Счастливы вместе

— Я никогда не пойму, почему ты это делаешь, — дразнит его Роберт, наблюдая, как Марко подтягивается на перекладине в углу чердака. — Мне приходится управлять лошадьми, — говорит Марко. — Мне нужны мышцы. — А может ты просто ешь, как свинья, и не хочешь быть толстым? — Ничего подобного! — огрызается Ройс. — Я могу есть все, что захочу, и не полнеть. Роберт тихо усмехается, подходит сзади и ставит руки по трясущимся бокам Марко. — А если я повисну на тебе? — Не смей! — грозно приказывает Марко. — Можешь потренироваться вместе со мной, между прочим, перекладина длинная. — А знаешь, что еще длинное, но ощущения от нее гораздо приятнее, чем болтание на этой штуке? Сейчас Марко вовсе не разделял игривого настроения Леви. Хмыкнув, Роберт отходит назад и некоторое время молчит. Марко намеревается настороженно посмотреть назад через плечо, но тут Роберт с силой шлепает его по ягодицам. Зашипев, Марко сильнее хватается за металлический брус. — Роб, не надо! — жалобно просит он, но Левандовски не слушает и бьет еще раз, несильно, сжимает напряженную булку в руке и довольно мычит. Ройс дёргается, вися на турнике, но мужчине это не мешает. Он переходит ко второй и мнет, судя по сдавленному грудному смеху, явно наслаждаясь своими действиями и реакцией рыжика, пытающегося врезать ему в живот ногой. Левандовски легко перехватывает его удары свободной рукой. Марко сдается, спрыгивает на табурет, который поставил под собой, поскольку брус висит слишком высоко, а с него на землю, и толкает Роберта в грудь, тот отшатывается и отбегает на несколько шагов назад. — Ты можешь отстать на время и дать мне нормально поупражняться?! Роберт, прижатый спиной к стене, виновато пожимает плечами: — Э-э, это массаж, Марко, он тоже жуть как полезен для здоровья! — Ты просто завидуешь мне, потому что сам не смог бы подтянуться хотя бы 20 раз! — Ерунда, — взмахивает рукой Роберт. — Я могу побить все твои рекорды в любое время. — Да неужели? — щурит глаза Марко. — Так почему не сделаешь этого? — А зачем мне это? — вопрошает Левандовски. — Мою работу тоже можно считать своего рода тренировками, и я был благословлен этой фигурой, — подмигивает он, демонстрируя парню свои мускулы. — Да уж, — Марко нервно облизывает губы, — а я, может, тоже хочу такое тело, не думал, болван? Очарованно ойкнув, Роберт приближается к Марко, обнимает за плечи и широко улыбается: — Так вот в чем дело? — Угадал, — подтверждает Марко, кладя подбородок на чужое плечо. — Марко, — ласково шепчет брюнет, так же нежно сжимая и разжимая мягкие булочки, — твое тело так прекрасно, что оно стоит того, чтобы я при отсутствии какого-либо таланта написал о нем поэму, да хоть песню, и спел тебе ее стоя на коленях, понимаешь это или нет, дурачок? — шутливо отдувается Роберт. И вдруг опускается на колени. Марко вздрагивает. — Пусть я бездарный поэт и певец, как бы я ни старался, но есть кое-что, что я определенно умею делать. Вглядываясь в блестящие каре-зеленые глаза, Роберт припечатывает на едва заметном прессе молочно-белого живота аккуратный поцелуй. Левандовски оставляет на подрагивающем животе дорожку поцелуев, ведущую все ниже и ниже. Глаза его становятся шаловливыми: — Знаешь, что еще способствует крепкому здоровью и хорошему настроению? Не отрывая зрительного контакта, он цепляет указательным пальцем шнур на брюках Ройса, но тот останавливает его, сам падает на корточки и тянется к влажным губам напротив, завлекая в глубокий поцелуй и прижимаясь к их обладателю всем телом, заставляя его застонать от удовольствия. — Хотя бы составишь мне компанию? — с надеждой спрашивает он, становясь на ноги и выравнивая дыхание. — А потом… потом ты расскажешь мне, что способствует крепкому здоровью и хорошему настроению. Роберт смеется, смотрит верх, шагает к лестнице и взбирается на турник. Подтянувшись несколько раз, он оглядывается, ища глазами Марко, который почему-то все еще не присоединился к нему. — Я у тебя за спиной, спортсмен, — раздается смешливый голос сзади. Роберт опускает взгляд и обнаруживает, что страховочного табурета нет, и он не сможет спрыгнуть. — Давай-давай, не отвлекайся. — Ауч! — возмущается Роберт, получив хлесткий удар по заднице. — Теперь моя очередь делать тебе “массаж”, любимый.