Окделл

     Горы…      Я и описать не могу, что вызывали в моей душе эти древние камни с белыми шапками, скребущие небеса своими вершинами. Мэтр Шабли говорил, что раньше они еще и огнем дышали, вот бы это увидеть… наверняка это красиво.      - Юноша, вы не желали бы прокатиться на козле? – радостно спросил монсеньор, отвлекая меня от любования горами.      - На Феншо, что ли? – искренне удивился я, начиная оглядываться. – Он же вроде с нами не поехал…      - Н-да… перестарался я с вашим перевоспитанием, – задумчиво ответил Ворон.      - Это теперь так называется?! А я думал, вы меня просто прибить по-тихому хотели.      - Не без этого… но, признаться, я не верю в подобное чудо, - улыбнулся Ворон и взъерошил мне волосы. Сидящий на моем плече ызыржонок тут же хватанул Алву за манжет и, шустро заработав лапками, перебрался к тому на плечо, а оттуда спрыгнул на переднюю луку и поспешил взобраться по конной шее. Моро презрительно всхрапнул, но мотать головой и скидывать проворного гостя не стал, позволяя тому улечься у себя между ушей.      - Ты уже выбрал ему имя? – спросил Ворон, с легкой насмешкой смотря на моего питомца.      - Ему не нравится ни одно имя, - вздохнул я.      - Тогда назови его Честью… - предложил Алва. - Должна же она быть хоть у кого-то из Людей Чести.      Я схватил малыша за шкирку и приблизил к своему носу, заглядывая тому в глаза.      - Честью будешь? – спросил я, когда красные глазки сфокусировались на моем носу. Ызыржонок согласно чихнул и непривычно притих, словно обдумывая предложение.      - Честь так Честь, – легко согласился я, возвращая малыша на прежнее место. Моро задумчиво покосился на мою руку, но кусаться не полез, то ли боясь скинуть малыша, то ли из-за Алвы.      Откуда-то сверху донесся гнусавый воющий звук, а вслед за ним и сам источник – большущий козел.      - И правда, на Феншо похож, – брякнул один из адуанов. Козел на это замечание грустно посмотрел на говорившего и мотнул мордой, презрительно поднимая верхнюю губу.      - На Жиля больше, – не согласился я. Адуаны согласно загоготали.      ***      Я смотрел на глаза, те отвечали тем же и еще умудрялись косить на Ворона. Алва тоже не был в восторге, но хотя бы не зеленел.      - Юноша, не хотите ли отведать местной кухни? – спросил он.      - Вам так хочется полюбоваться привычной едой, монсеньор? – сипло спросил я, не сводя своего взгляда с глаз.      - Не уверен, что мой ответ отрицателен, – вздохнул Ворон, но все же махнул себе за спину, давая понять, что мне это есть не обязательно, а сам уселся за стол и принялся за еду. Честь, все это время восседавший на моем плече, возмущенно пискнул, и Алва что-то предварительно спросил у Клауса и, получив ответ, передал тому один из глаз. Ызыржонок тут же довольно заурчал, принимаясь за еду, а я поспешил отвернуться от него, потому что мне показалось, что съедаемый глаз смотрел с еще большой скорбью и обвинением, чем те, что остались в блюде.      Трапеза кончилась довольно скоро и нас отправили спать. Точнее, меня отправили спать, а вот Ворон отправился на ратные дела и, признаться, мне его было в этот момент безумно жаль, потому как бань я тут что-то не заметил… ***      Козий сыр пришелся по душе Чести и тот, умяв свою часть, принялся за мою, не брезгая даже цеплять лапками кусочки, что я уже отправил в рот.      - Эй, приятель! – возмутился я, отплевываясь от его шерсти. – Будь добр соответствовать своему имени!      Честь обиженно чихнул и повернулся ко мне спиной, всем своим видом говоря, что обиделся.      - Ну что ты с ним делать будешь? – спросил я небо и без сожаления отдал ему весь сыр. Честь радостно пискнул и принялся за еду, а чтобы кусок не отобрали, он на него плюхнулся всем своим тельцем и не забывал зыркать по сторонам, особо активно косясь на адуанов, которым эта еда тоже пришлась по вкусу.      - Ему не место здесь, - раздался скрипучий голос.      Я удивленно уставился на говорившую, ей оказалась вполне молодая девушка, если не сказать девчонка, думаю, она младше Айрис, да и, признаться, на бакранку она не была похожа.      - Не думал, что кто-то из местных знает талиг, хотя на местную ты и не похожа.      - Он должен уйти, - не сдавалась девушка.      - И я вместе с ним?      - Он проклят!      - Почему? – не понял я, удивленно косясь на все еще поедающего сыр Честь.      - Он белый, он несет смерть.      - Он альбинос, такое хоть и редко, но встречается, даже среди людей.      Девушка удивленно хлопнула глазами, а затем приблизила ко мне свое лицо, долго его изучала, а потом отшатнулась:      - Ты такой же…      - Какой? Белый?      - Не такой как все, - не согласилась девушка. – И ты тоже несешь смерть.      - Чего?      - Ты будешь мертв, но ты будешь жить…      Сказав это, девушка припустилась прочь, словно за ней гнался кто-то, я же удивленно смотрел ей вслед и не знал, что делать.      - Не обращай внимания, - произнес один из адуанов. – Это девчонка сумасшедшая, она уже давно у бакранов живет, с тех пор как всю ее семью вырезали. - Сумасшедшая, говоришь… тогда кто же я? ***      - Да когда же тебе это надоест? – взвыл я, уворачиваясь от лошадиной морды и в одно мгновения оказываясь на скалах в десятке бье от земли. Моро рассерженно всхрапнул и неспешно начал ходить вокруг моего убежища, поглядывая на меня исподлобья и явно прикидывая, как долго я смогу удержаться на отвесной скале.      - Вот видишь, Хорхе, Ричард умеет прекрасно передвигаться по скалам, просто раньше я его плохо мотивировал.      - Он такими темпами еще и летать научится, соберано, – вздохнул тот.      - Честь, фас, - буркнул я, и, к моему собственному удивлению, сидящий у меня на голове ызыржонок резво спустился по скалам и помчался к монсеньору. Тот удивленно вскинул бровь и, когда Честь уже был у него на плече, схватил того за шкирку. Ызыржонок пару раз трепыхнулся, но, поняв, что ему ничего не светит, успокоился, обвисая в чужих руках.      - Мне, конечно, по утверждению людей не хватает Чести, но чужая мне не нужна, юноша, спускайтесь и заберите его, – произнес Алва, задумчиво изучая малыша.      Я недоверчиво покосился на Моро и предпочел остаться в объятии родной стихии.      - Не стоит быть таким трусливым, Дик.      - Это не трусость, монсеньор, - не согласился я. – Это здравый смысл!      - Меняемся? – предложил Ворон, и я согласно кивнул, опасаясь того, что Моро сейчас плюнет на то, что он лошадь, и сам полезет за мной на скалы, пытаясь припомнить мне все мои грехи.      Ворон свистнул, подзывая свою зверюгу, а я облегченно выдохнул и позвал Честь. Тот плюхнулся в пыль и проворно забрался обратно ко мне на голову, свешивая свои лапки по обе стороны от лица.      - Спускайся, – велел Ворон. – И иди отдыхать, сегодня ночью тебе это вряд ли удастся.      Я послушно отлепился от скалы и поспешил убраться прочь, пока Моро отвлекся на морковку, что ему подсунул Хорхе. ***      - Надеюсь, мне не нужно брать с собой Моро? – усмехнулся Ворон перед тем, как начать восхождение по стене. Я обижено насупился и последовал за ним, ориентируясь по ползущему впереди меня Чести, как я не старался, а оставить малыша с Эмилем или Вейзелем не смог. Тот послушно оставался в чужих руках, но стоило мне сделать с десяток шагов, как он тут же бросался меня догонять, а запирать его мне не хотелось.      Под подбадривающий писк и мирное сопение других скалолазов, ползлось легко, и я даже удивился, когда стена внезапно кончилась приветливой мордашкой Чести, который тут же лизнул меня в нос. Как я не сорвался и не заорал от такой радости и любви, сам не знаю. Я влез на стену одним из последних, и все, что мне осталось, - так это наблюдать, как черные тени неспешно и осторожно передвигались ближе к пока что живым людям.      Честь, чувствуя запах крови, пищал и прыгал у меня на плече, но не спешил меня покидать, то ли боясь потерять меня в темноте, то ли слишком устав от самостоятельного восхождения. Подгоняемый его писком, я последовал за всеми. Кэналлийцы действовали очень слаженно и четко, нападая на весь пост одновременно, не давая тем понять, что случилось, а сразу после этого снова сливались с тьмой и крались к следующей группе.      Я следовал за ними, не стремясь догнать. Хоть я и понимал всю выгоду выбранной тактики, но ударять со спины, не давая понять противнику, что он мертв, мне не нравилось, и эту ношу я с легким сердцем отдал в руки кэналлийцев, к тому же Ворон дал четко понять, что не желает меня видеть на передовой.      Я проходил мимо очередной группы трупов, когда кто-то схватил меня за ногу. Со страху голос мне отказал и единственное, на что меня хватило, так это отскочить. Правда, сделал я это неудачно и, спиной налетев на камни, что были заготовлены для обороны, больно ударился плечом. В темноте было видно плохо, но глаза к ней уже привыкли, и я смог разглядеть того, кто меня напугал. Им оказался бириссец, он зажимал пробитое горло и беззвучно открывал и закрывал рот.      Я испуганно смотрел на него, а «барс» тянул ко мне окровавленную руку и пытался что-то сказать, вплоть до того момента, пока глаза его не стали стеклянными, а кровь не перестала сочиться сквозь сжатые пальцы.      Он умер.      А я продолжал смотреть в его пустые глаза и не находил в себе сил идти дальше. Я бы, наверно, так всю ночь просидел, если бы не грохнули взрывы где-то внизу. Я поднялся на негнущихся ногах и пошел куда-то вперед, не разбирая ни дороги, ни того, кто был рядом со мной.      В себя я пришел лишь тогда, когда другой бириссец заслонил мне путь. Я удивленно смотрел на то, как он надвигается на меня, но не успел ничего сделать, как все это время сидевший тихо Честь прыгнул с моего плеча и тут же вцепился в горло седуну и столь же проворно спрыгнул на землю. «Барс» не успел ни нанести удар, не зажать горло, он мешком рухнул у моих ног. А Честь, очень довольный собой, вскарабкался на мое плечо, вся его голова была залита чужой кровью, но несмотря на это, он прям излучал радость.      «Все в порядке, он уже мертв», - словно говорил он.      - Да, мертв, – согласился я и почесал у Чести между ушек, тот зажмурился от удовольствия и пискнул.      Тут кто-то появился в поле моего зрения, и я послушно зацепился за него взглядом.      - Ворон определенно прав, война это не мое, – усмехнулся я, наблюдая за молодым Эпинэ. – Вон уже мертвецов вижу… живых. Радует, что хотя бы не кровавых.      - Вы не в себе, - уверенно произнес Эпинэ.      - Отнюдь, - не согласился я, продолжая меланхолично почесывать Честь, – Я точно нахожусь в себе, Честь докажет.      Малыш согласно пискнул.      - А-а-а, - только и смог произнести Эпинэ.      - Полностью согласен… я начинаю понимать, почему Ворон столько пьет, – буркнул я, и тут за плечом мертвеца что-то шевельнулась. Вбитая Алвой наука дала о себе знать, и прежде, чем я сообразил, что к чему, я уже оказался сидящим верхом на Марьяне, а тот осоловело смотрел на меня.      - Да… - начал он, но я зажал ему рот и произнес:      - Тихо! Не видишь, что ли, у нас тут мертвые становятся живыми, девчонка была права! Мы прокляты!      - Пить меньше надо, – буркнул адуан, скидывая меня с себя, и, не глядя на Эпинэ, поспешил ретироваться, буркнув тому на ходу: – Раз первый нашел, то сам и разбирайся.      - Завязывать нужно с шутками, – вздохнул я, понимая, что солдаты меня уже явно начинают бояться, раз Марьян забыл про врага и поспешил удрать.      - А-а-а, - повторился Эпинэ.      - Вы ведь не Мишель, да? Его младший брат – Робер… неужели все так плохо? … Ступайте сударь, а то чего доброго Ворон вспомнит о моем существовании, и мы попадём в неловкую ситуацию, мы же вроде как враги.      Эпинэ удивленно хлопнул пару раз глазами, а потом поспешил убраться, то ли спасая свою шкуру, то ли просто стремясь уйти подальше от свихнувшегося меня.