Вспышка.
Ночные кошмары раздражают ее.
Вспышка.
Головная боль мешает ей жить.
Вспышка.
Возможно, это из-за ночных кошмаров.
Вспышка.
В коридоре был человек?
Все ее тело мгновенно напряглось, и девушка обернулась. Ее тонкие пальцы незаметно коснулись рукояти серебряного кинжала в ножнах на спине. Она могла сказать запредельно точно: если бы ее мировоззрение не запрещало ей убивать заплутавших в пять утра несмышленых разведчиков, она бы даже не задумывалась. Питер научил ее прятать тела. Питер научил ее забивать свиней. Этих навыков было бы достаточно, не так ли? Люди — свиньи, а, значит, свинья — почти человек. Разница невелика. В любом случае, кое-что о человеческих внутренностях она знала. Так уж получилось. Ничего удивительного в этом не было. Будь на месте этого парня кто-то боязливей, он бы уже откинулся сам. Еве не пришлось бы стараться. Лицо девушки за десять секунд поменяло три эмоции: гнев, сожаление и насмешка. Именно в таком порядке. Сначала она представила момент убийства, после покаялась перед Богом за свой фантазийный грех и напоследок решила напакостить. Заразить своей головной болью кого-то еще. Леви, оказавшийся не в то время и не в том месте, напрягся. Он вскинул брови, как если бы спрашивал: «Неужели я подхожу для твоих пыток?» И Ева бы несомненно ответила: «Еще как подходишь». Девушка бегло огляделась по сторонам, выискивая кого-то еще. Она снисходительно оглядела парня, вскидывая бровь. – Комендантский час. До шести ходить по корпусу без сопровождения вышестоящих запрещается, — голос девушки звучал монотонно и тихо. — Находиться возле архива тем более. Заготовленный ответ чуть затормозил, но все-таки послышался из уст бывшего бандита: – Никто не говорил ни о каких правилах. Ваш косяк. Он отвернул голову в сторону, незаинтересованный в продолжении. Так просто отвернулся, по-детски гордо и по-глупому самодовольно. – Незнание не освобождает от ответственности, — она поучительно трясла указательным пальцем, говоря эту банальщину. — От ответственности вообще ничего не освобождает, так что имей в виду: после утренней тренировки мытье этажей. Возьми с собой Андреа. Если вам повезет, наткнусь на еще нескольких помощников. – А сами вы не в состоянии убрать свои помои? — огрызнулся парень. Она задумчиво глянула на него, слегка кривя губы. – Если я не заставлю тебя делать то, что тебе не нравится, ты не вынесешь урок. В следующий раз будь более осмотрителен, — ее серьезность иссякла, и она буднично продолжила: — Ты уже освоился здесь? – Более или менее, — нехотя фыркнул он. — Меня раздражает, как тут все помешаны на титанах. – Только такие здесь и задерживаются. – Все ради того, чтобы человечество вернуло себе земли назад? – Ты разве не хотел свободно гулять по земле? — Ева еле заметно улыбнулась, настойчиво глядя на него. — Дальше из препятствий — стены. После — небо и земля, но это уже на усмотрение. Он пропустил вопрос мимо ушей, вместо этого, по всей видимости, решив пофилософствовать: – Вы не спасете всех ценой своих жалких жизней. – Хоть нас и кличут самоубийцами, не все здесь готовы умирать. Большинство разведчиков наоборот хотят, наконец, пожить, — девушка тяжело вздохнула. — Говоря лично о себе, могу сказать, что моя цель заключается не в этом. – А в чем же? — Леви наконец удостоил ее своим вниманием. Он лениво обернулся и всматривался в ее лицо подозрительным прищуром. – Оставим эту тему для другого раза, — сказала она, приторно-сладко улыбаясь. — Поговорим позже. Секунды он неотрывно наблюдал за этой странной улыбкой. Чуть дольше этих секунд она продолжала улыбаться. Медово и почти нежно, впервые он видел такую улыбку. Было непонятно, как это может выглядеть так… искусственно и фальшиво. Тягуче сладко. Отталкивающе сладко. Непосильно приторно. Ужасно неправдоподобно. В такую улыбку нельзя верить, но она заставляла уделять ей внимание. Принуждала продолжать смотреть и позволять ей так нагло лгать. Ближайшая к нему дверь вдруг открылась, и за ней показалась девичья беззаботная мордашка. Изабель выглянула из-за двери и сказала: «Братик! Я переоделась». Магнолия махнула рукой в знак приветствия и подошла к Леви ближе, вопрошающе глядя то на него, то на капитана. Словно не ожидала увидеть здесь Коссманн. Словно Ева не должна обращать на это внимание. Словно ее выход из двери архива вполне уместен. Коссманн, удивленная такой наглостью, мысленно смеялась. Когда это жуткое представление закончится, она надерет им уши. Как можно так открыто вытворять подобную ересь. – А вот у нас и еще один провинившийся, — она проговаривала это дурацким весело-приветливым голосом. — Леви введет тебя в курс дела. Глаза Леви сузились еще больше, так что теперь выглядели как маленькие щелочки с еле заметной чернотой зрачков. Если Коссманн недалекая дура и действительно посчитала их присутствие здесь последствием незнания правил о комендантском часе — это играло на руку. Если она продолжала разыгрывать дружелюбность целенаправленно, это слишком бессмысленно. Он считал, что она не похожа на дуру. Он думал, что ее доброжелательность единственная хоть сколько искренняя черта. Потому что по глазам видно. Потому что ему уже встречались эти благосклонные люди с бездушными глазами, по которым сразу понятно — брехня. Ее расположение к ним казалось приязненным, и это заставляло лишний раз беспокоиться. Все складывалось так хорошо, что не вызывало никакого доверия. – У меня еще есть дела, так что доберитесь до комнат самостоятельно, — она развернулась удивительно быстро и поспешила скрыться за лестничным пролетом. Коссманн все еще нужны таблетки. Ее головная боль усиливалась с каждой минутой. Каждый шаг отдавал искрой боли в затылке, каждый вдох давил на виски. Зная Зое, та наверняка находилась в подвале. Исследовательский центр был обычной средой обитания ученой. Ева прошла несколько метров и завернула за угол. Если повезет, там же она найдет и Итана. Парень уже несколько недель не ходил на тренировки и прожигал все свое время в лаборатории. Он не присутствовал на собраниях и почти не взаимодействовал с отрядом в рабочих целях. Они оставались друзьями, но не были командой. Итан решил, что им лучше работать порознь, почти сразу после того, как понял одну простую вещь: у них совершенно разные цели. За последний год он успел трижды запросить перевод в другой отряд. В другое место, на иную должность. Подальше от четвертого специального, потому что их бездействие его угнетало. Их нежелание что-либо менять заставляло его выть от беспомощности. В нем все еще сохранялось желание доказать своему безусловному учителю — Питеру — что он чего-то стоит. Эрвин таскал в кабинет Коссманн заявления и просил предпринять какие-то меры. После смерти бывшего капитана четвертый отряд перестал существовать как единое целое, он распадался на глазах. Ева пожимала плечами. Итан не сообщал ей о переводе, даже Нику не сказал. Ехансен не желал, чтобы они знали об этом, так пусть все так и будет. Она не хотела лезть к нему с уговорами и претензиями. Пусть мораль ему читает тот, кто ее придерживается. Девушка открыла тяжелую дубовую дверь и легонько постучала в нее. Она спросила у темноты: «Ханджи?» — и, не услышав ответа, двинулась внутрь, полагаясь на собственное чутье. Лишь бы не врезаться в один из десятка расставленных здесь столов. — Я вхожу. Если ты чем-то занята, прошу отвлечься. Коссманн выставила руки вперед и, натыкаясь на что-то твердое, тут же отдернула их. В нескольких шагах от нее послышался шелест и скрип. Что-то упало на пол, — и она вздрогнула. Девушку тревожила нехватка света. Ее беспокоила невозможность контролировать ситуацию. «Что ты тут делаешь?», — послышалось со спины и Коссманн дернулась в сторону, тревожно вглядываясь в лицо вошедшего. Вскоре испуг сменился негодованием. Она вдруг покраснела, а ее глаза, прямо устремленные на виновника ее больного сердца, потемнели и вспыхнули. – Ханджи! Какого черта? — звонко разразился ее голос. – Ха-ха! Дорогая моя, не я вломилась к тебе в такой час, — Зое весело засмеялась и поставила на стол керосиновую лампу. — Какими судьбами? Ехансен ушел несколько часов назад. Никак не может закончить чертеж привода. Знаешь, мы потратили на это столько времени, но все безуспешно! – Что за привод? — Ева развернулась, следя за действиями подруги. Ханджи посмотрела на нее многозначительным взглядом, даже скорее прищуром. Она поправила очки, наклонилась к девушке через стол и прошептала почти в самое ухо: – Будешь докладывать Эрвину о наших проектах? Не ваше дело! Вы и так запретили мне эксперименты над титанами, оставьте хоть какую-то радость. – Просто, чтобы ты знала: я уговаривала Шадиса дать тебе добро. Он отказался, — с некой удрученностью произнесла Коссманн, но быстро решила перейти к делу: — Медпункт закрыт, а мне нужны таблетки от головной боли. У тебя имеется что-то в запасе? – Дам всю упаковку, но с тебя одолжение, — ловя заинтересованный взгляд, она продолжила: — Главнокомандующий Шадис и Смит прислушиваются к тебе, так что ты вполне можешь пропихнуть нашу идею… Звонкость заискивающего голоса была грубо прервана другим — тихим и поникшим: – Проблема в том, что Разведкорпус не располагает силами, которые могут справиться с подобной миссией. Каждый человек на счету, понимаешь? А такая задача требует от себя равноценных потерь, — она поджала губы. — Я могу обещать продвинуть твою идею, когда Разведкорпус встанет на ноги. Не более. – Что ж, тогда в твоих же силах увеличить нашу боевую мощь! — Ханджи широко заулыбалась. — Слышала про рекрутов. Говорят, странные ребята, что ты думаешь? Ученая подошла к потемневшей от пыли тумбочке и начала осматривать ее содержимое. Лязг стекла и шуршание бумаги разносились по помещению. Коссманн повернулась к выходу и оперлась на стол копчиком, задумчиво растягивая слова: – Я не видела их на тренировках, но, кажется, что-то из них выйдет. – Лишь бы не корм для титанов, верно? А все остальное стерпим и полюбим, — закончив рыться в припрятанном хламе, она подошла к Коссманн и протянула ей светло-серую коробочку. — Не злоупотребляй! Одну в день. Они ядреные, если выпьешь слишком много, отравления не избежать. И сходи уже к врачу, твоя мигрень просто так никуда не денется. Ханджи захватила со стола стопку бумаг и отошла к выходу. Она двигалась быстро и размашисто. Ее волосы собраны в высокий хвост, очки на глазах съехали вниз. Она улыбалась широко и весело. Не так, как улыбалась Андреа и не так, как улыбается Итан. Улыбка Ханджи — боевая. Ее улыбка слегка смахивает на улыбку сумасшедшего — Ева так думала. Зое остановилась у дубовой двери, бодро обернулась и бросила: – Я побежала, сегодня день сдачи отчетов. Не забудь о своем хламе, Шадис опять будет недоволен. От удивления, что разговор закончился так быстро, Ева зависла, а когда пришла в себя успела лишь махнуть рукой напоследок. Вряд ли Зое смогла заметить этот прощальный жест. Ева покрутила в руках незамысловатую коробочку и пробежалась глазами по помещению в поисках воды. На соседнем столе стоял кувшин. Рядом расположились несколько стаканов и большие, тонкие, почти прозрачные, листы. Коссманн неспешно подошла, собираясь наполнить стакан жидкостью, но покосившийся на бумаги взгляд заставил оставить задуманное на потом. Чертежи. Похоже, это был тот самый проект, о котором ранее говорила Ханджи. Дураку понятно, считала Ева, что за ошибки здесь присутствуют. И Ехансен еще больший дурак, если действительно не увидел их. Она подхватила лист пальцами и повернула к источнику света. Основная подпись гласила: «УПМ-944/2», но Коссманн нахмурилась, не до конца понимая предназначение этого устройства. Оно бесполезно против титанов. Совершенно не имеет смысла. Девушка отложила чертежи и медленно наполнила стакан. Разберется позже, это никуда не денется. Ева вышла за порог лаборатории и двинулась по тесному коридору. Если пройти до самого конца, можно наткнуться на стальную дверь, украшенную пятикилограммовым замком. Там сидят преступники. Те, кого допрашивает Разведкорпус. В качестве дознавателя часто выступала и сама Ева, хоть и не любила это дело всей душой. Обычно ее отправляли к особо провинившимся заключенным. Как объяснял Смит, девушке не помешает убить ее чрезмерную жалостливость к людям. «Эрвин наверняка сидит в кабинете», — пролетело в ее голове, и она направилась в нужную сторону, вновь петляя по коридорам и лестницам. В самом конце левой части мрачного четвертого этажа Евангелине Коссманн удалось захватить свою чудесную комнату. Майорские кабинеты находились на этом же ярусе, но все в диаметрально противоположной стороне, так что за отсутствие лишних звуков в своем логове она могла поклясться головой. В эту часть замка по собственному желанию никто не ходил. Вся левая сторона этажа находилась в плачевном состоянии, и многие считали ее непригодной, поэтому Коссманн не пришлось отстаивать права на помещение. Ее сопроводили туда с наилучшими пожеланиями. Центральная лестница, начинающаяся с четвертого этажа, вела к кабинету главнокомандующего, а также среднего размера зал, в котором часто проводили собрания для обсуждения экспедиций и иных вопросов. Прямо напротив лестницы находился кабинет Эрвина Смита. Ева посмотрела в лестничный проем, намереваясь пройтись по нему чуть позже, и повернула дверную ручку. Эрвин встретил ее удивленным взглядом и слегка приподнятыми бровями. По опухшему лицу и заспанным глазам было ясно: он встал совсем недавно. Самое время для ее визита. Она поприветствовала его своей фирменной улыбкой и вошла внутрь. – Вижу, ты выспался, — с легкой издевкой произнесла девушка. — Как дела с отчетами? – Терпимо. Шадис дал время до вечера, — парировал мужчина. — Как дела с новобранцами? – Они проверили архив, — Ева присела за стол и откинулась на спинку стула, припоминая утреннее происшествие. — Ты решил выжидать? – Об этом рассказывалось на прошлом собрании, которое ты решила пропустить, — легкая улыбка коснулась его губ. — Ближайшая вылазка — через неделю, следующая — через несколько месяцев… Сможешь подготовить их к ней? Ехансен также должен вернуться к исполнению обязанностей. – Я решу вопрос с Итаном в ближайшее время, — неуверенно заверила девушка, меняя тему разговора: — Их подготовка зависит от того, что ты хочешь получить в итоге. – Повысить их выживаемость до максимума. Леви способный солдат. Подтянуть Черча и Магнолию не составит труда. – Первая вылазка, Смит, — грубо отрезала она. — Больше половины новичков не переживают ее. Они — не исключение. – У них есть потенциал — тебе остается работать, — Эрвин сложил руки в замок и оперся на них своим подбородком, выжидающе смотря на Коссманн. — Ваш отряд единственный может дать им нужные навыки. Не просто научить их резать шеи: они это и без нас умеют. Девушка нахмурилась, смотря на стакан в своей руке. Чтобы не молчать, она сказала: – А документы? – Не переживай на их счет, это не твоя проблема. Он всмотрелся в ее лицо: лопнувшие капилляры в глазах, опущенные веки и осунувшееся лицо. Коссманн редко выглядела усталой и изможденной, она всегда старалась не показывать этого, но сейчас у нее будто не было сил. Факт того, что девушка не старалась скрывать усталости при нем, был несомненно приятен, но ее разбитый вид не мог не настораживать. – Ева, отдохни, — ровно говорил он. — Отправь кого-нибудь со всеми своими отчетами ко мне, а сама выспись. Выглядишь так себе. Она хохотнула, говоря этим: «Все в порядке». Девушка поправила спутанные волосы и вопросительно глянула на него, поднимая брови. – Настолько, что ты решил пожертвовать собой? — бархатно пролепетала она. — Какая высокая цена за мой сон! Не могу же я подставить тебя под удар. – Я перенаправлю отчеты к Закариусу, не беспокойся, — он выпрямился и потянулся за отложенными бумагами. — Ты нужна нам здоровой. Попытайся позаботиться о своем состоянии. Ева кивнула, соглашаясь со словами майора. Она покосилась в окно. Солнце уже начинало вставать постепенно, от окна к окну. У нее есть немного лишнего времени. Девушка медленно поднялась и поплыла к выходу, напоследок шутливо спрашивая: – Ты ведь не собираешься таким образом усыпить мою бдительность и повесить их на меня? Я не буду работать с ними ни при каких условиях. – Почему же? — с улыбкой поинтересовался мужчина. – Толку от них мало, — девушка тихо хмыкнула. — Ты сам знаешь, в моем отряде их шансы на выживание резко снизятся.***
По полю разносились радостные вскрики. Проходящие мимо то и дело озадаченно подглядывали за процессом тренировки. Изабель восседала на гнедом жеребце с такой легкостью, будто занималась этим с самого младенчества. Андреа завидовала ей белой завистью. У самой Эванс всегда были с этим проблемы. Лошадь Андреа, Вега, была своенравной и наглой: отказывалась от тренировок, уходя пастись на луг, снимала недоуздок, не давая надеть новый, и спокойно себе жила свою лошадиную жизнь. Эванс не была уверенным всадником, поэтому ее лошадь позволяла себе такое отношение. Но стоило отдать должное: на вылазках Вега еще ни разу не подвела. – Впечатляет! — удивлялась Андреа. — Не думала, что ты так быстро научишься обращаться с лошадью. Андреа достала из кармана небольшое яблоко и протянула жеребцу. Конь принял угощение с большой радостью. – Из-за того, что я жила в подземельях, я всегда лучше ладила с животными, — Магнолия широко улыбнулась и гордо вздернула нос. — От людей намного больше проблем. – Там ведь было тяжело жить, да? — мягко спросила Эванс. Конь начал тихо хрипеть и двигаться на Андреа, по всей видимости, прося дополнительное угощение. Эванс опасливо попятилась назад. Магнолия потянула поводья на себя, слегка тормозя животное. – Хм… Да, — девушка немного замешкалась, но чуть погодя продолжила более уверенно: — Я могла умереть, но братец спас меня, и жизнь стала намного лучше. Для нас жить на помойке, покрытой мусором, — обычное дело. – Ты про Леви? – Именно! Даже в Подземельях Леви был сильнейшим. Андреа подумала, что успех в Подземелье далеко не означает успех здесь, наверху, но решила не говорить об этом вслух. – Фарлан тоже? — поинтересовалась девушка. – Да, он без труда стал им, — Изабель утвердительно кивнула. На горизонте показались знакомые силуэты. Магнолия выпрямилась и громче добавила: – Благодаря этому вся наша группа стала известной! Со стороны замка шли трое. В очертаниях их тел без труда можно было разглядеть осанистую фигуру Евы, отчего-то бесконечно усталые плечи Ника и семенящего вокруг них Итана, увлеченно рассказывающего о всех событиях Разведки, которые отряд мог пропустить. – Я проектирую новый УПМ, — Итан гордо расправил плечи и покосился в сторону товарищей. — Но, спешу вас огорчить, он не для наших гигантских братьев. – Для кого тогда? — спросил Ник, показывая хоть какую-то заинтересованность в словах Ехансена. – Людей, — рыжий перевел взгляд на капитана. — Можете отрицать, но рано или поздно… – Итан, — девушка нахмурилась, ее голос звучал тихо и вязко. — Я не против твоих игрушек, но если об этом узнает кто-то помимо нас и Ханджи, я лично воздвигну крест и распну тебя, как Христа. – Не надоело вам еще в солдатиков играть? — несколько обиженно протянул Итан. — Пора и делом заняться. – Не беспокойся, займемся мы делом, — она взмахнула головой, обжигая воздух длинными волосами. — Ты будешь участвовать в следующей вылазке. Никаких возражений. Ник щекочуще-хрипло засмеялся и обратился к Итану: – Тебе плохо жилось? Сейчас она заставит нас топать до моря пешком, чтобы передать Питеру дневник. Тогда-то ты и заткнешься наконец со своим «Мы ничего не делаем». – Кажется, я один здесь помню о том, что мы пришли в Разведку не просто так, — Итан продолжал гнуть свою линию, но говорил это беззлобно, скорее, досадно и поникше. Словно все забыли о его дне рождения. – Ты один об этом без конца говоришь, — тихо бросила Коссманн, уходя вперед. Правда была в том, что никому из них не было все равно, но раз они попали в ситуацию, когда их первоначальный план стал несбыточным, надо работать с тем, что имелось. А у них, кроме Разведкорпуса, ничего и не было. Девушка подняла глаза к небу, всматриваясь в его краски. Небо сегодня — серое и пустое. В последнюю неделю дождь часто навещал их, поэтому она не удивится его сегодняшнему визиту. – Каждый второй треплется о том, что разведчики облажались, взяв вас сюда, — задористый вскрик Итана, обращенный к Магнолии, выдернул девушку из транса. — Что скажете? Сможете показать этим солдафонам, что они ошибаются? Его слова звучали как вызов или как ободрение, мол, покажите всем, на что вы способны. Ехансен вскинул вверх сжатый кулак и азартно ухмыльнулся. Сперва показалось, что Изабель не оценила слишком эмоциональной реплики рыжеволосого парня, но, собравшись и сжав поводья, в тон ему она громко выкрикнула: – Конечно! Они еще не видели нас в деле! – Вот так и надо! Нечего им попусту болтать, — продолжал скандировать Итан. — А что ты думаешь об этом, капитан? Он выразительно улыбнулся и испытывающе уставился на Еву, протягивая ей кулак, изображавший микрофон. Коссманн смерила его руку легким прищуром и протянула: – Смогут стать хорошими солдатами, если постараются. Со спины послышались быстрые шаги. Фарлан оповестил о своем прибытии лаконичным вопросом: «О чем это вы?». Леви молча шел рядом с ним. Казалось, стараясь быть как можно незаметнее, он лишь притягивал к себе взгляды. Парень и не представлял, какой интерес вызывал у людей, увидевших его презрительную и холодную гримасу. Многим это не нравилось, а, значит, эти многие будут это обсуждать. Магнолия ловко спрыгнула с коня и прошлась пальцами по его темной гриве. Раздумывая над ответом, Коссманн наблюдала за этой девушкой. Изабель выглядела очень воодушевленно, как маленькая девочка, которой подарили красивую куклу — давнюю детскую мечту. Ева от этих мыслей улыбнулась с какой-то материнской заботой в глазах и собиралась уже идти, но вспомнив вопрос, остановилась и обернулась, отвечая: – Ваши навыки боя. Я наблюдала за утренней тренировкой, хоть и не смогла присутствовать на ней лично, — девушка на мгновение замолчала, она оглядела Черча и Магнолию. — Вы двое сильно отстаете, а так как являетесь главной слабостью своего товарища, будете тянуть его вниз… – Никто не тянет меня вниз, — пресек Леви, хмуря брови. Коссманн с сомнением заглянула в его глаза и издевательски мягко улыбнулась. Эта ее манера улыбаться после каждой своей реплики вызывала у Леви тошноту. Более отталкивающих эмоций он еще не видал. – Если бы за твоей спиной не было их, ты бы поддался на манипуляции Смита? — белесая вопрошающе склонила голову. — Я так не думаю. Нам есть над чем работать. – И в чем же наша с Изабель проблема? — пробормотал Фарлан скучным голосом, словно ему вовсе не было интересно. – Плохо оцениваете свои силы, слишком импульсивны и самоуверенны, — критично начала она, сложив руки за спиной. — Ваша самоуверенность перерастет в то, что вы броситесь на титана с поломанным клинком, считая, что справитесь и так. Утрирую, конечно, но не сильно удивлюсь, если вы совершите нечто подобное. А самое главное — каждый раз, когда вы двое делаете необдуманный поступок, этот парень будет подставлять себя. Ева кивнула в сторону Леви. Тот недовольно цокнул и Коссманн, ловя это возмущение, решила все-таки сгладить углы. – Не думайте, что я пытаюсь вас оскорбить, — девушка громко выдохнула. — Если когда-нибудь я подставлюсь — мои подопечные-недоумки соберут ополчение и пойдут в бой. Необдуманно, неэффективно. И мне придется вытаскивать и их, и себя, — ее тон резко поменялся, и остальные слова она проговаривала так, будто нянчилась с младенцами: — Я сама выбираю этот путь и называю его слабостью, потому что плохие дяди могут давить на тебя через них. Но это не плохо. Я бы сказала, что это добавляет сил. Время от времени. У Леви дернулась бровь, казалось, его стошнит прямо на ее выглаженную дымчато-белую рубашку. От тона, с которым она говорила. От выражения ее лица — мягкого и невозмутимого. Оттого, что она вообще начала подбадривать их. Они в этом не нуждались. В плане тренировок морально легче было переносить часы с Флагоном. В общении с ним он не улавливал никакого иного отношения. Все было по стандарту, так к ним относились и в подземном городе. – Итак, УПМ, — перешла к новой теме блондинка. – Мы в этом профессионалы! — Магнолия вскинула руку вверх, подбегая к капитану, но вдруг споткнулась и распласталась на траве. Послышать тихий болезненный стон. – Будь аккуратнее, — Итан протянул Магнолии руку и ловко поднял ее на ноги. — Травмы до начала экспедиции не приветствуются. Коссманн хмыкнула, наклоняя голову в привычном для себя жесте. Серьезный тон ее голоса резал воздух. Она сказала: – Может, вы и хороши в маневрировании, но излишне самонадеянны… Если продолжите вести себя так, то не заслужите роли более значащей, чем роль овец среди волчьей стаи. – Но из любой ситуации есть выход, — Фарлан ухмыльнулся, складывая руки на груди. Евангелина слегка вздернула брови. При любой возможности эта троица нарушит правила, сомнений нет, а кому-то придется идти и исправлять за ними их огрехи. Хорошо, что не ей, потому что девушке достаточно своей головной боли. Остается надеяться, что за стенами они поймут всю прискорбность положения, в котором оказался Парадиз, и придут к правильным выводам. – «Я выберусь из любой ситуации» хуже, чем «Я не допущу, чтобы проблема вышла из-под моего контроля». Вы и даром не нужны Разведкорпусу, если будете действовать опрометчиво. Зачем нам откармливать стаю волков? В своих высказываниях Ева была серьезна. Она относилась к тем людям, которые хотели вернуться с вылазки в полном составе. Если кого-то можно спасти от смерти на вылазке — она обязана это сделать. Если кого-то можно спасти от участи разведчика — она попытается. Девушка сурово оглядела своих новых товарищей. – Я знаю, что Эрвин заставил вас вступить сюда, но дополню. У вас есть выбор. Я не о выборе разведка-или-тюрьма, и не о разведка-или-подземный-город. Я о том, что вы можете уйти со службы в любой момент. Никто не имеет права принуждать вас, — ее лицо приобрело какие-то грустные нотки, и она на несколько секунд опустила глаза в землю, как застеснявшийся ребенок. — Смит не сказал об этом, потому что нам нужны солдаты, но политика в Разведкорпусе есть, и ей можно пользоваться, — она бросила взгляд на Изабель. — Разведкорпус заявил, что простит вам ваши преступления, если вы вступите к нам. Я скажу другое: вы не преступники. Денег, которые вы получите за полгода службы, хватит на начало новой жизни в Тросте. Советую вам не делать Разведкорпус своим домом, здесь можно многое потерять. Плечи Магнолии слегка дернулись, а улыбка медленно сползла. Возможно, девушка и впрямь вслушивалась в ее слова. Фарлан нахмурился и подался вперед, казалось, собираясь начать драку, но Леви опередил его коротким вопросом, произнесенным с таким холодным негодованием, что кровь в венах застывала: – Ты считаешь нас слабыми? – Я считаю вас неопытными, а неопытность делает вас слабыми, — объяснила девушка и продолжила говорить чуть быстрее: — За конюшней увидите склад, там вам выдадут комплект УПМ. Встретимся на внешней площадке через десять минут. Ева просто устала от смертей, которые видела, поэтому решила предпринять попытку заставить их посмотреть на ситуацию под другим углом. Лобов обещал им свободную жизнь на поверхности — они могут получить ее и без помощи мерзкого аристократишки. Ей не хочется вспоминать о том, как на ее первой вылазке почти весь отряд новичков под командованием капитана Леманн погиб в кровавой бойне. Под командованием ее бывшего капитана. Почти весь ее отряд. Она знала их не больше трех месяцев. Она виделась с ними на тренировках, в столовой и часто собиралась на крыше центральной башни. Той самой, в стенах которой находится кабинет Киса Шадиса. А потом эти имена исчезли из ее жизни. Просто испарились. Вместо них — кровавые пятна и грязные нашивки. Ей не хочется вспоминать сколько смертей видели ее глаза. Словно картины, изображающие мучения грешников в Аду, они навечно прибиты к стенам ее личной галереи. А вместе с ними и звуки: рыдания, стоны, вопли отчаяния. Она была готова биться головой о стены, когда на экспедиции в 840 году они побили рекорд смертности: почти 80% из всех вышедших за стены не вернулись. «Рекорд» — звучит почти хорошо. Словно это то, чем можно гордиться. И как же тяжела и одновременно приятна была эта безнадежная горечь, когда в 841 году их капитан… За размышлениями Коссманн и не заметила, как троица подошла к пункту назначения. На их телах уже было закреплено УПМ. Куча поясков опоясывали их, словно паутина. А Разведкорпус, должно быть, паук, который не собирается отпускать свою добычу. Такие мухи — одни на миллионы, их нельзя потерять просто так. Паук выжидает, когда жертвы вляпаются в его сеть, чтобы впрыснуть в них порцию пищеварительного сока, переваривающего все внутренние органы. После, он просто высосет жидкую массу через ротовое отверстие жертвы и выкинет иссохший сосуд. Обычная практика. Ничего удивительного. – Вы знаете, что такое УПМ? — голос капитана Коссманн звучал подавлено, но уголки губ были приподняты. – Глупый вопрос… — задумчиво протянул Фарлан. — Вы же вышли на нас из-за них. – Я спрашиваю не о том, как им пользоваться. Вы знаете его историю? — не улавливая в их лицах ответа, она продолжила: — УПМ было разработано первоклассным мастером — Анхелем Аалтонену. Он работал в тесном сотрудничестве с Разведкорпусом. Комплекты, которыми пользовались вы, устарели. Можно сказать, это именно та изначальная версия УПМ, которую спроектировал сам Анхель. Текущая версия УПМ-842, как вы можете заметить, стала легче, тросы — жестче. И это, пожалуй, то, на что вам следует обратить внимание. В ваших устройствах они были более подвижны, но имели наибольшую вероятность порваться. Также вы не использовали наших лезвий. Клинки — единственное оружие, которое вы можете использовать против титана. Ваши имеют стандартную форму, которую используют большинство разведчиков. – Кто-то использует другую? — заинтересованно уточнила Изабель. – Я, — послышался тихий щелчок, Ева достала из арсенала один из клинков: тридцать дюймов стали отражали падающие на нее лучи солнца. — Мое лезвие обоюдоострое. – И что такого особого в клинке с двойной заточкой? — прищурившись спросил Леви. Коссманн хотелось ответить, что, вообще-то, много чего. Обоюдоострая заточка требовалась для нанесения обратного удара. Спросите, зачем он нужен? Все очень просто: экономия времени и сил. Это чуть сложнее, чем привычное «достал и руби», зато в случае провала первой атаки можно было тут же наносить удар обратным лезвием. Кажущаяся слабость обратки компенсировалась неожиданностью маневра. Большинство однолезвийных мечей подразумевали нанесение молниеносного рубящего удара. Человек должен вложить в него всю силу, а в случае промаха противник получал преимущество, шанс для ответной атаки. Коссманн не обладала выдающейся силой. Единственное, что позволяло ей так долго выживать на вылазках и возвращаться в штаб целой — ее скорость, выносливость и координация, но с двухлезвийным клинком все заиграло новыми красками. Сам удар «обратным лезвием» вращательный — это увеличивало ее и без того прекрасно развитую скорость и добавляло мощности. Такое движение могло запросто отрубить человеку руку. Кроме того, вторая заточка просто была запасной: увеличивала ресурс меча и позволяла дольше не выходить из строя. Еве хотелось сказать это, но не стоило рассказывать им о своей основной боевой фишке раньше времени. Есть вероятность их встречи на поле боя. Есть вероятность, что они будут по разные стороны. Вслух она произнесла: – Об этом мы можем поговорить позже, — Девушка медово улыбнулась и сощурила свои голубые глаза, убирая лезвие обратно. – Слабое место титана находится у основания шеи, — двумя пальцами Коссманн коснулась своего загривка. — Вы должны нанести один точный и сильный удар. Для второго у вас может не оказаться времени. Или возможности. Со стороны леса приближался человек. Итан поправил давящие ремни и откашлялся, прежде чем заговорить: – Андреа и Ник на позициях, можно начинать тренировку. – Итак, ваша задача на сегодня — пройти полосу препятствий. По всему пути рандомно расположены мишени, разрубить надо все. — Коссманн посмотрела на лес за своей спиной и задумчиво протянула: — До конца леса и обратно. Дистанция тут… всего километров пять, не более. – Что? — Изабель поперхнулась от удивления. — Всего…? – Уже сдаешься? — подстрекал Итан. — Пять километров — рукой подать. Рекорд по прохождению — шесть минут. – И кто поставил этот рекорд? — скривился Фарлан, словно был готов побить его. Рекорд, конечно же. – Ева Коссманн! — Ехансен закинул руку на плечо капитана. — Лучшая в маневрировании на данный момент, но кто знает… Евангелина приглушенно цокнула и откинула руку друга. Девушка отошла в сторону и немного распахнула глаза, подмечая интересную деталь: клинок Леви. Он держал его лезвием вниз, и это было примечательным фактом, хоть и уже известным — парень был опытным пользователем ножей. Коссманн вопросительно вздернула бровь. Обратный хват был абсолютно обычен для ножей и кинжалов, но не для длинноклинкового оружия. Девушка впервые видела, чтобы так держали полуторники. Если он будет махать наотмашь без определенной стойки, из этого ничего не выйдет: рубить невозможно, колоть сложно, остаются лишь секущие удары, которые имеют толк только против обнаженного человеческого тела. – Флагон уже успел сказать пару ласковых насчет твоей привычки? — девушка кивнула, указывая на оружие, когда парень вопросительно взглянул на нее. — Это добавит тебе скорости, но… – Туретт — ублюдок, и если ты хочешь знать мое мнение насчет этого, спроси у него. Он знает, куда вам идти. — фыркнул Леви и прошел к стартовой линии. – Это добавит тебе скорости, — спокойно продолжила девушка. — Но как ты собираешься наносить удары? — она задумчиво уставилась в пустоту и задумчиво нахмурилась. — Будешь вращаться в воздухе на манер юлы? – Вас это волновать не должно, — рявкнул Леви. — Я могу начинать в любое время? Ева обернулась, следя за его движениями. Странный парень, но выглядел уверенно. Если он покажет что-то стоящее, стоило взять это на заметку. – Начинаешь по команде, — Коссманн достала из кармана своих штанов свисток и поднесла его к губам, договаривая: — Вы ведь проверили УПМ перед тем, как надеть его? Леви скосил взгляд. Данные слова звучали, как угроза. Звучали так, будто в этом лесу его уже поджидает смерть. Парень пробурчал, что доверится тем, кто его выдал, и обернулся в сторону леса. Прозвучал короткий свист. Ева засекла таймер — одно из полезных изобретений Итана, которое он изготовил из-за банальной идеи внедрить соревновательный интерес в тренировочный процесс. Ехансену казалось, что это поможет значительно улучшить навыки некоторых солдатов. Впрочем, идею и впрямь ждал успех. Новобранцы любили побивать рекорды капитанов. Леви поменял стойку так, что правый меч держался наотмашь лезвием наружу — это заставляло лезвие быть обращенным к нему сзади. Ева понимающе ухмыльнулась. Птицы, сидящие на деревьях, звонко защебетали и бросились в разные стороны, пропадая из поля зрения. Две секунды для старта, и парень уже находится в кронах деревьев — там, где некогда сидела стая птиц. Итан тихо выругался и подался вперед, следуя за темноволосым. – Братец покажет вам, на что мы способны, — уверенно выдала Изабель. – Спешу предупредить: ваша скорость не является главным критерием в моей оценке, — Ева скосила на них взгляд. — Это, безусловно, имеет большое значение, но сегодняшний урок не об этом. – А о чем же? — задумчивый взгляд Фарлана опустился на Коссманн. Она выглядела скучающей, будто уже знала итог этого забега. Девушка взъерошила волосы и развернулась от них, отрешенно бросив: – Об экономии газа. Ева отошла к дереву. Прислонилась к сухой коре рукой и медленно, словно она прилагала нечеловеческие усилия для этого действия, опустилась на землю. Экономия газа. Когда они были моложе, Питер все время повторял эти слова. «Если вы потратите весь газ, у вас не останется и шанса выжить, — он лениво садился под огромным дубом, подальше от солнца, и говорил:Вам нужно научиться его экономить, либо научиться сражаться без него». Сражаться без газа… Когда-то это казалось ей вполне реальным. «Девчонка, если потратишь больше половины на обход леса — бежишь по этому лесу пешком до вечера, — он хмурился и закуривал сигарету, — Ну и чего мы стоим? Мне дать тебе вспомогательного пинка под зад, чтобы ты, наконец, полетела?» Первый месяц тренировок с УПМ был сложным. Маленькая Ева тратила слишком много газа, а после тратила слишком много сил, чтобы продержаться в лесу в ожидании того, когда уйдет солнце. Андреа обычно бежала вместе с ней. Они болтали о книгах, о вечно хмуром старике, который загнал их сюда, об Итане и Нике, которые в это время прохлаждались в доме. Они весело смеялись и никогда не переходили на более щепетильные темы. Но ребенку не хватало более личных разговоров. Питер должен был освободить время, чтобы научить ее правильно жить, а не выживать в спартанских условиях. Он рассказал ей, как перерезать человеку горло с отсутствующими кистями рук, но так нормально и не сказал о том, как ей лечить ее растворяющийся разум, после совершенного. В поле зрения Евы появилась фигура. Она рефлекторно нажала на кнопку и посмотрела на время. Семь сорок две. Девушка подняла глаза на юношу и поднялась, отряхивая штаны. Он выглядел самодовольно. Не то, чтобы он гордо вздергивал нос и выпячивал грудь. Нет. Леви даже слова не произнес, когда вернулся. В его глазах плескалась эта самонадеянность. Ужасное человеческое качество. Девушка подошла вплотную и опустила руки, касаясь его устройства. Быстро и четко она отстегнула баллон от крепления и вынула из общего механизма. Одна четвертая содержимого была безбожно потрачена на это испытание. – Ты не экономишь газ, — она потрясла баллоном перед его лицом, мол, убедись сам если не веришь. – Что? Разве задачей не было перерубить ебанные макеты? — огрызнулся Леви, он грубо выхватил емкость из ее рук и театрально потряс в воздухе. — Больше половины на месте. – Да, ты истратил около двадцати пяти процентов своего запаса за восемь минут. До сих пор считаешь, что справился? — она сказала это с вызовом, словно брала его на слабо. — В скорости, которую ты разовьешь, не будет никакого смысла, если ты истратишь газ. Я разрешаю прекратить тренировку через два часа. В течение всего времени ты будешь маневрировать по лесу, если твой газ закончится — равняй это к смерти. Рядом приземлился Ник. Он настороженно осмотрел Леви, чьи глаза метали в капитана невидимые молнии. Парень вышел вперед, вставая перед черноволосым, и обратился к Еве: – Продолжаем тренировку? Коссманн осмотрела Изабель и Фарлана. Готовые к атомному взрыву, они отошли от места стычки на добрые несколько метров и испуганно глазели в эпицентр. Девушка выдохнула: – Проверь остальных, — она вернула свое внимание к Леви. — Начнешь, когда они закончат. Я вернусь через два часа. Девушка уже собиралась уйти, но хриплый голос остановил ее на полушаге. – Что будешь делать, если газ не закончится? – Он закончится. — эта небольшая словесная перепалка начала надоедать, Коссманн ненавидела громкие вещи и бессмысленные разговоры. – Это не ответ на мой вопрос, — желваки заиграли на его лице, давая понять, что он очень хочет высказать что-то еще. Его иссякшее терпение было готово рвать и метать все, что попадется под горячую руку, но он сдерживался. Пальцы его, грубо и безжалостно сжимающие газовый баллон, сейчас представляли чью-то шею. – Леви, — она повернула голову через плечо, улыбаясь и чуть ли не смеясь произнесла: — Это ответ. Просто ты не хочешь его слышать. Я никогда не говорю о том, чего не знаю наверняка. Пристально глядя на нее, Леви напрягся. Ник удивленно свел брови, когда девушка начала уходить с поля. Ева очень редко покидала тренировки и, к слову, в духе Коссманн было бы уйти молча. Поэтому ее предварительные слова показались ему странными. Изабель и Фарлан стояли, как вкопанные, боясь пошевелиться, и изредка поглядывали то на спину товарища, то на удаляющийся силуэт Коссманн. Она шла несвойственным для себя быстрым шагом и смотрела вниз, в землю, а не вперед. Евангелина Коссманн размышляла. Заходя на территорию Разведкорпуса, проходя мимо потока людей в форме, петляя в стенах надоевшего замка и наконец-то выходя на крышу центральной башни. Ева думала все это время. Ей вдруг стало до ужаса тошно от этого повторяющегося безумного жизненного пути. Коссманн уселась возле входной двери. Холодный воздух обдувал ее щеки — становясь чуть краснее, они начинали гореть. Ветер отрезвлял, а тянущийся из ниоткуда теплый запах заставлял закрыть глаза и опьянеть. Упасть в бездну. Растаять в пустоте. Забыться наконец-то и отвлечься, затыкая оглушающе громкое Я внутри собственной черепной коробки. Если бы кто-то в этот момент решил ударить ее молотом по голове, она бы не была против. Лишь бы продлить эти счастливые минуты, полные ничего. Вряд ли кто-то может представить, насколько для нее блаженны подобные мгновения тишины. В ней сейчас очень тихо и пусто, как в ее кабинете, в котором она одиноко сидела и слушала свое отчетливое металлическое постукивание мыслей. Коссманн любила тишину настолько сильно, что ненавидела ее. Прошло около часа перед тем, как девушка решилась очнуться от собственной комы и подняться. Она осмотрела потемневшее небо и сделала вдох. Боже, пусть она запомнит этот леденящий воздух. Ева спустилась вниз. Прошла мимо столовой и на автомате заглянула внутрь, прося у дежурной несколько бутылок воды. Коссманн сказала: «Пару штук», — и посмотрела куда-то вбок, вновь прокручивая в голове старую пленку. Таков весь ее мир. Она постоянно переносится в другое место. Высокая женщина достала четыре заполненные емкости и пододвинула их ближе к девушке. Без слов. Скорее всего, тоже делала это машинально. Выйдя из помещения Коссманн остановилась. Мысль о том, что Ева так легко сдалась в плен этой рутины обожгла ее. Мысль о том, что так продолжаться не может, дала Коссманн затрещину. Три года прошло, а она даже не предпринимала попыток сдвинуться с мертвой точки. Она просто встала, бросая клинки на пол, и подняла руки в воздух, показывая: она безоружна. Бывает, люди стоят на месте всю свою жизнь. Возле леса было до жути тихо. Обычно ее отряд вел себя не так спокойно. В обычный день она побоялась бы оставлять их на тренировочном поле в одиночку, потому что в один необычный день Итан устроил на поле голодные игры. Он решил поэкспериментировать с приводом и установил к нему какую-то турбину. Газовый механизм не выдержал давления и взорвался. Тогда они отделались испугом, легкими ожогами и опаленными волосами, но урок никто из них не усвоил. Следующий опыт Ехансена отправил Ника в лазарет на три месяца. В поле зрения Коссманн показался один человек. Леви сидел на скамье. Его волосы промокли от пота, а со лба то и дело стекали неприятные капли. Он вытирал их рукой и морщился. Поджатые губы и тяжелый взгляд. Он хорошо потрудился и, по всей видимости, не справился. – Когда ты закончил? — Ева протянула ему холодную бутылку, парень посмотрел на нее с подозрением, но все-таки принял. — Точнее, когда закончился газ? Ее слова остановили его, когда он делал глоток. Он опустил бутылку и выдавил из себя почти не слышно: – Десять минут назад. – Ты молодец, — девушка утвердительно кивнула. — Я ожидала худшего результата. – Блять… Да это невозможно, — он встал, равняясь с Коссманн. — Твои шестерки, следя за мной, истратили весь газ раньше меня. Она заулыбалась и, довольная собой, произнесла: – Мой газ заканчивался через час сорок. Он резко впился в ее глаза тяжелым взглядом. Лицо его напряглось и покраснело, губы, сжатые в прямую линию, слегка подрагивали. Кажется, послышался хруст пальцев. Ева посмотрела на его руки: кулаки сжались, а вены набухли. Он раздражен. Коссманн довольна такой реакцией. – Если бы ты продержался два часа, я бы тут же собрала свои вещи и освободила место капитана. Но, как ты можешь понять, вероятность этого была слишком низкой. — Она открыла вторую бутылку с водой и сделала небольшой глоток. – Блять… — шипяще выдавил он, сжимая челюсть и стараясь держать тон ровным. — К чему, блять, все это было? – Если никто до этого не делал ничего подобного, то и ты не можешь? — Коссманн вздернула брови, искренне удивляясь. — Несмотря на мой провал, вероятность твоего успеха была. – Какая, к черту, вероятность!? — выплюнул Леви. — Все твои слова — чушь. – Да, если ты так считаешь, — Ева улыбнулась и отошла в сторону. — Но сколько ты мог бы продержаться, если бы я не поставила планку? М? Тридцать две минуты. Коссманн осматривала горизонт: со стороны леса шел Ник. Ева всматривалась в него несколько секунд, а после медленно обернулась на Леви через плечо. Пристальный взгляд не переставал следить за ней. – Самому стыдно бы не было за тридцать две минуты? — она не изменила своего спокойного выражения лица и мягкого тона. — Так ты хотя бы постарался. Леви скрипел зубами. Он так сильно хмурился, что у него разболелась голова. Щеки горели, казалось, сейчас расплавятся. С неба вдруг посыпались миллионы капель. Девушка поспешила прикрыть лицо ладонью, от дождя. Она сморщилась и посмотрела на небо. Оно начинает свои забавы совсем не вовремя. Подошедший Ник смахнул с лица несколько прилипших к нему прядей. – Расходимся? — спросил Виндсор. — Отчет занесу сегодня вечером. Итан и Изабель шли чуть дальше, всего через несколько метров. Ехансен нашел хорошего слушателя в лице Магнолии и рассказывал ей о всей внутренней кухне Разведкорпуса. Девушка только кивала и задумчиво следила за сумбурными взмахами его рук. Черч шагал где-то позади, с совсем заскучавшим видом. – Закончим тренировку спаррингом, — Ева крутанулась вокруг своей оси, высматривая Эванс. Та тяжело дышала и неуклюже бежала к месту их сбора. Ее волосы растрепались и навязчиво лезли в глаза. Когда девушка подошла к ним достаточно близко, Коссманн продолжила: – Ник, Андреа, Итан — втроем против меня, — взглядом она обвела компанию из Подземелья. — Вы хорошо потрудились и можете отдохнуть. Лицо Андреа скорчилось от предвкушения синяков. Девушка попятилась назад, уходя на несколько метров дальше. Итан устало выдохнул, сложив руки на бока. Он поджал губы и обошел капитана слева. Ник слегка помедлил. Парень обвел глазами появляющиеся лужи и сморщил нос, выходя на импровизированное поле боя. Виндсор скинул с себя куртку, кидая ее куда-то под ноги, и закатал рукава вмиг промокшей рубашки. – До первого падения? — Эванс размазала носком ботинка комок какой-то грязи и вздохнула с долей отчаяния. – Последний выбывший может пропустить следующий ночной пост. — Ева расстегнула несколько пуговиц своей рубашки, чтобы расслабить воротник и прошла в середину образовавшегося полукруга. — Выйду вместо него. Итан бросился вперед, как только голос девушки затих. Коссманн удивилась, не ожидая такого скорого нападения, обычно ребята разговаривали минут десять перед тем, как начать атаку, тянули время. Вопреки этому среагировала быстро. Ехансен врезался в ее ребра плечом. Ева сделала несколько коротких шагов назад и зажала его голову рукой, давя на шею. Захват мог пройти удачно, но Андреа, опомнившись от недолгого ступора, вдруг ринулась в их сторону и нанесла левый прямой в челюсть. Точнее, она хотела это сделать, но Коссманн успела уйти вправо, не забывая удерживать потерявшего равновесие паренька и закрываясь от летевшей девушки. Она ударила Итана коленом в живот, отталкиваясь от них на приличное расстояние. – Старайтесь работать чуть быстрее, — Коссманн нахмурилась, Итан потерял свою форму. Ник напряг руки и пошел на сближение, стараясь не сводить взгляда с тела девушки. Занять наиболее выгодное положение в их ситуации было немаловажно: Коссманн хорошо контролировала ситуацию. Андреа проследила за траекторией движения Виндсора и начала обходить с другой стороны. Ева ухмыльнулась, ребята наконец-то решили действовать согласовано. Оставаться в оборонительной позиции стало бессмысленно. Коссманн рывком двинулась в сторону Ехансена. Итан отпрянул назад, но сделал это недостаточно быстро. Она схватила его запястье одной рукой, другой надавливая чуть выше локтя и зашла за его спину. Счет шел на секунды: двое оставшихся вряд ли будут стоять в стороне. Предотвращая попытки вырваться, Ева давила локтем своей руки на спину парня. Конвоирский захват. Итан знал его как свои пять пальцев, но не мог из него выйти. «Слишком рассеян», —сделала вывод девушка. Сильный толчок в поясницу — и парень уже лежит на земле. Андреа зашла со спины. Пшеничная девушка захватила ее голову, а Ник, пожалуй, совершил самую банальную ошибку: пошел вперед, полагаясь на силу младшей. Коссманн сделала шаг назад, заранее уходя от Виндсора дальше. Заводя свою голень за ногу Эванс, она развернулась на сто восемьдесят градусов и грубо ухватилась за девичьи руки. Андреа перевернулась через ее спину, потеряв равновесие. Ее действия — сплошные рефлексы и заученные годами приемы. Она почти не думала. Резкий разворот и удар правой ногой в сторону единственного оставшегося. Ник отшатнулся. Он втянул голову в плечи, слегка сгорбился и смотрел на девушку исподлобья. Момент был упущен и исход боя стал кристально ясен обоим, но ему все еще стоило попытаться. Стиль боя Коссманн один на один был до одури простым. Наступление. Стремительные удары и ужасно непредсказуемые действия. Ник мог держаться очень долго, но смысла от этого не было, Ева была выносливее и быстрее. Он банально не успевал перехватывать инициативу. Правый хук целиться в челюсть парня. Попытка захвата. Виндсор уходит назад, пока может. С Евой главное — сохранять дистанцию. Первоначальной задачей стоит обрести преимущество. Девушка сделала несколько прямых ударов в челюсть, двигаясь влево. Виндсор среагировал и закрылся от удара, делая ответный хук правой рукой. Резкий выпад от Евы — удар в живот и пинок правой ногой. Парень успевает сделать короткий шаг назад, но более мощный удар ногой с разворота успел дойти до его головы и опустил на землю. На Еве хорошие ботинки — повезло, что удар не нокаутировал его. – Ник, — девушка сделала глубокий вдох. — Ты же понимаешь, что выжидать в драке со мной не самое лучшее решение? – Раз уж на то пошло — с тобой лучше вообще не драться, — Ник поднялся, хватаясь за голову. Виски болезненно пульсировали. – Давайте-ка вспомним кое-что: «Вы либо совершенствуетесь, либо погибаете», — Ева сурово оглядела Андреа и Итана. — Дополнительная дневная тренировка с завтрашнего дня. Эванс тяжело вздохнула и с театрально страдальческим лицом заголосила: – Боже! Мы вырастили из аристократки настоящего монстра. Теперь она возымела над нами власть и мучает нас каждый день. Госпожа Ева, не совестливо вам избивать старых друзей? Коссман скривилась, уставившись на Эванс пристальным прищуром. Итан звонко засмеялся, вытирая со лба выступившие капли пота. Наблюдающая за ними троица озадаченно уставилась на капитана. – Ты аристократка? — Леви бросил на Коссманн откровенно недоброжелательный взгляд. — Теперь ясно, почему меня так тошнит от тебя. Ева удивилась. Удивилась искренне, и, пожалуй, это удивление было слегка болезненным. Она не поняла, почему парень среагировал так на слова Эванс, но не стремилась узнать причину. Андреа и Итан затаили дыхание: услышанное показалось им слуховой галлюцинацией. Виндсор лишь заторможено поднял веки, уставившись в светящийся гель — небо. – Тренировка окончена? — угрюмо спросил Фарлан. – Да, — Ева машинально улыбнулась. — Вы можете идти. Второго раза повторять было не надо: Леви незамедлительно двинулся к замку. Словно его действительно стошнит, если он пробудет в их кампании еще минуту. Изабель бросила неуверенный взгляд на Еву и поджала губы. Она открыла рот, словно намеревалась сказать что-то, но Черч схватил ее под руку и потащил вслед за другом. Еще несколько мгновений Коссманн стояла в ступоре, а после громко засмеялась. Их понимание мира запредельно убогое, она повернулась в сторону уходящих силуэтов. Аж дыхание прервалось. Это было весьма занятно… Эванс подошла сзади, кладя руку на плечо подруги. – Ладно, вряд ли он действительно хотел сказать это тебе, — Андреа грустно улыбнулась. — Повода не было. – Потерянный человек… Мы тоже были такими, да? — уголок губ беловолосой девушки дернулся вверх. – Да, — голос Андреа был тихий. Она произнесла «Да» настолько неуверенно, как будто сомневалась в достоверности слов Коссманн. Как будто они все еще потеряны. Будто со временем они забрели все дальше и бьются, словно птицы в клетке, которой нет. Ничто не сковывает их движений, никто их не держит, а они все вырываются. Потому что невозможно быть свободным от того, от чего убегаешь. Свободен лишь тот, кто может позволить себе не лгать. Столовая в это время была полна. Разведчики толпились в небольшого размера постройке, торопясь урвать порцию еды быстрее остальных и поскорее занять места. Стоял сильный шум и почти невыносимый запах пота. Это «почти» ничего не значило для лиц, не привыкших к армейским условиям. После вечерней тренировки ни у кого не оставалось лишнего времени для душа: все мчали за едой. Поэтому от каждого второго разведчика в это время несло потом. Изабель поставила поднос на стол и рухнула на стул за ним с громким выдохом. – Братец, не мог быть чуть вежливее? Она ведь не сделала ничего плохого. – Все аристократы одинаковые. — Леви безразлично тыкал в свою тарелку вилкой, аппетита совсем не было. – Я думаю, что это было шуткой, — Черч нагнулся через стол и прошептал другу: — Сам подумай! Аристократка в Разведкорпусе — ей делать нечего? Магнолия насупилась. В дверях столовой показалась знакомая фигура. Ева поздоровалась с несколькими солдатами и прошла в конец растворяющейся очереди. Девушка представила Коссманн в подобающем для подобного статуса наряде и ее глаза мечтательно заблестели. – Я бы могла поверить в то, что она и вправду из статной семьи, — девушка говорила тихо. — Ее внешность кажется… благородной. – Богачи никогда не пойдут в Разведку, — Фарлан насадил на вилку несколько овощей и принялся разжевывать пищу, попутно объясняя: — Слышал несколько слушков. Разведкорпус в плачевном положении… Магнолия совсем не вслушивалась в слова товарища. Белая макушка, семенящая в толпе, почему-то интересовала ее намного больше. Рыжеволосая следила за движущейся девушкой и разочарованно выдохнула: – Ну вот… Она даже не посмотрела на нас! – Каждый вторник она сидит за капитанским столом, — послышался неожиданный голос Итана. Так же неожиданно подошли и остальные двое: Виндсор и Эванс. Поставили на стол свои подносы и уселись, словно всегда ужинали вместе с ними. – Это капитанский стол? — спросил Фарлан. Леви сощурился и внимательно прошелся по лицам, присутствующим там. Благо, их стол находился всего в нескольких метрах. – Ну… как сказать. Майоры, капитаны, даже командующий там сидит, — перечислила Андреа, загибая пальцы. — Все важные персоны. – А давно она стала капитаном? — Ева показалась Изабель слишком молодой, чтобы занимать такую должность. – Три года назад. После смерти Капитана Линда, — сухо сказал Ехансен, расставляя тарелки. Рыжий уловил любопытный взгляд и продолжил: – Линд был капитаном нашего отряда. Он погиб на вылазке три года назад. Ник нахмурился. Исподлобья он оглядел капитанской стол и остановился на Еве. Та улыбалась и увлеченно рассказывала что-то сидящим за столом людям. – Ева стала капитаном через месяц после этого, — вставший в горле ком не дал Андреа нормально закончить предложение: голос дрогнул. – Жаль конечно, но все тут должны быть готовы к подобному исходу, — Ехансен на мгновение замолк. — У разведчиков один конец.