Гермиона стояла перед дверью кабинета Малфоя и не решалась в нее постучать. Что-то внутри со скрежетом отговаривало от задуманного. Что это? Стыд? Сожаление?
Они так и не виделись с прошедшей ночи, и Грейнджер терялась в собственных догадках. Она перечислила всевозможные причины его внезапного исчезновения, начиная с ранения и заканчивая его неприязнью к ней. Но почему? Гермиона сама не знала.
Воспоминания о той ночи вспыхивали на щеках розовым румянцем, и глаза тут же захотелось спрятать в одном из углов безграничного коридора.
Набрав побольше воздуха в легкие, Грейнджер подняла кисть и, чуть ли не скорчившись, постучала.
Тук. Тук.
Она поборола в себе совсем детский порыв сорваться с места и убежать. Заместо этого девушка словно приросла к полу и гордо выждала бесконечные пятнадцать секунд. Тишина давила на перепонки своей громкостью, а быстро бьющееся сердце грозило попросту взорваться.
Спустя еще пять секунд за дверью послышались шаги, и когда в легких закончился воздух, а в ногах — сила стоять, дверь медленно отворилась.
На пороге стоял Дилан.
Захотелось громко выдохнуть от натянутого напряжения, но только от разочарования.
Бейтс выглядел потрепанным и далеко не выспавшимся — на его щеке виднелся отчетливый след от подушки. Его одежда была мятой, а взгляд затуманенным, и, казалось, происходящее его вовсе не смущало.
Гермиона сложила руки под грудью и вопросительно изогнула бровь.
— Дилан, где Малфой? — требовательный тон подействовал на парня отрезвляющим действием, и спустя мгновение вся сонливость исчезла с лица напротив.
Он встрепенулся, расправляя широкие плечи.
— Гр… Юманс, это ты. Почему так рано?
Он взглянул на часы, подмечая, что сейчас только пол седьмого, но Грейнджер это не смущало. Она вовсе не спала, мучаясь от своих же вопросов.
— Мне нужно поговорить с Малфоем. Где он? — не унималась девушка, полностью убежденная, что Дилан знает больше и лучше остальных. В этом она была права, Бейтс единственный, кто знал абсолютно все помимо самого Драко.
Бейтс бросил на нее странный взгляд, но не успела Грейнджер его разобрать, как он заговорил:
— Генерал сейчас на задании, приходи… потом.
Гермиона нахмурила брови, обдумывая сказанное. Задание? Почему так долго?
Его тон был не менее странным, чем взгляд ранее. Отчего-то Грейнджер ему не верила, но пока решила отступить.
Она внимательным взглядом обвела кабинет, части которого выглядывали из-за широкой спины парня, и сделала шаг назад.
— Хорошо, так и сделаю.
В глазах Бейтса читалась тревога, вызванная ее быстрым и слишком подозрительным смирением, однако он позволил ему так же быстро исчезнуть, и закрыл перед собой дверь.
Гермиона осталась стоять в том же коридоре, полностью убежденная, что Драко бы никогда не отправился на задание без самого Дилана Бейтса.
***
Сидеть в столовой Мэнора с остальными Пожирателями смерти каждый раз ощущалось до безумия странно и неправильно. В такие моменты безумно хотелось оказаться в чужом теле за километры отсюда, просто взять и сбежать, оставить все в прошлом, которое вскоре благополучно забудется благодаря заветному Обливиэйту. Видеть их довольные лица после очередного рейда, слышать их наждачный смех, режущий слух, а после самой выполнять то же самое — все это было ее личным рвотным рефлексом.
И именно поэтому каждый раз, оказываясь здесь, ее аппетит мгновенно пропадал.
Но она затолкнула все свои чувства в личную бездонную коробку, заперла ее на замок, стерла с лица всевозможные эмоции и двинулась вперед. Ей ничего не оставалось, кроме как притворяться.
Найдя взглядом Генри, она опустилась на свободное место рядом с ним. Перед девушкой мгновенно появился избитый домовик в лохмотьях, который начал быстро расставлять еду перед ней. Он выглядел запуганным, и до ужаса боялся случайно оступиться.
Закончив с расстановкой блюд, домовик намеревался исчезнуть, как услышал:
— Спасибо.
Его зрачки расширились, а уши от счастья приподнялись. Подняв полные добротой глаза на Грейнджер, эльф буквально засиял от счастья.
— Кукки будет помнить доброту мисс всю свою жизнь.
Гермиона мило улыбнулась и опустила глаза к еде, слыша около себя хлопок. Домовик исчез.
— Да, мисс Юманс такая добрая, — передразнил голос домовика Генри, привлекая к себе внимание. Грейнджер подняла на него тяжелый взгляд и отложила салфетку в сторону.
— Мисс Юманс добрая только пока ее не разозлить, — она левую руку, в которой держала вилку, продвинула к мускулистому боку Генри и слегка надавила, позволяя ему ощутить остроту зубчиков. Мужчина усмехнулся, и огонь в глазах вспыхнул.
— Воу, Дебора, ты заставила мои коленки дрожать.
Грейнджер ухмыльнулась, и эта ухмылка слишком напоминала другого человека.
— Отлично. Значит, я пугаю даже когда добрая.
Все озорство сняло, как рукой, когда вошедшая в столовую женская фигура притянула к себе сотни взглядов. Гул стих, и многие намеренно обернулись в сторону входа. Кто-то даже привстал из-за невозможности разглядеть хоть что-то за чужими головами.
В горле пересохло, и Гермиона отложила вилку в сторону, наблюдая за тем, как Пэнси Паркинсон плавно двигалась вдоль столов. Девушка даже не моргала, разглядывая совершенно здоровую и более чем переполненную силой и властью фигурку Паркинсон. Она держалась уверенно и медленно двигалась, отнюдь не стесняясь комментариев и взглядов, обращенных на нее.
Прошел почти месяц с их последней встречи. Точнее, встречи Гермионы Грейнджер с Пэнси Паркинсон. Гермиона еще не раз после задавалась вопросом, где сейчас девушка и что с ней стало. Однако получить ответы она не стремилась, да и не у кого. Малфоя все это время не было видно, и она старалась сохранять самообладание. Дилан лишь отвечал, что он уехал на переговоры в Австрию.
Она не верила.
Пэнси приближалась к их столу, и внутри Грейнджер все сжалось, будто шанс, что ее узнает девушка, действительно есть. Но это невозможно, однако, вопреки здравому смыслу, Гермиона понурила голову и вовсе отвернулась, стоило Слизеринке поравняться с ней.
Девушка прошла мимо, и Грейнджер тихо выдохнула.
Вся столовая в изумлении смотрела ей в след. Казалось, никто уже не верил, что Пэнси вернется живой. Ее уже никто не ждал, кроме Блейза Забини, ждавшего ее стоя у самого дальнего стола. Грейнджер наблюдала, как он улыбнулся ей и что-то шепнул, предложив сесть.
Только после хлопка и появления Кукки столовая вновь оживилась.
Гермиона отвернулась, вытирая вспотевшие ладони о брюки. Она не думала, что встреча пройдет настолько волнительной, а девушка знала, что это произойдет. Чтобы хоть как-то занять себя, она накинулась на еду, потеряв всякий аппетит. Лишь закидывала в себя успевшую остыть еду и размышляла над предстоящим днем.
Она собиралась отправиться с Теодором Ноттом в Хогвартс.
Гермиона осознавала все риски идти туда с ним, размышляла о разных исходов и последствиях, представляла, что будет делать и как спасаться. Нотт не вызывал никакого доверия, скорее прибавлял ужаса, будоражил кровь и сознание.
Почему же она согласилась пойти?
Ответа не было.
Однако они обсуждали поездку ежедневно. Встречались в библиотеке далеко за полночь и под покровом ночи просто болтали. Было в этом что-то, что пробуждало восторг и усыпляло страх. Теодор втирался в доверие, Гермиона это замечала, но делал это, стоит признать, очень умело. Они говорили, кажется, обо всем, кроме главного: уничтожения крестража. Грейнджер каждый раз пыталась выяснить, какая от этого выгода для Нотта, однако парень не прекращал говорить о личных счетах с Лордом. Он собирался отомстить за что-то, но за что именно не сознавался.
Впрочем, Гермиона и не особо старалась вытянуть из него всю правду. Сам факт существования желания отомстить усыплял бдительность, о чем она вскоре пожалеет. Но а пока ей стоило лишь довериться и отправиться в когда-то ставшие родными стены.
Грейнджер не хотела действовать за спиной Малфоя. Она знала о том, что Драко не доверяет Теодору и сама старалась оставаться осторожной с ним. Гермиона не раз приходила к кабинету генерала, чтобы поделиться с ним их планами, получить совет, возможно, его защиту или присутствие с ними.
Но он так и не появился.
Ждать больше нельзя. Они отправятся в Хогвартс ровно через пять часов.
***
Солнце почти село, и оранжевые лучи заката пробрались в одинокую и пустующую комнату. Дверь в ванную была открыта, и Грейнджер, стоя напротив зеркала в одном лишь топе, аккуратными движениями изолентой прикрепляла к правому предплечью запасную волшебную палочку. Будет ли она ее слушаться, Гермиона не знала, однако предосторожность не помешает. Древко она нашла еще неделю назад в темницах и, почти не думая, подобрала. Чья она, девушка не имела ни малейшего понятия.
Покончив с рукой, она накинула сверху безразмерную черную кофту и встряхнула длинными прядями. Схватив черный плащ и маску, девушка покинула свои покои.
В голове творилась неразбериха, все тело потряхивало в мелком ознобе. Никто не знал, куда они направляются, и не сможет им помочь. Отчасти Грейнджер понимала, что совершает поистине глупость, однако если вопрос касается крестражей, она всегда становилась безрассудной.
Такой она была.
Теодор рассказал ей, за каким крестражем ведет ее, и пояснил, как его можно убить. Диадема Кандиды Когтевран. Древний артефакт, принадлежавший когда-то одной из основательниц Хогвартса Кандиде Когтевран. Диадема из серебра с драгоценными цвета лагуны камнями, которую многие года считали утерянной.
Действительно ли Нотт знает, где она находится? Время покажет.
Коридоры пустовали, что подтверждало правильный выбор времени. Сейчас все отдыхают, едят и веселятся. Выпивать было запрещено, поэтому они курила. Гермиона даже знала, что именно и где.
Поэтому пошла иным путем. Немного более длинным, но безопасным.
Дойдя до кухни на первом этаже, девушка прислушалась. Тишина. Протянула руку и создала щель в дверном проеме, вглядываясь в просторную комнату. Красные лучи заката обвели высокий силуэт с кудрявой копной волос у окна. Нотт вглядывался в земли Уилтшира через высокое окно, сунув руки в карманы брюк. Он выглядел расслабленно и слишком спокойно, его поза кричала об уверенности в своих действий. Неужели одна Гермиона ощущала нервозность и текущий по венам адреналин?
Что-то мешало ей сделать шаг вперед и войти. Сообщить о своем присутствии. Гермиона завороженно разглядывала его силуэт, словно плескающийся в огненных лучах. Это выглядело зловеще, пугало, но почему? Теодор чувствовал себя хозяином положения, все шло по его плану - именно об этом говорила его прямая осанка и приподнятый подбородок.
На секунду странное видение ослепило девушку. Она смотрела на него с того же места, а он продолжал стоять спиной, вот только тело его больше не ласкали теплые лучи солнца. Вместо этого он... был полностью в крови. Что за...
Дверь скрипнула, и Гермиона моргнула. Тео мгновенно обернулся, и на солнце его голубые зрачки утонули в цвете море. Уголки его губ поползли наверх, и он выжидал, пока она войдет внутрь.
Спокойно, Грейнджер. ТЫ всего лишь переживаешь, а твоя голова уже едет.
— Ты пришла раньше.
— Ты тоже.
Говорить не хотелось, поперек горла стоял жгучий ком. Она подошла к нему и встала напротив, смотря точно в глаза. Гермиона даже не моргала, но и он не уступал.
— Скажи, ты ведь что-то задумал, не так ли? — спросила она, сощурив взгляд. В глазах напротив плескалась насмешка.
— Ты спрашиваешь это каждый раз, как меня видишь. Хочешь уйти?
Мерзавец. Знает ведь, что не уйдет.
Она поджала губы и отвернулась.
— Просто хотела убедиться. Надо поторопиться, иначе заметят наше отсутствие.
Он кивнул, соглашаясь, а после подошел к отодвинутой от стены столешнице. Гермиона знала, что находится за ней. Потайной выход на заднюю часть двора. Именно этим путем они планировали покинуть Мэнор.
Они накинули на плечи мантии и натянули на головы маски на случай, если их заметят. Хотя бы не сразу узнают.
За дверями послышались голоса и приближающиеся шаги. Они переглянулись, и Теодор метнулся к столешнице.
— Ползи. Я ее подвину, чтобы не сразу заметили.
Гермиона кивнула, не став спорить, и бросилась к узкому проходу. Быстро карабкаясь в темноте сквозь тонкие паутины, ее внимание было заключено вокруг голосов за стеной. Смех, возмущение, а потом снова смех. Кто-то приближался.
Тео нырнул следом, загородив собой последние лучи света. Грейнджер не знала, как долго еще им ползти, но делала все на ощупь. К ладоням липла грязь, нос щекотала вековая пыль. Она не оборачивалась, чтобы убедиться, там ли еще Нотт. Просто ползла, собрав силу воли в кулак.
Вскоре впереди показались дощечки, и сквозь щели между ними просачивались последние лучи солнца. Они были совсем бледными, почти незаметными, но Гермиона остановилась напротив них и со всей силы дернула одну от себя. Послышался треск хлипкого дерева. Должно быть, этим дощечкам больше, чем ей.
Быстро разделавшись с преградой, в лицо девушки хлынул вечерний, почти ночной воздух. Она глубоко вздохнула, наслаждаясь чистотой и прохладой, и только после высунулась из прохода.
Она спрыгнула на мягкий газон, позволяя затекшим рукам и ногам вытянуться. Рядом с ней появился Нотт.
— Пошли, здесь не стоит задерживаться, — бросил раздраженно Нотт и пошел вперед. Гермиона проводила его косым взглядом и хмыкнула.
Они обогнули высокий забор и вышли за пределы Мэнора. Это была самая опасная часть их плана. Им нельзя было попасться, но, взбираясь на зеленый холм ввысь, они были словно на ладони.
Сейчас успех их затеи держался только на удаче.
Гермиона шла, словно на иголках, стараясь не оборачиваться, но чувствуя себя будто под микроскопом. Казалось, словно на нее смотрят тысячи глаз, и каждый шаг был тяжелее другого.
— Не отставай, — бросал Нотт через плечо все так же раздраженно, на что Грейнджер закатывала глаза. Ей было не интересно, почему его настроение резко испортилось.
Наконец, дойдя до точки телепортации, Гермиона позволила себе выдохнуть. Гарантий, что они остались незамеченными, не было, однако тот факт, что их еще не убили, уже радовал. Она взглянула на Нотта, но тот уже прожигал ее щеку взглядом. Она не могла прочесть, что было в его глазах, но это что-то явно смущало девушку.
Он протянул ей руку, и Грейнджер крепко за нее ухватилась.
Они исчезли и тут же появилась напротив Хогвартса. Сердце забилось чаще, и Гермиона высвободила ладонь, сделав надрывистый шаг вперед. На глазах выступили слезы боли, горечи, обиды. Школа, когда-то радостно принимающая в своих стенах юных волшебников, была наполовину разрушена. Купола, ранее тянущиеся своими шпилями к небу, грудой кирпичей и блоков валялись на земле. В стенах зияли дыры, где-то они полностью отсутствовали.
По щеке скатилась слеза, которую она быстро смахнула. Теодору не нужно было видеть ее слабость, хоть она и была уверена, что он видел.
Девушка пошла к замку. Вокруг стояла мертвая тишина, слышались только их вдохи и выдохи. Смотря на землю, Гермиона наблюдала обугленную траву, местами окрашенную в темно-бордовый цвет. Сердце обливалось кровью.
Должно быть, здесь еще находятся чьи-то трупы.
Нотт нагнал ее у самого входа и перехватил за запястье, мягко останавливая.
— Здесь могут быть люди из Ордена, — шепнул он, отпуская ее руку и выставляя свое древко вперед.
Вход был завален обрушившейся колонной, и чтобы попасть внутрь, им пришлось перелазить. Руки дрожали, а ноги вовсе не держали. Она чуть не свалилась, переваливаясь на другую сторону, но вовремя выставила ладонь и удержалась на весу.
Грейнджер даже не подозревала, сколько боли может принести вид разрушенного
дома.
Тео вел ее вверх по лестницам, которые больше не перемещались. Они прошли мимо гостиной Гриффиндора, но девушка даже не взглянула в сторону картины. Полной женщины там больше не было.
Они шли на восьмой этаж в Выручай-комнату, в которой, по словам Нотта, находилась диадема. Грейнджер ему верила, но не сводила с его спины глаз.
Остановившись на лестнице между пятым и шестым этажом, они замерли. Шаги. Чьи-то гребаные шаги. Сердце быстро забилось, а на лбу выступила бусинка пота. Теодор молча обернулся и схватил ее за то же запястье, утягивая с собой за ближайший поворот.
Интересно, запястья — это его фетиш?
Они затаились в темном проходе, с каждым разом все отчетливее различая четыре ноги и два голоса. Черт, неужели они до сих пор патрулировали Хогвартс? Но зачем?
— ...Грюм мне так и сказал. Неужели нельзя было сказать конкретнее, где искать эту гребаную диадему? — возмущался мужской голос, с каждым разом слышащийся более отчетливо.
Гермиона вскинула брови и посмотрела на затылок Нотта. Неужели и они здесь ради крестража? Милое совпадение.
— Терпение, Дрейк. Мы только пару дней назад начали свои поиски, — второй голос был женским. Они спускались вниз, и Грейнджер даже обрадовалась, что шанс встретить их наверху уменьшается.
Они дождались, когда шаги затеряются вдали, а голоса затихнут, и вышли из своего укрытия.
— Долго меня держать за руку будешь? — спросила Гермиона, даже не стараясь освободиться. Тео обернулся, и на его лице сияла улыбка.
— Надо будет, вообще не отпущу, — произнес он, и что-то в его словах заставило внутри заледенеть. Она стояла, не шевелясь, пока он вновь не обернулся и не убрал руку. — Пошли, если насмотрелась.
Он поспешил наверх, а она — догнать его. Грейнджер смущало в его поведении все, но обратного пути нет. Сейчас есть только лестница, ведущая вперед.
Они стояли напротив голой стены, и Гермиона, сцепив руки за спиной, гадала, додумается ли он, что надо призвать дверь. Знает ли вообще об этом?
Похоже, знает.
Тео подошел ближе и прикрыл глаза, сосредоточившись на своих желаниях. Нужно заставить комнату понять, что ты в ней нуждается. И в чем нуждается. Интересно, он представлял сейчас диадему?
Но не успела Грейнджер предположить что-нибудь еще, как перед ними возникла высокая дверь с витиеватыми узорами. Она видела, как Нотт поджал губы и пару мгновений задумчиво сверлил взглядом ручку, словно размышлял, стоит ли туда входить. Или, может, стоит ли брать с собой Дебору?
Видимо стоит, раз в следующую секунду он хмыкнул своим же мыслям и, взглянув в сторону девушки, кивком головы предложил войти.
За ними захлопнулась дверь, и Гермиона обвела взглядом комнату. Точнее, склад ненужного барахла, что грудами возвышался над их низкими по сравнению с ними фигурками. Здесь было все, что только можно: шкафы, стулья, сапоги, шпаги. Она подавила восторженный выдох, когда глаза нашли башни пыльных книг и пожелтевших свитков.
— Тоже любишь читать? — спросил Тео, и она машинально кивнула. — Я знал только одну девушку, питающую ненормальную любовь к книгам.
Она повернулась к нему, заметив, что он уже давно сверлил ее щеку сощуренным взглядом. Голубизна его зрачков так и норовила утопить девушку в своих глубинах. Под черной тканью она сжала ладони в кулаки.
— Ненормальную? Мне казалось, ненормальный тут только ты.
Нотт ухмыльнулся, а она приступила к поискам диадемы. Пускай воспринимает сказанное ею как хочет. Ей просто было необходимо высказаться.
— И как мы ее найдем?
Молчание.
— Ты меня теперь игнорировать будешь? — злилась она.
Тишина.
— Ума палата дороже злата, — приглушенный голос парня донёсся из-за груды мусора. Гермиона нахмурилась.
Он совсем с ума сошел?
— О чем ты, черт возьми?
Снова пустота. Она выдохнула, стараясь оставаться спокойной, и устремилась в его сторону.
— Ты слышал слух о том, что диадема Кандиды Когтевран придает ума тому, кто ее надел? Так вот, я натяну ее на твою голову как только мы ее найдем! — последние слова она чуть было не выкрикнула, когда вышла из-за деревянного стеллажа.
Ее нервировал сам факт того, что она находится там, где не должна быть, с тем, с кем не должна быть.
А может, это плохое предчувствие?
Гермиона наблюдала за тем, как рьяно он обыскивал каждый холм предметов, открывал и закрывал всевозможные ящики, смахивал с коробок пыль и нервно распахивал их. В груди закладывались различного рода сомнения, которые преследуют ее на протяжении всего дня. Правильно ли она поступает?
Однако следующее заставляет ее опомниться: Нотт оступается и валится с трехметровой высоты, а задетые им предметы образуют лавину, стремительно несущуюся на него сверху.
Не думая, она вытащила палочку и выкрикнула:
— Финише!
Лавина остановилась, и предметы остались висеть в воздухе. Грейнджер слышала, с каким грохотом свалилось тело Теодора на пол, но не могла отвести взгляд и потерять концентрацию.
— Быстро уходи оттуда, Тео!
Он подчинился и, игнорируя ушибленный бок и руку, поднялся на ноги, быстро отошел. Гермиона опустила палочку, позволив груде хлама свалиться туда, где только что лежал Нотт.
— Цел? — спросила она.
— Цел. — недовольно прошипел он, сверля глазами верхушку, до которой так и не сумел добраться.
Гермиона набрала воздух в легкие, чтобы произнести что-нибудь колкое или поучительное, чувствуя, как в стенах школы к ней возвращается ее былая версия, как из рук выскользнула волшебная палочка. Страх сковал руки и ноги. Она обернулась, уже зная, что увидит.
Та самая девушка и Дрейк стояли в дверях комнаты, и парень держал в ладони чужое древко. Грейнджер отшатнулась в сторону, и пол поплыл перед глазами.
Нам конец.
Нотт дернулся, стоя рядом с ней, и вытянул палочку вперед, одной рукой заталкивая Дебору себе за спину.
— Пожиратели смерти сюда пожаловали… — растягивая буквы, сказала девушка, целясь в Гермиону. — На кой черт вы здесь?
Ее голос был пропитан фальшивой нежностью, а образ был подобен слову «невинна». Она выглядела нежно и изящно в джинсовом сарафане и черных туфельках. Светлые волосы тянулись вдоль спины и прекращались на уровне поясницы. Отдаленно девушка напоминала Полумну Лавгуд, что не так давно мертва.
Парень, напротив, был высоким и темноволосым, с глубокой складкой меж бровей и умными глазами. Его поза кричала об уверенности, нацеленная в грудь Нотта палочка заставляла коленки дрожать.
Они были на прицеле двух палочек, и это было чертовски плохо.
— Орден знает, что здесь чужаки. Вам отсюда не сбежать, — добавил Дрейк, искоса поглядывая на свою напарницу. Судя по всему, они близки в общении.
Грейнджер поджала губу, терзая свой мозг в раздумьях. Что им делать? Она нашла рукой ткань мантии Нотта и чуть дернула, заставляя парня слегка нагнуться к ней.
— У меня есть запасная палочка, но я не смогу ее вытащить, пока мы под прицелом двух.
Нотт задумался.
— Тогда беги, — сказанное настолько легко соскользнуло с его уст, что Гермиона чуть не подавилась воздухом.
— Что?!
Не успела она получить ответ, как голубая вспышка Круцио проскользнуло над ее ухом. Волоски на всем ее теле встали дыбом. Девушка специально промахнулась, чтобы привлечь их внимание.
— О чем вы там шепчетесь?
— Уходи, я их отвлеку. Иди и найди мне эту чертову диадему! — чтобы заставить ее идти, Нотт атаковал первым, и бился он исключительно Авадой.
Началась перестрелка, и Гермиона видела, как в щепки разлетаются предметы, словившие проклятие. Она не стала тормозить и побежала вглубь комнаты, хаотичным взглядом осматривая груды хлама.
На лбу появились испарины, пока рука освобождала запасную палочку от скотча. Было больно, но адреналин заглушал всякий дискомфорт.
Она бежала долго, и вскоре звуки боя более не доносились до нее. Безопасность и целостность Теодора мало ее волновала, но потерять единственного напарника не хотелось вовсе.
Шли секунды и минуты, пока она разыскивала диадему. В какой-то момент ее глаза начали болеть, настолько пристально девушка вглядывалась во все, что попадалось на пути.
Нервно отшвырнув ботинок, стоящий на пути, Грейнджер запрокинула голову вверх. От бессилия хотелось взвыть. Она до сих пор не встретила Нотта и не имела никакого понятия, жив ли он. Позволив себе успокоиться на миг, она прикрыла веки, выдыхая.
Снова распахнув глаза, Гермиона заприметила каменный бюст, стоящий почти на самой вершине очередного холма безделушек. Но приметил ее далеко не Александр Пушкин, изображенный благодаря белому камню, а то, что блеснуло чуть выше головы поэта.
Диадема Кандиды Когтевран смотрела на нее с самой недосягаемой точки горы.
Загорев утерянной надеждой, Гермиона бросилась вперед. Она, не разбирая дороги, ползла наверх, сваливая вниз шкатулки и настенные часы с кукушкой. Со стороны девушка походила на зависимого, иначе никак не объяснить то ярое стремление достичь пика холма.
Но это была отчасти правда, ведь диадема была частью плана по спасению Волшебной Вселенной, а именно этим Гермиона озабочена уже не первый год.
Она забралась настолько высоко, насколько могла, и протянула руку вверх, подушечками пальцев ощущая холод серебра. Встав на носочки, Грейнджер крепче схватила диадему, и тело пробила приятная магическая волна. Губы растянулись в радостной улыбке.
Давно она не испытывала на себе магию крестража.
— Умничка, а теперь брось ее сюда, — женский голос донесся из-за спины.
Грейнджер медленно обернулась, заприметив блондинку снизу.
— Где мой напарник? Тогда может и отдам.
Блондинка ухмыльнулась.
— А ты смелая, прямо как твой друг. Только вот… сбежал он.
— О чем ты? — нахмурилась Гермиона.
— Не заставляй меня атаковать обезоруженного! Отдавай диадему! — выкрикнула она.
Грейнджер даже опешила. Нрав у этой девушки далеко не спокойный.
— Ты права, вот только я не обезоружена.
Гермиона обхватила левой рукой палочку и нацелилась на девушку, вот только хлынувший в лицо жар не позволил что-либо произнести. Блондинка, почувствовав то же самое, обернулась, и обе девушки замерли, наблюдая волну огня, стремительно надвигающуюся на них.
— Это… — только и выдавила из себя Грейнджер, обескураженная зрелищем.
Языки пламени сносили на своем пути все, заставляя каждый предмет вспыхивать огнем. Пламя было сильным и быстрым, и за считанные мгновения почти достигло Гермиону. По телу пробежался холодок, хотя в комнате отныне будет только жарко.
— …Адское пламя! Какой идиот его вызвал?! — закончила за нее фразу блондинка. — Аргуаменти! — заорала она, но струя воды, хлынувшая с конца ее волшебной палочки, тут же испарилась.
Минута оцепенения тут же спала, когда мозг сумел сгенерировать лишь одну идею: бежать. Она принялась быстро перебирать конечностями, спускаясь вниз, когда как глаза были прикованы только к надвигающемуся огню.
Когда стопа опустилась на пол, луч режущего полоснул ее лодыжку. Грейнджер вскрикнула и свалилась с ног.
— Неужели ты думала, что я позволю тебе бежать? — сказав это, блондинка, все еще поглядывая на огонь, который вот-вот будет здесь, произнесла: — Сдохни, чертова Пожирательница смерти!
Блондинка убежала. Гермиона, решив позаботиться о своей ране потом, вскочила на ноги и бросилась следом.
Так быстро она не перебирала ногами еще никогда. Чувствуя жар спиной, ощущая выступивший пот на всем теле, она только прибавляла скорость. Но огонь был быстрее, и надо было что-то предпринять.
Было до ужаса страшно. Гермиона наблюдала фигурку блондинки спереди и чувствовала себя проигравшей. Вот-вот она сгорит заживо. Что скажут Малфою?
Внезапно на глазах выступили слезы. Они так и не встретились. Он так и не узнает правды, куда она делась и почему погибла. Черт, она так скучала!
Силы постепенно покидали тело, а огонь почти ласкал пятки. Девушка тяжело дышала и постепенно замедлялась против воли. Неужели ей отведена такая глупая смерть?
Когда отчаяние почти овладело разумом, где-то над головой показался мужской силуэт. Грейнджер пригляделась и узнала Теодора Нотта, летящего на метле.
Ее тело вновь наполнилось верой.
Он нашел ее взглядом и опустился ниже. Нотт скинул ей в руки вторую метлу.
— Лети!
Грейнджер ловко поймала деревянный ствол с пушистым концом, но ее взгляд был полон негодования.
— Но я не…
Ощутив позади себя огонь, она тут же запрыгнула на метлу. Плевать. Уже не так важно.
Воздух обдувал ее со всех сторон, растрепал прямые пряди и выглаженную мантию. Маска слетела с головы и упала вниз, утонув в ликующем огне. Гермиона старалась не смотреть вниз. Сердце ее ощущалось в районе пяток.
Нотт летел рядом, и он был цел. Сейчас Гермиона была даже рада его видеть. Он не бросил ее! Что было бы, не появись он с метлой?
Она отпугнула подобные мысли и обернулась в сторону, где ранее видела блондинку. Ни ее, ни Дрейка.
Сгорели.
Двери Выручай-комнаты показались впереди, и Грейнджер крепче обхватила ствол. Она ощущала, что в любой момент потеряет над ней власть и сорвется вниз, и отсчитывала метры до выхода.
Тридцать…
Двадцать пять…
Двадцать…
Пятнадцать…
Десять…
Пять…
Они покинули стены Выручай-комнаты, и холодный воздух обжег мокрое тело. Гермиона пошатнулась и, не удержавшись, свалилась на каменный пол. Нотт, оказавшись на последнем издыхании, повалился рядом.
Двери Выручай-комнаты захлопнулись перед ними, не позволяя языкам пламени коснуться их вновь. Но в огне Гермиона различила еще кое-что: черный череп, несущийся на них, но в итоге оставшийся за дверями комнаты.
Девушка выдохнула. Крестраж уничтожен.
Все тело сковала боль, ранее забытая благодаря адреналину, и в глазах потемнело. Ее веки начали слипаться, но последнее, что распознала Гермиона перед тем, как отключиться — чьи-то приближающиеся шаги и шершавые руки, поднявшие ее с грязного пола.
