*
С трудом открыв глаза, Джованна ощущала острую пульсирующую головную боль, и редкие вспышки дневного света лишь усиливали ее. В груди нестерпимо пекло, словно легкие пронизывали раскаленными иглами, но она не могла издать ни звука — в горло будто песок насыпали, а пересохший язык прилип к небу. Джина пыталась сфокусировать взгляд, но вокруг все плыло и ей казалось, что она сама тоже вращается по кругу. Брюнетка попыталась дотянуться рукой к лицу, чтобы потереть глаза, но смогла лишь слегка пошевелить пальцами. Она не понимала, что с ней. Страх медленно стал вытеснять любые эмоции, ухудшая и без того хрупкое состояние ведьмы. Поддаваясь своей беспомощности, она устало выдохнула и прикрыла веки, стараясь вспомнить хоть что-то. События последних дней отрывисто всплывали у нее в сознании. Дни на Гриммо. Письма дочери, что оставались без ответа. Шутки над Блэком. Игры в карты. Домовики? Крики Сириуса… Происшествие в Отделе Тайн обрушилось на нее, точно разрушенная стена. Резко распахнув глаза, Джина подскочила, хватая ртом воздух. В ушах оглушающе звенело, а сердце словно пыталось проломить ребра. Осматриваясь, она поняла, что находится в больнице, вот только как долго? Что случилось после ее ранения? Все ли выжили в той битве? Увидит ли она друзей? Увидит ли своих детей? Увидит ли Сириуса? Брюнетка попыталась найти в палате что-то, что могло призвать к ней целителей, но кроме нескольких стульев и пары тумбочек, заставленных цветами, в комнате ничего не было. Одолеваемая тревожными мыслями, Риччи попыталась встать с постели, но обессиленно упала обратно. Разочарованно вздохнув, она решила попытаться вновь немного позже. Надеясь, что целители придут как можно раньше, Джина поддалась усталости и уснула.*
Ближе к полудню Джейкобс шел на плановый осмотр, не рассчитывая, что этот день будет отличаться от других. Зайдя в палату, он сразу стал накладывать диагностические чары, смотря в карточку пациентки, не замечая, что она лежит с открытыми глазами. — М-мартин. — прошептала итальянка, невольно заставляя мужчину вскрикнуть. — Мерлин! Ты очнулась! — он судорожно стал проверять световую диаграмму, вместе с тем вытаскивая необходимые зелья. — Можно просто Джина. — слегка ухмыльнулась она, жмурясь от головной боли, и приняла лекарства из его рук. Целитель искренне улыбнулся брюнетке и помог сесть, подкладывая под спину подушки. — Как ты себя чувствуешь? — протягивая стакан воды спросил он. — Теперь лучше. — осушив стакан парой глотков, хрипло ответила Джина. — Как давно я здесь? — в ее голосе слышалось волнение. — Всего неделю. — Мартин сел на стул у кровати и взял женщину за руку, чтобы поддержать ее. — Проклятье частично повредило легкие и часть сосудов, но они уже почти восстановились. Я сообщу семье, что ты пришла в себя, а через час принесу немного еды и новую порцию зелий. — Ты знаешь, чем закончилось все в Министерстве? — Джина закусила нижнюю губу, боясь услышать худшее. — Все целы. — успокаивающе сказал Мартин. — Из детей никто к нам не попал. Тонкс была сильно оглушена, но ее выписали несколько дней назад. Сириуса ранили, но Римус сам справился с его лечением. Тебе не о чем беспокоиться. — мягко улыбнувшись, он забрал пустые флаконы от лекарств и положил на стол небольшой звонок. — Нажми на него, если понадоблюсь. Джина с облегчением откинулась на подушки, ощущая себя более живой благодаря зельям. Она понимала, что Джейкобс не сказал ей всего, но сказал самое главное — все были целы, и это всё, что сейчас имело значение. Брюнетка стала рассматривать букеты, пытаясь предположить, кто бы мог их присылать, как вдруг в дверь постучали. Решив, что это Мартин, она не обратила внимания на вошедшего. — Джиа. — недоверчиво прошептал Блэк, замерев в дверном проеме. Риччи ошеломленно посмотрела на брюнета, который, бросая букет у нее в ногах, притянул ее в объятия. — Сирио... — прошептала она, обвивая его шею руками. Джина вцепилась в спину Блэка, словно боялась, что он может исчезнуть в любой момент, и уткнулась носом ему в плечо, а Сириус прижимал ее ближе к себе, одной рукой поглаживая спутавшиеся волосы. Медленно вдыхая столь знакомый аромат его терпких древесных духов смешанный с запахами свежего табака и крепкого кофе, Риччи тихо расплакалась. Вся боль и страхи отошли на второй план, ведь теперь она была в безопасности. Она была дома. Джованна чувствовала, как дрожат плечи Сириуса, пока он обнимал ее и сдавленно плакал, прижавшись лицом к ее шее. Блэк слегка отстранился, заглядывая в глаза итальянке, и сердечно улыбнувшись, стал осыпать ее лицо легкими неторопливыми поцелуями, стирая ими следы ее слез. — Ты дурак. — всхлипнув, тихо сказала брюнетка. — Я тоже рад тебя видеть. — съязвил он, приподнимая брови, а Риччи слегка фыркнула и мягко прислонилась к его лбу своим, игнорируя ноющую в теле боль. — Тебе нельзя здесь находиться. — тревожно прошептала она. — Тебя могут поймать. — Меня оправдали. — улыбаясь, ответил брюнет и коснулся носа Джованны своим. Итальянка слегка отстранилась и ласково провела по его гладкой щеке рукой, большим пальцем поглаживая острую линию скулы. Сириус сильнее прижался щекой к ее ладони, и слегка повернув голову, нежно поцеловал, не отрывая взгляд от Джины. Глядя в его серые, как грозовое небо глаза, она плавно приблизилась к нему, соединяя их губы в мимолетном трепетном поцелуе. Блэк слегка обхватил нижнюю губу Джованны своими, пытаясь продлить момент, но она плавно отодвинулась. — Я не чистила зубы неделю. — усмехнулась Риччи, вызывая у брюнета тихий смех.*
— ...Лунатик наложил на тебя чары стабильности, а Грюм с Бруствером отнесли вас с Тонкс в больницу. Блэк сидел на кровати, нежно держа Джину за руку, отвечая на ее нескончаемые вопросы. Он не был уверен, что ей стоит сразу давать такое количество информации, но понимал ее беспокойство, потому в рассказе старался избегать особо тревожных подробностей. Брюнетка внимательно слушала его, слегка нахмурившись, пытаясь самостоятельно понять моменты, от которых Сириус намеренно уклоняется. — Выходит, Ремо спас меня? — взволнованно прошептала она, не в силах говорить в полный голос, а брюнет напрягся от ее вопроса. — Если бы он не догадался использовать это заклинание… — Но он догадался. — перебил Блэк, крепко сжимая ее руку. — Джиа, постарайся не думать о том, что не случилось. — мягко сказал брюнет, поглаживая ее щеку ладонью. — Мартин сказал, что Ремо и тебя вылечил. — она выжидающе посмотрела на Сириуса, которой недовольно вздохнул. — Рана была несерьезная. Белла ударила меня ножом, когда Дамблдор появился в той комнате. — Ножом?! — воскликнула итальянка, но резко зажмурилась от звона в ушах и прикрыла глаза свободной рукой, а Блэк сжал губы, не прекращая поражаться собственному тугодумию. — Рана была несерьезная. — повторил он, поглаживая пальцами ее руки, но Джину это не особо убедило. — Белла сбежала, а Гарри с Дамблдором последовали за ней. Вскоре в Министерство явился Волан-де-Морт. Они с Дамблдором начали сражаться, и в этот момент их застал Фадж со своими помощниками. Он больше не мог отрицать возвращение темного мага, и ему пришлось уйти с поста. С Гарри и Дамблдора сразу сняли все обвинения, а Малфоя, Крэбба и братьев Лестрейндж сейчас держат под стражей до повторного суда. Риччи прикусила губу, обеспокоенно смотря на Сириуса, поражаясь тому, что им всем удалось выбраться живыми из этой засады. Она понимала, что Пожирателям ничего не стоило использовать на них более темную магию, особенно на подростках, но по всей видимости, это не было их задачей. И это единственное, что их на самом деле уберегло. — Нас будут обвинять в проникновении в Отдел Тайн? — Нет, а почему они должны? — изумленно спросил брюнет. — Мы же не авроры и не сотрудники Министерства... — Мы с Лунатиком ушли до того, как нас там увидели, а насчет тебя Кингсли все уладил. Сказал, что ты была вместе с Тонкс, когда пришло известие о том, что ребята в Отделе Тайн, и вызвалась на помощь. К тому же, ты оглушила обоих Лестрейнджей, благодаря чему их смогли вновь поймать. — успокаивающе сказал Сириус. — Кстати, что это было за заклинание? — как бы невзначай спросил он, надеясь, что это не была темная магия, иначе у них могли быть проблемы. — Обычные бытовые чары. — Джина пожала плечами, словно все было так просто. — Чаще всего ими пользуются мясники, чтобы разделывать туши скота, ну, и домохозяйки. — Сириус слабо кивнул, натянуто улыбнувшись, и отвел взгляд в сторону, делая вид, что его совсем не смущает ее объяснение. — Расскажи, как тебя оправдали. Риччи с трепетом смотрела на Блэка, словно до сих пор не верила, что он наконец стал свободным человеком. — Это случилось несколько дней назад. Лунатик связался с миссис Боунс. Сказал, что ты хотела с ней посоветоваться, и передал свои воспоминания обо мне. — он весело усмехнулся, вспоминая рассказ друга. — По словам Римуса, Амелия была неприятно удивлена и пообещала, что во всем разберется. И она это сделала — связалась с Гарри, посмотрела воспоминания всей троицы, подняла отчеты по моему делу и назначила повторный суд. И Дамблдор передал туда какую-то папку с доказательствами моей невиновности. Джина изумленно вскинула брови, искренне удивляясь вмешательству Дамблдору, который, как ей казалось, последние два года просто тянул пса за хвост. — Меня оправдали в тот же день, принесли извинения за ошибку, уволили всех, кто был к этому, как она выразилась, «вопиющему и непростительному недоразумению» причастен и даже зачислили на мой счет внушительную моральную компенсацию. Теперь я свободный человек, а также официальный опекун Гарри. — Я… я так рада за тебя. — дрожащим голосом прошептала Джованна и улыбнулась сквозь боль. — Гарри, вероятно, места себе не находит, предвкушая, что наконец-то съедет от Дурслей. Брюнет недовольно фыркнул, а Риччи удивленно приподняла брови. — Что?.. — У Дамблдора немного другие планы. — уклончиво сказал Блэк и слегка повел плечом. — В каком смысле? — брюнетка нахмурилась, заглядывая Сириусу в глаза. — Он хочет, чтобы Гарри продолжал оставаться летом у тетки. Из-за кровной защиты. — с горечью ответил Блэк. — Кровная защита? Delirio. — вспыхнула итальянка, но вновь резко смолкла из-за боли в груди. — Тоже не можешь понять, почему ему в таком случае разрешали половину каникул проводить в гостях у Уизли, в "Дырявом котле" или на Гриммо? — с невеселой усмешкой спросил Сириус, а Джина, слегка нахмурившись, кивнула. — Я спрашивал у Дамблдора. Он сказал, что пока Гарри живет в доме Петуньи, то к нему не смогут подобраться Пожиратели. — Но он ведь не сидит в доме целыми днями... — пробормотала Риччи. — Прошлым летом Гарри все время был на улице: подслушивал новости под окнами, сидел в одиночестве на площадке, пререкался с кузеном на обратном пути, а в доме лишь ночевал... — Я тоже думаю об этом. Возможно, есть еще что-то, о чем нам знать не стоит... Блэк тяжело вздохнул, глядя на их переплетенные с Джиной руки, а глубокая морщина между сведенных бровей показывала, насколько сильно его эта ситуация гложет. — Может Гарри просто нужно какое-то время находиться в том доме? Мы ведь точно не знаем, как эта защита работает... Может она его как-то подпитывает?.. — предположила брюнетка, пытаясь хоть как-то для себя объяснить причину, по которой мальчику придется вновь вернуться к тете, и успокоить Сириуса. — Не знаю, но мы еще обсуждаем это. — вздохнул он. — Я хочу сделать так, как будет лучше для Гарри, но я не верю, что ему будет полезно вновь жить у Петуньи, пусть даже и половину каникул. В любом случае, последнее слово будет за мной, ведь теперь у меня официально есть на это право, а я буду прислушиваться к тому, что решит Гарри. — брюнет ласково посмотрел на Риччи и тепло улыбнулся. — Данте стал переписываться со мной. — Правда? — спросила Джина, а в ее глазах стали собираться слезы. — Да, они с Донной приходили к тебе на следующий день после битвы. Очень волновались. — К-как они? — всхлипнула она, поджав губы. — Уже лучше. Данте каждый день писал мне, чтобы узнать о любых изменениях в твоем состоянии. Я не удивлюсь, если они скоро примчатся сюда. — слегка усмехнулся Блэк. — Эдди тоже приходила. — брюнетка судорожно вздохнула, а по ее щеке скатилась горькая слеза. — Она каждый день сидела здесь с тобой... Даже помогала мне пару раз пробраться в палату и встречала меня с Фредом и Джорджем после суда. Джина не смогла справиться с эмоциями и вновь расплакалась, закрывая лицо ладонями, а Сириус пересел сбоку от нее так, чтобы она могла могла положить голову ему на плечо, приобнял одной рукой, а второй протянул стакан с водой. — Они с Данте не разговаривают... — пробормотал Блэк, не до конца уверенный, что стоит говорить ей об этом сейчас, а Риччи, допив воду, подняла на него заплаканные глаза. — На твой день рождения я рассказал им с Донной о нашей с Эдди ссоре, когда ты вышла из кухни... Джованна немного отодвинулась от брюнета, недовольно прищурившись, и ткнула ему пальцем в ребра, от чего он зашипел, но возмущаться не стал. — Они столкнулись в коридоре, когда навещали тебя, и Донна сильно с ней поругалась. — Доната? Ругалась? — недоверчиво прошептала ведьма, а Сириус сухо кивнул. — Эдди сказала, что ни Донна, ни Данте ей до сих пор не отвечают. Специально игнорируют ее, как она игнорировала тебя... С Гарри Данте тоже поругался... — Мерлин... А с ним из-за чего? — устало спросила Риччи, положив голову Блэку на грудь. — Из-за того, что Гарри пошел в Отдел Тайн, не дожидаясь, пока Бьянка вернется от тебя, поставив всех вас под угрозу. Я не знаю, что они точно друг другу наговорили — оба обходят эту тему стороной. — Откуда ты узнал? — Мими, а ей рассказал Дино. — Джина слабо усмехнулась, кивая сама себе, словно кто-то, кроме эльфов, мог разболтать такие подробности. В этот момент в палату несмело постучали, а голос, раздавшийся с порога, невольно заставил сердце брюнетки забиться быстрее: — Мама?