Мы как конструктор Лего
Может быть построим
Чистую и светлую
Крепкую историю
Как конструктор Лего
Сжимаем ладони
Как детали по схеме
Мы друг другу подходим
Ваня Дмитриенко - Лего
Илья ненавидел те дни, когда он крутился как белка в колесе, постоянно бегая от одного пациента к другому и так по кругу. Но еще больше он ненавидел скучные дни, когда пара минут ощущаются как тысячелетия и ты непроизвольно погружаешься в темень своего сознания и тонешь в рефлексии. Так что в том, что в последние пару недель в большинстве своём он носится как в жопу раненный он видел больше плюсов, чем минусов. Потому что получалось не думать. Он вваливался после смены домой, и все на что его хватало - покормить ежа, и завалиться спать. Хотя, последние недели вообще интересные получились, активные - у Серёги день рождение, потом у коллеги на работе... В общем, богатые на пьянки. И Илюша правда забыл на какое-то время о своих душевных терзаниях. Во всяком случае, в последнее время. Потому что спустя несколько дней после прихода Шустова, к нему постучались. Третьяков даже не знал, что и думать, хоть крестись, честное слово. За дверью оказался молодой курьер, - хотя Илья был более чем уверен, что курьером он не был - протянул ему пёструю подарочную коробку средних размеров и ушёл. Хирург вообще не понял прикола, но дверь поспешил закрыть, от лишних глаз. Коробка оказалась до верху набита всякими сладостями и йогуртами. Мужчина прыснул. Он что, школьница, чтоб ему такие подарки отсылать? Сверху лежало сложенное вдвое письмо, и медику даже не нужно было его открывать, чтобы понять от кого оно. «Илюш, я хотел извиниться за тот вечер. Это было действительно некрасиво. Я не силён в словах, да и в подарках тоже. Поэтому просто надеюсь, что ты примешь коробку и извинения. Ну или можешь просто выкинуть это и сделать вид, что не видел. Я всё ещё хочу попробовать с тобой, но если ты откажешь, опять же, пойму и отстану. В любом случае, если тебе будет что-то нужно и если захочешь поговорить - набери мне.» Макс не писал, что именно хотел попробовать, но это и не требовалось. Всё было более чем однозначно. Третьяков злился на себя за то, что метался. Было даже как-то неловко перед Шустовым - заставляет взрослого мужика за собой бегать. Коробку он, конечно же, не выбросил. Илья, честно говоря, уже забыл какого это - любить и быть любимым. В последние пару лет его хватало только на мелкие интрижки и свободные отношения с сексом по два раза в неделю. Но чтоб серьёзно запасть на кого-то, то нет. И к нему никто особого интересна не проявлял. Он уже успел смириться с тем, что походу до конца жизни один будет. А тут в голову вдарило, прям сходу. Так, что из мыслей не вылезает. Это бесило и раздражало. И пугало. И выматывало, пиздец как сильно. Поэтому лучшим вариантом было не думать. Получалось, правда, не очень. *** Третьяков сидел в ординаторской, растёкшись по дивану и залипая на какой-то откровенно дебильный ролик в интернете. Отличная вещь, чтобы расслабить мозги и выдохнуть. Правда, по мнению самого хирурга, чрезмерное потребление таких видосов чревато тупизмом. Но это ему, благо, не грозило. Спокойствие прервала пожилая медсестра Танечка, ворвавшись в помещение. — Илья Евгеньевич! Там мужчину привезли, с ножевым! Пойдёмте быстрее, пожалуйста! Мужчина подорвался с места, параллельно пытаясь успокоить шумящую женщину. Подумаешь, ножевое, не самое трудное из того, что он делал. В спешке надевает форму, дожидается Серёгу и приступает к делу. Рана оказалась глубокой, много крови потерял. На теле виднелись другие царапины, видимо, его пытались пырнуть ещё раз. В любом случае, других лишних дырок в теле хирург не нашёл. Больничный коридор поприветствовал, на удивление, свежестью и светом. Раненного парня было решено отправить в реанимацию для надёжности, как говориться: "лучше перебздеть, чем недобздеть." Осталось заполнить бумажки и пока с ним можно закончить. — Почему-то я не сомневался, что ты здесь. Блять. Вот почему каждый раз неожиданные встречи случаются именно тогда, когда он выходит из операционной? Прикол судьбы или чего? — А я вот не ожидал тебя здесь встретить. — Он обернулся, бросая взгляд к дальнему окну. Шустов сидел на подоконнике, бессовестно свесив свои длиннющие ноги, обтянутые тёмной тканью деловых брюк, на рукавах черной рубашки были еле заметные бурые пятна. — Твой, что ли?.. — Мой. — Макс тяжело вздохнул, спрыгивая с нагретого места и подходя ближе. Кудри, раньше закрывавшие чуть ли не всё лицо, сейчас еле дотягивались до переносицы. Подстригся? — Кто его так? — Помнится, ты сказал, что не хочешь иметь общего с криминалом. — Илья прикусил губу под тихий хмык сверху. Даже сейчас улыбается, засранец, хоть и совсем слабо. — Как он? — Жить будет. Но пока пусть в реанимации полежит, понаблюдаем. — Шустов понимающе кивнул. Илья быстро прошёлся по нему взглядом и зацепился за небольшие ссадины на руках, взял за руку, осматривая . — Ты сам-то как? Целый? — Да я то нормально... Я просто случайно рядом оказался, когда парни позвонили и сказали, что случилось. Не стали скорую ждать, сразу к вам повёз. — Макс не отрываясь наблюдал, как тонкие пальцы проходились по его руке, бережно осматривая, и замялся. Третьяков поднял непонимающий взгляд, а потом осознал происходящее и поспешил убрать руки от мужчины. Почему-то стало неловко. — Ну и славно. Не хочу снова тебя оперировать. — Переживаешь за меня? — Нет, я из принципа несколько раз не оперирую. — Шустов посмеялся. Они стояли молча около минуты. Хотелось наговорить всякого, но Илья не решался. Макс, похоже, тоже. Да и говорить нечего. Разве можно сказать что-то существенное, когда в голове полная каша? Вот почему как только хирург начинал забывать его, он оказывался рядом? — Ты так и не позвонил. — А должен был? — Кудрявый пожал плечами. Солнечные лучи плескались в его кудрях, забавно подсвечивая. — Мог бы и сам это сделать, раз так хотел встречи. — А разве оно тебе надо? Хирург опустил взгляд. Он сам не понимал, чего ему надо. С Максом хотелось быть, но страшно было до усрачки. Не бывает ведь, как в фильмах, что мафиозник груб со всеми, кроме семьи. Не бывает ведь? — Илюш, я ведь говорил, если тебя смущает род моей деятельности, я готов пообещать что.. Договорить ему не дала крепкая хватка на запястье. Хирург, особо не церемонясь, потащил его по коридорам в сторону ординаторской. Говорить о таких вещах в коридоре среди множества любопытных ушей не хотелось. Затолкнув мужчину в комнату, Илья закрыл дверь, предусмотрительно заперев её. Всё же, бурные годы интимной жизни чему-то научили. Он подходит вплотную к кудрявому, так, что в нос ударяет знакомый запах парфюма и конфет. Смотрит снизу вверх не мигая. Макс наблюдает так же внимательно, боясь пропустить любую смену настроения, любое действие. У него, похоже, даже зрачки расширились, как от дури. — Твой род деятельности? Пиздец смущает, я говорил об этом. Потому что мой мозг отказывается принимать, что тот золотой мальчик-одуванчик, на которого я запал, и жестокий мафиози - это один человек. — Илья говорил полушёпотом, вываливая всё, что накопилось. — Ты не выходишь у меня из головы чуть ли ни с самого начала нашего знакомства. Это бесит и раздражает. Ты как будто забрался мне под кожу и застрял там огромным тромбом. Я хочу быть рядом, но в тоже время не хочу знать тебя совсем. У меня скоро крыша поедет от этих противоречий, потому что я сам не знаю, что мне надо. И, видимо, не узнаю, пока не попробую. Макс смотрел на него, не отрываясь, внимал каждому слову, переваривал. Не верил, что он это сказал. — Это не признание в симпатии и уж тем более не признание в любви, и ты должен это понимать. Если ты готов тратить на меня силы и нервы - ради бога. — Это лишь пока, Илюш. — Шустов обнял его, прижав к себе. — Просто ты сам этого ещё не осознаёшь. Хирург хмыкнул, но ответил на объятия. От Максима несло теплом, уютом, светом. Удивительно. Горячий в прямом и переносном смысле. — А сам-то лучше что ли? Ты мне тоже в любви не признавался. — Кудрявый тихо смеётся, целует в острую скулу, раздражая кожу колючей щетиной. — Успеется, Илья Евгеньевич. Третьяков пихнул в его бок, попадая в аккурат по рёбрам, на что Шустов шумно выдыхает и тихо смеётся. А Илья вновь не может сдержать ответной улыбки. Макс всегда добивался своих целей и шёл до конца, пробовал новое и не упускал возможности. И если у него есть возможность заполучить этого мужчину - он попытается. Сколько бы времени на это не потребовалось. Просто будет рядом и постарается помочь распутать этот комок мыслей и чувств, что успел связать внутри себя Илья.