Миура Сейго.
17.10.2012.
Солнце, осветившее Токио утром семнадцатого октября, было непривычно ярким для этого времени года, но, к сожалению, яркостью дело и ограничивалось. Холодный ветер, пришедший со стороны залива, пробирал до костей, а вкупе с довольно низкой температурой воздуха и вовсе делал погоду соответствовавшей скорее середине зимы. На фоне этого, яркий свет, который разливался по шумным, быстро просыпавшимся городским улицам, выглядел форменным издевательством. Так, по крайней мере, представлялось Миуре Сейго. В спешке шагая по тротуару, он безуспешно пытался защититься от резких порывов ветра, кутаясь в свою легкую осеннюю куртку, и бормоча про себя проклятья, адресованные в свой же адрес. Ведь мог же он, едва выйдя из дома, вернуться назад и надеть под низ свитер. Наконец, страдания Сейго подошли к концу. Увидев нужный ему дом, он перешел почти на бег и вскоре оказался у дверей подъезда довольно высокого здания. Вытащил руку из кармана и торопливо приложил к нужному месту магнитный ключ, скрывшись внутри, как только дверь оказалась открыта. – Хорошо, что ты все-таки решил прийти, Сейго-кун, – услышал он после того, как поднялся на лифте и подошел к двери квартиры, в которой до этого бывал считанное число раз. – Ты очень нам этим поможешь. – Я не мог поступить иначе, Лайт-кун, – с отлично согревавшей его после уличных злоключений улыбкой ответил Миура. – Как и ты, я очень хочу, чтобы Кира, наконец, ответил за свои преступления. Лайт улыбнулся в ответ и, развернувшись к Сейго спиной, жестом предложил ему следовать за ним. Тот подчинился, от души про себя забавляясь. Миновав небольшой, стерильно чистый холл, он оказался в комнате, где вот уже пять с лишним лет находился штаб команды расследования дела Киры. Сам Кира быстрым шагом пересек комнату и сел на стул, находившийся у огромного скопления экранов разных размеров, на которых пестрели какие-то графики, живо напомнившие ему рабочие материалы, которые он то и дело видел на компьютере отца, давным-давно — можно сказать, в прошлой жизни. Первым, что он заметил, когда отвел взгляд от экранов, стала тетрадь смерти, лежавшая на журнальном столике в центре комнаты. Его тетрадь, хоть и в слегка видоизмененной обложке. Планируя свою последнюю операцию, направленную на устранение L, Лайт, конечно, помнил слова Миуры о том, что Мацуда осматривал его вещи и наверняка видел тетрадь. Поэтому прежде чем передать ее Такаде, он предусмотрительно избавился от непонятных символов на обложке, либо же дал соответствующие указания девушке. Теперь символы были закрашены, возможно, сведены — Сейго не знал подробностей, да и желания узнать не испытывал. Главное, что теперь тетрадь была одноцветно-черной и практически неотличимой от тех, что легко можно было купить в любом магазине канцтоваров. Интересно, возникали ли у него хоть какие-то подозрения относительно того, что эта тетрадь ему не принадлежит? Наверняка возникали — хотя бы потому, что ему даже не пришлось удерживать меня от тактильного контакта с тетрадью, пока я все еще находился в группе. Впрочем, он ведь позаботился об этом, приписав к настоящим правилам пункт о том, что уничтожение тетради грозит неминуемой смертью всем, кто к ней прикасался. Вполне логично, что, услышав такую новость, у меня должна была пропасть всякая охота трогать ее. Хотя, наверное, стоило хотя бы сделать вид. Но я не хотел создавать ему дополнительных проблем, на которые вполне мог обратить внимание тот же Аизава. – О, Сейго, давно не виделись! – Рюук, который не стоял за спиной у Лайта, когда тот открывал Миуре дверь, развалился на придвинутом к журнальному столику диване и при виде Сейго с довольным видом помахал ему рукой. Чувствуя на своем затылке внимательный взгляд Киры, Сейго никак не отреагировал на провокацию бога смерти. В конце концов, он давно привык к подобным выходкам. В остальном же Рюук, судя по всему, хранил его секрет, раз уж ему удалось дожить до сегодняшнего дня. – Ах да, ты же больше не можешь меня слышать, – притворно вздохнул шинигами. – Уж столько лет прошло, а я до сих пор об этом забываю. Эй, Лайт, может, вернешь ему тетрадь, когда разберешься с похитителями? А то мне совсем поговорить не с кем. Даже ты в последнее время отмалчиваешься. – Иди сюда, Сейго-кун, – сказал Лайт, тоже игнорируя Рюука. – Я покажу, что тебе нужно будет делать в наше отсутствие. Мацуда ведь уже объяснил тебе, что случилось? – В общих чертах, – кивнул Миура. – Кто-то похитил сначала вашего директора, а потом твою сестру, и теперь хочет обменять ее на тетрадь. Вы собираетесь лететь в Лос-Анджелес, чтобы спасти Саю и попытаться сохранить тетрадь у себя. А я должен находиться здесь и оставаться на связи, пока вы не вернетесь. – Все верно. Это займет не больше двух дней. Если по каким-то причинам нам придется задержаться в Америке, я отправлю кого-нибудь из группы тебе на замену. Теперь смотри, что нужно будет делать. Во-первых, вот на этом экране высвечиваются данные, поступающие из… – Какие же вы скучные, – проворчал Рюук. – Ну, по крайней мере, скоро мне снова станет интересно. А пока я полетаю немного над городом, так что не теряй меня, Лайт. Догоню тебя в аэропорту. Разве шинигами не должен постоянно следовать за владельцем принадлежавшей ему тетради? Или на самом деле это правило не настолько строгое? Похоже на то. Что ж, у него было достаточно времени, чтобы выяснить это. Лайт, я смотрю, тоже не особо удивлен. Хотя внешне он бы не отреагировал в любом случае. Рюук действительно исчез, пройдя сквозь балконную дверь, однако наедине Сейго и Лайт остались совсем ненадолго. Стоило богу смерти отправиться на свою воздушную прогулку, как дверь в соседнюю комнату распахнулась, и в комнате показался отец Лайта. Сейго отметил про себя, как сильно тот изменился с тех пор, как он видел его в последний раз, и предположил, что, случись их встреча неделю назад, он бы не заметил и пятой части этих изменений. – Здравствуй, Сейго, – шеф Ягами старался говорить своим обычным, твердым голосом, но получалось это у него из рук вон плохо. Впрочем, Миура понимал, что не вправе винить его в этом. – Спасибо, что откликнулся на нашу просьбу. – Я уже говорил это Лайту, Ягами-сан, теперь скажу и вам: не нужно меня благодарить, – ответил Миура со всей серьезностью. – Это мой долг. Тем более, в беде ваша дочь. При этих словах Ягами Соитиро вздрогнул, а его и без того неестественно побледневшая кожа и вовсе приобрела нездоровый серый оттенок. Тем не менее, он нашел в себе силы кивнуть и похлопать Сейго по плечу. – Только что звонил Мацуда, – обратился он к сыну. – Он уже приехал в Нариту. – Да, и я сейчас тоже туда отправлюсь, – отозвался Лайт. – Я уже объяснил Сейго-куну, что ему нужно делать. Наш самолет через три часа. Вечером в Лос-Анджелес вылетит Моги, завтра утром — Аизава, а следующим рейсом — вы с Идэ. Все будет в порядке. – Дай Бог, – голос старшего Ягами звучал глухо, словно от внешнего мира его отделяла некая перегородка. Например, крышка гроба. Сейго вздрогнул. Ему и так было не по себе от перспективы лишиться тетради, и разворачивавшаяся перед ним сцена никак не придавала душевного равновесия. – И помни, что я тебе говорил, – добавил Лайт тоном, которого Сейго прежде у него не слышал. – Если тебе придется принимать собственное решение, сделай все, чтобы спасти Саю и самому остаться в живых. Ягами Соитиро не ответил. Впрочем, вряд ли в этой ситуации был нужен какой-либо ответ. Он пристально смотрел на сына, вытянув по швам сжатые в кулаки руки. Лицо его показалось Миуре высеченным из камня. В голову снова пришла неуместная аналогия — на сей раз с портретом на могильной плите. – Что ж, мне пора, – Лайт отвел взгляд от отца, прерывая затянувшуюся паузу. – Я отвезу тебя в аэропорт. Все лучше, чем попусту мучиться от бездействия и неопределенности. – Я понимаю, – кивнул Лайт, затем взял со стола тетрадь и протянул ее отцу. – Тогда пошли. До встречи, Сейго-кун. Надеюсь, она произойдет при более радостных обстоятельствах. Махнув на прощание рукой, Миура наблюдал, как оба Ягами выходят из комнаты. Когда из холла донесся звук захлопывающейся двери, он обхватил себя руками, как двадцатью минутами ранее, когда защищался от холодного токийского ветра, и опустился на диван. Вообще-то, мне некогда рассиживаться. Скоро Лайт прибудет в аэропорт, и к этому моменту я уже должен быть на связи. Но, черт возьми, после таких сцен нужно время, чтобы прийти в себя. Сейго поднес ладони к лицу и позволил пальцам скользнуть вверх, взъерошивая волосы. Затем на ощупь попробовал вернуть все, как было, прогоняя тем самым из головы тягостные мысли. Кажется, получалось относительно сносно. – Вижу, они уже ушли. По привычке Сейго не моргнул и глазом, когда услышал голос Рюука за своей спиной, несмотря на то, что в квартире больше никого не было. Осознав этот факт, он, тем не менее, не спешил реагировать. Разыграв представление с отказом от тетради, он никогда не заговаривал с богом смерти, и теперь пытался решить, стоило ли делать это сейчас. Ведь как бы Рюук ни был уверен в том, что Миура провел хозяина его тетради, никаких доказательств у него не было. Кроме того, Сейго не мог поручиться, что Лайт, оставляя на него штаб-квартиру, не установил в ней каких-либо средств слежения. – Можешь не беспокоиться, нас никто не подслушивает и не подсматривает, – очевидно, Рюуку не составило труда понять, о чем думал Миура. – За пять лет я успел изучить в этой комнате каждую пылинку. И сам я тоже ничего не скажу Лайту. Если бы хотел, давно бы рассказал. – Резонно, – согласился Сейго, по-прежнему, однако, не оборачиваясь. – А ты что, действительно настолько по мне соскучился, что решил пренебречь правилами и на время покинуть Лайта? – Ну, нам ведь можно покидать мир богов смерти, когда мы хотим кого-то убить, – хмыкнул Рюук. – Это же правило позволяет покидать хозяина своей тетради, если, конечно, у шинигами есть еще одна. Вот поговорю с тобой и запишу кого-нибудь. А ведь мне это на руку. Отличная возможность получить ответы на интересующие меня вопросы насчет тетради. Поднявшись с дивана, Сейго заметил, что Рюук стоит перед ним в своей обычной позе, опустив руки практически до уровня колен. По его лицу вряд ли можно было понять, что у него на уме, однако от внимания Миуры не ускользнуло, что когда он заглянул в выпученные желтые глаза шинигами, Рюук не принял его взгляд, уставившись в область его грудной клетки. – Вообще-то, у меня тоже есть тема для разговора, – признался Сейго, занимая место, на котором несколькими минутами ранее сидел Лайт. – Но сначала я, конечно, выслушаю тебя. – Я так и знал, – на этот раз обошлось без смешков, ухмылок, и прочей мимики, свойственной этому богу смерти. – Кроме того, так уж получилось, что твоя тетрадь имеет прямое отношение к моей проблеме, так что о ней мы тоже поговорим. Слово «проблема» заставило Сейго недоуменно поднять брови. Что за проблема может быть у такого существа, как Рюук? – В таком случае, переходи к делу, – попросил он. – Ага. Для начала скажи: ты ведь не знаешь, откуда у меня появилась вторая тетрадь смерти? – Понятия не имею, – Миура пожал плечами. – Я вообще не очень хорошо представляю себе, где вы их берете. Да и не так уж мне интересно. На этот раз Рюук все же хихикнул, но этот смешок вышел каким-то мрачным и совсем коротким. – Если не вдаваться в подробности, можно сказать, что я ее украл, – серьезным тоном произнес он затем. – У одного невнимательного сородича. А несколько дней назад до меня дошли слухи, что он обнаружил пропажу и выяснил, что именно произошло. Догадываешься, как он теперь поступит? Вопрос явно был риторическим, так что Сейго не ответил, хотя, несомненно, догадывался. При этом слова Рюука о том, что к проблеме имеет отношение и его тетрадь, только усиливали волнение экс-Киры. – Пока он до меня еще не добрался, – продолжал Рюук, – но я не особо надеюсь, что его срок жизни истечет раньше, чем это случится. Конечно, с Лайтом он без тетради ничего сделать не сможет, а со мной не смог бы и с тетрадью, но… Я все-таки завладел тетрадью Шидо обманом, и если он умрет, выходит, я окажусь косвенным виновником. Знаешь, нашему королю это может не понравиться. Еще бы! Но я все же не понимаю, к чему он клонит. Вернее, догадка у меня есть, но я не хочу ее слышать. – И как ты теперь собираешься поступить? – осторожно спросил Миура. – Ну, я мог бы сам убить Лайта, улучив момент, чтобы Шидо вернул себе право владения тетрадью раньше, чем ее коснется кто-то другой. Но я не хочу этого делать. Мне все еще интересно, чем закончится его попытка изменить мир. Так что это отпадает. Тем более, есть другой выход. Думаю, Шидо все равно, какой тетрадью пользоваться, лишь бы она ему жизнь продлевала… – И поэтому ты хочешь отдать ему мою? – не выдержал Сейго. – Но я… Я же потеряю память! Рюук, это исключено! Черт, что я несу? Какое ему дело до моих возражений? К тому же, если бы он действительно это задумал, то явно не стал бы ставить меня в известность. Нет, не все так просто. Нужно успокоиться. Сделав несколько глубоких вдохов, так как одного было явно недостаточно, он помассировал виски пальцами обеих рук и вновь поднял глаза на Рюука. Тот с любопытством следил за его манипуляциями. – Так что ты предлагаешь? – Воспользоваться твоей тетрадью тоже не так-то просто, – шинигами развел руками. – Сейчас она принадлежит тебе, так что мне пришлось бы либо убивать тебя, либо уговаривать отказаться от нее по-настоящему. Первое гораздо проще, и, наверное, в иной ситуации я бы так и поступил. Но ты же знаешь, что уже завтра тетрадь может оказаться неизвестно где. И тогда даже твоя смерть ничего не решит. – Да уж, – согласился Сейго. – Кстати, что в таком случае произойдет с моим правом владения? Рюук почесал затылок и поднял глаза вверх, видимо, пытаясь вспомнить одно из правил. – Как я понимаю, если владелец тетради теряет ее, то лишается права владения через четыреста девяносто дней. Срок большой, так что тут тебе беспокоиться не о чем. Ну да, Рэм тоже говорила нечто подобное. Но как быть с возвращением тетради? Я не могу допустить, чтобы Лайт понял, что я уже не первый год обманываю его. Сейго уже хотел задать этот не дававший ему покоя вопрос, но в этот момент Рюук заговорил вновь, заставив его забыть о своей проблеме. – Кроме того, ты ведь меня не дослушал, – шинигами оскалился и, наконец-то, вновь стал походить на самого себя. – У меня есть вариант, который устроит всех. И тебя, и Шидо… ну и меня, конечно. – Я слушаю, – осторожно сказал Миура, пытаясь отделаться от мысли, что ему предлагают подобие фаустовской сделки. – Тот мой источник, о котором я говорил, – напомнил Рюук. – Это шинигами по имени Мидора, моя старая знакомая. Так уж получилось, что мой пример оказался заразителен. В общем, у нее тоже есть вторая тетрадь, и она не прочь отдать ее кому-нибудь. Я могу отправить ее к тебе, и тогда тебе не придется беспокоиться по поводу своей прежней тетради. Что скажешь? Сейго перевел взгляд на окно. Теперь солнце, кажется, стало светить еще ярче. Но открывать окно без веских на то оснований оказалось бы непростительной глупостью. Еще одна тетрадь? Еще один бог смерти? В тот самый момент, когда я рискую окончательно лишиться тетради Рэм… Это не очень похоже на совпадение. – Эй, Сейго, ты меня слышишь? Миура рывком повернул голову в сторону Рюука и поморщился от резкой боли. Кажется, он защемил себе шейный позвонок. – Сначала ответь на мой вопрос, Рюук, – Сейго попытался сделать голос максимально нейтральным, но полностью лишить его подозрительных интонаций все же не смог. – Почему ты хочешь передать тетрадь мне, а не этому Шидо? Или Лайту? – Я ведь уже сказал, это тетрадь Мидоры, – произнес Рюук чуть раздраженным тоном. – Она хочет отдать ее человеку и наблюдать за его действиями. Зачем ей помогать Шидо? Что же до Лайта… Шинигами неожиданно замялся и сделал пару шагов в направлении окна. Теперь он стоял на том самом месте, куда только что смотрел Сейго. – Мне бы не хотелось рассказывать ему то, что я рассказал тебе, – негромко произнес он. – Все-таки с моей стороны было довольно опрометчиво ронять тетрадь в мир людей, не решив проблемы с ее предыдущим владельцем. Я надеялся, что Шидо о ней так и не вспомнит, это самая распространенная причина смерти среди шинигами. Как выяснилось, я его недооценил. Сейго хмыкнул: то, что Рюук, похоже, находился в некотором смущении, выглядело весьма забавно. И все же интуиция настойчиво подсказывала ему, что бог смерти что-то недоговаривает. – И все же, если я получу тетрадь этой… Мидоры, да? Как это поможет твоей проблеме? – Вот, теперь мы и перешли к самому главному. Если тетрадь останется у японской полиции, все будет просто. Я знаю, где они ее хранят. Ты откажешься от нее, а я отправлю туда Шидо, и у нас не возникнет никаких проблем. Если не считать того, что, узнав об исчезновении тетради, Лайт наверняка заподозрит меня. – Ну а если тетрадь достанется похитителям, тебе придется придумать, как ее вернуть. А уже потом перейдем к первому пункту. – Легко сказать, – Сейго удивленно поднял брови. – Я вообще ничего не знаю о похитителях. – Я уверен, ты что-нибудь придумаешь, – оскал Рюука вернулся и даже стал еще шире. – В твоем распоряжении вновь окажется тетрадь смерти, а я уже успел убедиться, что ты можешь пользоваться ей не хуже Лайта. В любом случае, наблюдать за этим будет очень интересно. Боль перебралась от основания шеи в висок. Миура смотрел на бога смерти, понимая, что тот, фактически, не оставляет ему выбора. Вот в чем дело. Он вынуждает меня вернуться в игру по-крупному, потому что ему снова стало скучно. Именно поэтому он выбрал меня, а не Лайта, а вовсе не из-за какого-то там смущения, которое он наверняка не способен испытывать. – Мне нужно время, чтобы все обдумать, – он все-таки сказал эти слова, хоть и понимал, каким будет ответ. – У тебя есть около суток, – отозвался Рюук. – Я в любом случае отправлю к тебе Мидору. Если мое предложение тебя не устроит, просто откажешься от ее тетради. Но ты уже понял, как мне придется поступить в таком случае. Я не горю желанием отчитываться перед Королем. Садись за стол, Миура. Карты розданы. И не вздумай пасовать! Сейго закрыл глаза и попытался объективно взвесить ситуацию. В конце концов, он по собственной воле вернулся в команду расследования и понимал, что может не ограничиться функцией наблюдателя. Но снова пользоваться тетрадью смерти, больше того, вести тайную от Лайта игру, находясь при этом под его внимательным взглядом… Если он попадется, его уловка пятилетней давности непременно раскроется. Какие последствия это повлечет? Теперь, когда Кира так близок к своей победе, есть ли смысл устранять столь много о нем знающего Миуру? Но, какой бы расклад ни был выложен на столе, отказаться от игры Сейго не мог. Он уже держал карты в своих руках. – Я понял тебя, Рюук. Я сделаю все, что в моих силах. Открыв глаза, Сейго понял, что слова его были обращены в пустоту. Прекрасно справившись с ролью покерного дилера, Рюук покинул его и теперь, судя по всему, летел над солнечным и холодным Токио, направляясь в международный аэропорт в Нарите, префектура Тиба.