Осколок

      До этих курсов Амайя никогда не знала, что у неё настолько плохой контроль. Казалось, её должность капитана АНБУ просто не может даже подразумевать подобного, но нет, это было чистейшей правдой. Сейчас она сидела в небольшом классе в ответвлении госпиталя и смотрела, как малышка лет десяти, ловко контролировала листок, передвигающейся прямо по её руке…       Куноичи резко погрустнела. Конечно, у неё в душе теплилась надежда, что она придет на курсы и научится всем техникам за пару дней и будет очень крутой, но как свойственно такой тонкой материи как «надежда» она постепенно истончалась и сходила на нет.       Глубоко вздохнув, выражая этим все отношение к происходящей несправедливости, Амайя начала выполнять упражнение. Листик полз неохотно и медленно и был похож на зазевавшуюся улитку. Их сенсей, оценив зрелище, хмыкнула.       Мозг понимал, что ребёнок ловко контролирует чакру только потому, что у него её мало, в несколько раз меньше, чем у Амайи. Но все равно внутри жило какое-то глупое чувство то ли зависти, то ли несправедливости.       — Только достигший хорошего контроля шиноби может стать ирьенином, пока вы это не сделаете, то можете и не думать о переходе на следующий уровень, — громко проговорила их преподавательница в конце занятия.       «Ну, что же, удачи мне», — грустно резюмировала девушка.       Как бы не были жестоки правила ирьенинов, у каждого было под собой основание часто историческое, поэтому кивнув и сделав лёгкий поклон, куноичи удалилась, предвкушая долгие дни, посвященные контролю чакры. Стоит спросить у собратов по АНБУ, как ещё можно тренировать чакру, может быть, она что-то не понимает.       Спустя пару часов.       Ей удалось снять неплохой домик в жилой части Конохи, главным условием стало то, чтобы родители были достаточно далеко — не хотелось лишний раз пересекаться. Между дел она практиковала контроль чакры, листик начал двигаться плавно, хотя и не так быстро, как ей хотелось. С нарастающим ужасом, девушка подсчитывала, сколько чакры в пустую она спускала до этого.       Другим способом улучшения контроля была ходьба по воде, не по простой, а как можно более неспокойной. Это требовало огромного умственного напряжения, потому что часто приходилось менять концентрацию чакры в ногах.       Новый домик ей нравился, небольшой и уютный, хотя и состоял из одного этажа, но места для одного человека было достаточно.       Быстро приготовив яичницу и съев её, девушка отправилась на поиски места, где будет воплощать свои сомнительные идеи. На выходе в глаза бросились голые полы, а дома здесь не отапливались… По старой традиции ещё из прошлого мира, хотелось всё застелить коврами.       Её голубые глаза насмешливо сверкнули, что-то менялось, а что-то вечно.       Выйдя вечером на порог, она нашла очередную коробку, внутри которой лежал небольшой коврик, свернутый в рулон. Улыбка сползла с её лица, впервые насмешка, с которой она относилась к чувствам Учихи, пропала, и её место заняло что-то иное. Легкая дрожь прошла по самому нутру, больно царапнув горло. Она тяжело сглотнула.       А потом девушка встретилась взглядом с вороном, который удобно примостился на крыше соседнего дома.       Настроение резко упало вниз. Взгляд, преследовавший её раньше, сменился воронами. К словам Амайи прислушались, но своеобразным образом. Девушкой владел гнев, который так и нашёптывал на ухо, что нужно убить эту чёртову птицу, а следом и Шисуи.       Не успела она отойти от одной ситуации, как на её пороге объявился АНБУ со свитком, который гласил о новой миссии. Тяжко вздохнув, она отправилась собираться, одарив посылку обозлённым взглядом.       «Когда-нибудь меня оставят в покое?»

***

      Миссия оказалась парной. Целых две команды АНБУ должны были прошерстить страну Воды, где успел отметиться Орочимару. Амайя не знала, присутствует ли тут лично саннин. Это наводило жути, такой противник им не по зубам, поэтому каждый нуждался в особенно хорошем прикрытии.       Вместе с ней отправились Итачи, девушка из Абураме (Воробей) и парень из Инадзука (Волк). Вспоминая знакомство с ними, Амайе было сложно удержаться от улыбки. Всё же человек, дававший новое «имя» обладал отменной иронией. Ну, или больной фантазией, что уж скрывать.       Выбор был очевиден: мелкий Итачи отлично походил на ребёнка, поэтому представлялись все они семьёй. Абураме вполне сошла за старшую дочку, а Иназука за отца, а она, соответственно, за мать.       К счастью, страна Воды не была слишком большой, но её ландшафт — сплошное издевательство: огромное количество маленьких островов, болотистые места, туман, а ещё сюда пришлось плыть на корабле. Воспоминания о нем были нерадостными, пока мелкий Учиха привычно пилил её взглядом (у девушки возникал вопрос, кто кому должен приходиться нянькой), Амайя радовала местную рыбу содержимым своего желудка.       Морская болезнь была непреклонна.       Вторая команда заходила в страну с севера, а они с юга. Отплывали шиноби с одного порта, но на разных кораблях. Уже тогда все находились в образе. У неё получилось сотворить из Итачи до ужаса хорошенького ребёнка, поэтому всё время, пока не началась морская болезнь, девушка одаривала его довольным взглядом.       Уже отбывая, ей удалось пересечься взглядом с Шисуи, в голове пронеслась шаловливая мысль, а не прибить ли его на этой миссии, ну, или, просто слишком поздно прийти… На её лице возникла донельзя счастливая улыбка. Девушке кивнули. Тёмные волосы Шисуи развивал прибрежный ветер, она кивнула в ответ, представляя с какой бы радостью скормила бы его акулам. Улыбка стала ещё шире.       Ради интереса она даже помахала ему на прощание.       На следующий день.       Собирать информацию было довольно скучно, всё же ей по душе были быстрые миссии по ликвидации. Безусловно — грязное и неблагодарное дело, но зато домой можно вернуться уже через шесть часов, а потом хорошенько помыться и забыть о том, что сотворила.       К сожалению, самые первые убийства не хотели уходить из её головы. Одно из них случилось и вовсе по случайности. В свою бытность генином она любила делать растяжки с помощью взрывных печатей.       Глубокой ночью одна из них и сработала. Испуганная этим Амайя резко подскочила и отправилась в ту сторону, вслед за ней последовали сокомандники. В пяти метрах валялось чьё-то тело, больше похожее на огромный кусок мяса: человеческих черт практически не осталось, виднелись лишь желтоватые зубы. Стволы деревьев были щедро покрыты кровью, можно было разглядеть частички внутренностей.       Её моментально вывернуло, следом и горе-сокомандников. Сенсей же задумчиво рассматривал всю эту картину издалека, кажется, не испытывая ничего по этому поводу.       Покачав головой, Амайя вернулась из воспоминаний. Сейчас она вместе с «сынулей» гуляли по порту, а остальная «семья» активно изучали окрестности. Обычные люди, девушка не видела никаких отличий от жителей Конохи кроме одного — все здесь были явно беднее.       Девушка привычно хотела разлохматить волосы Итачи, но её рука была перехвачена ещё на подлёте. Куноичи лишь фыркнула.       «Недотрога».       Дальше их ждала дорога вглубь страны Воды.       Спустя три дня.       Им до сих пор не удалось найти ничего стоящего, это удручало. Возвращаться в Коноху ни с чем — плохая идея. В голову пришла сомнительная идея — отправиться вплотную к Кири, творившаяся там разруха серьёзно подточила боеспособность деревни, поэтому изучить её, находясь где-то в десяти километрах можно.       Немного посовещавшись, они пришли к согласию.       Воробей вместе с Учихой отправились изучать окрестности по правой стороне, а Амайя с Волком по левой. В голову пришла очередная глупая шутка. Разделились они с одной целью — кто-то должен выжить в случае форс-мажора, как не посмотри гулять, хоть и под прикрытием, вокруг чужой деревни — сомнительное дело.       Кивнув друг другу на прощание, они отправились в путь.       Дорога шла легко, пока не было дождя, к сожалению, к вечеру он начал постепенно накрапывать, угрожая превратить местные дороги в ночной кошмар любого путешественника — именно ими они сейчас притворялись. Инузука смотрелся до ужаса потеряно без своего соратника-собаки, который прочёсывал окрестности в одиночку.       Было волнительно гулять по Кири, казалось, что местные туманы пропитаны кровью, влажный воздух, ухудшившийся из-за дождя, старался задушить. Когда-то Кровавый Туман хотя и стал добрее, но воспоминания о былой славе ещё живы и, действительно, витали в воздухе.       Резкое чувство опасности практически сбило с ног. В четыреста метрах группа странных созданий неслась в сторону Киригакуре. На мгновение Амайя выпала из реальности, лицезря подобную бестактность, но ситуация мгновенно изменилась, стоило части беловолосых шиноби из самого хвоста заметить их.       Девушка отступила назад, прекрасно понимая, что дело приняло отвратительный оборот. От отряда отделилось человек пятнадцать с хвоста, пока остальные, словно дикое племя, неслись в деревню. Громкие крики лишь укрепили мнение, что с разумом у них явно что-то не так.       Бежать было поздно, наматывая круги вокруг с такими шумными соперниками, они соберут лишь шиноби со всей округи.       Глубоко вздохнув, девушка достала из печати катану, она не была готова давать бой целому отряду. В голове всплыли слова учителя: «Главное оружие шиноби — он сам», — что же пришло время попробовать Амайе это на деле. Иназука последовал её примеру, достав вакадзиси.       Она вновь была очень неприятно потрясена, когда заметила, что мужчины покрыты кровью предыдущих жертв. Вид был жутким.       «О, ками, чтобы я хотя бы раз сунулась в это богом проклятое место».       Спустя десять минут.       Им удалось избавиться от троих. Амайя не понимала, чем питались эти ублюдки, что даже с рассеченным брюхом всё равно пытались биться — настоящие берсерки. Она злобно рыкнула и отсекла ближайшему шиноби руку. Девушка была готова схватиться за голову, когда незнакомец всё равно продолжил сражаться, мало обращая внимания на рану.       Кажется, у них были огромные проблемы с чувством боли.       Хрустнула ветка, и девушка отвлеклась. Кто-то приближался со спины, этой маленькой заминки хватило, чтобы Амайе вспороли запястье. Алая кровь хлынула, заливая рукав. Девушка досадно охнула, понимая, что такими темпами может что-то подхватить от этих аборигенов.       Пара взрывных шариков, дали ей время оправиться и приноровиться к плохо слушающейся руке, но этого не понадобилось: из-за спины выскочил Шисуи, а где-то за спиной валялся полудохлый Иназука.       Подхватив катану левой рукой, она продолжила бой… Но Шисуи не нужна была помощь. Потеряв дар речи Амайя наблюдала, как он ловко убивал вражеских шиноби с помощью танто, насаживая их словно на шпажку. Теперь девушке досталось лицезреть Мерцающего Шисуи во всей красе.       «Давай, соберись», — прошептала куноичи.       Труп вслед за трупом оседал на и так залитую кровью землю. Словно танцуя, она уклонялась от чужих атак, немного успокоившись, — работать в прежнем составе было привычно. Руку пощипывало, и куноичи боялась яда. Постепенно девушка выходила из сил, это сыграло не в её сторону.       Недавно павший шиноби ловко приподнялся и со всей дури всадил ей короткий нож в стопу, протянув за ручку почти до пальцев, она не смогла удержаться от тихого вскрика. Шисуи резко обернулся, и этот момент останется надолго в памяти Амайи.       Алые глаза достигли новой стадии нездоровости, томое непрестанно сменяли свой узор, а в руках Учихи была чья-то отрубленная голова. Вся его форма была залита кровью, где-то уже запёкшейся, девушка не понимала, был ли он ранен сам. Шисуи шагнул в её сторону, а чей-то череп хрустнул под его ногами.       Сам воздух сгустился, а потом резко стал разряженным, словно при грозе.       Смотря на него, она отчётливо поняла, что внутренности были готовы прилипнуть к позвоночнику, лишь бы оказаться подальше. Чувство опасности буквально взвыло внутри.       Амайя так и не поняла, когда оказалась на поляне, заполненной трупами вражеских шиноби, а Учиха аккуратно подхватил её и посадил к себе на колени, прислонившись к одному из деревьев, которых здесь было достаточно. По дороге он пнул мешавшуюся голову.       Этому месту не хватало для окончательной атмосферы развешанных по деревьям кишок. Она громко и нервно расхохоталась, не понимая, как всё зашло настолько далеко. Дыхание сбивалось.       Учиха был неадекватен, он был настоящим мясником, не больше и не меньше, но главная проблема в том, что ему на это откровенно наплевать. На его лице не было отвращения, критики к происходящему, чувства вины.       Шисуи совершенно не обращал на происходящее внимание, просто прижимал чуть ближе и аккуратно распутывал волосы, закончив с этим, он начал забинтовывать рану на руке, спустя пару минут дошёл и до ноги.       Девушка откровенно не понимала, как всё это может натворить один человек. Почему он выпотрошил целый вражеский отряд, а потом спустя пару минут тихо-мирно бинтует ей ноги? Амайе наплевать на смерти, но то, как это делал Учиха вызывало вопросы. Из каждого действия так и читался откровенный садизм — в самом худшем состоянии был тот, кто ранил её ногу.       Его живот был рассечен сверху вниз, а вокруг был разбросано содержимое. Самое мерзкое заключалось в том, что он, кажется, был жив. В нём оставалась надежда на жизнь.       Заметив её взгляд, Шисуи аккуратно поправил голову куноичи, отвернув от ужасающей картины. Через пару секунд, её волосы были заплетены в аккуратную косичку, а нога и рука крепко перебинтованы. Порывшись в карманах, Учиха дал Амайе чакровостанавливающие пилюли.       — А теперь немного поспи, — последнее, что она заметила — шаринган, а потом провалилась в беспокойный сон.