Вершители правосудия

            Темнота окружала и въедалась в чувствительную сетчатку. Колючая трава раздражала оголенные участки кожи, и Грейнджер из раза в раз приходилось менять позу. Девушка сжалась, и холодный воздух вновь подул.       Сидеть на страже — одно из ненавистных ей занятий. И пусть ненавидела она многие вещи, подобное занятие возглавляло отдельный список ее предпочтений больше никогда к этому не возвращаться.       Гермиона сама не до конца понимала, как тут оказалась. Как ей позволили здесь находиться. Выходя этим утром из своей комнаты, будучи готовой вступить в новый спор с Малфоем, она никак не ожидала на ее повторную просьбу получить смиренный кивок головы. Драко выглядел слегка подавленным, но только до ее прихода. Все, что было после — дело рук окклюменции. Генерал даже не смотрел на женскую фигурку в ряду здоровых мужчин. Грейнджер наблюдала, как он разговаривал исключительно с Диланом и постоянно поправлял свои одежды, будто кинжал из кобуры на бедрах мог в любой момент сбежать. Только перед самым отправлением к ней подошел взвинченный Бейтс и сказал, что она будет сидеть на стороже.       Тогда Грейнджер впервые за этот день разозлилась. Потому что знала, что, поставив ее на стражу, Драко отослал ее как можно дальше от всего самого интересного.       Интересно, поступая подобным образом, он ожидал услышать похвалу? Черта с два.       Жужжание над ухом раздражало, и Грейнджер ловко прибила комара. Желание ослушаться приказа и ворваться в Мэнор почти оглушало, и Гермионе приходилось себе приказывать оставаться на месте. Нет, все таки быть бесполезной было ей самым ненавистным занятием.       Дилан как-то упомянул, что Томас, Чарли и мужчина с прозвищем Муха будут где-то поблизости и дадут ей знак в случае, если придется идти на помочь внутрь. Однако он не уточнил, где именно они будут сидеть, из-за чего девушке приходилось оглядываться на каждый листок, опавший с дерева.       Все это раздражало.       Гермиона вновь изменила позу, поскольку нож, спрятанный в высоком сапоге, больно упирался в лодыжку. Грейнджер предположила, что острое лезвие могло порезать кожу, но проверить ей удастся только в своих покоях. Никого не было видно. Было скучно и по-прежнему одиноко.       Время шло, но ничего не происходило. Она успела взглядом изучить ближайшую местность, и была готова поспорить, что открывшийся ей пейзаж успел отпечататься на обратной стороне век. Должно быть, эта местность ей будет сниться еще не раз.       В один момент, когда девушка, полностью отчаявшись, прислонилась к кроне дерева и приступила к изучению склонившихся к земле ветвей, на периферии взгляда мелькнула чья-то тень. Это продлилось не дольше секунды, но Гермиона, не раз оказывающаяся в схожих ситуациях, знала, чего могла стоит эта секунда. Рука дернулась к палочке, и она быстро нырнула в невысокие сухие кусты.       Карие глаза блуждали по окрестностям, разыскивая чужака. Дыхание было ровным, а биение сердца вовсе стихло. Она была спокойна, словно море после шторма. Мантия мялась и пачкалась под подошвой грубых ботинок, но все, что волновало Грейнджер — насколько хорошо ткань капюшона скрывает длинные русые пряди.       Шорох вновь повторился, но на этот раз ближе. Она сжала в руке древко, боясь выронить, и смотрела вперед, не моргая. Снова ветер, подхвативший сырую после дождя листву. Гермиона отмахнулась от хрупкой маленькой ветки, прилетевшей ей в плечо, но после никак не ожидала увидеть совсем рядом чей-то силуэт. Дернувшись на месте, Грейнджер вытянула руку вперед, наблюдая за широким стволом напротив.       Там точно кто-то есть.       Не желая быть атакованной, она медленно поднялась на ноги, и носком обуви ощупывая землю, шагнула влево. Еще шаг, сопровождаемый шорохом травы, и Гермионе пришлось замереть.       Теперь ее сердцебиение было слышно на другом краю континента.       Высокая тень стелилась по траве и тянулась к ее ногам, когда Грейнджер почти обошла все дерево. Что ж, этим кем-то явно был мужчина. Все еще держа перед собой палочку, она продолжала наблюдать за недоброжелателем, который более не издавал ни звука. Подобная игра в "Кошки мышки" не пришлась ей по вкусу, и девушка нахмурилась. Не желая тянуть время дальше, она сделала резкий выпад вперед, и оказавшись почти напротив незнакомца, открыла рот, чтобы проклясть его.       — Тише ты! — шикнул мужской голос, и рука схватила ее ладонь, держащую древко. Рывок, и девушка оказывается по ту сторону дерева. Слегка напуганная и находящаяся в ловушке чужих рук.       Распахнутые глаза нашли лицо мужчины, скрытое за таким же капюшоном, как у нее, и Грейнджер признала эти морщинки знакомыми. Тем временем он, не желая тратить время, заговорил:       — Дэнни передал, что Орденовцев слишком много. Им не справиться в одиночку. Мы должны идти. — он говорил четко и быстро, смотря прямо в карие глаза, словно знал, что девушка еще не до конца осознавала происходящее. Но Гермиона только вымолвила:       — Ты Муха, верно?       Напряжение спало, и мужчина усмехнулся.       — Приятно познакомиться. Мы должны идти.       Внезапно Грейнджер будто очнулась ото сна, и дымка с глаз мгновенно спала. Вытянувшись, словно по струнке, она прочистила горло, готовясь быть полезной.       Или же мысль о том, что Малфой все еще был там, пробудила ее мозг.       — Идем.       Мужчина, отпустив ее руки, пошел вперед, и она двинулась следом. Обычно подобные миссии редко заканчивались для обеих сторон удачно, но сегодня Гермиона была настроена решительно.       Она была настроена доказать свою значимость всему гребанному штабу.

***

      В Мэноре было темно и холодно. Они двигались невесомо и медленно. Грейнджер шла позади остальных и сжимала палочку в левой руке, правой ощупывая стены в поисках дверной ручки. Темнота ослепляла, заставляла чувствовать себя потерянной.       Откуда-то издалека доносились звуки боя, но Гермиона старалась не думать о том, что где-то там находился Драко. Черт, она его ненавидела, но молилась на его способности к боям.       Потолок осыпался из-за прилетевшей неподалеку Бомбарды, и мелкая белая пыль оседала на их черные одежды. Муха, шедший впереди, остановился, принуждая замереть и остальных. Она присела на корточки, и пользуясь случаем, сунула руку в сапог, поправляя положение ножа. Девушка нахмурилась и поджала губы, когда почувствовала тупую боль, передвигая лезвие. Подушечки пальцев коснулись чего-то теплого, и Гермиона чертыхнулась, узнавая кровь.       — Генерал Малфой приказал продолжать поиски мисс Паркинсон, что бы не произошло. — шептал в пустоту Муха и обернулся. — Поскольку нас четверо, предлагаю разделиться. Я и Томас отправимся на третий этаж. Чарли, бери с собой Дебору и спускайтесь в подземелья.       Мужчины, более ничего не говоря, двинулись дальше. Грейнджер проглотила желание язвительно фыркнуть на отсутствие желания у них спросить ее мнения. Заместо этого девушка, перехватив палочку, последовала за высоким и худощавым парнем с черными, как смоль, волосами.       Сердце дробило ребра, а ладошки предательски потели.       Они шли не спеша и двигались вдоль стен, будто тень могла их спрятать от злобного противника. Их шаги эхом проносились по коридорам, и только недовольный шепот картин отзывался в ответ.       Девушка изредка поднимала глаза на задумчивый профиль напарника, который из задворок своей памяти вытаскивал карту Мэнора. Они искали лестницу, но та не попадалась им на глаза уже больше десяти минут.       Гермиона медленно закипала. Ее бесила нерешительность Чарли, ведь тот то и делал, что указывал на ложный путь. Между его бровей залегла глубокая складка, и Грейнджер сильнее сжала кулаки.       — Прости. Я слишком забывчивый. — произнес он, когда им пришлось в очередной раз остановиться напротив одного и того же поворота.       — Мы ходим кругами. — сквозь зубы цедила девушка, встав напротив. Она не доходила ему и до плеча.       Парень запустил пятерню в волосы и взъерошил буйную прическу. Гермиона только сейчас заметила, что его капюшон уже давно спал.       — Прости. — выдохнул он, смотря в ее глаза. Янтарь ее глаз согревался в темном шоколаде его, и злость мгновенно стихла.       Гермиона отшатнулась, отводя взгляд в сторону. Он казался ей странным. Его движения были резкими и нервозными, он крайне редко моргал и слишком часто поправлял прическу. И то, как смотрел Чарли, было ей не понятно.       — Просто давай найдем эту лестницу. — промолвила она, успокаивая бурю внутри. Чарли, казалось, ничего не заметил и молча кивнул.       Они обернулись и уже хотели пойти другим путем, как резкая белая вспышка заставила мгновенно отшатнуться. Гермиона, прижав руки к груди, отскочила в сторону, позволяя проклятию пронестись в сантиметре от ее макушки.       Голубой луч Круциатуса исчез в бесконечном лабиринте коридоров.       Ее уши заложило от нахлынувших эмоций, и Грейнджер почти попрощалась со своей жизнью. Пульс долбился в макушку, грозясь раздробить череп. Она обернулась в темноту коридора напротив и заметила три отчетливых силуэта. Все женские.       Гермиона их не знала.       Крепкие ладони легли на ее часто поднимающиеся плечи, и, надавив, отодвинули ее тело в сторону. Пред ней появилась тонкая и бесконечная спина Чарли, и Гермиона позволила себе за ней спрятаться.       — Иди и найди лестницу. Я займусь ими. — говорил он, смотря перед собой. Грейнджер нахмурилась.       — Но как я могу…       — Ты гриффиндорка? Или тебе место в Ордене? — шептал недовольно он, пока ее сердце делало кульбит. Ноги пошатнулись, но она продолжала стоять. — Иди и выполняй приказ. — он слегка обернулся, показывая ей свой расслабленный профиль. — Именно так поступают ПСы. Подчинение превыше любой жизни.       Неизвестные девушки вновь атаковали, но он ловко отражал проклятия.       Сказав это, Чарли, должно быть, ожидал, что она уйдет. В какой-то степени он был прав: Грейнджер действительно задумалась над тем, чтобы бросить его здесь и продолжить свои поиски.       Но после, когда страх отхлынул, отрезвляя взгляд, Гермиона сделала шаг в сторону, выходя из-за его спины.       — Место мне не в Ордене, но мало кто знает, что я на самом деле училась на Гриффиндоре.       Чарли лишь хмыкнул, и более не отвлекая, принялся за бой.       Гермиона пригнулась, узнавая в водовороте зеленую вспышку, и вытянула руку вперед, отражая Режущим. Высокая азиатка мрачно улыбнулась и спряталась за колонну, когда как ее светловолосая напарница не прекращала попыток волшебной плетью ударить Чарли по щиколоткам. Она заводила руку за голову, очерчивая в воздухе круг, и резко выводила ее вперед, однако Чарли успевал менять свое положение меньше, чем за секунду. Он подпрыгивал и уклонялся, не позволяя ранить себя, и параллельно посылал в ее сторону поток черной магии.       Грейнджер подошла чуть ближе, но не выходя из тени и, дождавшись подходящего момента, ударила белой вспышкой прямо в висок незнакомки. Девушка, увлеченная одним Чарли и не ожидающая постороннего вмешательства, успела лишь вскрикнуть. Хрупкое женское тело со стуком головы о кафель повалилось на пол.       В красной лужице отражались широко распахнутые голубые глаза.       В ответ на увиденное в груди отзывалась пустота. Грейнджер медленно моргнула, но чувств не было.       Она выпрямилась и обернулась, проверяя своего напарника. Чарли коротко кивнул, давая понять, что в порядке, и перевел взгляд на широкую колонну. За ней еще находилась длинноволосая азиатка.       Жуткий грохот откуда-то сверху сотряс весь Мэнор и заставил пошатнуться. Звон в ушах отвлекал, и Грейнджер опрокинула палочку, когда повалилась на четвереньки. Она шикнула, содрав кожу на ладонях. По хрупкой кисти побежала кровавая тропинка, но подхватить заразу Гермиона вовсе не боялась. Странное чувство стиснуло легкие, и она, прильнув к стене, позволила Чарли разобраться с незнакомкой. Наваждение, вскружившее ей голову и отнявшее способность видеть, накинулось на нее из тени, окончательно лишая воздуха.       Грейнджер старалась глубоко дышать, сопротивляясь ранее незнакомой ей панической атаке, и прижала кровавую ладонь к груди. Взрыв напомнил о том дне, когда Гермионе пришлось бежать. Он подбросил ей ужасные картинки, вынул из глубин памяти последние слова. Все плыло перед глазами, и только собственные вдохи были ей слышны.       Грейнджер не слышала приближающихся шагов, однако четко видела перед собой чужие ноги. Чарли присел на корточки и притянул к ней руку. Девушка отшатнулась от нее, будто от удара.       — Дебора? Ты как? — слышалось словно из-под воды. Гермиона медленно вздохнула, набираясь сил ответить, но новая вспышка боли лишила дара говорить.       Она медленно, будто зачарованно опустила глаза на свою руку, где сияло ее кольцо. И кожа вокруг него горела.       Нет. Нет... Нет! Нет! Нет!       Это уже происходило. Не так давно. Когда Малфой наконец узнал, кем она является.       Магия кольца требовала передышки, ведь Грейнджер слишком долго его носила. Без остановки. Почти двое суток.       Этого не может быть. Только не сейчас!       Чарли внимательно наблюдал за ней, и в его глазах стоял вопрос. Он проследил за взглядом Грейнджер, направленным на кольцо, и еще сильнее нахмурился.       — Что происходит, Юманс?       Вопрос заставил замереть. Девушка медленно перевела глаза на него, и все внутри перевернулось. Будь она сыта, наверняка бы ее уже стошнило.       Чарли видел. Видел все. Что ей делать?       Жгучая боль не переставала напоминать о себе и принуждала незамедлительно принять решение. Она громко сглотнула, сидя на полу, и сильнее вжалась в стенку, мечтая слиться с ней.       Нельзя, чтобы Чарли что-то заподозрил. Нельзя, чтобы он видел. Что делать?       — Это магическое кольцо? — не унимался он и злился, не получая ответов. — Скажи что-нибудь, черт тебя побери! Что происходит?       Он резко вскочил на ноги, почти пугая этим Грейнджер, и отошел назад. Чарли не сводил с нее широко распахнутых глаз, словно в любой момент она могла исчезнуть. Он поднял руку с палочкой и направил на нее.       — Отвечай. — цедил злобно он, уже не в силах сдерживать себя.       Ком в горле душил. Боль на пальце обещала вот-вот расплавить кожу. Казалось, в воздухе стоял запах горящей плоти. Грейнджер вновь скорчилась, мечтая снять кольцо, но не могла и пошевелиться под прицелом чужой палочки.       И когда мысль о жалкой кончине ее существования закралась в ее голову, вновь прозвучал взрыв откуда-то справа, совсем близко. Чарли отвлекся на мгновение, но этого было достаточно, чтобы схватить отлетевшую палочку и произнести кровавое:       — Авада Кедавра.       Проклятие слетело с языка совсем легко, ведь этим она сохранила свою тайну. Она убила его, но только для того, чтобы выжить самой. Ведь так устроен мир. Грейнджер наблюдала, как оседало его тело, а из уголка губ струилась бордовая кровь. Она отняла его жизнь, чтобы в могилу он забрал и ее тайну.       Не в силах более терпеть боль, Гермиона вскочила на ноги и устремилась прочь. Она бежала быстро, почти не разбирая дороги, и глаза еле успевали изучать стены в поисках двери. Ей нужно укрытие, чтобы снять это чертово кольцо.       На глазах выступили слезы, и Грейнджер чуть не вскрикнула от новой вспышки боли. Черт возьми, она словно сунула руку в огонь. В голове звенела пустота, и более не в силах бежать, девушка замедлилась. Вновь припав плечом к стене, она рухнула на пол.       Сил не осталось, и девушка стянула кольцо с пальца. Она всхлипнула, боясь лишний раз пошевелить пальцем, и окончательно избавившись от кольца, ком в горле мгновенно исчез. Она вновь могла дышать, и слезы облегчения хлынули по щекам с новой силой. Тишина бальзамом легла на душу. Знакомые кудри ореолом легли вокруг лица. Плевать. Приняв более удобную позу, девушка опрокинула голову на стену, наконец позволив себе отдышаться.       Было сыро и холодно. Она дрожала. Хотелось домой.       Гермиона сидела, боясь пошевелиться, около пятнадцати минут. Все это время отовсюду доносились чьи-то крики и взрывы, но в эту часть Мэнора словно никто не решался заглянуть. Было пусто, и Гермиона была благодарна небесам. Она бы не смогла вести новый бой. Она бы проиграла.       Дрожь прошла, слезы высохли на щеках. Палец все еще пульсировал от боли, и Грейнджер не решилась вновь надеть кольцо. Это было проблемой. Она коснулась кончиками пальцев своих кудрей, мысленно думая, что ей теперь с этим делать. Появиться так перед своими напарниками Грейнджер не могла, а идея пойти искать Малфоя казалась еще более безумной.       Он ей не поможет. Не сейчас и не после вчерашнего.       С трудом поднявшись на ноги, девушка побрела вперед. Она не помнила, откуда пришла и где находилась, поэтому идея брести вперед казалась наиболее логичной. По мере ходьбы звуки боев отдалялись, а вскоре и вовсе исчезли. Грейнджер нахмурилась, внимательно разглядывая стены пустынного коридора, но не останавливалась. Факелы мягким теплым светом освещали путь, и она поддалась нахлынувшему спокойствию. Казалось, коридор не имел конца, и она шла в никуда. Может, она умерла?       Странное предчувствие кольнуло сердце, когда на глаза помимо сплошного камня и бетона попалась деревянная дверь. Она была узкой, но высокой, словно вела в... спальню? Гермиона ускорила шаг и схватилась за холодную ручку. Ледяной разряд пробежался по ее телу, оставив мурашки на нежной коже. Набрав побольше воздуха в легкие, она открыла дверь.       Первое, что попалось на глаза — запечатанное досками и магией окно. Гермиона чувствовала ее еще на расстоянии четырех метров, ведь ее было слишком много. Спертый воздух буквально купался в ней. Потом девушка увидела такие же голые стены, белый потолок, и наконец край койки. Единственное из мебели в комнате.       Грейнджер шагнула вперед и тихо прикрыла дверь, окончательно отрезая себя от внешнего мира. Внутри было темно и душно. Пахло железом. Гермиона прищурилась, пытаясь разглядеть кровать лучше, и мгновенно замерла, заметив какое-то шевеление.       Сердце остановилось и вновь заработало. Ее мозг, казалось, тоже на секунду вымер. Крепче обхватив палочку, она подошла ближе. Кто-то спал на кровати. Кто?       По мере приближения Грейнджер лучше могла видеть человеческие очертания. Стертые ступни, хрупкие плечи. Еще один шаг. Цепи на руках и щиколотках. Укол догадки. Вздернутый нос. Черные прямые волосы.       Пэнси Паркинсон, находясь в полубреду, лежала на мокрых простынях прямо перед ней. Она спала, но сон был неспокойным. Ее глаза под веками метались из стороны в сторону, а брови хмурились. Гермиона старалась сохранять самообладание, но выходило слишком плохо.       Почему она здесь? Разве ее не должен был найти Забини или Малфой? Разве ее все еще не нашли?       Она приблизилась к девушке и прикоснулась к руке, словно проверяя на ее реальность. Кожа Пэнси была холодной, но по крайней мере она не испарилась. Перед ней была Паркинсон и, твою мать, спала.       Но почему ее комната не охранялась? Почему коридор был пустым?       Все было странно. Все походило на ловушку. Может, она уже в нее угодила?       Гадать времени не было. Сунув дрожащую руку в карман, она вынула из него портключ благодаря голубому платку и уже хотела передать его Паркинсон, когда вновь обратила внимание на цепи. Вокруг них кожа девушки казалась почти синей, и девушка проглотила металлический вкус. Только после Грейнджер поняла, что до крови прикусила щеку.       Она положила порт ключ на покрывало и направила палочку на цепи. Паркинсон внезапно дернулась, что-то увидав во сне, и Гермиона глубоко вздохнула. Вновь сосредоточившись на заклинании, она шепнула режущее и железо мгновенно брякнуло. Правая рука была свободна.       Черт возьми, все было слишком просто.       Грейнджер проделала то же самое с оставшимися конечностями, и вскоре Пэнси была окончательно свободна. Гермиона потянулась к порт ключу и шепнула:       — Если тебя расщепит, будет обидно.       Аккуратно, стараясь не задеть железную вилку кожей, она передала вещицу в руки Паркинсон, и та, пробудившись, медленно приоткрыла глаза. Заметив изменения, Гермиона ускорилась, но не успела. В последний миг, когда платок почти спал с вилки, Пэнси перевела глаза на Гермиону, и зрачки наполнились изумлением.       — Грейнджер?..       Девушка вмиг испарилась, и койка отныне пустовала, однако Гермиона, замерев, продолжала пялиться туда, где секунду назад находились глаза Слизеринки. Сердце громыхало в груди, дробило ребра. Она снова задыхалась, но теперь все было в разы хуже.       Паркинсон узнала ее. Паркинсон видела ее. Ей конец.       Нужно срочно возвращаться. Нужно найти Малфоя. Нужно убедиться, что он в порядке.       Нужно убираться отсюда, пока весь Орден не оказался здесь.       И она побежала, но уже в обратную сторону. Перед глазами еще стоял взгляд девичьих глазах и узнавание, медленно просыпающееся в них. Она все разболтает, это же Пэнси. Точно. Да.       Грейнджер ускорилась. Холодный воздух бил по лицу. Звуки боев вновь настигли ее. Наваждение постепенно сходило, уступая место хладнокровному мышлению. Позади был слышен чей-то бег, явно преследующий ее. Ее обнаружили. Все шло не так.       Она наткнулась на лестницу и побежала вниз. Чужой топот приближался. Адреналин заполнил ее полностью, и Гермиона снова ускорилась. Но недостаточно. Преследователь лишь надвигался, и она почти чувствовала его дыхание на затылке. Ее обдало чистым страхом, и резко вспомнив о палочке, она, не оборачиваясь, бросила проклятие за спину. Промазала. Ответное проклятие лизнуло ее за щиколотку, но Грейнджер устояла на ногах. Подавив вскрик, девушка продолжала бежать.       Оказавшись на перекрестке с еще одним коридором, Гермиона, не задумываясь, свернула налево и не ошиблась, заметив в тридцати метрах от себя платиновую голову. Малфой сражался с кем-то, но он был цел и, черт возьми, ужасно красив. Резко нахлынувшее облегчение и радость замедлили бег. Это стало ошибкой.       Преследователь, оказавшийся прямо позади, накинулся на Грейнджер и повалил на пол. Она закричала, больше не в силах сопротивляться. И она звала его, больше не в силах сражаться в одиночку.       — Малфой!! Прошу, Малфой!!       Чья-то ледяная рука обвилась вокруг шеи, и Гермиона наконец оторвала взгляд от встрепенувшегося Малфоя на противника. Длинные белые волосы ударили по щекам, подобно хлысту, и Грейнджер заглянула в бездонные голубые глаза. Полумна Лавгуд нависла над ней с безумной улыбкой на лице и одной единственной рукой прижимала к полу.       Выпавшая из рук палочка лежала где-то в ногах, но Гермиона о ней вовсе позабыла. Она лишь смотрела в глаза напротив, считывая с них всю ту ненависть, что клокотала внутри ее бывшей подруги. В них не было удивления, а только ненависть. Почему?       — Гре-е-е-ейнджер. — шипела она, приблизившись, словно змея. Лавгуд высунула язык и провела им по щеке Гермионы, оставляя мокрый след. Безумством пропиталось все. Казалось, смотря в эти уже чужие глаза, девушка сама сходила с ума.       — Нет... — шептала Гермиона. — Нет. — уже громче. — Драко!!       То отчаяние, с которым она кричала ему из другого конца коридора, ужасало. Она извивалась под телом Лавгуд и смотрела только на него. По ее щекам текли слезы, ведь девушка была уверена, что это конец.       Она не хотела умирать. Не так. Не когда они в ссоре. Господи, она любила его!       Осознание ударило под легкие, но вовсе не выбило воздух. Наоборот, это чувство породило в ней что-то. Новую жизнь. Новую любовь.       Грейнджер смотрела, как он наконец находит ее в суматохе бесконечного боя. Чувствовала, как палочка Лавгуд скользит по ее телу вверх и упирается ей прямо в висок. Однако ее глаза были направлены только на Драко, смотрящего в ответ, и этого было достаточно.       Гермиона не была готова поставить точку прямо сейчас, когда ее тайна рушилась, как и весь Мэнор. Она не готова была умирать, наблюдая, как ярость накрывает Драко с головой от представшей перед ним картины: Гермионы в своем обличии и палочки, нацеленной ей в голову. Но он был слишком далеко и вряд ли успел бы что-то сделать.       Грейнджер почувствовала магию, собирающуюся на кончике древка, и услышала ядовитое шипение Полумны.       Но она была готова ко всему, пока серые глаза смотрели на нее в ответ.