Калейдоскоп иллюзий

Подземелье осталось точно таким же, каким его запомнил Эдвард: полуразрушенным от взрывов и вонючим до тошноты. Запах плесневелой затхлости ударил в нос, стоило лишь оказаться внутри. Однако теперь его дополняла гарь и амбре из паленой и разлагавшейся плоти. Под ногами то и дело мешались куски разорванных тел и камни, выбитые из стен. Кое-где по бокам торчали кривые пальцы арматур, а на них омерзительными гирляндами висели выпущенные кишки. Кровь давно свернулась и засохла, превратив некогда глянцевую поверхность в скомканную фольгу. Одного неосторожного прикосновения хватало, чтобы они с тихим хрустом осыпались выжженным пеплом. Тяжелые военные сапоги звонко переламывали толстые кости, валявшиеся тут и там. Двигаться вперед без лишнего шума не получалось. По крайней мере, по участкам, которыми Рой пробивался к выходу. Изо всех сил Эдвард старался не думать о нем, не вспоминать их последнюю встречу. Частично ему удавалось. Он шел вперед, ступая по трупам и бетонной крошке, и чувствовал нараставшее внутри напряжение. Ему единственному было доподлинно известно, насколько неохотно умирали химеры. Остальные либо видели уже законченную битву, либо наблюдали со стороны самый конец. – Увидите химер – стреляйте по глазам и в голову, – сообщил Эдвард в общий эфир, зажав специальную кнопку на наушнике-коммуникаторе. – Ясно, – раздался в ответ приглушенный голос Ризы, связь коротко хрипнула помехами и затихла. – Лейтенант, держитесь чуть в стороне, – добавил он уже персонально для Бреды, чтобы тот не наступал ему на пятки и не толкал под руку, оступившись на очередном завале костей и камней. – Простите, шеф, – шепотом отозвался тот, послушно сдвинувшись вправо на несколько шагов. Эдвард лишь усмехнулся про себя, больше ничего не сказав. И тут по коридору разнесся мощный рык, неслаженный, разнотонный, глубокий. По спине знакомо пробежали мурашки, а руки сами сложились для преобразования. Не прошло и секунды, как из полумрака выпрыгнула первая троица, скалившаяся мощными челюстями, с которых капала вязкая слюна. Отдаленно они чем-то напоминали псов, но далеко не всем. Эдвард услышал за спиной сдавленный писк и, обернувшись, едва не расхохотался в полный голос. Бреда умудрился забраться на неоновую лампу, висевшую под сводчатым потолком на паре сомнительно надежных стальных тросов. Высота составляла никак не меньше трех метров, да и комплекция подчиненного никак не выдавала его превосходной физической подготовки, однако не ведомым науке и логике образом он меланхолично раскачивался из стороны в сторону, истерично вцепившись в светильник. Даже химеры, не ожидавшие подобной прыти, ненадолго замерли. А Эдвард все-таки рассмеялся, автоматически преобразовав стену так, чтобы она раздавила растерявшихся нападавших в бетонных тисках. С влажным хрустом перемалывались их кости, чавкала кровь, выплескивавшаяся тонким ручейком под ноги. Зрелище было совершено безумным: три трупа, сплошной кашей стекавшие вниз, висевший на лампе шокированный Бреда и его согнувшийся пополам в приступе истерического веселья юный командир. – Простите, лейтенант, – едва отдышавшись, извинился Эдвард, подняв одну ладонь на уровень лица, а второй до сих пор держась за живот. – Я забыл, что Вы боитесь собак. *** Возглавляла второй отряд Риза. Как более опытный боец она шла чуть впереди, готовая расчищать путь для остальных. После короткой инструкции Эдварда ей стало окончательно ясно, что их задание намного сложнее и опаснее, чем могло показаться. Неверный свет мерцавших ламп сбивал точность прицела, но ее это не смущало. Риза отлично стреляла навскидку – для наводки хватило бы и негромкого звука. Когда же по коридору прокатился гортанный рык, она, не медля, спустила курок. На миг все стихло, а потом ее неожиданно опрокинули на спину мощные лапы. Выстрелы раздавались уже отовсюду, но напряженный до предела острый слух улавливал каждый. Химера сверху дернулась, чтобы откусить ей голову, но Риза, извернувшись, выхватила второй пистолет. Два дула вошли точно в незащищенные глаза, и она разрядила обоймы, пробив череп насквозь. Бездыханная туша завалилась на бок, позволив несостоявшейся жертве встать. Рядом отстреливался Фарман, отгоняя от нее других нападавших. На его виске выступила испарина, зубы сжались до желваков. Он не был виртуозом в этом деле, но старался изо всех сил. Как и Хавок, невесть когда успевший оседлать весьма крупную химеру, со спины которой прикрывал товарищей, оставаясь недосягаемым для острых зубов и когтей. Быстро оценив обстановку, Риза ловко перезарядила оружие и встала возле Фармана, прикрыв его спину. Они целились в разные стороны, свинцовые пули свистели в воздухе, как назойливые мухи. В цель попадали не все, потому что из-за внезапных выпадов врага порой приходилось резко перемещаться. Хавок наконец спрыгнул на пол с мохнатой спины твари и прикончил тех двоих, что задрали ее насмерть в попытке добраться до него. Ризе вцепились в рукав кителя со спины, но она успела высвободить предплечье, отдав часть формы на растерзание. Сама же, оставшись в черной водолазке с коротким рукавом, выпустила всю обойму в голову растерявшейся химеры. От следующей атаки увернуться не удалось – и ногу пронзило удушавшей болью. Не удержавшись, она сдавленно вскрикнула и разрядила в плоский череп второй пистолет. Зубы зверя вонзились глубоко в бедро, поэтому Риза рухнула рядом с ним, когда тот испустил дух. – Ложись! – раздался сзади крик Хавока, после которого о бетонный пол пару раз ударились гранаты. Все, что успела сделать Риза – спрятаться за габаритным телом и накрыться тяжелой лапой. Через мгновение грянул сдвоенный взрыв, и всех осыпало осколками стен, еще теплой кровью и липкими внутренностями, покрытыми отвратительной слизью. *** Вторая волна нагрянула столь же внезапно, как и первая. Эдвард с Бредой едва успевали уходить с линии атаки, прикрывая друг друга. Верхняя панель автопротеза была давно преобразована в лезвие, но везде успевать не получалось. Они бежали вперед, стараясь прорваться вглубь подвалов, чтобы спровоцировать свалку и неразбериху в рядах противника. Удалось им это не сразу. Бреда, в силу комплекции, двигался не особенно ловко, но его выручала неповторимая способность просчитывать нападения врага на несколько ходов вперед. Эдвард первое время часто оглядывался, переживая за товарища, из-за чего пропустил пару мощных ударов. Повезло, что по стали, а не по живому. Наконец их загнали в угол, зажав у стены. Бреда запыхался ничуть не меньше командира, патроны постепенно заканчивались, оружие быстро разряжалось. На одну химеру требовалось не меньше пяти точных выстрелов, а порой и больше. Дождавшись, пока нападавшие окружат жертв со всех сторон, Эдвард кивнул напарнику и проделал тот же фокус, что и в самом начале. Только на этот раз вздыбился пол, расплющив живучих тварей под потолком. – А я уж думал, что это мы попали в западню, – нервно усмехнулся Бреда, вытерев ладонью пот со лба. – Вы молодец, шеф. – Рано расслабляться, лейтенант, – ответил ему Эдвард, оттолкнувшись от стены, к которой привалился устало. – Зачистка только началась. – "И не "молодец" я, а обычный убийца". Они выбрались из отгороженного полукруга через узкий лаз, проделанный алхимией, и двинулись дальше. Сзади мелкими лужами собиралась кровавая капель. Ее жуткая мелодия могла бы больно бить по сердцу, отзываясь противным эхом в душе, если только хоть что-нибудь из этого осталось у Эдварда. Но сердце, вырвавшееся из груди, гнило в затхлых подземельях вместе с убитыми химерами на протяжении полугода, а душа была надежно заперта в сожженной квартире Роя. Раньше юный алхимик ни за что не стал бы использовать свои умения столь жестоким образом. Теперь же ему плевать хотелось на подобные мелочи. Перед ним стояла задача уничтожить врага, и он исполнял ее уверенно, с холодным отрешенным безразличием. Напали на них неожиданно. Сверху градом посыпались отвратного вида твари, огромные, злые. Эдвард сразу же бросился им наперерез, дав Бреде возможность сориентироваться. Первые две химеры упали замертво, практически разделенные пополам острым лезвием, остальные бросились в атаку хаотично. Алый плащ мелькал между громоздкими тушами, становясь видимым на доли секунды. Химеры рычали и выли, образовав сплошную свалку вокруг самого опасного врага. В какой-то момент Эдвард не успел вовремя среагировать – и стальная рука оказалась зажата в мощных тисках смертоносных челюстей. Он попытался вырваться, но его подбросили в воздух, с силой приложив об пол. Протез страдальчески скрипнул, и что-то внутри надломилось. А потом химера неожиданно рванулась вперед, волоча за собой добычу. – Бреда, беги! – только и успел закричать Эдвард, прежде чем удариться головой о косяк резкого поворота и потерять сознание.