***
Проснулся Минхо от колющего бок одиночества, сразу стало как-то грустно. Он окинул спальню полупустым взглядом, обессиленно выдохнув и рухнув обратно в кровать. Желания вставать отсутствовало совсем, зачем вообще вставать, если заняться всё равно нечем? В комнате было прохладно из-за включенного кондиционера, от чего Ли поёжившись, накрыл голову одеялом. В голове пусто, ни одной идеи что делать, куда идти и с кем, что приготовить на завтрак, ничего. Минхо вдруг понял, что такой несобранности никогда в жизни не чувствовал, у него словно нет ничего - цели, хоть каких-то планов, желаний. Собрав волю в кулак, он не без усилий поднялся с кровати, откинув тяжелое одеяло куда-т на пол. Запустив обе руки в волосы, Ли потянулся, пытаясь размять шею, но даже этого сделать не смог. "Да что за день то такой" Еле переставляя ноги, Лино доплёлся до кухни, ставя вариться кофе, про который он успешно забыл в следующую же секунду. Кофе сбежал, запачкав плиту и разозлив парня ещё сильнее. Цокнув языком, Ли кинул бедную турку в раковину, разливая оставшийся в ней кипящий напиток, одёргивая руку, когда несколько капель попали на его пальцы. "Нет, ну это уже перебор" Наплевав на обожённую руку, Минхо достал из шкафа какие-то джинсы и майку, быстро переодеваясь и идя в прихожую, где без раздумий обул кеды и вышел из квартиры, чуть было не забыв её закрыть. На улице светило солнце, что никак не соответствовало настроению Ли, ему бы сейчас дождь с грозой, а не чистое небо и яркое солнце. Медленно перебирая ногами, Минхо шёл по улице, уткнувшись взглядом в асфальт, совершенно не представляя куда он идёт. А когда стало невыносимо он свернул на право, как будто был уверен, что за углом что-то есть, и оказался прав. Открыв стеклянную дверь с колокольчиком, он ввалился в кофейню, где витал подозрительно знакомый запах. - Здравствуйте, - послышалось где-то впереди, - банановый раф и побольше сливок? - робко спросил бариста. "Этот мир сведёт меня с ума" прошипел себе под нос Ли, поднимая глаза в надежде, что ему послышалось, но нет, этот голос он из тысячи узнает. За стойкой стоял Джисон, нервно скрипя зубами, пытаясь не показывать весь тот ураган внутри себя. Когда Ли подошёл ближе, Хан заметил, что с Минхо что-то не так, но спросить не осмелился. Лино действительно выглядел так, словно с войны вернулся - пустой взгляд, нездоровый цвет лица и губ. - А какой адрес у этого места? - послышался в звенящей тишине усталый голос Минхо, услышав ответ, его брови поднялись, а с губ сорвался чуть ли не истерический смешок, - я два часа сюда пёрся? Это же далеко, - он поднял глаза на Хана, - да, банановый раф и гора сливок, - он так грустно улыбнулся, что Джисону неприятно стало. - Встали не с той ноги? - Мягко сказано, - пробубнил Минхо, пытаясь ровно стоять на ногах, - у Вас нет пластыря? - он положил руку на стойку, увенчанную несколькими пузырями от ожога, - Буду рад. У Джисона брови к носу сошлись, губы поджались в почти незаметную полоску. Что-то явно случилось, Минхо никогда прежде не выглядел так болезненно и уж тем более никогда не был растяпой, как он умудрился обжечь руку так сильно? - Да, садитесь, я сейчас всё принесу, - обеспокоенный Джисон слабо улыбнулся, пытаясь разрядить обстановку, - пожалуйста никуда не уходите, я сейчас. Минхо и так бы никуда не ушёл, куда он теперь вообще денется от Хана, если он даже сюда пришёл неосознанно, хотя до этого никогда не ходил таким маршрутом. Неужели сердце сюда привело? Но ведь тут нет того, что оно хочет. Потупив взгляд в стол несколько минут, Минхо повернулся на звук подошедшего Джисона, который сел за соседний стол, ставя перед ним кружку с кофе и кладя бинт с упаковкой печенья. Сил Ли хватило только на слабый кивок, вроде даже получилось выдавить улыбку, вот только Хану от этого совсем не легче, больно смотреть на такого Минхо. Он хочет помочь, но не знает как. Ли, закусив губу, вернул взгляд на стол, уверенный в том, что Джисон сейчас вернётся на своё рабочее место, но боковым зрением видел, что Хан всё ещё сидит с ним за одним столом. - Давайте помогу? - чуть тише положенного предложил бариста, - Одному неудобно руку бинтовать, - и снова только слабый кивок, - скажите, если будет больно. Больно было, но Минхо промолчал, просто молча наблюдал, как Джисон сначала аккуратно намазал его руку какой-то мазью, после обматывая бинтом и закрепляя его стяжкой. Хан был так сосредоточен на больной руке Ли, что не замечал ничего кроме этого, а когда закончил, выпрямил спину и поднялся со стула. Обменявшись грустными взглядами с Лино, Джисон вернулся за стойку, где его уже ждал посетитель. - Прошу прощения за ожидание, не смог не помочь постоянному клиенту, - бариста изменился в лице, натягивая приветственную улыбку, принимая заказ у человека, - определились с выбором?***
День у Чана не задался с самого утра – его разбудили визги сестры во сне. Когда Бан подбежал к кровати Ёль, та извивалась как змея, сжимая в руках одеяло, она постанывала во сне и иногда взвизгивала так, словно её полосовали ножом. Чан сел рядом с ней и стал поглаживать по голове, нашёптывая истории из детства чуть ли не через слёзы, наблюдая, как сестра медленно успокаивается, а сам он начинает нервничать с каждой секундой всё больше. Чану тяжело невероятно, он ведь врач, должен помогать людям, а сестра отказывается, будто бы ей нравится чувствовать себя так, наносить вред себе и брату, который волнуются настолько сильно, насколько никогда и ни за кого не волновался. Ему самому уже снятся кошмары, и он на самом деле подумывает о том, чтобы найти того парня и дать ему по роже со всей силы. До одиннадцати часов дня Чан успел сходить в душ и приготовить сестре завтрак и, не дождавшись её пробуждения, он ушёл, оставив записку, что вернётся только вечером. Это было не самым лучшим его поступком за то время, пока он здесь, но Бан не хотел абсолютно всё время проводить с Ёль, потому что он желал видеть рядом с собой не только сестру, но и девушку-администратора из небольшого кафе. Они с Хеджи виделись пару раз в неделю, хотя бывало и чаще, и вот сегодня они снова договорились встретиться. С момента их первой прогулки прошёл месяц, но они до сих пор смущались при виде друг друга, обменивались робкими комплиментами, но Чан всё-таки стал чувствовать себя увереннее, в то время как Хеджи оставалась такой же скромной. Бан несколько раз просил её прийти именно с естественными кудряшками без укладки, на что девушка всегда соглашалась, ведь хотела казаться самой красивой для Бана, не понимая, что он считает её прекрасной в любом виде. Чан заметил девушку, сидящей на лавочке, она что-то читала и даже не заметила, как Бан подошёл, но когда он сел рядом, то она немного испугалась и закрыла книгу. Эта была карманная версия в мягком переплёте – «Норвежский лес» Харуку Мураками. - Доброе утро, - Чан улыбнулся и обнял Хеджи, которая немного тряслась от холода, - давно ждёшь? – в ответ он получилось отрицательное мотание головой и негромкий чих, - Будь здорова. - Спасибо, - Чон шмыгнула носом и чуть сильнее прижалась к Бану, который в эту же секунду обнял её немного сильнее, - куда бы ты хотел сходить сегодня? - Чанбин рассказал мне про одно место.***
Засмотревшись на воду, Хеджи не сразу заметила присутствие Чана, который подошёл со спины, держа в руках мятную термо-кружку. Бан продолжал стоять над девушкой, смотря то на её развивающиеся на ветру волосы, то опускал взгляд на плечи, а затем переводил их на воду. Так тихо, единственное, что нарушает приятную тишину – это пение птиц в лесу, что находился за ними. Присев рядом с девушкой, Чан протянул ей кружку, наполненную горячим чаем. Хеджи повернулась к Бану и уткнулась носом в его грудь, чувствуя, что его дыхание немного ускорилось. - Так приятно, - прошептала Чон, глубже зарываясь в футболку парня, - спасибо тебе за всё. - Я ничего не сделал, - удивился Бан, прижимая девушку к себе, - тебе спасибо за то, что проводишь со мной время, с тобой я чувствую себя живым, - Чан вдохнул её аромат, - в последнее время я только и делал, что работал, но теперь я могу отдохнуть и просто быть собой. Хеджи улыбнулась, обнимая Чана и пододвигаясь к нему ближе. Бан всё ещё держал кружку в руке, а другой обнимал Чон. Его ладонь была такой тёплой как и его сердце. Чан мало говорил о жизни, в основном о работе, но этих коротких историй о том, что он раньше играл на фортепиано, что его любимая книга это «Маленькие женщины», что он любит дождь Чон хватало для того, чтобы понять, насколько добр и чист этот человек. Что Чан способен на безграничное количество эмоций и готов дарить только тёплые моменты, которые будут греть душу до конца. - Ты будешь чай или я зря его принёс? – улыбнулся Бан, протягивая кружку девушке, которая тут же подхватила её и поднесла к губам, - только осторожно, он очень горячий, - но не успел он это сказать, как Хеджи тихо шикнула и высунула язык. Обожглась, - ну вот и что мне с тобой делать? - Любить, кормить и никогда не бросать, - рассмеялась Чон, продолжая махать рукой над языком, - пообещай мне это. - Обещаю, - Чан снова прижал девушку к себе, гладя её спину рукой и тихо покачиваясь из стороны в сторону, словно успокаивая, - обещаю, - чуть тише повторил он. Вода практически бесшумно поднималась на песок, а потом снова уходила, унося с собой ракушки и маленькие камни. Чан до сих пор обнимал Хеджи одной рукой, но теперь их взгляды были устремлены на море. Из-за воды здесь холоднее, чем в городе, холодный ветер, заставлял подниматься плечи и обнимать себя руками, но Хеджи не обращала на это внимание, она сидела на чуть влажном песке, прижимаясь плечом к Чану, который так мирно и безмятежно любовался пейзажем, забывая обо всех своих проблемах. «Надеюсь, он сдержит своё обещание» На сердце тепло, ведь рядом он, который так внезапно появился в жизни Чон. В тот день, когда они впервые встретились, никто из них не мог подумать, чем всё это обернётся, что они будут вот так сидеть на пляже, пить горячий чай и слушать дыхание друг друга. Голова переполнена мыслями о Чане, который оказался рядом, когда кроме работы у неё ничего не было, подал руку, открывая новый мир, заполненный музыкой и добрыми фильмами о любви, да и вообще о чём угодно, Хеджи чувствовала себя «живой» как выразился Чан, когда находилась рядом с Баном, чувствовала, как бьётся её сердце, как её переполняют эмоции, захлёстывая с головой. Чан думает лишь о том, как ему повезло встретить такую девушку как Хеджи. Увидев её впервые, Бан только лишь задумался о том, что хочет с ней познакомиться, но что именно его так привлекло? Первым делом человек всегда смотрит на внешность, оценивает, приглядывается, а потом только знакомится и делает первый шаг. Далось это Чану довольно сложно, но теперь он имеет рядом с собой лучшую девушку на свете, с которой можно не думать о проблемах, с которой можно забыться. Всё, что бы хотел делать Чан во время проведённое в Сеуле, так это быть рядом с Хеджи. Бан здесь чуть больше месяца, и теперь Сеул для него стал куда более желанным местом, чем прежде – теперь его ждёт не только сестра, но и девушка, что сейчас рядом. Как бы Чан хотел, чтобы Хеджи была рядом с ним не только эти месяцы, но и после…как можно дольше. Говорят, что человеку нужно не больше четырёх секунд чтобы влюбиться, правда чтобы это осознать может потребоваться гораздо больше времени. Чану 25, а рядом с ней он готов улыбаться, петь, если попросит, он найдёт пианино и сыграет для неё, что это? Неужели любовь? «А у неё также? Тоже?» Хеджи, словно почувствовал укол громких мыслей Чана, повернулась к нему. На её лице мелькнула тень улыбки, сверкнули глаза, и она отвернулась, поджав ноги. Заметив это, Бан сорвался на короткий смешок, после чего нежно погладил Хеджи по волосам, переходя на плечи, чуть массируя. У Чон сердце забилось чаще, она постаралась это скрыть, вышло неудачно – Чан заметил.***
Чонин сидел на газоне, вертя в руках стаканчик с горячим какао, в котором мирно плавали маршмеллоу, дрейфуя с одной стороны на другую, пока Ян перебирал стаканчик. Поступил. Будет архитектором. Но этого ли он хотел? Хотел же быть художником, открыть свою галерею, публиковаться в журналах, а будет просто чертить? «И что я только там забыл?» Узнав о поступлении в университет, Чонин не слишком обрадовался, в отличии от своей матери, которая «вложила кучу сил, времени и денег в твоё обучение, хорошо, что ты смог поступить на бюджет, иначе я бы не стала оплачивать тебе учёбу! Ты, кстати, съезжать не планируешь?». Ян в семье единственный ребёнок, но почему-то мать относится к нему без особой искренности. «Ты сделал домашнее задание?» «Почему ты сегодня так рано?» «Нашёл уже, наконец, работу?» Из стаканчика на пальцы пролилось немного горячего какао, из-за чего Чонин неосознанно дёрнулся и чуть было не разлил всё остальное. Тихо шикнув, Ян поднёс пальцы к губам и облизнул холодные подушечки. Он продолжал сидеть на траве без движения, лишь изредка поворачивая голову из стороны в сторону, разглядывая людей и то, во что они одеты. Забавно то, что Чонин сидел на газоне, но не в парке, а прям рядом с кофейней, где купил какао, поэтому люди, что заходили или выходили из заведения косо поглядывали на парня, сидящего прямо у порога, пытаясь найти хоть одну причину для оправдания нахождения парня на улице. Ян сам не знал, что именно заставило его выйти, ведь уже начало холодать, а не сидеть на уютном кресле в тёплом помещении, наслаждаясь приятной атмосферной музыкой. «…- Да, мам, я нашёл работу. «…- Тебя в такие короткие сроки только шлюхой могли взять, хотя мне в принципе без разницы, парень с такой мордашкой как у тебя может ею стать, думаю, ты и сам всё прекрасно понимаешь…» На ресницах заблестели слёзы. Сколько времени прошло с тех пор? Под рёбрами что-то сжалось, а потом заполнило собой всю грудную клетку, в какой-то момент даже стало трудно дышать, Чонин закусил губу почти до крови, и спустя мгновение, отвратительное чувство полной ничтожности ушло также внезапно, как и появилось, однако глаза всё ещё были мокрые от слёз, которые Ян смахнул кончиками пальцев и, наконец, поднялся с газона, сжимая в руке стаканчик с уже подстывшим какао. В голове было совершенно пусто, ни одной мыли, ни даже намёка на её присутствие, поэтому Чонин просто пошёл вдоль дороги, стараясь сфокусировать свой взгляд хоть на чём-нибудь, но все попытки оказались тщетны. Так Ян прошёл несколько кварталов, ни разу не притронувшись к стаканчику, в котором уже растаяли маршмеллоу. Несколько раз он чуть не врезался в столб, один раз столкнулся с незнакомцем и один раз, сам того не заметив, перешёл дорогу на красный свет. Через пару часов Чонин начал приходить в себя, озираясь по сторонам, пытаясь понять, где он находится. В конце концов пришлось звонить Феликсу, ведь Ли живёт совсем неподалёку, и Ян не придумал ничего лучше, как зайти к нему в гости. Оставалось надеяться на то, что Ли его пустит, а не отправит домой.***
- Признаюсь, это было неожиданно, - улыбнулся Феликс, запуская одну руку в волосы, а второй приглашая Яна войти, - ты как тут оказался? Вроде же далеко живёшь. - Да, верно, - как-то совсем растерянно улыбнулся Чонин, медленно пробираясь на кухню, чтобы заварить себе чай, - я музыку слушал и просто шёл по улице, а потом понял, что ты совсем рядом, решил зайти в гости, - соврал. - А наушники где? – поджал губы Феликс, наблюдая, как Ян застыл на месте, так и не достав из шкафчика кружку, - Что-то случилось? Извини, я не хотел тебя обидеть, но если не хочешь, то давай просто посмотрим что-нибудь, м? Чонин продолжал стоять молча, боясь повернуться. На глаза снова слёзы навернулись, а сердце заколотилось так, словно Ян марафон пробежал. Феликс заметил, как плечи друга пару раз медленно поднялись и также медленно опустились, Чонин явно что-то скрывал, возможно, он сейчас стоит и тихо плачет, а Ли не имеет ни малейшего понятия что делать и как быть. Это молчание висело между ними долгую минуту, после Феликс всё-таки нашёл в себе силы подойти к Яну и заглянуть в его глаза. «Я не хочу, что бы ты это видел» - Так, - растерялся Ли, заметив, как Чонин сморгнул солёные капли, - я сделаю тебе чай, а ты иди в комнату и выбирай, что мы будем смотреть. Всё что хочёшь! И оставайся у меня до тех пор, пока тебе не станет лучше, хорошо? – в глазах напротив он уловил робкое «хорошо» и совсем слабую еле заметную улыбку, - Тогда иди. Свой выбор Чонин остановил на «Виноваты звёзды» почему-то захотелось посмотреть что-нибудь подобное, хотя изначально выбором был «Титаник», но Ян счёл неправильным заставлять Феликса смотреть фильм продолжительностью около трёх часов, а «Виноваты звёзды» тоже хороший фильм, к тому же не такой длинный. А Ли не был бы против даже «Титаника», но Чонин ему ничего сказал об этом, лишь включил выбранный фильм и принял объёмную кружку. Как и многим Чонину рядом с Феликсом тепло, комфортно. Ян чувствует себя в безопасности, пока Ли рядом, его улыбка и в правду исцеляет, а ещё заставляет улыбаться в ответ, веснушки на щеках Феликса тоже приносят в сердце и душу покой, без них Феликс не был бы собой. Эти рыжие пятнышки на его лице завораживают, взглянув на них один раз, будешь обращать внимание постоянно, считать, мысленно проводить между ними линии, создавая созвездия. Чонин был невероятно рад тому, что в своё время познакомился с Ли, тогда в книжном магазине, что не постеснялся попросить Феликса показать ему и Сынмину школу. Ли стал для Яна как старший брат, которого у него никогда не было, но Чонин всегда в тайне об этом мечтал, ведь Ли просто идеально подходит на эту роль: он умный, всегда поможет, поддержит, даст совет, Феликс так же всегда найдёт место шутке или очередной цитате из книги, которые Чонин любит безумно. Все эти мелочи вроде приятного голоса или веснушек делали Ли в глазах Яна самым добрым человеком на планете. Настроение Феликса изменилось как по щелчку пальцев, когда он увидел на глазах друга слёзы, это ввело его в замешательство, поэтому Ли сказал первое, что пришло в голову, но, кажется, сработало. Феликс впервые увидел слёзы Чонина, хотя правильнее будет сказать, что он впервые увидел его грустным. Это не на шутку напугало Ли. Где тот Ян Чонин, которого он встретил в книжном магазине? В голове не укладывался тот факт, что он увидел друга в слезах, а в его глазах явно читалось, что Чонин не хочет, чтобы Ли это видел, что бы люди в целом не видели такого Яна. Для Феликса Чонин как ребёнок, которого нужно оберегать и Ли готов пойти на это, он делал всё что бы маленький Ян Чонин чувствовал себя в безопасности и Ли казалось, что он хорошо справляется с поставленной перед собой задачей, но как выяснилось, нельзя спасти человека от всего на свете. Первое время Ян просто пил чай и иногда поворачивался к Феликсу, который увлечённо смотрел выбранный Чонином фильм, в голове сначала вертелись слова матери о том, что «он сам всё прекрасно понимает», потом его сознание заполнил аромат квартиры Ли, а когда сердце вновь стало биться ровно, Ян переключил внимание на фильм, в конце которого он обязательно расплачется.***
Кёнми натянув толстовку, пулей вылетела из квартиры и несколько раз с нетерпением нажала кнопку вызова лифта. Оказавшись на первом этаже, она побежала к двери, ведущей на улицу, но оказавшись в паре сантиметров от неё, остановилась, переводя дыхание. Хёнджин стоял лицом к подъезду, оперевшись плечом на стену и скрестив руки на груди, заметив Ким, он улыбнулся и выпрямился, расставив руки в стороны, призывая её обняться. Крохотная по сравнению с Хваном девушка прижалась всем телом к нему и обняла в ответ. От Хёнджина пахло чем-то напоминающим карамель, Кёнми цеплялась за этот запах, прикрыв глаза от осознания, что Хвану очень идёт этот запах. - Ты мог написать заранее? Я же не была готова! – улыбнулась девушка, отстраняясь от Хёнджина, поправляя волосы, - В следующий раз предупреждай! - Хорошо, - пожал плечами Хван, убирая руки в карманы чёрных джинс, - погулять не хочешь? Угощу твоим любимым кофе, - он подмигнул, - давай, пошли. Кёнми согласилась, такие спонтанные прогулки казались ей чем-то неземным, а Хёнджин иногда давал такую возможность – он просто приходил, просил спуститься, а потом уводил её гулять по городу. В такие моменты они оба были счастливы, что вышли на улицу вдвоём, пусть и он, и она выглядели так, словно только проснулись. У Хёнджина растрёпаны волосы, что делает его образ немного домашним, его любимая толстовка чёрного цвета, которая намного больше его самого, тоже добавляет его виду уюта, на такого Хвана можно только смотреть и смотреть, как будто они сейчас действительно только проснулись и вышли на балкон подышать свежим воздухом. Сама она тоже выглядит очень просто, к тому же практически идентично Хвану - в чёрных джинсах и большой чёрной толстовке. Сегодня они идут молча, но это не мешает им наслаждаться компанией друг друга и погодой, которая, правда, уже начала портиться. Дойдя до ближайшей кофейни, друзья зашли, заказав себе по классическому капучино, потому что карамельный латте там не делали, но это ни на каплю никого из них не огорчило, поэтому забрав свой заказ, Кёнми и Хёнджин сели возле окна за небольшой прямоугольный столик друг на против друга. И как раз вовремя – не успели друзья расположиться по удобнее, как на стекле стали появляться капли, медленно скатывающиеся куда-то вниз. Первое время дождь был еле заметный, но совсем скоро превратился в жуткий ливень, и Ким с Хваном наблюдали, как девушки на улице снуют туда-сюда, накрывая лицо и голову сумками. - Как же всё-таки хорошо сидеть здесь, смотреть в окно и пить кофе, - улыбнулся Хёнджин, откидываясь на спинку стула, на секунду он замолчал. - Что? – переспросила Ким, переводя глаза с окна на Хвана, глаза которого смотрели в упор, это заставило Киру поставить кружку на стол. - Значит, теперь ты будешь настоящей актрисой. Неплохо, - улыбнулся Хёнджин, протягивая руку к своей кружке с кофе и аккуратно поднося к губам, - не забудешь про меня, когда станешь знаменитой? - Я буду присылать тебе письма прямо из Голливуда, кто твой любимый актёр? Я раздобуду тебе автограф. На этот раз вместе они пробыли совсем недолго, всего каких-то два часа, но каждый из них для себя решил, что на сегодня хватит. Хёнджин вызвал Кёнми такси до дома Хеджи, так как та настоятельно просила подругу приехать. Удивительно, как быстро подружились эти две совершенно разные на первый взгляд девушки, а ведь познакомил их именно Хёнджин, пусть и по совету Чанбину. По правде говоря обеим девушкам нужна была подруга, ведь они большую часть времени проводили среди парней, а ведь так иногда хочется поговорить о вещах, в которых мужчины ничего не смыслят, посмотреть мелодрамы или устроить ночёвку с пижамами, попкорном и пиццей. Сам Хван пошёл пешком, включив в наушниках музыку. Любимая Dead by april «Replase you» заиграла, когда Хван топтался на пешеходном переходе. Почему-то стало тоскливо настолько, что аж противно, но переключать музыку он не хотел, слишком много воспоминаний с ней связано, как хороших так и плохих, и все их Хёнджин забывать не хочет, наоборот они делают его самим собой, поэтому Хван оставит их у себя в подкорке. «Я не могу выразить словами, что я чувствую…» Слов Хёнджин действительно не находил – ему то было больно вспоминать Ёль, то эти воспоминания венчались улыбкой, хотя улыбка тоже бывает разной…грустной, игривой. У Хвана она скорее ядовитая, немного сумасшедшая и даже страшная. «Со временем ты поймёшь, что ты значишь для меня…Я думаю о тебе каждый день. В этом мире нет ничего, что может заменить тебя. Нет…» Но Хёнджин никогда не искал Ёль замену, даже не думал об этом. Для него замена это измена самому себе, предательство человека, которого он выберет этой самой заменой. Пусть лучше поболит немного, пусть красок в жизни станет меньше, это пройдёт, это лечится. Вот только Хёнджин не верил и в то, что время лечит, он был убеждён, что каждый сам над собой трудится, зализывает раны, как побитая под забором собака. Погрузившись в собственные мысли, Хван не заметил, что песня кончилась.***
Телефон Кима разрывается от звонков, хотя время давно за полночь. Это Чонин. Когда Сынмин отвечает на телефонный звонок, на другом конце слышны только тихие всхлипы и звуки проезжающих машин. У Кима сразу весь сон продает, он шепотом кричит в телефон, а у самого от волнения ноги начинают подкашиваться, из-за чего он медленно садится обратно на кровать, но сидеть долго не может, поэтому снова встаёт и начинает расхаживать по комнате, закидывая Яна вопросами, но он предательски тихо плачет в трубку. Через несколько минут на другом конце связи слышится шепот «Кимми, мне страшно» и тогда у Сынмина окончательно крыша едет, он, забыв даже обуться, выбегает из квартиры и уже через мгновение оказывается на улице, где может говорить в полный голос, но дар речи продает, как только входная дверь в дом закрывается за ним. Перед ним стоит заплаканный Чонин. Сынмин подскочил с кровати, роняя на пол пульт и одеяло. Приснилось. Точнее вспомнилось. Ким себе места не находит до тех пор, пока в его руках не оказывается телефон, набрав номер Яна, Сынмин стоял возле окна, нервно дёргая ногой. Долго трубку никто не брал, но в итоге на другом конце послышался голос, но это был не Чонин. - Ой, Фил, привет, - немного растерялся Сынмин, - Чонин у тебя? - Да, пришёл ещё днём, но сейчас он спит, а я не хочу его будить, - ответил Ли, и Сынмин почувствовал, как он улыбнулся, - но если это срочно, то могу разбудить, и вы поговорите, - Феликс услышал отрицательное мычание и невнятное «нет нет, всё хорошо», - ты можешь приехать, если хочешь. - Нет, я, наверное, побуду лучше дома. «Он пошёл к Филу один? Ничего мне не сказал? Какое-то слишком подозрительное совпадение» Пронеслось в голове у Сынмина, но на смену этим мыслям сразу пришли другие, что Чонин просто оказался недалеко от Ли, поэтому зашёл к нему в гости. Это немного успокоило Кима, но всё-таки этот сон-воспоминание ещё долго его преследовал.