***
Они быстро отыскали Генри, тренирующимся на износ на улице, и расположились в одной из гостиных Мэнора. Бейтс принес две бутылки красного вина и одну огневиски. Гермиона, смерив косым взглядом их сегодняшние запасы, предположила, что этого будет недостаточно. Ей впервые хотелось по-настоящему напиться. Поленья в камине тихо потрескивали, и тепло разносилось по всей комнате. На душе было одновременно гадко и пусто. Желание освободить свою голову от лишних мыслей и наконец забыться лишь росло. Генри тяжело дышал после изнурительной тренировки, которой даже не было в расписании. Грейнджер была уверена, что так он пытался заглушить внутри боль. Кристина и его друг тоже. И смотря на это крупное и крепкое тело с таким жалостливым, почти обреченным взглядом, ей резко захотелось его обнять. Но вместо этого она лишь молча положила ему руку на плечо, удивившись тому, какой крошечной оказалась ее ладонь на фоне широкого плеча мужчины. Генри в ответ благодарно кивнул, и Гермиона убрала руку. Дилан молча протянул ей бокал красного вина, и она слабо улыбнулась. — Я был рад узнать, что ты справилась, — сказал Генри, отпивая свою порцию. — Если честно, я ожидал другого. — Чего же? — насупилась она, наблюдая, как губы Генри растягиваются в самодовольной улыбке. — Думал, ты с криками убежишь сразу после того, как почувствуешь запах сырой шерсти. Гермиона фыркнула. — Сказал тот, кто чуть не лишился ноги. — Ты так вообще неделю восстанавливалась после этого! — возмутился он, а спустя мгновение глухо рассмеялся. — Мерлин, это так глупо. Девушка взглянула на него. На мужском небритом лице заметно прибавилось морщин, и свежие воспоминания вновь настигли ее. Грейнджер поспешила попробовать вино. Взгляд округлился от сладкого и приятного на вкус алкоголя, и она посмотрела на Дилана. — Это алкоголь генерала. Если он заметит, я сдам тебя. — Ну и ладно, — весело произнесла девушка, и подумав о Драко, покраснела. Она бы хотела, чтобы он присоединился к ним сейчас. Время шло, и алкоголь медленно развязывал языки. Ведя непринужденные беседы, им почти удавалось насладиться происходящим. Дилан много улыбался, и ямочки на его щеках казались очень милыми. У Генри голос стал громче, и Бейтсу часто приходилось напоминать ему о необходимости вести себя тихо. На лице Грейнджер сиял легкий румянец, и смеяться стало менее страшно. — …и я ему тогда ответил: «Я бы никогда так не поступил, но если бы это был ты — с удовольствием». Вы бы видели его лицо… — Генри покачал головой и тихо усмехнулся, допивая содержимое бокала. — Я никогда не думала, что ты такой, — подметила Гермиона. — Я и сам не ожидал, — он пожал плечами. — Сколько вас тогда было? — спросил Бейтс. — Около двадцати. — Ничего себе! — искренне удивилась Гермиона. — Тогда порядки другие были. — И все таки, как ты оказался здесь? — вновь поинтересовалась Гермиона, вспоминая, как двадцатью минутами ранее задавала этот же вопрос, но была ловко проигнорирована. — Очевидно, что по желанию. Ты разве нет? Вопрос почти ввел в ступор и даже слегка отрезвил разум, но Гермиона слишком хорошо знала свою легенду, чтобы так просто ее забыть. — Верно, по своему, — она кивнула. — Меня привлекают цели Волан-Де-Морту. Я желаю возмездия. Слова соскакивали с языка легче, чем Грейнджер предполагала, и только после поняла, что сказала чистую правду. Она жаждет возмездия, но не такого, о котором мечтают присутствующие в этой комнате. И только сейчас до нее дошло, что она ходит по тонкому лезвию ножа. Уже давно ходит. А еще в этой комнате, помимо ее так называемых друзей, находятся в первую очередь Пожиратели смерти. Те, коих она презирает и кому желает смерти. Эта мысль бросала в пот, но может ли она желать самой себе смерти? Ведь отныне и на ее плече есть метка. Наверное, да. Мысли разбегались, и Гермиона приказала себе собраться. Для пущей убедительности она сделала невинный глоток и подняла голову, однако споткнулась о взгляд Дилана. Он смотрел задумчиво и пристально, будто пытался заглянуть в душу, и Грейнджер машинально проверила свою окклюменцию. В ее голове никого не было. — Возмездия? А наша Дебора не промах, — хохотнул Генри и посмотрел на Дилана. — Плеснешь еще стаканчик? Бейтс молча налил добавки. — И как же ты хочешь добиться возмездия? — вопрос Дилана звучал скорее как утверждение, но девушка ничуть не смутилась. — Верной службой и своей жизнью, если на то пойдет, — ответила она, смотря прямо в глаза напротив. Голос даже не дрогнул, и Грейнджер почти была горда за себя. Повисло молчание, в ходе которого Генри откинулся на спинку кожаного дивана, а Гермиона продолжила анализировать Дилана. В какой-то момент ей даже показалось, что он знает больше, чем следует, и подобные умозаключения сводили с ума. Грейнджер тряхнула головой и вслушалась в треск камина. — Пожалуй, принесу добавки, — Бейтс взглянул на опустошенные бутылки, и хлопнув себя по бедрам, поднялся с кресла. — Ты не обязан... — Все в порядке. Я быстро. Парень спешно покинул гостиную, оставляя ее наедине с Генри. И почему-то именно в этот момент она почувствовала необходимость в обсуждении одной темы. Отставив пустой бокал, девушка наклонилась к мужчине, но начинать разговор не спешила. По профилю Генри, чьи брови нахмурились, а губы поджались, Грейнджер сделала вывод, что он понял, чего она хочет. — Спрашивай, — тихо произнес он. — Вы с Кристиной были кем-то большим, чем просто друзья, верно? Он замялся, и она поспешила добавить: — Если ты не хочешь го... — Все в порядке, ты имеешь право знать, — Генри посмотрел на нее, и в его глазах читалась боль. — Ты ведь была ее подругой. Губы невольно разомкнулись, и резкий выдох был похож на удар под дых. Почему-то слышать об этом куда больнее, чем думать. — Да, у нас был роман. Она мне нравилась... нравится, — осекся он, и взгляд его опустился на собственные кулаки. — Когда я узнал, что она не выжила... я хотел пойти искать ее. Пойти искать тебя. Но в итоге я просто заплакал, как школьница на выпускном. Его смешок звучал сухо, и Гермиона вернула руку на его плечо. Дышать становилось тяжелее, но плакать было нельзя. — Уверена, сейчас она смеется над нами, — усмехнулась Грейнджер, и Генри вместе с ней. — Это уж точно. — Крис пришла сюда, чтобы найти своего брата Одиса. Полагаю, теперь это наша головная боль. Генри качнул головой. — Нет. Я найду его сам. — Уверен? — Абсолютно. Она кивнула головой и отдалилась. Наступила тишина, и они знали, что в эту минуту они оба отдают дань Кристине. По крайней мере, им это было необходимо. С каждым разом терять людей становилось все легче, и это вовсе не являлось грубостью. Всему вина судьба, строящая свои козни, а еще война, делающая людьми жестокими. Это не ее вина, нет же? Спустя еще пять минут в коридоре послышались шаги. Настроение тут же поднялось, и, ожидая увидеть на пороге Дилана с прибавкой, девушка расплылась в довольной улыбке и обернулась. Однако сердце пропустило удар, а улыбка моментально спала с лица, когда теплый шоколад в ее глазах столкнулся с холодом айсберга. Чем-то походило на трагедию с Титаником, ведь она точно также, как и корабль, стремительно шла ко дну. Гермиона, черт возьми, каждый раз тонула, стоит Драко Малфою оказаться в поле зрения. Его высокий силуэт, как всегда облаченный во все черное, возвышался над ней, хоть и находился в паре метров от нее. Пристальный взгляд, пульсирующая жилка на шее. Бледная кожа приобрела оттенки, когда теплый свет от камина упал на лицо, делая скулы более острыми. Грейнджер почти порезалась о них взглядом. Законен ли тот факт, что он способен убить ее, при этом ничего не сделав? Должно быть, так действует на нее алкоголь. В который раз тряхнув головой, Грейнджер отвела глаза. — Смею предположить, у нас проблемы, — шепнула она Генри, и тот мгновенно оживился. Заметив генерала в дверях гостиной, он вскочил с места, и любой признак алкоголя испарился с его лица. — Генерал, мы... — Свободен, — сказал Драко, однако его внимание было вовсе не на солдате. Грейнджер чувствовала его взгляд на собственном затылке, иначе больше неоткуда было взяться этому сквозящему чувству холода. Генри замялся. — Я бы не хотел оставлять Дебору. Прошу, не наказывайте ее. Жжение с затылка исчезло, и Гермиона позволила себе выдохнуть, предположив, что Драко больше не смотрит. — Ты свободен, — чеканил он буквы, намекая на то, что его терпение не вечное. Генри бросил на нее жалостливый взгляд, но Гермиона только кивнула, пусть мысленно и молила не бросать ее тут одну. Мужчина, в свою очередь, быстро извинился и исчез. Все внутри ходило ходуном, а биение сердца ощущалось где-то на макушке головы. Сжавшись на диване, девушка желала вовсе исчезнуть или стать невидимкой. Всяко лучше, чем одновременно плавиться и замерзать под взглядом этих глаз. Тишина и полное бездействие с его стороны походило на охоту, когда охотник затаивался в кустах перед нападением на свою добычу. И это пугало. Хотелось обернуться, проверить, там ли он еще, однако сомнений не было: Драко там. Стоит на месте, словно чего-то ожидает, и смотрит так, будто мысленно вскрывает ее голову голыми руками. Может, ей стоило что-то сказать? Может, Малфой ждет чего-то определенного? Мозг почти опух от бесконечного потока мыслей, и, в конце концов, сдавшись, Гермиона обернулась. И оказалась вовсе обездвижена от того факта, что теперь Драко стоял напротив нее. Как он… — Что ты делаешь? Его вопрос был неожиданным, и прилетел ей точно в лоб. Грейнджер нахмурилась. — Делаю что? Его глаза упали на опустошенные бутылки, и теперь Гермиона себя чувствовала несовершеннолетней преступницей, пойманной отцом за распитием алкоголя. Щеки покрылись почти детским румянцем. — Дилан принес их, но обещал свалить вину на меня, если ты узнаешь, — поспешила оправдаться Грейнджер, только потом осознав, насколько нелепо она звучала. Драко заинтересованно склонил голову вбок, продолжая возвышаться над ней, но уже в разы ближе. Теперь в его глазах злость сменило… веселье? — Тогда ты тот, кого мне стоит наказать? — произнес он, растягивая губы в кривой ухмылке. Лицо Гермионы вмиг покрылось еще большим румянцем, ведь сказанное им звучало слишком двусмысленно. Градус в гостиной стремительно рос, и она была удивлена, что может быть настолько красной. Это точно действие алкоголя. — Ну… Ты ведь не всерьез собираешься… — Выпитой вами бутылке вина около трёхсот лет, а огневиски – подарок от Блейза на мой пятнадцатый день рождения. Предлагаешь мне просто забыть? Девушка, почувствовав, что вот-вот сгорит, попыталась спрятаться за стеной прямых волос. — Прости, мы просто хотели чуть-чуть выпить. Малфой резко склонился над ней, и Грейнджер слегка вздрогнула. Теперь они были слишком близко друг к другу. Глаза в глаза. Все тот же айсберг и незаменимый корабль. Вот она тонет, и никто не отзывается на мольбы о помощи. Гермиона медленно моргнула, боясь, что он исчезнет. Почти фарфоровая кожа, морщинка между бровей, и снова эти глаза. Она давно их пленница. Наверное, Драко хотел сказать что-то колкое, но быстро об этом забыл. Он разглядывал ее медленно, внимательно, словно его волновало в ней все вплоть до количества ресничек на каждом глазу. Грейнджер не дышала, но и он, казалось, тоже. Воздух был горячим. Чертов камин. Время замедлило свой ход и вовсе перестало существовать. Сколько они так пробыли? Минуту, две, а может это длится всего секунду? Гермионе нельзя пить. Малфой чуть сощурил взгляд и поджал губы, а Грейнджер не могла на них не посмотреть. Забывшая обо всем и думающая только о его губах, девушка чуть не прослушала тихое: — Мне не нравится, когда ты не в своем теле. Нехотя вернувшись к штормовым глазам, Гермиона шепнула: — Так сними кольцо. И он снял, даже не задумываясь. Быстро нашел своей ладонью ее, и, не глядя, снял. Женское тело стремительно начало меняться, и ладонь, до сих пор лежащая в его, уменьшилась. Касания Малфоя были тёплыми, почти обжигающими. — А если кто-то войдет? — продолжала шептать Грейнджер, предположив, что попросту разучилась говорить. — Пусть попробует. Наверное, это ее личный круг ада: находиться так близко, но не иметь возможности иметь что-то большее. Но Гермиона с радостью будет вариться в этом котле вечность. Возможно, она добровольно в него залезет. Серые ободки упали на девичьи губы в ответ, и Грейнджер уже хотела поддаться ему, как Драко резко отстранился. Ладонь исчезла с ее собственной, и холод вновь обрушился на нее. — Ты пьяна. Пойдем, я провожу тебя, — сказал он, отходя чуть дальше и расстегивая первые пуговицы рубашки. Ему жарко? — Я не хочу в комнату. — Если ты будешь капризничать… — Отведи меня куда-нибудь, — предложила она, пересекаясь с ним глазами. — Я ведь далеко не весь Мэнор видела. Уверена, здесь много красивых мест. Драко сунул руки в карманы брюк и ненадолго задумался. Грейнджер продолжала сидеть на диване и смотреть на него снизу-вверх. — Хорошо. Вставай. Он дождался, когда она твердо встанет на свои ноги, и только после двинулся к дверям. Девушка засеменила следом. — И куда мы идем? — спросила она, как только они вышли в холодный коридор. Обхватив себя руками, Гермиона вспомнила о кольце и затормозила. — Малфой, меня может кто-то увидеть. Он резко остановился и обернулся. — Здесь никого нет. Дилан специально привел вас в мертвое крыло, — снова обернувшись, он бросил через плечо. — Мы идем в библиотеку. — В библиотеку? Я ведь ее видела! — Но это и есть самое красивое место в Мэноре. Тем более, ты ослушалась моего приказа, когда я сказал Дилану показать тебе книги. Тебе следует взглянуть. — А что с Диланом? — нахмурилась девушка, только сейчас осознав, что он так и не вернулся. Малфой хмыкнул. — Отправил его спать. Он совсем разучился делать что-либо тихо. Гермиона нахмурилась. — С ним ведь все нормально? — осторожно спросила она, продолжая двигаться следом. Драко повернулся к ней профилем, и смотря на его нахмуренный вид, Грейнджер предположила, что ее вопрос его… обидел? Точеная челюсть напряглась, и ей почти стало стыдно за свой вопрос. — Да. Оставшийся путь они не разговаривали. Драко делал широкие и быстрые шаги, из-за чего Гермионе пришлось чуть не бежать за ним. Только когда ее зубы почти забились друг от друга из-за холода, она почувствовала вмиг разлившееся по телу тепло. Увидев в руках Малфоя палочку, которую он быстро спрятал за пояс, Грейнджер смущенно улыбнулась. Темнота коридоров, больше походящих на огромный лабиринт, завораживала, и девушка не могла оторвать глаз от сотен картин предков Малфоя. В рамах были изображены статные люди в дорогих шелках, и шеи их всегда были богато украшены золотом, а на указательном пальце неотъемлемый атрибут — фамильный перстень с буквой М. И несмотря на то, что здесь Грейнджер чувствовала себя чужой, алкоголь придавал уверенности. И в то время, как косые взгляды упирались ей в спину, девушка в ответ лишь гордо вскидывала головой. Вскоре показались высокие двери библиотеки. Когда Драко резко затормозил, ей пришлось свернуть чуть в сторону, чтобы не врезаться в его спину. — Что-то не так? — спросила она, вставая рядом. — Подожди здесь. Мне надо убедиться, что внутри никого. Не дожидаясь ответа, он скрылся за дверьми, а спустя ровно десять секунд вернулся и придержал ей дверь. В темное время суток библиотека приобретала более таинственную сущность. Казалось, из-за любого стеллажа в любой момент покажется чья-то тень, но внутри царила мрачная тишина. Запах древних фолиантов ударил в ноздри, а любезно зажженный Малфоем камин слабо согревал. Находиться здесь каждый раз было подобно побегу от реальности, словно библиотека – другое измерение, где нет войн, смертей и разрушения. Будь оно так на самом деле, библиотека стала бы для нее самым настоящим домом. Гермиона прошла вперед, останавливаясь у дивана и наблюдая за Малфоем, который подошел к столику напротив. На нем лежало два увесистых тома, которые Драко с легкостью поднял, но не спешил их передать ей. Он предложил ей сесть, и девушка повиновалась. Тогда на ее колени аккуратно опустилась книга. «Редкие артефакты и где их можно найти». Подняв глаза на Драко, она проследила, как он садится рядом, и в его руках почти такой же сборник, только с цифрой два. — Что это? — спросила она, метая взгляд с одного учебника на другой. Он не спешил отвечать, внимательно разглядывая картинки на первых трех страницах. — Поскольку теперь ты… — он сжал челюсти. — одна из нас, тебе будет поручено задание. Когда одни будут ездить на рейды и заниматься самоубийством, я хочу, чтобы ты нашла оставшиеся крестражи. Грейнджер широко распахнула глаза. — Ты предлагаешь мне… найти крестражи? Он взглянул на нее из-под бровей. — В плане, ты ведь знаешь, что это такое? — заерзав на месте, не унималась она. — Да, Грейнджер, я знаю, что такое крестражи. Она нахмурилась. — Тогда зачем мне их искать? — спросила девушка, глядя, как его взгляд теплеет. — Очевидно, чтобы убить Темного Лорда, — слова Малфоя были неожиданными, и Гермиона поперхнулась воздухом. Лишь откашлявшись, она позволила ему продолжить. Драко поднял руку и накрутил на палец мягкий локон, а после посмотрел прямо в глаза. — Мы убьём его, Грейнджер.Часть 19. Давай выпьем
6 февраля 2023 г. в 19:00
Сыро. Мокро. Одиноко.
Гермиона стояла на одном из балконов Мэнора и сквозь стену из ливня разглядывала безграничные поля Уилтшира. Капли дождя тарабанили по окнам, стенам и даже по лицу, но девушка упрямо игнорировала всякий дискомфорт. Невидящим взглядом уставившись вдаль, она из последних сил пыталась заглушить боль внутри себя.
Кристина погибла. Она не справилась с последним заданием и была зверски разорвана волками.
Сердце обливалось кровью, но слез не было. Грейнджер давно разучилась искренне плакать. Только вглядывалась в пейзаж и наслаждалась холодным дождем. Должно быть, Генри сейчас очень плохо.
На периферии взгляда мелькнула тень, и Гермиона, даже не оборачиваясь, признала в силуэте Дилана.
Прошло два дня с того момента, как ее жизнь в качестве Пожирателя смерти началась. Все это время Бейтс по приказу Драко помогал ей освоиться в новом крыле Мэнора, помог перенести вещи в новую комнату и разъяснил некоторые детали. Теперь она живет в Южной башне вместе со всеми, но одна: Кристины нет.
Дилан был с ней добр и любезен, и Грейнджер вела с ним также. Казалось, он владеет особыми чарами, которые накладывает на своих собеседников, ведь иначе девушка не могла объяснить то доверие, что она испытывает при разговоре с ним.
Она не знала, сколько еще Бейтс будет ей помогать, но Грейнджер была вовсе не против. Одиночество сводило с ума.
— Мне нужно показать тебе пару книг в библиотеке, — подал голос Дилан, а на вопросительный взгляд ответил: — Приказ генерала.
Гермиона задумчиво покачала головой. Ее тело била мелкая дрожь.
— Сейчас?
— Если ты не против.
— Я против, — сказала уверенно она и обернулась. — Давай выпьем.
Бейтс в изумлении открыл рот, резко захлопнул и нахмурился.
— Что?
— Я понимаю, что ты правая рука генерала Малфоя и тебе нельзя, но сейчас девять вечера и мы имеем право на передышку.
Бейтс усмехнулся, и Грейнджер подметила, что он делал это почти так же, как Малфой, только менее ядовито.
— У войны нет рабочих часов, — сказал он, улыбаясь.
— И тебе не кажется это странным? — возмутилась она, подходя к нему ближе. Дождь на нее больше не попадал. — Ты пашешь на него двадцать четыре на семь, и хочешь сказать, что не имеешь права на отдых?
Улыбка с его лица спала, и сосредоточенность вновь вернулась на лицо. Он сделал маленький шаг назад.
— Мы все здесь по собственному желанию, мне не на что жаловаться, — произнес он, внимательно наблюдая за Деборой. Она лишь опустила голову и поджала губы.
— Я… знаю. Но давай сделаем передышку, — тихо говорила она, взглянув на левую руку. Черная метка была плотно скрыта за атласной тканью молочной рубашки, найденной в шкафу. — Давай позовем Генри и просто выпьем.
Она не знала, что именно подействовало на Дилана. Возможно, это была усталость в ее голосе. Может, недавно пережитые травмы и ее слабость. А может, полный ненависти взгляд, так и не сходящий с левой руки. Все это не важно , ведь в итоге он расправил плечи, и прочистив горло, сдался.
— Ладно. Хорошо, Юманс, давай выпьем.