Принесённое ветром

Быть иль не быть? Вот в чем вопрос… Кричать или петь? Кричать… В закатное пламя твоих волос Беззвучно скорбеть-рыдать… Средь ор-задыханий-обрывков-нот Горчично-имбирный смех… На старых драконов - военный флот, На нынешних - боль потех… А я городнично-драконный страж… Молчание серых стен… Ты, может, когда-то, меня предашь… Получишь клеймо взамен… А кто королева пяти сердец? Пяти несудимых строк? Граничит сознание и ведро… Что весит любовь? Порок? А я - на костях водосточных труб Играть в не-смешную-жизнь… Как Бродский писал: "фарширован труп"… Бесцветную нитку… Сшить! А мне, до получки невольных чувств: неделя с десятком лет… Пальто на вешалке - не хочу… Глазницы продал скелет… И не́почем жить… И страдать за что? Варенье для мухи - яд … На небе Смерть с дохлым - играть в лото, А Бог - реставрируй ад… В кромешном рассвечье в гниющий шкаф под именем "Наш закон" Кладём что ни попадя: свитер, шарф… Себе заберём патрон… Свистульный, гремящий, когтистый страх мне в глотку, в живот и в суп… На завтра, на завтрак, на ужин: Крах Мечтаний и гнильный лук… С тобой по ночам тридцать первый май от тридцать второй весны… Никто не узнает, ни где, ни как Какие мы видим сны… Один на двоих, раздолбящий сон в котором ни ты, ни я… Пропил свои крылышки Купидон и он наш с тобой судья… Король обветшалый уходит в ночь, исследуя белый свет. Дракон зашит в человечью дочь Но чтит забыто́й завет… Не помня себя в лабиринте сем, хоть клетка не для него Он сторожит позабытый трон Средь смрадного Ничего… А в том дикотравье - хмелящий сон, да помни, Король, не спи! На маковом пастбище осуждён На казнь. Сигарет купи… И пей, и хмелей, только маков цвет - навечно в твоей башке… Твой выбор простецкий на "Да" и "Нет" Застрянет свинцом в кишке… Я бешен. Дроконец. Живущий книж. Закнижный червленый плач… Застряла. Продрогла в твоей крови. Узло́вный, болотный грач. Тону́чий, кипучий в рублёный гам на пенсию в семь рублей Верёвку и мыло купить пора К нашествию декабрей… В разборочный пепельный Lego-мир из кубиков и людей Веду я себя на убой - в эфир… К экрану. Беги. Скорей… И Риму желать доброночный день и с ним разговор вести, А также нести дребедень и тень… Словами курок взвести! И кажду секунду - отсчёт назад: минуты сложить в часы, А в спичечном замке - платить счета, От каши вертеть носы… И плакать "Как выжить!?" в задворки-тишь, стремле́ньем в диктра́вный лес… На ухо мне голос крови́т: Пиши! Боже́ством крови́ воскрес… Мерещится, мнится, таится… Что ж… Кто вода в сих прятках в тьме? Разбей, раскромсай, разорви, уничтожь, Запрись в одноместной тюрьме… Пусть небом за пулю в простреленный лоб в оплату ничьих грехов… Речистый карбункул в гусы́новый зоб, А гусем кто стать готов? И пусть твой любимчик - больной психоз, внутри у тебя -пожар… (Я наркоман. Я словил передоз.) Твой бог - солнцеликий Ар… Да. Фоуксовым пламенем в льдистый снег и ядом дымящих роз Средь белых и красных поставленный шах… И мат. Шелково́й рогоз… И авиарейсом на край земли… Свалившись с него, упасть… В людей бумажные корабли, и звёзды. За жадность - страсть… И цветочная рвань под кожны́м стеклом… И щемящая боль отпускных синиц… Мне билет в одну сторону… Место? Гроб. Где? На кладбище райских птиц… Мотылиная жизнь и цена ей - грош, а мы платим так много, что с нас - долги. А основой сей партии в сёги - ложь. Твое тело - не фишка. Побереги! Побеги. На все стороны. Сто окон. И одно лишь из них - на второй этаж. Мой король за невинностью осуждён… За игорным столом подхватил мандраж… Все монтаж. Разрисо́вный бред. Заоконной марью зеркальных блик… Но за криком ставок на Black и Red Вновь на Zero деньги и в ноль, и в крик… Проигрались в пух. Внутривенно песнь. И над бездной танец в твоих руках. Я больной смертельно, а ты - болезнь. Мы привязаны… Смертным на кулаках. Ну а Богу крови, конечно, кровь. Ну а Богу просто покажем фак Заслужил. Он предал мою любовь… Она гнилью своей пожирает мак… А мои идеи играют в ящик, погибают тихо в игре без ставок… Не осталось преданных, настоящих - Они все просрочены. Нет поставок. А челове́чность - идёт нам в минус В этом продрогшем от жизни мире Каждый желает меня подвинуть… Смотрят, как будто на цели в тире… Роба в красителе имя крови и продаётся душа-бесценок… Время зависло и час неровен… Скидка на сто-отрицать-процентов… Мы в темноте не играем в прятки. Нет. Это прятки играют в нас. Суд над душой не потерпит взятки. Джекил за Хайда не внёс аванс. Псих-полудурок, лихой знакомец, как поживает задворный мир? А на развес за звонно́й червонец Совесть продал и опять в трактир… Смазать акрил карандашной клячкой Совесть зверьём в подворотнях бродит С прибыли этой - купить удачу. Только удача нас за нос водит. В бьющей агонии сизых песен Люди на остов натянут глину Сколько осталось, чудак болезный? Сколько ножей изодрали спину? Сколько, с корично-дымлёным плачем, Мы прожигаем полотна-жизнь? Сколько за совесть-воровку сдачи - В чае отмоченных голубизн? Карьим застенком глотая слезы и поглощая паучью нить Не понимаю, шутник-серьёзен, Ты не изволил ли вновь шутить? Вороном-фениксом в льдистый пепел В белый халат и в огонь ничейный Ловим губами промерзлый лепет Отогревая свечны́м свеченьем Отогревая, ловя, колыша и подминая опять губами Снова срывает жестянку-крышу… Снова на бойню да с кулаками… Не оставляй меня, ветер-странник, Бесом вселивший надежду в разум - Разум, тонущий в цветах да грязи Разум, не гибнущий раз за разом. Я разметаюсь на сотню пазлов и не сумею опять собраться Словно Шалтай из любимой сказки, Грезить которой нельзя бояться И, разрываясь, с кровати падать Падать как в бездну, как в пропасть с башни На бессознание силы тратить В серых расчёсках многоэтажек Тлеть да гореть шестерней-звонницей Блёкло-плавучей, зазывной выпью А за ушами в часах - синицы Кровь-не-вино предлагают… Выпью! Бедно-бедовый, медвяный вереск, Пришлый олень о шести рогах, Вшитый коро́льим рассказом "Кэрри", Связанный - смертным на кулаках. Раньше казалось - дурная шутка. Позже узналось, что так и есть… Жизнь лёд да кости ломает хрустко Счёт начинается с цифры шесть…