Landon Austin — No Sleep
Делая уже десятый круг по комнате, младшая кусает губы и теребит ткань футболки. В этой комнате спит Черён, которая до сих пор не проснулась, из-за чего в голове стали проскакивать плохие навязчивые предположения. Иногда она ловит себя на мысли: «Почему я так переживаю за неё?». Пытается привести себя в порядок и не забивать голову этой Черён. Но не получается. Наручные часы вибрируют, показывая время: шесть тридцать утра. Прошло семнадцать часов с момента убийства. Юна посмотрела в окно, в котором появлялась россыпь из облаков, медленно идущая по небу, и снова переключила взгляд на Черён. Она неожиданно подпрыгнула, увидев, как та шокировано хлопала ресницами и вертела головой в разные стороны. — Как… себя чувствуешь? — тихо спрашивает Юна, совсем позабыв о том, что она же Черён сюда и привела. Она внимательно следит за реакцией Ли. Черён заметно вздрагивает от этих слов и полностью просыпается от глубокого липкого сна. Она нервно ёрзает на кровати и поворачивает голову на источник голоса, ощущая небольшую боль в шее. — Ты… — она прищуривается и приоткрывает рот. — Кто? Младшая неуверенно и медленно подходит к пленнице. — Шин Юна, — тихо проговаривает она. — Приятно познакомиться. — Что это за место? — неразборчиво хрипит Черён, разглядывая комнату. — Что такое произошло, что я совсем ничего не помню? Шин делает маленький шаг вперёд, садится на край кровати, вызывая у Ли небольшой испуг, и нервно сглатывает, сжимая пальцы в кулаки. Кое-как Юна осмеливается поднять на девушку взгляд, сразу же теряя уверенность. Атмосфера становится максимально давящей, что сильно ощущалось в висках. — То есть, ты не помнишь? — Нет, — моментально отзывается Черён. Передоз снотворного и правда слишком повлиял на память Черён. Неужели она действительно ничего не помнит? — Я помню, что было мероприятие в честь дня рождения моей сестры, — Ли бегает глазами по комнате, вспоминая тот праздник. — Помню игру Чеён на рояле, помню наш с ней разговор, а дальше… ничего. Она не помнит мёртвое тело своей сестры? Шин, сочувствующе взглянув на неё, тяжело вздыхает. — Твоя сестра… мертва, — еле слышно выговаривает Юна. Черён перестаёт дышать. Она пытается сделать вид, что не услышала Юну. Былое спокойствие будто кто-то схватил в черный мешок и унес, словно ограбил. Сильное биение сердца заставляет мысленно схватиться за грудь и согнуться пополам, начав судорожно хватать ртом воздух. — Это же шутка? — она чувствует, как у неё начинает трястись всё тело. — Верно?! — К сожалению, нет. До неё долгих три секунды доходит весь смысл слов Юны и того, что вообще происходит сейчас. Тело начинает дрожать, но не от холода, а от осознания того, что она потеряла самого дорогого человека. Черён навсегда рассталась с частичкой себя. Она не хотела верить этой девушке. А с чего она вообще должна ей верить? Откуда она знает что-то про мою сестру? Но Черён почему-то верит Юне, словно внутри какой-то голос говорит, что это правда. Никогда раньше она не испытывала такой внутренней боли. Сердце болит непонятно от чего. В голове навязчиво и будто специально делая ещё хуже, проносились воспоминания: ночные прогулки с сестрой, её звонкий смех, забота и поддержка. Чеён обещала, что в следующий раз они обязательно вместе полетят в Испанию. Крик неосознанно срывается изо рта. Юне больно. Она впервые видит такую реакцию настолько близко и понимает, что в причине смерти сестры Черён виновата она. Никто другой. Именно она.* * *
Рюджин застывает с неприкрытым удивлением на растерянном лице, когда слышит вопль девушки откуда-то снизу. Знакомый до боли голос поражает барабанные перепонки, заставляя сильно нервничать. — Черён?! — дрожащим голосом спрашивает детектив, чуть ли не переставая дышать. — Что вы с ней делаете?! Услышав голос близкой подруги, тормоза сдают напрочь. Теперь ей сложно быть спокойной и уравновешенной, ведь беспокойство за близкого человека превышает всё остальное. Она начинает кричать имя Черён, биться в истерике и вырываться, наплевав на свой продуманный план. Йеджи мгновенно перехватывает её и прижимает к себе сильной хваткой, не давая вырваться и что-либо выкрикнуть. — Правило первое: не кричать, — строгим голосом проговаривает Хван в самое ухо, удерживая бьющеюся в истерике Шин, и прикрывает ей рот. — Правило второе: не пытаться сбегать, — предупреждает она. — Правило третье: доверять мне, — детектив не хочет слышать то, что говорит лидер, и продолжает вырываться. Йеджи вжимает её лицом в свою грудь, не обращая на сопротивление внимания. Перед глазами у Рюджин теперь только темнота. Вопли подруги уже прекратились, но она до сих пор настойчиво продолжает бороться за спасение их жизней. Хван медленно убирает руку со рта Шин, давая ей схватить холодный воздух. — С какого вообще сраного чёрта я должна тебе, блять, доверять?! — детектив стискивает зубы до скрежета, смотря прямо в глаза Йеджи. Она несколько раз быстро моргает и сжимает руку в кулак. Ей хочется просто ударить её, чтобы получить хоть какое-то облегчение. Тяжесть сказанных Рюджин слов оседает на плечи тоннами. Слишком больно. Больно осознавать, что ты причиняешь любимому человеку столько невыносимой боли. И постоянно приходится сдерживать себя. — С такого, что я единственная, кто хочет, чтобы ты выжила. Рюджин замирает с остекленевшими глазами и не моргает. Оцепенела. Простите, что? Что она сейчас сказала? — Ты единственная, кто ведёт меня к смерти, — шипит детектив, уничтожая глазами лидера. Йеджи от этих слов становится не по себе. — Доверься мне, Рюджин, просто доверься, — цедит Йеджи, прижимая её к себе и не отпуская из рук. — Под моим присмотром никто не убьёт твою подругу. Шин со всё ещё недоверчивым взглядом оглядывает вблизи лицо Хван, болезненно закусывая губу, и отчаянно душит в горле комок, который в скором времени лопнет, превратившись в горькие рыдания. — Пока не увижу Черён, — негромким голосом говорит она, делая короткую паузу. — О доверии и речи не может быть. Йеджи изо всех сил сдерживается, чтобы не прижать эту чёртову Рюджин в свои объятия до конца своей жизни, согревая и никогда не отпуская. Она хочет сказать ей о том, что все хорошо, что их не убьют. Знала бы Рюджин, что Йеджи готова жизнь отдать, лишь бы спасти ее. — Хорошо, — она постепенно отпускает её, вставая на ноги, и куда-то быстро уходит, бросив Шин наедине с навязчивыми мыслями обо всём, что случилось за последние часы. Рюджин хочется перестать думать. Просто раз и навсегда. Одно сплошное безумие, от которого неизвестно, как и куда бежать. Оно везде настигнет, не даст покоя. Прошло около трёх минут с ухода лидера, а детектив уже успела осмотреть и запомнить расположение вещей в комнате. Рядом с кроватью стоит полка с книгами, что очень хороший вариант для самообороны, но наручники, надетые на неё, никак не дают приблизиться к полке. Ей нужно что-то острое для снятия наручников. Она бегает глазами по комнате, но её прерывает вошедшая Йеджи с какими-то вещами в руках. Чёрт, не успела. — Тебе нужно переодеться, — лидер подходит к Рюджин, протягивая ей руку с вещами. Она замечает её невероятный ступор и понимает его причины, но всё равно продолжает протягивать руку с вещами. Но Рюджин и правда стоило бы переодеться. Чёрный костюм уже давным-давно испачкался в крови, грязи и пыли. — Как мне переодеться? — она показывает, что её руки в наручниках и недовольно косится на Йеджи. Может быть это шанс? Шанс сбежать. На губах Хван мелькает тень удовлетворённой улыбки. — Не проблема. Я тебя раздену, — холодно и пугающе спокойно говорит она, не отрывая от Шин взгляда. Что-что, но именно такого ответа детектив не ожидала. — Я отказываюсь. Сними наручники, и я сама всё сделаю, — Рюджин прикусывает губу, глядя на лидера в волнующем ожидании. Может, это всё-таки сработает? Йеджи издаёт короткий смешок и складывает руки на груди. — Если ты хочешь увидеть Черён, — говорит она негромко, пытаясь звучать как можно спокойнее, а затем ставит условие. — Ты должна меня слушаться. Детектив пересиливает себя, говорит короткое «Раздевай» и тяжело вздыхает, думая о подруге, по которой так сильно соскучилась. — Всегда помни основные три правила, — расслабленным голосом отвечает Йеджи, поднявшись на кровать и нависая над Рюджин. Она медленно протягивает руку к пиджаку детектива, слегка волнуясь. Хван осторожничает, а Шин всеми силами пытается скрыть лёгкую дрожь в теле. Пронизывающий взгляд лидера ничуть не помогает. Наоборот, напрягает и заставляет органы сжаться. Ещё и молчит давяще, сводит с ума своими испытующими глазами и ухмылкой застывшей на губах. Предстать голой перед убийцей не должно быть страшно, убеждает себя детектив, это же всего лишь обнажённое тело.Landon Austin — Armor
Йеджи быстро снимает наручники с Рюджин. И та не сопротивляется. По идее, она в любой момент может кинуться на Хван, но, возможно, сказанные ею слова всё-таки останавливают Шин от такого побега. Она скидывает с неё чёрный испачканный пиджак, тем самым открывая доступ к голым рукам детектива. Рюджин так близко, что сердце сжимается с неведомой силой. Увидеть её было большой ошибкой, потому что все спрятанные чувства с таким трудом стали моментально вырваться наружу, разрушая все рамки. Они разрывали плоть где-то под рёбрами и терзали её душу острыми когтями, вцепляясь просто намертво. Это невыносимо было держать в себе, и если она сейчас не сделает шаг назад, то снова прыгнет в этот проклятый омут. Руки у неё маленькие, худые и все в синяках. Йеджи неосознанно дотрагивается кончиками пальцев до светлой кожи рук Рюджин, словно хочет убрать все появившиеся синяки. От прикосновений у детектива почему-то молниеносно пробегаются мурашки и становится необъяснимо приятно. — Эй, что ты делаешь?! — она идёт наперекор своим приятным чувствам и отгоняет их, громко восклицая. — Ты должна раздевать меня, а не приставать ко мне! Йеджи лишь опускает взгляд и, приподнимая уголок губ, с грустью вздыхает. Она начинает снимать свою футболку, оставляя у детектива шок. Неужели убийца действительно сейчас пристанет к детективу? — Закрой глаза, — тихо говорит Йеджи. Кажется, это и правда так. — Зачем?! — Ты веришь мне? — она не отвечает на вопрос Рюджин и пристально смотрит ей в глаза. Что-то между «да» и «нет». — Верю, — едва слышно шепчет детектив и нервно сглатывает. — Тогда закрой. Рюджин медленно опускает тяжёлые веки, ожидая всего самого наихудшего. И почему она продолжает верить этой убийце? Она была в ожидании каких-то страшных действий от неё и одновременно с этим так чудовищно опасалась их. Пугало то, что она не знала, на что способна Йеджи. Она что-то задумала, и её дико выводил из себя тот факт, что она не знала, что именно. Как же можно угадать, что на уме у человека, особенно если ты мало что знаешь о нём? Они с Йеджи совсем чужие люди, думает Рюджин, но как же глубоко она ошибается. Неожиданно она чувствует, как горячая кожа окутывает её в объятиях, от соприкосновения с которой по её телу пробегают электрические разряды. Шин от внезапного действия чуть ли не подпрыгивает, но сдерживает себя и не двигается. Ноги, на которых сидит Хван, внезапно стали ватными. Рюджин чувствует… чувствует что-то вроде долгожданного утешения. Сердце бьётся в бешеном темпе, а дыхание сбивается к чертям. Она вдыхает запах парфюма Йеджи, ощущаемый каким-то нежным и сладким, словно что-то конфетное. Что-то едва уловимое и очень приятное. Лидер окутывает её своими бережными объятиями так крепко, словно боится упустить хоть одну проклятую секунду. И на одно какое-то глупое мгновение детектив подумала о том, что хотела бы остаться в этих тёплых объятиях навечно. Она совершенно не понимает, что происходит сейчас и почему убийца делает это с ней, но ей нравится. Как бы это не звучало глупо, сейчас Рюджин ощущает себя защищённой. Мысли собираются в одну кучу, оставляя только один единственный вопрос: «Кто я для тебя?». «Она твоя слабость, Йеджи» «Жалко тебя» «Я единственная, кто хочет, чтобы ты выжила» «Ты веришь мне?» Во все эти слова на самом деле входит так много смысла, если сложить всё по полочкам. Рюджин теперь собрала весь пазл и поняла, что имеет слишком большое значение для Йеджи. Правда, основную причину этого значения, она ещё не совсем понимает. Этим надо пользоваться. Хван выпускает девушку из своих объятий, легко скользя ладонями по её почти голой спине. — Видишь? — с какой-то заботой в голосе произносит она. — Ничего плохого в том, что ты мне доверилась нет. Да, ничего плохого в этом нет. Взгляд детектива сам ведёт к множеству татуировок на теле лидера, она начинает рассматривать маленькие и слегка неровные буквы на золотистой коже, как будто написанные дрогнувшей рукой мастера. Они создают многозначную и такую греющую сердце надпись. Под ней представлен уже знакомый ей рисунок девушки и парня. Интересно, когда Йеджи делала эту татуировку, то о чём думала? Что кроется в этом рисунке? Ей почему-то кажется, что в смысле этой простой надписи гораздо больше глубины, чем может показаться на первый взгляд. — Берегись, — она не замечает, как слова сами вырывается из её уст. Слово «Cave», вытатуированное на правой ключице Йеджи, а ниже идёт тот самый рисунок. — На каждом шагу опасность, — коротко отвечает Йеджи, сжимая пальцами черный топ детектива и понемногу снимая его. — Вот, что это означает. В этот момент Йеджи прошибает холодным потом, а дыхание замирает само собой. Сейчас ей открывается слишком привлекательный вид на полуобнаженную грудь, и эта абсолютно простая вещь заставляет вдруг её щеки пылать адским огнём. Она полностью стягивает топ, оставляя грудь обнажённой. Из-за этой мелочи накрывает какая-то дикая паника, что хочется дать себе по лицу прямо сейчас, чтобы взять себя в руки. Она быстрым движением руки берёт футболку и сразу же надевает её на Рюджин. — Останешься в шортах, — бросает Хван, быстро слезая с неё и вставая на ноги. Нужно держаться на дистанции, чтобы не совершить ошибку. Нельзя слишком приближаться к Шин. Она обратно надевает на нее наручники, только уже на две руки. — Пойдешь в наручниках.* * *
Тихие шаги по чистому белому кафелю эхом разносятся по пустынному коридору, окутанному утренним сиянием солнца. Рюджин тихонько разглядывает все комнаты, мимо которых её ведёт убийца. В самом конце коридора стоит одинокая дверь, куда, скорее всего, они и направляются. Рядом с той комнатой находится туалет, который сразу же приметила Рюджин. — Мы пришли, — заговаривает Хван, заметив, как в глазах Шин вспыхивает некий страх. — Ты только посмотришь на неё и больше ничего. — Мне даже минуту с ней нельзя побыть? — восклицает детектив, недовольно хмуря тёмные брови. Интонация у неё такая, словно сейчас ей жизненно необходимо услышать от Йеджи положительный ответ. — Только минуту. Лидер тихо открывает дверь и зовёт младшую, чтобы та оставила пленницу наедине с подругой. — Даже не вздумай сбегать, — строго говорит Хван, указывая на автомат в руке. — Ничего не получится. Почему с прихода Юны её поведение так изменилось? Ладно, это не важно. Нельзя медлить. Аккуратно войдя в комнату, она видит подругу, спокойно лежащую на кровати и смотрящую в окно. — Черён! — слышит Ли знакомый голос со стороны входа в комнату. Она сразу же принимает сидячее положение, завидев Шин, торопящуюся к ней большими быстрыми шагами. Та будто еле сдерживается, чтобы не начать бежать. — Рюджин, — губы Черён трогает тёплая улыбка смешанная с болью. Она попадает в крепкие и согревающие объятия подруги. — Господи, Черён, — шепчет Шин, шмыгнув носом и утыкаясь им в плечо Ли. Она жмурится, чтобы не расплакаться, и обнимает так крепко, что кости у подруги едва не хрустят от напора. — Ты жива… Детектив неохотно отстраняется и, все ещё держа Черён за плечи, несколько секунд разглядывает её лицо, чтобы точно убедиться, что подруга в порядке. Хоть кто-то рядом с ней, кто не причиняет одним своим видом боль. Она бросает взгляд на её руки, которые почему-то не скованы. — Как ты? Что они тобой сделали? Ты не поранилась? — вопросы у Рюджин срывались быстрым потоком. — Я в порядке, — Черён удивляется, что ложь так легко льётся из её уст. — В порядке? — мямлит Шин, вытаращив большие и удивлённые глаза на Ли. — Как ты можешь быть в порядке?! Мы в заложниках, Черён! — её голос значительно повышается, отчего Йеджи и Юна заглядывают в комнату. Что-то им это не нравится. — Я тебе помогу и что-нибудь придумаю. Обязательно. — Ты не сможешь, — шепчет она, сжав пальцами холодную ладонь подруги и потеряв уже все надежды на спасение. — В этом нет смысла. Её словно подменили по щелчку пальцев. Что с ней происходит? Почему она так легко отступает? Рюджин знает и понимает, каково ей сейчас, но таким глупым поведением Черён загубит свою жизнь, лишившись её в этом чёртовом доме. — Сеанс окончен, — врывается в комнату Йеджи и показывает пальцами детективу в сторону двери. — На выход. Внутренняя боль пронеслась по всему телу. И хотелось лишь сказать: «Черён, я тоже испытываю самые худшие чувства, но нужно смириться с этим и идти дальше. Ты не можешь изменить своё прошлое, но способна повлиять на будущее. Но она не успевает. Её сразу же выводят из комнаты, оставив Черён без единственной поддержки.* * *
Bleeding Fingers — Feeling on 100
Миён поднимает голову, оторвавшись от красивого вида за окном, и врезается взглядом в вошедшую в главный холл Лию, стоящую у дверей. — У нас проблема, — хмурится Лиа, окружённая взглядом пары глаз. — Продуктов не хватает. — Ты всё осмотрела? — Да, — сходу отвечает та. — Неподалёку есть супермаркет, — голос у Миён хрипит. — Съездим туда… вдвоём? На последнем слове она делает акцент. — Съездим, — Лиа смотрит ей в глаза, неосознанно улыбаясь. — Вдвоём. Она также делает на этом акцент. Сев в машину, Миён снимает с себя пиджак, отбрасывая его на заднее сиденье, и расстёгивает пару верхних пуговиц на своей рубашке. Она закатывает рукава почти до локтей, кладя одну руку на руль, а вторую — на рычаг коробки передач. Около неё сидит Лиа, усердно наблюдающая за всеми её действиями. Первое время они едут в неловкой тишине. — Не скучаешь по старым временам? — голос Лии прерывает тишину. Приплыли. Миён догадывалась, что она заведёт этот разговор. — Не напоминай, — флегматично отвечает Миён, включая левый поворотник. — Тебе же тогда было хорошо, — та не сводит с неё глаз, словно пытается вывести на бурную реакцию. — И мне тоже. — Прошлое останется в прошлом, настоящее — в настоящем, — без особого энтузиазма отвечает Чо, сворачивая с главной дороги. — Ты сейчас меня не интересуешь. — Мы вновь встретились, и ты вновь так отвечаешь, — говорит Лиа, покачав головой и делая шутливо недовольное лицо. — Разве то, что между нами было несколько лет назад, ничего не означает? Миён немного притормаживает из-за светофора, а потом ведёт взгляд к девушке. — Для меня это уже не имеет значения. — Да ну? Серьёзно? — усмехается девушка, подняв брови скептически, но с лёгким волнением. — Я тебя хорошо знаю. — Не так уж и хорошо, — обрывает её Миён. — Ты думала, я не замечу, как ты себя ведёшь в последнее время? — самодовольно произносит Лиа, нервно посмеявшись. — Слишком добрая, спокойная, готова для нас сделать всё, что угодно, — продолжает она, легко качнув головой. — Ты всегда такая, когда тебе что-то нужно. Что тебе нужно от нас? — Ты всегда забываешь, что с того времени я изменилась. Миён, о которой ты сейчас думаешь, уже давным-давно нет, — тихо протягивает Чо, нажав на педаль. — Не бойся, я не нанесу вам вреда. Я изменилась с тех пор. Раньше Миён мечтала возглавить группировку, что даже была готова ради этого подставить даже самых близких. Из-за бешеной власти, она потеряла всех людей, которые доверяли ей. А затем, после осознания того, что она всё потеряла, беспомощно и позорно сдалась. Но иногда, её доброта, забота и поддержка, кажутся слишком странными. Если вспоминать её прошлое. Лиа помнит это болезненное прошлое. Её тело самостоятельно устремляется к Миён, потянувшись своими губами к ней за поцелуем. Чо морщит лоб, неосознанно отдаваясь ему. — Но вкус твоих губ не изменился, — шепчет ей на ухо Лиа. — Может ещё не всё потеряно? — та игриво усмехается, усаживаясь обратно.