***
Выручай-комната, как ничто другое, подходила для разного рода собраний, ещё и предоставляла необходимые предметы интерьера, поэтому Вэнь Кэсин собрал семикурсников здесь. Медленно, но верно, один за другим они появлялись в помещении и занимали каждый своё место за одним из кресел или диванов. Это было внеклассное собрание, да и Вэнь Кэсин не казался кому-то из них строгим учителем, поэтому ученики свободно разговаривали и смеялись во весь голос. До тех пор, пока все не собрались и преподаватель не привлёк внимание окружающих. — Всем привет! — громко поздоровался Вэнь Кэсин. — Я в школе недавно, как вы знаете. И это для меня первая возможность познакомиться со всем курсом разом — хотя тематика собрания довольно специфична, но необходима. Гу Юнь сообщил, что раньше он устраивал общие собрания для трёх старших курсов, но в этом году мы решили седьмой курс собрать отдельно. Знаете почему? — Потому что мы уже всё знаем и от нас можно отвязаться? — предположила Ша Хуалин под смешки окружающих. Улыбнувшись, Вэнь Кэсин ответил сам себе: — Потому что большинству из вас до конца этого учебного года исполнится восемнадцать. А восемнадцать лет — это не только возраст вседозволенности, но и возраст повышенной ответственности. — Отныне все встречаемся только с ровесниками, — сделал вывод Вэй Усянь. — Ну, почему же, так категорично? — ответил учитель. — Технически, возраст согласия наступает в пятнадцать. И вы всегда можете уточнить у партнёра, готов или готова ли он или она. Но... Если что-то вдруг пойдёт не так, ни один судья не встанет на вашу сторону. Просто держите эту мысль в голове. — Понятно, только с ровесниками, — в финале заключил Вэй Усянь. — Я вас не пугаю, но так будет лучше и для вас и для подростков. И если человек вам действительно нравится, вы можете дождаться его или её совершеннолетия, только потом переводить отношения на новый уровень. — Это даже романтично, — подметила Лю Минъян. — А если у нас уже был секс до нашего совершеннолетия? — решил спросить Фэн Синь. — Если вы оба достигли возраста согласия, ничего вам с этого не будет. Если вы оба не достигли возраста согласия, то тоже закон вам ничего не предъявит. Но стоит вам оказаться на разных возрастных промежутках — всё становится серьёзно. Оставив эту мысль ученикам, Вэнь Кэсин замолчал, позволяя им вдоволь обсуждать тему. Судя по словам Гу Юня, такие собрания они проводят с первого курса. Сначала это лекции в общих чертах про биологию, гигиену и контрацептивы. И чем ученики старше, тем более подробно Гу Юнь старался объяснять про нежелательные беременности и ЗППП. Включал тематические фильмы, чтобы навсегда у всех отпало желание приближаться друг к другу без контрацепции. У Вэнь Кэсина была возможность ознакомиться с предыдущими лекциями и он точно знал, что этих детей уже успели сто раз напугать и предупредить. И раз уж сегодня лекцию предоставили ему, Вэнь Кэсин заключил, что ученики достаточно запуганы и уведомлены, поэтому сегодня всё будет по-лёгкому. Внезапно посреди обсуждения Мо Жань обратился к профессору: — У меня общий вопрос по околотематике: могу ли я снова считаться девственником, если у меня не было секса несколько месяцев? Ученики, по обыкновению, рассмеялись, Вэнь Кэсин же задумчиво ответил: — Это скорее философский вопрос, учитывая, что девственность — мифическая выдумка. Если у тебя был неприятный первый сексуальный опыт и ты хочешь его забыть, я думаю, ты можешь считать себя девственником, если тебе так удобно. — Кто вообще в здравом уме будет хотеть считать себя девственником? — вмешался в разговор Пэй Мин. — Каждый секс считается. И чем больше, тем лучше! Мо Жань, не ожидал такого от тебя. Мо Жань, познавший вселенскую мудрость за последний год, гордо заявил: — Это не конкурс и не соревнование, — Не существует возраста, к которому обязательно надо поебаться. В сексе главное, чтобы тебе партнёр нравился и ты ему тоже! Пэй Мину только осталось возмущенно хлопать глазами и пялиться на старосту своего факультета. Его не было в школе всего месяц, что за месяц могло случиться буквально со всеми, если они были согласны с этой идеологией? Вэнь Кэсин был учителем и, своего рода, родительской фигурой, поэтому ему показалось неуместным сейчас делиться собственным опытом в этой сфере. У него в жизни тоже был период, когда он искал себе партнёров для секса исключительно ради секса, не задумываясь об эмоциональной близости. Партнёры такие были на один раз, на неделю или на пару месяцев, но, как только казалось, что они начали сближаться, Вэнь Кэсин разрывал связь. Грубо и резко. Он очень долго был убеждён, что не должен никогда и ни при каких обстоятельствах по-настоящему привязываться к людям, с которыми так или иначе взаимодействует. И всегда думал, что делает это ради их с А-Сян безопасности. Знакомство с Чжоу Цзышу открыло в его жизни новую дверь. Благодаря Чжоу Цзышу, Вэнь Кэсин остепенился. Теперь он не стремился менять место жительства и место работы каждые несколько месяцев, он абсолютно спокойно и полным доверием живёт у своего возлюбленного, а ещё позволил своей подопечной идти своим путём, без оглядки на прошлое. Иногда Вэнь Кэсин думал, что, в конечном итоге, ему и не нужно было постоянно менять всё в своей жизни. Возможно, он уже давно мог осесть на одном месте, просто... Не хотел. А все остальные причины были лишь его личными домыслами и бессознательными страхами, пришедшими из прошлого. Пока Вэнь Кэсин блуждал в собственных мыслях, ученики успели в пух и прах разругаться. Нить разговора учитель поймал на фразе Лю Минъян: — Я вообще считаю, что изначально мы все способны проявлять сексуальный интерес абсолютно к любым людям, любого гендера и с любыми гениталиями, но вы не готовы к этому разговору! — Имеешь в виду шкалу Кинси? — игнорируя крики Пэй Мина, спросила Линвэнь. — То есть в каждом из нас есть какой-то процент гомосексуальности и гетероинтереса? — Имею в виду, что сексуальное желание — это скорее эмоциональная составляющая, чем физиологическая. И, при определенной эмоциональной и духовной связи, каждый из нас может испытывать сексуальное влечение к абсолютно любому человеку. — Даже к Пэй Мину? Лю Минъян подарила подруге жалостливый взгляд, когда отвечала: — Не думаю, что хоть кто-то способен выстроить с ним эмоциональную связь. В подтверждение тому, что уровень эмпатии у Пэй Мина как у зубочистки, он продолжал кричать на одноклассников, которые посмели ему сказать, что чувства в сексе очень важны. — Фэн Синь, ну ты-то куда! — продолжал возмущаться Пэй Мин. — Ты так и не сказал, с кем у тебя был летний роман в этом году? Тоже записался в группу «этих»... Любителей секса «со смыслом»? Почти каждое своё слово Пэй Мин, жестикулируя пальцами, обрамлял в кавычки. И каждый раз, когда Му Цин видел эти кавычки, он закатывал глаза. Фэн Синь думал, что его парень скоро останется со зрачками, смотрящими в затылок, а окружающим останутся только белки глазного яблока. Раньше Фэн Синь довольно неплохо общался с Пэй Мином: с ним можно было обсудить квиддич или тренировки в спортзале. Му Цин всегда одаривал соседа по комнате недовольным взглядом, когда видел гриффиндорца в своей комнате. В одном Пэй Мин действительно был прав: за лето многое изменилось. Нет, Фэн Синь всё также любил торчать в качалке и готов был отдать всю свою жизнь без остатка квиддичу, если бы мог. Но теперь у него было что-то, что ему дорого и что он не хотел бы потерять. Мнение Му Цина теперь было важным, желания тоже. Фэн Синь не мог оставаться и другом Пэй Мина и парнем Му Цина. А, учитывая, как изменились его взгляды на многие вещи, сейчас чаша весов на стороне Му Цина перевешивала. Не выдержав очередную идиотскую реплику Пэй Мина, Фэн Синь крикнул: — Завали, нахуй, не порти людям настроение! Вэнь Кэсин был благодарен, что Фэн Синь сказал это за него. Ему, как учителю, пришлось бы сказать это тише и в более щадящей формулировке, но так даже лучше. Под аплодисменты Фэн Синь вернулся на своё место, и когда все утихли Вэнь Кэсин продолжил: — Пока вы все не разбежались, у меня есть подарки для вас, оплаченные из бюджета школы. Гу Юнь прекрасно понимал, что мало рассказать ученикам про контрацептивы, их им нужно ещё и раздать, поэтому после каждой такой лекции все ученики получали минимальный набор смазки и негормональных контрацептивов. На столе перед Вэнь Кэсином появились несколько больших коробок, которые начал распаковывать и ставить на край стола. — Вы уже взрослые, я не собираюсь вам в руки раскладывать. Сами подходите и берите, кому что надо. В разных коробках лежали презервативы для анального секса, для вагинального секса, одноразовые пакетики со смазкой на водной основе с разными вкусами, отдельные для вагинального и анального секса, салфетки. Те, кто посмелее и знают, что им такое пригодится, сразу подошли к учительскому столу и забрали необходимое. Некоторые, прекрасно понимая, что не отвертятся, ради галочки забирали один презерватив и возвращались на свои места. Взяв один из пакетиков в руки, Ло Бинхэ сощурился, чтобы прочитать надпись. Не увидев ничего нужного, он спросил: — А у них какой срок годности? — Пара лет у вас есть. Глубоко вздохнув, Ло Бинхэ заявил: — Не думаю, что успею воспользоваться, но спасибо. Не Вэнь Кэсину это анализировать, но он с интересом заметил, что коробка с презервативами для вагинального секса была почти полная. Девушки предпочитали брать салфетки и смазку, а презервативы их вовсе не интересовали. — А можно больше одного брать? — спросил Фэн Синь, секунду поколебавшись. — Бисексуалам скидка — две по цене «бесплатно», — отшутился Вэнь Кэсин, услышавший в диалоге учеников, что Фэн Синь работает на два фронта и дальше. Да, Фэн Синь мог позволить себе купить сколько угодно коробок презервативов и сколько угодно литров смазки, но мимо халявы, как и все остальные, пройти не мог. Проанализировав свою бисексуальность и придя к выводу, что в ближайшее время ему понадобится только один вид презервативов, он спросил: — Можно больше одного такого? — Можно. А если останется, после того, как все разберут, остатки заберёшь. — Согласен! — А вторая коробка вся моя! — крикнул Пэй Мин со своего места. Ши Цинсюань, выбирающая из общей коробки пакетики со смазкой с разными вкусами, тихо отметила: — Да где ты столько согласных девушек найдёшь? Смеяться было не прилично, поэтому Вэнь Кэсин только усмехнулся в кулак. Следя за движениями ученицы, он отметил: — Ты забыла клубничный. — Я нашла уже кокосовый, мятный и миндальный. Есть ещё клубничный? — Поищи на дне коробки. Ши Цинсюань перевернула коробку и высыпала содержимое на стол. Она переворачивала друг за другом все черные пакетики, чтобы найти тот, на котором розовым цветом написано «клубника». Масштаб работы был такой большой, что девушка вытянула за руку Се Ляня с насиженного места и попросила помочь в поисках. С высоты своей асексуальности и абсолютной незаинтересованности в сексе, Се Лянь решил спросить: — А они вкусные? — Попробуй, — разрешил учитель. Открыв уголок пакетика с кокосовым вкусом, Се Лянь выдавил чуть-чуть и коснулся языком. Решив, что жижа вполне съедобная, он ответил: — Нормально. До ужина дотянет. Саньлан, хочешь есть? Вэнь Кэсин не успел ничего ответить, как Хуа Чэн и Се Лянь уже облизывали смазку каждый из своего пакетика, сидя рядом друг с другом, и обменивались впечатлениями об ощущениях на языке. — Они немного не для этого, — решил уточнить Вэнь Кэсин, но сразу махнул рукой. Набрав трофеи, Ши Цинсюань вернулась на место, зато возле учительского стола была толпа других учеников. Все решили, что им тоже необходимо набрать смазок разных вкусов, а будут они ими пользоваться по назначению или использовать как перекус — Вэнь Кэсина уже не волновало. Когда желающие закончились, у Вэнь Кэсина осталась половина пачки презервативов, которые отдавать Пэй Мину было бы слишком жирно, поэтому преподаватель прошёлся по рядам и лично раздал самым скромным ребятам. — Спасибо, не надо, — вежливо отказался Цзян Чэн. — Вдруг понадобится, — поиграл бровями Вэнь Кэсин. — В ближайшее время не понадобится. — Ты откуда знаешь? Может внезапно понадобится? — Нет. Устав от бессмысленной перепалки, Вэнь Кэсин выдал: — Да что ж ты какой душный! Не хочешь использовать — не надо. Я просто буду спокоен, если он у тебя будет. Под смешки окружающих и оставляя глупые комментарии, Вэнь Кэсин раздал большую часть коробки, а когда на дне осталось штук шесть, передал остатки Пэй Мину. — Ура! Первый день в новом учебном году, а уже поймал годный лут! — Лучше бы ты так знания лутал, — не удержалась от комментария староста его факультета, Вэнь Цин. Когда учитель избавлялся от коробок, Линвэнь спросила: — Мы можем идти? — Можно, если вы не хотите поиграть в последнюю игру. Ответом на десяток заинтересованных взглядов был самый обычный фаллоиммитатор, который Вэнь Кэсин достал из небольшой коробочки и распаковал прямо при них. Резиновый член был не большой и не маленький, не толстый и не тонкий, без каких-то выделяющихся анатомических особенностей, которые есть у обычного члена. Разве что он был ярко-розового цвета. — Все умеют надевать презервативы? — Можно лесбиянки уйдут? — спросила Линвэнь. — По-хорошему, на все ваши игрушки нужно надевать презерватив, поэтому нет,— ответил Вэнь Кэсин, улыбаясь. — Кто первый? Не увидев желающих, учитель добавил: — Я купил в Хогсмиде пачку самых плохих и самых дешёвых презервативов. (Никогда так не делайте, если вы планируете секс с человеком). Тут три штуки. Чем быстрее вы начнёте, тем быстрее мы закончим и я смогу сдать директору отчёт об успешно проделанной работе. — Давайте я, — вызвался Мо Жань. — Не сомневаюсь, что ты это умеешь, — покачал головой Вэнь Кэсин. — Дай возможность попробовать другим. Первым он позвал Не Хуайсана. Немного робея, но он легко справился с заданием. Второй вышла Вэнь Цин, у которой были трудности только с тем, чтобы открыть пакетик, основную работу она проделала быстро и четко. А последним взгляд Вэнь Кэсина упал на эту очаровательную парочку в углу. Своё полноценное первое знакомство с Хуа Чэном он планировал провести несколько иначе, поэтому вызвал Се Ляня. Се Лянь почему-то нервничал. Это странно, ведь на таких собраниях каждый раз показывают, как надевать презервативы, и буквально минуту назад это проделали двое его одноклассников. Никакого опыта, сноровки и дополнительных знаний не нужно, чтобы справиться с поставленной задачей, но у Се Ляня почему-то дрожали руки, когда он потянул за уголок, чтобы открыть пакетик. Сколько Се Лянь посещал подобные собрания, столько он и думал, что все эти вещи он изучает исключительно для общего развития и на практике ему это вряд ли когда-нибудь пригодится. Вертя в руках скрученный презерватив, Се Лянь пытался понять, в какую сторону он закручен. Вэнь Кэсин, порядком подуставший за день, на секунду отвлекся и не заметил, что ученик выполняет задание неправильно. — Гэгэ, давай помогу, — мягко произнёс Хуа Чэн, успев подлететь и перехватить ладони, собиравшие натягивать презерватив неправильной стороной. Тёплое дыхание Хуа Чэна обдавало ухо Се Ляня, пока Се Лянь удерживал кончик, чтобы выпустить воздух, а Хуа Чэн натягивал резинку до основания. Длинные узловатые пальцы крепко прижали латекс в основании розового подобия пениса, и Се Лянь почувствовал, как ему разом стало трудно дышать. — Спасибо, Саньлан, — поблагодарил Се Лянь, неловко опустив взгляд. Впервые за всё время их знакомства, Се Ляню было стыдно принимать помощь Хуа Чэна. Сложнее ему только было объяснить эту непонятную реакцию его организма на то, как руки Саньлана, крепко, умело и страстно обхватывают резиновый член. Се Лянь очень обрадовался, когда учитель всех отпустил на ужин, и никто не видел, как он плёлся в конце, прикрывая пах сумкой.***
Сразу после ужина Хуа Чэн вытащил из Большого Зала за шкирку Хэ Сюаня и поволок его в кухню. Там Хуа Чэн воспользовался всем своим шармом и талантом убеждения, чтобы выменять у домовиков остатки недоеденной рыбы, которой предназначался утиль. Загрузив еду в мешки для мусора, Хуа Чэн и Хэ Сюань потащили скраб прямо в логово призраков. — Я так и не понял, зачем призракам рыба, — по дороге решил-таки спросить Хэ Сюань. — Им нужна не рыба, а вонь, которая от неё будет исходить через пару дней, — объяснил Хуа Чэн, который узнал некоторые вещи, пообщавшись немного с призраками. — Они не чувствуют вкуса еды, да и есть им уже не нужно, но если что-то будет слишком сильно вонять — эта вонь так пробивает их насквозь, что они её ощущают, будучи бестелесными призраками. — Эта вонь тогда чуть не убила телесного меня, — недовольно пробубнил Хэ Сюань. — А призраки у нас, значит, токсикоманы. В погоне за экстремальной хернёй. Юноши уже спустились на нужный этаж подземелья и вошли в зал, где обычно обитают призраки. Завидев Хуа Чэна, призраки друг за другом начали кланяться. — Доброго дня, господин. — Здравствуйте, ваше высочество. — Приветствую, градоначальника и его сопровождающего. Хуа Чэн запретил кому-либо из призраков раскрывать его истинную сущность при живых. Хэ Сюаню же он сказал, что договорился с призраками: он выполняет их поручения, а они платят ему золотом. Но то, что сейчас видел Хэ Сюань, отнюдь не было похоже на равный обмен. — «Господин», «Повелитель»? — передразнил призраков Хэ Сюань, обращаясь к Хуа Чэну. — Какие же у тебя занятные фетиши. — Я не просил их себя так называть, — усмехнулся Хуа Чэн. — Они сами решили это делать. — Тогда, получается, это у них интересные фетиши... Разве призраки уже ничего не чувствуют? Как они могут получать удовольствие хоть от чего-то? — Вот станешь призраком, тогда узнаешь, — рассмеялся Хуа Чэн. Отдав пакеты с едой на попечение призракам, Хуа Чэн повёл одноклассника вглубь по коридору, чтобы завести его в секретное призрачное хранилище. Легенда про золото оказалась не просто легендой. Призраки веками собирали монеты по Хогвартсу и складывали их в эту самую комнату. Хэ Сюань от удивления даже раскрыл рот, когда увидел гору золота, тянущуюся от пола до потолка. Ему внезапно вспомнились времена, когда люди наркобарона привозили в дом чемоданы с купюрами и родители потом раскидывали их вместе с «чистыми» деньгами, чтобы перемешать, а после сдать в банк. В те годы в доме Хэ Сюаня было очень много денег, но то были банкноты, а здесь в руках Хуа Чэна было настоящее первоклассное блестящее золото. Не устояв, Хэ Сюань потянул руку, чтобы взять одну монету с пола. Не успел он выпрямить спину, как по ладони звонко ударили. Монета выпала и смешалась с остальными. — Ау! — Брать чужие деньги нехорошо, — притворно возмущаясь, сказал Хуа Чэн. — Но я, конечно, могу выдать тебе немного в кредит под восемьдесят процентов годовых. — Восемьдесят процентов? Да ты с ума сошел! — в сердцах ответил Хэ Сюань. — Ни один банк не ставит такие проценты! — А банк имени Хуа Чэна теперь ставит, — ответил Хуа Чэн, пожав плечами. Чтобы показать, что все деньги принадлежат только ему, Хуа Чэн лёг на гору золота, взял пригоршни и позволил монетам падать сквозь пальцы. Хэ Сюаню оставалось только дивиться: — Они просто отдали тебе все деньги? Взамен на тухлятину? Ещё и господином зовут?! — Если бы остался вчера, узнал бы, как правильно договариваться с людьми, — не удержался и пожурил друга Хуа Чэн. На самом деле, в глубине души он был очень рад, что Хэ Сюань сбежал и не стал свидетелем его разоблачения. Угрожать призракам — это одно, а превращать фактически единственного единомышленника в этой школе в подневольного раба, совсем не хотелось. Так же, как Хуа Чэну не хотелось терять Хэ Сюаня, ему не хотелось терять и Се Ляня. И если бы Хуа Чэн начал тайно уходить, чтобы проведать призраков — это создало бы, если не пропасть между ними, то яму, как минимум. Поэтому Хуа Чэн рассказал Се Ляню, как провёл выходной без него, скрыв пару секретных деталей. Хуа Чэн также рассказал Се Ляню, куда пошёл после ужина, поэтому, когда за дверью послышался смех Ши Цинсюань, он не удивился. — Ого, вот это гора! — воскликнула Ши Цинсюань, войдя в золотохранилище следом за Се Лянем. — Хуа Чэна теперь тоже можно добавить в список богатых парней школы? Смеясь, Се Лянь криво наступил на одну из монет и собирался было упасть лицом в золото, как его подхватил Хуа Чэн и усадил рядом с собой. Ши Цинсюань это показалось очаровательным и она достала телефон, чтобы сфотографировать парочку, сидящую в горе денег. — Се Лянь, давай сделаем кадр похожий на твою детскую фотку? — предложила Ши Цинсюань. — Ту, где ты голенький сидишь в горе с золотом, прикрытый только парой монет. — Никаких раздеваний! — сразу отозвался Се Лянь. — Должно быть, очаровательное фото? — пытливо спросил Хуа Чэн. — Да, и у него таких много! Когда познакомишься с его мамой, просто попроси — она с радостью покажет тебе весь альбом! Разве недостаточно для Се Ляня сегодня было позора перед Хуа Чэном, что Ши Цинсюань подливает всё больше красок? Се Лянь уже давно осознал, что он, как человек из влиятельной семьи, всегда будет на виду, поэтому любой его промах люди увидят сразу же. И со временем он даже научился не принимать близко к сердцу, когда он позорится на людях. И всё же перед Саньланом позориться не хотелось. Решив перевести неудобный разговор в другое русло, Се Лянь напомнил: — Мы же хотели в библиотеку успеть? Доклад сам себя не напишет. Всполошившись, Хуа Чэн поднялся с россыпи монет и помог Се Ляню подняться. В суматохе Ши Цинсюань не удержалась и взяла несколько золотых. — Могу одолжить? Верну... Когда-нибудь... — Не бери у него ничего, — по-доброму помог Хэ Сюань. — Он даёт в долг под восемьдесят процентов. Сделав удивлённое лицо,Ши Цинсюань ответила: — О, ужас! Я... Ничего в этом не понимаю, — призналась она на выдохе. — Поэтому семья и лишила тебя кредитки, — не удержался Хуа Чэн. — Эй! Ты должен был бороться со злом, а не примыкать к нему! Со смехом и разговорами ученики покинули подземелье и наперегонки побежали в библиотеку. Показав свои билеты и разрешения от Чу Ваньнина, они пошли прямиком в Запретную Секцию. По правде сказать, Хуа Чэн не хотел делать доклад об орудии пыток, с которым лично он столкнулся в недавнем прошлом. От чтения книг по тематике и просмотре картинок, у него поперёк горла вставал ком и поднималась неконтролируемая тревожность. Больше всего он не хотел терять самообладание рядом с Се Лянем. Ходи он в библиотеку в одиночку, Се Ляня бы это расстроило, поэтому он ходил в библиотеку вместе с Се Лянем, но добродушно перекинул на соседа по комнате всю работу по поиску информации для доклада. Спасибо учителю, что разрешил делать презентации в парах. В библиотеке Хуа Чэн времени тоже зря не терял. Перебирая книгу за книгой, он искал хоть что-нибудь о людях, подобных ему. Он надеялся, если ничего о нём нет в общедоступных книгах, то, возможно, нужное ему будет в запретной секции библиотеки. Когда он листал оглавление очередной книги, к нему подошёл Се Лянь. — Читаешь засекреченные материалы о войне троллей и пикси? Круто! Я в четыре года обожал троллей и мечтал стать троллем, когда вырасту, ха-ха! В книге совсем не было ничего из того, что Хуа Чэн искал, но почему-то при приближении Се Ляня, он поспешил захлопнуть книгу. Решив, что жест может быть не очень красивым, Хуа Чэн ответил: — Мне просто нравится читать о разных волшебных созданиях, населявших нашу планету в разные времена. Сколько, оказывается, видов вымерло... — Да, знаю, — грустно вздохнул Се Лянь. — Человек никого не пощадил, пожелав мировое господство. Выждав секунду, Се Лянь добавил: — Есть одна классная книжка про волшебных существ, она, к слову, в обычном читальном зале, её разрешат на руки взять. Почитаю тебе перед сном? — Не знаю, как благодарить гэгэ за всё хорошее, что он для меня делает! В эмоциональном порыве Хуа Чэн протянул ладонь Се Ляню, а тот, растерявшись, взял по одному из пальцев в обе ладони и безмолвно смотрел на руку, боясь приподнять глаза. Сегодня был эмоционально тяжёлый день, и Се Ляню хотелось то ли стиснуть Хуа Чэна в объятиях, то ли зарыться в кровати, то ли сгореть от стыда до мелкого пепла и развеять эту пыль по ветру. И вместо чего-то из этого он мог только зажать длинные узловатые пальцы в ладонях и безмолвно уткнуться лбом в грудь своего дорогого Саньлана. — Простите, не помешаю? Услышав голос преподавателя, перед которым он сегодня тоже опозорился, Се Лянь поспешил выпустить руку Хуа Чэна и отойти от него на полметра. Сделав вид, что ничего не видел, Вэнь Кэсин продолжил: — Собирался сказать об этом после собрания, но все так быстро разбежались, поэтому я начал бегать за всеми, чтобы спросить... Ши Цинсюань старалась не подходить близко к Се Ляню, когда они находятся наедине с Хуа Чэном, но всегда при этом была рядом и издалека наблюдала. Увидев, что к одноклассникам подошёл преподаватель, она схватила за рукав сидящего в компьютере Хэ Сюаня и потащила туда, где происходит движуха. А там, где было уже пять человек, вскоре были все десять — Вэнь Кэсин попросил всех подойти поближе для объявления. — Как вы знаете, моя основная работа в школе — следить, чтобы ваша внеклассная работа процветала. Мне нужно знать, чем вы любите заниматься вне уроков, чтобы я смог подготовить расписание. У нас уже есть много любителей рисовать, танцевать и петь. — Саньлан здорово рисует! — решил сообщить Се Лянь. — Супер! — откликнулся Вэнь Кэсин. — Чем рисовать любишь? Цветные карандаши, акварель, масло, может диджитал? — Да что найдется, тем и рисую, — скромно отозвался Хуа Чэн. — Гэгэ преувеличивает, я не так уж в этом хорош. — Я не собираюсь выпускать из школы Рембрантов, мне важно, чтобы вы занимались любимым делом, а я предоставлю нужные ресурсы. На самом деле Гу Юнь потребовал, чтобы каждый ученик хоть чем-то занимался вне уроков под присмотром Вэнь Кэсина. Исключение только спортсмены — их директор поручил Лю Цингэ. Все прочие художники и писатели должны были хотя бы раз в неделю хотя бы на один час появляться в кабинете Вэнь Кэсина. А уж чем они там будут заниматься — «Это твоя проблема», как выразился Гу Юнь. — Я пою, — радостно отозвалась Ши Цинсюань. — Если вы возродите хор или разрешите устраивать эстрадные выступления — буду очень благодарна! Отметив учеников в карточке, Вэнь Кэсин обратился к остальным: — Хэ Сюань, наверное, из любителей всю ночь поиграть в шутеры от первого лица? — предположил Вэнь Кэсин. — Он стратегии любит, — ответила за друга Ши Цинсюань. — Мочить мобов из Калашникова люблю я. — Пару десятков компьютеров школе закупить придется, это точно, — отметил на бумажке Вэнь Кэсин. — А вы во что играете? — Градостроительные симуляторы, — ответил Хуа Чэн. — Стратегии, иногда шутеры, — пожал плечами Се Лянь. — Была бы компания... О, однажды я целую неделю играл в симулятора бомжа! На самом деле, очень прикольно искать еду в мусорках и собирать мелочь на обочинах дорог! — Удивительный природный аскетизм при таких-то материальных богатствах! — всплеснула руками Ши Цинсюань, негодуя о несправедливости. — Давай поменяемся родителями? Вэнь Кэсин тем временем по очереди обратился ко всем стоящим рядом ученикам. Их было так много, запросов и интересов тоже, как оказалось, пруд пруди, всё и записать было невозможно. — Вы все можете зайти в мою группу и отметить, чем вы хотели бы заниматься во внеурочное время, — подытожил Вэнь Кэсин. — Что угодно: от макраме до настолок. Буду ждать ваши голоса в опросе и ваши комментарии. — Библиотека закрывается! Услышав строгий голос библиотекарши, учитель и ученики устремились к выходу, толкаясь и пихаясь в проходе. — Ты куда? — окликнула Ши Цинсюань Се Ляня, побежавшего в сторону книжных полок. — Я обещал Саньлану книжку перед сном почитать! — Если библиотека закрывается, кричать всё ещё нельзя, — отмечая книгу в картотеке, пожурила Се Ляня библиотекарь. — Но вы же крикнули, — напомнил ей Се Лянь и сразу прикусил язык. За своё остроумие он остался без книги.