«Если покажу ему смущение или, хуже того, стыд, то проиграю в пух и прах», — напомнила себе Мэв.
Распрямив плечи, она обернулась. В полутьме девушка смогла различить только силуэт Далемара. Сгорбившись, он сидел на стуле посередине холла, но едва Мэв подняла взгляд, как мер принял более вальяжную позу, распрямив спину и закинув ногу на ногу.
— Не припомню, чтобы мы оговаривали запрет на прогулки, — спокойно произнесла девушка, пытаясь всеми силами сохранить самообладание. Сегодня она победила на Арене, а значит, и напор спеси Далемара сдержит. Хотя сейчас и иной дремора показался бы ей более предпочтительным противником, чем он.
Судя по кивку, мер окинул её долгим взглядом, призвав любимые чары ночного зрения. И Мэв стоило огромных усилий не дрогнуть и не сжаться.
— Столь поздние прогулки в этом городе опасны, — отчеканил Далемар, верно поняв, что лёгкая победа ему сегодня не светит.
— Так ты поджидаешь меня тут, потому что переживаешь за целостность моей
нордской, кхм… жизни? — решила съязвить Мэв.
— Да, — отрывисто произнёс он и таки склонил голову. — Ты моя жена.
Этот ответ и тон, каким он произнёс эту фразу, заставили напускной задор Мэв притухнуть. В груди, там, где она всеми силами старалась задушить свою слепую любовь к нему, нечто отозвалось болью на его слова. Стянуло спазмом сухожилия на запястьях. Кисти, сжимавшие спрятанные за полами плаща книги, дрогнули. Не мог же он сыграть и эту едва скрытую печаль?
Мер словно понял её и качнул головой, отгоняя непрошеное чувство.
— Где ты была всё это время? — повторил Далемар свой вопрос, скрещивая руки на груди и опуская плечи. Он принял ту же сжатую позу, в которой, верно, и ждал её, сидя на этом стуле.
— На Арене, — призналась Мэв.
— И что ты там забыла? — спросил он, и в его голосе отчётливо проскользнула крупинка изумления, почти полностью перекрытая осуждением.
«Сражалась» — могла ли она сказать и это? Мэв вспомнила условия их сделки, по которой должна была исполнять роль добропорядочной жены политика. А ведь Далемар даже встретил её, назвав «благоразумной жёнушкой». Но в том, что она бегала по песку в откровенном наряде на потеху столичной публике, увы, ничего благоразумного и приличного не было. Едва удержавшись от того, чтобы прикусить губу, Мэв взмахнула распущенными волосами.
— Всего лишь посетила одну из главных достопримечательностей города, — не моргнув глазом соврала она. — На каждом углу висят все эти яркие плакаты. Вот я и решила посмотреть всё своими глазами. К тому же там было много богатых людей. Я рассудила, что посещение Арены обществом не осуждается. Видела там даже сенаторов.
Он молчал, не подтверждая и не отрицая её догадку. Думал? Нет, скорее тянул время. Мэв посетило скверное ощущение, что сейчас Далемар отогнал хандру и применял на ней какую-то привычную ему талморскую методику дознания. Возможно, даже подсознательно… потому что не умел иначе.
— Ты делала ставки? — Резкая смена темы разговора сбивала с толку и лишь подтверждала эту теорию.
— А что, это нарушает альтмерский этикет? — Мэв решила не сдаваться так просто.
— Нет. Но Арену принято посещать со спутником. — Эту фразу Далемар буквально выдавил из себя. А потом опустил голову ниже, занавесив волосами и без того укрытое тьмой лицо. — Не хотела идти со мной — могла хотя бы предупредить, куда собралась. Сказать слугам. Оставить чёртову записку, в конце концов! Что угодно, а не убегать рано утром, прихватив с собой все ценности!
Он повысил голос, и Мэв поняла, что злоба вырвалась наружу. Не по-талморски холодная и сдержанная, а его,
настоящая, мальчишеская и немного истеричная.
«Значит, он всё же искал меня, — подумала Мэв и чуть было тоже не опустила голову. Но тут же она поняла и ещё одну истину: — А ещё рыскал по моей комнате, потому и узнал, что я ушла не с пустыми руками».
К стыду добавилось раздражение, когда Мэв осознала, к чему Далемар припомнил ещё и драгоценности.
«Уж не решил ли он, что я сбежала, бросив Иенн?!»
— Ты ошибаешься: моя единственная ценность в этой жизни — дочь — осталась в этом особняке. Так что я бы вернулась, — со злобой ответила Мэв. — Что до «прихваченных ценностей», то я продала те вещи. С ними у меня связаны не самые приятные воспоминания, если ты, конечно, понимаешь, о чём я.
И Далемар явно догадался, что она говорит о времени, которое они провели вместе. Живя как настоящие супруги. Он поднял лицо. Глаза привыкли к темноте, и Мэв различила очертания его носа, скул, губ. Одни глазницы утопали во тьме и делали его немного жутким.
«Ох и задаст он мне сейчас жару», — без особой радости подумала Мэв, наблюдая, как заходили желваки мера, очерченные размытым лунным светом. Но Далемар лишь распрямил ноги и снова сгорбился. При этом он продолжал молчать. И это напоминало уже не очередную талморскую уловку, а банальную обиду.
«Неужели и правда страдает?» — новый укол стыда оказался неожиданно болезненным. Мэв подумала про то, что ощутила бы она сама, если бы узнала, что он продал её кинжал. Наверняка это было бы очень неприятным открытием.
— Не знаю, как у вас, но у нас в Скайриме не возбраняется продавать подарки, — смущённо подала голос Мэв. — Так что…
— Кто победил на Арене сегодня? — грубовато оборвал её Далемар, и девушка поняла, что теперь он из мести хочет уличить её во лжи. Выслушать и проверить факты. И Мэв не планировала облегчать ему задачу. Уж что-что, а вывалить ему достоверную информацию она могла.
— Были какие-то состязания, — уверенно начала Мэв. — Я думала, что это что-то навроде наших воинских соревнований на Ярмарке, но там творилось что-то невообразимое. Уже в первом же испытании Жёлтые и Синие начали убивать друг друга, когда погас магический барьер между командами. Во втором были призванные даэдра, но, по счастью, в тот раз никто не погиб. Зато в последнем раунде на выживших выпустили снежных троллей, саблезубов и пауков. В итоге один боец погиб, двое были тяжело ранены, а в финале, когда все твари оказались перебиты, Синие едва не сцепились друг с другом. Мне не понравилась такая подлость. А то, что зрители приветствовали расправы и смерти, показалось отвратительным. И ещё на трибунах было шумно и жарко. Больше ни за что не пойду туда.
Склонив голову, Далемар слушал её не перебивая. Поверил ли? Мэв этого не знала, ведь обычно любую ложь он буквально на нюх определял. Но в этот раз её уверенность, похоже, смогла свершить невероятное, и он кивнул, словно принимая её правоту.
— Ты ставила на Жёлтых?
— Нет, — обманчиво небрежно дёрнула плечом девушка. — На Синих. Знаешь ли, цвет их поддоспешников напомнил мне о былых временах и службе в рядах Братьев Бури.
Далемар хмыкнул, и Мэв сочла это добрым знаком. Калейдоскоп его эмоций пролетал перед ней, словно кружимые ураганом разноцветные флажки: сдержанность, злоба, истеричность, едкость, теперь вот и ирония появилась. Но последнее точно было просветом в круговороте кошмаров. Мэв немного ослабила хватку на книгах.
Щёлкнула крышка его коробочки с лекарством. Шарик привычно хрустнул на зубах. Мэв переминалась на ногах, то и дело потирая носком туфли укушенную лодыжку. Она, наверное, могла уйти, ведь он не держал. Но поняла, что не хочет. Даже вопреки доводам разума, твердившего, что, оставаясь тут, она может оговориться и выдать себя, Мэв стояла перед ним.
— И солидным был куш? — Его голос прозвучал легко. Так всегда случалось, когда шарик действовал.
— Ничего так, но могло быть и больше, — ответила Мэв. — Я поняла, что все в основном болеют за Жёлтых, но не прогадала со ставкой на их противников. Впрочем, дай угадаю, теперь мне нужно отчитаться перед тобой, куда я дела деньги?
— Думаю, ответ висит за твоей спиной, — произнёс Далемар. И сделал это таким талморским тоном, что девушке стало не по себе. Естественно, он заметил. Мэв поблагодарила судьбу за дар Аззара — этот лук и правда стоил дороже, чем её драгоценности и любой возможный выигрыш вместе взятые. И вопрос, куда она дела деньги, и правда теперь не стоял.
Мэв повернулась к нему спиной, демонстрируя оружие.
— Хороший, правда?
— Слишком тяжёлый для тебя. — Далемар, как и следовало ожидать, начал искать изъяны. Вновь хлопок — и ещё одна пилюля хрустнула на зубах.
«А раньше одной обходился», — с тревогой отметила Мэв, вслушиваясь в то, как он проглотил кусочки, почти не разжёвывая их.
— На даэдрических луках стрелять никто не учится, если не знала, — пояснил Далемар, и в этот раз непринуждённость в его голосе показалась вымученной.
— Если не заметил, то стрелять я и так умею.
«Будь иначе, я бы сейчас тут не стояла», — уверенно добавила Мэв про себя и повернулась к нему лицом.
— Ты неплохо целишься, но вот скорострельность у тебя ни к чёрту, — возразил мер, склонившись ещё ниже, так, словно у него заболел живот. — И когда двигаешься, часто мажешь. А если цель будет не одна, то, скорее всего, можешь не уследить, если кто-то будет целиться в тебя саму. По сторонам совсем не смотришь и прёшь как боров. Вот уж где северная кровушка себя проявила.
— Ой! Неужто я опять нордская свинка? — сморщила нос Мэв, но тут же вспомнила, как, обстреливая тролля, она упустила из виду паука, пульнувшего в неё едкой паутиной.
А Далемар, пропустив её остроту, продолжал, отчётливо начиная ворчать:
— Опытный лучник способен стрелять, одновременно удерживая в поле зрения несколько целей. А мастер при этом ещё и дистанцию сохранять умудряется. А ты если и достигла в чём совершенства, так в самоуверенности. Вот уж где тебе точно равных нет. Я ведь и эльфийский лук тебе купил, чтобы найти учителя и откорректировать те недостатки, которые ты за собой не замечаешь…
— Ну его эльфийшество-то всё знает. Эвона как деревья ловко расстреливает. — Мэв нарочно подчеркнула свой истмаркский акцент, чтобы позлить его. — Где натренировался только? Уж точно не на своём основном рабочем месте!
В её представлении палачи безвылазно сидели в душных подвалах. И воспоминания, которые она ненароком подсмотрела, эту истину только подтверждали.
— Да будет тебе известно, что нас меньше, чем вас. — Вопреки ожиданиям, истерить Далемар не стал. — Это требует от воинов Доминиона универсальности. Офицеров
исключительной генетической ценности, а вернее, знатного происхождения, и тех, кто был при высоких званиях, в самый котёл не швыряли. Но я считался низкородным. И во время Великой войны чин носил весьма заурядный. Потому если ты думаешь, что я, как дознаватель, отсиживался в тылу во время битв, то это не так. А
рожа у меня не покоцанная, — он явно намеренно повторил её восточно-скайримский говорок, — как у уважаемых нордских вояк, лишь по одной причине: я был в состоянии вовремя её латать.
«Опять угадал, о чём я подумала, — с досадой про себя отметила Мэв. — Ещё и «Великая война» сказал, а не «Первая», как раньше. Освоился уже и оговариваться меньше стал. А может… начал вести себя настороже и передо мной?»
Последняя догадка обдала её рот привкусом горечи.
— Если ты так хотела новый лук, сказала бы мне. — Далемар вновь вернулся к глуховатому тону. — Я бы купил. Говорил же, что сделаю это, едва ты освоишь эльфийский.
«Ты забыл, что теперь я твоя жена лишь на имперских бумажках?» — фраза так и вертелась на самом кончике языка, но Мэв прикусила его.
— Ну или провернула бы аферу, предложенную Сфорциной, если так противно просить деньги у меня напрямую. — Визгливая нотка всё же сорвалась с его губ, но он её шумно проглотил.
«Узнал уже, — выдохнула Мэв, скосив на него взгляд. — А скоро узнает и про Арену… Может, всё же лучше рассказать самой?»
Мэв представила, как он начнёт её отчитывать, едва ли не брызжа слюной, и сжала губы плотнее. Но, верно, Далемар истолковал её досаду иначе.
— Мать сегодня увидела перечёркнутую строчку в конторской книге «Красного Алмаза» и сказала об этом мне. А дальше всё сопоставить и догадаться — дело нехитрое, — уведомил Далемар, чтобы она не мучилась вопросом: «Как?» — Про подковёрные игры Сфорцины у нас в общине только Мурсиоро, наверное, не знает. Впрочем, он и про наличие у Караньи молоденьких ёбарей не догадывается, — хмыкнул он. — Думает, она колечки сиротам из приюта на выпуск скупает. Впрочем, чего это я дядюшку поношу, коль сам до полуночи по городу рыскаю в поисках своей супруги? Но бегал я по Храмовому и Портовому районам в основном. В Торговом тоже был. Ну и, естественно, в тюрьме. Туда в первую очередь попёрся, скажу, положив руку на сердце. Потому как твоё умение находить приключения на свою нордскую задницу просто легендарно. А вот про Арену и не подумал даже. Хотя… чего это я… Если б не знал, как ты Иенн любишь, поверил бы, что ты и на песок полезть можешь. В твоём духе авантюра, должен признать. Но нет. Ты же не станешь рисковать оставить дочь сиротой на такого отца, как я?
Мэв едва удержалась от того, чтобы не прикусить губу.
— Как поняла, что Сфорцина мне предлагает, отказалась, — выдавила она из себя, чтобы сменить опасную тему.
— И зря, — удивил её Далемар. — Я бы оплатил долговую расписку и вопросов задавать не стал.
— Ну да, как за серебряные серьги с речным жемчугом! — На сей раз визгливые нотки проскользнули и у неё. Мэв тут же окатил колкий стыд, но не за слова, а за слабость, которую она явила, показав ревность.
— Это не то, что ты думаешь. — Голос Далемара прозвучал вкрадчиво — так, будто он начал втолковывать ей вечные ценности.
— О твоей щедрости легенды ходят. А вернее, о её отсутствии! — Не удержавшись, Мэв топнула ногой. — Но ещё немного, и я поверю, что ты всем альтмерам в общине право распоряжаться своими деньгами дал!
— Я предоставил Оливин частичное право с ограничением суммы, — начал он, но Мэв, наплевав, что Далемар не мог терпеть, когда его перебивали, крикнула:
— Ну да! Ты ей скажи, что пусть там сильно не кручинится, голубушка! Скоро я ей и полное право освобожу так же, как уже поступила с твоей кроватью!
— Мэв! — рявкнул Далемар. — Послушай меня! Частичное право с ограничением суммы — ничего не значит! Это всего лишь дружеский жест. Хватит кривиться, это так! Вот вы, норды, разрешаете приятелям брать всякие мелочи у себя из дома, а мы, альтмеры, такое вот символическое право предоставляем. Кстати, пользоваться им считается моветоном. Но эта кукла пустоголовая, верно, перед кем-то из подружек громким знакомством покрасоваться хотела, вот и приобрела те серьги, записав на мой счёт. И нарочно выбрала самые дешёвые, которые и надеть не сможет, потому что у неё и выбор-то на сто септимов был. Я бы и десяткой ограничился, но это уже не дружеский жест, а оскорбление. Кстати, акт одноразовый был, так что больше она ручек в наш карман не запустит, можешь не переживать.
«Опять "наш"? Вот же манипулятор!» — злобно подумала Мэв, но попутно припомнила, что похожий обычай у нордов всё же существовал. Мелочёвку друзьям брать разрешалось. Но не сказать, что всё это поощрялось. Особенно на регулярной основе.
Отвернув лицо, девушка смотрела на дверь в столовую, едва не давясь от обиды. Она его этими серьгами хотела пристыдить, а мер так всё обернул, что она вроде бы и на пустом месте взбрыкнула.
Холл резко осветился вспыхнувшей магической сферой. Мэв зажмурилась, порываясь отвернуться от Далемара.
— Покажи хоть, что ты там за лук себе купила?
Прищурившись, Мэв увидела только протянутую руку и узкие носы чёрных сапог. Смотреть Далемару в лицо она упорно не желала. Просто знала, что едва взглянет в его миндалевидные жёлтые зенки, как размякнет. Чтобы не отпускать книги, она повернулась к нему спиной.
Скрипнул стул. Он сделал шаг к ней. По коже на спине пошли мурашки.
— Я могу взять его в руки?
Не желая подавать голос, она просто кивнула. Вслушиваясь, как щёлкают застёжки, она отметила, что Далемар в кои-то веки проявил такт и спросил разрешение. Может… потому что теперь она ему тоже чужая?
Миг — и спине стало легче.
— А почему ты нормальных стрел не купила? — Как и следовало ожидать, в её колчан он тоже заглянул и заметил стальные, которые она так и не выложила в арсенале Арены.
— Жалко было их на пристрелку тратить, — соврала Мэв.
— Теперь колчан не сочетается.
Мэв дёрнула плечом, показывая, что ей так-то плевать на такие мелочи. А мер, судя по звуку, проверял натяжение тетивы.
— И правда хороший лук, — наконец вынес вердикт Далемар, осмотрев её приобретение. — Износ есть, но за оружием ухаживали. Так что весьма терпимо. Ты его с рук купила. И у редгарда, похоже.
Это были не вопросы, и Мэв ощутила холодок. А вдруг он уже всё знает и просто играет с ней? Подобное было весьма в духе садистских замашек Далемара: успокоить, уверить, что всё позади, а потом молниеносно укусить, как змея.
— Как ты это понял? — Мэв спросила скорее не из любопытства, а потому что знала, что похваляться перед ней своими логическим выводами Далемару нравится. Может, так и удар смягчится. Наивные мечты, тут же уколола она сама себя.
— Руны с зачарованием написаны на йокуданский манер, — без утайки пояснил мер.
— На луке есть зачарование? — спросила она и тут же прикусила язык, мгновенно сообразив, что ляпнула глупость. — Я не почувствовала.
— Просто он разряжен полностью, — небрежно ответил Далемар. Хотя Мэв знала, что огрех он принял к сведенью. Ведь любой продавец расписал бы это достоинство, чтобы накинуть цену ещё и за магию. — Урон огнём. Неплохой. У меня в кабинете было пару обычных камней душ и несколько мелких. Как раз хватит, чтобы его зарядить. Ты, кстати, умеешь это делать?
— Нет.
— А надо, коль обзавелась таким оружием. Ну ничего, я покажу как, — бодро продолжил он. — Почему ты приуныла, девочка?
— Мне теперь неловко, — ответила Мэв с волнением. — Я ведь его у мальчишки одного купила. Его отец болен… Вот я и подумала, что так и им помогу, а для себя лук редкий получу.
— Редгард продал оружие с родовыми клеймами? — изумился Далемар. — Наверное, и правда в бедственном положении. Ты сколько ему заплатила?
— Драгоценности и выигрыш за ставку. — Мэв всё так же стояла к нему спиной и благодарила судьбу за эту блажь. — Но лук явно дороже стоит. Просто Сфорцина мне полторы тысячи за все блестяшки давала.
— Полторы за все твои драгоценности? — вполне искренне возмутился Далемар. — Ну что же, скупердяйство Сфорцины покорило новый пик! Правильно, что ты от неё сбежала.
— Я понимала, что она предлагает меньше, чем они стоят на самом деле.
— «Меньше»? Это слабо сказано, девочка, — хмыкнул Далемар. Мэв услышала за спиной взмах: мер проверял баланс её лука. — Да я один венец для тебя за две тысячи айреннов заказал. Напрямую с островов. Но учитывая, что в Имперском городе алинорских мастеров не знают, часть цены сбросить можно. И всё же такой лук около пяти тысяч септимов стоит, так что они не прогадали.
— Пять тысяч?! — Мэв, не удержавшись, обернулась и тут же попала в ловушку, встретившись взглядом с Далемаром и почувствовав волну тепла, пробежавшую по телу, вместе со слабостью, что едва не подкосила ноги. Девушка тут же отвернула лицо, стараясь не замечать странной и мгновенно вспыхнувшей улыбки на его губах. — А я-то и три им не дала, выходит!
— Ты им заплатила куда больше!
— Но ведь ты венец за две тысячи заказал, — не поняла Мэв, склоняя голову ещё ниже. — А ведь имперцы его и правда дешевле купят!
— Дурашка, — ухмыльнулся Далемар, опуская лук и делая шаг к ней. Мэв недовольно поёжилась, и он остановился. — Я же цену в айреннах назвал. Это валюта Алинора. В септимах это около… — Он, похоже, задумался, производя расчёты. — Ну, сейчас около одного к пяти. Всё же после Скайрима имперская валюта подросла. Выходит, примерно десять тысяч на имперские.
— Чего? — ойкнула Мэв. — За что там такие деньжищи платить-то?
— Солнечные изумруды — дорогое удовольствие, знаешь ли. Они только на островах добываются. Уже много лет их не экспортируют за пределы Алинора. Но их оттенок идеально подходил к твоим глазам. Плюс уникальная огранка камней, общий вес в каратах, редкий лазурный жемчуг и работа самого мастера — а он на островах известен. Так что за семь тысяч его продать можно, если уметь торговаться. А если не уметь, но на муженька Сфорцины нарваться, а не на неё саму, то пять тысяч септимов как раз и выйдет. А ты ещё сверху и зачарованным гарнитуром тех редгардов умаслила. Потому смело добавь ещё три тысячи.
От названных сумм кружилась голова. Хлюпнув носом, Мэв представила, как, верно, насмехалась над ней Сфорцина, когда она согласилась продать всё за полторы тысячи. А ведь она бы сделала это, если бы не чёртовы серьги с речным жемчугом.
— А свой эльфийский лук им же оставила? — не унимался мер.
Мэв приподняла взгляд на уровень его груди, обтянутой простым чёрным камзолом: Далемар, похоже, рассматривал очередное клеймо. Не зная, что ответить, девушка кивнула.
— Это ещё четыреста семьдесят, — продолжил считать он. — Скажи, а где эти редгарды живут? Завтра сам схожу к ним и всё твоё добро выкуплю обратно.
Мэв качнула головой, выражая несогласие. Не желала она Аззару, Казиру и Бариске такого «счастья», как встреча с Далемаром. А торгов с ним и подавно. Тем более что они могли поведать о том, где познакомились на самом деле и при каких обстоятельствах.
— Не нервничай так, — усмехнулся мер. — Я ж не папаша, чтобы больных и детей обсчитывать, по нормальной цене у них всё выкуплю.
Но Мэв просто закусила губу и продолжала молчать.
— Хочешь вместе сходим? — тут же предложил он. — Убедишься, что я никого не запугал и не обманул. Мне просто венец твой жалко. В Империи такой не сделают. Местные ювелиры не чета алинорским. И хватит губы кривить, а то морщины в уголках появятся, как и у меня. Если сама носить не хочешь, Иенн его отдашь, когда она подрастёт. У неё тоже глаза зелёные.
«Лучше бы он на меня орал или поколотил», — горько отметила Мэв, осознав, что такое неожиданное отношение не приносит ей ничего, кроме боли и сомнений. Но в то же время она понимала, что, если начнёт сейчас врать, вся эта явно напускная доброжелательность Далемара испарится, как плевок на раскаленной печке.
— Ну так где живут твои редгарды?
— В Портовом районе, — буркнула Мэв.
Мер замер.
— Ты что, додумалась бродить там после заката? — сурово спросил он.
Мэв вспомнила слова Эльвени про злачные места, притоны и публичные дома, которые открывают свои двери в Портовом районе с последними лучами Магнуса.
— Нет, мы перед Ареной и обменялись, — призналась она. — А после я просто гуляла. По городу. Опоздала к ужину и… только и думала про то, как ты меня отчитаешь за это. А может… просто не заметишь моё отсутствие.
— Уж я-то замечу, — уверил Далемар. — И повторю: больше не гуляй одна по ночам. В Имперском городе как следует патрулируют только Мартин Плаза, район вокруг Белой Башни, Гарнизон, Коллегию, Дендрарий и Эльфийские сады. А Арена по дурной славе как раз за Портовым районом и держится. Причём вне зависимости от времени суток. Карманники и вымогатели тоже заметили, что сражения на смерть привлекают богачей.
«А я отпустила в таком месте без сопровождения беззащитного калеку и двух детей с драгоценностями на десять тысяч», — вновь укорила себя Мэв, наконец сообразив, что с луком на Арену Аззар пришёл вовсе не из прихоти, а из соображений безопасности.
Списав раскаяние на её лице на свой счёт, Далемар явил великодушие.
— Ладно, иди переоденься. А я пока приведу в порядок твоё новое приобретение. За луком ухаживали, конечно, но в последнее время запустили. Вот тут надо почистить. — Длинным ногтем Далемар поддел лишь ему видимую грязь у острого завитка на конце плеча. — Здесь смазать аргонианским маслом, чтобы ржавчина не пошла глубже. У матери был запас в лаборатории, одолжу. Она им металлические гребни и заколки полирует, так что сгодится. Даэдрический лук — это же, по сути, видоизменённый эбонитовый, но с добавлением особых ингредиентов. Это делает оружие более смертоносным, а вот проблема банальной коррозии остаётся той же, как и у прародителя. Как переоденешься, спустись на второй этаж. Зарядишь лук сама.
Спустится? К нему? Мэв ощутила приступ паники. Вновь оказываться с ним наедине она желала так же жарко, как и хотела обратного. В потаённом уголке своей души девушка знала, что готова провести рядом с ним всю эту чёртову ночь! Просто сидя рядом и наблюдая, как он монотонно вычищает ржавчину. Слушая очередную лекцию о… о чём угодно, чёрт возьми!
В горле скопился ком.
— Я спать хочу, — глухо соврала Мэв и едва не взвыла от отчаяния, ведь поняла, что Далемар удерживать её не станет.
Так и случилось.
— Хорошо. Тогда в другой раз покажу тебе, как пользоваться камнями душ, — согласился он. — Лук из моего кабинета утром заберёшь. Я не стану его запирать. Кстати, место, где ты сможешь упражняться в стрельбе, я тебе подыщу. Можно на той же Арене, коль теперь ты знаешь туда дорогу. Только на сей раз пойдёшь в сопровождении охранника.
«Или соглядатая», — скептично предположила она, вновь ощущая злость: на него, на себя, на то решение, что они приняли, и те обстоятельства, что подтолкнули её к этому.
— Там есть площадки для частных тренировок со всеми необходимыми мишенями, — продолжал Далемар. — И наставника в стрельбе я тоже тебе присмотрел. Она тебе понравится. Точно рук распускать не станет. Я предупредил, что ты этого не любишь.
От недовольства тем, что он сам всё расписал и не спросил, а нужно ли это ей всё это, Мэв рыкнула.
— Приятный звук. Тебе идёт, — усмехнулся Далемар и тут же склонился ниже, чтобы посмотреть ей в глаза. Мэв едва успела спохватиться и отвести взгляд. — Спокойной ночи, девочка.
«Таким же тоном он с Иенн разговаривает!» — с досадой поняла Мэв, и это её окончательно добило.
С места девушка буквально сорвалась. С мыслью, что Далемар и правда непробиваемый засранец, широко зашагала к лестнице. Совсем она не хотела сидеть напротив и слушать его самодовольные речи! Пусть вон… Оливину развлекает, раз они такие добрые приятели!
— Мэв, — окликнул Далемар, когда она ступила на первую ступеньку.
Девушка остановилась, но и не подумала повернуться.
— Чего тебе ещё? — опять рыкнула она, хотя и не хотела этого.
— А что это за книги ты прячешь от меня под плащом?
«Таки заметил», — прикусила губу Мэв.
— Авантюрные романчики для дам, — буквально выплюнула она, вспомнив, как небрежно он произнёс эту фразу перед Калинусом, приписывая ей авторство подобного жанра. — И я не прячу. Осваиваю ремесло писательства. Надо же будет как-то себе на жизнь зарабатывать, когда мы наконец разойдёмся официально!
— По мне, так лучше авантюрные романчики для дам, чем литература культистов, — нарочито громко провозгласил Далемар, и кожа на спине Мэв пошла мурашками. — Кстати, чуть не забыл! Я же и в Имперской библиотеке тебя искал. И представь себе, никто там Мэвель Улькарин и в глаза не видел. Я уже волноваться стал да сетовать, неужто и я в нашем семействе, по горькой традиции, рогами обзавёлся? Но потом мэтр Рубар припомнил, что ходит к ним одна малышка, по описанию похожая на ту, которая у меня пропала. Только она Мэв Морозный Щит зовётся. А ещё эта бедняжка никого в городе не знает и никто за неё поручиться не может. Ну так вот, Мэвель Улькарин теперь
может брать книги домой. Я договорился. Но взамен у меня есть одно пожелание… Нет, требование: уж не знаю, зачем тебе это, но не лезь в то, в чём ничего не смыслишь, девочка. Это чертовски опасно.
Значит, культистскую литературу он не просто так упомянул, удостоверилась Мэв. А ведь, по идее, библиотекарь не имел права говорить о том, что читали посетители. Впрочем, что-что, а дознаваться Далемар умел так, будто для этого и был рождён.
Мэв чувствовала себя смущённой, пристыжённой и, можно сказать, раздетой. Будто Далемар залез ей не то чтобы под одежду, а под саму кожу! Так, как умел только он. Пришёл, вызнал всё, что хотел, и почти не оставил ни загадок, ни тайн.
— Иди к чёрту, Далемар!
— О, знаменитая нордская благодарность? Как приятно! Воистину, ко мне не часто проявляют такую искреннюю сердечность, моя бусинка.
«Моя бусинка» — с какой же показательной нежностью и придыхом он произнёс эту издёвку!
Не останавливаясь, Мэв взбежала по лестнице, широким шагом прошла по коридору и залетела в свою комнату. Уставившись на толстую горящую свечу у кровати, девушка оперлась спиной о дверь и буквально сползла на пол. Уголки книг впились в живот, но она не разжала рук.
«Как скоро он узнает про Арену? И про мои сны? Про Вермину? Про то, что я влезла ему в голову и видела то, чем он добровольно со мной никогда бы не поделился?» — гадала Мэв, и разум немилосердно уверил её, что скоро.
Явившись в особняк посреди ночи, она обратила на себя внимание Далемара. Он, конечно, мог отступить и опять заняться своей политикой и обхаживанием эльфийской подружки, а мог и продолжить копать дальше.
«Уж что я за книги от него прячу, проверит точно. И объяснить, зачем они мне, будет трудно. Потому что за ложь он с меня тут же спросит. Нужно спрятать их так, чтобы он не нашёл».
Мэв вспомнила, как Далемар обыскивал кабинет Лестеро в подвале Циаранов. Его отточенные и почти рутинные движения. Впрочем, чего она ждала от того, кто много лет доискивался до того, что осознанно прятали люди? Да уж, задачка перед ней стояла та ещё!
Мэв подняла взгляд и, посмотрев на пустую постель, нахмурилась. Когда утром она в спешке покидала особняк, то оставила её разобранной, но сейчас всё было идеально заправлено. Конечно, это могла сделать и Навари, но каджитка всегда взбивала подушки и клала их пышной горой в изголовье, после чего натягивала поверх покрывало. А сейчас подушки лежали сверху. Разглаженные и с идеально выверенными линиями. Кто так заправлял кровать, она знала: видела эти острые уголки каждое утро, открывая глаза в комнате Далемара.
Этот знак внимания, а может, и снобизма её разозлил. Мэв поднялась, положила книги на прикроватный столик и сбила подушки в кучу. Мысль о том, что он трогал её вещи… поглаживал всё это… была невыносимой! Сорвав покрывало и бросив его прямо на пол, Мэв сняла плащ и подошла к шкафу. Но открыв створки, лишь разинула рот от изумления. Все её сорочки были аккуратно разложены на ровные стопочки. Когда они спали вместе, Далемар тоже это делал: расправлял, складывал и раз за разом отпускал замечания, часто придираясь к мелочам. О, как же её злила эта его педантичность!
— Проклятье, — выдохнула Мэв. — Ты болен, Далемар! Причём и правда, что на всю голову.
Она буквально воочию видела его монотонно складывавшего ворох её вещей… И делал он это в то самое время, когда думал, что она сбежала из дома! Ну разве можно понять, что творится в голове у такого субъекта? Решительно нет!
Мэв начала раздеваться. Грязные вещи нужно было сложить в корзину в комод, но, зашипев взбешённой кошкой, она швырнула их горой посередине комнаты. Подойдя к тазу, плеснула холодной воды и начала протирать тело, смывая остатки паучьей крови. После, посмотрев на себя в зеркало, Мэв прикусила губу. Засохшие царапины на бёдрах алели яркими полосами. То тут, то там желтели синяки, ну а новый шрам на лодыжке теперь и вовсе станет её спутником до конца жизни.
«Ну и ладно! Хоть бы и на лице такой был! Всё равно!»
Бросив мокрое полотенце рядом с тазом, она подошла к шкафу с сорочками, достала одну. Надела и тут же переворошила всю стопку. И от этого на душе стало как-то легче. Вернувшись к книгам, Мэв, не долго думая, убрала их под перину. Не самое надёжное место, но, пока она будет лежать поверх, их точно никто не достанет. А утром… она что-нибудь придумает. С раздражением девушка приняла зелье от сновидений и запрыгнула в кровать, напоследок ещё раз сбив треклятые подушки.
И всё же уже позже, лежа в постели, Мэв поймала себя на том, что поглаживает ткань сорочки, раз за разом представляя, как этот остроухий засранец прикасался к её вещам. Прикусив губу, девушка поняла, что, если бы Далемар не упомянул проклятые книги, она бы не выдержала и спустилась к нему! Позволила бы научить себя пользоваться этими камнями душ. А если бы он проявил инициативу и в чём-то другом, то…
Шумно выдохнув, Мэв повернулась на бок и засунула обе руки под подушку, но назойливое томление внизу живота никуда не исчезло. Она знала, что это такое — чёртово желание! Каждый новый сладкий спазм буквально нашёптывал ей: «Поддайся. Просто позволь всему идти своим чередом. В его объятьях тебе будет хорошо».
— Нет, — вслух выдавила Мэв и закрыла глаза. — Я всё уже решила.
***
Мэв резко проснулась. Сев в постели, она осмотрелась. Тёмную комнату освещали лишь первые слабые блики зари. По коже пробежали мурашки, но девушка не заметила ни подозрительных теней, ни копошащихся змей. Даже самого присутствия Вермины — липкого и холодного чувства сейчас не было. К тому же она выпила зелье, и ночь прошла без сновидений. Тогда почему же стало так тревожно?
Мэв ещё раз прошлась взглядом по спальне. Ей ведь показалось, что она проснулась от чужого прикосновения к ноге. Девушка посмотрела на одеяло, оно сползло, обнажая исцарапанное бедро. Одёрнув сорочку, она постаралась успокоиться.
«Я одна, — сказала Мэв сама себе, скользя взглядом по скомканному постельному белью. В изножье была особо глубокая вмятина. Такая, как будто там кто-то сидел. Уставившись на это место, Мэв почувствовала, что ей всё больше и больше становится не по себе. Тут же она поддела саму себя: — Ну давай ещё под кровать загляни в поисках потустороннего монстра».
С раздражением ногой спихнув на пол свёрнутое покрывало, Мэв обернулась к окну и посмотрела на едва начавшее светлеть небо. Можно было ещё поспать. Мэв зевнула и потянула на себя одеяло. Оно дёрнулось, словно зацепившись за что-то. Всего на миг, а потом освободилось, и девушка не придала этому значения. Притянув соседнюю подушку и уткнувшись в неё лицом, она вдохнула успокаивающий запах хвои и свежескошенной травы и вновь заснула.
***
Мэв ждала, что утром её точно постигнет кара за вчерашнюю позднюю прогулку. Но за завтраком все вели себя как обычно. Лариникано обсуждал с Далемаром какие-то специи и вероятность того, что два каджитских сателлита Альдмерского Доминиона, презрев союз, сцепятся между собой, вызвав дефицит этого товара. Эльвени предлагала сыну посетить какое-то богослужение на ступенях храма, но тот отказался, сославшись на неотложные дела. Одна лишь Иенн обиженно надула губы за то, что мама вчера не поцеловала её перед сном.
Чтобы хоть как-то извиниться, Мэв собственнолично проводила дочь и её няню к особняку Циаранов. Когда дворецкий Рисель спросил, позвать ли госпожу Маринью, Мэв отказалась. Ведь наверняка подруга начнёт интересоваться про их с кузеном семейную жизнь. И что Мэв сможет ей ответить?
«Мы разойдёмся сразу же, как он получит своё кресло. Так что всё, что я тебе говорила про то, что прощу его и никогда не оставлю… всё это оказалось лишь пустыми словами».
Кивнув, босмер ушёл, и тогда Мэв прокралась в гостиную Циаранов и припрятала на их скромных книжных полках два новых тома, которые купила вчера. Загородив их хозяйскими книгами, она вздохнула свободнее. Уж тут Далемар точно не станет их искать. А когда она разберётся с другими делами, то просто вернётся и заберёт их с собой.
Мэв вышла на улицу и там же, стоя на пороге особняка, скосила взгляд на ворота, ведущие в Храмовый район. Оттуда можно было попасть на Арену. Идти туда тоже не хотелось, но она должна была забрать свой кинжал. Ведь это был последний подарок Далемара, не считая охотничьего костюма.
По дороге Мэв несколько раз с тревогой оглянулась, проверяя, не идёт ли за ней какой «охранник», тайком приставленный Далемаром. Но вокруг были только незнакомцы, спешащие по своим делам. В конце концов успокоившись, она зашагала вперёд, стараясь не думать о том, что вчера едва не умерла в том месте, куда шла сейчас.
***
Шум от сражений и гвалт зрителей было слышно даже за высокими стенами Арены. Босмер-охранник у входа для бойцов напомнил ей, что двери для зрителей находятся по центру, но Мэв пояснила, что она пришла к Тун-Зиусу и он её ждёт. Её запустили внутрь.
— Ходите тут как у себя дома, — заворчал охранник. — De'nti еmporth.
Мэв повернулась и увидела, что недовольство адресовано вовсе не ей. Следом за ней вошёл один из аренных магов. В знакомой синей мантии с глухим капюшоном. Был ли это тот самый, что лечил её вчера, Мэв не знала.
— Тебе давно пора быть на посту, — не унимался босмер, но альтмер ответил каким-то жестом, который заставил того злобно зашипеть и замолчать.
Маг прошёл мимо Мэв даже не остановившись. Если этот был тем же самым, то до девушки ему было не больше дела, чем до мухи на потолке. А значит, и до её благодарности тоже.
— Выскочка, — буркнул босмер вслед высокому сородичу и закрыл дверь.
Мэв невесело улыбнулась и зашагала дальше. Алая дорожка, ведущая на песок, встретила её запахом свежей крови. Вверху слышался звон оружия: бойцы сражались между собой. Мэв поспешила свернуть и уйти от этих звуков подальше. В тренировочном зале Синих, Свар — норд, которого она встретила в первый свой визит в это место, — узнал её и, поприветствовав, нахально поинтересовался, явилась ли она в этот раз за его «сливочками».
— Я пришла к Тун-Зиусу, — холодно отозвалась Мэв, даже не вглядываясь в лица других бойцов и уверенно шагая к двери, за которой раньше располагался кабинет Марии Карисы.
— Значит, любишь пускать ящерок в свою пещерку? — хохотнул Свар ей вслед. — Кто-то определённо зачитал до дыр «Похотливую аргонианскую деву».
Мэв знала о содержании известной порнографической пьесы достаточно, чтобы покраснеть от грязного намёка. Свар это заметил и хохотнул.
— Когда надоест царапать бёдра и задок о его чешую, обращайся. Я не уступаю ящеру твёрдостью там, где надо. И буду помягче во всём остальном. Да и побольше тоже, уж поверь.
Кто-то загоготал. Комментировать сальное замечание сородича Мэв не стала. Она решительно толкнула дверь. Тун-Зиус сидел за столом с пером над объёмной конторской книгой. Мэв шагнула вперёд, скрестив руки на груди, и дождалась, пока за спиной мягко хлопнет дверь.
— Здравс-ствуй, Мэв.
Тун-Зиус отложил перо и улыбнулся настолько широко, насколько это позволяло строение его пасти.
После замечания Свара про царапанье бёдер и «задка» она почувствовала себя неловко. Никогда в жизни Мэв не встречала союз человека и аргонианина, потому свято верила, что ящеры к людям
подобных желаний не испытывают и, соответственно, люди к ним тоже.
— Здравствуй, Тун-Зиус. Думала, ты будешь наблюдать за боями с трибун, — произнесла Мэв. — Хранители же вроде делают это.
— Чего я там не видел, — радушно отмахнулся Тун-Зиус. — К тому же пос-сле с-с-себя Карис-са ос-ставила нас-стоящий бардак в запис-сях. Я уже выяс-снил тут, что она ещё и премию бойцов подворовывала. Ты предс-ставляеш-шь?
— Не удивлена.
Аргонианин издал стрекот, который мог быть смешком.
— Как с-себя чувс-ствуешь? — с неким подобием заботы спросил Тун-Зиус. — Оправилас-сь пос-сле вчераш-шнего?
— Вполне, — кивнула Мэв. — А мой кинжал? Ты достал его, как и обещал?
— А я-то подумал, что Мэв с-с-сос-скучилас-сь по с-с-старине Тун-Зиус-су, — протянул аргонианин, досадливо делая пас рукой.
— Тебе бы в актёрство податься, — отмахнулась Мэв, попутно проклиная Свара и его слова. Теперь ей казалось, что Тун-Зиус с ней флиртовал, что никак не могло быть правдой. — Прости, что я так спешу, но мне нужно вернуться. Вчера я пришла поздно и моему мужу это не понравилось.
— «Мужу»?
«Ну вот зачем он это переспросил? Теперь я точно надумаю, что он ко мне клинья подбивает», — подумала она, досадливо прикусив губу.
— Если назойливый муж дос-саждает Мэв, то она вс-сегда может с-с-стать молодой вдовой, — с ухмылкой напомнил Тун-Зиус.
«Ну уж нет!» — тут же подумала она.
— Да брось ты это! Я всего лишь не дала Седару швырнуть в тебя дротик. Так на моём месте поступил бы любой союзник.
— Не любой, — не согласился Тун-Зиус. — Мэв обладает таким опас-сным для с-с-себя качес-ством, как с-с-совесть. Она ес-сть далеко не у каждого.
Аргонианин сделал эффектную паузу, а потом посмотрел ей в глаза.
— Я бы позволил тебе опять прикрыть мне с-с-спину. А это я могу с-с-сказать с-с-совс-сем немногим, уж поверь.
— Хватит. В краску меня загонишь, — хмыкнула Мэв. Но слова Тун-Зиуса ей были по-настоящему приятны. Для норда подобная готовность была куда важнее хвалебных дифирамбов. А подчас и признаний в любви. — Так что там с моим кинжалом?
Аргонианин издал новый стрекот, но полез в ящик стола и достал оттуда знакомый клинок. Мэв обрадовалась и шагнула вперёд. Тун-Зиус тоже поднялся с места и, обойдя стол, протянул ей оружие. Сжав рукоять, Мэв почувствовала себя лучше. Этот подарок Далемара она хотела оставить себе. Даже
после того, как всё закончится. Сохранить как память о том, что когда-то у них всё было по-настоящему. Погрустнев, Мэв вглядывалась в собственное отражение на гладком зелёном лезвии.
— А почему твой муж с-с-сам не вышел на арену, ес-сли вы так нуждалис-сь в деньгах?
— Не в нужде было дело, — соврала Мэв. — Он вообще не знает, что я тут была. И надеюсь, не узнает.
— Обижает? — слишком уж сочувственно для убийцы переспросил Тун-Зиус.
Мэв отрицательно мотнула головой, не отводя взгляда от клинка. Кинжал был у неё, а значит, пришла пора перевернуть эту страницу и забыть. Она уже открыла рот, чтобы проститься с аргонианином, но тот её опередил.
— Мэв знает, что пауки очень быс-стро протухают? — непонятно для чего поинтересовался Тун-Зиус.
— Конечно, я же северянка, в конце-концов, — признала она.
— Вчера долго возилс-ся с-с-с делами и готовил план с-с-сражений. Когда пош-шёл дос-ставать кинжал, то от туш уже разило. С-с-сложно было ис-сполнить обещание, но я с-сделал это, — странно заворковал аргонианин. — Может быть, Мэв отобедает с-с-со мной в благодарнос-сть?
Она ошарашенно посмотрела на Тун-Зиуса. Вот уж что точно не входило в её планы.
— В благодарность я прощаю тебе твой долг, идёт?
— Говорю же, этого мало, — заупрямился аргонианин. — Почему Мэв так боитс-ся обеда двух добрых товарищей?
— Я спешу, — призналась она, вспомнив о книгах. Нужно было тихонько вернуться к Циаранам и прочесть их прямо там. А после забрать Иенн и вернуться в особняк Улькаринов. Если она притихнет, Далемар, быть может, опять про неё забудет.
— Неужели я не увижу Мэв раньш-ше, чем она придёт взыскать с-с-с меня долг? — Тун-Зиус точно играл досаду. Слишком уж лукавыми были искорки в уголках его нечеловеческих глаз.
А Мэв посетила другая идея.
— Можешь отдать мне долг сразу.
— Кто должен ис-счезнуть? — азартно переспросил Тун-Зиус.
— Сведения о том, что я вчера была тут. — Девушка прикусила губу. — Ты же теперь Хранитель. Можешь сделать так, чтобы никто не узнал, что вчера Мэв Морозный Щит сражалась на Арене?
Тун-Зиус явно разочаровался. Мэв было не так уж приятно это осознавать, но убивать аргонианину, похоже, и правда нравилось. Он ненадолго задумался.
— Могу попытатьс-ся, — наконец произнёс Тун-Зиус. — С-с-стереть запис-си. Поговорить с-с-с Мас-стером и бойцами. А про Мэв точно могут с-с-спрос-сить?
Девушка кивнула. За один день Далемар ухитрился узнать о её изысканиях в библиотеке, обшарить половину города и попутно ещё навести порядок у неё в комнате. Он мог явиться с расспросами и на Арену. Нет, он непременно сделает это, едва появится свободная минутка в его политическом расписании.
— Мэв кого-то боитс-ся?
Девушка не ответила.
— Знаеш-шь, я знаком с теми, кто может помочь ис-счезнуть тебе, — заговорщицки предложил аргонианин. — Ес-сли прес-следуют.
С подозрением Мэв нахмурилась. Тун-Зиус тут же вскинул руки и приподнял уголки пасти в ухмылке.
— Ну не так, как я привык помогать ис-счезать другим, — заверил он. — С-с-сменить имя не так с-с-сложно, ес-сли знать как.
— Ну спасибо, а то я уже подумала, что ты предлагаешь мне суицид, — хмыкнула Мэв и, провернув клинок, убрала его в пустые ножны, спрятанные в складке нордской юбки. Она сделала шаг назад и ещё один, чтобы показать Тун-Зиусу, что визит окончен. Причём отступила так резко, что щёку обдало слабым сквозняком. — Я пойду домой. Не знаю, решусь ли я вернуться сюда вновь. Если честно, развлечения Арены мне пришлись не по душе. Так что скорой встречи не обещаю.
Тун-Зиус окинул её задумчивым взглядом.
— Пос-стой одну минуту, — оскалился он. — Я хотел показать тебе кое-что интерес-сное.
— Что ещё? — непонимающе переспросила Мэв.
— Помниш-шь копьё, которое мне с-с-скинули вчера на пес-с-сок?
Мэв кивнула.
Тун-Зиус отступил и подошёл к оружейному стенду за столом, потом снял с него это оружие и повернулся к Мэв с ним в руках. Пока он шагал к ней, девушка могла только гадать, какое отношение к ней имеет копьё. Разве что в той сальной пьесе сластолюбивый хозяин предложил аргонианской служанке отполировать его копьё. По юношеству Мэв не поняла всю скабрезность той просьбы, но сейчас она была куда более искушённой.
Скривившись, она гадала: неужели у Тун-Зиуса всё так плохо с чувством юмора, что он решил пошутить с ней так же? Но аргонианин выглядел серьёзным.
— Ты же с-с-северянка, может, разберёш-шь, что тут напис-сано, — озадаченно произнёс Тун-Зиус, приподнимая оружие.
Мэв уже хотела протянуть руки, как аргонианин без какого-либо предупреждения провернулся и атаковал копьём пустой угол чуть левее её. Металл звякнул о металл, Мэв отбросило на пол невидимой силой, напоминающей затвердевший порыв ветра. Она охнула одновременно от боли и потрясения, когда почти в том же самом месте, где она только что стояла, из воздуха материализовалась высокая фигура в синем плаще аренного мага. Неизвестный заблокировал копьё аргонианина призванным мечом, прижав остриё к полу. Тун-Зиус волчком провернулся на месте, вырывая оружие из захвата. И финтом атаковал мага вновь, теперь в новой, низкой атаке. Тот выставил вторую руку, и аргонианина отбросило к столу невидимой силой. Призванный клинок исчез, его место заняли молнии. Но атаки не последовало.
Вскочив на ноги, аргонианин оскалился.
— И с-с-сколько тебе заплатила Карис-са?
— Нисколько.
Холод пробрал Мэв до костей. Она выругалась. Увидев, как аргонианин тянется за метательным ножом, девушка крикнула:
— Тун-Зиус, стой! — Тут же усомнившись в том, что окрик остановит схватку, Мэв добивала: — Это за мной.
Видя, как молнии в руках Далемара становятся плотнее и зеленеют, она вскочила на ноги и встала между противниками, выставив руки, будто судья на кулачном поединке.
— Всё!
Сердце забилось как бешеное. Мэв посмотрела на аргонианина, и тот одними глазами велел ей отойти. А ведь она сама только что едва ли не сказала, что её преследуют.
— Нет же… Всё хорошо, Тун-Зиус, — заверила она, гадая, не врёт ли. — Это не враг, это… мой…
— Сложно сказать, да? — ядовито поинтересовался Далемар, когда она подавилась словом «муж».
— Ты следил за мной! — в ответ крикнула Мэв, осознав, что всё это время он стоял с ней рядом, прикрывшись какой-то особо пакостной магией. Подслушивал, подсматривал и наверняка готовил удар в случае измены. Шутка ли, что оружие появилось в его руках мгновенно!
— Шпионаж — один из верных способов дознаться до истины, когда женился на мелкой лгунье, — прошипел Далемар, верно не сводя взгляда с Тун-Зиуса. — Ты так не считаешь, Мэв
Морозный Щит?
Мэв повернулась к Тун-Зиусу. Тот не опускал оружие и так же колюче смотрел на альтмера. Они так и не разойдутся, поняла Мэв. Два убийцы, вмиг понявшие суть друг друга и простую истину, что победит тот, кто ударит первым.
Воздух от напряжения буквально загустел.
— Так, а теперь давайте-ка мирно разойдёмся, — уже спокойнее произнесла Мэв, но её слова не произвели на обоих никакого эффекта. — О Девять богов! Хватит! Оба!
В дверь настойчиво постучали. Тун-Зиус грациозно, не спуская с Далемара взгляда, боком подошёл к ней и приоткрыл.
— Тун-Зиус, — раздался обеспокоенный голос Свара. — Всё в порядке? Мы услышали шум.
— Вполне, — соврал ящер, предусмотрительно спрятав копьё за дверью.
— Если нужна помощь с этой милашкой, — тут же предложил норд, — то я всегда…
— С-с-свали, — грубо велел аргонианин, захлопнул дверь и повернулся к ним, медленно опуская копьё.
Треск молний за спиной тоже смолк. Мэв выдохнула. Но почти тут же поняла, что её охватил шок от осознания того, на что способен Далемар. Сейчас это ощущение било тело мелкой дрожью, но она знала, что вскоре придёт и страх.
Тун-Зиус прошёлся до стола и уселся за него, прожигая взглядом Далемара.
— А неплохая с-с-скрытнос-сть, — признал ящер. — Ес-сли бы Мэв не задела тебя, когда отс-ступала, то я бы и не понял, что ты заш-шёл за ней с-с-следом. Подумал, что с-с-сквозняк дверь задержал.
Далемар оставил комплимент без внимания. Тун-Зиус посмотрел на Мэв.
— Как понимаю, с-с-скрывать информацию больш-ше не надо?
Девушка отрицательно качнула головой.
— Тогда долг ещё за мной, — аргонианин развёл руками.
— Пожалуй, нам пора, — вынесла вердикт Мэв, благодаря провидение за то, что голос ещё не дрожал, и повернулась к мужу. — Мы поговорим на улице, если ты не против.
— О, я очень даже за. Нам многое нужно обсудить, — тихо подтвердил Далемар, потом вскинул руку и исчез.
Мэв, открыв рот, взирала на пустое место, гадая, что только что произошло. Он куда-то перенёсся? Неужели магия способна и на такое? По коже опять пробежали мурашки шока. Рукой она махнула перед собой и, задев вполне физическое тело, ойкнула. Иллюзия пошла рябью, словно водная гладь, в том месте, где она к ней прикоснулась.
— Я всё ещё тут, дорогая, можешь не надеяться, — подтвердил голос из пустоты под колебания магической пелены, делающими его заметным. — Придержи дверь: не хочу, чтобы у твоих новых друзей возникли вопросы, почему ты вошла сюда одна, а выходишь уже со мной. Думаю, понимаешь почему.
И Мэв понимала. Политика и приличия. Проклятущая анонимность. Кивнув Тун-Зиусу, она подошла к двери и, открыв её, замерла, пытаясь услышать звук шагов невидимого Далемара. Но безуспешно. Поняв, что дверь открыта непозволительно долго, Мэв вышла, надеясь, что он тоже успел это сделать.
— Что? Уже всё? — Свар, взвалив на плечо секиру, скалился во весь рот. Причём, обладая таким длинным языком, он ухитрился сохранить все зубы целыми. — Я-то думал, Тун-Зиус — мастер только убивать быстро, ан нет! Чего это ты такая встревоженная, милашка? Не понравилось? А я тебя предупреждал, что нужно быть разборчивее!
«Заткнись», — едва не рыкнула Мэв, осознавая, что невидимый Далемар всё это прекрасно слышит.
Она пересекла тренировочный зал под улюлюканье сородича. Скрипя зубами, взлетела по лестнице и только тогда встревоженно осмотрелась.
— Далемар, ты здесь? — прошептала Мэв, оглядываясь и шаря рукой вокруг, но ощущала лишь пустоту.
А что, если он остался в кабинете? Вдруг удумал и Тун-Зиуса прикончить по своему обыкновению? Для душевного спокойствия. Как тогда, в Бруме? Так ведь ящер его и сам пристукнуть может. Мэв прикусила губу, порываясь спуститься назад.
— Подай мне знак, если ты здесь, — взмолилась она, понимая, что ей хватит и лёгкого дуновения.
— Эй, Снежка! — Голос Кайсы — редгардки, что поддевала её вчера, — заставил её вздрогнуть. Только разговора с этой язвой ей не хватало для полного счастья.
Проигнорировав окрик, Мэв пошла прочь.
— Ну спасибо за вчерашнее, — обиженно крикнула ей вслед Кайса. — Я-то ставила на то, что ты сдохнешь!
Открыв дверь, Мэв замерла, надеясь, что если Далемар всё-таки следовал за ней, то тоже выйдет наружу. Внезапно она поняла, кого видела в прошлый раз, когда обернулась на сетования босмера-привратника: не просто какого-то мага, а своего коварного муженька.
«Интересно, как он раздобыл плащ? Не убил ли ради него кого-нибудь?»
— Эй ты, ну что замерла в дверях, как каджит? — раздражённо посетовал привратник. — Или входи, или закрывай и иди обратно.
Мэв вышла и тут же, пройдя немного вперёд, резко свернула в сторону небольшой беседки, где они вчера усадили Аззара. Вокруг никого не оказалось. Девушка вошла внутрь, огляделась и позвала мужа смелее.
— Далемар, ты тут? — Но ответом ей послужила тишина. — Отзовись же, чёрт!
Словно слепая, Мэв выставила руки вперёд и стала обшаривать всё вокруг. Но вскоре она поняла, что в беседке точно одна. Значит, Далемар обманул её и остался, чтобы разбираться с Тун-Зиусом! Сорвавшись с места, Мэв побежала обратно, но на выходе из беседки столкнулась с невидимой, но осязаемой преградой. Не устояв на ногах, девушка упала. Иллюзия пошла рябью и исчезла.
— Мог бы и сказать, что ты тут! — возмущённо крикнула она, потирая ушибленный копчик. — Что за ребячество?
— Ребячество, твою мать? — Его тон резанул холодом. Далемар шагнул к ней, и всё внутри Мэв оборвалось. — Значит, я должен был уведомить тебя, что я рядом? А сама ты мне много правды вчера сказала? Врала, отводила глаза и думала, что я ничего не пойму? О милая, ты, верно, забыла, с кем имеешь дело.
— Перестань на меня орать! — крикнула Мэв, слишком поздно осознав, что он-то и не орал. Говорил тихо, но так вкрадчиво, что это невольно вселяло трепет.
— Чего ещё хочешь? Чтобы я тебя успокоил? Погладил по головке и сказал, какая ты у меня умница? — продолжал Далемар, склоняясь к ней. — Ведь моя храбрая девочка сражалась на Арене!
Уперевшись локтями в каменные плиты пола, она не успела встать, как он присел перед ней на корточки. Капюшон мешал разглядеть его лицо, но голос прекрасно передавал все эмоции. И Мэв нутром почувствовала, что он в бешенстве.
— Знаешь, я ожидал от тебя многого, девочка! Того, что ты попытаешься подгадить мне. Например, свяжешься с Калинусом и поспособствуешь какой-нибудь особо мерзкой подставе со стороны доблестных поборников имперской справедливости. Допускал, что ты отвергаешь меня, потому что присмотрела себе кого-нибудь попроще и помоложе. Но Арена? Нет, не ждал я от тебя подобной непроходимой тупости. И после этого ты хочешь, чтобы я доверил тебе самостоятельно растить Иенн? Ага, конечно! Держи карман шире, дорогая!
Мэв открыла рот, но Далемар агрессивно ткнул в неё пальцем.
— Только ляпни что-нибудь про то, что дочь для меня лишь прикрытие. Поверь, результат провокации тебе очень не понравится.
Мэв решила благоразумно прикусить язык, вспомнив совет свёкра: не злить Далемара больше, когда он уже взбешён. Замерев, она молча вглядывалась в глухую тень капюшона. И отсутствие сопротивления подействовало: Далемар распахнул полы плаща и достал оттуда знакомую коробочку. Покрутив её в длинных пальцах, хлопнул крышкой, но шарик не достал.
— Может, всё же примешь лекарство? — осторожно предложила Мэв.
— С превеликим бы удовольствием сделал это, но, увы, не могу, — сухо отчеканил Далемар, убирая коробочку обратно. — Эта дрянь помогает сбросить напряжение, но вместе с тем делает меня более рассеянным, чем обычно. А быстрые реакции с твоими
новыми друзьями мне явно понадобятся.
«А ведь Тун-Зиус его едва не убил», — поняла Мэв и ощутила, как руки начинали трястись. Шок уступил место осознанию, что какой-то миг промедления — и то копьё пробило бы ему живот.
Камень холодил локти и часть спины, прижатой к ним. Мэв аккуратно поднялась с него и села на низкую скамейку в тени балюстрады. Далемар же позы не изменил, но безликий капюшон повернулся к ней.
— Я не знала, что из себя представляют состязания! — созналась Мэв, сцепив руки на коленях. — В объявлении было написано совсем другое…
Из-под капюшона раздалось раздражённое фырканье, и Мэв вывалила всё, что случилось с ней за эти два дня, правда упустив момент про Казара и лук. Выслушал Далемар её молча и лишь в конце спросил:
— Зачем ты сюда вообще припёрлась?
— Сфорцина не дала мне нужную сумму для покупки. Предложила ту аферу. И те серьги…
Далемар отчётливо хрустнул костяшками, и Мэв вспомнила, что он очень не любил, когда она цепляла его тем, что они уже оговорили.
— Я же не знала, что это дружеский жест. И вообще… я не думала, что тебе будет…
—
Вчера я пришла поздно, и моему мужу это не понравилось, — хладнокровно передразнил её Далемар. Мэв прикусила губу. — Не кусай губы, — тут же осёк её он. — Ты замечала, что у тебя от этой привычки они покрылись корочкой? А в уголках уже алеют воспалённые ранки.
— Заеды, — подсказала Мэв нордское название своего недуга.
— Звучит почти так же отвратительно, как и выглядит. — Хлёсткость фразы Далемара прошлась по ней невидимой плёткой. — И Божеств Восемь, твою мать! Запомни это, наконец, и перестань нести ересь! Она преследуется по закону, если ты забыла. А ты нарочно решила подколоть меня такой мелочью!
А Мэв-то и думать забыла, что просила остановиться их, упомянув по старой привычке Девять божеств.
— Нет, — буркнула она. — Случайно вырвалось.
— Ну конечно, — кивнул Далемар. — Всего лишь совпадение. Так я и поверил, что ты не хотела уязвить меня в присутствии своего нового обожателя.
— Я была шокирована. Ты появился буквально из воздуха! — воскликнула Мэв. К щекам прилила кровь. — И нечего ревновать меня к Тун-Зиусу. Я его едва знаю. И уж точно не могу назвать его своим
очень интересным собеседником.
— А вот и корень зла. — Из-под капюшона раздался злобный смех. — Вот она — причина всех твоих психов и сумасбродных поступков. Ревность! Сколько раз мне нужно повторять одно и тоже, чтобы ты поняла: между мной и ней ничего не было, нет и не будет!
«Столько же, сколько ты утверждал, что не спал с Ниной за то заклятие, — прошипела про себя Мэв. — Столько, сколько раз ты солгал мне за всё это время, едва у тебя появлялась возможность для этого».
— Думаешь, я только и грежу о том, как бы задрать юбку распрекрасной Оливин Индомарин? — И, кажется, Далемар понял, что Мэв ему не поверила. Он развернулся к ней всем телом. — Всерьёз веришь, что я сначала думаю членом, а потом головой? Таким ты меня видишь? Хотя нет, не отвечай. Я и так знаю. Нечего зря сотрясать воздух.
Он поднялся на ноги, отступил и сел на скамейку напротив. Скрестил руки на груди и закинул ногу на ногу. Закрылся. Беседка погрузилась в молчание.
Где-то за стенами Арены восторженно закричала толпа, а значит, на песке оборвалась ещё одна жизнь. Мэв посмотрела на свои руки.
«А Далемар ведь прав, — понуро подумала она. — Какая уж теперь тут ревность? Мужей ревнуют жёны, а не ширмы. Да и с другой стороны… пусть уж лучше думает, что на Арену меня привела сумасбродность, скука и желание насолить, чем задаёт вопросы про книги культа и Вермину».
Раздался стук крышки его коробочки с лекарствами и хруст шарика. Мэв вздохнула с облегчением. Подождав, пока средство подействует, она взмахнула волосами и задала вопрос.
— Скажи, ты ведь никого не убил, чтобы раздобыть себе одеяние аренного мага?
— «Аренного мага»? — глухо переспросил Далемар. — Это мантия ученика Коллегии. И она моя. Думаешь, на эту помойку пойдёт работать маг, получивший ранг? Да никогда в жизни. Особенно открыто. Это позор.
Он резко поднялся, и Мэв за малым сдержала себя от того, чтобы отпрянуть. Далемар щёлкнул застёжкой и ловко вывернул ткань, показав, что на самом деле плащ был не более чем вывернутой наизнанку подкладкой. А лицевая часть густо-синего цвета оказалась украшенной серебряными символами стихий и каким-то мистическим шрифтом. Он набросил мантию на плечи, но капюшон оставил снятым. Мэв тут же отвела взгляд от его лица, уставившись в сторону выхода.
— Почему позор?
— Потому что местный контингент, включая костяки обоих команд, представляет собой отбросов общества. Бывшие бандиты, заключённые, проходимцы. Да и управляют этим местечком те же слои. Всегда так было.
— А ты, как всегда, осведомлён, — сухо произнесла Мэв.
— Ну как папаша меня послал, я и тут поработать успел, — признался Далемар. Мэв не была удивлена.
— На меня сорвался, а сам-то, — буркнула она.
— Так я лекарем был, — раскинул руки Далемар. — И никогда не выходил на песок в качестве бойца. А знаешь почему? Потому что тут всё подстроено! Сплошные постановки ради зрелища. Разве что глупых новичков убивают по-настоящему и иногда неугодных.
Мэв едва не прикусила губу от досады. Но, опомнившись, просто облизнула их, почувствовав злополучную корочку.
— Больше я сюда не приду, — хмуро сообщила она.
— Ну это уже решено, — подтвердил Далемар и поднялся. Краем глаза Мэв увидела, как он опять скрестил руки на груди и расставил ноги. — Ну а теперь, девочка, мы идём выкупать твой венец у тех редгардов.
Мэв тут же нахохлилась, спрятав кисти под мышками, словно на морозе.
— Возражения не принимаются, дорогая, — уведомил Далемар тоном, который отбивал всякое желание перечить. — Но у тебя есть выбор. Я могу проводить тебя обратно на Мартин Плаза и принести твой венец и прочее вечером сам. Либо ты несколько облегчишь мне задачу и пойдёшь со мной в Портовый район сразу.
Ни на миг у Мэв не возникло сомнения, что Далемар отыщет Аззара и Казира и без её помощи. Вечером он принесёт ей драгоценности, но какую цену заплатят за её малодушие редгарды?
— Я пойду с тобой в Портовый район, — произнесла Мэв.
— Славно, — воодушевлённо почти что провозгласил Далемар, протягивая ей руку. — Тогда поднимайся. Если новые друзья продадут твой венец перекупщику из Гильдии Воров, то придётся побегать, чтобы его вернуть. А я не горю желанием тратить время на ненужную возню.
