«Лазоревой звездой пришла в этот мир богиня…»
***
Ее не было пару дней, но скитаний тяжесть бард не ощутил. Зная ответ, что она вернётся — жить было легко и беззаботно. Под ворчания хозяина в таверне и смех капитана кавалерии, в компании той, с кем похожа его святая. И встретил ее Венти на площади, протягивая галантно руку, дабы забрать девушку в их уединенное место. Собрав белых цветов с нежным запахом, отдал ей, растерянной от просьбы сделать венок. Совсем не знает как, вертит в руках гибкие стебли, но не отступает. Одно умиление: Венти подпирал щеку рукой, рядом наблюдая с улыбкой. На согретых солнцем ступенях амфитеатра, они разговаривали, хотя вёл разговор бард, сладкими речами разводя сдержанную девушку на ответы. Она не сопротивлялась, но не говорила много, чаще кивала; осталась такой же какой и была, а Венти это и нравилось. Провожала взглядом облака и думала, какой чудесный день. Ведомый настроением, музыкант достал свою флейту и заиграл. Ненавязчиво и тихо, мягко вдыхал в инструмент жизнь, оставив лиру на другой раз. Флейта давно не видела света, оставленная на полках. И теперь был ее час, явно понравившись девушке. — Красиво. Впервые слышу, чтобы ты использовал ее. Венти посмотрел на Кроцелл, не прерывая игры, только усилил громкость, вытягивая ноты. Раскрыл тихую мелодию красками затрагивающими душу, что сердце протяжным звоном дрожало у двоих. С медленной, почти минорной, перешёл к бодрому акту, раскачивая головой и не сводил глаз с улыбающейся скромно девушки. — Рад, что понравилось, — облизнул сухие губы парень, рассматривая в своих руках благодарный инструмент. — И правда, давно не играл. Мелодия флейты может успокаивать даже демонов. Но сейчас — веселить богов. — Тебе же самому весело? — Мягко уточнила Кроцелл. — Весело, потому и говорю!~ — Под такое хоть танцуй, то как ты играл в конце. Мне кажется людям на площади бы понравилось. — А сама не потанцуешь? — Венти лукаво глянул и заиграл фрагмент мелодии, соскочил со ступеней, приглашая за собой. На пустынной площади амфитеатра давно не было веселья наполненного танцами, призрачные сущности требовали песен и зрелищ; заискрились в воздухе семена одуванчиков, подгоняемые тысячью ветров. — Ох, нет! Не уговаривай! — Смущенная отмахивалась, но бард настойчиво приглашал. Прокрутился, развивая бархатную накидку по ветру и покачивался из стороны в сторону, пританцовывал, заманивал. — В-Венти, не буду я..! — Даже демоны танцуют под такое, поверь, — он прикрыл глаза, — Я не буду смотреть, если стесняешься. С закрытыми глазами парень крутился на месте, однако равновесие уводило его в сторону. Мелодия дезориентировала, но он хотел добиться своего, не переживая. — Ты упадёшь о камень, вот-вот… Венти! — Девушка подорвалась и поняла слишком поздно, что ее подловили. — Видишь, встала. Давай-давай, святая!~ Кроцелл вздохнула. Хитрец явно знал, что не свалится, помнил каждый камень и не боялся. Продолжал играть с закрытыми глазами и его изумрудные одеяния кружились с парящими семенами одуванчиков. Девушка сделала шаг, ещё один и ещё. Переступила боком и сделала оборот, вскручивая белые ленты своего наряда в ветрах, поднявшихся, поддерживающих. Будто само прошлое оживало и участвовало в представлении. Легким па подступила к барду со спины, подхватывая за талию; он не услышал ее, даже не почувствовал, мог бы врезаться, не смотрел. — Ты можешь открыть глаза. Я не стесняюсь. И легкими словами она отпустила его, подняв руки над собой и элегантно отступила на носочках. Подхватывала мелодию движениями и зачаровывала. Флейта поддерживала, а после направляла своим звучанием чужой танец, ускоряла и замедлялась, давала вздохнуть. Длинный белый подол платья закручивался о ноги девушки, обратным вращением оной раскрывался, сверкая золотом на заходящем уже солнце. Она совсем не уставала, почти не вспотела и открывала без стеснения ту сторону себя, которую давно забыла. «Красиво…» — Ахнул Венти. Венти облизал губы и глухо вдохнул, почти готов был припасть к инструменту снова, но мягким касанием его остановили: — Отдышись, — руки тёплые, нежные прикоснулись к горячей щеке и успокоили. Бард кивнул, потягиваясь. — Вот уж практика нужна во всем, — раньше он мог играть ночами, а сейчас дыхания не хватает. — Тогда давай отдохнём. — Ты сама не устала? — Пара присела на высокие ступеньки, свесив ноги. Положив одну на другую, девушку откинулась и ответила: — Нет. Просто давно не танцевала. Мы не праздные. — Это точно… Взгляд светлый смирил длинный язык парня, но Кроцелл тут же вздохнула. Ей не хотелось злиться, а улыбка не сходила с лица. Вот бы так же легко было всегда. Всегда можно было отвлечься, веселиться и танцевать. И будто нет забот о мире на их плечах. — Небо, я смотрю, как она… — С ноткой ностальгии девушка засмотрелась на небо. — Сестра обычно смотрела так, когда я что-то говорила не так. — У тебя есть сестра? — Это было удивительно, — Редко же бывают родственные связи… Может пара Архонтов отличается… Но все же. — Понимаю, — Кроцелл прикрыла глаза, — Но наши данные были слишком взаимосвязаны, потому решили оставить так. — Данные..? — Это… Не хочется объяснять. Но из-за нашей зависимости друг от друга, я тоскую за двоих. — Голубые глаза посмотрели на далекое небо. Пристыжено опустились, зацепились за траву на камне. — О ней я говорила, с кем общалась в Селестии, одна из воинов, лучшая. Флаурос. — Что с ней стало?.. — Архонт не знал жизни Селестии, от чего ещё сильнее не был уверен, что о таком стоит спрашивать. — Флаурос… Была «там», а меня не отпустили. Это и есть моя трагедия. — Меланхоличной балладой рассказывала Кроцелл, — Тлеющей звездой сорвалась она в тот день с Небесного дворца, а сердце обернулось за века фиолетовым кристаллом. Спиралью разбилась личность и на пустошах выжженных бренно живет она, в ожидании гонца. Но ведает сердце, что ждёт она конца. — У меня научилась рифмой говорить? — Венти мягко улыбнулся, — Но она выжила. — Это… Не совсем похоже на жизнь. — В глазах читалось презрение к процессу уничтожения тела и разума, вкупе вековой боли, — Тебе ли не знать. «Она о заражении, подобном крови Дурина…» — Венти это сразу понял. — Хотя я все равно не понимаю как без вмешательства ты смог очиститься… Но… Воспоминания, накрывающие волной, подавили блеск голубых глаз. — Н-но… — слова тонули в отголосках прошлого, — А ее состояние… Будто тонешь в бездне… Я видела ее во снах… Она совсем другая, даже внешне. Пламя покинуло ее, выместила куда более жуткая сила, — Хонкай, — Сердце ее обернулось кристаллом и назвать его правильнее ядром… Ах.