Если мы захотим, то сможем жить в мире утешительных иллюзий. Мы можем позволить себе быть обманутыми ложными реальностями. Или мы можем использовать их, чтобы скрыть наши истинные намерения.
~Эмили Торн~
***
Следующие полтора дня Эндрю провел в поисках за пределами адреса квартиры, который дал ему Кевин. Лола Малкольм, когда не была дома или на работе у Веснински, часто снимала квартиру на свое имя и имя своего покойного брата. Своего рода убежище — догадался Миньярд. Куда-нибудь куда можно пойти на случай, если что-то пойдет не так. Вчера Эндрю заметил еще одного человека, притаившегося в квартире, и сегодня вернулся, чтобы внимательно наблюдать за ними с противоположной стороны улицы. Там, где Эндрю выбрал более высокое место — крышу здания напротив дома Лолы. Этот незнакомец решил подойти поближе и лично познакомиться со зданием. Они обошли здание и квартал, чтобы ознакомиться с планировкой участка, и даже дошли до того, что выдавали себя за курьера для нескольких посылок других клиентов в здании. За этим было интересно наблюдать, и Эндрю делал ставки на то, что этот человек был тем же преступником, что и в предыдущих убийствах Круга Веснински. — Что ты делаешь? — Эндрю спросил со своего места в дверном проеме. — Мины-ловушки? Планируешь застать эту врасплох, прежде чем прикончить и ее тоже? — Он весело добавил, когда незнакомец обернулся, вытащив нож из ножен на спине. Эндрю вытащил обе руки из карманов пальто и позволил им болтаться в воздухе над головой. — Осторожнее, ты можешь поранить кого-нибудь такой острой штукой, — сказал Эндрю скучающим тоном, упираясь одной ногой в дверь позади себя, чтобы пинком закрыть ее. Не нужно, чтобы случайный гражданский на этаже проходил мимо и увидел их. — Кто ты такой? — спросил незнакомец, хотя его тон звучал почти требовательно. — Доу, — сказал Эндрю, и улыбка появилась на его губах. — Ты? — Он наблюдал за лицом незнакомца, когда тот, по-видимому придумал собственное вымышленное имя. — Это не твое дело, — Вместо этого он ответил, шагнув вперед, все еще держа нож в руке. — Если ты сейчас уйдешь, я забуду, что видел тебя здесь, а ты забудешь, что видел меня, — сказал он вскоре после этого, делая шаг вперед, пока его нож не оказался всего в нескольких дюймах от горла Эндрю. — Видишь, я не могу этого сделать, — сказал Эндрю, весело переводя взгляд с ножа на лицо незнакомца. — А почему бы и нет? — Полиция наняла меня, чтобы разобраться с тобой, — Он наполовину солгал и продолжил, прежде чем тот смог вставить еще одно слово. — В конце концов, ты сейчас знаменит. Знаменитый анонимный убийца, у которого круг Веснински как на ладони. Все говорят о тебе. Конечно, только те, кто знает о том, кто входит в ближайшее окружение Натана… — Не произноси это имя. — Незнакомец перебил его, стиснув зубы. — Интересная реакция, — прокомментировал Эндрю, слегка склонив голову набок. — За что ты на него злишься? — Это не твое дело. — Ублажай меня. Дай мне что-нибудь. — Или что? Вы арестуете меня? Как ты думаешь, кто окажется быстрее: мой нож или твои наручники? Быстрый. — Мы можем это выяснить. — У тебя есть желание умереть? — А у тебя? Незнакомец убрал нож и сделал шаг назад. — Это твой последний шанс. Уходи, и я не приду за тобой. Эндрю скрестил руки на груди и стоял на своем. Пристальный взгляд между ними длился всего несколько секунд, прежде чем Эндрю сказал: — Как насчет правды за правду? — Что? — Ты ответишь на один из моих вопросов, а потом можешь спрашивать меня о чем угодно. Правда за правду. — Это не… — Игра. Я знаю. Я говорю серьезно. Ты можешь спросить меня о чем угодно, если тоже ответишь на мои вопросы. Эндрю наблюдал, как работают шестеренки в чужой голове, пытаясь понять смысл слов Эндрю. Еще немного поразмыслив в уме, он ответил. — Хорошо. Но ты останешься там. — и Эндрю, наконец, опустил руки по бокам. — Хорошо. — И я начинаю. — Хорошо. — Что у полиции есть на меня? Предсказуемый. — Большинство все еще пытаются выяснить, кто ты такой. Ты же знаешь, что полиция у Веснински в кармане, верно? Итак, почему ты нацелился на них? — Это 2 вопроса. — Тогда ответь на один. — Незнакомец вздохнул и убрал нож. — Да, я знаю, что полиции платят. Вот почему мне нужно сделать это как можно быстрее. Как ты меня нашел? — Я детектив. Это своего рода моя работа. Кроме того, ты сделал свою следующую жертву очевидной. Что ты собираешься делать с Лолой Малкольм? — Замучить ее до смерти. Я собирался сжечь ее кожу, снять ее с нее, а потом, я не знаю, может быть, завернуть часть в мясную бумагу и отправить ему домой… Почему тебя это волнует? Разве ты не знаешь, кто эти люди? Они заслуживают этого. Черт. — Меня не волнует их смерть. Я даже сказал об этом своему связному в полиции. Это подлые головорезы из мафии, которым было бы лучше умереть. Однако меня попросили разобраться с тобой, и мне нужно кое-что сообщить. Почему тебя это волнует? Что они с тобой сделали? Незнакомец сделал паузу с этим вопросом. Но Эндрю был терпеливым человеком. Он допросил больше людей, чем мог сосчитать. Игра «правда за правду» никогда раньше не подводила его. Когда люди понимали, что он не будет лгать во время их игры, и они действительно могли спросить все, что хотели. Рано или поздно они всегда заканчивали разговор. Человеческое любопытство было тем, что Эндрю использовал в своих интересах каждый день своей жизни. Иногда, однако, вопросы требовали немного большего подталкивания, чтобы получить ответы. — Что они с тобой сделали? — повторил он, ища глазами в лице парня какие-нибудь намеки. — Они убили мою мать. — сказал он. На этот раз это заставило Эндрю задуматься. Это было личное. Личные обиды, подобные этой, всегда были грязными. — Ты собираешься сдать меня полиции? — Нет, — Эндрю ответил сразу и серьезно. — Почему они убили твою мать? — Она была замужем за главой синдиката Весниснки. — У него были жена и ребенок? Незнакомец усмехнулся и скрестил руки на груди. — Я думал, вы детектив. Эндрю закатил глаза. — Да, но на тебя нет никаких досье. Там никогда не было никаких упоминаний о сыне. — Это потому, что по всем официальным данным я мертв. Вот тогда-то все и щелкнуло. Натан был заперт за целый ряд преступлений, но одним из них, которое больше всего поразило общественность, были обвинения в том, что он убил собственную жену и ребенка. — Однако его освободили много лет назад. Почему не… — Эндрю был прерван звуком захлопнувшейся дверцы машины прямо перед зданием. Эндрю увидел, как незнакомец выглянул в окно и услышал резкое ругательство. — Она вернулась, — Сказал он и снова упаковал полиэтиленовую пленку, запихнув ее в черную сумку. — Ты должен идти, — сказал Эндрю, роясь в карманах в поисках ручки. Он подошел к потерявшемуся блокноту для заметок, лежавшему на столике Лолы у двери, и нацарапал на нем адрес своей квартиры. — Я хочу продолжить это. Завтра, вместо того, чтобы приходить сюда, чтобы убить ее, приходи ко мне. Я буду там весь день, так что заходи в любое время. Дайте мне больше информации, и я продолжу позволять тебе избегать ареста, — сказал Эндрю, протягивая незнакомцу липкую записку после того, как вытащил ее из стопки. Эндрю видел, как на чужом лице промелькнула нерешительность, но тот забрал у него записку и положил ее в карман. Они снова заперли дверь квартиры Лолы, поспешили вниз по лестнице черного хода в здание и разошлись в разные стороны переулка, прежде чем Эндрю обернулся и ущипнул незнакомца за рукав. — Я не расслышал твоего имени, — сказал он, крепко держась за рукав. Незнакомец обернулся, чтобы посмотреть на него все так же нерешительно, как всегда. И решил применить на практике другую правду. — Я Эндрю, — сказал блондин. — Доу — это прозвище, но я даю тебе это как правду в кредит. Незнакомцу не потребовалось много времени, чтобы принять решение. — Нил, — сказал он, — меня зовут Нил.Продолжение следует…