Regardless...

Грозовые тучи кружат над имением, точно коршуны над свежей плотью в африканской степи. Ветер усиливается, разнося по двору увядающие лепестки сакуры. На сердце больно и тревожно. Боль, вызванная страхом за жизнь любимого. Тревога от незнания. Где он? Что, если Рик добрался до него первым? Что, если... Нет. Не к чему все эти дрянные мысли. Феликс наскоро надевает самую удобную из имеющейся одежды: бриджи, кеды, водолазку. Мчится из спальни к парадной лестнице, но его останавливает Чонгук, вставший на ступенях с самым решительным видом. — Прошу, не надо. — Мой господин, поймите, это не безопасно. — Отойди! — Мне было велено защищать вас. — Тогда кто защитит его?! Омежка запрыгивает на перила и, обскочив телохранителя, бежит дальше, вниз. — Господин! Заметив впереди Чимина, Феликс сворачивает в коридор следующего этажа. — Ликс, стой! Не делай этого! Отбросив любые сомнения, юноша выпрыгивает в открытое окно. Съехав по скользкой черепице, приземляется на тирасу. — Феликс! Он не останавливается. Оказавшись в холе особняка, где уже поджидают другие телохранители с оружием в руках и собаками на случай нападения, бежит к запасному выходу. Тому самому, через который они с Хëнджином попали внутрь в день первого поцелуя. Воспоминания вызывают на глазах слёзы, но он продолжает бег. — Господин! — Ликс, вернись! — Господин, одумайтесь! Вы в положении! Холодный воздух бьёт в лицо и словно отрезвляет. Омежка пугается собственных действий, но движется к воротам имения, лишь ускоряя бег. Страх не успеть сильнее. Страх потерять любимого придаёт ему сил. — Ликс! Не надо! — Прости, Чимин... Феликс ловко вводит пароль на кодовом замке ворот, но не успевает оказаться за пределами двора, как его тут же хватает незнакомец в маске. — Виен?... Омежка успевает только заглянуть ему в глаза, прежде чем тот оказывается на земле, прижатый Чонгуком. Последнему почти удалось догнать беглеца, но желание поквитаться за все терзания юного господина оказывается сильнее. — Извини. Снова не заметил. — Скотина... Они сцепляются в схватке, позабыв об омеге, и это становится возможностью для побега. Феликс ускоряется, направляясь в указанное место встречи. Только бы успеть... **** Звучит отдалённый раскат грома. Его эхо отдаётся глубоко в сердце. Омежка бежит так быстро, как только может. Задыхается, но не замедляет скорость. Хëнджин там. Ему нужна помощь. Чего будут стоить тысячи поцелуев и искренние признания, если в самый нужный момент тебя не окажется рядом с любимым? Если ты не заступишься за него, когда это действительно необходимо? За зеленеющими полями, среди лесов, что окружают имение, спрятанное от глаз всего остального мира, над глубоким оврагом, находится тот самый мост. Место, о котором говорил Рик. Они не раз останавливались здесь с Хëнджином, когда возвращались из города после долгожданных прогулок. Стояли, обнимая друг друга, и глядели вдаль золотого горизонта. Любовались облаками и стаями диких птиц, ощущая себя счастливыми. В овраге бушует река. Хëнджин говорил, что вода в ней ледяная даже самым жарким летом. Она обширная и простирается на многие километры. Рыбаки ловят в ней самые разные породы рыб, на любой вкус. Крупные и мелкие. С нежным мясом или привкусом тины. Омежка смеялся в тот день, слушая любимого внимательно. И он запомнил всё. Всё до мельчайших деталей. — Джин... Мост уже близко. Он чувствует неладное. Плачет, не желая сдаваться. Не может не думать о том, что Рик в очередной раз обманул их. Сейчас, когда Хëнджин находится наедине с ним, его особняк атакуют подосланные телохранители, в чьих сердцах нет ни капли сочувствия и, уж тем более, здравого смысла. Чимин и Чонгук тоже там. Им угрожает опасность. Почему кто-то должен платиться за их счастье? Почему вообще братья не могут жить мирно? Ведь оба богаты и успешны. У них есть всё, чего только можно желать. Почему же всё это происходит? Хëнджин лежит на земле без движений. Рик наблюдает за ним, сидя на капоте авто и выкуривая сигарету с самым озадаченным видом. — Джин... — А, Ликс. Я ждал. Правда, ты в очередной раз расстроил меня. Просил же прийти, а ты отправил этого. Не бойся, он жив, пока ещё. Я не мог пристрелить его, не дав вам попрощаться. — Ты зло... — Да, я зло. Но я буду управлять этим жалким миром, пока у меня есть силы и время. Отец ведь пророчил это мне. А силы и время, как известно, не вечны. Мафиози спрыгивает с капота и медленно приближается к омежке, что застыл, глядя на любимого, по-прежнему лежащего в пыли без сознания. — Надо же. Как ты похорошел. Видать, мой братец вливал в тебя не только сперму. Хах, какая ирония. Рик облизывается в усмешке, обходя юношу кругом. Прикасается к хрупкому плечу, подтрунивая. — Отвали... Оставь нашу семью в покое. — просит юноша со слезами, отчаянно сжимая кулачки до звонкого хруста. — Воу. А ты, я вижу, нахватался у него словечек. — Чего ты хочешь? Альфа хватает его за подбородок, прослеживая напуганный взгляд. — Мне не нужен ты, Ликс. Меня больше интересует то, что зарождается внутри тебя. — Это наш ребёнок... Наш, не твой. Издав злобный рык, мафиози берёт омежку за горло, толкая на капот дорогой иномарки. — Ты не получишь его... — Ты, кажется, не понял. Чёрт, Ликс, я ведь считал тебя таким умным. Феликс начинает задыхаться от той силы, которую прикладывает Рик в приступе накатывающей ярости. — Я люблю тебя, поэтому не хочу убивать. Роди для меня, и останешься в живых. Свалишь домой, как и хотел. Найдёшь папашу и сестру, заживёшь припеваючи. Омежка молчит. Сердце словно обдает огнём страха. Рик впивается клыками в чувствительную кожу, заставив закричать от боли. В следующую же секунду он получает сильный удар в лицо и отшатывается в сторону. Ещё один удар, гораздо более уверенный. Кусочек окровавленного клыка отлетает под колесо машины. Рик приходит в бешенство. — Вставай, вставай. Всё хорошо, родной. — Хëнджин помогает омежке подняться и незамедлительно загораживает собой. — Вот значит как? — Ещё раз тронешь мою семью, я выбью тебе не только клык, ублюдок. Старший мафиози набрасывается на брата, рыча и осыпая до невозможного точными ударами. Они падают на мостовую, покрывая друг друга многочисленными матами и обещаниями смерти. Удар за ударом. Разъярённые вопли и рычание. Феликс боится пошевелиться. С замиранием сердца наблюдает за отчаянной борьбой. Из носа любимого течёт кровь. Губа разбита. На щеке алеет крупная рана. Рик ударяет его в живот и валит на землю, схватив за перепачканные пылью волосы. Омежка выкрикивает имя любимого, и это на время заставляет старшего брата остановиться. Он выуживает из кармана револьвер, подаренный покойным отцом, и уже намеревается прицелиться в юношу, как Хëнджин выбивает оружие ногой и заваливает брата на холодный бетон. — Мразь... — шипит от злости, осыпая лицо брата многочисленными ударами. — Ублюдок! Я знаю, что ты убил отца... Ты издевался над Феликсом! Мразь! Рик с благородством принимает финальные удары. Хëнджин скалится, притягивая к себе его ухмыляющееся изуродованное лицо, чтобы взглянуть в глаза в последний раз. — Тварь... Схватив револьвер, он уже намеревается совершить задуманное, но...рука беспомощно вздрагивает. Что-то в глубине души не позволяет прикончить брата, как он того хотел. Хëнджин отпускает его. Швыряет оружие в пропасть и, поднявшись, приказывает убираться как можно дальше. — Ты не тот, кем пытаешься быть. Мой брат давно умер. Проваливай. Чтобы я больше не видел твою поганую физиономию вблизи своего дома. Рик встаёт, но не без усилий. Хромая на одну ногу, плетётся к краю моста, приняв поражение. Хëнджин подбегает к любимому. Обнимает его из последних сил, прося успокоиться. — Всё хорошо. Всё прошло, я здесь. Не бойся. — Ты прав, брат. — кричит Рик, глядя вдаль горизонта, озаряемого пробившимися сквозь тучи лучами солнца. — Джин, давай уйдём отсюда... Пожалуйста... — Тише, тише. Сейчас пойдём. Голова кружится. —Я действительно тварь. Короткий выстрел, и младший мафиози замирает, издав хриплый стон. На его лице отображается страх. Руки выпускают любимого из объятий. — Джин... Он оседает на бетон, схватившись за кровоточащую рану. — Джин... Джин!... Омежка кричит, падая на колени, чтобы подхватить его. Тормошит за плечи, уложив на мостовую. Гладит по щеке дрожащей рукой. Плачет навзрыд, прося подняться. — Джин... Ещё один выстрел. Феликс не оборачивается, а его сердце сжимается от боли и накатившего ужаса. Тело Рика уносит стремительным потоком. Вместе с ним - прошлое, беззаботную юность и любовь, которой не было суждено раскрыться. Феликс плачет, отчаянно зовёт на помощь, сжимая ладонь возлюбленного собственной. — Ангел... Посмотри на меня. — Только если ты встанешь... — Ликси... — Вставай сейчас же! — Это всего лишь пуля... Ауч... Не так уж больно... — Хватит геройствовать. Встань. Они помогут. Врачи помогут тебе. — Малыш, послушай. — Вставай... Прошу тебя... Окровавленная ладонь касается веснушчатой щеки, собирая не останавливающиеся слёзы. — Ты должен жить. — Джин... — Должен... Хëнджин закрывает глаза, улыбнувшись, как только омежка ложится рядом, прижавшись к его плечу. — Зачем мне жить, если рядом нет тебя? — Чтобы дарить свой свет...этому миру... Моё бесценное сокровище. — Не оставляй меня... Джин... Открой глаза... Прошу... Любимый... Чимин и Чонгук прибывают на место происшествия в компании остальных, выживших телохранителей. Спущенные с цепей доберманы разыскивают Рика по запаху, но, добежав до края моста, покорно садятся, давая понять, что поиск окончен. Тишину разрывает отчаянный плач омежки, что крепко обнимает возлюбленного, лёжа с ним на холодной мостовой, прося очнуться сорванным от криков голосом. — Ликс, вставай. Идём домой. — Господину помогут. — Всё будет хорошо. — Вы очень смелый. — Ничего, ничего. Малыш, всё обойдётся. Эти и многие другие фразы сливаются воедино, оглушают, становясь бессмысленным шумом. Ноги не слушаются. Перед глазами плывёт и вскоре становится темно, словно его окутывает ночь. Раздаётся сирена скорой помощи. Феликс теряет сознание, позвав возлюбленного по имени. **** Как только шум стихает, а тело перестаёт трясти от страха, омежка просыпается на постели, в одиночестве. Оглядевшись, замечает вытянувшегося на подушке, явно довольного Зарта, и в панике выбирается из под одеяла. В коридоре его встречают врач и обеспокоенный Чонгук. — Господин, вам стоит как следует отдохнуть... — начинает телохранитель, но Феликс не слышит. Растолкав всех, кто встал у него на пути, направляется в спальню любимого. Хотя она уже давно стала общей. Почему тогда их не оставили на одной постели? Хëнджин сидит под одеялом подключенный к капельнице. Улыбается при виде его, как только, закрыв дверь, омежка подбегает и, сев на край постели, вытирает рукавом вернувшиеся слёзы. — Ликси. Альфа обнимает его со всей, имеющейся в теле после ранения силой. — Я так испугался. — признаётся шёпотом, гладя серебристые волосы, роняя собственные слёзы на вздрагивающую макушку, когда юноша прижимается к его груди, сорвавшись на отчаянный плач. — Когда услышал твой крик... — Джин... — Маленький мой. — Прости... Я виноват... Я во всём виноват... — Тшшш. Всё закончилось. — Джин... — Теперь всё хорошо. Я здесь. — Я не смог... Не защитил тебя... — Я рядом с тобой. — говорит мафиози, не переставая утешать любимого.