Вокруг Парадиза за восемьдесят дней

      Сижу я, значит, в своё новеньком кабинете, никого не трогаю, пишу самый важный годовой отчёт, который могли доверить только мне. Ничего не предвещает беды, да? А беда припёрлась. Правда, беда была ростом сто шестьдесят сантиметров, так что не страшно. А, нет, беда вызывающе пинает меня в бедро и чего-то требует.       — Быстро ко мне в кабинет, — прошипел наш сильнейший кактус, нависнув надо мной. Я только беспомощно отклонилась назад и выгнулась, чтобы не чувствовать его чертовски горячего дыхания на своей гладкой шее.       — Извините! — возмутилась я. — А почему это обычный капрал-недорослик мне приказывает?       — А потому что ты ещё не доросла до звания командора, — рявкнул Леви, схватив меня за рубашку на груди. Что он себе позволяет?!       Капрал бессовестно нависал надо мной, как коршун (самый красивый и горячий коршун, какого я только видела, но не суть), упёрся коленом в моё аппетитное, но при этом стройное бедро, и потянул мою рубашку на себя. Что он творит?! Нитки, державшие пуговицы, порвались, и рубашка распахнулась, обнажая мою прекрасную грудь, сравнимую только с блеском золотого солнца, сиянием серебряной луны, глубиной Марианской впадины и величием необъятного космоса. Леви распахнул свои серые глаза цвета водосточной трубы и уставился на меня, не в силах оторвать взгляд. В таком смятении я его ещё не видела. Я прогнулась в спине уже как могла, чтобы не прикасаться к капралу, а он только сильнее нависал надо мной. Ещё и смотрит не в глаза, ну гад! Я рассвирепела, схватила его за подбородок и подняла голову.       — Проститутка! — взвыл он, тыча в меня пальцем, и отскочил в сторону.       — Извращенец! — сразу же нашлась я. А-а, значит, ему не понравилось? Вот же урод! Да я здесь образец красоты! Я как Джиджи Хадид, моя фигура лучше, чем у Кендалл Дженнер, а моим формам люди воспевают оды! Ну уро-од, я такого не прощаю.       Я смело взялась за края рубашки и резко раскрыла её, являя миру себя прелестную, а потом с вызовом посмотрела на Леви. Он чуть не задохнулся, так и замер с разинутым ртом и широко раскрытыми глазами цвета крысы.       — Что-о, не нравится? — с вызовом спросила я.       Капрал не отвечал пару секунд, а потом вдруг резко подошёл ко мне, властно взял меня за тонкую талию и впился в губы горячим, страстным поцелуем, обхватив меня двумя руками. Ого, а целуется он не хуже, чем Эрвин! Но где набрался опыта? Ах, неужели ходил по местным борделям и ублажал проституток? Нет, я не позволю! Моя любовь... Хотя с каких пор этот воинственный обрубок — моя любовь? Но во мне всё равно поднялась горячая ревность, и я ещё сильнее впилась в чувственные губы капрала. Гладя его аристократичную бледную кожу, я думала, что вот он — миг истинного наслаждения.       Он отстранился, взглянул мне в глаза и подхватил мою ногу, а потом прижал к стене и снова поцеловал, пробивая вход в мой рот языком, как тараном. Когда мы всласть нацеловались, капрал подхватил меня на плечо и шлёпнул по моей круглой, как орех, попе, а потом понёс в кровать, пока я хихикала и отбивалась от него, говоря, что мне ещё писать отчёт. Сильнейшая тумбочка человечества оказалась не такой бесчувственной, как я думала сначала. Что ж, теперь между нами хотя бы всё ясно.       Я была такой страстной девушкой, каких капрал ещё не видывал. Чего я только не выделывала! Леви был поражён и даже зааплодировал мне, но потом вспомнил, что он это он и вновь стал мрачным букой. Я его не виню, пускай будет тем, кем захочет. Я пылко люблю его любым! Даже будь он бомжом.       Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается. И наши сладостные страсти с любовными позывами тоже. Одевшись, капрал одёрнул рубашку и сухо бросил со сталью в голосе:       — Завтра повторим.       Я возмутилась. Почему он решает за меня?!       — Эй, а ты не слишком ли много на себя берёшь?       — Я сегодня взял на себя твою пятидесяти килограммовую фигуру, конечно, я много на себя беру.       Я ахнула от такой вопиющей наглости.       — Я вешу сорок! И вообще, с чего ты решил, что я буду прибегать к тебе в постель по первому зову?       — Мелиорация! — рявкнул Леви. — За неподчинение убираешься в моём кабинете!       Ну это уже выше всякой наглости... Как он смеет?! Я чуть не задохнулась от его своевольства, но капрал лишь ухмыльнулся, сведя смольные брови, и сказал:       — Вот и славно. Жду сегодня ровно в три часа. Будешь протирать пыль.       Он вышел и закрыл дверь.       — Пыль у тебя в ***! — крикнула я в догонку.       Но делать нечего. Раз уж я подписалась на это дело, придётся убираться. Зато на моей стороне невероятная чистоплотность и чутью на пыль! Знаете, я с детства сама содержала свою комнату в порядке и убирала за собой после готовки, я просто не могу терпеть, когда рядом грязно. От меня не убудет.       В три часа я пришла в кабинет, и Леви вручил мне белую тряпку для пыли.       — Вытирай. Приду — проверю, — грозно сказал он, и я поняла, что шутки плохи.       Пришлось драить эту холостяцкую берлогу. За пять минут я убрала всё на столе, нижних полках и сундуках. Ха, управилась быстрее, чем в прошлый раз! Это мой рекорд. Но дальше дело не пошло. Я была слишком маленького роста и не доставала до верхней полки. Ох, да ещё эта спина опять болит! Никакого покоя в этом штабе... Так, сосредоточься, Мели, это всего лишь верхние полки. Я приподнялась на носки и вся вытянулась, оттопырив попу и грудь. Ну а что, если кто-нибудь зайдёт, я не должна терять своей красоты!       Вдруг раздались шаги. Ой, кажется, сюда идёт Леви. А-а! Скумбрию тебе в уши, ромашки мне на будущую могилу, арбуз тебе в… Ой, хотя не, этого не надо.       Так, я не убралась до момента его прихода, мне крышка! Дверь открывается, метр с кепкой входит в свой кабинет и видит меня. Его взгляд меня ется на гневный, сразу понятно — капралу не нравится, что я не успела.       — Я не достаю! — оправдалась я, помахав в воздухе тряпкой.       Капрал ни слова не сказал, только подошёл ко мне со спины и вдруг прильнул ко мне всем телом. Я напряглась, не понимая, чего он хочет.       — Не достаешь? — горячо зашептал он, объяв моё ухо огнём, на котором готовят гречку. Леви вдруг положил руки мне на талию и начал поднимать их вверх, плотно прислоняя ладони к моему телу. — А если я тебе помогу?       — Что ж, если хочешь помочь, — пламенно зашептала я, подыгрывая ему, — помогай.       Наши взгляды встретились. О да, огонь между нами разгорелся нешуточный.