Слепота

       — Я рад вам, Эмма. Знаете, без вас день невыносимо скучен. Вы ездили отдыхать, и, конечно, совсем меня позабыли?        Тони почти тает, рассыпается в тонком, зыбко-хрустальном предвестнике счастья.        Она опять скользит по плечам, мягко и неуловимо меняя мир к лучшему.        Тони только утром понял, что все же иногда что-то проскакивает в его полуслепых очах.        Левый глаз не так безнадежен.        Вернее, он может ловить свет.        Совсем чуть-чуть, самую малость, но и это уже удача.        Не то чтобы это многое Тони показало, но он приободрился.        И он не может не радоваться.        Поводов для радости много, и самый главный сейчас находится рядом, звеня лекарствами на столике.        — Эмма, у вас все хорошо? В прошлый раз я был немного неуклюж, и сожалею об этом. Надеюсь, эта моя оплошность не лишит меня вашего общества?        Тони опять ласково, и почему-то нежнее, чем прежде, гладят по руке.        Он облегченно выдыхает и улыбается.        — Я прощен. Хорошо. Так вот, моя фея, когда мы наконец уладили наше недоразумение, хоть намекните мне, куда вы так странно исчезли? Я скучал.        Старк терпеливо сносит осмотр и ужасно изнурительную процедуру промывания глаз чем-то жутко неприятным.        Он готов на все, только бы еще хоть раз услышать это.        Загадочный тихий звук.        Она бесшумно касается его волос, чуть приглаживая их, и Тони почти не дышит.        Касание настолько невесомо и нестерпимо желанно, что он шалеет.        Тони чувствует, как теплые пальцы бойко, как ветерок, пробегают по его руке и задерживаются, тихонько сжимая ее.        — Вы тоже скучали, признайтесь же мне. Вы скрасите тоскливые дни слепого человека, если не будете столь холодны. Эмма… Я…        Старк больше ничего не успевает сказать.        Потому что она в молчаливом знаке закрывает ему рот пальцем.        Словно запрещая дурить.        И Тони, неминуемо повинуясь этому сигналу, вдруг делает глупость.        И прижимается к ее ладони губами, потянув к себе и сам не зная, зачем…        Они томительно замирают, но дивное молчание и многозначительное, хоть и мимолетное соединение портит нежданно ворвавшийся в палату, будто гроза, удивительно неловкий, как граната в окно, Грейн.        — Старк, у меня для вас отличная новость. Вас отправят в другую клинику, там мы и проведем необходимый курс процедур, о которых я вам говорил в среду, помните?        — Нет, Грейн. Я не поеду в Амистоль. Я согласен на курс, но я буду, как и прежде, проживать здесь. Это не обсуждается… — телеграфно прибавляет на адреналине Тони, не давая Грейну возразить.        И Старк с сожалением, давно позабытым им, вспоминает эту ласку.        Украденную, томную скрытую нежность.        И то, что она не сразу вздрогнула, и, будто вспомнив, где они находятся, с легким полувздохом отняла у Старка добычу.        Пауза эта их соединила.        И если бы не бестактный приход Грейна, Тони мог бы все еще наслаждаться этим даром богов.        Но теперь у него снова была надежда...