Гарри Поттер и няшные пожирательницы душ

      ***Академия Бикон***              В комнате команды RWBY царило расслабленное настроение. Блейк Беладонна читала очередную эротическую книжку. Окружающие называли это не так политкорректно, но Блейк не сдавалась. И продолжала в спорах отстаивать своё видение.              Вайсс Шни делала домашнее задание. Само собой, это было домашнее задание выполненное на «отлично». И выполнено оно было ещё до ужина. А сейчас Вайсс искала путь сделать своё домашнее задание ещё лучше. Так чтобы все уяснили, что семья Шни всё делает идеально.              Ну, а Руби с Янг просто рубились в какой-то файтинг. И на большом экране перед ними два человечка выдавали друг друга пинки и зуботычины. И иногда в ход шли каменные шипы, ледяные глыбы, молнии и фаерболы. И после каждого применения «колдунства» синяя полоска, символизирующая запас ауры бойца заметно проседала. Так сказать, дань реалистичности.              Как говорится, ничто не предвещало беды, как вдруг…              [Тук-тук!]              Постучался кто-то в комнату команды RWBY.              – Меня нет дома! – мгновенно отреагировала Блейк.              И её можно понять. Один фавн обезьяньей разновидности заимел привычку «волочиться» за Блейк. Чего он хотел добиться, когда на него уже вторую неделю смотрят как на пустое место, история умалчивает. Должно быть пытался тем самым отскрести от пола остатки своего самоуважения. А его самоуважению, надо отметить, здорово досталось. Сперва из него сделал отбивную какой-то бандит. А затем Блейк, которую он пригласил на свидание, сухо ответила: «Нет!». И оборвала на этом разговор. Вот и пытался бедняга доказать сам себе, что он не лузер, а парень хоть куда. Но пока что это не работало. Никак не работало. И очень скоро к его мысленному портрету в разуме Блейк, где уже красовался красный штамп: «Ненадёжный», грозился присоединится второй штамп: «Сталкер».              – Эм… Окей… – неуверенно протянула Руби, глядя по сторонам.              Осмотр окрестностей показал, что все срочно нашли себе не просто важные, а архиважные дела. Так что идти и отшивать «ухажёра» Блейк, придётся ей, Руби. Потому что она капитан их команды. И печально вздохнув, Руби проследовала к окну. А там её взору предстала некая незнакомая женщина. Молодая. Сидящая на метле. Точнее, левитирующая на метле. Короче, ничего такого из ряда вон выходящего.              – Здравствуй… девочка? – начавший было с уверенного тона, голос незнакомой женщины преисполнился сомнения. – Это ведь общежитие академии Бикон? Я ничего не перепутала?              – Я Руби Роуз! И я не девочка, а капитан команды RWBY! – возмутилась пятнадцатилетняя, принятая в Бикон в нарушении всех правил, на три года раньше положенного, пятнадцатилетняя Руби Роуз.              – Хорошо-хорошо, – не стала спорить неведомая женщина. – А я Синдер Фолл, фея… ну, как в сказках… Скажи, дево… кхм… мисс Роуз, Янг Сяолонг проживает в этой комнате?              – Ну, я Янг! – отодвинула Руби в сторону её старшая сестра.              И смерила незваную гостью не то чтобы подозрительным, а скорее хмурым взглядом. После ярких и запоминающихся событий прошлой недели… ну, там магия всякая и разная… визит какой-то старшекурсницы, стремящейся выспросить пикантные подробности знакомства знакомства с гостем из другого Мира… а именно за таковую Синдер Фолл приняли все в команде RWBY… не вызвал никакого ажиотажа. Скорее, лёгкую усталость. А может и не очень лёгкую. Потому как окружающие люди расспросами о том, и о сём, им всем конкретно так выели мозг.              – Твоя мать, Рейвен Бренвен, в серьёзной опасности! Силы Зла выдвинулись на её поиски! Нам нужно срочно выдвигаться, дабы сорвать их коварные планы!              И не успела она толком договорить свою речь, как была схвачена за отвороты плаща и утянула в комнату. Это было неожиданно. И как-то слишком эмоционально. Синдер, конечно, настраивалась, что у неё будут махать руками перед носом… Но вот так!              – Эй! – возмутилась она, готовясь вырваться из чужих рук и дать отпор.              А потом вспомнила, что ей запрещено применять насилие для разрешения споров. Только словами. И личным обаянием. А иначе прощай Магия…              А тут ещё эта Янг приблизила своё лицо вплотную. И изобразила на нём злобною физиономию. И начала изображать «плохого копа».              – Имя?! – прорычала Янг.              Хотелось боднуть эту наглую малявку лбом, но в списке уточнений и дополнений к клятве магией запрещалась немотивированная агрессия.              – Синдер, – смирилась и начал отвечать она.              – Фамилия? – продолжала допрос, не отпуская отвороты плаща допрашиваемой, Янг.              – Фолл.              – Возраст?              – Постарше тебя буду! – понемногу начала кипятиться Синдер.              Янг делала тоже самое. И её глаза понемногу начали наливаться багрянцем. Это работало её Проявление. А подпитывалось оно, как можно было догадаться, негативными эмоциями вроде злобы и ярости обладателя такого Проявления.              – Янг, по-моему, ты слишком давишь… – сделала попытку вмешаться Руби.              Но её усилия остались незамеченными.              – Кто ты вообще такая? – прорычал Янг.              – Я же только что сказала! – на полтона выше, чем до этого ответила Синдер. – Фея!              – Магичка что ли? – фыркнула Янг.              – Волшебники и маги в любой истории это всегда мужчины, – усилием воли Синдер взяла себя в руки. – А женщины с волшебными способностями – ведьмы и колдуньи. Но при этом всегда старые и страшные. Я молодая и красивая! Поэтому я фея!              Так Синдер Фолл, сама того не желая, изобрела основы феминизма. Впрочем, это открытие осталось незамеченным общественностью Ремнанта.              – Ну, окей! – немного… буквально на самую капельку, смягчилась Янг Сяолонг.              А потом «злой полицейский» в лице Янг рыкнул в лицо Синдер:              – Где Рейвен?              – Не знаю, – честно ответила Синдер.              – Что хотят эти «силы зла» от Рейвен?              – Не знаю, – продолжила честно отвечать Синдер.              – В какое дерьмо вляпалась моя никчемная мамаша? – угрожающе выпятив челюсть, спросила Янг.              – Не знаю, – по-прежнему честно ответила Синдер.              – И после этого ты хочешь чтобы мы тебе поверили?              «Гримм!», – мысленно выругалась Синдер. – «Да что не так с этим молодым поколением?! Грубые и невоспитанные! И недоверчивые! Я в их годы такой не была!»              А потом взяла себя в руки. И начала размеренно дышать, успокаивая нервы. А заодно ещё раз прокрутила перед мысленным взором одно важное воспоминание.              ***Флешбек Синдер***              – Знаешь, почему у тебя ничего не получится? – прилетел в спину Синдер холодный вопрос от Романа.              – Пф! – вместо ответа фыркнула та.              – По той же причине, по которой ни один, даже самый хороший актёр не переиграет животное. Потому что, если на физиономии собаки написана искренность и дружелюбие, то все мы знаем, что так оно и есть, – как будто не заметил фырканья Синдер Роман.              – К чему это? – не удержалась и вступила в диалог Синдер.              – Обычные люди не обладают теми возможностями, что есть у каждого Порождения Потусторонии. Например, ощущать чужие эмоции…              – И что с того?              – А то, что люди хорошо овладевшие своим Проявлением, легко улавливают настроение своего духа-симбионта. Ведь тот ощутит настоящее настроение собеседника. И эти люди мгновенно ощутят приступ иррационального недоверия к тому, кто вежливо улыбается, но при этом мысленно прикидывает как бы вырубить и скрутить тебя для использования в качестве заложника…              Эта новость была такой же «приятной», как обнаружение того, что во время попытки «срезать путь» ты заблудился в тёмному и непролазном лесу.              – … – остроумной реплики для комментирования этой новости у Синдер не нашлось.              – Так что… брось это дело. Просто не делай ничего. Ведь мы спорили не о том, сможешь ли ты доставить Янг Сяолонг в заданную точку… Нет. Мы спорили – сможешь ли ты выполнить миссию, как нормальный человек. Так что просто отойди в сторону и смотри как работают профи. То есть, я! А потом, когда настанет время доклада перед Салем, расскажешь о моих успехах. А то Салем, чем гримм не шутит, ещё подумает, что я хвастаюсь… Но я не хвастаюсь. Просто то, что для обычных людей «невозможно», – тут Роман так посмотрел на Синдер, что сразу стало понятно, кто тут «обычный человек», – я делаю в промежутке между завариванием чая и поеданием пончиков.              И Роман гордо приосанился.              – А потом ты скажешь, что я не сделала ничего! – возмутилась Синдер.              Роман даже не снизошёл до ответа. Так… Посмотрел на Синдер взглядом «что за нелепые, само собой разумеющиеся вопросы?».              Синдер развернулась и пошла прочь. Хотелось устроить драку, но… Она же не психопатка, повторяла про себя девушка. Помогало, хоть и слабо. Но лучше, чем ничего…              Роман тоже развернулся и пошёл прочь.              – Но зато твоя Магия останется при тебе, – обронил он на прощанье, уже даже не глядя на Синдер.              Синдер промолчала. Лишь гордо вздёрнула подбородок вверх.              ***Конец флешбека***              – Я могу поклясться Магией! – рассердилась Синдер. – Гримм подери, вы скажете, что это какие-то фокусы с Прахом, но я всё равно это сделаю! А Рейвен я и сама найду! Без тебя! Итак!              И Синдер вытянула вперёд руку ладонью вверх. На ней послушно зажёгся огненный шарик.              – Я, Синдер Фолл клянусь… Кха!              Это могучий хлопок по спине сбил ей дыхание.              – Эй, подруга! Не надо так кипятиться! Я тебе верю. Просто это было так… неожиданно, – нашла подходящее словечко по-дружески приобнимающая Синдер за плечи Янг.              – … – у Синдер не нашлось слов.              А кто тут только что изображал плохого копа? – хотелось ей спросить. Но Синдер в очередной раз напомнила себе, что она не психопатка. И не будет злиться на фамильярную малолетку.              А дальше команда RWBY начала какую-то странную суету. Синдер не вникала. На неё, честно скажем, навалилась усталость. Всё-таки она не могла прилететь в прямо в Вейл на «Гордости Торчвика»… тьфу, «Гордости Атласа». И её высадили в безлюдной местности. И добиралась она целые сутки. И это были тяжёлые сутки. И ничего приятного в том, чтобы побыть «человеком-делающим-походы»… как назвал это времяпровождение Роман… Синдер не нашла.              – Я воспользуюсь вашим душем, – сообщила Синдер.              А потом вспомнила одно из правил в том талмуде, что составил Роман. И одно из правил, записанных там, гласило, что нормальные люди спрашивают разрешения на пользование чужим имуществом. И делают это вежливо.              – Хорошо? – постаралась вложить хоть каплю вежливости в голос Синдер.              Слово «Пожалуйста» было бы уместнее, но и так вышло неплохо.              В ванной комнате Синдер первым делом потянулась к левому глазу. И неловким движением, вызванным отсутствием практики, извлекла контактную линзу. И тут же с облегчением перевела дух. Линза отлично справлялась со своей работой и маскировала её абсолютно чуждого вида глаз с чёрной склерой и алой радужкой. Но она была волшебная. А Синдер видела волшебство. В итоге, Синдер ощущала себя, как будто ей несколько часов подряд светили в глаз фонариком. И сейчас девушка радовалась отсутствию неприятных ощущений. И даже со стоном удовольствия потёрла усталый глаз.              Этой волшебной контактной линзой её снабдил Роман Торчвик. Откуда у него эта волшебная штуковина, как будто сохранившаяся со времён прошлой цивилизации, Роман не стал объяснять. Лишь обронил, что его непревзойдённый ум оценила сама Салем. И поставила самую высокую из всех возможных оценок, дав почитать свои научные дневники. Это ничего толком не объяснило. Но Синдер на этом остановилась. Потому как Роман не забыл при этом посмотреть на девушку сверху вниз. А Роман был из тех уникальных людей, что способны довести окружающих до белого каления одним своим видом. Так что вопрос о происхождении этой волшебной контактной линзы и ещё нескольких других волшебных штуковин, остался для Синдер окутанным мраком тайны.              После душа настроение Синдер улучшилось. Но стоило ей только выйти из ванной, как…              – Эй! – возмутилась Синдер. – Ты разломала мою метлу!              И, да, так оно и было. Та мелкая девчонка, что встретила её, разобрала волшебную метлу до последнего прутика. И сейчас это всё бесформенной грудой лежало на столе.              А при виде Синдер эта мелкая девчонка оживилась. И не просто резко, а используя какое-то Проявление, рванула к Синдер.              – Скажи! Скажи! Как?! Как оно работает?! Я уже три раза разобрала и собрала твою метлу, а она летает без Праха! Там что – Гравитационный Прах в рукояти?! Но таких миниатюрных генераторов не делают даже в Атласе!              И тут Синдер увидела ЭТО! Раньше она не разглядело это, поскольку мелкая девчонка стояла спиной к источнику света, когда встречала Синдер. А теперь Синдер наконец смогла разглядеть это. И это заключалось в том, что у девчонки были серебряные глаза. А Салем учила на совесть. Так что Синдер мгновенно вспомнила и про антагонистическую энергию, и про то, что среброглазым воинам достаточно косо посмотреть на гримм-дракона, как тот мгновенно обращается в хлопья чёрного пепла… На расстоянии в сотню метров… За неощутимый миг…              И не то чтобы Синдер испугалась… А ладно, будем честны, испугалась. И каким-то судорожным движением рук попыталась прикрыться от взгляда мелкой, но очень опасной девчонки. И на миг ей показалось, что глаза той… как её? …Руби что ли… светятся. И на этом песенка Синдер будет спета. А ведь ей всего двадцать лет!              Вся аж почти сияющая до этого мига Руби, как-то вдруг… поблекла что ли… Жизнерадостное выражение ушло с её лица, а «глазки невинного щеночка» потухли. И это были именно они, а не примерещившейся Синдер смертельный удар.              А Руби между тем, понурив плечи, шла обратно к столу.              – Прости, что напугала, – бесцветным голосом произнесла Руби. – Пойду соберу обратно твою метлу…              – Всё окей, Руби, – хлопнула сестру по спине Янг. – Просто наша гостья немного нервная… Вот и испугалась чуток…              Первым порывом Синдер было прорычать: «Я не испугалась!». Вторым желанием было крикнуть: «Я не НЕРВНАЯ!!!». А потом перед глазами всплыл образ Романа. Тот смотрел на неё без злости или презрения. Просто обычный, холодный, истинно Романовский взгляд. А в его глазах при этом было отчётливо видно: «Она не потянет». Просто небо синее, вода мокрая, а Синдер не может быть открытой и доброжелательной…              Усилием воли отогнав воспоминания о недавнем диалоге с этим бесячим типом, Синдер огляделась по сторонам. Малолеток прибавилось. И все смотрели на неё как на странную и нервную особу. Причину Синдер знала… духи-симбионты, ментальные связи и всё такое прочее... но легче от этого не было.              А ещё был гроссбух со сводом правил для Синдер. И хоть и были записаны те правила в форме пожеланий, легче от этого не было. Потому как мошенники легко обманывают жертву, подписав с ней договор, написанный сухим канцелярским языком… Просто придерживаясь не духа, а буквы контракта… А вот от джентльменских споров мошенники стараются отвертеться всеми силами. Потому как всем свидетелям спора будет очевидно кто и как мошенничал. Ну, а в случае Синдер «пытался мошенничать». Потому как едва в душе Синдер оформится чёткое понимание того, что она намеренно мухлевала, как Магия покинет её. Навсегда. И без шанса на возвращение.              – Ну, не то чтобы я испугалась… – говорить правду для Синдер оказалось неожиданно сложно. Аж до потери связности речи. – Просто… Увидеть среброглазого воина… Вблизи… Было… Неожиданно…              Был вариант промолчать о причинах своего странного поведения. Но это могло быть засчитано, как нарушением пожелания «Быть открытой и честной в разумных пределах». Признание того факта, что она опознала в Руби «среброглазого воина», не несло Синдер прямой угрозы жизни, здоровья и свободы. Поэтому умалчивать о таком факте было… рискованно. Но как же тяжело оказалось говорить эту гриммову правду! – даже подивилась этому факту Синдер.              ***Некоторое время спустя***              Через несколько шумных минут, показавшихся Синедр часами, все уселись за стол. Все восьмеро. Потому как команда RWBY зачем-то пригласила команду JNPR. А «зачем?» Синдер так и не поняла. В команде Джунипер почему-то оказалась только три члена. А «почему?» Синдер опять не поняла.              «Это молодое поколение… оно совсем другое», – подумала двадцатилетняя Синдер в адрес восемнадцатилетних. – «Нам, взрослым, его никогда не понять…»              А ещё бы эти расспросы про «среброглазых воинов». И Синдер уже три раза повторила всё что знает. Знала она, правда, немного. Буквально, всего ничего… Но команду Руби и Джунипер было не остановить. И они создавали по этому поводу непозволительно много шума. Ну, с точки зрения Синдер.              И было там… в той толстенной книге… ещё одно пожелание. Реально тяжёлое… И Синдер отнюдь не была уверена, что справится.              – Прости… – наконец смогла она произнести это.              Одно несчастное слово далось Синдер так тяжело, как будто она выталкивала из своего горла не одно коротенькое слово, а камень. С острыми гранями, что резали ей горло. Но как-то… каким-то чудом… у неё получилось. И никто не стал смотреть на неё, как на провалившуюся шпионку. А Янг даже хлопнула её по спине и сказала: «Да не загоняйся ты так, подруга!»              – Я ничего не знаю о тренировках для среброглазых… Знаю только, что среброглазые воины могут уничтожить любое волшебное существо… Одна вспышка и… всё… А я ведь тоже… волшебное существо… И мне… – Тут Синдер сглотнула, – не хочется умирать. Ни под каким видом…              – Да всё будет хорошо! – утешила её Янг. – Руби просто не будет делать эту… вспышку… Правда, я здорово придумала?              И Янг горделиво приосанилась.              У Синдер не нашлось слов для комментария этой «идеи». Но все товарищи Янг согласно закивали. Мол, а как же иначе?              Тут слово взял парень. Представился он как Лай Рен. И его слова были как раз таким, какие Синдер хотела слышать меньше всего.              – Так всё же… Что это за «силы зла»?              Эта была как раз та тема, где говорить правду, всю правду и ничего кроме правды было нельзя по двум причинам. И Синдер грозило либо лишиться Магии из-за нарушения условий клятвы, либо вызвать тотальное недоверие юных охотников и охотниц и на отчёте по миссии усердно нахваливать Романа Торчвика. И Синдер всерьёз опасалась, что впадёт в ярость берсерка, грызущего свой щит зубами. А её рассудок помашет ей на прощание ручкой, не пережив такого унижения.              Но выход нашёлся сам собой. И из Синдер неудержимым потоком полились слова правды, одной правды, и ничего кроме правды.              – Да вы даже не представляете какие там чудовища! Возьмём к примеру Рыжего Подонка… Это чудовище долгое время успешно притворялось обычным человеком, но при этом годами практиковалось в темнейших областях самой тёмной разновидности Тёмной Магии!              ***Четверть часа монолога Синдер спустя***              – Так что как бы мне не хотелось избавить Мир от этого чудища, придётся положиться на этот волшебный прибор. Он называется вредноскоп. И когда враг близко, там отобразится его лицо…              И Синдер, не глядя, ткнула пальцем в сторону вышеописанного волшебного девайса. Девайс выглядел как обычное карманное зеркальце. И когда-то был им. А потом он попал в руки Романа Торчвика. И стал волшебным вредноскопом. И царственным жестом подарен Синдер. Но не потому что Роман вдруг заделался покровителем сирых и убогих, а потому что без него вся миссия рассыпалась как карточный домик под ураганным порывом ветра. Но об этом пока рано…              – А это что за страшная харя? – спросила Янг тыча пальцем в волшебное зеркальце-вредноскоп.              Зеркальце лежало на столе и отражало не комнату команды RWBY, а какой-то белесый туман. И Синдер на него не смотрела во время своей яркой и эмоциональной речи. В ходе этой речи у неё стискивались кулаки, сжимались челюсти и сверкали глаза. И она, безо всяких «но», выглядела как самый настоящий борец со Злом. Искренний и решительно настроенный.              А где-то за эти четверть часа, там произошли изменения. А Синдер их и не заметила. И сейчас там сквозь туман стал проступать чёрный силуэт. Детали рассмотреть пока что толком не удавалось. Но если присмотреться, то он мало-помалу, но становился всё чётче и чётче. И это явно не было хорошим знаком.              – Упс! – только и смогла сказать девушка.              А затем её внимание привлекла странная суета. Все эти тинейджеры… как их мысленно называл Синдер… нажали что-то на своих Свитках.              – Сейчас прилетят наши шкафчики с оружием! – жизнерадостно сообщила ей Янг. – Мы наваляем этому злыдню и…              – Какое наваляем? – схватилась за голову Синдер. – Это чудовище делало один единственный щелчок пальцами, и люди падали наземь, теряя сознание от невыносимой боли! А гора Гленн! Чудовище проплавило её насквозь просто потому, что ему захотелось!              Никто не испугался. А на Синдер все посмотрели с видом «и что с того?».              – Янг! – обратилась Синдер к названной девушке, – Скорее! Отрежь прядь своих волос!              Это был урезанный до минимума план Синдер. И резать его пришлось буквально на коленке. Потому как в оригинальной версии плана не предусматривалось то, что нынешняя молодёжь окажется такой… странной. И ожидалось, что глупая малолетка Янг Сяолонг поверит Синдер на слово, последует за ней до границы обжитых земель, там Синдер выполнит поисковый ритуал и… оп-ля! …спор выигран!!! Рыжий Подонок посрамлён. И с поклоном вручает Синдер лекарство от приближающегося сумасшествия. Синдер выпивает чудесную микстуру… или съедает не менее чудесную пилюлю… и выздоравливает. Хеппи-энд. Занавес.              А так приходилось соглашаться на то, что есть, что бы не потерять всё. И с помощью полученной пряди волос в темпе… пока ещё действует симпатическая связь, и отрезанные волосы ещё считаются частью Янг… определить местонахождение Рейвен с точностью плюс-минус сто километров. Это конечно, плохо. И этот же ритуал, проведенный не в Вейле, а в самих диких землях, дал бы гораздо большую точность. Но всё же… Всё не так уж плохо. Потому как необжитые земли по-настоящему огромны. И область в несколько сотен квадратных километров на общем фоне кажется мизерным клаптиком земли.              Но…              – Р-р-р! – из горла Янг вырвалось сдавленное рычание, а радужка глаз мгновенно налилась алым цветом.              И Синдер подумала, что нынешнее молодое поколение какое-то… нервное. Не то, что она… Взрослая и уравновешенная женщина…              – Янг терпеть не может, когда кто-то покушается на её волосы, – объяснила Руби, становясь между своей сестрой и Синдер.              – Тогда пару капель твоей крови. Только скорее! Чудовище приближается! – посмотрев на вредноскоп, скомандовал Синдер.              – Нет! – отрезала Янг.              – Янг боится уколов, – «сдала» сестру Руби.              – Уж не больше тебя, – огрызнулась Янг.              А потом опомнилась и срочно поправилась.              – В смысле, я их вообще не боюсь! Этих уколов… А «нет» я сказала потому что иду с тобой! Вот!              И Янг жестом победителя воздела вверх руку со сжатым кулаком.              – Я с тобой! – непонятно чему… с точки зрения Синдер… обрадовалась Руби.              – Без моего непревзойдённого ума, – гордо вздёрнула подбородок Вайсс Шни, – вас там не ждёт ничего кроме провала. Так что я сопровожу вашу… экспедицию.              Блейк Беладонна молча кивнула, и все тут же поняла, что она имеет в виду «да, я тоже с вами».              – Вы! Меня! Вообще! Слушали?! – со словам отчеканила Синдер. – Он - грёбаное чудовище! Таких, как он, даже в прошлой магической цивилизации было по пальцам пересчитать!              Но никто не воспринял слова Синдер всерьёз. Скорее наоборот. Все преисполнились энтузиазма. Как будто им только что выдали справку, что они непобедимы и вечно молоды.              И так в бесплодных спорах прошло несколько минут. Как вдруг…              – Хоу! Хоу! Хоу! – раздался за окном то ли смех, то ли боевой клич.              Синдер бросила короткий взгляд на вредноскоп. И недоумённо моргнула. Потому как там вместо Романа, отображался какой-то старик.              Однако подойдя к окну, Синдер поняла, что это всё же Роман. Только замаскированный. И зачем-то напяливший на себя красный халат с небольшими вкраплениями белого цвета, такого же стиля колпак и бороду из ваты. Выглядело это на редкость абсурдно.              Так абсурдно, что девушка в карнавальном костюме оленя, выглядела на его фоне образцом красоты и элегантности. Ну, может быть потому что это была Неополитан и её карнавальный костюм был исполнен с помощью Проявления. То есть очень красиво.              И находились они в… санях. Летающих. И висела вся эта конструкция напротив окна команды RWBY. В воздухе. В метрах этак в пяти от окна.              – Хоу! – ещё раз издал свой странный клич «Роман».              А затем его взгляд нашёл Синдер. Та, впрочем, не пряталась и стояла в окружении команд Руби и Джунипер.              – Радуйтесь, к вам пожаловал в гости Дед Мороз! – воздел руки к небу в радостном жесте «Роман».              – Что ещё за «дед мороз»? – подозрительно прищурилась Янг Сяолонг. – Не знаем таких!              – Ну, как же не знаете? – притворно огорчился «Роман». – Не можете не знать! Ведь сказку о четырёх Девах знают все! А я прямиком из той сказки…              Предчувствие беды посетило Синдер. Та словами «ну откуда Рыжему Подонку знать про Дев?», отмахнулась от него.              А затем «Дед Мороз» резко посерьёзнел. Впрочем, и до этого было видно, что веселье он изображает из рук вон плохо.              – Синдер Фолл! – произнёс он глядя только на Синдер. – Я тут подумал…              Свет в комнате команды Руби вдруг начал тускнеть. Да и как-то вдруг похолодало…              – А зачем мне марать руки твоей кровью…              Тусклый свет превратился в полумрак. А холод сменился стужей…              – Я же ведь не убийца…              «Это же ведь жажда убийства!», – дошло до Синдер. – «Это всё у меня в голове, а не взаправду!»              И она попыталась сказать это окружающим. Получалось так себе. Тело дрожало, а губы едва шевелились. И Синдер не была уверена, что её слышат.              – Так что, погляди-ка, на этот замечательный волшебный Контракт духа-симбионта… – и «Роман» потряс в воздухе каким-то листом.              – Ставишь подпись кровью сюда… – продолжал объяснять «Роман».              Зрение Синдер сузилось до размера иголки. И она только и видела, что этот листок бумаги. Каковой навевал на неё какой-то иррациональный ужас.              – А потом я сжигаю твое тело Адским Огнём!              На миг перед глазами Синдер мелькнуло то ли видение, то ли галлюцинация, как кто-то прикладывает её указательный палец к какому-то листочку. А там остаётся кровавое пятно.              – Эй! – возмутился «Роман», – Не вижу энтузиазма на твоём лице… Впрочем, неважно… Уколоть иголкой указательный палец и приложить к Контракту можно и без криков радости с твоей стороны.              Тело Синдер начала бить крупная, никак не контролируемая дрожь.              – Думаю, из тебя выйдет отличная батарейка для какой-нибудь Девы, Синдер! – подытожил «Роман», ещё больше усиливая жажду убийства. Хотя, ещё миг назад казалось, что дальше уже некуда.              А затем протянул девушке зажатый в одной руке волшебный Контракт, а во второй руке – иголку.              При виде этих вещей, глаза Синдер закатились, и она потеряла сознание.