***
Сверяясь с планом подготовленным Инферно за костром, на следующий день Шэнь Хэ отправилась исполнять задуманное. Когда ученица адепта пришла в руины Линцзю, держа наготове копье, дабы очистить одно из памятных мест адептов... Она не встретила никого из ожидаемых монстров. Безмятежность и тишина руин сливались в близких водопадах. Шэнь Хэ осматривалась в разбитых временем строениях, но не убирала копье. Поднявшись на крышу, дабы увидеть всю картину, ей вспомнились чужие слова: — Я ищу остатки падшего Архонта, понимаешь... — Говорила Инферно из воспоминаний за костром, — Рядом с ним всегда будут такие твари. — Она посмотрела на свои руки и как-то небрежно обронила, — И они всегда следуют за мной из-за нашей ненависти. Как злая шутка. И, боюсь, это повторится. Если не захочешь идти в руины одна, я понимаю. Можем например поступить иначе и… Нет? Тогда пообещай мне, что, если встретишь их, сразу позовешь меня. Как? Копье тебе в этом поможет. — Если случится что-то плохое, я тоже тебя защищу. Но тем не менее я справлюсь сама. — Я знаю, — Уголки губ Инферно чуть приподнялись. Она ласково посмотрела на девушку и мягко сказала, — Но это не значит, что ты должна всё взваливать на себя. Шэнь опустила взгляд. «Я бы хотела, чтобы тебе не пришлось без оружия с этим сталкиваться, Инфер…» — Договаривала в мыслях Шэнь Хэ, вливаясь в настоящие события. «Они будто шли за нами, а не мы за ними…» «Черт…» «Я не дам… Тебя обидеть…» — О, продолжай, — Прервал снова мысли чтец, одобрительно считывая колебания духовной энергии подвешенной. Эта девушка была проклята с рождения: несчастьем отца, ненавистью и тьмой демона, который должен был ее убить. Или самим Небом. Шэнь Хэ страдала по жизни от избыточной негативной энергии Инь, которую контролировали красные шнуры адептов. Эта неисчерпаемая бездна разрушительной силы словно огонь манила тех, кто хотел воспользоваться ей в корыстных целях. Потому адепты так отчаянно сдерживали девушку в своих обителях, ограждая от внешней жизни до ее вознесения. — Так мы вернем то, что эта предвестница несчастья отобрала… — С неясными эмоциями для отрешенной, чтец провел рукой по источающим энергию падшего лозам. Он посмотрел в разрыв пространства, отливающий звездным сиянием, и поправил свои очки, съехавшие на переносицу. — Ублюдок… — Процедила Шэнь Хэ, леденяще посмотрев на него слева. — Ха-ха, — Он безобидно усмехнулся, вырванный из глубоких дум, — Обычно меня зовут Эндзё, но как угодно. — Представился чтец с легким оттенком снисходительности в голосе. Несмотря на его приветливое поведение, выливающееся в улыбки и фальшивую безобидность, действиями член ордена Бездны был жесток. Ведь иначе бы Шэнь не оказалась в подобной ситуации. Он сильнее потянул лозы; силу падшего Архонта, которую они растеряли при стычке с гребаным небесным посланником на тростниковых озерах. Сейчас она была способна лишь сковывать, но совершенно была бесполезна в бою. Выходящие из разрывов пространств лозы слабо дымились, осыпанные мелкими шипами, болезненно впивающимися в кожу девушки. - А-а-а-а! Агхр…! — Ты — бесконечный источник силы, что вернёт всё на свои места. Твоя энергия, пропитанная тьмой по злобе судьбы, идеальна… — Заговорил он, с демонически пляшущими в алых глазах огоньками, — Ещё немного, я заберу твою боль. Ты не будешь больше страдать—! — Это не обнадеживало, но чтеца это и не волновало; он поднял чуть выше лицо девушки за подбородок, наслаждаясь. Боль от ран пульсировала, будто биение сердца Архонта вливалось через ее кожу. Вероятно, оно находилось где-то в этом пространстве, а может, в самом Эндзё. Девушка не понимала, но его влияние начало ослаблять ее. — Ха… Хаа-а… Ты… — Шэнь Хэ сильнее постаралась сфокусироваться на человеческом, будто фальшивая маска, лице в груде доспехов и темных лоз. — А она тебе не говорила, что— Что-то спрашивал чтец, но собственное тяжелое и горячее дыхание затмевало сказанное. Ее пробрал несуществующий озноб от чужих прикосновений к лицу, пока жар плавил рассудок. Горячо… Горячо, когда энергия теряет баланс без сдерживающих шнуров. Отчаянно преодолевая боль, Шэнь Хэ погрязала в шуме в ушах. Переполненную инь, ее сжигало заживо несуществующее пламя. Агония энергии, что тугим узлом сворачивалась внутри, заставляла девушку скалиться. Не подозревая об этом, Шэнь Хэ не знала и то, что, вся разгоряченная внутренней борьбой, по ее губам на перчатки чтеца течет слюна. «Жарко…» — Девушка рассеянно посмотрела на мужское лицо, но ее глаза закатились под свинцовые веки. — Ну, у всех есть свой предел. — Сконстатировал вслух чтец, довольный своим решением заманить ее в ловушку, — А то ты бы меня вместе с теми руинами уничтожила. Ты ж даже не заметила бы? Эх ты. Уязвимая к потери контроля ученица адепта была необычайно сильна. Разрушив тысячелетние площади руин Линцзю, она не теряла в своей мощи. Эндзё уж думал, что его послали на смерть, дабы красочно отделаться. Когда красочным были бы его внутренности по всем руинам рядом с этим чудовищем на радость утомленному его шутками Ордену. Благо третье пространство, куда поймал девушку чтец, не было так дружелюбно к подобным: оно обнажало слабости людей, ломало их искаженным временем и синергировало с тьмой в каждом. Обучившись этому искусству в глубинах мира, в земле Первого света, Эндзё ликовал, что от его экспедиции в Энканомию был прок. Чтобы ослабить девушку, пришлось сложить все три фактора: лишить шнуров, отравить демонической энергией бывшего божества и изолировать в бездне. Его сердце — или что там осталось за пять веком проклятия — успокаивало, что это чудовище сейчас обмякает, подвешенное. Ну или эти попытки, пока она пытается вырваться, он может пресечь. Взмахнув рукой, когда в очередной раз девушка с тихим рыком дернулась до треска лоз, инстинктивно пытаясь вырваться, Эндзё решил не рисковать; разводя в стороны конечности, чтобы натяжением обездвижить. — Агх-х-х! — Шэнь болезненно изогнулась, почти бессознательно дернув плечом, но это не дало результата, — …Отпусти… Меня! Ааа—… Задумчиво слушал чужие просьбы и стоны Эндзё, наблюдая за подавлением. «Я заберу твою боль!» — Эхом пронеслись его слова, пока алые глаза опасно сверкали в полутьме, пожирая взглядом. — А-а-ахх… — Без шнуров, темная энергия хаосом захватывала женское тело. В таком состоянии Шэнь Хэ надрывно дышала и не могла остановить слюну, что текла по чужим пальцам, схватившим ее лицо за подбородок. — Ещё немного. Я сделаю все хорошо, — Туманно пообещал Эндзё, наблюдавший за ней не мигающим взглядом. Его улыбка опасна — хочется думать о том, но мысли разжижены и напоминают горячую кашу. Что-то призывало ее сопротивляться, когда новые лозы Архонта разорвали ткань боди, но хоть немного Шэнь казалось, что ей легче от холода в этом аду. Кожа чувствительно отреагировала на наготу фриссоном мурашек. И так же ярко ощутились прохладные, текучие лозы по ее животу и спине. Но если в уничтожающем пожаре энергии инь мнимая прохлада была проблеском надежды, этот липкий и холодный след заставил Шэнь напряженно сглотнуть слюну. — З-зачем… Что ты… — Выдавила девушка с замешательством в глазах, рефлекторно пытаясь сбросить с себя скользкие лозы. Ее инстинктивные, обессиленные попытки были столь же бессмысленны, как и слова. Потому что мерзкая сила падшего Архонта не останавливалась, спиралью окручивая ее перси. — Что ты… Делаешь?… Пусти! Нет, ах—! Ее мышцы рук ныли и горели, все более жалкими делая попытки вырваться из чуждого процесса; а контрастные ощущения быстро смеркали, нагреваясь о кожу, и оставались лишь грубые прикосновения к ее груди, вызывающие лишь боль и отвращение. — Не надо..! Кххх…! Наблюдая за процессом, алые глаза за оправой очков распалились опасным пожаром; в Эндзё играло возбуждение от совершенно новых знаний: контроль Архонта собственными руками, ощущения, что испытывал он через связь с лозами, превосходили его ожидания! Он чувствовал всё, будто касался сам. Расплываясь в улыбке, он глухо прошептал: — Не нужно издавать такие сладкие звуки. — Наклонился он к ее измученному лицу, заглядывая в пустые глаза. — Из-за тебя я задумываюсь, что ещё человек… — Столь жуткий глас не являлся человеческим. В нем не было ничего людского. — Что ты… Делаешь со мной..? Зачем… Хвати-ит… Даже сопротивляясь, ученица адепта всё равно была достаточно истощена внутренней борьбой с накалившейся энергией. Это то, чего он ждал. Если всё получится, они смогут вернуть силы Архонту и убить не только дрянную небесную посланницу, но и исполнить план! Эндзё обошел вокруг девушку, перенимая ощущения от лоз, будто сам вёл по ее бедру рукой. Скользящие по ягодицам лозы голодно пробрались под одежду, в распятой позе не встречая сопротивление. — Нет… Нет, нет… Что ты… Делаешь… Путы натянули туже руки и развели ее ноги. Что-то длинное, как змея, проскользило туда, где девушка никогда себя не касалась; с морозом по коже, с тщетными попытками сопротивляться, нечто прошло меж ее половых складок, заставляя Шэнь иступлено шептать «нет, нет, нет» — и тут же скалить зубы с взглядом полным ненависти и стыда. — Даже так твое лицо красиво. Но энергия, которой наделили тебя проклятые боги ещё прекраснее. — Т-ты… — Процедила девушка, стискивая зубы от волны колючих мурашек. Отринувшая всё людское, живущая в уединении с адептами Шэнь Хэ не знала, что это все значит. Что-то явно нехорошее. Потому что это страшно, потому что жарко, потому что много эмоций разрывают ее грудную клетку, а что-то внутри дрожит. Испуганно дрожит… Эти эмоции кажутся дикими. Сами эмоции кажутся дикими. Заполоняющими ее всю жаждой убийства и жестокости, которая скована по рукам и ногам. И это всё сменяет страх. От всего одновременно. От того, как что-то инородное касается ее… — Я ее заберу. — АААААА—! — Вырывается она из пут со всей силы, но безуспешно, когда что-то большое проникает в нее, болезненно растягивая стенки влагалища. Ощупывает внутри, толчками заставляя девушку надломлено выть. — Вот так… Так… Давай, бушуй сильнее. Я заберу все!! С болью ученица адепта привыкла мириться, а вот подавить возникшее чувство унижения вкупе с всепоглощающей беспомощностью никак не получалось. Ей было совершенно чуждо происходящее, оцепенением сковывающее изнутри, пока оставалось только молиться, чтобы это закончилось. Но ее пустые глаза закатывались за веки, а по разорванным остаткам ее боди сочилось что-то липкое и хлюпало с каждым толчком, вбиваясь в точку концентрации ци; обнаженное не только тело, но и душа лишенная красных шнуров, топились в агонии чувств и плавились в объятиях чтеца Бездны. — Вот так… Люди, люди, люди! Как замечательно, я слишком скучал… — Захлебываясь чувствами, выпаливал Эндзё, лишившийся всего людского и права на существование пять веков назад. — Как я вас ненавижу, люди..! Проклятый жестокими богами учёный, житель бездны уповал от вливающейся в его тело огромной энергии, будто держащей его на грани самому не излить свою в эту страдающую девушку. С возбужденной, полубезумной улыбкой он грубо притянул теряющую сознание к себе за косу: — А знаешь почему? Потому что у нас отобрали даже такое, оставив всё вам. Любимым, сопротивляющимся. Как ты прям. Но ничего… Сквозь боль и унижение, девушка слышала чужой голос, но далекий и рассеянный; от чего всё, что выпаливал чтец в порыве эмоций, ощущалось густой кашей в ее голове. Нечто, поглощающее ее энергию в женском начале, самой сильной точке концентрации ци, ненасытно выбивалось ощутимыми толчками. Девушку покачивало на лозах, каждым проникновением срывая с губ хриплое стенание, которое Шэнь Хэ, к своему стыду, не могла подавить. — …Наша ненависть вплетена в этот мир «переплетением судеб»… — Жарко рокотал мужчина на ухо распятой, от покачиваний встречаясь губами с ее кожей, когда лозы проникали глубже. Его горячая и сухая щека вжалась в чужой лоб, словно он прильнул к дорогому сердцу созданию, — Мы просто хотим вернуть всё то, чего нас лишили, ответить этим проклятым богам истинным богохульством. — Хва-тит… — Ты такая сильная… — Любовно погладил ее лицо чтец, пропитывая мнимым ядом каждое свое прикосновение, — Представь, забрать твою силу и передать на поддержку божеству, что ненавидит Небо как и мы. Напитать его силой, укрепить железом, подчинить себе, пропитать его мозг тайным знанием и дать волю отомстить этому миру. Ты только представь? Взгляд пустых глаз принудительно обратил на себя Эндзё, подняв за подбородок Шэнь Хэ. Видя эту красивую девушку в столь плачевном состоянии, он спустя весомую паузу продолжил свой монолог: — Может, мы всё ещё… В глубине люди… Люди, как с других ветвей. Цепляемся за победу всеми способами. Создаем кучу сумасбродных идей, как живые люди… Амбер, Арк, Валука… Ха… Если провалится один, мы используем второй. Будем идти за тенью Неба, чтобы тьмой накрыть этот мир… Ах… Это было бы замечательно… Опустил он свою голову ей на плечо, слушая чужое рваное дыхание; горячая энергия напитывала его сердце и он поплыл в улыбке. В этом мнимом мгновении застыв, он решил выжать всё из этого тела, чтобы наконец свершилась месть нации без богов. Шэнь Хэ не издавала больше звуков, пока что-то инородное насиловало ее, высасывая инь; на ее глазах уже высохли слезы и девушка совсем обмякла, не считая время. Говорят, в этом измерении оно идет дольше, чем в обычном мире. Поняла ли уже Инферно, что она пропала?.. Лучше бы нет… Эти новые эмоции пугали не меньше отвращения, возникшего у девушки, явись она сюда. А знала ли Шэнь Хэ на самом деле такие эмоции? Ей казалось, что нет. Она знала чувство боли, телесной, но не той, что портит ее душу и тяжело отдается ударами сердца в груди. «Пожалуйста, хватит…» «Пусть всё закончится…» И эмоции, и этот процесс. Ее тело, кажется, смирилось, будто под гипнозом, под ядом оно получало какие-то крохи удовольствия, когда энергии инь в теле почти не осталось. Чтец обещал, что заберёт всё. Но эта непривычная пустота заполнялась чем-то липким и горячим. Оставалась с рывками и пульсацией внизу живота. Только по року судьбы, тьма внутри и ученица адепта неразлучны. И вскоре эта пустота воспламенилась, будто само ее тело искало привычную ярость, что сдерживала Шэнь Хэ больше двадцати лет в себе. Девушка подняла взгляд вперед и ее брови тяжело сошлись в переносице. Она выдохнула, грозно и рыча, сжимая кулаки. Эта пустота… Горит. Горит снова. Горячо. Жарко. Больно. Злобно. Чудовищно: что она не может сдержать свою ярость, способной уничтожить мир. Двояко заполненная спермой и агрессивной энергией, возникающей из ниоткуда, Шэнь Хэ резко сорвала с одной руки лозы и схватила за наплечники чтеца, сильно швырнув через себя. Вырвала вторую руку, разъяренно рыча.***
— Я скрепляю твое тело и душу алыми шнурами, чтобы ты никогда и никого не ранила. Солнечным весенним днем адепт в облике журавля наставлял юную девочку, рассеянно смотревшую на свои руки. — Я… ничего не чувствую, когда они затянуты на моем теле. Роса, что я пью по утрам не кажется такой сладкой. Молодые лепестки циньсинь не так горчат. Мне кажется, ветер не такой холодный, как и дождь. Я ничего не чувствую, когда вы хвалите меня, наставница. Я ничего не чувствую. Тысячелетним адептам неведомы чувства: они отринули их слишком давно, дабы постичь просветление. Однако это дитя лет двенадцати прошло чрезвычайно мало своего пути, чтобы познать это таинство и спасти себя. Ее темные волосы уже начали седеть, и скрепленная красными шнурами коса и юное тело заставили Хранительницу Облаков посмотреть с сожалением. Шэнь Хэ проклята двумя самыми жестокими судьбами: злого рока и одинокой звезды. — Так нужно. Если ты лишишься шнуров, твое проклятие захватит тебя и уничтожит, забрав и жизни людей. Ты разрушишь Ли Юэ и не остановишься на нем. Юная Шэнь опустила взгляд. — Никогда не снимай шнуры, чтобы сохранить мир. Очисть разум и убереги жизнь.***
Но шнуры были сорваны. Забрали и энергию, от которой оберегала этот мир Шэнь Хэ. Но почему-то ей не стало легче. Только больше боли и зла начало разрывать ее душу. Она — бесконечный сосуд энергии инь и проклятие, наложенное на ее душу, твердит ей уничтожить последнее живое, что есть в этом пространстве. Начиная с этого чудовища, обнажающего огонь на вырвавшуюся из лоз ученицу адепта; разъяренно настигающую его в пространстве, которому нет границ и края. Резкой вспышкой кто-то третий ворвался в измерение бездны, моментально приняв на себя тяжелую атаку. Поток темной энергии и колючие снежинки оттолкнули появившуюся на пару метров. — Что ты… Кроцелл задело лишь побочным уроном столкновения огня бездны и яростного льда девушки, но она не сразу восстановила равновесие. «Что здесь происходит?!» — Ошарашено воззрилась на битву появившаяся по зову копья селестийка. — Шэнь Хэ! — Воскликнула Кроцелл, но ее голос будто не признали, атакуя без разбора все живое. — Кххх…! Что ты…—! - Предвестник… Черт! — Обратив взгляд сквозь метель, чтец заметил вторженку, что была худшим поворотом событий; но не успел он ретироваться, на него снова переключилась разъяренная, сшибая острым льдом. Ледяные пики росли стремительно и собирались насадить, как на колья, отбивающего огнём чтеца Бездны. Они окружали его ледяной тюрьмой, гулко разбиваясь о пламя и рушась в пустоту. Лед морозил пространство и не жалел даже полу-нагое тело Шэнь Хэ; на нем Кроцелл не увидела сдерживающих шнуров и гневно цыкнула, резко нахмурившись: в реальном мире прошло всего десять минут, но сколько же успело в пространстве бездны! Кроцелл сразу сорвалась, когда копье срезонировало с ней, но отыскать ту самую точку в необъятном, переплетенном третьем мире оказалось очень нелегко. Но здесь она могла не сдерживаться, обнажая тяжелый шквал огня на всех присутствующих и резко врываясь в бой. Шэнь Хэ это бы не ранило, но угомонило, а эту тварь, устроившую все…! — НЕ СМЕЙ! Надрывно воскликнул чтец, отталкивая селестийку в разрыв пространства, открывшийся у нее за спиной, и запирая где-то на другом конце бездны. Тут же принимая удар Шэнь Хэ в упор, тяжело вдавливающий его в эфемерную землю, что пошла трещинами от чужой мощи. Губительное пламя волной обдало чудовище в женском теле, что только сильнее впилось в него железной хваткой, будто не чувствовало боли от ожогов. — Отпусти..! ОТПУСТИ МЕНЯ, СУКА! — Растворяясь искрами, Эндзё уклонился и оказался в паре метров от ещё не успевшей контратаковать Шэнь Хэ, но открылся разрыв пространства позади: — Да сколько мне вас искать, черт возьми?! — В гневе от пребывания в тысячи похожих времен и миров, селестийка преодолела бездну с края на край, чтобы спасти Шэнь Хэ; и не позволит снова избавиться от нее, отбрасывая Шэнь подальше синим огнём и атакуя невидимую нить связи меж девушкой и чтецом. — Вы снова всё портите… — Ощутив, как связь, поглощающая необходимое для реализации плана ци, разорвана, гневно процедил Эндзё, — Запритесь вы уже на своем небе, блять! — Да пошел ты, — Ответила селестийка, готовясь атаковать. — Сука, ты уже вторая или третья такая, кого я встретил за последние сто лет! «Что?…» — Но сказанное заставило Кроцелл замешкаться: после падения нации без богов, никто не отдавал приказ валькириям посещать нижний мир… Удар, пришедшийся по площади и обнаживший сотню огромных ледяных копий, сотряс все измерение. Без шанса на любые мысли, Кроцелл ответила тем же, столкнувшись с третьей силой. Лед и два огня столкнулись в месте, заставив все звезды завыть на зеркальном небе бездны. Элементальные силы начали поглощать друг друга, пока синее пламя, вожралось в само пространство, сотрясая его. — Умрите, умрите наконец! — Потеряв всё очарование и часть тела, чтец ранил снова вцепившуюся в него Шэнь Хэ. Рана на обнаженной, белой коже девушки заставила Кроцелл ахнуть. Видя это, раскаленная ненависть к нации без богов сожгла на левой руке селестийке кожу, но удар, пришедшийся по пространству, разрушил измерение. — Сгорите обе в настоящем пламени отчаяния! — Надломлено заорал чтец, накрывая багровым штормом огня девушек, выпадающих на разбитые площади руин Линцзю из портала. Укрытые развернувшимся щитом с твикветром, они пережили атаку, но деревья позади них нет, а вода выпарилась из озер на половину. Будто разбитое стекло осыпáлся разрыв меж мирами, закрываясь брешью. Вместе с ним исчезал тот, кто сотворил ужасное с ученицей адепта, унося за собой флёр присутствия падшего Архонта. — Ты не… — Осыпающиеся частички отражалась в небесных глазах; и это жгучее, болезненное отчаяние упустить принесшего столько несчастья ублюдка заставило Кроцелл пропустить удар сердца. Сплетенные в ненависти с Небом, пережившие катастрофу несли лишь вереницу трагедии. Людские души и сердца этих времён не должны были быть ввязаны в то, что должно было окончиться пять веков назад. Ни все те погибшие на болотах, ни невинная ученица адепта: никто не должен был пострадать. И эгоизму с ненавистью Каэнриах нет прощения. — ТЫ НЕ ПОСМЕ͈̋͒ͭ̑͋Ѐ̻͎̰̳͎ͣͤШ̖̠̖ͪͩ̏̽̄̑̚Ь̺͉͎̖͑̈̎ ͖̟͍̃ͧ̐ͧ̏̊ͬС̻̯̺̙̭̣̊ͮ̏̈́ͪ͂̉Б̫̖̬̈̃̒Е̘̳̜͛͂Ӝ̌͑̓͛̀А̻Т̤̙̯̫̠Ь͓̪̝̀́̈́̀͛!̪͒̆́ͩ̎̎ͦ!͇̟̩̭̂̓ͫ̔̃́!̯̲̟̭̜̝̀ — Нечеловеческий крик разнесся в руинах Линцзю, рассекая воздух и расщепляя воду на частицы катастрофическим ударом, ломающим порядок создания валькирии. Запущенный мощным броском Усмиритель бед, подобный самому Левантейну, убивающему Богов, разорвал изнутри закрывшееся пространство бездны; ударной волной сметая в пыль позади оставшиеся руины. По всему Ли Юэ разнесся громоподобный взрыв, потрясший горы. Задрожавшая земля пошла трещинами и божественные жители гор обратили свой взгляд в Небеса, словно почувствовав знакомый страх. — Проклятие, Шэнь! — В вое птиц и расходящемся эхо перевала, пока не осела вся пыль, в унисон столкнулись в бою две девушки; пока остатки уничтоженного пространства делали воздух густым, они должны были закончить развернувшуюся трагедию. Потерявшую рассудок Шэнь Хэ нужно было остановить, и Кроцелл не ждала, что это будет легко. Они сражались на износ, пока кто-то не падет первым, атаковали неистово; и разрушения, принесшие этот день, стерли с памяти Ли Юэ озера и водопады затопленной гробницы. Их сковал колючий лед, поднявшийся пиками выше сожженых деревьев. — Шэнь! — Воззвала к ней девушка с голосом полным отчаяния; она умоляла остатки ее разрушающейся души. — Шэнь Хэ! И в ответ на это, в бою рукопашном, Шэнь Хэ ударила с такой силой, что часть тела селестийки расщепилась, уничтоженная. Сцепив зубы, Кроцелл воссоздала свою руку и ребра из света резкой вспышкой, ослепившей Шэнь Хэ. И будто пересекая грань невозврата, та вновь атаковала ее, лишая только восстановившейся части руки ниже локтя. — Ш̪̦̤̟̹̱̮̒̉̈́̐ͩͦЭ̫̳̅́Н̩̞͐̑Ь̣̱͕̟̦ ̙̝̭̜̄͋ͬ̒̇ͦ̓Х̜͕̳̙̮̪͕̆̋͋̈́ͤЭ̍̔͐̈̾̒ ̬͇ͧ!͓̯ͯ͛̈́ — Невзирая на это, Кроцелл бросилась к ней, атакуя божественным проявлением, пробирающимся в людскую душу. Мир внутри, подобный спокойной водной глади, был стерт и оставался лишь мнимый куток костей, на которых покоилась маленькая девочка, что должна была умереть в пещере, в которой оставил ее собственный отец. Кроцелл притянула девушку к себе, укутывая синим огнём, и не позволила вырваться, пока кровь окропляла ее спину. Шэнь Хэ лишь — человек, на долю которого выпало столько несчастий, обещанных звездами, сколько выдержит не каждое божество. Она носитель двух самых жестоких судеб, которые не должны вести ее по пути разрушения. И горячая кровь Кроцелл лишь начало, что приведет ученицу адепта к погибели. — Шэнь… — Стерпела новый удар Кроцелл, мягко позвав девушку через боль. Она взяла ее лицо своими руками, куском у запястья второй запачкав белые волосы. И обратила взгляд на себя. — Сейчас будет больно. С той самой улыбкой, которой запомнилась ученице адепта возникшая случайным днем девушка, поражённая кармой, ударила по уязвимому месту на шее. Погрузив наконец выдохшуюся Шэнь Хэ в сон. Или, может, Шэнь Хэ сама позволила это закончить; будто прозрев на мгновение от этой самой улыбки, что встречала ее на протяжении их пути, которая успокаивала шторма в сердцах людей и даже божественных. Девушка обмякла в объятиях Кроцелл, и они вместе опустились на землю. Мягко и тихо, почти незаметно в хаосе разрушающихся ледяных пик. Кроцелл осмотрела чужое тело пустым взглядом, все прекрасно замечая и догадываясь, что сделал с невинной девушкой выродок Бездны. И безвольно прижала к себе, нежно и со страхом ранить ещё больше, уткнулась в чужое плечо. — Почему ты меня не позвала, я бы тебя защитила ещё в руинах… — Не в силах изменить случившееся, глухо бормотала Кроцелл. Объятия близостью поглощали темную дымку, осевшую за продолжительный контракт с бездной. Когда наконец всё в округе стихло, а дыхание спящей девушки выровнялось, селестийка отстранилась немного, укутывая обнаженное тело своей мантией. Она посмотрела на нее с неясным выражением лица и вздохнула: — Ты все еще лишена шнуров и твоя энергия возвращается… Это вновь повторится. Кроцелл промолчала, будто не решалась это озвучить, как и подумать. — Мне нужно это прекратить.