Омега на тридцать дней

** ГАРРИ ПОТТЕР ** Мы сели в машину. Малфой зевнул, открыл свой ноутбук и постучал в стенку, отделяющую водителя (Винсента и охранника Гойла, что сидел рядом с шофером) от пассажиров. — Поехали, парни! — скомандовал блондин и машина плавно поехала по асфальту, а потом вырулила на трассу, ведущую за город. — Куда мы? — спросил я. — А тебе не все ли равно, Поттер? — равнодушно поинтересовался он. — Куда отвезу, туда ты и поедешь, понял меня? Разве договор забыл? Ты — мой на два месяца. Займись чем-нибудь и дай мне поработать. Я кивнул, глядя в холодные и льдистые глаза аристократа. То, что Малфой — аристократ голубых кровей не было сомнения. Красив, как белокурый Феб; изящен, с руками музыканта-пианиста; умен, с потрясающими серо-бриллиантовыми глазами, но холоден, как глыба кристаллического льда. — Ну, и чего ты пялишься? На меня не подействуют твои взгляды, хоть как не смотри. Ты — мой раб на два месяца. Я решил начать уже сейчас с приручения «монстра», как я его окрестил в своей душе. — Послушай… — сказал я и повернул к мужчине голову. Снова затошнило. — А мы можем начать общаться, как цивилизованные люди? Ты можешь не рычать на меня при каждом удобном случае, Малфой? Да, ты купил меня, купил моё тело, но не душу. Я ведь человек, хочешь ты того или нет. Я — мальчишка, едва закончивший Институт Благородных Омег, у меня опыта никакого нет… — Заткнись! Хочешь сказать, что ты все ещё девственник, а замуж пошёл по великой любви за Уизли? — усмехнулся, замораживающе, Драко. — Давай без твоих сказок, Поттер, а то я устал уже. Все было бесполезно. Малфой был холоден, он знал лишь свою правоту и ему было все равно, что говорю я. Замолчал и стал смотреть в окно. Дорога и леса с двух сторон, мелькающие перед глазами, вызывали тошноту. Я откинулся на спинку сидения и закрыл глаза. Стало легче, не так сильно донимала тошнота и головокружение. Прошло какое-то время. Кажется, я даже задремал. Машина мчалась вперёд, покачивалась плавно. А потом я почувствовал, как голова Малфоя упала мне на плечо, а потом и на колени. Я открыл глаза. Что это? Мужчина устроился удобнее и уснул. Я положил на его плечо руку и тоже задремал. Я не понял, когда мы приехали, в окно лишь увидел огромный замок в четыре этажа. Дверца машины была открыта, а Драко стоял на улице. — Грегори, проводи-ка Поттера до его комнаты, врач приедет через десять минут. Сделай так, чтобы мой «муженек» не упал по дороге и не свалился с лестницы, калека мне в постели не нужен. — Я понял, сэр! — ответил бугай. — Давай, Поттер, иди на руки, ты слишком слаб, чтобы чапать на третий этаж самостоятельно. Голова моя шла кругом. Меня тошнило из-за сотрясения мозга, колбасило все тело, как при температуре, и хотелось сдохнуть, чтобы не мучиться. Я кивнул и сильные руки альфы-охранника подняли меня. Гойл не прижимал меня к себе, понимая, что такое субординация. Я, хоть и шлюха по мнению Драко, но не для всех. Слуги всегда проще своих хозяев. Через десять минут пришёл доктор. Альфа. Он был пожилым, но с добрыми глазами. Он осмотрел меня, прочитал выписку из частной клиники, кивнул. Поставил мне капельницу и сделал укол в ягодицу. Молчаливый, но улыбчивый. После укола я уснул. Просыпался за три дня я несколько раз: в туалет сходить, да поесть. Ухаживала за мной бета по имени Милисента Булстроуд — молодая женщина, по всей вероятности она была ровесницей Драко. Каштановые волосы, синие глаза, полноватая, но миловидная — не грюзная, а подвижная пухляшечка. Она приносила мне супы, второе с овощами и мясом, и обязательно сладкие десерты. На пятый день затвора мне стало совсем хорошо. Да, наша медицина и покойника оживит. За все это время Малфой не приходил ко мне. А если и навещал, то в часы, когда я спал. По крайней мере, я был избавлен от его ледяного сарказма и язвительных издевательств в виде постыдных слов, вроде: «шлюха», «подстилка Уизли» или «продажная шваль». Почему я согласился на сексуальное рабство? Я не хотел, чтобы Перси убили, а ещё, чтобы Малфой обагрил свои руки кровью. Конечно, я ненавидел своего мужа за предательство, за то, что он растоптал мою любовь, моё доверие, продав этому ублюдку-аристократу. И естественно, я никогда не вернусь к Уизли. Мне не жаль было Драко, но почему-то меня остановила в тот день в казино сама мысль, что блондин убьёт. Я понимаю, что он — никакой не святой, но вот… я теперь у него раб на два месяца. А ещё этот его запах — аромат моря, зелёных яблок, горячей и чистой, пропитанной солнцем, кожи и ненавязчивого мускатного ореха. О такой смеси я мог только мечтать в своих снах или иллюзиях, когда представлял себе своего альфу, дарованного мне Судьбой. Я презирал Малфоя, но аромат его личного «Я» сводил с ума мой омежий мир. Я вспомнил о той ночи в казино, о том, когда Драко вез меня в свой замок в Уилтшире, и задумался. А ведь пять дней назад должна была состояться моя первая брачная ночь. Я готовился к ней, очищая свое тело тщательно, подготавливался к альфе, а все обернулось тем, чем обернулось. И мне — увы! — никогда больше не стать прежним омегой. Никогда. Ни в этой жизни. Мне бы только разум свой и душу сохранить, не спятить от того, во что меня за эти пару месяцев превратит личный монстр Малфой, а настроен он решительно. Я знаю, нутром чую, что Драко не просто желает унизить меня постельным рабством, но и мечтает прогнуть, сломать, как безвольную куклу. Словно почувствовав, что я встал с постели, мой хозяин вошёл без стука в комнату. Сказать «мою» комнату можно, но ведь все здесь не моё, а значит, и спальня, которую мне выделили, тоже не моя. На Драко были домашние синие джинсы, чёрная футболка, тапочки из чистой кожи. Красивый, безупречный и… холодный. — Выглядишь уже нормально, Поттер. Как голова, не тошнит больше? — вместо приветствия спросил он. — Всё нормально! — кивнул я. — Ты что-то хотел? — Исполнение договора, малыш! «Долг платежом красен!» — фыркнул он. — Не забывай, что я — человек, а не машина, не робот, которого ты можешь заставить, когда пожелаешь, чтобы меня принудить к сексу. Относись ко мне хотя бы, как к котёнку, если уж, как в человеку, не можешь. — Заслужи, чтобы я стал относиться к тебе не как к вещи, а как к человеку, Потти, — возразил блондин. — И что значит твоё «принудить», когда ты сам дал согласие стать моим на месяц, а упав в обморок, то и вовсе на два? Забыл? — У тебя красивый дом, большая территория и ухоженная. Наверное, летом здесь красиво? — решил я сменить тему. — Да, очень красиво, — ответил альфа, подходя ближе, — ухожено и летом в мэноре просто бесподобно. А ещё у меня денег столько, что куры не клюют. Я купил тебя лишь с одной целью — ублажать меня любимого, каждое мгновение делать мне приятно. Прошло пять дней, а я все ещё не получил от тебя ласк, мальчик. Он обнял меня, прижав все моё тело к себе. Какой горячий и вкусный. Драко склонился к моим губам, но в дверь постучали и голос мисс Булстроуд прервал хозяина мэнора: — Господин прошу вас на обед. — Пошла прочь, Милисента! — проговорил хрипло альфа. — Оставь меня с «мужем». — Хозяин, мальчику тоже надо поесть! Гарри все ещё слаб. Прошу вас, мистер Малфой!.. — Идём… — спокойно и холодно отозвался Драко. — Мне надо одеться, сэр, — произнёс было я. Малфой подошёл к раздвижному шкафу и открыл его. Быстро осмотрелся и взял темно-зелёную шелковую рубашку, которая достаточно прикрывала мой пах, заканчиваясь почти у коленных чашечек. Я знал такую одежду для омег. Рубашка-платье — так это называется. — Переодевайся! — сказал Малфой и бросил на кровать рубашку-платье. Сказал и принялся смотреть на меня. — Так, может, ты отвернешься, хозяин? Я не привык обнажаться при постороннем альфе, — возразил я. — И не собираюсь! — отрезал миллиардер. — Не строй из себя недотрогу, сучка. Не прокатит, малыш, я насквозь тебя вижу, все вы — одного поля ягоды. Давай же, не ломайся. Перед Уизли задом вертел, чего же передо мной вы**ываешься? Я вижу по глазам твоё гнилое нутро, Потти. Давай, переодевайся или ты сейчас же отсосешь мне, потому что я хочу твой бл**ский рот. Делать нечего. Да уже и плевать, потому что целомудренным я с ним не останусь, а держать в логове тигра за его же усы — так себе затея. Я снял пижаму, оставшись в трусах. От соприкосновения с воздухом, мои соски стали набухшими и спелыми черешенками. У некоторых омег они превращаются в острые пики Гималайских гор, а у некоторых — набухают, подобно моим и ноют, желая губы альфы. Я прикрыл их руками, но Малфой подошёл ко мне, провел по ним большими пальцами, чуть нажал и я дернулся от прошившей меня острой молнии. Он встал за спиной и обнял меня, лаская пальцами соски. Я застонал. — Что и требовалось доказать, похотливая шлюшка! — холодно рассмеялся Драко. — Стонешь, откинувшись головой мне на грудь? Напяливай рубашку, а вот трусы — долой. — Нет! Прошу тебя, Драко… — взмолился я. — Не снимешь сам, тогда это сделаю я. И никаких больше трусиков, понятно? — Садист, зверь… — пробормотал я в ответ, но Малфой никак не отреагировал на моё замечание. Просторная рубашка-платье прикрывала меня, но была очень тонкой и почти просвечивала. От соприкосновения с тканью, соски снова набухли, а голый зад смущал. Я в таком виде никогда не ходил, даже в родном Институте Благородных Омег. ** ДРАКО МАЛФОЙ ** Я привез чужого мужа в свой особняк. Я хотел этого мальчика. Его аромат кожи сводил с ума. Я знаю, что он — сучка Перси Уизли, но этот запах кажется мне девственным. От этого колом стоит мой член. Я хочу парня. — Грег, унеси Поттера в его комнату, — приказал я, а иначе не посмотрю, что у Гарри сотрясение. Мой внутренний зверь хочет до одури молодое тело мальчишки. Десять лет разницы? Приемлемо. Высокий — всего на голову ниже меня, очень красивый. А эти глаза яркого, изумрудно-малахитового цвета, манящие, обещающие рай и наслаждение. Грегори поднял омегу на руки и понес в спаленку, которую приготовили слуги специально для Поттера. Рядом с моей спальней. Я же закрылся часа на три-четыре в кабинете на четвёртом этаже мэнора, хотя моя спальня расположена на третьем. Я хотел напиться и поспать, пока врач ухаживал за Гарри. Подальше от запаха мальчишки, который рвёт мне душу. И как, как этот омежка мог стать мужем такого, как Уизли? Как он мог раздвинуть свои красивые ножки андалузки перед негодяем? Как мог принимать поцелуи этого Персиваля? Как, мать вашу? Меня разрывало от презрения, ненависти и зависти (что не я стал первым у Поттера!) к омеге. У него что, ума или глаз не было? Не видел, за кого выходил замуж? Я выпил стакан виски и швырнул его в стену. Выпил ещё один, и этот стакан полетел следом. Потом я всё-же уснул. Проснулся от голоса экономки Булстроуд, она позвала меня на обед. — Как там мальчишка? — спросил я. Милисента была моей школьной приятельницей, всегда спокойная и умная. Я взял её на работу экономки и она неплохо справлялась с должностью. С глазу на глаз говорила мне «ты», а при посторонних всегда и только обращалась на «вы». — Твой гость спит, Драко. Он выпил куриный бульон, а сейчас отдыхает. Не буди его, силы у Гарри на пределе, ему надо окрепнуть. — Но я зайду посмотреть на него, — возразил я. — Это твоё право, дорогой! — ответила бета. Гарри спал тихо и спокойно. Штатив для капельницы стоял в стороне, уколы были все сделаны, а доктор до вечера уехал в свою клинику. Мой личный док — Теодор Нотт — тоже из школьных приятелей, а теперь — верный друг. Я подошёл ближе к кровати, на которой спал мальчик. Бледный, но красивый. Хочу обладать им безраздельно. Ненавижу за продажность, но не смогу отпустить. Навряд ли вообще отпущу его. Моё тело горит рядом с ним, кровь начинает бурлить, крышу рвёт. Ах, если бы он не был мужем Уизли! Но нет же! Мало того, что Поттер — супруг этого Перси, так ещё и себя на растерзание мне отдал, лишь бы я не убил на месте Уизли. Сексуальный раб. Ненавижу. А ведь Гарри — серьёзный и умный мальчик, вообще не похожий на прочих омег. Но нет же! И почему таким, как этот Персиваль достаются вот такие жемчужины. Сука! Я зарычал, но почувствовал на своём плече руку Булстроуд. Я поспешно вышел из спальни, наполненной ароматом омеги. Чистый и цветочный запах. Скулы свело от желания. Меня неодолимо тянуло к мальчишке, и дело было даже не в плотском желании, сколько вся его сущность привлекала мою сущность альфы. Через пять дней Поттеру стало совсем хорошо. Я пришёл к нему в спальню и велел переодеться в рубашку-платье, чуть расклешенную книзу, в виде трапеции. Гарри меня взбесил своим жеманством — надо же, вздумал зажиматься, мол, выйди, а то я тут переодеться должен. А хрен тебе я выйду, ты — мой на пару месяцев. Тёплый воздух в спальне коснулся его обнаженного тела, отчего соски омеги набухли, стали упругими, налитыми и бордовыми, как сладкие черешенки. Я быстро подошёл к нему и коснулся пальцами. Гарри застонал и лег головой на мою грудь. Нравится ему. Такой горячий и чувствительный мальчик. Мои губы касались плеч парнишки и волос. А пахнет волнистый шёлк прядей малиной и карамелью. Сладко… А потом меня накрыла вновь реальность, что омежка — не мой вовсе, а шлюшка Уизли. Я легко оттолкнул Поттера и приказал: — Трусы свои сними и больше не надевай их вообще. Спорит, сопротивляется, не привык? — Или я сам их сниму? Я хочу, чтобы ты всегда при мне был открытым, не защищенным, готовым в любой момент принять меня в свое омежье лоно, — добавил я, а Гарри закашлялся, но трусики снял, перешагнув через синий шёлк. Сладкий мальчик. Ах, если бы только не Уизли. Я привлёк омегу к себе и обнял. — Всегда будь готовым для меня мальчиком, — горячо произнёс я в омежье ухо. — Мне нравится твоя покладистость. Сейчас пообедаем и съездим за шмотками. Выходя из спальни, я провел рукой по его упругой и голой попке, приподняв рубашку-платье. Гарри вскрикнул сдавлено. — И никакого белья, малыш! — усмехнулся я зло. — Хочу тебя готовым для моего члена. Твой анус всегда должен быть чист и свободен. Понимаешь меня? Где бы я не захотел тебя, ты с удовольствием примешь меня. — Я провел пальцами по ложбинке между ягодиц, и остановился на анусе. Тугой и гладкий. Член мой заныл от желания. — Вот сюда, детка… А ещё в твой бл**ский рот, порочный и грязный. Уже этой ночью, сладкий, ты станешь моим… — Да… — услышал я тихий ответ. — Я ведь твой раб, Малфой. — Естественно! — зло рассмеялся я. За столом омега наслаждался едой. Он облизывал губы и пальцы, а я наблюдал. Какой непосредственный. Потом его взгляд встретился с моим и Гарри пискнул, убрав руки под стол, на свои колени. — Поттер… — произнёс я, посмаковав фамилию на языке. Я ждал фальши, игры, кокетства, как от других омег, которые при звуках своего имени выдавали: «Да, мой господин?», но с Поттером все было иначе. Мальчик не сказал ни слова, он насупился и посмотрел на меня загнанным зверьком. Искусно играет? Элитная сучка, которая любит внимание? Может, купить его подарками? Насколько он меркантилен? — Чего тебе, Малфой? — наконец тихо и с презрением спросил омега. Я посмотрел на слуг — повара и Милисенту Булстроуд. — Выйдите все. Немедленно! — приказал я, не сводя горящего взгляда от лица Гарри. Мальчик вздрогнул. — Оставьте меня с… «мужем». Как только все вышли и дверь закрылась, я рванул к брюнету. ** ГАРРИ ПОТТЕР ** Как договориться с монстром? Как избежать неизбежного? Как приручить этого зверя? Да он же сейчас… Губы Драко накрыли мои. Он терзал мой рот, целовал дико, жёстко, трахал его своим языком. По моим щекам потекли слезы. — Что ты корчишь из себя святую невинность, Поттер? Чего же ты хочешь? Почему волком на меня смотришь? Хочешь денег? Получишь их хоть сейчас. Желаешь шмоток или украшений? Я все куплю тебе. Драко обнимал меня и обнюхивал, как собака кусок мяса. Я замер. Только не бояться его. Расслабься, Гарри. Никакой паники — не подливать масла в полыхающий огонь бешеной страсти Малфоя. Он смаковал мой запах, вылизывал шею и мурчал, как огромный и дикий котяра. Наслаждался моим страхом. Он растёгивал на мне рубашку-платье и целовал открывающееся тело. Драко склонился к соскам и стал их сосать. Я вскрикивал и стонал. Аристократ смел половины посуды на пол и уложил меня спиной. Его пальцы были в оливковом масле. Два — средний и указательный, ими он проник в меня. Я свел ноги, но получил шлепок по коленям. — Ноги раздвинь, сучка! Не буди во мне дьявола, Потти, а иначе я сейчас оттрахаю тебя прямо здесь, жёстко и без подготовки. Я кивнул и раздвинул ноги. Пальцы блондина проникли в меня и боль сменилась наслаждением, когда они прикоснулись к простате. Я вскрикнул и задрожал, а Драко обнял меня и стал пальцами трахать. Я тоже обнял мужчину, так как начал падать в бездну похоти, в какой-то тоннель без конца и края. Наслаждение затопило моё тело, всю мою сущность омеги, а нежные пальцы все трахали меня. Кажется, я кричал и в порыве укусил Малфоя в плечо. Укусил и кончил, рассыпавшись на атомы. Первый оргазм от альфы. Впервые в жизни. Это — потрясающие ощущения. Драко вынул пальцы из меня и прошептал на ухо: — Оденься немедленно и иди в машину, я скоро приду, мой Гарри. Я сполз со стола и стал одеваться…