*
На календаре была дата — 19 мая — день рождения Джованны. Она возвращалась с работы с большим букетом из пионовидных роз и лаванды от коллег, не считая этот праздник поводом для лишнего выходного. Риччи не собиралась отмечать этот день, но у ее друзей были другие планы. В доме на Гриммо было подозрительно темно и тихо, и Джина начала тянуться к палочке, как вдруг в гостиной вновь появился свет, открывая вид на украшенную к празднику комнату, с большим плакатом «С днем рождения, Джиа», вокруг которого летали зачарованные конфетти. Брюнетка молча смотрела на гостей, не веря своим глазам. Она догадывалась, что Блэк с Люпином и Тонкс не оставят ее в одиночестве сегодня, но не ожидала увидеть чету Уизли вместе с Билом, а главное — Данте и Донну. И все же, одного человека не хватало, что ни для кого не осталось незамеченным. — С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ! — хором воскликнули Дора с Билом, Сириусом и младшими Риччи, а Джина, опешив, молчала, не в силах сдержать наворачивающиеся от благодарности слезы. — Я... Спасибо... — всхлипнула она, глядя на старания близких людей. Данте с Донной подбежали к маме, чтобы ее обнять, а Блэк забрал у именинницы вещи, поставил цветы в вазу и позвал всех в столовую, где для Джованны общими усилиями был накрыт стол, полный ее любимых блюд. — Юпитер всемогущий, когда вы все успели? — изумленно глядя на друзей, спросила она. — Вы что, все это планировали какое-то время? — Конечно. — лучезарно улыбнулась Дора и крепко обняла Джину, а та судорожно вздохнула, обнимая подругу в ответ. — Спасибо. — искренне прошептала Риччи, чувствуя, что на душе стало намного теплее и спокойней. Она не понимала, насколько нуждалась в поддержке в столь переломный момент, пока не получила ее. Все по очереди стали поздравлять Джину, обнимая ее и передавая подарки, а Сириус уступил ей свое место в центре стола, садясь справа от нее. Наслаждаясь едой и общением с друзьями и детьми, Риччи постепенно открывала презенты. Молли с Артуром подарили несколько бутылок домашнего вина с вишней, малиной и сливой и красивую черную накидку в технике макраме, связанную вручную, которую Джина сразу же надела поверх своего черного платья. Тонкс с Люпином подарили несколько виниловых пластинок с джазовой музыкой и шоколад в форме палитр, кистей и альбомов. Билл — необычную брошь в виде скарабея. Доната — набор серых и цветных карандашей разной твердости и несколько блокнотов для эскизов, а Данте — серьги из белого золота с натуральным желтым бриллиантом. — Ты не должен был... — не веря своим глазам, пробормотала Джина, глядя на украшение, а парень лишь хитро переглянулся с Сириусом, словно они знали больше остальных. — Buon compleanno Mamma. — ласково сказал Данте и поцеловал Джованну в щеку. Среди подарков Риччи нашла даже посылку от Фреда с Джорджем, в которой были духи и набор помад, но от этого становилось лишь обиднее, ведь от Эдвидже не было и письма. Спустя несколько выпитых бутылок вина, Тонкс вывела всех в гостиную на танцы, оставляя брюнетку вместе с детьми наедине. — Почему Эдди нет? — с беспокойством спросила Доната, глядя на маму. Джованна быстро переглянулась с сыном, как бы спрашивая, стоит ли все рассказать сейчас, и Данте коротко кивнул и ушел за Сириусом. — Мы с ней немного поругались. — старшая Риччи немного отвлеклась, когда сын с Блэком вернулись на кухню и прикрыли за собой дверь. — Дело в том… В течение следующего часа Джина и Сириус неторопливо рассказывали о своем прошлом и его последствиях, пока младшие безропотно слушали их. Данте стоял сбоку от сестры, скрестив руки на груди, но был при этом весьма расслаблен. Донна хмурилась, иногда задавала короткие вопросы, но внимала каждому слову. — Я не понимаю, — девушка слегка дернула головой, — если папа все знал, и вы вмьесте решили, что будет лучше не говорит о Сирио, почему она винит во всем только тебя? — Если бы Эдди дала мне возможность хоть что-то объяснить, вероятно, все прошло бы иначе. — брюнетка по привычке потянулась за сигаретами, но одернула руку, зная, что Доната терпеть не может запах табака. — Что вы успели ей сказат? — серьезно спросил Данте, садясь за стол. Джина тихо вздохнула и решила сказать то же самое, что и до этого писала в письмах: — Что он ваш отец и тоже недавно узнал об этом, и что ты уже знаешь, но догадался сам. — она сделала небольшой глоток вина, задумчиво разглядывая что-то на столе, лишь бы не пересекаться с сыном глазами. — А что она сказала тебе? — он поднял брови, деловито глядя на маму. Бросив короткий, но строгий взгляд на Блэка, молча предупреждая его, чтобы не смел ничего рассказывать, Риччи откинулась на спинку стула, слегка раскачивая бокал с напитком в руке. — Что-то о том, какая я неблагодарная, лживая жена и мать. В какой-то момент я перестала ее слушать. — она слегка пожала плечами, стараясь удержать на лице беспристрастность. Данте внимательно следил за выражением лиц мамы и Блэка и прекрасно понял, что ему не договаривают что-то серьезное, но не стал ворошить осиное гнездо. Пока что. — Эдди в праве злиться, но не до такой же стьепени! — расстроено воскликнула Доната. — В конце концов, у тебя сегодня дьен рождения. — Она всегда была слишком драматичной. — ухмыльнулась Джина и многозначительно посмотрела на Сириуса, на что он, фыркнув, отвернулся, хотя внутри у ведьмы все сжималось от обиды и желания увидеть старшую дочь. — Я знаю, это слишком много. — брюнетка нежно взяла ладонь Донны в свою. — Если тебе нужно время, чтобы все обдумать… — Что обдумат? — перебила ее девушка. — Ситуацию, отношение ко мне… — А вот это уже обидно! — усмехнулась она, вновь прерывая Джину, — Ты думаешь, что все это может изменит мои чувства к тебе? Пусть я и не совсем понимаю, почему ты вообще стала разговариват с Сирио после вашего расставания, не говоря уже о том, чем это закончилось, — тараторила она, активно жестикулируя, и с неприкрытой неприязнью посмотрела на Блэка, — но папа сам виноват, что оказался в такой ситуации. Все с недоумением уставились на девушку, а та в свою очередь закатила глаза на такую реакцию. — Папа знал, что дедушка не откажет ему в помолвке с тобой. Как и знал, что у вас двоих началис отношения, но все равно не отменил договор, а когда вы с Сирио рассталис, поставил тебя перед вибором: либо выходишь замуж за него, либо отрекаешься от семьи и остаешься одна и без наследства. — Доната откусила конфету, и как ни в чем ни бывало, продолжила речь так спокойно, словно они обсуждали прогноз погоды. — Ладно, папа бы такое никогда не сказал, но это обичные условия брачного договора. — Когда ты так говоришь, он кажется последним stro... — начал Блэк, но резко замолчал, когда Джина пнула его носком туфли по голени. — Errare è umano. — спокойно ответила Донна. Сириус с легкой завистью смотрел на младшую Риччи, жалея, что ему самому до сих пор не хватало столь философского отношения к жизни, а Джованна тихо расплакалась от переизбытка чувств. Дети сразу же подошли к маме, заключая ее в теплые объятия, но вскоре брюнетка, извинившись перед ними, ушла из кухни, чтобы привести себя в порядок. Данте с Донной бегло переглянулись и встали по бокам от Блэка, со сложенными на груди руками. — А тьеперь, пожалуйста, расскажи нам, что на самом деле сказала Эдди маме.*
Поздно вечером, когда гости уже разошлись, Джованна сидела в своей временной спальне на 2 этаже, разбирала подарки от родителей и друзей из Италии и параллельно ела вишневый торт, испеченный Молли. Легкий стук в дверь привлек внимание брюнетки, и она взмахом палочки приоткрыла ее. — Не помешаю? — спросил Сириус с мягкой улыбкой на лице, выглядывая из-за стены, и Джина жестом пригласила его войти. — Buon compleanno, Gia. Тепло сказал он, передавая ей небольшой, но элегантный букет из белых нераскрывшихся тюльпанов и нежно-розовых лютиков, держа во второй руке бархатный прямоугольный футляр, который был больше его ладони. Брюнетка растерянно смотрела на Блэка, а он, не сводя взгляд с ее глаз, открывал ювелирную коробочку. Внутри на темной подкладке лежало изящное колье из белого золота в виде змеи, украшенной мелкой россыпью адамантов, которая кусала себя за хвост. Часть туловища, приближенная к голове рептилии, была слегка скручена, имитируя 8-ку, а снизу ожерелье украшал ряд из 8 аккуратных подвесок с небольшими каплевидными желтыми и круглыми белыми бриллиантами. — Dio, оно потрясающее. — прошептала Джина, не в силах отвести глаз от украшения. — Сирио, я не могу… Это слишком… — Это меньшее, что я могу сделать для тебя. — перебил ее брюнет. Его голос звучал ласково, но давал понять, что отказов он не примет. — Надеюсь, тебе правда нравится. — Да, очень. — она улыбнулась, закусив нижнюю губу, пораженная осознанием, что они с Данте определенно договорились о своих подарках. Риччи осторожно коснулась колье и подняла благодарный взгляд на Блэка. — Почему змея? Ты же их не любишь. — Но ты любишь рептилий, а я… — Сириус запнулся на полуслове, слегка сжимая челюсть, и тяжело сглотнул, а у Джины замерло сердце на мгновение. — Заказал его для тебя. Могу я? — переводя тему, спросил он, предлагая самому надеть ей ожерелье. — Конечно. — Джина наколдовала вазу с водой, поставила в нее цветы и подошла сбоку к зеркалу. Брюнет встал лицом к ее лицу и бережно надел ей на шею колье. Застежкой была голова змеи, и он аккуратно продел в нее хвост, а после легким движением поправил зацепившиеся друг за друга подвески. Сириус мягко коснулся плеч Джованны, разворачивая ее к зеркалу, а сам остался у нее за спиной. Он продолжал держать руки на ее плечах, пока она рассматривала себя и слегка водила пальцами по ожерелью. Риччи подняла взгляд, сталкиваясь в отражении с глазами брюнета, и нежно улыбнулась ему. Они продолжали стоять в тишине, смотря друг на друга через зеркало, изучая, как изменились за эти годы. Джина медленно коснулась его руки, лежащей на правом плече, опустила ее, переплетая их пальцы, и повернулась к Блэку. Она слегка привстала на носки и неторопливо поцеловала его в уголок губ, оставаясь в таком положении дольше, чем этого требовало приличие. Сириус слегка отстранился, улыбаясь брюнетке, и тыльной стороной ладони нежно провел по овалу ее лица, кончиками пальцев задевая пряди волос и задерживая ладонь на тонкой шее. — Спасибо. — трепетно прошептала Джина, вкладывая в свои слова больше, чем простую благодарность за дорогой подарок. — Tutto per te. — вполголоса отвел он, касаясь ее лба своим.