История абсурдной любви

Глава третья ДЖАСТИН Ки-Уэст, Майами. Пляж рядом с домом бабушки и дедушки Джастина. Джастин грустно шел по пляжу в Ки-Уэсте. Печаль в сердце мешала ему оценить красоту этого места. Прошел почти год с тех пор, как он пережил худшее предательство, которое только мог себе представить. Джастин знал, что Брайан никогда не будет моногамным, но надеялся, что однажды это все-таки произойдет. Брайан наслаждался многими мужчинами в своей постели, но Джастин знал, что за эти годы тот устал от постоянного парада трахов, поклоняющихся его члену, и порядочно сократил количество парней, которых трахал; казалось, он был доволен только Джастином, за исключением, возможно, одного или двух трахов по случаю. Но Джастин и представить себе не мог, даже за миллион лет, что Брайан будет страстным и верным мужем. Или мужем вообще. Или счастливо женатым. Брайан счастлив в браке с женщиной. И женат на Дебби! Джастин всегда верил, что Брайан будет любить его вечно. Он не оттолкнул его, как раньше, сам сказал слова, в которых так долго отказывал. А после предложил руку и сердце, даже если свадьба так и не состоялась. И кольца не были возвращены. После всего, что они пережили Джастин надеялся, что Брайан перестанет бороться с чувствами, объединившими их. Джастин верил. Джастин ожидал многого. Только никак не ожидал, что их мир и все, что он признавал абсолютной истиной, рухнет, и что их выбросит в другой мир, которого он не понимал и не хотел понимать. Джастин смотрел на прекрасный океан, который простирался перед ним. Его художественный глаз мог видеть эффекты света на воде и различные оттенки синего. Если бы он все еще был художником, нарисовал бы волны, но он больше не рисовал, и не хотел рисовать… больше. Он отказался от своего искусства. Отказался от себя. Прошел всего год, но Джастину он показался вечностью. *** Нью-Йорк, год назад. — Джастин, это лучше для нас обоих, — голос Брайана был холоден. Стены, которые Джастин так усердно разрушал камень за камнем, вернулись на место еще более укрепленными. Брайан направился к тележке с напитками и налил себе виски. Джастин наблюдал за ним, заметив, что тот отказывается смотреть ему в глаза. Отношение Брайана убедило Джастина, что его снова столкнули со скалы Кинни. Только на этот раз Джастин решил, что это будет не так просто. — Брайан, я знаю, что ты делаешь, но это не сработает, — заявил Джастин низким голосом, подчеркивая каждое слово, пытаясь показать, что на этот раз он не купится на чушь своего любовника. — Я не хочу продолжать эту тягомотину. Я устал, Джастин. Не нужно оставаться застрявшими в ситуации, которая только причиняет нам боль, — Брайан наконец-то посмотрел в глаза Джастина, отчего у художника кровь застыла в жилах. — Я не приму этого! Я люблю тебя, и не откажусь от тебя. Не откажусь от нас, — блондин был непреклонен в том, что не примет решение Брайана. — И что бы ты сделал? Бросил жизнь, которую создал для себя здесь? Свою работу? Свою Учебу? Новых друзей? Следующую выставку, для которой так усердно работал? — Брайан сердито стукнул рюмкой по столу перед собой. Оказалось, что Брайан, который исчез так давно, вернулся: холодный, далекий, недосягаемый и неспособный признать обратное. Сарказм и безразличие сквозили в каждом предложении, которое он произносил, и слова глубоко ранили Джастина. Но он все еще не был готов сдаться. — Если необходимо, то да! Все это не важно для меня. Только ТЫ для меня важен, — настаивал он, сдерживая слезы, хотя знал, что это не поможет. — Это чушь собачья, и ты это знаешь! Я говорю о том, что не хочу застрять с тобой. На нашей двери нет замка, или ты забыл? Ну, я вышел за дверь и не вернусь, а тем более не оглянусь. Джастин уставился на Брайана с недоверием и беспомощностью. Он знал Брайана, и он знал извращенную логику этого человека. Он понимал, насколько тот жесток, но в то же время подозревал, что Брайан считает это необходимым. Джастин вздохнул и попытался успокоиться. Он понимал, что Брайан принял решение, и ничто из того, что он сделает или скажет сейчас, не заставит его изменить его. Брайан позаботится о том, чтобы вырезать его из своей жизни с точностью скальпеля. Итак, Джастин решил позволить Брайану делать то, что он хотел; по крайней мере, сейчас. — Хорошо, Брайан, — устало ответил блондин, — делай, что хочешь. Это твое решение, и… Я должен уважать его. Джастин направился к тележке с напитками в углу комнаты — ему нужно было выпить чего-нибудь крепкого. Брайан наблюдал, как Джастин выпил янтарную жидкость одним глотком, а затем поставил стакан на стол, прежде чем двинуться к дивану, отступая, пока Брайан собирал свой багаж, направляясь к двери с намерением уйти. К тому времени, как Джастин услышал, как закрылась дверь, слезы, которые он сдерживал все это время, вырвались на волю. Когда Брайан исчез из его жизни, Джастин начал расспрашивать друзей, что случилось, что привело Брайана к принятию такого решения. Он узнал от Майкла, что Брайан долго пребывал в депрессии, и становилось только хуже после редких встреч, которые у них были. По словам Майкла, Брайан считал, что Джастин никогда не вернется в Питтсбург, раз добился некоторых, пусть и небольших успехов в своей карьере, не зря же он провел два года, натирая столики в Нью-Йорке. Джастин получил должность помощника менеджера в уважаемой галерее в Большом яблоке, где у него была небольшая студия, которая использовалась для рисования. Джастину удалось выставить свои работы на небольших общественных выставках, где его искусство было признано, заработав ему два места в небольших галереях. Этот относительный успех принес приглашение разделить выставку с начинающим художником в более крупной галерее. По этой причине Джастин отчаянно работал в последние месяцы. Кроме того, он вернулся к учебе после того, как ему удалось добиться поступления в Институт Пратта. Джастин понял, что теория Майкла относительно Брайана была верна; Брайан убежден, что если Джастин преуспеет в Нью-Йорке, то не захочет возвращаться в Питтсбург, и снова бросит его. Только Брайан не понимал, что это никогда не будет приемлемым для Джастина. К сожалению, в то время Джастин не смог сделать то, что действительно хотел — оставить все позади, вернуться в Питтсбург и сделать все возможное, убедив Брайана, что никогда не бросит его. Джастину нужно было закончить десять картин, необходимых для предстоящей выставки, и еще была середина семестра в Пратте, и ему нужно было закончить занятия, чтобы перевестись в ПИФА или Карнеги-Меллон. Кроме того, менеджер галереи, где он работал, была в последнем триместре беременности, поэтому Джастин взял на себя некоторые из ее обязанностей до родов. К сожалению, ему пришлось бы остаться в Нью-Йорке как минимум на следующие три месяца, прежде чем сможет даже подумать о возвращении в Питтсбург. Джастин провел следующие несколько месяцев, отправляя Брайану электронные письма, как на его деловой адрес в «Киннетик», так и на личный. Но Брайан так и не ответил ему. Однако, парень действительно начал беспокоиться, когда по прошествии месяца с их расставания, Дебби и Майкл перестали отвечать на его звонки. Бен объяснил это тем, что Майкл переживает трудные времена, а Дебби слишком занята решением личных проблем. Джастин беспокоился о Майкле, но не мог получить больше информации от Бена. Что касается Дебби, Джастин предположил, что она и Карл возобновили отношения после того, как расстались несколько месяцев назад. Джастин продолжал работать над своими картинами и в галерее. Он был доволен учебой в Пратте, но уже решил попросить о переводе в Карнеги-Меллон после завершения текущего семестра, к большому разочарованию своих учителей. Джастин почувствовал, что что–то определенно не так, когда Эммет обычно бывший большим болтуном и говорящий непрерывно, когда они созванивались по телефону, вместо этого начал отвечать ему односложными фразами всякий раз, когда Джастин задавал ему вопрос. Тревога только усиливалась, когда звонки между ним и его матерью приводили к неловкому молчанию всякий раз, когда он упоминал Брайана. Даже Дафна, на которую всегда можно было положиться в расследовании происходящего, не смогла помочь из–за того, что заканчивала медицинский факультет в Филадельфии. По прошествии трех месяцев Джастин был готов вернуться в Питтсбург, но решил провести свои последние выходные в Торонто, навещая Линдси, Мел, Гаса и Джи-Ар, поскольку они не смогли посетить его выставку в Нью-Йорке. Кроме того, Джастин хотел точно знать, что происходит с Брайаном, потому что не смог вытянуть никакой информации из своей матери или Молли, когда они приезжали к нему. Именно в Торонто его мир рухнул. *** — Мел, ты не имела права так поступать! — Линдси в ужасе смотрела на свою жену, обнимая Джастина, истерично рыдающего в ее руках. — Он имеет право знать, Линдси. Он собирается разрушить всю свою жизнь из-за этого проклятого мудака, — Мел подчеркнула последние слова, чтобы показать свой гнев. — Я не могу в это поверить! Пожалуйста, скажите, что это ложь. Вы, должно быть, ошибаетесь! — заикался Джастин между рыданиями, с надеждой глядя на Линдси. — Прости, дорогой. Но мы не ошибаемся, — печально подтвердила Линдси другу. — Джастин, ты имел право знать правду. Прости, детка, — пробормотала Мел, пытаясь успокоить его. — Простите, но я должен идти, — решил Джастин, начиная собирать свои вещи по маленькой комнате Мел и Линдси. — Куда ты? — просила Линдси, полная беспокойства. — В Питтсбург, — решительно ответил Джастин. *** — Я не мог поверить рассказу Мел. Мне нужно было увидеть все своими глазами, — сказал Джастин Брайану и Дебби, потрясенный до глубины души. Джастин посмотрел на пару, стоявшую перед ним посреди гостиной Дебби. Для него все было так охуенно нереально. Этот дом долгое время был безопасным убежищем, защищенным местом, где он мог быть тем, кем был, без каких-либо ограничений и наслаждаться поддержкой, в которой так отчаянно нуждался в то время. Дебби всегда была для него как вторая мать; женщина, которая приютила и любила его, когда его родители не хотели его видеть, когда он был для них исключительно проблемой. Джастин знал, что единственный способ сохранить отношения с матерью — это любовь, поддержка и понимание, которые давала ему Дебби. Без этого он точно не знал, где был бы сейчас. Он всегда любил Дебби, но теперь не знал, что и думать. И Брайан… Брайан был для него всем. Его первая любовь, его первый любовник, его отражение, его сила, его жизнь. Без Брайана Джастин чувствовал себя опустошенным, а сердце было непоправимо разбито. — Мел не имела права рассказывать тебе, — сказал Брайан, пытаясь оправдать случившееся. — Нужели? И когда я должен был узнать эту потрясающую новость? Когда ты прислал бы мне приглашение на свадьбу? — спросил Джастин, не в силах избежать сарказма в голосе. — Ну, мы еще не решили, приглашать ли тебя на свадьбу, — последовал ошеломительный ответ, и Брайан пожал плечами. — Вы женитесь? — недоверчиво спросил Джастин; единственной реакцией Брайана было поднятие бровей. — Солнышко… — начала Дебби, нарушая молчание — она была необычно тихой. — Стоп! Не называй меня так! Никогда больше не называй меня Солнышком! — жестко предупредил Дебби Джастин. — Почему нет? Это твое имя! — Дебби повернулась лицом к сердитому парню, положив руки на бедра. — Нет! Это не мое имя! Меня зовут Джастин Тейлор. Никогда не называйте меня Солнышком! Ни один из вас! Больше никогда! — Джастин посмотрел на них с огромным разочарованием, отраженным в голубых глазах. — Солн… Джастин. Пожалуйста, попытайся понять, — начал Брайан. — Нет, я не могу понять! И не пойму. Это блядское безумие! — Джастин, выслушай нас, пожалуйста! Ни один из нас не планировал этого. Это просто случилось, — попыталась объяснить Дебби. — Просто случилось? — голос Джастина сочился сарказмом, когда он недоверчиво рассмеялся. — Так ты хочешь, чтобы я поверил, что после стольких лет вы просто посмотрели друг другу в глаза и вдруг безумно влюбились? — Да! — воскликнула Дебби в восторге от того, что наконец-то Джастин начал понимать. Она всегда знала, что этот маленький засранец очень умный. — И Брайан, после всех этих лет, перетрахавший всех парней попавших в зону его внимания, сосущий член и иногда подставляющий свою задницу мне, теперь любит киску? — Джастин набросился на Дебби, наслаждаясь раздраженным взглядом Брайана. — Именно! — подтвердила Дебби хмуро глядя на Брайана, понимая, что сказал Джастин. — Ты подставлял свою задницу? — Иногда. Это не имеет значения, — неловко пробормотал Брайан. — О, да, это имеет значение! — рычал Джастин. — Особенно когда тебе нравилось, что мой член глубоко в твоей заднице, и ты стонал и кричал: «Сильнее, сильнее, глубже!» Ты забыл это, Брайан? Джастин кричал на своего бывшего любовника, пытаясь очнуться от этого кошмара, в котором они оба застряли. — Это в прошлом! Все кончено! Хватит! Твое место не здесь! Убирайся к черту и не возвращайся! — кричал Брайан, теряя терпение и впадая в ярость из-за разочарования попытками заставить Джастина понять. — Не волнуйся, я ухожу! Больше меня здесь ничего не интересует и ничего не волнует! Гнев, который чувствовал Джастин, был похож на кинжалы в его глазах, потемневших от чувств, которые бушевали внутри; они были темно–синими, почти черными — цвет, который Брайан никогда раньше не видел. Брайан почувствовал боль, исходящую от Джастина, и это потрясло его. Несмотря на свою новую жизнь с Дебби, Брайан не мог не чувствовать желания защитить Джастина и утешить его. Он все еще любил его, и было невыносимо думать, что его бывший партнер может страдать. Но знал, что он больше не тот человек, который о нем позаботится. Теперь его сердце принадлежало Дебби. Он любил ее и хотел, чтобы она навсегда осталась в его жизни. — Солны… — начал Брайан подбирая слова способные уменьшить боль молодого человека. — Никогда больше не называй меня так, — процедил Джастин сквозь стиснутые зубы, — ты потерял это право. Солнышко умер. Умер здесь и сейчас. Ты убил его, и теперь остался только Джастин Тейлор. Я ухожу отсюда… и никогда не оглянусь назад. Брайан прижимая к груди плачущую Дебби смотрел, как Джастин развернулся и ушел, хлопнув дверью. *** Джастин смотрел на прекрасный океан, и шум волн наполнял воздух и помогал уменьшить болезненные воспоминания. Это было давно, и он устал чувствовать себя мертвым. Пришло время снова начать жить. Бабушка и дедушка приняли его в своем доме в прошлом году и оказали необходимую поддержку. В то время родители Дженнифер были обеспокоены тем, что их внук, казалось, перестал хотеть жить. Он не ел, не мог спать и часто плакал. Бабушка заверила Дженнифер, которая была на грани отчаяния, что они будут внимательно следить за Джастином и дадут молодому человеку необходимое время прийти в себя. Она заверила Дженнифер, что если состояние Джастин не улучшится, они обратятся за необходимой помощью. Но мать Дженнифер верила в силу духа своего внука и знала, что он выздоровеет, когда будет готов. И была в конечном итоге права, кризис в конце концов прошел; Джастин постепенно возобновлял свою жизнь, и когда вглядывался в расслабляющие океанские волны, открывая для себя мир и покой, которые окутывали его там, мировоззрение медленно возвращалось в норму. Теперь каждый день он гулял по пляжу, волны лизали его ноги, а он смотрел на океан. Джастину нравились те моменты, когда он погружался в раздумья, пытаясь залечить свои раны. Однажды днем Джастин сидел на большом валуне, наблюдая за серферами, бросающими вызов волнам, как вдруг один из них подошел к нему. Он был красивым мужчиной, высоким и загорелым, с глубокими темно-карими глазами и красивым мускулистым телом, не слишком накачанным. Он был старше Джастина, возможно, очень близок к возрасту Брайана. Джастину этот человек показался знакомым, но он не понимал откуда. Поначалу Джастин не хотел с ним разговаривать, но когда мужчина улыбнулся ему откровенно и тепло, Джастин почувствовал, что его сердце тоже потеплело; чего он давно не испытывал. — Привет! Можно я посижу с тобой? После того, как мужчина заговорил, Джастин понял, что он латиноамериканец, вероятно, испанского происхождения. — Конечно, — ответил Джастин, не в силах удержаться от улыбки незнакомцу. Это была настоящая солнечная улыбка, которую он не дарил никому больше года. — Ты занимаешься серфингом? — спросил незнакомец, садясь и пытаясь завести разговор. Гейрадар Джастина буквально звенел, пока он изучал парня. — Нет, — ответил он, — но мне нравится смотреть, как это делают другие. И нравится просто приходить сюда и смотреть на океан. Я нахожу это успокаивающим. Джастин был удивлен, что настолько откровенен с незнакомцем, и продолжал пытаться вспомнить, почему тот выглядел таким знакомым. — Хочешь научиться? — спросил его незнакомец, не собираясь скрывать открытое восхищение лицом и телом блондина. Джастин невольно покраснел. — Научиться чему? Ему было трудно контролировать свое собственное буйное воображение относительно того, что он хотел бы сделать с этим красивым мужчиной. — Серфингу, конечно! — ответил тот весело. Джастин почувствовал как его лицо покраснело. — Ах, да! — смущенно ответил он. — Я бы с удовольствием, — добавил, размышляя о том, чему еще они могли бы взаимно научить друг друга. — Ну, тогда я думаю, что ты только что нашел учителя. Могу я узнать имя моего ученика? — спросил он, улыбаясь Джастину; его глаза невольно скользнули вниз, чтобы мгновенно замметить довольно внушительный член, скрытый под джинсами парня, что заставило его собственный член дернуться в ответ. — Джастин Тейлор. Джастин почувствовал, как электрический разряд прошел между ними, когда он пожал протянутую руку мужчины; это был первый раз, когда Джастин испытал такую реакцию с тех пор, как они с Брайаном расстались. — Рикки Мартин, — ответил мужчина с улыбкой, слегка поглаживая руку, которую держал. Именно тогда Джастин понял, почему мужчина выглядел таким знакомым, и одарил его еще одной солнечной улыбкой. Святое дерьмо.