Исповедь рейдера

      Чем отличается рейдер от раба? Это действительно сложный вопрос. Наверняка любой возразит и скажет: «Что тут думать, сравнивать хищника и жертву!», но мало кто понимает действительность. Раб закован в оковы, его тело худое от истощения, покрытое ранами, ожогами и чёрт знает чем ещё. Но рейдеры не носят оков… По крайней мере, физических.       Хрен с умными мыслями. Рейдеры — это рабы своих вожаков, рабы наркотиков и рабы Пустошей. Мы рождаемся ни для чего, и умираем ни за чем, а наше тело, как по некоему ритуалу, бросают на съедение диким хищникам.       Даже забавно, что в южном Вайоминге рейдеров становилось всё меньше. Нет, правда, поселенцы медленно уходили или погибали от разросшейся популяции койотов, а рейдеры либо погибали от голодухи и прихода, либо уничтожали друг друга. Наверное, каждый может начать затирать про «родимый дом», «знакомый штат» и всё прочее, но вот правда в том, что юг — это огромная пустошь, буквально пустая пустошь. Всё возможное здесь давно разграбили, выращивать посевы тут было сложно, а периодические ураганы делали это место ещё более унылым.       Но теперь, казалось бы, у меня был шанс. Я была неизвестно где, меня не прикончили и жизнь словно вновь подбрасывала кости, гадая над моим следующим шагом. Но я не была уверена ни в чём.       Меня вывели прочь из комнаты допроса, и очень быстро предложили «поработать на общее благо». Я даже сначала подумала, что это были очередные убежищные «спасители человечества», вот только охрана очень быстро вывела меня прочь из давящих подземелий. Сначала я увидела металлическую шестеренку, что была не просто отодвинута, но словно выбита снаружи. Уж не знаю, что должно было её так перекосить, но выход оказался свободным.       Затем я увидела нечто ещё более странное. Огромное, мать его, поселение. Дома здесь были склёпаны из разного металлического и деревянного мусора, кое-где стояли гудящие генераторы электричества, но самым херовым было увидеть мою «любимую семью»… Рейдеров.       Кучи девушек и парней в шипастой или откровенной броне, с дикими, яркими прическами и кровавым боевым раскрасом на лицах сновали туда-сюда. Кто-то пил, кто-то играл в карты, сидя у очередного дома, а некоторые избивали худых рабов, очевидно, некогда поселенцев.       Было ощущение, что практически все рейдеры с Вайоминга собрались здесь, но явно не для захвата убежища… Скорее, для защиты?       Меня пнули в спину, явно намекая, что лучше бы мне шагать ногами, пока их не оторвали. Нервно сглотнув, я медленно направилась по городку, не имея ни малейшего представления, куда мне идти.       Что может быть хуже, чем оказаться в лапах у рейдеров? Ну, оказаться там новичком. Здесь явно было много разных банд, судя по разному стилю брони, и наверняка они враждовали, хотя если ещё не было слышно криков и перестрелок, значит, что-то их держало от кровавой бойни. Наверняка у них был какой-то союз с этими людьми из убежища, но внутрь их не пускали.       Быть без банды среди рейдеров — значит, быть куском мяса, который в любой момент могут разорвать. Мне нужно было отыскать крышу, и желательно, чтобы это не вышло мне «посвящением», суть которого бы заключалась в групповом избиении, как это часто бывало. Я хотела найти кого-то… Более цивилизованного, может быть?       В основном на меня не обращали внимания. Все видели, что я такой же рейдер, а потому интереса не проявляли. Иногда мне свистели в след, или что-то кричали, не совсем понятно что, ведь у тех парней были выбиты почти все зубы…       Наконец, ноги привели меня в местный бар. Тут было довольно пусто, лишь за несколькими столиками сидели какие-то торчки, попутно играя в карты, пока кому-то из них делали минет другие рейдерши или рабы в лохмотьях.       Я села у стены, не особенно желая привлекать к себе внимание. Подведем итоги: у меня нет оружия, нет денег, нет крыши, нет долбанного самоуважения и навыка избегать неприятностей… Но есть жизнь. Знаете, каким бы отвратительным не был день на Пустоши, главное, это остаться в живых. Остальное рассосётся само собой. Это не очень меня успокаивало, однако, после того, как Госпожа Фортуна выбила мне зуб, она решила подарить и нежный поцелуй впервые за долгое время.

***

— Эй, ты, — окликнул меня парень, зашедший в бар. — Это ж ты новенькая, ага?       Я подняла взгляд на высокого, довольно поджарого парня с чёрным ирокезом на голове и огромным шрамом на всё лицо, оставленным то ли огнём, то ли когтями чертовски злой зверюги. Он стоял передо мной, и с явным интересом меня рассматривал. А я, похоже, пока сидела в баре и размышляла о планах на ближайшее будущее, и не заметила, как задремала. — Угу. Урза. — Представляясь, я старалась сделать холодный и жестокий вид, словно в любой момент была готова пустить кому-нибудь кишки наружу. Жизнь среди рейдеров для меня зря не прошла, я знала то, как правильно стоило поставить себя в банде. — Зеллер. Мне отдали твои вещи. — Пожав плечами, рейдер скинул на стол винтовку и мою сумку, в которой явно не хватало некоторых вещей, ведь казалась она слишком лёгкой. — Чё сидишь тут, ещё не нашла крышу?       Наверное, было слишком очевидно моё незавидное положение… Но выглядеть жалкой в подобных местах — значит висеть на мясных крюках, поэтому я посмотрела рейдеру в глаза. — Это меня ещё никто достойный не нашёл.       Казалось, несколько секунд парень переваривал сказанное мною, а после рассмеялся, ударив ладонью по столу. — Неплохо. Как насчёт примкнуть к моим ребятам, а? — на лице Зеллера появилась ехидная ухмылка. — Как раз Клотч недавно помер от передоза, нужен человечек.       Я сделала вид, что некоторое время думаю, а после кивнула и поднялась, довольно улыбнувшись. — Ну и как вас называть, а? — спросила я, скрестив руки на груди. — Горлодёры.

***

— Я Чейнз, разруливаю вопросы, когда Зеллера нет. — Представился средних лет мужчина, поправляя свои неопрятные, местами отсутствующие волосы, которые словно повылезали, когда он окрасил их чем-то едким в красный цвет. На его теле было много разных татуировок, сделанных явно чем-то, вроде чернил, оттого и смотрелось это блёкло и самопально. — На втором этаже кровати, здесь мы собираемся на базар. — Я Кэш. — Представился сидящий на диване худой парень с прической, похожей на мою: половина его головы была побрита, а на другой росли тонкие чёрные волосы. Рядом с ним сидела другая рейдерша, которую он приобнимал.       Я не могла не засмотреться на неё на некоторое время. Её двойной ирокез, или прическа «ангел», напоминал мне что-то очень далёкое… Но больше всего моё внимание заострило то, что девушка постоянно дергалась и периодически дрожала. Чёрт, чем таким надо было вмазаться, чтобы ломка проявлялась настолько… Хреновым образом? — Эт моя сестра, Мэш. — Спокойно сказал Кэш, посмотрев на неё. Редко когда удается увидеть у рейдеров семейность и заботу, но я словно чувствовала, что за сестру парень был готов разорвать кого угодно… Как только он позволил Мэш сторчеваться? — У нас ещё есть Штука, хер знает, где её носит. — Чейнз фыркнул, после чего, достав потрёпанную коробку сигарет, вышел на улицу.       Я медленно выдохнула и решила также выйти на улицу следом, пока Кэш прижимал к себе сестру, о чём-то с ней переговариваясь… Хотя, как по мне, она вообще не замечала окружающий мир, вместо этого пялясь в одну точку, периодическая дергая то плечом, то кистью руки.

***

— Что происходит? — спросила я у Чейнза, когда увидела, как прямо на улице несколько рейдеров ногами избивали человека в лохмотьях. — Скука. — Сухо отозвался рейдер, даже не смотря в ту сторону. — Сидим здесь уже пару лет, раньше было весело, но с каждым днём словно граната щёлкает под задницей.       Услышав неприятный хруст позвоночника бедолаги, что вопил, лёжа на полу, пока трое парней продолжали с гоготом забивать раба, я отвернула голову. Что-то не очень хочется смотреть на такие шоу сейчас… — Почему? — я посмотрела на Чейнза. — Всё меньше караванов ходят в эти места. И всё меньше поселений здесь остаются. Не знаю план боссов, но знаю, что скоро здесь всё взорвется.       Задумчиво отведя взгляд в сторону, я стала пытаться соединить кусочки этого огромного паззла у себя в голове. Убежище, рейдеры, винтокрылы, рабы, Вайоминг… Как всё это связано? И более того, как всё это ещё не уничтожило друг друга?       Из попыток понять окружение меня выбил лишь душераздирающий крик бедняги, которого стали поливать бензином. Он ещё не знал, что худшее впереди… — Гори детка, гори! — смеясь, закричала девушка в металлической броне, приоткрывавшей грудь, после чего бросила зажигалку на раба.

***

      Когда на местность словно одеяло тьмы и ужасов медленно опустилась ночь, я уже собиралась подняться наверх, к кроватям, но Чейнз вдруг остановил меня, сказав, что Зеллер ждёт в своей берлоге.       Всё-таки, быть главарём банды порой очень удобно, ведь вместо обоссанного матраца у тебя есть целая пристройка к хибаре банды, с чёртовым оружейным станком! Когда я зашла, стараясь игнорировать догоравший на улице пепел, Зеллер тут же улыбнулся, завидев меня. — Узра, ты пришла. — Довольно констатировал рейдер, сняв со своей спины ржавенький автомат. На его лице вновь была довольная улыбка. — Мне нужна твоя помощь. — Ну и в чём дело? — я коротко обвела взглядом комнату ещё раз, рассмотрев также несколько черепов, что лежали на полках, пару довоенных консерв на столе и какие-то технические детали. — Пойдём. Нужно поговорить с глазу на глаз.       Зеллер повёл меня наверх, и открыв деревянную дверь, впустил внутрь. Я прошла, но в этой комнате не нашла ничего необычного. Стояла довольно широкая кровать, пусть и металлическая, с сеткой, подобие тумбочки из какого-то деревянного ящика, и кусок ковра лежал в центре маленькой комнаты перекошенной хибары. — Ну так и…? — едва я обернулась, как заметила, что рейдер закрыл за нами дверь. Это заставило меня напрячься, и я нахмурилась. — Знаешь, вообще-то я принимаю в свою банду кого угодно… Но это ведь не значит, что не должно быть типа… Посвящения, верно? — на его лице я заметила довольную ухмылку.       Прежде, чем я успела что-то ответить, парень тут же схватил меня за талию и прижал к себе, затянув в грубый и мерзкий поцелуй. Я недовольно замычала и попыталась оттолкнуть его, но когда он повалил меня на кровать, нависнув сверху и таким образом прижав, мне мало что оставалось делать.       В таких делах между собой рейдеры обычно быстры… И очень скоро и мои, и его штаны оказались припущены. Признаться, в момент, когда Зеллер резко вошёл в меня, я хотела, чтобы вместо сгоревшего раба на улице оказался он, но я понимала, что такова была цена. Цена быть рейдером.       Все считали нас дикарями. Те ублюдки из убежища, поселенцы, караванщики… Для всех мы что-то вроде диких собак, которых стоило отгонять свинцовой трубой. Но мы были такими не от жизни хорошей, мы платили цену за то, какими были. Нас били, насиловали, унижали и бросали в одиночестве. Но мы выстаивали…       И в ту ночь, желая смерти Зеллеру, я просто мирилась с тем, что была вынуждена терпеть это. Он был сильнее, он был главой банды, он был моим единственным шансом не стать очередной рабыней в лохмотьях, которую сожгут ради веселья.       К тому же, я уже поклялась себе, что отомщу всем.