(Глава находится в стадии переписывания)
Дит, не подавая признака движения, ожидал повторного звука из коридора, который, не заставил себя долго ждать: Дзинь! Дзинь! Дзинь! Продолжалась звонкая тональность. Квадрат занервничал. Медленно нагнувшись, он положил записку в карман своего белоснежного халата и посмотрел в нашу сторону, планируя разбудить, но на удивление и страх он увидел мои открытые глава смотрящие прямо в сторону коридора. Он снова вздрогнул. Я показал жест ладонью замолкнуть. Выбравшись из-под руки спящего Тида, я осторожно начал подкрадываться к нему под идущий через паузу «дзинь-дзинь». Будучи уже перед Дитом, я нашептал ему: — Будь осторожен, неизвестно кто это может быть. Либо простой сосед, который любезно попросит у тебя щепотку соли. Либо волк в овечьей шкуре, который нежно откусит нам полголовы. Будь готов ко всему, мы больше не способны доверять кому-то кроме нас троих. Громко глотнув, он покачал головой, попутно дрожа от страха. Вдруг, вперемешку со звоном послышались чьи-то слова: — Есть кто дома? Это полиция! — грубый, слегка глухой голос, послышался за дверью. «Полиция?!» — послышалось в голове каждого. Стресс как рукой слетел с плеч, но в то же время это походило на ловушку Секретников (так мы решили называть людей из организации по устранению людей). Подходя к двери, мы по очереди взглянули в дверной зрачок, как Дит ещё сильнее перепугался. По его взгляду можно было понять, что он знает этого человека, и видимо не в хорошем ключе. Я переводил взгляд то на него, то на мужчину, который стоял позади двери. — Аа… это будем считать за соседа или Секретника?.. — задал довольно странный вопрос Дит. — Что-то между, — ответил я. Затем уже послышался стук со словами: — Я знаю, что ты дома, Мэл. Я тебя слышу! Пожалуйста, открой дверь. Это говорит генерал полиции — Штейнзецер О. Вульф! Надо было срочно принимать решение, генерал уже вычислил меня, но не упомянул других. Я открыл дверь и стройно встал перед Вульфом, душа Дита уже почти покинула этот мир, но ничего, он скоро привыкнет. Перед нами стоял высокий мужчина, ростом сто девяноста сантиметров, не меньше. У него был необычный формы нос, похожий на вытянутую свёклу, большие губы и пышные чёрные усы, свисающие до подбородка. Ещё он носил необычную причёску, она была формы колоны, но не высокой, на глаз, наверное, сантиметров десять от головы, а сзади были завязаны две тонкие косички в форме молнии (без понятия как он придал им такую чудную форму). В самую тему ему подходили тёмные очки от солнца, которого в нашем городе нет, которые слегка спадали с его большого носа. Вульф, не смотря на сегодняшнюю суровую погоду, носил стильную полицейскую форму рыжего цвета с чёрными полосами по диагонали. Вдобавок, костюм сверкал из-за ярких снежинок и снега, который скопился на его плечах (поди столь занятой своей работой, что не замечает самого себя, хотя по наряду и не скажешь). Брюки же были стандартного чёрного цвета, как и туфли. На вид ему было за пятьдесят, я так думаю по большому количество морщин на лице и руках. Его уста слегка дёргалась, а суровые глаза совсем не моргали. Также я заметил на большом пальце его левой руки, толстое кольцо цвета обсидиана, на котором был изображён волк с четырьмя головами, на мордах которых был изображён гнев. Оно многое говорило о его характере. Вульф продолжал глазеть на нас с серьёзным лицом. Я смотрел на него спокойно, а Дит со страхом и жутью в глазах. Генерал долго рассматривал нас и не мог подобрать первые слова. На удивление было видно, как микроскопические слезинки текли с его щёк. Но генерал быстро собрался с мыслями и начал разговор тяжким тоном: — Мэл, Здравствуй. Вижу ты дома не один. Я сожалею о пропаже твой тёти. Представляю твои чувства, возможно даже ненависть ко мне. Но знай, по большей части в новостях говорится сплошная ложь. Мы слегка успокоились, когда не ощутили угрозу в голосе Штейнзецера. Взглянув на друга, я кивнул, давая знак, что соль здесь ни к чему. Дит кивнул в ответ продолжая дрожать от медленно покидающего тело страха. Но всё же было подозрительно, что именно сам генерал полиции, да и ещё один, пришёл к ребёнку, потерявшего единственного члена семьи прямо домой. Странным это всё было… то, что он тогда сказал и то, за чем пожаловал. Но не теряя шанс и не делая из себя актёра, которого не волнуют следующие события, я расспросил генерала: — Добрый день… — Сейчас утро, – перебил Вульф. — А… Доброе утро, Штейнзецер… — Десять утра, – опять, перебил он. — Хорошо! О. Вульф… Простите, что сейчас перебью тему, но… почему вы один и почему именно… вы?.. — смог наконец-то я задать вопрос. — Почему я один? Почему именно я? Мэл, нам нужно серьёзно поговорить. «Неплохо сменил тему», — подумал я. Вдруг Вульф переменил своё внимание на Дита: — Привет. У тебя необычный цвет волос, парень, — сказал он, протягивая ему ладонь в знак приветствия. Дит застенчиво или неохотно протянул свою руку в ответ. Затем Штейнзецер сказал: — Ты видимо товарищ или друг Мэла, что ж, на несколько ушей больше. — Что значит «на несколько ушей больше»? – тихим, не уверенным голосом, уточнил Дит. — А то, Мэл и… парень, как тебя?.. — А! А.. Я… Я Дит! — А то… Мэл и Дит, вам предстоит выслушать мой рассказ. Правду, которую мне удалось скрыть в газетах от других лиц. На этой ноте появилось достаточно подозрений, что генерал достаточно странный. Всё равно, мы не до конца были открыты ему, после всего того, что мы пережили… — Простите, Мэл, я могу зайти к вам домой? – сказал генерал слова, которые мы вовсе не желали слышать. Мои глаза открылись по шире, а взгляд стал серьёзным, но мне удалось быстро смыть это выражение лица под взглядом Вульфа. Я не знал, что говорить, как конечно же не знал, что говорить Дит. — Ну так… я могу? Невольно, позади всех нас послышался неразборчивый звук, приходившись из кухни. Это был не полностью проснувшийся Тид, весь в крошках пирога, с растрёпанными волосами и на одно плечо надетая рубашка. — О… Генерал полиции Штейнзецер О. Вульф! Какой сюрприз… похоже я всё ещё сплю… — сказал Тид. — Это не сон, братик, — расстроил его Дит. — Так у тебя брат есть, прикольно! — сказал Вульф. — У меня тоже брат есть, та ещё заноза в заднице, настоящая человек-корова. Надеюсь, у вас не такие отношения. — Затем он вдруг остановился, а потом сказал: — Ну, третья пара ушей не помешают, если вы друзья. В конце концов, я пустил его за порог, именно на кухню. Он отказывался садиться на диван и на прочие предметы способные уместить на себе пятую точку. Поэтому мы разговаривали стоя. — Что это? — сразу без причин спросил он, показывая двумя крайними пальцами в сторону обеденного стола, или ужинного, завтраковного… Всегда задумывался как правильно называть кухонный стол, другими словами. Ну всё-таки завтраковный стол – это уже что-то из фантастики. — Мы только что позавтракали, — ответил я. — Плотновато так. Везде одни крошки да грязь! — сказал генерал. Потом, на наше удивление, его некий позитив сменился на вновь серьёзный вид. Генерал напряг кулаки и покусывал губы, пытаясь сформулировать новую мысль. Я стоял у высокого мужчины, ожидая его обещанные слова. Дит с братом стояли рядом, наблюдали. Тид ещё не до конца очухался от сна, поэтому Дит пытался его вразумить, потому что он находился в сонном бреду и, дескать, утверждал, что огромные усы Вульфа хотят съесть его шарф. Но Дит быстро смог уладить его поведение. — Мэл, – начал Вульф, – твоя тётя Рея пропала без вести на моих глазах. Я многое узнал о твоей семье из базы данных. То, что ты проживаешь вместе с тётушкой, то бишь с родной сестрой твоего родного отца, который умер, когда тебе было семь лет… — Мой отец просто бросил нас, а про то, что он мёртв — это так, одна из версий! — с агрессией вскликнул я. — Вот как… Я говорю информацию, которую смог добыть. Прости. Так вот, — говорил он, – твоя кровная мать, скончалась от болезни, после ухода папы. Бабушек нет. Из дедушек один человек, проживает на другом краю острова. — Зачем вы рассказываете эту информацию? – спросил я. — Этим образом, хочу показать свою заинтересованность в этом… странном… расследовании. Я отвёл с него взгляд на какое-то время, прикусывая губы. Он продолжил: — Я представляю твои чувства, к этому происшествию и ко мне. Но ты обязан знать, что я скрыл правдивую информацию в газетах. — Что?! – оживился я от одного лишь слова. — Что значит скрыли? Дит открыл от удивления рот, а Тид, видимо уже выйдя из сонного бреда и осознававший обстановку, нахмурил брови. — Я наведался в дом, чтобы рассказать вам правду и то, зачем мне понадобилось это сделать. Что ж… я не стану тянуть ожидаемое. — Сказал генерал, затем начал рассказ: — Набережная, берег моря, странный тип гонящийся за Реей и даже выстрел в мою грудь — правда. Но есть моменты, которые либо были переделаны, либо даже не добавленные в новости. Я сделал так специально, потому что я увидел, не естественно страшное дело, так сказать. И решил, что людям опасно знать такое. Меня заинтересовало увиденное. Долгие часы я пытался найти информацию о Рее, к счастью, её лицо я запомнил относительно идеально — хорошая память на лица. После… узнал о тебе и твоей семье. Мне до безумия жаль, что я не смог выполнить свой долг и я обязан всё рассказать. Мда… Долго он бормотал лишнее и тянул слова. Это уже начинало раздражать, но он вовремя перешёл к делу: — …Я заступился за Рею, как предо мной предстал преследователь в тумане песка…***
Вульф направил ствол на закрывающего тенью человека, под громкие приказы остановиться и сдаться. Девушка, не упуская последний шанс, бежала всё дальше в сторону пляжа под провожающий её бездушный взгляд похитителя стоявшего под прицелом револьвера Вульфа. Тёмный человек в буре песка перевёл свой взгляд на генерала полиции, но совсем не собирался поднимать руку вверх и сдаться. Он просто-напросто стоял как статуя не дыша. — Я сказал сдавайся!!! Чего тебе нужно от юной дамы?! — Настырно дёргая на существо оружием, давал приказы Вульф. — Господин Штейнзецер О. Вульф, ваша душа в миллиметрах от смерти. Прошу вас, сгиньте прочь, пока не поздно! — сказало существо умиротворённым голосом. — Как ты смеешь говорить подобное самому генералу полиции?! — скрипя зубами, разозлился Штейнзецер. Не обдумавши, он выставил ствол перед преступником и нажал на курок. Пули полетели прямо в грудь, но достигнув цели, поражённый даже не пошатнулся, а из ран не показалось ни капли крови. Остались просто две дыры в теле. — Как!?.. — не осознавая увиденное, удивился Вульф. Таинственный тип посмотрел на него, скорчив маску сожаления и сказал: — Бедненький мальчик, не смог убить дядю. Почему тебе не всё равно, что здесь твориться, малыш? Взгляд генерала полиции резко расширился, когда он почувствовал странное, давящее на грудь чувство. Появилась сильная боль в области лёгких, Вульф ненормально дышать. Что-то блокировало вход кислороду. Револьвер выпал из рук приземлившись в кучу песка, а руки прижались к усыхающему горлу. Стоящий тип в тумане песка начал безмятежно хохотать над задыхающимся человеком, схватившись за живот. — Какой же ты тупой… — сказал смеющийся нелюдь сквозь перебивающийся смех, затем громко сказал возвышая руки над собой, — Loftsandur! Штейнзецера накрыло сильным ураганом песка, который покрыл всё его тело. Песок проникал во все человеческие отверстия, полностью из закупоривая их. Ничего не было видно, кроме кружащего вокруг генерала песка. Вульф пал на песок, а Рея и нелюдь пропали без следа.***
— Вот так оно и было, по правде, — сказал Вульф, прикрывая красные глаза, заполненные слезами. Трудно сказать, какие эмоции я испытал. То ли грусть, то ли боль, то ли гнев. В любом случае я был психически травмирован пропажей родного мне человека. Единственного родного человека. Но всё же было небольшое чувство обиды на генерала полиции. Обида за его незавершённое задание. Но в конце концов мы все люди, да и держать зло ни к чему лучшему не приведёт. Выслушав и осмыслив рассказ, я похлопал по плечу высокого мужика, успокаивая. Потом я задал ему весьма важный для нас троих вопрос: — Не вините себя, такая судьба, ничего не поделаешь. Всё равно… я вас не виню. Теперь скажите нам, почему вы скрыли эту, наверное, нужную информацию из газет? Вытащив носовой платок из накладного кармана, вытерев слёзы и капающие с носа сопли, Вульф дал мне свой ответ: — Потому что это опасно. Это опасно знать Мэлляндии. Я мог умереть. Возможно я должен был тогда умереть, но я выжил. Либо по удаче, либо тот человек преподал мне урок, — с сильной тяжестью в голосе говорил он, после он сказал другое. — Я боюсь рисковать, поэтому я буду работать над этим секретно ото всех, вместе с моим товарищем, а именно с детективом Принцем D. Лучшим детективом всех времён. «Принц D? Это же тот самый детектив, который принял сам решение исследовать пропажу трёх человек, в том числе и пропажу Реи!» — пронеслась эта мысль в моей голове. По выражению лица Дита, он явно вспомнил эту личность. Тид тоже припомнил это имя. Я задумался… со стороны в нём не было ничего подозрительного, но всё же я был не в силах доверять ему полностью. Всё могло быть, поэтому я подходил с вопросами осторожно. —Я представляю ваши чувства. Возможно даже понимаю. Вы поступаете верно, — говорил я, засим перевёл тему: — Мы втроём уже знаем о существовании этого детектива и его планах. Мне всё же интересно… Если вы сотрудничаете с Принцем D, значит вы что-то о нём знаете? Вы можете подробно рассказать мне об этом человеке? Как никак он расследует пропажу людей, из которых есть Рея. И что означает его псевдоним? — Прости, Мэл, я не смогу рассказать тебе всё. Это секретная информация. — Штейнзецер… неужели на столько секретная? Я ведь не так много прошу, я просто хочу знать, что это за человек такой, про которого ноль информации? Вульф вновь прикусил нижнею губу, вдруг вообще не в тему засмеялся… Он просто засмеялся ни с чего! Мы смотрели на него как на интеллигентного психически неуравновешенного генерала полиции. Хохоча, он говорил: — Думаю, ха-ха! Я всё же могу поделиться с вами небольшой информацией, ха-ха-ха! Но вы обязаны держать это за зубами! Мы удивились от такого перепада настроения! Мы сразу начали кивать, ожидая хоть что-то важное. — Принц D приплывший в Мэлляндию из Рейкьявика детектив. У меня с ним есть связь, как и хорошие дружеские отношения, — сказал он предложение уже в адекватном состоянии. — Он известный детектив в Исландии, несмотря на то, что его никто не видел, кроме его рабочих людей и кроме меня. Доложив ему случившиеся в Мэлляндии, он сразу согласился прибыть.***
— Подытожим: знакомство с Вульфом, настоящая пропажа Реи с подробностями, ненормальная смена настроения Вульфа, немного и Принце D и настоящие последствия недосыпа Тида. Оставалось только думать, куда идти мне? Мне было пятнадцать лет, я не мог жить один… И как вы думаете, что кто мне предложил? — спросил Мэл своих товарищей по хижине. — А чё тут думать то? Сто проц твои друзьяшки пригласили к себе, — предложил один из самых расслабленных слушателей. — Ты угадал! Но кое-что всё-таки произошло необычное, — показав на него указательным пальцем, с ухмылкой сказал Мэл.***
— Мэл, — обратился Штейнзецер, — как ты смотришь на то, чтобы я стал твоим опекуном? — Нет! — весьма бурно отреагировал я, но потом объяснился: — Я не могу… вот так просто… Как вдруг на счастье, меня перебил Дит, взяв меня за плечо и сказал фразу, за которую я тогда был благодарен: — Мэл, ты можешь пожить в нашей семье, пока твою тёти ищут. Наша приёмная мама может стать твоим опекуном! — сказал он. — А… я... я могу… — неуверенно сказал я. — О! Ну раз всё так сложилось, можно так и сделать! — сказал генерал перед нами.***
— Собственно сложилась так, что я согласился, чтобы приёмная мать Дита и Тида стала моим опекуном. Честно говоря, это было лучше, чем усатый незнакомый еврей, — рассказал Мэл. Неожиданно его перебил один из сидящих слушателей: — Ты пр-р-отив евреев?! — с запинкой речи спросил самый пугливый слушатель. — Нет, я просто боюсь усатых евреев.***
Перенесу рассказ наперёд. Всё уже решилось, и я стану жить вместе со своими лучшими друзьями. Странно было только, что Вульфу пришла идея стать моим опекуном… зачем вдруг? Я собирал все дорогие мне вещи в чемодан находясь в своей комнате. Особенно мои любимые трусики с уточками. На полу сидел Дит. Тид наблюдал за всем этим. Было тяжело покидать дом, я в нём вырос, а сейчас, я просто покидаю его… тяжкое чувство. Самое тяжкое, что я не мог забрать свои любимые канаты, по которым мне привычнее всего передвигаться по комнате. Но зато я смог забрать свои плохие рисунки.***
— А! А! Почему ты так отзываешься о своих рисунках? — с жалостью спросил Мэла самый высокий слушатель. — У меня никогда не получалось нарисовать что-то хорошее. Не получалось нарисовать то чего хотелось, — ответил Мэл. — Пхи! Когда это начнётся и закончится, я обязательно научу тебя рисованию! — с живой улыбкой сказал он. — Ого… приятно и так странно слышать. Спасибо, я приму твоё предложение.***
Собирая вещи, под руку попал шарфик Тида, который я не успел ему вернуть. Взяв его и подойдя к Тиду, я протянул его ему. — О! Мой шарф… он… чистый… как тебе это удалось, Мэл? — удивился Тид. — Я бы не простил себе, если на нём появится хоть одно пятнышко. Тид застеснялся, а потом поблагодарил меня, обняв крепко. В таком положении он спросил: — Ты уверен, что мы не должны рассказать ему про наше приключение? — Уверен. В начале я хоть как-то начал чувствовать безопасность, но после его последних слов — нет. — Хорошо. Скажи теперь, ты сможешь часто передвигаться с такими ранениями? — Смогу.***
Собрав все вещи в чемодан, мы уже стали выходить на улицу, но Тид попросил нас подождать его дома. Ну… мы так и сделали и скажу вам — не зря. В это время мы с Дитом начали прощаться с Штейнзецером. — Спасибо вам за всё! — поблагодарил Дит. — Да. Благодарю за информацию, — сказал я. — Пожалуйста… — с неестественной жуткой ухмылкой ответил он. — Вас подвести до нужной улицы? — Нет, спасибо… он живёт с нами неподалёку, — предупредил Дит. — Хорошо. Я проследую за вами, нужно чтобы твой опекун подписал нужные бумаги, — обращаясь ко мне, говорил генерал. Когда мы кивнули, выбежал из дома Тид с довольной улыбкой на лице. Собственно, дальше будет мало чего нужного, кроме того, что их мама Асдис, прекрасная женщина. Поэтому я пропущу пару сцен… Даже ту сцену с прощанием с домом.***
Ночь. Все ложатся спать. Как и ожидалось, браться двойняшки делят одну комнату. И мне было проблематично делить что-либо с ними, и мы решили разделить комнату на три горизонтальных линии. Мне кстати досталась ближе к окну. Все уже засыпают, как мне резко пришло в голову та сцена, где Тид задержался в моём доме. Я быстро встал с кровати и придя на половину Тида, я обнаружил его уткнувшись в экран ноутбука. Да и ещё с таким лицом, будто он смотрит что-то хуже жизни подёнок. — Мэл… посмотри на это… — попросил Тид, разворачивая ноутбук ко мне. Я увидел изображение от скрытых камер, которые Тид успел наставить во все щели (откуда у него такие вещи под рукой?). И я понял, что его так обескуражило…***
В коридоре дома Мэла смирно стоял мужчина полного телосложения. Его было совсем не видно из-за темноты. Он направлялся то на кухню, то в комнату Реи, то вообще ко мне в комнату. Выглядело всё так, будто он пытался что-то найти или кого-то… Скитаясь по всей территории, он ничего не нашёл. Как неожиданно вместе с ним в кадр попал ещё один силуэт человека среднего роста. Между ними завязался малый диалог: — Ну так что? — Их нет. Сплошное затишье. — Нет? — Всё верно, босс. — Не хорошо… Ты должен их найти, понимаешь? — Понимаю. — Если у тебя не получиться, так же как не получилось у Близа, тебя ждут наказания. — Я знаю, босс. — Ну так приступай, ищи их.Конец главы
Продолжение следует…