Окделл

     «Помрешь, лично убью».      Гласила записка, переданная мне Налем через неделю после Совета. Кузен смущенно отводил глаза и что-то мямлил про то, что дела дома идут и прочее, прочее, прочее. Но я не слушал оправдания, а просто улыбался, очень счастливо и тепло. Неясность своего будущего меня безумно угнетала, эр Август настаивал на моем возвращении в Надор, Ворон же в те короткие часы, что он проводил в доме, поучал так, словно решил, что без меня ему не обойтись. А я сам никак не мог понять, чего мне больше хочется, плюнуть на все и навестить семью, снова увидеть сестер и матушку, привычно получить подзатыльник от тетушки с обязательным нравоучением или же все же ехать в Варасту, узнать, что такое война не по картам и скупым рассказам в дневниках предков.      Но послание тетушки сполна ответило на мои вопросы, дома меня ждут и будут ждать, мне же разрешается жить как хочется, правда, вернуться я все же должен, а если этого не произойдет… Я почему-то не сомневался в том, что тетушка найдет способ моего повторного убиения.      Эр Август не сказал ничего нового, хотя голова весь вечер пухла от его тактических и политических задумок, и я даже начал его уважать с еще большей силой: столько всего держать в голове, в его-то возрасте.      - Вы все же соизволили вернуться, юноша, – осведомился Ворон тогда, когда я отчаялся запихнуть всю информацию в свою голову и решил прибегнуть к помощи бумаги и чернил.      - Я отчаянно пытался заблудиться, монсеньор, но у меня не получилось, – на автомате произнес я, послушно шагая уже за Алвой.      - Помните про тройное обдумывание своих ответов, юноша.      Я послушно кивнул, входя в кабинет.      - Чего молчите? – спросил он, усаживаясь за стол и тут же всматриваясь в бумаги.      - Обдумываю ответ, монсеньор, – не удержался я.      Алва откинулся на спинку кресла и захохотал.      - Нет, юноша, пожалуй, я не откажусь от вашего общества в Варасте, боюсь, в противном случае мне будет там слишком скучно, – произнес он, отсмеявшись. – Вашей матушке придётся поболеть без вас, или может, вас удерживают в столице иные дела?      - Никак нет, монсеньор, в гостях у баронессы я уже побывал.      - Я определённо плохо на вас влияю, юноша, – как-то гордо произнес Алва.      - Вы ошибаетесь, монсеньор, – не удержался я от улыбки. – С прекрасной Марианной мы играем в шахматы и читаем Дидериха.      - Вот уж точно тверд и незыблем… не помни я про икающего Моро, я бы начал искать у вас над головой нимб. Кстати о конях, насколько я помню, ваша коняга все так же продолжает на вас дуться?      Я непроизвольно поморщился и потер чуть-чуть пониже копчика, кивая. Баловник продолжал меня бойкотировать, и даже сахар с яблоками не помогали исправить это. Он уперто скидывал меня со спины и уходил в свое стойло, принципиально поворачиваясь ко мне крупом. Должен сказать, что Моро это очень забавляло и он злорадно ржал каждый раз, когда это видел, но стоило мне ему улыбнуться и послать воздушный поцелуй, как зверюга начинал икать. Зрелище непередаваемое.      - Тогда ступайте на конюшню, познакомьтесь с Соной. Должен заметить, что она девица, так что ведите себя с ней подобающим образом, а не как обычно, вторую искалеченную лошадь я точно не переживу.      - Хорошо, монсеньор.      - Хотя нет, постойте. Я сейчас вас познакомлю с тремя молодыми людьми благородного происхождения. Постарайтесь их не убить... хотя… если одного из них вы все же убьете, обязательно скажите мне.      - Зачем?      - Я помогу вам закапывать труп.      ***      В Тронко было безумно жарко и душно. Настолько жарко, что после полудня он просто вымирал, я бы тоже предпочел посидеть в теньке с неплохой книгой или же собеседником, но, как оказалось, первое и второе тут явно в дефиците, поэтому я развлекался как мог, в связи с чем уже четырежды был отправлен под арест, где и свел знакомство с генералом Феншо-Тримэйном. Увы, знакомство наше оставляло желать лучшего, и теперь генерал, завидев меня, постыдно спасался бегством, не брезгуя для этого даже кустами роз. Впрочем, я его прекрасно понимаю, на его месте я бы и обрывом не побрезговал, но давайте по-порядку.      Случилось это пару дней назад, я, в очередной раз изнывая от безделья, слонялся по дому губернатора, в надежде найти хоть что-то интересное и скучая по библиотеке Алвы, как из открытого окна раздалось конское ржание. Не удержавшись, я выглянул в оное, краем глаза заметив белоснежную лошадь, и проделал тот же трюк, что и в особняке Ворона: я поскользнулся и полетел вниз, на этот раз даже не пытаясь вспомнить все мои подвиги.      - Монсеньор? – сипло спросил я, понимая, что снова умудрился под себя кого-то подмять.      - Не угадали, юноша, – произнесли откуда-то сбоку очень жизнерадостно. – Я был готов к этому, что не скажешь о генерале Феншо-Тримэйне.      - Ой.      - Что вы скажете в свое оправдание?      - Я… лошадку… хочу… - от падения все связные мысли куда-то разбежались и у меня никак не получалось донести свою мысль до Ворона.      - Какую? – не понял стоящий тут же Савиньяк.      - Белую, – мечтательно произнес я.      - У вас все же нездоровая любовь к лошадям, Ричард. Вам Моро было мало?      - Но он кусается.      - Благодаря вам уже нет, и встаньте наконец с Феншо, кажется, он там задыхается.      Я поспешил подняться с удивлённого и явно испуганного мужчины.      - Прошу прощения, – произнес я, подавая тому руку.      - На вашем месте я бы ему не верил, генерал, - продолжал тем временем Ворон. – Ему ни капли не стыдно, и у меня складывается впечатление, что падения из окон - его любимый способ развлечения.      - В следующий раз я буду целиться в вас, монсеньор, - буркнул я, краснея.      - Тогда мне стоит обезопасить себя.      - Арест? – грустно спросил я.      - Пожалуй, для разнообразия вы сегодня чистите картошку.      - Повар пообещал подать меня монсеньору, если я еще хоть раз подойду к нему ближе чем на сто бье…      - Тогда арест, подозреваю, что и в готовом виде вы мне поперек горла встанете, юноша. Феншо, перестаньте витать в облаках, сопроводите юношу к месту его заключения, и проследите, чтобы по дороге он не умудрился взорвать склад с боеприпасами.      - Это была случайность, монсеньор!      - Из окон вы тоже падаете случайно, но, как показала практика, не единожды. Все свободны.      Всю дорогу Феншо испуганно смотрел в мою спину, не очень охотно отвечая на мои вопросы. Это вселяло хоть какую-то надежду, но через пару дней я, случайно поскользнувшись, толкнул генерала в открытое окно. Феншо повезло, он упал на невысокое деревце сирени и обошелся парой ссадин, но меня, увы, начал избегать, разговаривая сугубо по делу.      Хотя больше меня генерал не переносил Жиля, и здесь я был с ним полностью солидарен, прекрасно понимая, почему Ворон предлагал мне помощь в закапывании его трупа. Алва даже как-то посетовал, что я выкинул Феншо в окно, а не Жиля, как это ни странно, генерал с ним согласился.