АоТ в баре /в/ Долго и Счастливо

Ханджи сосредоточенно смотрела в микроскоп, почесывая щеку отросшим ногтем указательного пальца. Увеличительное стекло приблизило к ней извивающиеся в вечном поиске движения микробы и бактерии, которые Зоэ так надеялась разглядеть, наконец, в образцах крови Эрена Йегера. — Ага, попался! — торжествующе воскликнула. — Вижу тебя, гаденыш! Ханджи нависла над окуляром, пока ее пальцы привычными движениями добавляли через пипетку разные жидкости на предметный столик. Зоэ откинулась назад, поморгала, положила голову на спинку стула, затем взялась за ручку и сосредоточенно стала делать записи в тетради. — Прости, можно? Ханджи вздрогнула. От неожиданности она оттолкнулась от стола ладонями так, что тяжелый микроскоп зловеще покачнулся на месте, а стул на колесиках вместе с ней стрелой отлетел на два с половиной метра к центру комнаты. — Пик! Ханджи вскочила на ноги. Пик в белом халате, накинутом на ее гражданскую одежду, неопределённо балансировала на пороге лаборатории. Ее руки были сунуты в карманы, темные волосы густыми тяжелыми прядями падали на плечи. — Я стучала, никто не отозвался, — Пик указала пальцем на все еще приоткрытую дверь. — Решила заглянуть. — Уже время? — изумилась Ханджи и поднесла к лицу левое запястье. Ни одна из стрелок на ее часах не двигалась. Она подняла голову и уставилась на настенные часы. — Черт! — Уже двенадцать, — подсказала Пик. — Хочешь, поменяю тебе в часах батарейки? — Их сначала купить нужно…. — пробормотала Ханджи раздосадовано. — Самой некогда, а лаборанта дергать как-то некрасиво, что ли. В голову настойчиво влез образ Моблита. Вот кто бы точно и купил батарейки, и их поменял, и напомнил бы ей о приходе Пик. — Да-да…. — непонятно на что закивала Зоэ, замахала руками. — Проходи, Пик, садись, куда… — она беспомощно завертела головой, неожиданно впадая в ужас от масштабов завалов в своей лаборатории: стеклышки для микроскопов, какие-то бинты, два черных зонта-трости, две глиняных…сосиски? — «а, это я пыталась доказать Леви, что могу сделать идеальные протезы для его руки!» — старые кроссовки, стопка книг по анатомии и сборник рассказов в жанре «хоррор», в котором Ханджи отмечала самые страшные, по задумке автора, моменты и где на полях рядом с ними же в подробностях расписывала, почему ее они не испугали совсем…. какие-то прокисшие сэндвичи, какой-то собачий ошейник — «чей это вообще? ни у кого ведь нет собаки?» и залитые кофе первые страницы отчета, которые Армин просил ее подготовить для него… Ханджи задумчиво посмотрела на настенные часы: «так, он просил подготовить отчет в 11 утра и сдать его к 5 вечера, 11 утра были…» — Ханджи сморщила лоб: «во вторник, 5 вечера — в четверг…. сегодня — кхм….» — Пик, сегодня же понедельник? — Ага. Замечательно. Отчет просрочен. Наверняка Ханджи опустила руки тогда же, когда пролила на него кофе, а было это…. Она подошла к отчету, подвигала бумажки: вот, недоеденная шоколадка. Ханджи всю среду ее искала, с самого утра. А ела ее с кофе поздно вечером, чтобы взбодриться. Ну, все: цепочка событий восстановлена. Ханджи честно начала работу над отчетом во вторник после ухода Армина, работала над ним весь день, а около семи вечера того же дня, пока ела шоколадку, толкнула локтем стакан с кофе, пролила напиток на бумагу, ушла заняться другими делами, пока отчет сохнет, и…забыла про него. — Здорово, — сказала она вслух, кивая собственной забывчивости и гиперактивному мозгу. — Моблит бы такого не допустил. Боже…. И Ханджи опустилась на стул поверх прокисшего сэндвича. — Ты на что-то села, — тихо проговорила Пик, все это время наблюдавшая за Ханджи с олимпийским спокойствием. У Пик был взгляд человека, давно привыкшего принимать странности других — потому что со странностями были абсолютно все. Жить иначе значило сжигать между людьми мосты еще до тех пор, пока они не будут выстроены. Такую жизнь представить Фингер было сложно. В конце концов, она выросла рядом с Зиком Йегером: она знала, что оба они унаследуют титанов, а значит, его одержимость остается только принять, иначе как работать вместе? На выяснение правых и виноватых нет времени. «Да и какая, в сущности, разница, кто правее?» — Дай мне пять минут, — изнеможённо проговорила Ханджи и подняла глаза на Пик: — Пожалуйста. Она встала со стула, отодрала прилипший к белому халату крафтовый пакетик с едой, выдохнула: — Я сделаю тебе чистый стул и позову тебя обратно. — Хорошо, — кивнула Пик без лишних возражений, а потом повесила сумку, с которой пришла, на крючок для верхней одежды, надела поверх обуви бахилы, лежавшие в специальном ведерке у входа, прошла вглубь лаборатории, подкатила стул Ханджи к стене, уверенно встала на него, дотянулась до часов, ловко словила их, спустилась со стула, тем же уверенным шагом приблизилась к Зоэ, все это время наблюдавшей за ней не мигая, остановилась. Пик была так близко. Пик была так близко, что Зоэ могла рассмотреть темные точечки на ее светло-серой радужке, бархатистость ее кожи, пару-тройку веснушек на ее левой щеке и почувствовать запах, исходящий от ее кожи. Пик посмотрела Ханджи в глаза, вдруг мягко улыбнулась, опустила взгляд, заложила волосы за ухо, нежно взялась за левое запястье Ханджи. — Если ты не будешь дышать, это может очень плохо сказаться на тебе, — тихо проговорила Фингер. Ханджи очень хотела что-то ответить, но в голове было так пусто, что пустота на ровном месте эхом отталкивалась от собственных стенок. Пальцы Пик перевернули руку Ханджи, осторожно расстегнули туго застегнутый кожаный ремешок. — Это я заберу с собой, — кивнула Пик на ее часы, — а отсюда возьму батарейку. Пик ушла, прихватив с собой сумку и скинув халат, и Ханджи долгое время стояла, уставившись ей вслед, пока, наконец, в дверь не постучались, и в лабораторию не всунулась светлая — во всех возможных смыслах — голова на длинной крепкой шее: — Ханджи-сан? — Эрвин! Армин! Ханджи густо покраснела. — Простииии. Прости-прости-прости, Армин! Я схожу с ума, наверное. — Не извиняйтесь, — качнул головой Арлерт, понимающе улыбнувшись. Он не задавался целью считать, сколько раз Ханджи звала его именем бывшего командующего разведкорпусом Смита, но что-то внутри него подсказывало, что это случалось много раз. Он не был против: он знал, какие злые шутки душевные потрясения могут сыграть с рассудком, и сам много раз звал Эрена, только чтобы вспомнить, что Эрена рядом давно нет. Им повезло — это было счастьем — что, в конце концов, и с Эреном, и с Эрвином все было в порядке, но ведь были же моменты — десятки моментов — когда и ему, и Ханджи казалось, что они навсегда потеряли своих друзей. Своих близких людей. — Как вы после пятничного? — втягиваясь в кабинет под энергичный приглашающий жест Ханджи, спросил Армин. Зоэ захохотала: — Помню бар, все, что после бара, — не помню. Но внутри есть такое, знаешь, приятное чувство. Что было здорово. Армин закивал, улыбнулся. Сказал: — Мне тоже было здорово. А потом меня очень сильно тошнило. Зоэ умилилась. — Тебе нужно обратиться к Леви или Микасе за помощью в вопросе, как пить и не пьянеть. Не думаю, что эту парочку хоть когда-то тошнило от выпитого, или мучило похмелье, или что они не помнили, чем занимались после бара…. Кхм. Ты не ради бара же зашел? Армин замялся. — Ну…да. Ну, то есть, я хотел узнать, как вы. И спросить… — Спросить об отчете, — Ханджи подошла к столу, подняла в воздух залитые кофе листы. — Я вроде почти закончила… — она всмотрелась в написанные от руки и размытые напитком закорючки. — Не разберу, это «таким образом», что означало бы финальный вывод, или «такая зараза», что означало бы переход к самому главному… Не глянешь? Армин взял в руки пахнущие кофе листы, сдвинул брови. — Похоже на «такая зараза», — серьезно ответил он, возвращая Ханджи листы. — Черт! — с чувством пнула она воздух по голове. — Когда самый крайний крайний срок? — Завтра?.. — Завтра так завтра. Я буду стараться, командующий Арлерт! — Перестаньте… — смущенно улыбнувшись, Армин посмотрел на свои руки, а потом спросил: — Я видел, как уходила Пик. Если вы с ней закончили, то, может быть, сходим вместе пообедать? — О, боюсь, что нет, Армин, прости, — покачала Ханджи головой и честно призналась: — Она пришла на исследования, а у меня тут такой бардак, что ей сесть было некуда, вот я и попросила ее подождать, чтоб прибраться… А Пик взяла и пошла покупать мне батарейки в часы. Армин какое-то время впитывал информацию, а потом просто кивнул. Его много чему удивляла жизнь, но люди — те уже нет. Он видел от них, в принципе, все: начиная от бескрайней доброты до бесконечной жестокости от собственного лучшего друга, решившего ради блага близких устроить геноцид. Но в том, что касалось Ханджи…. Ханджи он любил всем сердцем. Все ее странности. Все ее непоследовательности. Энни шутила, что, родись у них дочь, он точно предложит назвать ее Ханджи. Бесполезно предлагать Ханджи помощников, технических работников — всё все равно будет происходить, закрученное в вихрь безудержного хаоса, который каким-то необъяснимым, непредсказуемым, но невероятно прекрасным образом выльется в идеально упорядоченный результат. Поэтому Арлерт просто улыбнулся и сказал: — Если что-то нужно — что угодно — скажите мне, хорошо? И я буду ждать отчет завтра к трем. Договорились? — Договорились, Армин, — и Ханджи с готовностью пожала обеими руками протянутую ей ладонь. Едва Армин переступил порог лаборатории и вышел в коридор, Ханджи хлопнула себя по бедрам и выдохнула: — Так, уборка! Она быстро отрыла мешок для мусора и стала сбрасывать в него практически все, что видела, потому что, в основном, все, что она видела, и было мусором: протухший, расплющенный ее пятой точкой сэндвич, горы неизвестного пепла, корзины для бумаг, забитые бумагой и обертками от конфет с черносливом — и это только за сегодня!.. Она открыла настежь окна, бросила халат в специальную корзину, которую забирали для стирки уборщики, разобрала по стопкам собранные с трех разных столов бумаги, книги по анатомии, положила на видное место отчет для Армина, который предстоит переписать и закончить, убрала зонты, толстовки, какие-то рюкзаки со свободных стульев. — Я вернулась! — объявила Пик, распахивая дверь. Ханджи была так сосредоточена, что вновь не услышала ее стука. — А, отлично, проходи! Спасибо и прости за ожидание. В руках у Пик она увидела не только батарейки, но и крафтовые пакеты, пахнущие очень уж аппетитно. — Обед на потом, — расшифровала со спокойным лицом Пик. — Погода хорошая, подумала, мы сможем поесть в парке. Ханджи закивала. Пока Пик надевала халат, Ханджи лихо застегнула на запястье часы и повесила настенные на прежнее место. — Спасибо, Пик, — выдохнула она, полная благодарности. — Сколько я тебе должна? — Успокойся. — Но, Пик…. — Куда мне садиться? — Сюда, — сдалась Ханджи и указала на стул рядом со своим, который она предусмотрительно подкатила поближе к нужному столу. Зоэ распахнула файл со штампом «Пик Фингер», взяла ручку. — Ну что, начнем с главного. Как аппетит? — Хороший. Потребляю под две тысячи калорий. — Спасибо, что по-прежнему считаешь… — пробормотала Ханджи и сделала пометку на листке бумаги в соответствующей графе. — Сон. Сколько часов спишь? — Семь с половиной — восемь с половиной. По ночам не просыпалась, но… с пятницы на субботу и с субботы на воскресенье сон не задался. Ханджи машинально кивнула, а потом сосредоточенно вгрызлась в колпачок ручки, пытаясь перебороть в себе желание спросить «а почему с субботы на воскресенье сон не задался?». — Уровень усталости? Появилась, возможно, повышенная утомляемость или, например, большие подъемы физической энергии? — По-прежнему очень энергична. По сравнению с прошлым. Ханджи кивнула. Она помнила, как Пик рассказывала о болях в спине и постоянной летаргии после долгого нахождения в виде титана-перевозчика. Она задала ей еще несколько стандартных вопросов, сделала соответствующие пометки. — Ну что ж, отлично. Тогда…. — Ханджи выставила вперед палец и ухватилась за стаканчик с водой, умирая от желания сделать глоток. — А мой сексуальный аппетит? Вода фонтаном полилась у Зоэ изо рта, и она вовремя и, надо сказать, искусно увернулась так, чтобы не забрызгать ни Пик, ни ее файл. «Вот бы с кофе в тот раз вышло так же», — с тоской подумала она, а затем ее мысли отрикошетили в вопрос Пик. — Ты в порядке? — склонилась к ней Фингер. — Да, прости… Совсем забыла о вопросе. А он на другой страничке, ха-ха! — Мы заполняем эту «другую страничку» уже больше года. — Ну, что я могу сказать… тебе придется только понять и простить меня. Так что там с твоим сексуальным аппетитом? Как бы ты оценила свое либидо? — Сильная девятка. — Это мощно, — кивнула Ханджи, делая пометку. — Ну что ж, вроде бы теперь все! Пойдем дальше. Пик стала закатывать левый рукав. — Подними левый рукав, пожалуйста, и начни сжимать паль….Да, спасибо. Ханджи, помыв руки, натянула резиновые перчатки, обработала спиртом место для укола и распечатала иголку для шприца. Когда Зоэ вонзила иголку в кожу Фингер — такую светлую и такую нежную на взгляд и ощупь, — в ее голове замелькали какие-то неявные обрывки разговора, состоявшегося как будто во сне. Она отмахнулась от ненужных мыслей и посмотрела на Пик: ее лицо не дрогнуло. — Все нормально? — Конечно. Это же только иголка. Зоэ усмехнулась, продолжив набирать кровь из вены Пик. Такую багровую. Похожую на…. 〜〜〜 — Такая багровая…. Похожая на вино, — пьяно смеялась Ханджи, падая на скамейку, спрятанную в тени раскидистых зеленых деревьев под густо-черным звездным небом. — Иди сюда, Пик. Иди ко мне…. Я расскажу тебе, как интересно разглядывать твою кровь. Пик расхохоталась, падая рядом с Ханджи на сиденье. — Не знала, что у тебя такой кинк на кровь, — проговорила она. Ханджи была пьяной в дым, и, с одной стороны, Пик было немножко совестно за некоторые свои вопросы: она понимала, что Зоэ сейчас в том состоянии, когда расскажет тебе все, что захочешь, просто потому, что тормозная жидкость закончилась. Но, с другой стороны… не поговорить с весело пославшей все к черту Ханджи было бы великим упущением. — У меня много кинков…. — вздохнула тяжело Ханджи. — Например, титаны. И она засмеялась. — Что в титанах тебя так привлекает? Ханджи повернула голову к Пик. — Сила, тянущая их к людям. Необъяснимая, алогичная, лишенная воли, лишенная смысла. Инстинктивное притяжение. И глаза Ханджи застыли на глазах Пик. — Еще. — «Еще»… Пик, ты потребовала еще? — Я потребовала еще. — Они прекрасны, — шепнула Ханджи, переводя глаза на небо. — Они такие, какие есть. Дикие, необузданные и свободные. Убийцы, но у них никогда не было совести. Похожие на людей, но у них никогда не было разума. Уникальные создания, честные в своей природе. Вот этому людям было бы неплохо поучиться, что ли. Честно признавать, чего мы хотим. И ее взгляд вновь мутно остановился на лице Пик. — Кого мы хотим. Пик не думала, что это произойдет. Но вот — Ханджи заставила ее нервничать. — А что про титанов, как мы? Как я? — Вы сверхлюди, Пик. Господи, как бы я хотела, чтобы ты меня покатала!.. Я бы посвятила свое сердце за такое дело! Оказаться у тебя во рту, господи…. Интересно, что бы ты сказала? Какая я на вкус? У Пик пересохло во рту. — Или, вот, Зик…. «Какой к черту Зик! О чем ты, Ханджи?! Назад, сдавай назад!» — Здоровая такая обезьяна…. Чуть не убил Эрвина. Потом ему, конечно, снес к чертям собачьим голову Леви, но…. Прости, Пик, я тут в таких подробностях, тебе норма…. — Мне нормально. «Мечтала увидеть, как Леви это сделает». — Отлично. Так вот. Зик — уникальный титан. Животнообразный. Как прародительница Имир такое выдумала вообще? Фантастическое воображение… Ты знаешь, что те, кто знаком с черновиками работ Эрвина, прозвали его Monke? Так вот. Он говорит! И ты говоришь, когда ты титан! Это же потрясающе. Потрясающе, что, несмотря на нечеловеческий облик, вы оба сумели сохранить речь — присущую исключительно людям штуку. Габариты Зика, его способности к дальнему бою в виде титана — это исключительные умения. И ты, Пик: посмотри на себя. Ты смотришь на себя? Смотришь? — Смотрю, — стараясь не улыбаться, выдавила Пик. — Замечательно! Ты титан-перевозчик, ты способна таскать грузы, людей, лазать по стенам, ты позволяешь вести дальний бой и сама с легкостью вступаешь в ближний. Твои таланты универсальны, твой ум позволял выстраивать стратегии и защиты, и нападения, и я уверена, что…. — Перестань, — тихо сказала Пик. — Не собираюсь! Ты невероятна, Пик. Ты — отвал бошки, ты — богиня, ты просто восхитительна. Все остальные титаны — беспомощные дети рядом с тобой. И внезапно произошло неожиданное. Ханджи обвила руками талию Пик, положила голову ей на плечо. — О, Пик… Я так счастлива, что ты осталась с нами. Я могу каждую неделю видеть тебя. Брать у тебя кровь. Не то чтобы мне очень хочется втыкать в тебя иголки, но, раз уж это нужно на благо прогресса и чтобы видеть тебя, то я согласна. Ты никогда не морщишься, какими длинными бы ни были иголки. Я видела твои шрамы, конечно, да я и сама бы не морщилась от иголки — но почему-то это все равно восхищает. Глупо, конечно. Но мне так нравится. — Почему ты не позовешь меня куда-нибудь? — проговорила Пик. — Ты же можешь отказаться! — воскликнула Ханджи. — А не прийти в лабораторию вроде как не можешь. — Ты — и боишься отказа? — Мне никто никогда не нравился, как ты, — донесся после паузы переливистый голос Ханджи. — Если бы это был отказ кого угодно, кто не ты — не боялась бы. Но ты… очень страшно. Придется больше тебя не звать в лабораторию… И, кто знает, может быть, переехать с Парадиза?.. Пик расхохоталась в голос. Ханджи подняла голову: — Веселишься с моей неуверенности? Пик кивнула. Их глаза с Ханджи зафиксировались друг на друге. Расстояния между ними почти не осталось. Пик чувствовала тепло, даже жар, исходящий от тела Ханджи, запах алкоголя и мускуса. — Ты сейчас сама как титан, — прошептала Фингер. — Такая горячая. — Мне всегда нравилось, как шипит горячая кровь титанов на лице. — После того, как рассечешь им шеи? — Мм. — Ты такая кровожадная. — Я люблю, когда меня кусают, — внезапно призналась Ханджи. — Как удачно, — выдохнула Пик. — А я люблю кусаться. 〜〜〜 — Ну, все! — кивнула Ханджи, пряча склянки с кровью Пик. Пик прочистила горло, встряхнула головой, прогнав воспоминания, и стала смотреть на ранку на руке, где стала собираться выступающая кровь. — Пик, — позвала Ханджи, заметив, как Фингер смотрит на свою руку. — Зажми ранку ваткой. — Точно, — спохватилась Пик и приложила диск к коже. — Все жду, когда затянется, — пробормотала Пик. — Я это запишу? — спросила Ханджи. — Записывай, — благосклонно разрешила Пик. — Еще в целом я менее сильная, чем была раньше. Мы это обсуждали, но вчера мне надо было отодвинуть шкаф, набитый вещами, и я вдруг поняла, что не могу, хотя раньше — легко. Повседневные трудности. Из-за моей забывчивости. — Ходить на четвереньках больше не хочется? — Иногда хочется, — призналась Пик, усмехнувшись. — Это на самом деле так удобно. Тебе надо попробовать. Ханджи сделала пометки и указала Пик рукой на кушетку, застеленную стерильной тканью и отгороженную ширмами от всего остального кабинета. Конечно, Ханджи считала себя профессионалом всех мастей и им, заслуженно, была. Однако видеть, как спокойно Пик снимает с себя верхнюю одежду и, обнаженная по пояс, ложится на кушетку…. К такому она привыкнуть не могла и заранее проклинала себя за странный, высокий и, вместе с тем, сдавленный голос, которым сейчас будет с ней общаться. Ханджи обезжирила кожу Пик на запястьях, щиколотках, установила нужные отведения, затем перешла к отведениям, которые нужно было установить на ее груди. — Ну, все! Пятнадцать минут — не нервничай, отдыхай. Пик моргнула в знак согласия, а Ханджи скрылась за ширмами. Через назначенное время Зоэ скомандовала Пик одеваться, а сама стала рассматривать ЭКГ. — Все отлично. Осталось только побить молоточком тебе по коленкам, и дело в шляпе. Когда все полученные от Пик данные были внесены в ее файл, Ханджи потянулась, взглянула на работающие наручные часы: — Ух ты, почти два! Время пообедать. И потом, подняв глаза на Фингер, добавила: — Еще раз спасибо за часы. И эти, и те. — Пожалуйста. Ну что, в парк?

***

День был приятным. Ветер, легкий и свежий, отбрасывал волосы назад, подставляя кожу своим прохладным поцелуям. Пели птицы, зеленели под голубым свободным небом деревья. Воздух был наполнен какой-то безрассудной, беззаветной влюбленностью. Ханджи и Пик обнаружили скамейку в тени и с удобством на ней расположились, выложив сэндвичи и лимонад, который тоже, как оказалось, Фингер приобрела. — Ты такая предусмотрительная, — вгрызаясь в еду, выдохнула Ханджи, про себя утопая в океане ее достоинств. — Приятного аппетита, Ханджи. Они ели молча практически всю дорогу. Доев, Ханджи вытерла рот тыльной стороной ладони, проигнорировав предложенную ей Пик салфетку, задумчиво поразглядывала свои сапоги и спросила Пик наконец: — Пик, о той пятничной ночи… — Да? — Конечно, Алекс Тернер пел, что ночи созданы для того, чтобы говорить о вещах, которые невозможно будет обсудить утром, а у нас сейчас день, но, все-таки, может быть, я задам тебе пару…кхм….вопросов? 〜〜〜 — Как работает эта игра, еще раз? — засомневалась Пик, глядя на водку в своей рюмке. — Если ты делала то, что я, как я утверждаю, я не делала, то ты пьешь. Если не делала, то не пьешь. Конечно, веселее, когда больше человек, но даже нас с тобой более чем предостаточно! Ханджи расположилась на полу поудобнее и плеснула водки и в свою рюмку. — Я обещала Леви доставить тебя домой в целости и сохранности, — с прежним сомнением проговорила Фингер. — Так ты так и сделала? — сдвинула брови Ханджи. — Да, но не думаю, что догон водкой в три часа утра входил в первоначальный замысел. — Пик! — воскликнула Ханджи, скрещивая ноги. — Расслабься. Все эти обещания, данные Леви… Я ему как-то тоже пообещала, что сдержусь и не расскажу Моблиту, чем он там занимается с Эрвином под видом составления отчетов. И что? Не удержалась и рассказала, конечно!.. Это я к чему? Обещания можно нарушать. Давай. Я первая. Ты не против? — Я не против, а ты как будто уже придумала… — Да! Придумала, — довольно закивала Ханджи. — Я никогда не прыгала с парашютом. Пик улыбнулась. — Как пел Питбуль…. «Been there, done that», — и Пик лихо опрокинула в себя стопку водки. — Ты могла сделать глоток! — закричала Ханджи, глядя, как Пик с чувством прижимает к носу тыльную сторону ладони. — Что же ты раньше не сказала, Ханджи…. — сипло отозвалась Фингер. — С тебя такой же трюк. — Ну, если ты попадешь в то, что я делала, то, конечно…. — Я никогда не была просто человеком до войны с Парадизом. С точки зрения марлийцев. Ну, знаешь, сначала ты — мешок с костями, расходный материал, потом — титан. — Черт! — захохотала Ханджи, выдохнула и без лишних слов залила в себя обжигающий горло напиток. — Кха, кха, КХА! Рука Пик легла ей на спину, одобряющие похлопала. — Воды? — Справлюсь, — просипела Зоэ. — Моя очередь. Она выпрямилась, посмотрела на Пик: — Я никогда не испытывала романтических чувств к Зику. — Ханджи! — воскликнула Пик — изумленная по разным причинам. — А вот и хренушки. Я не пью. — Хорошо… — пробормотала Ханджи. — А Елена? — Жди свою очередь! Я не думала, что ты так низко падешь. Но я спущусь к тебе. Эрвин! Я никогда не испытывала романтических чувств к Эрвину! — Я не пью! Я никогда не испытывала романтических чувств к Елене! И Пик, не задумываясь, опрокинула в себя стопку водки. Развела руками. — Что дальше? Или, мне лучше спросить, кто? — Я буду ждать своей очереди, — чинно отозвалась Ханджи. — То-то же. Я никогда не летала на УПМ. — А вот это ты зря! — воскликнула Зоэ и залила в себя напиток. — Я обязательно тебя научу. Это потрясающе — это чувство полета. — Беру тебя на слово! — Договорились, — Ханджи протянула Пик руку, и та со смехом ее пожала. — Елена — это, конечно, мощно…. Но как же… она и Зик? — Ты не хочешь в это влезать, поверь мне. Зоэ кивнула. — Я никогда не была титаном. — Ханджи! — засмеялась Пик. — Это же шарлатанство! Ты практически использовала мой вопрос про человека! — Пей! — Черт с тобой, — стопка была опрокинута. — Я никогда не была командующей разведкорпуса. — Я никогда не участвовала в плане по захвату Парадиза. — Я никогда не прилетала в Марли на дирижабле из Парадиза, чтобы помочь Эрену Йегеру захватить молотобойца и вернуться домой. — Я никогда не скрывала от эльдийцев правды о происхождении титанов. Рюмка за рюмкой. Рюмка за рюмкой. — Я никогда не знала, что такое свобода, пока эльдийцы не вышли воевать против эльдийцев. Ханджи замерла со стопкой водки, поднесенной ко рту. Медленно опустила руку, поставив рюмку на пол. Она придвинулась к Пик, взяла ее за руку, поднесла к губам и поцеловала ее в тыльную сторону ладони. — Никто не знал, Пик. В этом все проклятье, правда? Слишком много плохого было сделано, чтобы все забыть, но именно это плохое и привело нас туда, где мы есть сегодня. Вся эта пролитая кровь. Все эти отданные жизни. Твои друзья. Мои друзья. — Мне надо на воздух…. — отстранившись от Ханджи, качаясь, Пик поднялась и побрела на балкон. Ханджи легла на пол и закрыла глаза: боже, где избавление от всех этих страданий. Где конец вине, где конец пьяным игрищам, если даже в них спотыкаешься о трупы павших товарищей? Почему жизнь тонет в смерти и алкоголе? Почему оставаться на поверхности и трезвым бывает так сложно? Зоэ прикрыла глаза. — Почему ты спросила о Елене? — Если блондинки в костюмах — твой тип… — пробормотала Ханджи, которой вдруг показалось, что она лежит в каюте на подводной лодке, и море мерно раскачивает ее на своих укрытых от глаз волнах — влево-вправо, вправо-влево… — То я могу предложить тебе только одноглазую шатенку в форме. Не знаю, будет ли тебе этого достаточно. — Ханджи…. — Нет, правда, Пик. Что ты видишь во мне? 〜〜〜 — Почему той ночью мы оказались у меня? Пик моргнула. Она не заметила, как они телепортировались со скамейки в бар неподалеку от лаборатории, и совсем забыла, как Ханджи махнула рукой на большой список дел со словами «потом!». Пик сделала глоток рома с колой. — Потому что ты предложила. Зоэ вскинула брови, серьезно кивнула. — А где мы были до этого? — В парке на скамейке. — И что я тебе говорила? Пик загадочно улыбнулась: — Чего ты только не говорила. Давай так: попробуй угадать хотя бы одну из тем. Если не угадываешь — пьешь. Ханджи это что-то смутно напомнило, но она кивнула. — Мы говорили о…титанах. — Верно. — Вторая тема? Пик кивнула. Ханджи задумалась. — Я выпью для потока вдохновения, хорошо? — последовал глоток, и глаза цвета спелой вишни уставили в потолок. — М-м-м…. Раз были титаны, значит, мы говорили про эксперименты. Точно что-то о крови. Пик одобрительно закивала. Ханджи знала, что надо сказать следующим. Все как-то вытекало одно из другого. Даже пьяная, она оставалась логически последовательной. «Ты. Мы говорили о тебе, конечно». Она сделала два больших глотка виски с колой. — Ты, Пик. Пик кивнула. Ну, достаточно со скамейки. Правдами и неправдами они прошли от скамейки до дверей дома Ханджи и до игры с водкой. На удивление Пик, Зоэ не могла вспомнить ни одного вопроса из игры «я никогда не». Ни единого. — Значит, это был кошмар, — изнеможённо кивнула она, заканчивая вторую порцию виски с колой. — Просто вопросы сначала были агрессивно-личными, а потом стали остросоциальными. Но не будем о них. Все закончилось хорошо. — Мы пошли спать? — в надежде пробормотала Ханджи. 〜〜〜 — Ты правда плачешь? — изумилась Фингер. — Меня никто не называл «блестящей ученой» раньше! — Точно называли. Я в этом уверена. — Почему тогда я так тронута этим? — Потому что ты очень…очень пьяна. Ханджи засмеялась. — Обычно я не плачу, когда напьюсь. Только очень сильно потею. Пик коснулась ее лба, убирая с него взмокшую челку: — Все по плану, бывшая командующая разведкорпусом Зоэ. — Так сексуально… — Еще бы. Как в замедленной съемке, Фингер увидела, что рука Ханджи оказалась протянута к ней. Она почувствовала, как пальцы Зоэ коснулись ее щеки. Все внутри, трепетавшее уже давно, сейчас окончательно связалось в узел. Пик прикрыла глаза, когда губы Ханджи на ее щеке сомкнулись. — Ты…хочешь? — Я хочу тебя, Ханджи. Она отстранилась и посмотрела ей в глаза. — А ты хочешь просто потому, что достаточно надралась и думаешь, что так будет проще. — Давай я отведу тебя к унитазу, подержу тебе волосы, пока ты блюешь, а потом мы ляжем спать? — Но…. — Когда ты будешь трезвой, — садясь перед ней на колени, сказала серьезно Пик, — приходи ко мне в любое время дня и ночи. Так я не хочу. Не с тобой. 〜〜〜 — То есть после остросоциальной питейной игры ты предложила мне прочистить желудок, а потом мы пошли спать? — Я заставила тебя почистить зубы и прополоскать рот. Не забывай об этом. — Ты очень заботливая, Пик, — серьезно кивнула Ханджи. — Да. Пожалуй. Она посмотрела на свои руки. — Так… ничего не было? Ничего физического не было? — Мы держались за руки, когда засыпали. Ханджи залилась краской. Пик грустно улыбнулась. Она знала, что поступает правильно. Трезвая Ханджи не хотела бы того, что хотела пьяная. Не так. — Ну что ж, — вздохнула Фингер. — События восстановлены. Мне нужно домой доделать кое-какие дела, а тебе — отчет для Армина. Не забыла? — Нет… — покачала головой Ханджи. Конечно, забыла, за кого она ее принимает?! — Выпивка за твой счет. — Конечно. — Увидимся, Ханджи. Ладонь Пик легла на прощание Ханджи на плечо, а затем быстро исчезла. Ее шаги стремительно растворились в свете надвигающегося вечера вслед за прикосновением. Зоэ столько всего хотела сделать — и ничего сделать не смогла. Она сидела, держась руками за голову, проклиная свою неспособность сделать первый шаг. Можно ведь было сказать «эй, Пик, давай сходим в кино? театр? поедим мороженое? прогуляемся по парку вдвоем? поужинаем?» Давай что угодно сделаем вместе, Пик, вариантов — уйма! Но нет. Пик была слишком драгоценной, чтобы бросаться словами. Казалось, правильного все нет и нет. Казалось, испортить все легко. И самым ужасным было то, что Зоэ видела, как Фингер поддерживает ее симпатию и стремление что-то с ней сделать, видела, что Пик хочется, чтобы их отношения не были игрой в одни ворота, но Ханджи… Ханджи пока не очень понимала, как ей лучше ударить по мячу, чтобы сделать все так, как Пик не снилось даже в самых фантастических снах. Ханджи расплатилась за напитки, встала со стула и побрела обратно в лабораторию. Стрелка подчиненных Пик часов медленно двигалась к пяти. Ханджи вошла в пустую и прохладную лабораторию, бросила вещи, помыла руки, надела халат и уныло опустилась на стул рядом с микроскопом: делать ничего не хотелось. Хотелось перестать существовать — хотя бы на минуту. Хотя бы на минуту забыть, что такое мысли, и каким болезненным бывает гул, который они поднимают в голове. Когда Зоэ доделала отчет для Армина, стрелка настенных часов подбиралась к десяти. Ханджи потянулась, вложила бумаги в отдельную папку, приклеила пояснительную записку, отнесла ее Арлерту на стол и потащилась домой. Алкоголь давно выветрился из ее организма, как и еда. Урчание в животе было неприятным чувством, и Ханджи подумалось, что она бы с радостью съела… — Крепы, — всплыл в ее голове голос засыпающей Пик. — Я очень люблю крепы со взбитыми сливками и фруктами. — На них долго не продержишься, — вспомнила Зоэ себя, — что насчет мяса? Какое мясо ты любишь? — Я люблю креветки… — Креветки? Хм. А я их ела когда-нибудь? — Они маленькие такие, скрюченные. Как старички. — Хе-хе! — захохотала Зоэ. — Звучит смешно, но я совсем не помню такой еды. — Когда будешь трезвой, точно вспомнишь… — БУДЕШЬ ТРЕЗВОЙ!!! — заорала на всю улицу Зоэ и понеслась вперед, быстро и глубоко дыша и улыбаясь во весь рот. Она вспомнила. Она все вспомнила. — Пик!!! — заколотила она кулаками по двери ее квартиры. — ПИК! — Ханджи? — раздался голос из-за двери, и та решительно распахнулась. Пик выглядела удивленной и… — Ты очень красивая в этом длинном халате, — выдохнула Ханджи, переводя дыхание. — Такая красивая, боже. Она оперлась ладонями на свои колени, пытаясь дышать ровно. — Господи, я растеряла свою форму! А ты выглядишь… ну очень красиво. Их глаза встретились. Ханджи рывком выпрямилась. — Я могу?.. Пик отошла в сторону, с удивлением и сияющим пониманием глядя на Зоэ. Когда дверь закрылась, Ханджи встала напротив Пик. В темноте коридора она едва различала ее бледный силуэт, но ее вели не глаза, а что-то внутри. Она протянула ладони к ее лицу, провела по линии челюсти, коснулась большим пальцем подбородка. — У тебя очень красивый нос, Пик… Ты знаешь? — Нос? — отозвалась Пик, чувствуя, как все ее существо собирается внутри ее тела, как обостряются все чувства. Чувствуя касание пальцев Ханджи на лице, в волосах, чувствуя, как скользят ее пальцы по ключице, как дыхание щекочет щеку. Чувствуя. Ладонь Ханджи притянула Пик вперед, и Пик жадно врезалась в губы Зоэ, закрывая глаза, растворяясь в необъяснимом, невыразимом блаженстве. Ее руки легли на шею Ханджи с тем, как ладони Ханджи, не отрываясь от тела Пик, проследовали от ее затылка к шее, от шеи — к талии. Зоэ притянула ее к себе еще сильнее, опустив ладони на поясницу. Она почувствовала, как язык Пик коснулся ее губ, как скользнул к ней в рот, взрывая в ней фейерверки желания один за другим. Пик обвила руками шею Ханджи, неожиданно улыбаясь и смеясь ей в губы. Ханджи засмеялась в ответ, спрятавшись в ее распущенных волосах. — Прости, что я пыталась тебя соблазнить пьяной, — вздохнула Ханджи, убирая волосы на пути к ее шее и целуя ее много-много раз. — Спасибо, что ты остановила меня. Пик взяла лицо Ханджи в свои руки. — И как ты все вспомнила? — Разве не ты называла меня блестящий ученой? По словам «будешь трезвой», конечно!