И опыт, сын ошибок трудных

Зуко сдержанно зевнул. — Прохладно становится, и, честно говоря, спать хочется, — сказал он. — Пойдемте в дом? Вас ведь… м-м… вы не нарушите субординацию или что там у вас… там такая дама играла на кото, я так понял, что это ей предназначалось меня… — Зуко снова зевнул, пряча смущение. — Нет-нет, Ваше Величество. Меня защищает… ваш выбор. — О. Ну ладно. Тогда… в общем, вы… — Зуко вздохнул. — То есть я хотел бы лечь спать. Просто лечь спать, без… дополнительных услуг. Если можно. То есть я настаиваю. Дело не в вас. Ни в ком. Просто… Я не… Тшикусё! Дядя вечно поступает подобным образом! В общем, вы можете что-нибудь придумать, например, лечь спать в той же комнате, за ширмой, а утром скажете… Ну я не знаю, просто ничего не говорите, и всё! Это приказ, если что. Да. Вам же… Вы же… не должны будете предъявить… доказательства? — Нет, что вы! — Хорошо, — Зуко кивнул. — Пойдемте.       Уже на подходах к дому стало ясно, что веселье там в самом разгаре. И, насколько Зуко мог судить, продлится еще долго. — Так. Стоп, — скомандовал он. — Пойдемте обратно, медитировать на морскую гладь. То есть вы не обязаны! Можете просто идти к себе и ложиться спать, а я… А я не собираюсь в этом участвовать, а потом слушать, как весь ваш веселый дом содрогается от дядиного храпа! Спасибо, наслушался! Вот как вы можете так жить, добровольно жить во всем этом?! — напустился вдруг Зуко на девушку, — вам следует собраться с духом и переменить свою судьбу, раз вы тут добровольно! Идите учиться, служить в Городскую Стражу, разве мало возможностей?! Вы же… мы же… примерно ровесники, ведь так?! Так дерзайте! О. Я говорю глупости, да? У вашей семьи долги, или что-то вроде, и поэтому вы вынуждены… Ну конечно. — Всё… чуть сложнее. Видите ли… наше ремесло дает неплохие возможности заниматься искусством. — Искусством?! — Да. — Вы поете, играете? — Рисую. И занимаюсь каллиграфией. Надеюсь, что еще смогу совершенствоваться. Возможно, в какой-то момент станет возможным прокормить себя этим. А пока… Я дитя борделя, Ваше Величество. В моих документах на месте отца стоит прочерк. Меня не возьмут ни в армию, ни в Городскую Стражу, к тому же я слабенькая трусиха. А для получения образования надо было хотя бы окончить школу, но при Хозяине Огня Озайе безотцовщина не имела права на бесплатное образование. Моя же мать не думала, что стоит тратить на это свои средства. — Непредусмотрительно… и жестоко. Так, но если вы хороши в каллиграфии, можно попробовать получить стипендию, — нахмурился Зуко. — Я не помню точно, какие именно, но учебные заведения предоставляют места. — Остается вопрос с жильем и содержанием, — улыбнулась девушка. — Я наверняка смогу зарабатывать, оставаясь в профессии. А если вдруг решу порвать с «темным прошлым», — усмехнулась она, — то вряд ли. Идти же в монастырь я пока не готова. К тому же, творческий конкурс на стипендию очень высок. Я не настолько хороша. Надеюсь, пока. У меня хорошие преподавательницы, и, надеюсь, они довольны моим усердием. — Дамы из ваших? — Да. «Дамы из наших». Поверьте, они действительно хороши. Работы Цукаса-таю ценятся очень высоко! В том числе и те, что она выставляла под псевдонимом! Возможно, вы даже видели… Ее свитки приобретали в коллекцию Дворца!       Зуко слегка покраснел, вспомнив, какой скандал он закатил Айро по поводу бессмысленных трат. А если бы он к тому же узнал, кто автор! Хм, спорим, те свитки Айро выбрал не просто так… Старый греховодник. Растратчик. — Э-э… Да. Я мог бы взглянуть на ваши работы? — Если только это удобно… — девушка впервые искренне смутилась. — Ваше Величество, вы устали и хотели спать… — Какой уж сон в таком угаре, — пожал плечами Зуко. — Давайте посмотрим! — Тогда пойдемте в класс. — Как ваше имя? Я даже не спросил! — спохватился Зуко, сворачивая вслед за девушкой. Та лишь рассмеялась, и прибавила шагу.