Всякое глубокое отвлечение открывает определенные двери. Вы должны позволить себе отвлекаться, когда не можете сосредоточиться.
— Хулио Кортасар
***
За исключением нескольких незапоминающихся случаев, когда Нил и его мать были в бегах, Джостен уже много лет ни с кем не целовался. И конечно, он совсем не практиковался, в то время как, казалось бы, опытный рот Эндрю двигался по его собственному. Нил поднял руку и прижал ее к челюсти Миньярда, дотягиваясь кончиками пальцев до скулы. Время было ничем. Секунды были днями, годами, вдохами между их губами, между укусами его нижней губы и теплым скольжением чужого языка по его. Дыхание Нила вырывалось короткими и нуждающимися вздохами, когда они, наконец, отстранились. Он снова перевел взгляд с Эндрю на Кевина, и растерянность, смешанная с голодом, кружилась в его голове, словно гремучая смесь. — Спальня? — спросил блондин с припухшими и блестящими губами. Нил молча кивнул, все еще переводя дыхание. Кевин усмехнулся, сидя напротив них, а затем встал с дивана и подошел ближе. Одна из ладоней Кевина нашла руку Эндрю, а другая — руку Нила, потянув их обоих вверх и в сторону спальни. — Это нормально? — спросил Нил, как только они вошли в комнату. — Я думал, вы двое были… — Мы есть, — сказал Дэй, но в это же время Эндрю произнес: — Нас нет. Кевин закатил глаза. — Эндрю не любит ярлыки, и у него проблемы с доверием, когда дело доходит до обязательств. Мы исключительные, или были исключительными, но ты… — Исключение. Не позволяй этому ударить тебе в голову, убийца, — прервал Кевина Миньярд. — Ты всегда используешь сексуальные ласкательные имена в спальне? — саркастически спросил Нил, и Дэй рассмеялся. — Вот почему ты исключение. Ну, это одна из причин. Это естественно, верно? Быть здесь, рядом с нами? Ты тоже это чувствуешь? Так что оставайся, ладно? Сегодня вечером попробуй расслабиться, — сказал брюнет, наклоняясь к лицу Нила так, что их губы едва соприкоснулись, ожидая, когда Джостен отступит. Когда он этого не сделал, Кевин наклонился, соединяя их губы. Он отодвинул Нила назад, пока его колени не уперлись в изножье кровати, и когда Нил начал падать, он потянул Дэя за собой, чтобы их губы не рассоединились. Его мать предупреждала его много лет назад, преподала так много уроков о сексе и импульсах, которые он так часто вспоминал. И все же здесь, в тот момент, с ними, это, казалось, смыло все, что она пыталась создать. Может быть, именно пять лет, которые он провел после ее смерти, сделали это решение таким легким. Или, может быть, в глубине души он знал, что, если он не позволит себе ничего другого, он полностью сломается, как только все закончится, и ему действительно не к чему будет возвращаться. Итак, он собирался позволить себе это. Подарить себе эту ночь. Отдать себя Эндрю и Кевину. Дэй, как обнаружил Нил, был очень ловок в постели. Он схватил Кевина за запястье, стоило тому подойти, чтобы снять с Нила рубашку. — Извини, я, эм. Там… — Мне плевать на твои шрамы, — сказал Кевин, правильно угадав причину неуверенности Нила, и поднял руку к лицу Нила, проводя большим пальцем по щеке. К Джостену никогда раньше не прикасались без злого умысла, а поцелуи Эндрю и Кевина дали ему возможность на мгновение забыть, как выглядит его тело под одеждой. — Это просто… Я бегал, тренировался, ты знаешь, кто мой отец… Не было… — Нил торопливо произносил слова, пока его щеки пылали от смущения из-за необходимости объяснять, почему его тело не было бы традиционно привлекательным по сравнению с другими. — Нил, — сказал Кевин, продолжая водить большим пальцем по щеке, пытаясь успокоить Нила, пока он говорил. — Я знаю, и я говорю тебе, что мне все равно. Я знаю, чего ожидать. У меня есть шрамы, и у Эндрю тоже. Такие люди, как мы, не могут прожить ту жизнь, которую прожили, оставшись невредимыми. Ты не отпугнешь нас тем, что прячешь под одеждой. Чтобы доказать свою точку зрения, Кевин медленно провел ладонью под одеждой Нила, прямо по поврежденной коже. Нил напрягся, сжимая и разжимая челюсти, борясь с инстинктом бегства. Кевин наклонился, чтобы снова соединить их губы, и еще через несколько минут Нил расслабился. — Да? — спросил Кевин, дергая Нила за край рубашки. Нил кивнул, взглянув вниз на руки Кевина, прежде чем слегка приподняться, дабы облегчить снятие одежды. Он также использовал это время, чтобы пробраться дальше по кровати и вернуть Эндрю в поле своего зрения. Эндрю, казалось, позабавило это, но он все равно принял эту данность. Теперь он сидел в одних боксерах, скрестив ноги. — Насчет чего ты не против? — спросил он. Теперь Нил стоял на коленях посреди кровати, а Эндрю и Кевин стояли по обе стороны от него. Кевин так же разделся до боксеров, когда Нил двигался. Он окинул взглядом несколько шрамов на их торсах. Хотя он оставался самым жестоко отмеченным, их взгляды на него никогда не менялись. — Все, что угодно. В самом деле. Я никогда этого не делал, — признался он. Кевин встал сбоку от Нила, положив одну руку ему на поясницу, в то время как другая возилась с ремнем, пуговицей и молнией. — Как далеко ты хочешь зайти сегодня вечером? — спросил он, помогая Нилу снять штаны, после чего все они остались в одних боксерах. — Мы можем разобраться с этим сейчас, или ты можешь просто позволить нам позаботиться о тебе, — сказал Кевин, проводя рукой по ткани чужих трусов. Прикосновение послало дрожь по телу Нила, и он кивнул. — Я просто хочу вас. Вас обоих. Мне все равно, что вы делаете, можете делать все, что захотите, — сказал он. — Ты можешь сказать «нет» в любое время, ладно? Мы можем остановиться, когда ты захочешь, — сказал Кевин, прежде чем толкнуть Нила назад так, чтобы его голова упала на колени Эндрю. Дэй проложил поцелуями дорожку вниз по телу Нила, губами касаясь всех его шрамов, языком вызывая мурашки по коже. Одним плавным движением он снял с Нила боксеры, а одной рукой обхватил его обнажившуюся длину. Пальцы в волосах заставили Нила поднять глаза на Эндрю, который рассматривал парня с таким выражением, какое он не мог до конца расшифровать. — Да или нет? — снова спросил он. — Да, всегда да, — произнес Джостен, и губы Эндрю прижались к его в тот же момент, как губы Кевина обхватили его член. Нил застонал в рот Эндрю, и тот переместил свободную руку, обхватывая горло Нила. Его бедра приподнялись навстречу рту Кевина, когда тот начал двигать головой и втянул щеки. Будучи между языком Эндрю, прижавшимся к его собственному, и ртом Кевина на нем, Нил наконец понял, почему его мать считала это таким опасным. Это было отвлекающим маневром. Это означало ослабить бдительность, впустить кого-то… двух кого-то и получать утешение и удовольствие от того, чего он не должен был иметь и, вероятно, не мог сохранить. Но прямо сейчас Нил слишком нуждался в этом, чтобы беспокоиться. Кевин оторвался от члена Нила с влажным звуком и погладил его несколько раз, прежде чем его вес на кровати исчез. Нил отстранился от Эндрю, чтобы выяснить причину. Кевин уже был на другом конце комнаты, доставая из верхнего ящика комода какие-то вещи, которые, как вскоре выяснил Нил, были бутылочкой смазки и презервативом. — Не волнуйся, это больше для Кевина, чем для тебя, — сказал Эндрю, в то время как рука на горле Нила переместилась вниз к его груди, выводя там случайные успокаивающие узоры. — Меня? — спросил Джостен и тут же понял, когда увидел следы чего-то похожего на слюну на внутренней стороне бедер Кевина. Он растягивал себя, пока Нил был отвлечен ртом Эндрю. — Все еще да? — спросил Эндрю, и, по кивку Нила, Кевин разорвал обертку презерватива, достал его и еще несколько раз погладил член Джостена, прежде чем надеть на него презерватив. Затем он сразу же вылил на него щедрое количество смазки, хорошо и правильно смазав его. Зрелище, которое, как думал Нил, он никогда не увидит за всю свою жизнь: Кевин оседлал его талию, приставил кончик члена Нила к входу и медленно опустился на него, пока он полностью не сел на колени Нила. — Черт. Нил выдохнул от плотного жара, который теперь окружал его. — Твою мать, — он снова добавил. — Он горячий, не так ли? После каждого раза, когда я трахаю его, он все равно, кажется, приходит в норму. Это как трахать девственника, — прокомментировал Эндрю, продолжая исследовать руками верхнюю половину тела Нила и его волосы. Кевин начал подбирать темп, подпрыгивая на члене Нила, и Джостен поклялся, что потеряет сознание от того, насколько это невероятно. Одна из его рук нашла бок Кевина, в то время как другая попыталась дотянуться до Эндрю. — Можно? — спросил он, слегка повернув голову, чтобы снова встретиться взглядом с Эндрю. — Да, — ответил Миньярд и снял боксеры, оставив их троих обнаженными. Эндрю нашел отброшенную в сторону бутылку со смазкой и вылил немного на руку Нила, прежде чем Нил обхватил рукой член Эндрю. — И эту тоже, — сказал он, убирая другую руку с бедра Кевина и наблюдая, как Эндрю поливает её смазкой. Как только бутылка была закрыта и сброшена с кровати, Нил приступил к члену Эндрю одной рукой и члену Кевина другой. Стоны эхом разнеслись по комнате, и к ним присоединился звук шлепков кожи о кожу, когда Кевин ускорил темп, начиная двигаться на нем быстрее, практически отчаянно. Кевин наклонился, накрывая губы Эндрю своими через плечо Нила, и после этого они постоянно обменивались втроем поцелуями. Поскольку это был первый раз, когда Нил испытывал оргазм, ему не потребовалось много времени, и, не успев предупредить их, кончил в презерватив, ощущая дрожь в своих ногах. Кевин наслаждался стонами Нила в поцелуе. После того, как Кевин довел Нила до края, он приподнялся, снял презерватив, завязал и выбросил его, прежде чем присоединиться к ним на кровати. Пока Нил блаженствовал, Эндрю и Кевин уделили несколько минут самим себе, взяв плоть друг друга в руки, чтобы быстро подрочить. Следующим достиг оргазма Кевин, излившись в руку блондина, и вскоре за ним кончил и Эндрю. — Срань господня, — выдохнул Нил, наблюдая с того места, где он лежал в середине кровати, как Эндрю встал и вышел из комнаты. Он вернулся через несколько мгновений с чем-то похожим на мочалки. Следующие несколько минут прошли в уютной тишине, пока Кевин и Эндрю приводили в порядок себя и Нила. Эндрю бросил чистые боксеры на грудь Нила и, когда конечности Нила перестали быть похожими на желе, он встал с кровати, надевая их на бедра. Они были немного тесноваты, но сейчас ему было все равно. Кевин провел пальцами по волосам, поправляя их, насколько мог, прежде чем посмотреть на часы на прикроватной тумбочке. — Еда? — спросил он, и Нил был удивлен фырканьем, которое Эндрю издал при этом. — Как раз вовремя, — сказал он и, увидев растерянное лицо Нила, добавил: — Кевин любит перекусить после секса. — Я бы тоже поел, — признался Нил, и его желудок заурчал в знак согласия, что заставило их троих рассмеяться. — Что-нибудь конкретное? Я могу сходить за покупками, — сказал Кевин. — Пицца? — предложил Эндрю. — Я люблю пиццу, — согласился Нил, кивая. — Значит, пицца. Нил, какую-то конкретную? Обычно мы берем половину с сыром и половину с овощами. — Нет, они обе хороши, — произнес Нил. — Хорошо, — сказал Кевин, снова одеваясь в повседневную одежду, на этот раз в джинсы и футболку, прежде чем взять свои вещи: бумажник, телефон, значок и так далее. — Не слишком веселитесь здесь без меня, — поддразнил он, оставив поцелуй на губах Эндрю, а затем и Нила, прежде чем выйти из квартиры. — То есть мы можем немного повеселиться, — промурлыкал Эндрю, глядя на Нила сверху вниз. — Я думаю, немного повеселиться — это нормально, — он согласился снова, и теперь на его губах появилась легкая улыбка. И если Кевин вернется в квартиру в разгар этого веселья, что ж, кто он такой, чтобы жаловаться?