Природный магнетизм

Игорь идёт от главного офиса «Вместе» и пытается анализировать события этого дня — получается без особых успехов. Колючий ветер с Финского залива иголочками впивается в смуглую кожу, и Гром ежится, застегивая кожанку до шеи. На улице, чай, не Франция. Сейчас слечь от заразы никак нельзя, надо бы шарф купить, — вспыхивает разумная мысль в тяжёлой от размышлений голове майора. Если быть до конца откровенным, Игорь вообще запрещал себе болеть. Он придерживался мнения, что человек обязан контролировать тело и разум. У Грома выбора особо не было: дикий Питер не в состоянии укротить даже Господь Бог, так что Игорь обещает себе сократить радиус надзора только до наблюдения за собственным организмом. Судя по бессонным ночам в участке, получается без особого успеха, но он честно старается спать больше 5 часов в сутки и не ночевать в обезьяннике вместо квартиры. Для осознания того, что он тоже простой человек с потребностями питаться рационом, состоящим не только из одной шавермы, ему понадобилось несколько лет службы. А ещё пару разбитых рёбер и угроз увольнения. — И смерть своего друга, — мерзко хихикая, подсказывает шёпотом подсознание. Ты-виноват-кровь-на-руках-не-уберег. В голове Игоря красным маком расцветает вина за смерть Димки. Снова. Майор бессознательно ускоряет шаг, но мечтательные голубые глаза с застывшими зрачками будут преследовать его до последнего вздоха — Игорь в этом уверен. В конце концов, именно за авантюризм майора зеленый новичок поплатился двумя ножевыми в грудь. Гром помнит события того дня лучше, чем детали последних расследований. Год назад стояла такая же типично питерская жара: влажная до желания принять душ из первого фонтана, пыльный воздух оседал в горле до приступов астмы. Тогда к нему пристроили мальца, который только выпустился из академии. По хорошему счету, это было чистой воды издевательство над Громом или, как сказал тогда Прокопенко, «налаживание социальных коммуникаций и развитие навыков общения» у самого нелюдимого служителя правопорядка в Питере. Зелёного выпускника прикрепили к Игорю, хлопнули ободряюще по плечу и сказали что-то из разряда «Не ссы, мелкота. Гром лает, но не кусает». Мягкий Димка, который явно мечтал о громком расследовании и погоне за маньяками, стойко принял бессмысленно огромную кипу отчётов, форм и заявлений. По устоявшейся традиции, эта макулатура была частью инициации в настоящего полицейского. Молодняк на серьёзные задания старались не пускать, пусть лучше первые полгода будет развлекаться с формами отчёта заявлений о краже сумочки. Но Дима хвостиком вился за Громом, упрашивая без конца взять на «реальное дело». Игорь отшучивался, прибегал к угрозам и однажды абсолютно серьёзно пообещал отправить новичка сторожить памятник бравому солдату Швейке на Балканской площади. Сказал ещё: «Пусть один вояка будет другого охранять», а потом со смешком сел за руль служебного автомобиля. Год назад ленту новостей возглавляли заголовки о маньяке, который убивал вернувшихся с фронта военных. Ветераны боевых действий, казалось бы, последние в списке беззащитных среди мирного населения. Но шокирующие сцены расправы, от которых даже у Грома подкатывала рвота к горлу, доказывали обратное. Вспоротое горло с торчащим топором из живота подсобили желтушникам дать маньяку имя «Раскольников». Дима тогда фыркнул и сказал, что за такое пренебрежение к Достоевскому каждого журналиста должна насмерть переехать повозка с лошадьми. Не было ни одной схожести, кроме топора. Убийца явно коллекционировал жетоны бывших вояк, специально вычисляя тех, кто возвращался из горячих точек. Более того, маньяк как будто испарялся в воздухе: ни камеры, ни жители ближайших домов ничего не видели. Гром ломал голову над возможными мотивами. Самым очевидным казалась идейная месть, поэтому первым делом майор искал общее звено между всеми убитыми. Но жертвы в одном отряде не служили, звания у всех разнились. Единственное, за что мог зацепиться Гром — все убитые были солдатами по контракту. Игорь тогда работал без перерывов на сон, поэтому не увидел, как Димка проскользнул на заднее сиденье автомобиля. Майор заметил диверсанта, только когда приехал на место очередного убийства. Прогонять было некуда, поэтому тихо рыкнув и приказав сидеть в машине, Игорь пошёл восстанавливать детали очередной расправы. В этот раз жертву удалось спасти: бабуля, прогуливаясь с худенькой собачонкой, услышала глухие мольбы о помощи. Бдительная гражданка закричала на весь район, чем сразу привлекла внимание проходящего патруля. Убийца дураком не был, поэтому испарился с места преступления моментально. Разумеется, район сразу оцепили со всех сторон. Выпал редкий шанс поймать маньяка, который обычно орудовал поздно вечером. Более того, у пострадавшего были шансы выжить, что давало надежду на потенциальное опознание. Игорь был первым, кто прибыл на место. Сверившись с показаниями свидетельницы, он сразу нырнул в один из тысячи внутренних дворов Питера. Адреналин разгонял по венам кислород, казалось, что все органы чувств обострились до предела. Именно ради этого Игорь пыхтел ночами над бумагами, оформляя отчётности. Гром чувствовал себя превосходно, когда речь заходила о практической работе в органах: поймать насильника, найти мошенников или бежать по грязной подворотне в поисках убийцы. Сердце гулко билось о ребра — Игорь был охотником, который преследовал убегающую добычу. Майор остановился в темном дворе, чтобы перевести дыхание. Надо было понять, куда мог сбежать преступник, какие белые пятна не обнаружили ребята из оцепления. Этим питерским дворам прообразом послужил лабиринт Минотавра — не иначе. Игорь прислушался: обманчивое спокойствие играло на нервах, рука тянулась к спрятанному в кобуре пистолету. Он вздрогнул, когда понял, что ему кто-то звонит. На мутном дисплее телефона высветилось имя входящего абонента — «Младший Швейка». — Игорь, я понял, каким образом он передвигается! Крыши, чертовы крыши! Место преступления это всегда внутренний двор, где часто есть пожарная лестница. Разумеется, там почти никогда нет камер, зато много выступов. — Сиди на жопе ровно, никуда нос не высовывай. Найди мне карту крыш в этом районе и пришли на телефон. Майор услышал шорох и недовольное бормотание. Связь отвлекала постоянными перебоями, поэтому Игорь старательно напряг слух. — У нас нет права терять время, я пойду по его следу. Как только поднимусь наверх, сразу перезвоню тебе, — отрывисто сказал Дима и бросил трубку. Отчаянное «Нет!» Игоря услышали только пересохший водосток и пыльные окна внутреннего двора. Майор прекрасно понимал, что зеленый выпускник академии МВД опытному маньяку не соперник. Игорь еще никогда в своей жизни не бежал так быстро: окружающие объекты слились в сплошное пятно, легкие горели от недостатка кислорода. Гром прекрасно понимал, что время играет против него. Он уже раз шесть успел набрать номер подопечного — в ответ были слышны только гудки. — Твою мать, твою мать, твою мать! — сквозь зубы матерился Гром, не переставая звонить Дубину. — Игорь, я поднялся на крышу, не мог поднять трубку, — воодушевленно ответил Дима на седьмой по счету звонок. — Что в предложении «сиди на жопе ровно» ты не смог понять? Немедленно спускайся, будешь у меня до второго пришествия Христа сидеть за отчетами, лично гарантирую. — Ты же сам говоришь, что время это самый ценный ресурс любого преступника! Я не могу допустить еще одно убийство в родном городе. — Герой, блять, нашелся! А ты себя спрашивал, что будет с отделом, если на задании погибнет стажер? Оставайся со мной на связи, слышишь! Не смей вешать трубку, пока я не поднимусь на крышу, — сжимая до треска пластиковый корпус телефона, Игорь молил всех существующих Богов дать ему еще немного времени. Чтобы успел добежать, чтобы успел защитить. — Не переживайте, майор, я буду вам докладывать о происходящей обстановке. У лестницы на последнем этаже есть люк, через который можно попасть на чердак. Тут как-то странно пахнет, но точно не отходами — мусора почти нет. — Постарайся описать запах, попробуй найти примеры, какие у тебя ассоциации? — сбивая дыхание, спросил Гром. — Сложно сказать, Игорь. Пахнет очень знакомо, но никак не могу вспомнить место. А, точно! В служебной машине также воняет порой, капец туда садиться после ночной смены. Повиси на связи немного, я нашел какие-то рисунки. Сейчас рассмотрю поближе и скину фото, — голос Димы звучал заинтриговано, ничуть не испуганно. Он явно не понимал опасность своего положения. В отличие от Игоря Грома. — Дима, ты на связи? Скажи что-нибудь в трубку, — ответом майору была тишина, — Дима, пожалуйста, ответь. Немедленно найди место, где ловит связь, я тебя не слышу вообще. Дубин, ответь! пожалуйста. пожалуйста. пожалуйста…