🌊🌊🌊
Оставшиеся дни отпуска превращаются в медовый месяц, во время которого Минхо с Феликсом валяются в постели допоздна, лениво принимают совместный душ, играют в настольные игры или гуляют в парке на другом конце города, потому что "почему бы и нет?". Когда ночь ясна, они поднимаются на крышу и смотрят на звёзды, а когда облачно – залипают в сериал или фильм ужасов и засыпают на середине. Но, как бы ни хотелось продлить эти счастливые деньки, всему приходит конец, и вот уже коварный понедельник показывается из-за угла, подавляя все положительные эмоции, накопившиеся за всё время. Рутина чуть тормозит развитие тайфуна под названием "Страсть", но парням это совершенно не мешает. Они всё так же находят время на обнимашки, поцелуи и заботу друг о друге. "Хён, ты покушал?", "Солнце, сегодня дождь, не забудь зонт", "Жду дома. Люблю тебя" продолжают быть самыми используемыми фразами в сообщениях. Жизнь идёт своим ходом. Так лето медленно подходит к концу, и осень вступает в свои права: с каждым днём становится прохладней, листья начинают желтеть и опадать, лужи не высыхают днями, а то и неделями. Дом Минхо и Феликса среди всей этой хмурой серости выглядит, как тёплый островок любви и комфорта. Ни на секунду их чувства не угасают, только наоборот. Единственное, что начало омрачать их личную весну – Минхо и его состояние. Мало того, что боль в груди стала почти невыносимой, так ещё и дышать теперь было затруднительно. Минхо, в который раз заходясь в приступе сильного кашля, лишь отмахивается от беспокойного Феликса, успокаивая его фразой "это обычная простуда, не переживай, солнышко". Феликс, конечно, мало верит, но решает не лезть, раз старший так просит. Всё обязательно наладится.🌊🌊🌊
— У меня рак лёгких. Третьей степени. У Феликса из рук падают палочки. Повисла гробовая тишина. Почему Минхо говорит это так буднично? Неужели он узнал это давно и скрывал так долго, что уже смирился? Как вообще на такое реагировать? На днях они решили, что давно не были у родителей Минхо, поэтому по наступлению выходных отправились в Пусан. Погода была ясной, но в силу октября холодный ветер пробирал до мурашек. Пришлось искать самый тёплый свитер и кутаться в шарф. День пролетел быстро, парни не успели оглянуться, как стемнело и наступило время ужина. Тогда Минхо и решил огласить эту... новость. Как обычно – в кругу семьи делятся самыми волнующими событиями. — Я з-знаю, это тяжело принять. Просто... Ах, не могу больше носить это в себе, – Минхо понимает, что сейчас все в шоке и уж точно ничего не скажут, поэтому решает хоть как-то сгладить ситуацию. – Врач сказал, что при должном лечении я смогу прожить полноценную долгую жизнь. Всё... Всё будет х-хорошо. Голос дрожит, руки потеют, глаза бегают по искажённым в печали лицам родных. Что же он говорит не так? Почему они все молчат? У него всё на лице написано..? "...Конечно, если вы начнёте лечение незамедлительно, есть небольшой, но шанс, что вы проживёте дольше пяти лет. Сказал бы я вам до обследования. Понимаете... Ваш вид опухоли тяжёлый в лечении, чётких очертаний почти нет, а делать операцию в таком случае довольно опасно – мы можем повредить здоровые ткани, и это закончится плохо. Мы сделаем всё возможное, чтобы вы прожили как можно дольше, но обещать ничего не могу. Приношу глубочайшие извинения..." — Как давно ты об этом знаешь? – первым решает заговорить Феликс. Он говорит очень тихо, почти шёпотом, сипя. Минхо чувствует себя таким виноватым, когда смотрит в любимые глаза, а вселенная в них потихоньку потухает. Первая слеза прожигает кожу, провоцируя прорыв плотины и, соответственно, наводнение. Минхо безостановочно рыдает, захлёбывается, задыхается, цепляясь за Феликса, как за спасательный круг. — Я-Я... С к-конца сентяб-бря... Прости, п-пожалуйс-ста, п-прости, солнце, – младший Ли утыкается в чужую макушку, кажется, пытаясь сдержать себя. Он сильный, невероятно сильный. — Тихо-тихо, не извиняйся. Ты не можешь это контролировать. Мы... Поддержим тебя, будем рядом до конца, не сомневайся. Мы переживём это вместе, хорошо? Минхо, несмотря на возраст, выглядит таким маленьким и беззащитным. Его мама, хоть до сих пор ничего не говорит, подходит ближе и прижимается сбоку, безмолвно показывая, что её мнение совпадает с феликсовым. Отец примостился с другой стороны. — Пойдём спать, – Феликс снова самым первым встаёт, протягивая руку. Минхо вкладывает в эту маленькую тёплую ладошку свою, большую и холодную, и поднимается следом. На чистой простыни два тела – одно, на грани между жизнью и смертью, обнимает другое, тёплое, покрытое веснушками с ног до головы. Феликс вкладывает всего себя в этот поцелуй, будто он последний. Он чувствует руки на лопатках, потом на пояснице и на бёдрах. Минхо прижимает близко-близко к себе, не хочет отдавать никому. — Не сдерживайся, – и улыбается так чисто, влюблённо, как никогда раньше. И Феликс не сдерживается. Сжимает чужую футболку, отпускает свои чувства, закрывает глаза и прикусывает губу. Рыдает навзрыд, утыкаясь в грудь возлюбленного. Быть ближе к его сердцу – всё, что важно в этом мире. Это нечестно. Почему именно он?🌊🌊🌊
Проходит три года. Много чего произошло за это время: примерно через год после начала лечения Минхо определили в больницу под постоянный контроль, так как состояние его ухудшилось, Феликс и родители потихоньку пришли в норму, теперь помогают старшему Ли во всём и навещают каждые выходные. Дом их опустел и перестал излучать то же тепло, что и раньше. Феликс в него даже почти не возвращался – там делать нечего, кроме сна и еды. Весна закончилась. Почти всё своё свободное время Феликс проводит в больнице. И если раньше трёх-четырёх посещений в неделю было достаточно, теперь даже сон в палате рядом с Минхо в порядке вещей. Страшно, конечно, слушать его продолжительный мучительный кашель, видеть его измученное исхудавшее тело и целовать его буквально ледяные губы. Он постоянно жалуется на головокружение, на то, что мёрзнет, хотя температура в палате достаточно высокая, постоянно дрожит и не высыпается. Феликс поднимает его дух, старается улыбаться и делать маленькие подарки, накрывает двумя одеялами и рассказывает, как провёл день, хотя Минхо видит, как тяжело ему даётся держать себя. Он слышит все разговоры возлюбленного с врачами, слышит, как надрывно тот плачет в туалете – стены в больнице картонные. И ничего не может поделать – такова судьба. В последние дни Минхо выглядит особенно паршиво. Совсем не двигается, дышит еле-еле, на вопросы отвечает односложно или вовсе не отвечает. Феликс чувствует, что конец близок, но ни за что этого не покажет. Он хочет быть сильным для мужа, даже если тот слабо отличает его от тумбочки в углу палаты – всё смешалось в один размытый комок. — Минхо... Минхо, ты меня слышишь? – старший Ли очень слабо кивает и так же слабо улыбается. Феликс уже не обращает внимание на слёзы, теперь это, кажется, его обычное состояние. – Я тебя очень люблю. Я знаю, что повторяю это каждый день по несколько раз, но... Никогда не знаешь, когда настанет последний раз, как ты услышишь эти слова. Мне... Так страшно каждый раз, ты бы знал. Так страшно проснуться от громкого писка этой машины, – Феликс указывает на аппарат, измеряющий пульс Минхо, – так страшно, что даже дышать сложно становится. Я живу будто не своей жизнью. Пожалуйста, Минхо... Ах, я не могу... Феликс утирает слёзы, хотя это совсем не помогает. Он чувствует, как ледяная рука возлюбленного почти невесомо сжимает его, тёплую. И улыбается. Впервые так искренно, так чисто, как раньше. — Хаха, мы всё такие же контрастные. Уголки губ старшего изгибаются чуть больше, чем обычно, что радует Феликса. На чувствах он моментально оказывается в сантиметре от чужого лица, худого и бледного, но всё ещё невероятно красивого, и осторожно целует. Передаёт всю энергию, отдаёт все чувства, какие может, чтобы не навредить возлюбленному. Последний рывок страсти заканчивается слишком быстро, но Феликс доволен. Отстраняется. На лице Минхо осталось лишь умиротворение. Противный писк выедает мозг, разрывает барабанные перепонки. Феликс оставляет на чужих губах две слезинки, поправляет одеяло и накидывает на плечи оставленный у входа халат, осторожно прикрывая за собой дверь.Время смерти
13:48
25.10.20XX