Рождественским утром все гости дома на Гриммо собирались навестить Артура в больнице Св. Мунго. Вокруг царил хаос и волнение о предстоящем визите, но больше всех беспокоилась Молли, по десятому кругу проверяя, все ли она собрала и все ли товары для розыгрышей вытащила из карманов близнецов.
Единственными, кто сохранял спокойствие во всей суматохе, была семья Риччи, но эта собранность была вызвана вчерашними откровениями, которые сильно потрясли не только Эдди с Данте, но и Донну, что узнала историю от близнецов. А о том, что близнецы ей все рассказали было понятно по косым взглядам, которыми она одаривала Блэка каждый раз, когда он находился в ее поле зрения.
Джованна также чувствовала себя неловко и старалась держаться особняком, хотя тот факт, что дети теперь знали об их с Сириусом прошлом, должен был упростить их будущий разговор о его отцовстве.
Ближе к полудню все, наконец-то, были готовы к походу в больницу, предвкушая "комфортную" поездку на Ночном Рыцаре. Не желая передвигаться на этом истинно чудовищном транспорте, Джина словила несколько магловских такси на улице, за что подростки ей были весьма благодарны.
Поездка на обычных автомобилях заняла больше времени, но была безопаснее и спокойнее. К тому же, дети были особенно рады посмотреть на не магический рождественский Лондон по пути в Мунго.
Не желая задерживаться в лечебнице дольше необходимого, Джованна одна из первых зашла в палату к приятелю, внешний вид которого после нападения напомнил ей о состоянии Леонарда в последние месяцы болезни. Она постаралась не выдать своего волнения и приняла максимально успокаивающий вид.
— С Рождеством, Артур! — мягко улыбнулась брюнетка, оставляя на прикроватной тумбочке коробку со всевозможными домашними итальянскими сладостями.
— С Рождеством, Джина! — радостно ответил он, с любопытством смотря на угощения.
— Есть прогнозы, когда ты сможешь вернуться домой?
— Как только будет готово противоядие, я думаю. Пока что мне каждые 2 часа дают крововосполняющее зелье. — очень бодро для человека в его положении ответил Артур.
— Может стоит попросить Северуса? — полушепотом спросила Джина так, чтобы кроме четы Уизли ее никто не слышал.
— У него сейчас и без этого достаточно работы. — покачал головой Артур. — К тому же здесь отличные целители, я уверен, что скоро они со всем разберутся. — он столь уверено и спокойно говорил об этом, что своими словами смог уменьшить волнение Молли и Риччи.
— Надеюсь, ты будешь дома уже к Новому году. — искренне сказала Джованна и попрощалась с Артуром, чтобы его семья могла провести с ним больше времени.
Выйдя из палаты, брюнетка направилась в холл к регистратуре, собирая всю свою смелость в кулак. Она изначально пришла не только из-за Артура, но следующий визит, даже сама мысль о нем, сковывал ее цепями холодного ужаса.
*
Оставшись дома в гордом одиночестве, Блэк бездвижно лежал на своей кровати, уставившись пустым взглядом в потолок. Праздничное настроение ушло вместе с гостями, и он снова погряз в пучине самобичевания, прокручивая в голове воспоминания о вчерашнем разговоре.
«Я хотел тебя защитить!»
Сириус сам не мог поверить, что вновь использовал это жалкое оправдание спустя 18 лет и чувствовал себя безнадежным идиотом. Ему стоило извиниться перед ней и признать свою трусость, и он это понимал.
Пускай, это уже ничего не изменит, зато Блэк сможет доказать, в первую очередь себе самому, что уже не является тем заносчивым и безрассудным мальчишкой.
Устав от бесцельного валяния, брюнет решил подняться на чердак и перебрать фотографии в коробках, чтобы никто больше на них не наткнулся. Ему потребовалось некоторое время, что найти нужный ящик, и какого было его удивление, когда он осознал их с Джиной вчерашнюю удачу.
В стопке, лежащей ниже тех снимков, что обнаружила Эдвидже, были портретные фотографии самой Джованны, сделанные Сириусом на Рождественских каникулах 7 курса. Везение заключалось в том, что на некоторых изображениях итальянка была
слегка обнажена, и ему даже думать было неловко о том, что близнецы нашли бы их.
Он часто фотографировал девушку, казалось бы, в самые обыкновенные повседневные моменты, но для него они всегда были особенными. Было что-то в ее движениях, что делало любое действие несколько театральным, словно она репетировала каждый свой жест часами, но это была лишь природная грация. В его глазах Джина была Венерой, сошедшей с картины Боттичелли.
Блэк безустанно мог любоваться тем, как она переодевается, спит, готовит, читает или рисует, и, оставшись с ней наедине на все зимние каникулы, он решил запечатлеть ее день со стороны наблюдателя, и, к его радости, Джина пару раз согласилась ему позировать.
Однако, когда Сириус начал фотографировать ее лежащей в ванне, Джованна этому не обрадовалась:
—
Ох, ты же не серьезно? —
спросила она, прикрываясь руками и мыльной пеной.
—
Это ведь тоже часть твоего дня. —
ухмыльнулся Блэк, сидя на краю ванной, когда брюнетка закатила глаза и прикрыла веки. Он поспешил заснять этот момент, к ее неудовольствию.
—
Может еще в туалет за мной будешь ходить? —
язвительно спросила она.
Сириус в ответ лишь игриво плеснул в Джину воду, но она успела схватить его руку и затянула парня, как сирена, к себе в ванну.
Бегло просматривая снимки, Блэк почувствовал, как румянец, вызванный далеко не смущением, покрыл его шею и лицо, и ему внезапно стало слишком жарко. Он шумно вдохнул и перевернул фотографии обратной стороной, ведь не был уверен, что у него есть право не то, что хранить, а даже смотреть на них, но все же решил для начала перенести их в свой заколдованный комод, подальше от чужих глаз.
*
Выходя из спальни, Сириус услышал хор голосов внизу, сообщающих о возвращении гостей из Мунго. Он медленно спускался по ступенькам, стараясь успокоить свое взволнованное дыхание, но заметив удрученное состояние Джины, все недавнее возбуждение мгновенно покинуло его, уступая место беспокойству.
Джованна, о чем-то договорившись с Молли, направилась на кухню, закрывая за собой дверь.
— Как там Артур? — с тревогой спросил Блэк у Уизли.
— Гораздо лучше, чем в первый день после нападения. — трепетно ответила Молли. — Скорее всего, через несколько дней его выпишут.
— Я рад, что он в порядке. — искренне сказал Сириус, кладя ладонь на плечо женщины. — Ты не знаешь, что с Джиной? — после короткой паузы тихо спросил он.
— Нет. — беспокойно выдохнула Молли. — Она ушла куда-то, пока мы с детьми оставались у Артура, а потом вернулась уже чем-то расстроенная.
Сириус коротко кивнул и, поинтересовавшись не нужна ли кому-то из присутствующих его помощь в чем-либо, решил поговорить с Риччи. Зайдя на кухню, он заметил брюнетку, с особым усердием вымешивающую голыми руками тугое тесто для пасты. Она была так сосредоточена, что даже не услышала звук шагов. Блэк осторожно подошел ближе, чтобы случайно не напугать и легко коснулся ее плеча.
— Нужна помощь? — поинтересовался он к удивлению брюнетки.
— О… — Джина поджала губы, не зная, что предложить ему. — Не думаю, что сейчас для тебя что-то есть.
— Что собираешься готовить? — Сириус оперся поясницей о столешницу слева от Риччи, упираясь ладонями в стол.
— Тортеллини с мортаделлой, пармезаном и мускатным орехом в бульоне и неаполитанскую лазанью. Остальные блюда, кроме десертов, будут из ирландской кухни.
— Я могу заняться начинкой. Только скажи, что делать.
Джина мгновение подумала над его предложением и призвала с помощью чар все необходимые продукты.
— Мягкий сыр нужно нарезать поперек, твердый — натереть. Колбасу и овощи измельчить. — брюнетка разложила все ингредиенты по-отдельности. — Только руки сначала помой.
— Так точно, капитан! — Сириус карикатурно отдал Джине честь, что заставило ее слегка усмехнуться.
Первое время Блэк молча занимался поставленной задачей, изредка спрашивая у Риччи дальнейшие распоряжения, и наблюдал за тем, как она формует тесто.
— Ты можешь научить меня лепить такую пасту? — указал он на тортеллини, которые Джина делала также вручную.
— Все очень просто: тесто режешь на квадраты, в центр кладешь начинку, по диагонали соединяешь края, чтобы получить треугольник, и снова соединяешь противоположные концы, чтобы сделать кольцо.
— И по мнению итальянцев так выглядит пупок Венеры? — ехидно спросил Сириус, вспоминая одну из историй, связанных с их формой.
— Можешь придумать свое объяснение, более поэтичное. — ухмыльнулась Риччи, продолжая готовить.
— Могу я спросить? — издалека начал Блэк, не дожидаясь ее ответа. — Что случилось в больнице? Ты вернулась расстроенная.
Джина отложила в сторону нож, которым разрезала тесто, и уперлась ладонями в столешницу, склонив голову вниз.
— Я проведывала Алису с Френком.
Сириус так и застыл с пельменем в руках, не в силах выдать хоть какой-то звук. Он, к своему стыду, ни разу не задумывался о чете Долгопупсов, сосредотачивая свои переживания вокруг гибели Поттеров. К его счастью, Джина сама продолжила разговор, избавляя брюнета от задавания глупых вопросов.
— Там были Августа и Невилл. — Джованна сильно прикусила губу, смотря в стену перед собой. — Он… так похож на Алису. — она повернулась к Блэку, с тоской глядя ему в глаза.
Хоть Джина не была так близка с Алисой, как с Лили, девушки тем не менее с первых курсов тепло общались и не обращали внимания на принадлежность к разным факультетам. Сириус мог понять ее чувства, ведь точно также отреагировал, впервые увидев подросшего Гарри.
— Знаешь, она узнает его. — Блэк свел приподнятые брови вместе, не совсем понимая, о чем говорит Джованна. — Алиса. Она реагирует на Невилла, хоть и не смотрит ему в глаза и не разговаривает. Даже делает ему подарки в виде разных фантиков. Фрэнк же полностью в своем мире.
Риччи сморгнула подступившие слезы и, сжав челюсть, продолжила готовить ужин.
— Если она узнает сына, значит ли это, что есть шанс вернуть ее? — хрипло спросил Блэк, пытаясь избавиться от кома в горле, а брюнетка отрицательно помотала головой.
— Мы с отцом спонсировали эти исследования, но тщетно. Может когда-нибудь целители найдут способ восстанавливать нервную систему после подобных проклятий, но явно не на нашем веку. В их случае успокаивает лишь то, что они не чувствуют боли. — Джина подошла к обеденному столу и села на стул, боком к Сириусу. — Их сознание словно спряталось внутри, чтобы спасти себя, и, лекари думают, что они оба счастливы в этой защите.
Блэк наконец отложил в сторону долепленный пельмень, достал бокал с верхней полки, наполняя его легким вином, и передал Джованне. Он не мог избавиться от мысли о том, какая же непостижимая сила – любовь. Сириус не мог найти других объяснений тому, что Алиса контактирует с сыном в своем состоянии. Только необъятная материнская любовь способна противостоять даже самой темной магии на свете.
Он посмотрел на задумчивую брюнетку и решил перевести разговор, желая вернуть ее в праздничное настроение. Ничего лучше, чем поднять тему с найденными фотографиями, Сириус, конечно же, не нашел.
— Я разобрал коробку со снимками на чердаке, чтобы никто больше на нее не наткнулся. — Джина не ожидала столь резкого перехода, но одобрительно кивнула, салютуя бокалом мужчине. — Там много твоих фото, можешь забрать себе, если хочешь. — скомкано сказал Блэк.
— Мне не показалось, Сириус Блэк смущен? — ехидно спросила она, с прищуром глядя на собеседника. — Что за снимки?
— Помнишь, на зимний каникулах, я делал своеобразный проект о твоем дне своими глазами? — Сириус бросил на нее короткий взгляд, ощущая, как предательски краснеют его щеки.
Джованна сразу поняла, о каких фото идет речь, и старалась скрыть растущую ухмылку, сжав губы, но это не помогло. Она оценивающе осмотрела Блэка с головы до ног, несколько грязным взглядом, чтобы еще больше его смутить.
— Если они поднимают тебе… настроение, — с рассчитанной паузой елейно сказала Риччи, намеренно бросая взгляд на ремень его брюк, — можешь оставить их себе.
Сириус неожиданно закашлялся от ее заявления, и бросил на брюнетку возмущенный взгляд, на что она лишь игриво приподняла бровь и ухмыльнулась, делая глоток вина.
Именно в таком состоянии застала их Молли, которая пришла на кухню, чтобы готовить ирландские блюда на ужин. Она перевела удивленный взгляд с Блэка на Риччи, но даже не стала спрашивать, что происходит, не желая знать лишних подробностей. Единственное, что ее успокаивало — весьма улучшившееся настроение Джованны.
*
Несмотря на предшествующие празднику дни, наполненные беспокойством и чувством беспомощности, вечер прошел на легкой и радостной ноте.
Сириус с близнецами Уизли и
Блэк Риччи пел рождественские песни, пока Гарри, Джинни и Доната подыгрывали им с помощью, невесть где найденных, колокольчиков. Джина и Молли обсуждали, чем лучше украсить пирог из цукатов — марципаном или вишней, и решили совместить оба варианта, а после все время трещали друг с другом на темы, понятные лишь давно замужним женщинам. Рон и Гермиона с неподдельным азартом играли в волшебные шахматы из натурального камня, которые Джованна подарила парню на праздник. А Сюзи играла в догонялки с Живоглотом, периодически выклянчивая что-то со стола.
Блэк растворялся в ощущении праздника и распиравшего его счастья, наблюдая за окружающими его людьми в перерывах от вокальных партий, но чаще всего его взгляд был прикован к Джине, которая наконец выглядела живой, искренне смеясь над шутками детей, и громко рассказывала разные истории из жизни, активно жестикулируя и иногда переходя на итальянский по привычке.
Могло показаться странным, что во время назревающей угрозы, после всего ужаса, произошедшего за последний год, у людей оставались силы что-то отмечать, дарить друг другу подарки и наслаждаться праздником, забывая обо всем, но именно такие моменты помогали пережить все плохое и набраться сил перед тем, что ждет впереди.
Поздним вечером Блэк сидел в зале с остальными гостями уже несколько захмелевший. На фоне играла магловская рождественская музыка, как более ритмичная, так и медленные песни, под которые все разбивались на пары и начинали танцевать.
Рон, под выжидающие взгляды братьев и сестры, пригласил Гермиону, Гарри был в паре с Джинни, и они выглядели немного смущенными, Данте ловко вальсировал с Молли, и делал учтивые комплименты, не намеренно вгоняя женщину в краску своими манерами.
Сириус с радостью составил пару Донне, Фред, естественно, кружил с Эдвидже, в ритме известном им одним, но их это вообще не смущало, а Джорджу выпала честь пригласить Джованну.
Блэк не мог сдержать усмешку, наблюдая за младшим близнецом и Джиной. Мерлин, парень был в отчаянии, смотря на женщину перед ним, как собачонка, однако часть разговора, которую Сириус уловил, заставила его недовольно цокнуть:
— … женщины ведь как вино — с годами…
— Превращаются в уксус? — перебила парня Риччи, чему брюнет невольно усмехнулся.
— Знаете, я ведь в этом году заканчиваю школу. — он изо всех сил старался сохранить хладнокровие и выдержать необходимую паузу, но зарделся под испытывающим взглядом брюнетки.
— Да, как и мои дети. — Джина смотрела прямо на него, стараясь сдержать свой смех.
Сириус закатил глаза на реплику парня, жалея, что Молли его не слышала, чтобы дать ему подзатыльник.
— Не против, если я поменяюсь с ним? — шепотом спросил Блэк Донату, на что она радостно кивнула.
Все же с кем-то более близким по возрасту ей было комфортнее, а танец с Сириусом навевал ностальгию по праздникам, проведенных вместе с отцом.
— Вы позволите украсть у вас один танец? — спросил брюнет Джину, глядя ей в глаза, и она с облегчением приняла его предложение, а Джордж весело закружил Донатэллу. — Этот парень слишком много на себя берет. — добродушно сказал он итальянке на ухо.
— Не нравится видеть себя со стороны? — иронично спросила Риччи, лукаво глядя на Блэка, на что он корректно промолчал.
Пара старалась не обращать внимания на многозначительные взгляды своих близнецов, которые будто знали больше остальных, и наслаждались неожиданным для них двоих комфортом во время танца.
Казалось, этот день не мог стать более неловким с учетом всех событий, тянущихся с самого утра, но в конце песни они услышали взволнованные вздохи со стороны других девушек, которые смотрели прямо над их головами. Джованна и Сириус вопросительно переглянулись прежде, чем посмотреть вверх и обнаружить заколдованную омелу, расцветающую прямо над ними и еще несколькими парами.
Джина бросила недовольным взгляд на старшую дочь, которая лишь пожала плечами, словно не имела к этому никакого отношения и поцеловала Фреда, пока Блэк старался унять свое волнение.
— Это нечестно, я с ней первый танцевал. — пробормотал Джордж, с напускной обидой глядя на Сириуса.
— Прости, но у тебя не било шансов. — Эдди толкнула парня локтем и усмехнулась. — У мамы опредьеленно ест типаж, и это не о рижих. — она выжидающе смотрела на Джину, указывая глазами на омелу.
Джованна чувствовала себя растерянной и не знала, как лучше поступить. Она понимала, что это обычная традиция на Рождество, и от одного символического поцелуя мир не рухнет, но не могла разделить этот момент с Сириусом. Ее глаза бегали из стороны в сторону, и она никак не решалась взглянуть на Блэка.
Из раздумий ее вывело легкое прикосновение чужой руки к подбородку. Она посмотрела наверх, пересекаясь с уверенным взглядом стальных глаз брюнета. Сириус переместил руку к щеке Джованны и наклонился, касаясь ее губ своими, застав этим итальянку врасплох.
Поцелуй был предельно невинным и длился лишь пару секунд, но для пары время остановилось. Прикосновение их губ ощущалось так знакомо и правильно, что это причиняло боль.
От того, что скоро должно закончиться, от того, что не должно повториться, от того, что было потеряно так давно.
Сириус первым вернулся к реальности, когда почувствовал, что хочет углубить поцелуй, и сразу решил прервать его. Джина медленно открыла глаза, с волнением глядя на Блэка, и заметила, что он также обеспокоен, как и она. Риччи ободряюще улыбнулась ему, слегка поджав губы от смущения, и отошла в сторону, чтобы налить себе вина. Троица с опаской смотрела на маму, догадываясь, что Эдвидже это с рук не сойдет, когда женщина бросила на нее сверлящий взгляд.
Совсем скоро все присутствующие утомились и начали разбредаться кто-куда, чтобы лечь спать или продолжить отмечать в более тесном кругу. Джина и Сириус отправились каждый в свои покои, но не могли уснуть до глубокой ночи, беспокойно крутясь в своих постелях, касаясь кончиками пальцев губ, не в силах перестать думать об их моменте, гадая, что чувствует сейчас другой.
