***
Воздух в комнате становился словно раскаленная лава, которая с каждой секундой норовила расплавить женщин, что были поглощены друг другом и не замечали реальности вокруг. Руки хватались и оглаживали все, до чего могли дотянуться, а губы и зубы пытались коснуться любого участка кожи, что был доступен. Стягивая платье Андромеды все ниже, Гермиона оставляет следы, будто ставя клеймо на средней сестре. Вытягивая стоны из женщины, она не сразу услышала, что она просит остановиться на минуту из-за телефонного звонка. С каждой секунду выражение лица женщины менялось, пока кто-то на другом конце говорил очень быстро. Устало вздыхая и поправив свое платье, Андромеда с усталостью в глазах смотрит на девушку и шепотом извиняется, когда телефонный разговор подходит к концу. — Прости, мне нужно на работу. В отделе бардак, а завтра представлять новую коллекцию в десять утра. — Потирая переносицу, бурчит Энди и приподнимается на локтях, рассматривая девушку со странной теплой улыбкой и, касаясь ее лица, проводит большим пальцем по здоровой скуле. — Наши планы идут к чертям. Я не смогу тебя оставить и просто… — она запнулась на полуслове, смотря в глаза девушки, что наполнились слезами от осознания сказанных слов. Гермиона даже не обернулась: без единого слова, она встала и вышла, прикрывая дверь и устремилась к залу, чтобы выпить еще один бокал вина и вызвать такое необходимое такси. Не обращая внимание на свое имя, что звучало из уст средней сестры, девушка выходит в зал, проталкиваясь через толпу к столу с закусками и напитками. Не задумываясь, она опрокидывает красное вино в себя, выпивая его залпом и звонит в службу такси. Чуть ли не выбегая на улицу и закуривая сигарету, пока дрожь пронизывал ее тело от слегка холодного ветра, что был довольно редок в это время года. Она нервно постукивает ногой, когда подъезжает ее машина желтого цвета, а дверь за ней открывается: слышатся торопливые шаги и нервный крик таких близких, и уже таких далеких, для нее женщин. Гермиона просто садится в такси, диктуя свой адрес и не поворачивается на стучащих по стеклу сестер. Удаляясь все дальше и заворачивая за первое здание, девушка наконец позволила себе быть раздавленной снаружи. Слезы начали струиться по ее лицу, когда она прокручивала все эпизоды, слова и поступки. А в теле бушевали противоречивые чувства, разрывающие ее изнутри. Ругая себя за то, что она слишком доверчивая и в который очередной раз не обращала внимание на свой дар. Думая, что в этом случае, все будет по-другому. Что люди не захотят просто с ней поиграть. Она надеялась на лучшее, она надеялась на будущее. Расплатившись с таксистом, игнорируя кучу звонков и сообщений от трех женщин, Гермиона останавливается перед своим подъездом. Чертыхаясь, девушка достает сигарету и пишет своей подруге, в которой она нуждалась как никогда. Заползая в квартиру и будто разрываясь изнутри, Гермиона почти срывает с себя костюм и переодевается в пижаму. Она делает то, что всегда ее спасало: достает учебник и пытается запомнить хоть что-то, вытесняя навязчивые мысли из сознания. Обдумывая все, девушка делает предположение, что она была лишь целью большого спора. Что она была всего лишь игрушкой, в руках троих лживых и лицемерных женщин. Куча противоречий и дурных мыслей крутились у нее в голове, пока сигарета тлела без единой затяжки, а после прозвучал стук в дверь.***
— А теперь объясни мне, какого хуя? Что ты ей сказала, мать его. Андромеда, мать его Блэк! — Рычит Беллатрикс, хватая среднюю сестру за руку и поворачивая к себе, когда такси уже скрывалось за ближайшим поворотом. — Успокойся, Белла. — Холодно говорит Нарцисса, отстраненно стоя в стороне и понимая, что возможно все кончено, ведь девушка не позволит такого отношения к себе. — Криками и руганью ничего не решишь. — Мне позвонили с работы, когда мы уединились, — шепчет, на грани слез, Энди, обхватывая себя руками. — И что? — Перебивает ее старшая сестра, замолкая, когда холодный взгляд голубых глаз пронзает ее насквозь, заставляя поежиться. — Продолжай. — Твердо просит блондинка, доставая сигарету и едва не роняет ее из-за слегка трясущихся пальцев. -Я сболтнула, она поняла…поняла… она поняла что… — начала заикаться женщина и глаза ее наполнились слезами, которые она быстро смахнула. — Она поняла, что мы хотели ее использовать. Она просто встала и, не слушая ничего, выбежала. — Уже тверже сказала Андромеда, все еще пряча свой взгляд от женщин. Мертвая тишина повисла между тремя сестрами: каждая из них стремилась обдумать и понять, как можно исправить ситуацию. Ведь их первичный спор, давно перешел грань игры. Все, что планировалось в начале, пошло под откос, когда они начали добиваться девушку по-своему. Они поголовно нашли в ней частичку того, что им так давно не хватало. Легкая дерзость в разговоре, прекрасный кофевар и собеседник во время перекура. Общая проблема принятия своего прошлого в связи со своей ориентацией. А также впечатляющий вид, когда они приехали морально ее поддержать, заставлял запомнить ее с металлической битой и топике, как нельзя четко и отчетливо. Общее ругательство на разных языках, заставляло прохожих и работников ресторана косо смотреть на трех женщин, что чертыхались в темноту, окунувшегося в легкую вечернюю тишину, Лондона. Шестеренки в сознаниях всех трех кружились без остановки, пытаясь найти решение данной образовавшейся проблемы. Не переставая думать над этим, они обоюдно решают дать Гермионе передышку и найти более рациональный способ все ей объяснить. Садясь в машину, никто из них не проронил ни слова, пока Беллатрикс развозила их по домам.***
— Открывай, ловелас! Это тот, кого ты хочешь придушить. — Прозвучало с другой стороны двери. — У меня вино и суши. Открывай, у меня уже ноги болят тебя тут ждать. — Бурчит Полумна, продолжая стучать. — Я не думала, что ты приедешь… — открывая дверь, говорит Гермиона, но запинается, когда рядом с подругой замечает рыжую макушку и знакомое лицо с университета. -Джинни? — Да, да, извини, пришлось рассказать ей, что ее дурной братец пытался сделать. Сразу прости. — Тараторит блондинка, заходя внутрь и сразу направляется на кухню. — Во-первых, ей есть что тебе сказать по этому поводу. Во-вторых, позволь мне представить мою девушку, — хихикает Полумна с кухни, ставя пакеты на стол. — Могу только поздравить, ты могла меня хотя бы предупредить об этой маленькой детали, — бурчит Гермиона, беря кота на руки. — Ну что… добро пожаловать, — говорит она, бросая взгляд на Джинни что, кивнув, последовала за блондинкой на кухню. — Рональд подал заявление в полицию на тебя. — Резко выдает она, когда хозяйка квартиры садится на подоконник, аккуратно опуская кота рядом. — Он утверждает, что ты послала трех женщин за ним в переулок сегодня вечером, из-за чего он сейчас в больнице. Пару минут Гермиона просто смотрела на Джинни с открытым шоком, недошедшей до рта сигаретой и зажигалкой в другой руке. Смена выражений лица была настолько быстрой, что Полумна обдумывала пути отступления и одновременно вспоминала, где находится аптечка с нашатырем. А девушка, находясь в полной растерянности, как под гипнозом закуривает сигарету, безмолвно выпуская дым: она пытается принять и обдумать, полученною пару минут назад, информацию. Она и не могла представить, что сотворили сестры, только узнав от нее, что с ней попытался сделать этот ублюдок. Пытаясь взвесить это, она не замечала обеспокоенного диалога девушек, что глядели на Гермиону. С одной стороны, этот поступок был опрометчивым и ужасным, а так же на нее было подано заявление, хотя парень напал на нее днем ранее. А с другой стороны, они отомстили за нее, вступились, опровергая сегодняшнюю новость, которую подразумевала Андромеда. Куча мыслей кружили в голове девушки, а ужасное осознание того, что она была омерзительна самой себе, добивало ее. Ведь она не представляла как могла быть такой слепой и не замечать игры сестер, да и почти встречаться с тремя одновременно, сейчас казалось ей таким ужасным и омерзительным. За окном начал моросить легкий дождь, от чего такие редкие люди на улице в это время суток, принялись бежать и искать укрытие от снизошедшей сверху воды. Неприятный вкус докуренной сигареты, вывел ее из раздумья, ведь ей нужна была еще одна доза никотиновой палочки перед тем, как она сможет сформулировать хоть одно здравое предложение или мысль. Но пропажа сигареты из ее пальцев, заставляет ее обернуться и лицезреть два обеспокоенных взгляда, что наблюдали за ней. — Хватит с тебя пока что, лучше поешь немного и давай поговорим, если ты хочешь. — предлагает Луна, аккуратно засовывая никотиновую палочку обратно в пачку. — О чем угодно, можно не по теме. — Я пока не готова говорить, но утром нужно сходить в полицию и дать показания, еще придется написать хоть одной из них, чтобы они тоже присутствовали. — Устало шепчет Гермиона, растирая лицо. — Я устала Полумна, я так устала. И я не могу ничего с этим сделать, мне нравятся они трое, у меня такой бардак внутри, — на грани слез полушепотом говорит девушка. — Что со мной не так? — Подытоживает она, с вопросом во взгляде смотря на подругу, пока первые слезы катятся по ее лицу. Утыкаясь в плечо подруги, что не нашла слов на признание девушки, Гермиона не могла представить, что она будет делать дальше и как выкрутиться из этой, на один взгляд сумасшедшей, ситуации. Монотонность поглаживаний по ее шелковистым распушенным волосам, понемногу успокаивала ее. Вытирая слезы и с большой благодарностью смотря на подругу, Гермиона лишь трясущимися руками снова достает сигарету, закуривая и снова пытаясь думать. Все же принимает тарелку со свежими суши и, в перерыве от затяжек, со стоном прожевывает пищу богов, отказываясь от бокала вина. Хотя ее сердце требовало целой бутылки. Решаясь и отправляя короткое сообщение о завтрашнем походе в участок, Гермиона отключает мобильник: она пытается не думать ни о чем, наслаждается обществом подруги и ее девушки, поглаживая своего мурчащего рыжего кота.***
— Вы утверждаете, что он напал на нее. Была попытка изнасилования? — Спрашивает устало мужчина средних лет, но щуплого телосложения, приглаживая рукой свои усы и рассматривая трех женщин перед ним. — Тогда почему девушка не подала заявление или просто не позвонила в полицию? — Послушайте, Вы… — начала было Беллатрикс, но пискнув про себя после того, как младшая сестра хорошенько придавила ее носок каблуком, прикусила язык и с хмурым видом, замолчала. -Извините ее, утро. — Прокашлявшись и слегка улыбнувшись очаровательной улыбкой, говорит Андромеда, беря за локоть старшую сестру и ведет ее к сиденьям, подальше от стола. — Да, приносим наши извинения. — Ровно говорит Нарцисса, присаживаясь на стул, чтобы быть на уровне глаз мужчины. — Мы были всю ночь рядом с ней, после случившегося. И поверьте, как минимум, до сих пор опухшая скула, будет говорить о чем-то. Не кажется ли Вам странным его заявление? — Заговорщицки, то ли спрашивая, то ли утверждая, произносит Нарцисса, крутя заветную бумагу, которая могла принести множество проблем как и сестрам, так и Гермионе. — Девушка, которая пересекается с парнем только в университете и которую он, по ее словам, добивался и ничего противозаконного не делал, посылает за ним троих неизвестных для него женщин, которых он не может описать? Что-то здесь не сходится, не находите? — Цокает блондинка, направляя ледяной взгляд на полицейского, что слегка поежился и стал «пристально» рассматривать бумажку на столе. -Как минимум ее мотив. Почему бы она послала женщин, что ее на это сподвигло? Доставучесть парнишки? Не думаю. А может то, что она была подвергнута нападению среди ночи, буквально после того как я ее подвезла до подъезда вечером? Могу предоставить сообщения, что были отправлены ею. -твердо сообщает женщина, выпрямляясь и словно прожигая дыру в мужчине, замолкает и просто выжидает хоть какого-либо ответа. — Мы не будем делать никаких выводов, пока сама виновница сегодняшней встречи не придет. — Сказал полицейский, но чуть не потерял сознание, побелев до примерного оттенка обоев в помещении полиции, когда средняя сестра буквально держала женщину, что почти уже оказалась около него с занесенной рукой для удара. — Дамы, я понимаю ваше негодование, но так требует протокол… — Пытается оправдаться мужчина, чуть не падая со стула, когда Беллатрикс, вырываясь, гремит по столу, опуская руки на него с неплохой силой и глухим звуком. -Ни черта ты не понимаешь! — Рычит старшая Блэк, сжимая челюсть и пытаясь сдержать поток ругани. — Какой-то мальчишка перегибает любые меры приличия и буквально домогается девушки, которая кучу раз ему отказала. А когда получает отказ, пытается ее «исправить» и подловив ночью, возле подъезда, пытается изнасиловать и заставить стать правильной для него. — Тяжело дыша, заканчивает Беллатрикс, резко хватая галстук полицейского и одним движением притягивая его, сокращая расстояния до минимума и наклоняясь к его уху, шепчет. — С тобой будет разговаривать мой адвокат в суде, если ты сейчас же не откинешь эту хренову бумажку. И поверь мне, это мое первое и последнее предложение, которое ты от меня услышишь. Я могу выкупить всю информацию о тебе и твоей семье, хотя я сомневаюсь, что у тебя она есть, у твоего начальства. А проще просто купить твоего босса и избавиться от тебя за пол дня, если не меньше. Так же остается вариант, просто, по-тихому избавиться от тебя и всех людей, знающих о тебе в жизни или когда-то слыхавших о твоем существовании или рождении. — С каждым сказанным словом, она словно понижала голос на несколько тональностей, становясь все более разъяренной, уже почти полу рыча. — Так что делай выбор на свое усмотрение, мистер Лестрейндж. Твоя дальнейшая жизнь зависит от чертовой одной подписи. — Отодвигаясь так же быстро, как и она ворвалась в пространство мужчины, женщина, цыкнув, кидает последний грозный взгляд своих ониксовых глаз в сторону полицейского и, дав знак сестрам, выходит наружу, чтобы сесть в свою машину. — Кхм, да, мистер Лестрейндж, простите мою сестру. Иногда она бывает слегка буйной. — Прочистив горло, говорит Андромеда, внутри ликуя от полностью шокированного выражения лица мужчины. — Так, нам нужно ждать кого-либо? — Ехидно улыбаясь, спрашивает средняя сестра, замечая легкую улыбку на лице Нарциссы. — Господи, ничего не нужно. — Дрожа, еле беря в руки документы и разрывая их, заикаясь бурчит он. — Просто не появляйтесь больше здесь. И не трогайте мою семью. — Пытаясь отдышаться, хрипит он, словно мешок с картошкой, оседая в своем кресле. — С Вами приятно иметь дело. — Победно говорит блондинка, приподнимаясь и взяв под руку Андромеду, дарит ему жесткую улыбку, слегка наклонив голову. — Хорошего дня.***
— Ты могла меня разбудить?! — Полу кричит шатенка, выбегая на улицу, доставая на ходу сигарету, думая скурить ее почти на бегу до участка. — Я, по-твоему, в участок должна опаздывать? — Тебе надо было поспать, истеричка блин. — Шипит Полумна, выходя следом вместе с Джинни. — Если мы опоздаем на пять минут, метеорит не влетит в землю. Да и ты не исчезнешь. — Как всегда, без чувства ответственности, — бурчит про себя Гермиона, но лишь кивает и слегка замедляет шаг, понимая что то, что нельзя исправить, от тебя не убежит, а будет усердно и предано тебя ожидать. — Стой, это не сестры случайно? — Тормозя буквально в тридцати метрах от участка, шепчет Луна, хватая шатенку за руку. — Они разве не должны были прийти вместе с тобой? — Я для них ничто, я это поняла раньше, — шипит Гермиона, следя за тем, как машина выезжает на дорогу и удаляется, все дальше и дальше. — Пошли, мне интересно, что они натворили. Заходя внутрь, ее сразу же поразила гробовая тишина в помещении и витающий, такой знакомый, микс ароматов духов сестер. Проходя глубже и находя нужную дверь, Гермиона неуверенно стучит: она оказывается внутри кабинета, сразу подмечает зашуганного полицейского за столом, что подперев руками голову, глубоко и тяжело дышал, словно пытаясь прийти в себя после долгого разговора или марафона. — Извините, — хрипло шепчет Гермиона, удивляясь своему же голосу, она прокашливается. — Простите, Гермиона Джин Грейнджер, я здесь по поводу заявления. — Мужчина, подняв свой сломленный блуждающий взгляд, подбирал слова и что-то бормотал. — Нет, никакого заявления. Оно отвергнуто. — На выдохе произносит полицейский, снова опуская взгляд. — Блэки уже были здесь до Вас, все решено. А теперь, уходите. — Уже тверже говорит он и замолкает. Девушка не верила своим ушам: не сказав ни слова и просто слегка хлопнув дверью, она, будто ошпаренная, вылетает на улицу, натыкаясь на два любопытных взгляда. Быстро заглядывая в свой телефон и прикидывая во сколько одна из сестер выходит на работу, Гермиона быстро описывает ситуацию, которую она узнала только что в полицейском участке. Злая как никогда, она устремляется к автобусной остановке, надеясь успеть в промежутке работы одной дамы. Залетая в здание и сразу направляясь на второй этаж, девушка не обращала внимание на устремленные на нее взгляды. Стоя перед знакомой дверью, она без раздумья открывает ее, чтобы несколько голов повернувшись на звук, вылупились на нее. И лишь тихий, невинный вопрос, долго будет звучать в ее сознании. Ведь вопрос, стоящий в этих глазах, направленных на нее, так расплавлял ее сердце, пока ненависть струилась по всему ее телу. — Гермиона? — Шепчет женщина, так и оставшись, словно окаменев, стоять посреди помещения с немым вопросом.