Студенты Колдовстворца

      Молчание славян длилось довольно долго, могло даже показаться, что они отпустили ситуацию с темными тайнами своего старшего окружения. Но так лишь казалось, несмотря на то, что они действительно старались не нарваться на бессмысленный конфликт.       Учеба шла своим чередом, продолжались практики с Гермионой, у которой с каждым разом получалось все лучше и лучше, а вместе с этим и проскальзывали в ежедневную рутину новые привычки, заставлявшие ее окружение, за исключением двух лучших друзей, немного опасливо относиться с ее новым навыкам. Она снова стала проводить много времени в компании Олега и Сережи, что не могло не укрыться от зоркого взгляда Блэка, что в один день, обходя школу и наткнувшись на эту небольшую компанию в пустом коридоре, не решил сделать шуточное замечание, что Гермиона покинет их вместе со славянами. — Было бы прекрасно, — холодно заметил Волков, даже не глядя в сторону мужчины. — Хотите забрать нашу звездочку? — усмехнулся Сириус. — Как жестоко. — Хороших волшебниц лучше держать в безопасности, Вы так не думаете? — Неужели, Вы считаете, что у нас настолько опасно? — Я считаю, — он наконец-то перевел серьезный взгляд на аврора, — что Министерству и профессору Дамблдору стоит получше проверять людей, что они нанимают на службу. Дискредитировать себя, потерять репутацию и доверие людей к себе очень просто. — О чем ты? — нахмурилась Гермиона, видя, что в замешательстве только она.       Но и Олег, и Сережа мрачно молчали, а на лице Блэка на мгновение проявилось понимание подтекста слов юноши. Он усмехнулся, чуть кивнув головой. — Вы много знаете, Олег. Не выйдет ли вам это боком? — Нет, потому что предпочитаю отвечать за свои слова. — Благородно. Увы, мир не благороден. — Наш конфликт с миром мы решим сами, — спокойно ответил Олег и отвернул голову обратно к окну, давая понять, что разговор окончен.       Замашки Волкова на высокомерие немного веселили Блэка, пока тот шел в сторону кабинета Люпина. Не то, чтобы ему нужно был совет или просто кому-то рассказать об этой шикарной ситуации, но ему нужна была Морозова — нужны были ответы на парочку вопросов. — О, мы только о тебе вспоминали, — улыбнулся Римус, когда мужчина вошел в кабинет. — Надеюсь, о хорошем, — усмехнулся тот и, подойдя к столу, оперся на него, чтобы быть напротив Юлии. Та выгнула бровь. — Что-то случилось? — Есть одна неприятная ситуация, — согласно кивнул, — но я хотел кое-что спросить про Вашего студента. — Которого и зачем? — Волков.       Морозова закатила глаза — знала, ничем хорошим это не закончится. — Что он уже сделал? — Дал знать, что ему известно то, что не положено.       Понять, что именно узнал Олег было не сложно, но она очень надеялась, что этого не произойдет. Прикрыв глаза, тяжело вздохнула. — Вопрос в том, — продолжил Блэк, — насколько это проблематично. — Я не знаю… Сейчас я действительно не представляю, что от этого можно ожидать. Очевидно, что эта информация не уйдет никуда дальше их компании, но… — она замялась. — Но? — Люпин выгнул бровь. — Но это может привести к некоторым проблемам в самом Олеге. И о них он знает мало, если вообще знает, — она поднялась. — Обсудим это позже.       Из кабинета она исчезла быстро, не давая мужчинам опомниться. Поднявшись в свои покои, девушка стала что-то искать на своих книжных полках, пока Спор и Эго тихо за ней наблюдали. Но вскоре сущность Спора взяла над ним верх, и вновь появился его довольный мурчащий голос: — Что, все снова выходит из-под твоего контроля? — Не до тебя сейчас, Спор, — раздраженно отозвалась она, быстро пробегая глазами по корешкам книг. — Какая жа-а-алость.       Юлия закатила глаза и остановилась. — Ты же понимаешь, что это может привести к ужасным последствиям? — Да, — еще более довольно промурлыкал он. — Тебе это только и надо, — вздохнула она и выудила нужную толстую книгу в старом потертом черном переплете. — Не думала я, что мне придется это рассказывать, но… Видимо придется.       Она сидела за столом в своем кабинете, когда раздался стук в дверь. Махнув рукой и распахнув дверь, увидела стоявшего на пороге Волкова. Они оба знали, зачем он здесь, а оттого юноша и был довольно мрачен, но максимально равнодушен. Преподавательница жестом пригласила его внутрь и предложила сесть, но тот остался стоять. Хмыкнув, она тоже встала и по-обыкновению оперлась на свой стол. — И как ты узнал? — Чуйка подсказала, — сухо ответил он. — Чуйка, — повторила она с усмешкой. — Хорошо. Зная тебя, ты видишь в этом проблему. — Я вижу проблему в несоблюдении закона и умышленной опасности для студентов.       «Значит, знает про обоих…» — отметила в голове Морозова и кивнула. — И ты не принимаешь других точек зрения. — В случае с профессором Люпином — могу. Но не в случае с аврором Блэком. — Я вижу здесь предубеждение, Олег. — Возможно. Но будем честны, как можно верить в законность действий человека, если он даже в такой незначительности не соблюдает закон? Это уже многое говорит о работе их Министерства.       Волков говорил подчеркнуто вежливо и ужасно холодно, что могло заставить любого почувствовать себя некомфортно. Но Морозовой было не привыкать — это была распространенная черта их рода. — Хорошо, — согласилась она, зная, что спорить было бы бесполезно, да и она сама разделяла это мнение. — Но это вопросы их гос. устройства. — Верно. Но пока мы здесь и пока существует предубеждение в нашу сторону, не думаете ли Вы, что любую проблему связанную с оборотнями или анимагами повесят на нас? — Вот как, — медленно проговорила она. — Не думала, что вас это настолько коснется. — Нас это не коснулось, — поправил ее юноша. — Это мои личные издержки происхождения и, очевидно, опыта нахождения в высших кругах и политике.       Вздохнув, преподавательница подошла к Волкову, мягко опуская руку на его плечо. — Олег, я понимаю, что ты предпочитаешь все контролировать и брать на себя лишнюю ответственность за всех, но я нахожу оскорбительным то, что ты считаешь, словно я поставлю кого-то выше безопасности и благополучия своих студентов. — Тогда почему Вы не сказали об этом сразу? — уже немного мягче спросил он. — Думаю, ты бы тоже не хотел, чтобы твои секреты рассказывали направо и налево.       Олег чуть нахмурился и отвел взгляд в сторону, размышляя. — Но, да, моей ошибкой было то, что я не рассказала тебе про твою «чуйку», — Морозова отошла к столу и протянула юноше книгу. — То есть, это не слухи? — принимая ее, выгнул бровь. — Очевидно, что это легенда, но это не значит, что она не может являться правдой. — Честно говоря, я не совсем понимаю. — Если ты помнишь историю, то до того, как пытались изгнать магов и ввести монополию христианства на власть, в период Смуты был один момент… — Турская битва. И как это связано? — закончил он и опустился на стол. — Прямо, вспомни участников. Смута наложила отпечаток на многие магические семьи, но на нашей, особенно твоей ветви, она отразилась более явно, — она сложила руки на груди. — Что ты знаешь о своих способностях? — Кроме того, что они у меня есть… Не много. Матушка говорила только то, что это нужно скрывать, а отец… отец говорил, что это та темная история нашей семьи, которую я когда-нибудь узнаю. Все остальное, так же как и все, что, возможно, в моем роду кто-то был проклят, стал волколаком и эта магия была настолько сильна, что снять проклятие удалось не полностью. — Что ж… Недалеко от истины, — покачала головой. — Но это было не проклятие. Думаю, ты знаешь, что фамилии древних родов говорящие. Твоя — не исключение. Один из твоих предков был волколаком по рождению. Потом это проявлялось раз в пару поколений, как у тебя, но иногда… Иногда они полностью обращались в волков. И никогда нельзя было предугадать, просто это способности или полное «проклятие».       Олег сидел нахмурившись и молчал. Морозова рассказала не полную историю, но даже этого хватило, чтобы погрузить юношу в невеселые размышления. — То есть… Эта… чуйка реагировала на них как на «себе подобных»? — девушка кивнула. — И поэтому на меня немного странно реагируют лютоволки? — Да. — И почему мне не рассказывали об этом раньше? — Если я скажу, что ты подросток и тебе без таких историй хватает проблем с самоопределением, ты мне поверишь? — улыбнулась уголком губ. — Это будет иметь смысл, — согласно кивнул. — Прекрасно. Тогда можешь считать так, потому что это вероятнее всего.       Волков еще какое-то время пытался уложить в голове то, что рассказала ему преподавательница, иногда перелистывая страницы книги, где это описывалось чуть подробнее. Перед уходом, Олег еще раз уточнил, насколько безопасно доверять Люпину и Блэку (не то, чтобы он собирался им доверять, но для успокоения совести ему нужна была эта информация, все же… на носу было полнолуние). Получив более-менее удовлетворительный ответ, он спустился в Большой Зал, где его уже ждала компания. Сев за стол, попал под испытывающие, ожидающие взгляды — Сережа успел рассказать про происшествие днем. — Все нормально, — спокойно ответил Волков. — Морозова дала понять, что она в любом случае на нашей стороне. — Ох уж этот выбор между тем, что правильно, и тем, что хочется, — немного наивно вздохнула Юля, подпирая щечку рукой.       Олег ответил ей мягкой, снисходительной улыбкой, зная, что несмотря на свою мечтательную натуру, Пчелкина поступила бы так, как требует логика, а не ее чувства.       Возвращаясь одним вечером в гостиные, славяне, поняв, что остались в одиночестве, позволили себе немного расслабиться. Сережа, осмотревшись ещё раз на всякий случай, вполголоса спросил: — Еще раз, ты уверен, что Люпин безопасен в полнолуние? — Морозова утверждает, что да, — ответил Олег. — Сказала, что этим заведует Снейп, но я не особо вникал — голова не тем была забита. — В любом случае, будем надеяться, что она права, — заметил Игорь.       Решив, что развивать эту тему не имеет смысла, они переменили предмет обсуждения и двинулись дальше, даже не догадываясь, что их разговор был услышан сторонними лицами, кому не стоило бы слышать данную информацию. Но это произошло, что повлекло за собой череду неприятных, опасных событий.

***

      Ночь полнолуния выдалась тревожная. Олег долго ворочался и не мог понять, что за странное чувство опасности не может его покинуть. Утверждать, что это из-за Люпина он не мог — сказывалось отсутствие такого рода проблем ранее. Но сейчас было что-то не то. Понимая, что он своими метаниями по кровати может разбудить Игоря, юноша тихо переоделся и выскользнул в гостиную.       Он сразу заметил, что бессонницей страдает не он один, но вместо привычной Гермионы, подруги по несчастью, обнаружил двух ее лучших друзей, что были весьма чем-то обеспокоены. Спустившись, он тихо их окликнул: — Парни? Вы чего не спите? — Гермиона еще не вернулась, — тихо ответил Рон. — Я нашел ее, — также тихо воскликнул Гарри и тыкнул в карту. Девушка стояла на мосту, видимо, нагуливала сон, все же неделька выдалась богатой на стресс. — Но… Что происходит?       Олег немного подался вперед, и ему хватило одного взгляда, чтобы понять, что происходит, и вылететь из гостиной. Уже на выходе из школы его нагнал Сергей, тоже имеющий проблемы со сном и решивший написать парню, который внезапно появился в сети. Обменявшись тревожными взглядами, юноши бросились дальше. Олег на ходу объяснял ситуацию, заставившую вырвать друга из кровати, ведь до того он написал только «Гермиона в беде».       На мосту они оказались поздно — оборотень уже гнался за Гермионой. Девочка не успела заметить, как появились славяне, и предприняла единственную попытку себя спасти и не быть разорванной на части: она прыгнула с моста, понимая, что пару сломанных костей — плата намного меньше, чем могла бы быть. Принимать решения нужно было быстро, и юноши это понимали, но при всем этом Волков не мог себе позволить оставить Разумовского одного — если с ним что-то произойдет, он себе этого никогда не простит.       Заметив преподавателей на другой стороне моста, Олег быстро кивнул Сереже, что уже начал колдовать защиту от монстра, и прыгнул следом, создавая вокруг Грейнджер защитный барьер, не давший ей погрузиться под воду. Себе же он помочь не успел. Раздался удар о водную гладь, всплеск — и юноша тихо погружался вниз.       Стена, созданная Сережей, позволила остановить и обезвредить Люпина, что отдали на попечение Блэка и Снейпа. Выяснить, как и почему произошло обращение решили утром, сейчас нужно было привести мужчину в должный вид.       МакГонагалл вернула Гермиону на мост, и заклятие Волкова распалось. Преподавательницы не успели ничего сказать прежде, чем Сережа схватил подругу за плечи. В глазах стояла смертельная паника. Он старался держать себя в руках, но эмоции взяли верх, голос сорвался: — Где он?! — Я… — ее голос дрожал, ее саму безумно трясло. — Он ушел под воду… это все, что я видела, — слезы покатились по щекам, девушка виновато опустила голову.       Бросив быстрый, но полный ненависти взгляд на Морозову, Сережа покинул мост. Очевидно, возвращаться в гостиную он не собирался, но и особого плана у него не было. По крайней мере пока. Сейчас он, ведомый страхом и злостью, хотел просто оказаться ближе к воде. Надеялся, что понимание, что нужно делать придет само собой. Надеялся, что просто хоть что-то увидит.       К счастью, Гермиона была более рациональной и быстро взяла себя в руки, либо просто сделала вид, понимая, что от ее эмоциональных потрясений сейчас мало толку. Вернувшись в гостиную и обнаружив друзей, склонившихся над картой, ее кучерявую голову посетила гениальная мысль. Позаимствовав артефакт, она бросилась обратно на улицу. Найти Разумовского ей труда не составило — здесь помогла не столько карта, только призрачная бледность юноши и ярко-рыжая копна волос. Грейнджер могла поклясться, что никогда не видела никого более напуганного, чем сейчас был Сергей. — Сережа! — раздался ее встревоженный голос в ночной тишине.       Разумовский на мгновение остановился, невидящим взглядом глядя на девушку. — Сережа, я нашла его! — подбежав к другу и пытаясь убрать летящие от ветра пряди на лицо, она протянула парню карту. — С ним… Володар?       Разумовского осенило — надо было сразу идти за фамильяром Волкова. Это было настолько очевидно и правильно, что юношу вновь захлестнула злость. Вернув Гермионе карту, он двинулся дальше. Остановиться его заставили горящие красным глаза лютоволка. Машинально остановив рукой Грейнджер, заставил ее сделать пару шагов назад. — Стой здесь. Он сейчас будет атаковать все, что попробует приблизиться к Олегу, — вполголоса объяснил он. — А ты? — отводя взгляд вниз, чтобы не спровоцировать животное, спросила девушка. — Будем надеяться, что он меня признает, — произнес Сергей и медленно выставив руку вперед, сделал шаг к Володару. Раздался рык, но Разумовскому было не привыкать к подобного рода проявлению характера. — Тише, мальчик, это я. Все хорошо, я хочу помочь, — мягко заговорил он и остановился, позволяя фамильяру проанализировать ситуацию. Горящий взгляд незаметно потух, раздался жалобный скулеж. Поняв, что это добро, подошел. — Где он, Володар? — его голос дрогнул.       Олег лежал на берегу. В темноте, не зная, что там лежит человек, можно было бы предположить, что это какой-нибудь камень или коряга. Подойдя ближе, подростки смогли рассмотреть кровь. Много крови. Сережу сразу вернуло на практику Люпина по защите от боггарта. Тело прошила дрожь. На мгновение он почувствовал, что тело слабеет, мир перед глазами плывет. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы взять себя в руки. Не ради себя, ради него. Он опустился на колени рядом, чтобы узнать дышит ли Волков и откуда кровь. И все это время с его губ срывалось нервное «Ты обещал, что не оставишь… Ты же обещал».

***

      Очнулся Олег уже в больничном крыле, чувствуя, что что-то давит на ребра и сковывает дыхание. Позже пришло ощущение безумной боли в спине, общей слабости и гула в голове. Только небольшая тяжесть в ногах оказалась приятной — там, свернувшись, тихо сопела Марго. Володара не было, но юноша четко уловил его тревогу, которая скоро начала проходить, вызывая легкую улыбку на лице его хозяина. Медленно переводя взгляд с одного объекта на другой, — иное давалось только с невыносимой болью, — краем глаза заметил рыжую шевелюру. С трудом полностью повернув голову, Волков увидел, что юноша спит, подперев голову рукой. Половина его одежды и руки были в крови. Мягко усмехнувшись, Олег попробовал немного приподняться, но тело отозвалось противной болью. — Леший, — тихо выругался парень, поморщившись.       Но даже этого едва слышного слова хватило, чтобы заставить Сережу проснуться. — Олег! — горло сдавило, слова сорвались с губ почти беззвучно. — Ты…ты… — Что, ты уже надеялся от меня избавиться? — лукаво заулыбался парень, поднимая волну негодования в Разумовском. — Да как ты смеешь, Волков?! — его голос сломался от возмущения, заставив собеседника тихо рассмеяться и тут же поморщиться от боли. — Извини, лисенок, — слабо улыбнулся он.       Разумовский, при всем желании обидеться на такое невероятное неуважение, только облегченно выдохнул и опустил голову. Олег, все же сделав над собой усилие, заставил себя сесть и притянул возлюбленного к себе, почти сразу услышав тихое шмыганье носа. Вздохнув, Волков осторожно поцеловал его в макушку и уткнулся в рыжие волосы. — Ты… ты… — юношу снова начала захлестывать иррациональная паника. — Я здесь, — тихо, но уверенно в очередной раз повторил Олег, — с тобой. И я никогда тебя не оставлю.       Ответом ему был лишь тихий всхлип. Олег не пытался его успокоить, понимал, что все переживания держать в себе нельзя, а потому спокойно ждал, поглаживая Разумовского по голове и тихо повторяя, что всегда будет рядом.       Между тем Морозова, не смыкавшая глаз всю ночь, стояла на одном из лестничных пролетов, глядя в окно и ожидая человека, назначившего ей встречу. Ее ожидание омрачалось только множеством вопросов о произошедшем и беспокойством за благосостояние своего студента. Раздавшиеся в тишине шаги не заставили ее обернуться, лишь когда они остановились, она спросила: — Ну что? — Кто-то подменил бутылек с зельем. — И он не почувствовал разницы? — скептично заметила Юлия. — Они очень похожи, — спокойно объяснил Сириус. — Есть предположения, кому это могло бы понадобиться? — Вам не понравится мой ответ.       Морозова медленно повернулась, все так же держа руки за спиной. — Вы же не хотите сказать, что подозреваете моих учеников, мистер Блэк? — Увы, но никто другой не знал об этом. Думаю, Вы сами понимаете, как это выглядит. — Мои студенты никогда бы не поставили себя и других учеников в столь опасное положение. Так что, — она подошла чуть ближе, и Блэк впервые за все их знакомство почувствовал от нее угрозу, — пока у Вас нет доказательств, Вы не смеете их обвинять.       Дальше разговор не представлялся возможным — Юлия, чья гордость была уязвлена подобным неуважением, молча покинула коридор, чтобы не скастовать в него каким-нибудь непростительным.       В остальном же, утро выдалось тихим — вести еще не разлетелись по школе, хотя это и было вопросом времени.       Сережа сидел на завтраке мрачнее тучи, из-за чего, — и из-за отсутствия Волкова тоже, — друзья потребовали ответов. И Сережа им их дал. Юля медленно осела на ступеньки, а Игорь сухо заметил, что это был лишь вопрос времени, как и говорил сам Олег. Но теперь мрачное настроение передалось всем славянам, что переняли взгляд друга на всю эту ситуацию.       Заметив компанию, золотая троица решила подойти. Разумовский обратился первым: — Как ты, Гермиона? — Могло быть и хуже, — слабо выдохнула она — было видно, ночью она так и не уснула. — Как Олег? — Жив. Мадам Помфри сказала, что через пару дней будет как новенький, как только потеря крови восстановится. Со спиной — как повезет. — Это прекрасно, — Гермиона не могла не улыбнуться. — Но… что это вообще было? Володар? — Володар лютоволк, а не оборотень, Гермиона, — немного раздраженно поправил ее Игорь. — И он бы на тебя не напал. — Тогда что? — спросил Гарри.       Компания славян переглянулась. С одной стороны, они были не в праве раскрывать чужие тайны, но с другой, уже пострадал их друг, а значит, чем больше людей знает, тем безопаснее для них же. Поэтому Сережа коротко посвятил их в курс дела, чувствуя, как в нем снова поднимается агрессия. Его совершенно не волновало то, поверят ли ему гриффиндорцы или нет, но легкий скептицизм на их лицах заставил его закатить глаза и покинуть сию компанию. Возможно, не пострадай Олег, Разумовский смог бы в конструктив, но увы, обстоятельства сложились иначе, а потому все, кто позволял себе сомнения — попадали в его немилость.       В больничном крыле юноша наткнулся на Морозову, что разговаривала с Олегом. — Доброе утро, Сережа, — кивнула она, когда ученик подошел к ним. — Было бы добрым, — язвительно заметил он, — если бы по чьей-то вине Олег не оказался здесь. — Они уже пытаются выяснить, кто подменил зелье профессора Люпина. — Очевидно мы, по мнению Блэка, — усмехнулся Волков. — Я говорил об этом. И что-то мне подсказывает, что они даже разбираться не будут. — А зачем? Даже Грейнджер на Володара подумала, — фыркнул Разумовский. — Я понимаю, что вы злы, но… — Злы?! — это была последняя капля — Сергей взорвался. — Олег чуть не умер из-за халатности людей, которые зовутся здесь администрацией! Из-за людей, которые должны защищать своих же детей! И их косяк они хотят еще на нас повесить! А Вы, Юлия Олеговна, еще и пытаетесь их выгородить из-за своей интрижки?! Вы издеваетесь что ли?! — сжав кулаки и убрав руки за спину, он произнес уже спокойнее, но не менее злобно: — При всем уважении, но чем Вы, в таком случае, лучше, если закрываете на подобное глаза?       Преподавательница наградила его холодным, жестким взглядом. — Начнем с того, что моя личная жизнь никого из вас не касается и касаться не будет. Я прекрасно с ней справлюсь и без ваших советов. И закончим тем, что никто не умер и все закончилось благополучно. Усугублять конфликт не имеет смысла. — Вы бы тоже самое сказали, если бы все закончилось иначе? — огрызнулся парень, словно не замечал ничего. — Вы переходите черту, Сергей Викторович. — Мне наплевать, верите? — он дернулся чуть вперед, но рука Волкова его остановила. — Что? — Тише, Серый, — он тихо погладил его по запястью большим пальцем. — Она права. Обстановка и так накалена, не стоит делать хуже. — Прекрасно, голос здравого смысла. — Это совершенно не значит, что я разделяю Ваше мнение, Юлия Олеговна, — сухо заметил он. — Я просто не хочу, чтобы еще кто-то пострадал в этой ситуации.       Итак, конфликт был со всех сторон. Напряжение витало в воздухе, становясь все гуще, что казалось его можно резать ножом. Старшие славяне обособились от прежнего окружения, даже практики с Гермионой прекратились после выздоровления Олега.       Спор, наблюдавший за всем этим, получал неописуемое удовольствие от всего происходящего, что в свою очередь ужасно злило Блуд, несмотря на то, что она невероятно любила драму в отношениях. Но та драма, что произошла между Морозовой и Блэком, пришлась ей совсем не по душе, ведь не имела возможности трансформироваться во что-то романтичное потом — сказывалась гордость Юлии.