Если ты не любим, но не знаешь в точности, любим ли возможный соперник, — а если их несколько, не знаешь, который из них счастливее тебя, — если находишься в том исполненном надеждой неведении, когда расточаешь на догадки невыносимое иначе волнение, — тогда все хорошо, можно жить. Но беда, когда имя наконец названо, и это имя не твое. Владимир Набоков
Самый хороший в жизни учитель — опыт. Малфой всегда полагался на него, следуя его результатам, как за колесом жизненного пути. Полагаясь на себя, он имел уверенность и четкое представление будущего. Нарцисса лишь подливала масла в огонь, твердя всю его жизнь из раза в раз, чтобы тот слушал лишь на себя. Ничто не могло сломить его стремление действовать по-своему. Доверив ему руководить новой группировкой, Волдеморт, возможно, совершил ошибку. Он создал вторую версию себя, такого же самоуверенного, со своими планами и целями на месте службы. Однако в Малфое хотя бы остались силы. И желание жить. Повзрослевший за чередой событий парень, молодой мужчина вновь учился прислушиваться к себе. Это было важно как для него самого, так и для окружающих его людей. Лазейки, пути и нити фактов спутались в голове и превратились в грубый узел. Ему предстояло долгое удовольствие вызволить себя из капкана реалии. Но сейчас, следуя за Диланом, что быстро вводил его в курс дела, Драко старался вникнуть в лепет помощника. Мысли, как назло, вертелись вокруг Подземелий, которые парень покинул еще двумя часами ранее. Нет, торопиться он не буде, и заставит ждать оставшуюся там девушку долго. — Орден намеревается договориться о встрече, о мирной передачи крысы в наши руки, — тараторил он, активно жестикулируя руками. Малфой давно заметил, что Бейтс был слишком эмоциональным для его должности. — Понятное дело, дружеского приема ждать нам не придется. Драко молча кивнул, размышляя об услышанном. Значит, Орден пронюхал, от кого происходит слив информации. Новость была не из лучших, Темный Лорд явно будет не в восторге. — Сколько у нас времени? — спросил Драко. — Времени нет. Встречу они хотят уже завтра. Малфой резко затормозил. Его брови взметнулись вверх, как и уровень раздражения. Орден был в своем репертуаре. — Много хотят, — выплюнул он, но все же задумался. — Собери всех, входящих в «Проект» в моем кабинете. — Уже собрал, — довольно произнес Дилан, и Драко усмехнулся. Все же, от этого паренька было много толку. Было удивительно, когда он успел созвать всех, да еще и в такое время. Малфой со всеми прошедшими разборками в бессонной ночи после Игр только сейчас обратил внимание на часовую стрелку. Она указывала на пять утра. Они продолжили путь, но уже в более размеренном темпе. Времени было в обрез, а план должен быть готов к вечеру. Орден явно замышлял неладное, только слепой не заметил бы фальши между каждым их словом. — Кстати, личность нашей крысы известна? — Малфой совсем позабыл, что ранее даже не интересовался этим. Дилан напряженно поджал губы и отрешенно кивнул, что не проскользнуло мимо внимания генерала. Он уже привык читать напарника, как открытую книгу, но такая реакция заставила лишь напрячься. — Да, она никогда и не была секретом, — начал он, но, заметив нетерпеливость Малфоя, сказал: — Теодор Вальфинг Нотт. Прозвучавшее имя заставило мускулы лица болезненно дрогнуть. Ладонь резко сомкнулась в кулак, а потемневший взгляд лезвием заскользил по стенам коридора. С Теодором Ноттом расстались они довольно грубо, а внезапно прервавшаяся дружба оставила не лучшее впечатление о каждом. Малфой молча сделал выводы об этом человеке: Теодору доверять было невозможно. Нотт являлся тем, манипулировать которым труда не составило бы даже комару. Он был настоящим трусом, что умел быстро и ловко перебегать с одной стороны на другую. Нынешний статус крысы отлично походил этому человеку. — Понятно, — единственное, что бросил Малфой Бейтсу перед тем, как войти в свой кабинет. Здесь уже находилось ровно сорок человек, имена которых ему ранее предоставилась возможность вписать в новый проект Темного Лорда. Ситуация походила на закрытую сделку, доступ к которой был лишь у доверенных лиц. Передача крысы в свои руки — дело пыльное. Никто не мог дать гарантию о том, что сможет вообще выбраться оттуда живым. Драко уже удосужилось узнать, на что готов Орден ради победы. Он прошел вдоль резко вытянувшихся по струнке солдатов и подошел к своему столу, давая знак «вольно». Среди многочисленных голов собравшихся он зацепился за одну черноволосую, и только сейчас вспомнил об обещанном разговоре с Блейзом. Они обязательно поговорят. — Отлично, спасибо, что отреагировали на срочный сбор. Смею вас поздравить с первым нашим делом в более узком кругу, но зацикливаться на этом не будем. Орден решил вернуть нам нашего человека добровольно. Если хочет, мы предоставим им такую возможность, — парировал Драко. Он оперся ладонями на стол, и словно нависая над образовавшимися под носом картами, изъяснял задачу верным ПСам. Дилан, заметив сгустившиеся тучи над генералом во время его ожидания, тут де подоспел к столу. — Орден выдвинул требование провести сделку здесь, — он указал на песочную местность, расположенную на самом юге Лондона. — Пляж «Brent Cross», квадрат 238. Зона небольшая, но просторная. — Значит, хотят свободное небо над головой, — кивнул своим домыслам Драко, продолжая смотреть на золотистый островок среди зелени и деревьев, изображённых на карте. — Верно, — подтвердил Дилан. ПСы один за другим склонялись ближе к столу, стараясь рассмотреть карты краем глаза. Малфой же не обращал на них внимание вовсе. Он резко поднял голову на присутсвующих, и те мгновенно встрепенулись. — Фрэнк и Харольд, выясните, кто завтра будет со стороны Ордена. Мне нужна любая информация: имена, возраста, как часто дышат и выходят покурить, — давал он указания, наблюдая, как названные солдаты выходят чуть вперёд и, четко кивнув головой, сливаются с толпой. — Самуэль, проверь Подземелья на наличие свободных камер в случае, если нам придется принимать гостей, — он вспомнил главного целителя, но не заметил того в кабинете. — Шелдеру передайте, чтобы проверил свои запасы зелий и был готов принимать раненных еще с восхода солнца. Он задумчиво обвел каждого взглядом. — Томас, Чарли и Муха отправятся сегодня вечером в квадрат 238. Будете сторожить местность до начала сделки. Проверите пока там все на наличие антиаппарационного купола или любых других ловушек. Малфой наблюдал, как из толпы вышло всего два солдата. Скользнувшая вверх бровь заставила тех буквально тараторить. — Муха спит, генерал, — произнес Томас, не смотря в глаза Драко. Он, в свою очередь, бросил тяжелый взгляд на Дилана, но тот лишь пожал плечами. Испустив тяжелый выдох, Малфой не сдержался от резкости в голосе. — Так будите! — гаркнул он. Двое ПСов тут же выскользнули за дверь. Ночь без сна плохо сказывалась на его работоспособности. Несмотря на то, что та вовсе началась с неудивительных новостей о Гермионе Грейнджер, продолжением всему этому стал внезапно оживившийся Орден. Он сильно ущипнул себя за переносицу и пару раз моргнул. На плечо легла рука Дилана, что вместе с ним провел эту ночь сначала за одним расследованием, а теперь занимался последующим. — Хоть кто-то сегодня выспался, — произнес он так, чтобы слышал только Бейтс, и невольно вспомнил худощавого взрослого мужчину. Прозвали того «Мухой» за его быстроту. Неизвестно как, но ему всегда удавалось выходить сухим из воды. Малфой, наконец, выпрямился, больше не ощущая тяжесть чужой ладони. Оглядев собравшихся, он подумал, что для них задания у него нет, кроме как быть готовыми к завтрашнему дню. Внезапно изменившись в настроении и повеселев, он произнес: — Ну, а раз остальным нечем заняться, может, придумаем нашей банде название? Группа Пожирателей активно поддержала его идею, выдвигая свои варианты и громко насмехаясь над чужими. В разгар образовавшейся шумихи им быстро удалось избрать самое подходящее их коллективу название. Так «Проект» Темного Лорда под руководством генерала Малфоя приобрел название «R98». Это был код МКБ-10 «Смерть без свидетелей». Похоже, всех все устраивало.***
Ощущения после долгожданного сна были поистине незабываемыми. Проведя собрание в разгар пения петухов, Малфой почувствовал накатившую усталость лишь когда коснулся головой подушки. Он провалился в беспрерывный сон на целых пять часов, и казалось, что даже известь о кончине войны не могла заставить Драко распахнуть глаза. Но встать все равно пришлось. Мысли об ожидающей в темницах девушке не покидали его ни на секунду. Было странно осознавать свою тягу спуститься вниз, зная, насколько сильно он не хотел смотреть правде в глаза. Однако трусом Малфой не был. Но что-то в том факте, что Дебора уже извелась в ожидании, забавляло Драко. Он позволил себе мучительно медленно подняться с кровати и так же не спеша провести полчаса в ванной комнате. Под струями обжигающего кожу кипятка его мышцы, наконец, смогли расслабиться. Не спокойная неделя прошла не бесследно, и Малфой лишь сейчас смог осознать, насколько сильно было наряжено все тело. Покинув душевую, все еще хранившую запахи мяты и пергамента, Драко принялся за одежду. Времени было полно, он с хитрой ухмылкой на лице поглядывал на часы. Дебора находится в Подземельях почти двенадцать часов. Этого времени с головой хватает на прекращение действия зелья. Но не изменял своему выбору. Не спешил. Возможно, боялся на самом деле столкнуться за решеткой с глазами Гермионы Грейнджер. Его позору не было бы края, узнай Волдеморт, что грязнокровка под его же розыском сумела прокрасться в армию Пожирателей и все время быть под носом. Малфой поежился, на секунду представив страшные последствия, и быстро отогнал мысли в сторону. Может, Темный Лорд смягчит его наказание, узнав, что ему все же удалось уличить вокруг себя неладное? Плевать. Покидая комнаты и следуя знакомой траекторие, Драко ощущал странные изменения внутри себя. Казалось, словно ставшее колом напряжение застряло где-то между двумя легкими, затрудняя и так прерывистое дыхание. Крепкая грудь вздымалась медленно, почти судорожно, пока ноги вели вниз. Он ненавидел себя за все еще способные существовать внутри него эмоции. Хотелось отсечь их от себя, как руку. Одним лишь взмахом чего-то острого. Но этого не произойдет. Будь что будет. При любом развитии обстоятельств кому-то будет только хуже. А он уже не знал, на что надеяться. Драко слишком быстро спустился внутрь. Казалось, тот самый кол возрос внутри него. Дышать было совсем трудно, практически невозможно. Присутствовало желание скинуть эти ощущения на нехватку воздуха под землей, но этого просто не могло быть. Принимать свои чувства почему-то тоже не хотелось. Он двинулся налево, как двенадцать часов ранее, прошел вдоль ровно двадцать пять камер давно бодрствующих пленников. Малфой не помнил, когда в последний раз заходил сюда в разгар дня. Ноги сами остановились напротив нужной камеры. Оборачиваться и всматриваться в сумрачную темноту желания не было, Малфой будто приклеил взгляд к сырому полу напротив. Вонь стояла отвратительная, словно чей-то мочевой пузырь размазали прямо по стене. Зная своих подчинённых, подобным пыткам место все же есть. Сумело привлечь его внимание молчание в ответ. За решеткой не раздавалось ни звука. В мыслях проскользнула догадка, что заточенная по ту сторону вовсе не хотела, чтобы кто-то знал о ее существовании. И он был прав. Голова невольно повернулась туда, где в прошлый раз Малфой оставил напуганную девушку досматривать свой сон. Тогда Драко был готов поклясться, что еще немного и ее глаза вылезут из своих орбит. И пусть на тот момент девушка выглядела забавно, сложившаяся из совсем не приятных фактов ситуация не давала насладиться ему чем-то обыденным. Не позволяла насытиться женской красотой, а Дебора, несомненно, владела ею. Взгляд невольно проследил путь дальше, к пустой кровати и не тронутому подносу с едой. Глаза двинулись вперёд, к самому темноту углу, и только тогда Малфой заметил почти незаметные очертания женской фигуры. Она сидела, сжавшись в самом конце камеры, боясь даже дышать. Наверное, еще не успела понять, что на этот раз явился он. Это забавляло не меньше. — Долго будешь там сидеть? Озвучил вопрос Малфой, а сам напрягся. Ритм сердца ускорился, принимая режим легкой пробежки, но еще не погони. Драко боялся оторвать глаза от зашевелившихся очертаний, не хотел вернуться ими вновь и увидеть на том месте Гермиону Грейнджер. Несмотря на огромное желание повидаться именно с ней, Драко молился всем богам застать прямые волосы. И… Они его услышали. Из тени более уверенно шагнула все та же Дебора Юманс, с длинными прямыми прядями и более высокого роста. Наступило блаженное облегчение. — А теперь вы расскажете мне, какого черта я провела здесь пол дня и почему вы называли меня тем странным именем. Облегчение быстро сменилось новым грузом, состоящим из новых появившихся вопросов. — Ты знакома с Гермионой Грейнджер? — спросил четко он, не зная, на какой ответ рассчитывать. Дебора отрицательно качнула головой, и, наверное, это было наилучшим вариантом. — Что-то не так? — наступил ее черед хмуриться, а его — в задумчивости молчать. Он отошел чуть в сторону, косо поглядывая на замок. Что с ней делать, Драко не знал. Увидеть здесь Грейнджер было бы полным сумасшествием, но это многое бы объяснило. Теперь же, глядя на твердо стоящую перед ним Юманс, хотелось с силой протереть глаза. Может, ему мерещится? — Вчера напарник показал мне одно видео, связанное с разыскиваемой мной девушкой, — начал он издалека. — Момент был записан уличной камерой видеонаблюдения. Кажется, наша всезнающая Грейнджер все же умеет оступаться, — он усмехнулся, сказав это будто самому себе. — На нем она входила в дом своей знакомой, но спустя пару часов… — он окинул ее странным взглядом. — Из него выходишь ты. Прочесть эмоции напротив было довольно трудно. Сначала он наблюдал за тем, как по мере осознания лицо девушки плавно вытягивалось, словно чьи-то руки тянули за две ниточки. После ее брови нахмурились в глубокой задумчивости, создавая подобие домика. Ему почти захотелось разгладить выступившую складку между бровей, но Драко тут же отвлекся на резкую смену эмоций девушки. Та будто по щелчку пальцев увернулась от мыслей и, вскинув голову, уставилась в ответ. — Вы будете меня пытать? Будете держать здесь? — голос ее не дрожал, но вполне походил на взволнованный. — Я понимаю, вы подозреваете меня… — Ты права, я подозреваю тебя, — перебил он почти грубо, подходя к замку. — Но держать здесь вечно не намерен. Она вновь нахмурилась, не отреагировав даже на раскрывшийся проход. Своей недоверчивостью и чрезмерно активным мозгом Дебора напоминала Малфою кого-то смутно знакомого. Он мотнул головой. — Что это значит? — спросила она, наблюдая за расцветающей на лице напротив ухмылкой. — Это значит, что есть только один способ узнать, на самом ли деле ты в собственной шкуре.***
Сердце гулко билось где-то в районе животе. Нет, пяток! Он вел ее по Мэнору вновь, но уже не держал насильно. Лишь проверял, следует ли девушка за ним. Они шли на улицу, Гермиона знала это. И почему-то от осознания становилось не легче. Вдруг он убьет ее прямо на пороге собственного дома? Или заставит кого-то убить? Малфой не дурак и прекрасно знает, насколько тяжело настоящей Грейнджер дается каждая смерть. Ее потряхивало, ударивший в голову адреналин, подобно карусели, раскрутил ее чуть ли не до тошноты. Ожидание длилось почти вечность, и каждая прошедшая минута была сродни веку. Драко ступал уверенно и твердо, почти убегал от нее своими широкими шагами, а после сразу испепелял взглядом, не желая задерживаться в ожидании. Ставший более осенним воздух ударил в лицо, подхватывая ее пряди в легкий танец на ветру. Гермиона сильнее сжалась в своей тоненькой пижаме и с завистью глянула на теплую мантию Малфоя. Казалось, та ему изначально была не нужна. Вещица безвольно свисала с его широких плеч, будто являлась лишь дополнением к мрачному черному образу. В таком виде он походил на дракулу, что вцепится в ее шею и высосет из нее всю кровь. Хотя, Малфой уже это сделал. Без лишних клыков и силы. Грейнджер внезапно затормозила, в последний миг спасаясь от столкновения с его спиной. Кажется, они пришли. — Что мне надо делать? — ее голос дрожал, но уже от холода. Девушка старалась не показывать свой дискомфорт, уверенно стоя на двух ногах. Малфой вновь странно на нее покосился. По телу тут же разлилось тепло от знакомого заклинания, брошенного не ею. Вмиг стало так уютно и почти безопасно, что хотелось растечься лужицей на выжженной траве. Рассыпаться в благодарностях желания и сил не было, Гермиона лишь кивнула. Кажется, Драко этого даже не видел. — Ты будешь летать, — спокойно сказал он, протягивая ранее призванную Акцио метлу. Она уставилась на него, не понимая, к чему он клонит. Летать? Она? Он хочет, чтобы она…? В следующую секунду хотелось рассмеяться, громко и звонко. Так, чтобы этот смех перерос в настоящую истерику, позволяя Гермионе наконец избавиться от замка, повисшего на сундуке ее чувств. А он хитер. Малфой не упоминал, умеет ли Грейнджер летать. Давал возможность определиться ее полету самому. Боже, она боится летать больше смерти! Об этом в школе знал каждый. Глаза снова упали на метлу. И что ей делать? Притвориться умеющей управлять этой деревяшкой и лишь сильнее выдать себя, или пустить на самотёк, тем самым выдав себя? Она не заметила, как в задумчивости склонила голову на бок и слегка прикусила губу. Шестерёнки внутри нее заработали активнее, чем когда-либо. Нужно было срочно решать. — Хорошо, я прокачусь, но лишь при одном условии, — она посмотрела на него, заметив блеснувшее удивление в его глазах. — Если я утешу вашу фантазию и докажу, что я – это я, вы мне должны будете желание. Длинные секунды повисшего молчания заставили сильно напрячься Грейнджер. Но Малфой не дал ей заскучать. Он скопировал наклон ее головы и с такой же задумчивостью произнес: — И какое желание ты хочешь? — Скажу после, — она хитро улыбнулась и выхватила из его рук метлу. Ладно, будь что будет. Гермиона постарается прокатиться не так плохо, как это бы сделала засевшая в его голове ее школьная версия. Дрожь при осознании того, на что она согласилась, окатила все тело, но девушка упорно старалась собой совладать. Грейнджер напрягла каждую мышцу, приказывая собственным конечностям перестать биться в мелких конвульсиях. Она неуверенно коснулась деревянного ствола, и только мысль, что Малфой смотрит, заставила ту выглядеть более смелой. — Мерлин, помоги мне не разбиться, — прошептала она и тут же оттолкнулась от земли. С силой заставив себя не произносить ни звука, Грейнджер ощутила обдавший ее силуэт ветер. Он игрался с ней, будто заманивал двигаться дальше, а она слушалась, задавая направление руками. Девушка также заставила себя не смотреть вниз, боясь потерять ту единственную нить самообладания, что у нее еще осталась при себе. Улетать высоко она не планировала, только сделать пару кругов. Желание поскорее ощутить под ногами землю было выше необходимости распахнуть глаза. Она пыталась быть слепой. На удивление, метла была довольно податливой и послушной, что было лишь на руку. Та четко следовала заданному маршруту и только раз намеревалась скинуть с себя девушку. Когда Грейнджер чуть было не упала. Ее конечности заледенели, а пульсирующая жилка на шее в любой момент грозилась взорваться. Гермиона опасалась смотреть вниз, плотно сомкнув веки и заранее зажав язык между зубов в случае, если ей захочется закричать. А ей хотелось. Она чувствовала испытывающий взгляд серых глаз на себе. Они прожигали в ее летающем образе дыру, цеплялись за каждую проскочившую на лице эмоцию, намереваясь прочесть в ее движениях Гермиону Грейнджер. Девушка, в свою очередь, старалась шевелиться не как раньше. Страх отнимал возможность нормально дышать, смотреть, функционировать. Гермиона не летала со времен школьной скамьи, кажется, четвертого курса. Тогда она еще таила надежду побороть страх высоты и полезла на метлу добровольно. Увы, полет не обвенчался успехом, и юная гриффиндорка всю последующую неделю пролежала в Больничном крыле с разорванной связкой кисти. Она вцепилась в деревянный ствол мертвой хваткой, боясь соскользнуть со вспотевшими ладошками вниз. Все ещё не открывая глаз, Грейнджер постаралась выровнять дыхание и прислушаться к легкому свисту ветра. Было не холодно, скорее невыносимо жарко от затаившихся эмоций где-то глубоко в груди. Они разжигали там огонь и распространяли жар по артериям, заставляя все тело гореть. Направив метлу в сторону, она пролетела еще около двадцати метров. Во всем остальном полет прошел замечательно, выше всяких ожиданий. Она была уверена, что времени, проведённого в воздухе, было предостаточно, чтобы Драко сделал все необходимые выводы, и поспешила спуститься вниз. Ощутив под ногами твёрдость земли, с ее шеи тут же исчезла душащая веревка. — Ты не открывала глаз, — раздалось из-за спины. Грейнджер медленно обернулась. — Воздух больно бьет по ним. Сверху довольно ветрено, — она натянуто улыбнулась. — Ну что, вы удовлетворены? Он молчал мучительно и непозволительно долго. Малфой сканировал ее фигуру взглядом, будто пытался сквозь слои одежды разглядеть хоть что-то ранее знакомое. Жаль, что он помнил ее лишь с четвертого курса. С того момента произошло много перемен как с ее телом, так и с внешностью. Затем он поднял свой взгляд. Серый, но уже менее холодный. Скорее, просто серебряный, может, стальной, но тот не казался ей суровым. Впервые за долгое время Грейнджер была этому рада. Что-то в его глазах заставило внутри нее толкнуться с новой силой. Сердце. Черт бы его побрал. Она не раз мечтала за последнее время избавиться от него, но после останавливала себя. Это была плохая идея. — Какое твое желание? — прохрипел он, окончательно сводя ее с ума и вызывая миллион мурашек по всему телу. Такой он нравился ей больше. Таким она его полюбила. И все еще таила надежду повстречаться с таким Малфоем вновь. Гермиона тихо откашлялась, давая голосу прорезаться. Она боялась разрушить ставший хрупким момент, но не могла отказаться от собственного любопытства. — Покажите мне драконов.