Дыши как можно дольше, не сдавайся! Иди за мной по краю, не пугайся! И у замерзших бережем дыханием. Согрей и стань моим очарованием!
Отойдя от произошедшего хотя бы чуть-чуть, Амайя моментально постаралась отстраниться, но её удержали. Сильная рука лежала прямо посреди живота, мешая встать. Она рвано вздохнула, вся отточенная годами интуиция вопила об опасности, которую источал Шисуи. Амайя наконец-то начала осознавать, с кем столкнула её судьба. Собравшись с мыслями, девушка обернулась. Милое лицо было покрыто каплями крови, как и одежда, куноичи покачала головой. Её мало волновало, что она сидит на его коленях, куда больше напрягало всё произошедшее всего несколько десятков минут назад. Стараясь лишний раз не спровоцировать, девушка стала аккуратно оттирать его лицо. Ей нужно было дождаться момента, когда он придёт в относительное спокойствие, но говорить с человеком, который был залит кровью — дело неприятное. Руки Амайи потряхивало, каждый раз проводя маленьким платком, смоченным водой из провианта, кисть мелко подрагивала. Живот побаливал, намекая, что весь организм находится в огромнейшем стрессе. Она чувствовала отчётливое желание убить Учиху: опасность следовало уничтожать ещё зачатке, но Шисуи сильнее её. Об этом отчётливо говорила картина вокруг. Девушка хотела спрятаться. Амайя не боялась убийств, крови, трупов — это стало привычным, но жестокость она не переносила на дух. Одна из самых мерзких человеческих черт, тянущаяся корнями во что-то поистине животное. Быстрое убийство — своеобразное искусство, нужно выверить угол удара, подобрать оружие и учесть ещё множество деталей. Подобным она занималась на каждой миссии: происходящее — работа, не имеющая под собой ничего личного. Но в каждом движении Шисуи в тот момент, чувствовалось что-то как раз-таки личное, готовность перерезать разом десяток людей за пару надрезов на теле, было для неё странным, пугающим и непонятным. Учиха не имел для неё особого сакрального значения, поэтому его готовность зайти так далеко ради неё пугала. Каждое сильное чувство легко могло превратиться в другое. Малые знания о психологии ясно гласили, что любовь очень легко превращается в ненависть, а Амайе было страшно представить, насколько бы далеко смог зайти Шисуи, возненавидев её. Слежка, неплохое знание вкусов, готовность умереть — всё это напоминало что-то крайне нездоровое. Он был чем-то средним между сталкером и крайне преданным фанатом, совмещая все их сомнительные черты, но ходящий и сейчас за ней хвостиком Учиха вряд ли отвяжется… Наверняка всё же им придётся пожениться, осталось всего одно свидание до вынесения своеобразного вердикта, который был достаточно условным. Все участники прекрасно знали, как и зачем заключается этот брак, а всё, что от неё, требовалось — счастливо улыбаться. Жестоко. Но она просто так не сдастся, ведь даже, если вас съели, то у вас осталось как минимум два выхода. — Скажи мне, Шисуи-кун, ты же никогда меня не обидишь и не навредишь? — она доверчиво взглянула в его глаза, стараясь намеренно надавить на жалость. Амайя нежно погладила его руку. — Да, конечно, просто они же сделали тебе больно, — быстро проговорил он, начиная приходить в себя. Тёмные глаза до этого были словно подёрнуты плёнкой. — Клянёшься? — она задумчиво склонила голову. — Да. Амайе стало чуть легче, всё же, в этом мире была одна важная и приятная вещь, — обещания рушились редко и, как правило, с огромным ущербом для провинившегося.***
По дороге им попался странный ребенок, так похожий на нападающих. После небольших расспросов, подкреплённых отданной ему едой, им удалось узнать, что Орочимару был здесь, потому что заинтересован в детях, а точнее в их геномах. Конечно, он знатно промыл Кимимаро мозг и обещал вернуться за ним. На мгновение девушка задумалась о том, что же делать дальше? Если забрать с собой, то она не могла гарантировать ему хорошей жизни, потому что деревне тоже нужен будет его геном, как и Орочимару. Амайя затруднялась дать хоть какой-то ответ. Ещё раз, проведя по Кимимаро оценивающим взглядом, девушка всё же решила забрать его с собой, пообещав помочь обосноваться и присмотреть за ним внутри Конохи. Новые обязанности добровольно легли на плечи, но пройти мимо ребёнка, который находился в тяжёлом положении, было выше её сил. Отвлёк куноичи лишь взгляд Шисуи, он задумчиво прожигал Кимимаро взглядом, словно подмечая каждое касание девушки к нему. Стоило Амайе это подметить, как он тут же сделал вид, что всё в порядке. «Он не сделает ничего плохого тебе, но не другим!» — отчётливо осознала девушка. Глубоко вздохнув, Амайя постаралась себя успокоить тем, что внутри Конохи ему не удастся до него добраться, а сейчас она присмотрит за всем лично. Быстро загрузив маленького Кагую за спину, Амайя отправилась на условленное место встречи. Спустя два дня. Обменявшись данными, которые удалось собрать по пути, две команды разошлись. Шисуи последует дальше по следам Орочимару, в поиске его убежища, Амайя же, прихватив пару свитков с трупами нападавших и погибших, и самого маленького Кагую, сидела в местной гостинице. Переставив стол к окну, она начала намечать отчёт. К сожалению, не обошлось без потерь, Волк был убит. Амайя старалась не думать о том, что, если бы не эпопея с Шисуи, она бы могла попробовать его спасти. Девушке не хотелось водружать на свои плечи очередную виновность. Кагуя аккуратно притаился на второй кровати в номере, внимательно следя за всеми её действиями. Благодаря еде, воде и вообще всем людским благам он стал выглядеть лучше, намного лучше, чем соклановцы. Его разум куда спокойнее, в нём нет той жажды крови, которую девушка подметила в остальных членах клана. Как оказалось, они решили напасть на Киригакуре и даже не ради того, чтобы устроить госпереворот, или что-то подобное, а потому что им стало скучно, и все близлежащие поселения были перебиты. Услышав это впервые, Амайя откровенно вытаращилась на Итачи, думая, что в нём проснулась доселе невидимая жила комедии. Но Учиха лишь продолжал доклад, о том, как Кагуи вломились в деревню, полную шиноби и начали нападать на них, за что и были перебиты. Дослушав, куноичи фыркнула, встретившись с очередной людской глупостью было сложно не рассмеяться. Покачав головой, она продолжила писать, в который раз радуясь тому, что взяла с собой свитки для запечатывания тел. В конце подписала, подводя итог: «Цель пребывания Орочимару — поиск и сбор уникальных геномов местных жителей». А за окном её глаза мозолила проклятая ворона. Девушка не понимала, прогрессирует ли её паранойя или Шисуи наглым образом продолжает следить за ней. Ей просто хотелось отвести душу и кинуть маленький камень в сторону птицы. — Хочешь, я её спугну? — неожиданно пришёл на помощь Кимимаро. Она с интересом посмотрела на него, ожидая дельных предложений. — Я могу использовать свой особый навык. Амайя с нарастающим удивлением смотрела, как мальчик достаёт маленькую кость из своей кисти, открывает окно и кидает в птицу. Она же в ответ, рассерженно каркнув, нагадила на подоконник и улетела. — Засранка! — рассмеялась куноичи, скверный характер вороны веселил её. — Спасибо большое, Кимимаро. Тут же он радостно просиял, а девушка с удивлением наблюдала насколько быстро Кагуя привык к новой обстановке и, кажется, начал привязываться к ней. Порывшись в карманах, она достала маленькую конфетку и отдала Кимимаро, вроде, как-то так обращаться с детьми было правильно, к сожалению, мальчик упустил такую важную часть как детство. Как же много у неё было вопросов к местным родителям, правителям, в целом, людям. Подойдя чуть ближе, Амайя подметила небольшую записку на подоконнике. Каким-то чудом она не успела столкнуться с пахучим презентом птицы. Аккуратно развернув, всё также чувствуя взгляд Кагуи, куноичи вчиталась:Чтоб соловья Достойно принять, с ограды Сметаем пыль.
«Интересно, хоть кто-то имеет для тебя значение, Шисуи-кун?». Окно со скрипом закрылось. На корабле. В один из дней её увлекательного морского путешествия Итачи всё же решил с ней поговорить. В ответ на это девушка одарила его пронизывающим взглядом, отчётливо намекая, что он лишний. В её каюте есть место только для тазика с сомнительным содержимым для поощрения местной морской живности. Да, она была ещё тем рыбьим меценатом. Но что одного, что у другого Учихи были явные проблемы с личными границами, поэтому на неё уставились ещё внимательнее, видимо, можно было смотреть на три вещи вечно: огонь, вода и её зеленоватое лицо. — Амайя-сан, а что такое долг шиноби? — девушке хотелось накрыться этим чёртовым тазиком, лишь бы не видеть пытливое лицо перед собой. Учиха жаждал ответа. — Тебе обязательно знать об этом прямо сейчас? — протянула девушка. — Да, Амайя-сан, это крайне важно. В который раз куноичи тяжело вздохнула, а потом, приподнявшись с постели, облокотилась на стену каюты. — Долг шиноби можно понимать очень по-разному, как можно догадаться. Он не связан ни с внешней, ни внутренней политикой деревни, клана и так далее. Это та цель, которую ты ставишь перед собой как шиноби. Для меня это забота и обучение других людей, — тихо проговорила куноичи, а потом, добавила с улыбкой: — Наверное, через пару лет начну подрабатывать в академии. Было бы славно подтянуть навыки бесклановых. Никто их так хорошо не поймёт, как я. Итачи внимательно слушал, делая свои выводы, а потом, поблагодарив, быстро ушёл. Ему не хватало лишь блокнотика да ручки. Куноичи проводила его задумчивым взглядом, анализируя, насколько местные дети отличаются от привычных ей. К сожалению, не в лучшую сторону, потому что у них не было ни детства, ни юности. Ребёнок должен оставаться ребёнком.***
Коноха. Вернуться домой было приятно. Всё же здешний климат был не чета Киригакуре, где один только туман и дожди чего стояли. Быстро закинув вещи в стирку, девушка отправилась в душ: хотелось снять всю грязь путешествия, да и не только её. В голове сразу представилось, как она в очередной раз вяло шаталась на палубе из-за одуряющего приступа морской болезни. «Ну, зато рыбки поели», — иронично подметила девушка. Кимимаро пришлось взять с собой в дом, поэтому, приготовив ему простейшую яичницу, сама девушка отправилась на поиски чая. Всё же, в новом доме было немного непривычно. Отобедав, они вместе отправились в сторону резиденции хокаге. Пришло время отчитаться за миссию. Сообщать о потерях было неприятно, но надо. Тяжко вздохнув, девушка подхватила Кагую под руку и отправилась на встречу с начальством. Ощущать на себе взгляды других людей было неприятно, поэтому подхватив Кимимаро и закинув на спину, девушка отправилась верхними путями. Ведь мальчика никто не учил банальному контролю чакры. На секунду мелькнула мысль, что она обошлась с нападавшими шиноби излишне нежно. В резиденции было привычно людно, многие люди оставляли здесь свои поручения, которые потом перерабатывались другими шиноби. Основной их функцией было присуждение миссии ранга, что на взгляд было очень сомнительным делом. Всё же, в реальном мире ты не располагаешь гарантией, что на миссии С ранга на тебя не выпрыгнет пара нукенинов, повышая её до А. Покачав головой, Амайя аккуратно отпустила Кимимаро, давая ему свободно осмотреться, а потом отправилась в сторону кабинета хокаге — пора маленькому шиноби ознакомиться с местным руководством, которое будет ему и папой, и мамой. Захотелось хохотнуть от подобного юморка.***
После встречи остался неоднозначный привкус. Судьба Кагуи оставалась в подвешенном состоянии из-за уникального генома, который наверняка захотят восстановить на территории Конохи: куноичи всё больше думала о том, не заставила ли она променять мальчика шило на мыло? Пока ей выписали миссию В ранга по его тренировкам, потом при необходимом уровне его зачислят в академию, возможно, первая пара классов будет засчитана экстерном: ни один ребёнок оттуда не обладал реальным боевым опытом, к счастью. Что логично, отдавать ей на руки маленького Кагую никто не спешил, пока он будет оформлен в детдом, а после проверки способностей, ему выдадут квартиру и содержание для сирот. Выйдя из здания, девушка потрепала мальчишку по голове. Он на мгновение дернулся, но всё же остался на месте, принимая ласку. — Пошли, Кимимаро-кун, купим тебе что-нибудь на первое время, — её одарили задумчивым взглядом, в котором так и сквозил вопрос о том, что же с него спросят в ответ. — Не переживай, я не буду с тебя просить денег, просто забота — ничего больше. Его волосы были вновь растрёпаны, а Амайю одарили крайне разгневанным взглядом.