***
Анфиса из-за соседнего плетня аккуратно наблюдала за светловолосой девушкой с заспанными глазами, которая вышла, зевая, из скромного деревенского магазина и складывала покупки в рюкзак. Улучив удобный момент, ведьма подошла к ней сбоку, так, чтоб не напугать, и сказала: — Привет. Ты недавно к нам приехала? — Недавно, и уже уезжаю, — подняла глаза девушка, дёргая заевшую молнию. — Ой, а что так быстро? — сочувственно спросила Фиса и одним лёгким движением помогла застегнуть рюкзак. — Да в городе у меня проблемы появились, срочно надо уехать, — она вздохнула и пошла по улице, а Анфиса пристроилась рядом, проверяя, не наврал ли ей Лось насчёт энергетической силы этой городской красавицы. — Но я бы очень хотела остаться, тут у вас такие дела творятся! — Какие дела? — засмеялась Фиска, параллельно оценивающим взглядом окидывая фигуру собеседницы и миловидные черты её лица. — По-моему, у нас в деревеньке смертная скука. — Да ты что, у вас так интересно! — продолжала восторгаться девчонка, и в светлых её глазах заплясали искорки. — Я вчера ночью на кладбище знаешь кого видела?! — Ночью? На кладбище? Ты что там делала, страшно же! — умело разыграла удивление Фиска, пряча улыбку, и отметила для себя прозрачный каплевидный кулон, висящий на груди девушки. — Кстати, меня зовут Анфиса. А тебя как? — Инга, — назвалась та и перешла на шёпот. — Страшно, но жуть как интересно. Я очень люблю кладбища, сама не знаю, почему. И я там вчера видела вампира! Блять, такой страшенный парень! А клыки не такие, как в кино показывают, вообще другие. — Инг, если бы ты встретилась с вампиром, ты б сейчас со мной тут не разговаривала. Это тебя просто кто-то решил разыграть, — как можно убедительнее сказала Анфиса, помня о первом правиле любой нечисти: не выдавать себя и себе подобных людям. — Какой розыгрыш? Он меня реально чуть не укусил, тварь кровососущая! — рьяно возмутилась Инга, останавливаясь около своей калитки. — Почему мне никто не верит? Вон вчера девчонки у околицы болтали, что в ваших местах много аномальных вещей творится. Тут из дома с тазиком выстиранного белья вышла баб Вера, окинула Анфису подозрительным взглядом и сказала: — Фиска, это ты моей внучке голову задурила россказнями о нечистой силе так, что ей теперь повсюду вампиры мерещатся? — Баб, он был настоящим! Ты ведь тоже однажды встречала клыкастого, помнишь? — возмутилась Инга. — И Анфиса тут ни при чём, мы с ней только что познакомились. Жалко, я уезжаю, Фис, а то б ещё поболтали. А ты никогда не видела вампиров? — Нет, — быстро ответила Фиса, попрощалась, окинув Ингу тяжёлым долгим взглядом, от которого та даже вздрогнула, и направилась к себе. По дороге ведьмочка проанализировала всё, что сумела прочувствовать, и пришла к выводу, что защита у Инги была не своя, а кем-то поставленная, вероятно, ещё в детстве, именно поэтому девчонка была такой бесстрашной. А сейчас поле расстабилизировалось, смятое настырным Горшком, и в броне появились бреши, делая девушку гораздо более уязвимой. «Интересно, а с чего это Мишка решил её кровь пить? Он же уверял, что ни за что на людей не будет охотиться. Странно…» — подумала Анфиса, прошла в свою комнату, достала старую толстую пыльную книгу и, отщёлкнув застёжку, открыла одну из пустых страниц. Фиса присмотрелась к пожелтевшей бумаге, узрев невидимое, и что-то зашептала себе под нос, получая нужную информацию. В комнату вошла согбенная горбатенькая старуха с длинными седыми волосами, которая была троюродной сестрой Фискиной уже покойной бабушки, и рассмеялась. — Анфиска, ты ж в этой книге не разбираешься. Спроси лучше у меня, чего ищешь? Помогу. Фиса повернулась к тётке и задумчиво спросила: — Правда, поможешь? Тогда слушай: к бабке Вере внучка приехала, Инга. Кто она? — А-а, вот ты о чём. Что-то почувствовала? — сразу же поняла, о чём идёт речь, старая ведьма. — Не, Фиска, она нам неопасна, хоть в родственниках у неё и числятся Охотники. А вот для вампиров эта девчонка неспроста является лакомым куском. — Почему? — заинтересовалась Фиса, но старуха больше не сказала ни слова и быстро исчезла, отправившись в дальний лес по своим колдовским делам. Анфиса вздохнула, задумалась, но мысли об Инге быстро сменились раздумьями о Мишке. Их общение постепенно стало всё более близким, а поцелуи — частыми, и это не нравилось девушке. Фиса отчаянно сопротивлялась сама себе, запрещая влюбляться в него, но устоять перед притягательной силой вампира и яркой харизмой человека было практически невозможно, будь ты ведьмой хоть трижды. Она прекрасно знала, даже не заглядывая в будущее, что он бросит её, но решила на всё наплевать и отдаться чувствам.***
— Мих, отец сказал, что Александр с сестрой приедут со дня на день, может быть, даже сегодня, — сообщил Лёшка, перепрыгивая с большого замшелого камня на булыжник поменьше. — Ну и пускай приезжают, мне-то какое дело? — пожал плечами Мишка, который стоял возле высокой сосны, отдирал от ствола засохшие капли янтарной смолы и смотрел через них на луну, что только-только поднялась над лесом. — Так тебя же прочат в женихи этой его сестрице. — Мне пофиг, я всё равно скоро уеду, — отмахнулся Мишка, а крутившийся рядом Яшка спросил: — А правду говорят, этому вампиру Александру лет триста или даже больше? — Правда, — кивнул Лёша. — Он обращает людей в вампиров. И нас тоже превратит. — Только тебя, ё-моё, я не дамся, — возмутился Миша и хлопнул по стволу. — А зачем понадобился именно чужой дядька? Отец сам не может вас покусать? — продолжал любопытствовать Яша. — Нет, конечно, вампиры родственников не кусают. Ладно, хорош трепаться, пошли к Фиске, повеселимся, — сказал Мишка, оттолкнулся от сосны и пошёл к дому ведьмы. Там уже был Лось, который сразу же отрапортовал Михе, что городская девчонка убралась восвояси на автобусе. — И это хорошо, Мишка, — заметила Анфиса, подошла к нему и поправила воротник рубашки. — Бабка моя сказала, что у неё в роду были Охотники. — Какие охотники? Те самые, о которых говорят легенды? — Они, — подтвердила Фиска. — Да забей, она уехала, и всё. Мишка кивнул и, зайдя первым в дом, развалился на диване и потребовал от Анфиски какой-нибудь прикольной дурманящей настойки, раз уж она пригласила их в гости. Фиска, хитро улыбаясь, достала несколько бутылок, и все оживились. Лось приволок гитару и долго тренькал на ней, пока инструмент не отобрал Горшок. Он сел у окна в лучах лунного света, который, в отличие от солнечного, ласково серебрил его кожу, и заиграл мелодию, придумавшуюся совсем недавно. Фиса устроилась рядом с ним, а после окончания песни, хохоча, увлекла всех на прогулку в лес. Ребята продолжили веселье на большой поляне, а Анфиса вдруг отвела Мишу в сторону, села на плоский камень над речным обрывом и, обхватив себя за колени, попросила: — Мишка, ну-ка расскажи мне, что вчера произошло на кладбище. Ты серьёзно хотел убить эту Ингу? Как всё было? — Да, слушай, я… Я лучше тебе изображу! — подскочил Миша. — Вот смотри, я её увидел, и пошёл за ней. Такое странное чувство, она меня сразу чем-то зацепила, понимаешь, да? Ноги будто сами пошли за ней. Горшок в красках описал, слегка путаясь в мыслях, свои действия, подкрепляя рассказ пантомимой, изобразил, как он подошёл к девчонке со спины, как впечатался в невидимую стенку, как пробился и склонился к шее. — Вот, слышь? Я нагнулся и почти впился в её артерию. В ней такая кровь текла, блять! Я просто охуел. Демонстрировал Миха это всё на Анфисе, поэтому для наглядности зажал её в хватку и вдруг замер, забыв об Инге, о рассказе, обо всём на свете. Он почувствовал лёгкий запах Фиски, биение её пульса, и страстно захотел… Нет, не укусить, а поцеловать, лизнуть, чмокнуть, оставить засос… Анфиса посмотрела в затуманенные Мишкины глаза и рассмеялась. — Ну так что там с Ингой-то? — Так это… Потом дождь пошёл, и я убежал… — скомканно ответил Миха, не отстраняясь и кончиком носа касаясь кожи на шее Фисы. — Эй, ты чего там? Меня тоже укусить хочешь? — ещё громче засмеялась Анфиска. — Нет, с тобой всё совсем другое, — Мишка стал медленно покрывать шею девушки горячими поцелуями, руками нежно оглаживая её талию и бёдра. Фиска обалдела от его настойчивости и плещущей через край энергии, но отпихнула и крикнула: — Думаешь, я так просто дамся тебе? Нет уж, сначала догони! Она поднялась и быстро побежала в густую чащу, с трудом находя дорогу в тусклом свете луны. Горшок бросился за ней, они долго бегали среди седых от росы мхов, полувысохших болот с красными пятнами клюквы, и на одной из крохотных полянок Миша уронил запыхавшуюся Анфису в мягкую траву и пламенно накрыл её губы, такие сладкие и манящие, уверенным поцелуем собственника. — Попалась. Ты теперь моя, — тяжело дыша, пробормотал Миша, запустил руки в тёмные Фискины волосы и наткнулся на что-то странное: шерстяное и твёрдо-гибкое. Он слегка оторопел, присмотрелся, увидел по бокам от макушки два очаровательных кошачьих ушка, слез с Анфисы, перекатившись на бок, и бессовестно заржал. — Эт чё такое? Нафига тебе лишняя пара ушей? — Они сами появляются, — чуть надулась Анфиса. — Не забывай, я ведьма. — Ведьма, но не оборотень же. И при чём тут кошки вообще? — ничего не понял Мишка, но смех слегка оборвал. — Так это… У прапрабабки моей кот был. Огромный такой, чёрный. Она его так любила, что сама себе в мужья сосватала. С тех пор у нас вот такие локаторы на голове время от времени появляются, — пояснила Фиска и засмеялась сама. Миша опять расхохотался вместе с ней, придвинулся ближе и стал нежно почёсывать за левым кошачьим ушком, слегка охуевая от происходящего. Ему было мало поцелуев, он страстно желал чего-то большего, поэтому прижал Фису к траве, подмял под себя и без зазрения совести пробрался под её чёрную футболку, сдвигая крепкие ладони от живота к груди. Мужское начало его наливалось силой, почти такой же, как в моменты эмоциональной ярости, и когда Фиса попробовала выбраться из жарких объятий, ничего не получилось. — Не пущу, — категоричным хриплым шёпотом заявил Миха, бурля от желания. — Можно, я… ? Он снова подобрался к её шее, слегка прикусывая чувствительную кожу, но не стремясь её прокусить, а руки расположил на груди, лаская и сжимая до стонов. В воздухе заискрилось зелёной дымкой колдовское напряжение, Фиса уже не смогла остановить его, и их тела переплелись и соединились в сладострастной истоме. Анфиска громко выдохнула, а потом вместе с короткими стонами стала шептать незнакомые Мишке фразы, стремясь привязать его, такого горячего, сильного, властного, своими чарами к себе надолго, а лучше всего — навсегда.***
Старенький грязно-белый ПАЗик, скрипя и отгоняя гудками копошащихся в придорожной пыли кур, притормозил возле деревенской остановки и с шипением открыл двери. Инга, бросив последний взгляд на утопающие в лучах заката домики, поднялась по ступенькам и протиснулась в середину салона. Ей очень не хотелось уезжать из необычной деревни, но в городе её зачем-то срочно ждали родители, поэтому мистическое расследование вчерашнего странного случая на кладбище пришлось отложить. Сев у окна, Инга достала из рюкзака книгу, но через некоторое время убрала её обратно, задумалась и хотела по привычке взяться за кулон, чтоб повертеть его в руках, но вдруг с трепетом поняла, что его нет Скорее всего, забыла талисман дома у бабули. Осознав это, девушка вскочила и бросилась к водителю, отдавив ногу сидящей рядом старушке. — Остановите! Остановите, пожалуйста! Я забыла кое-что, мне срочно надо вернуться! Пассажиры оживились и загудели, кто-то ворчал, кто-то поддерживал девушку, а иные запереживали и стали её отговаривать от путешествия пешком по ночному шоссе, но Инга была непреклонна. Водитель смилостивился, остановился, и девушка пулей выскочила из ПАЗика. Быстрым шагом она пошла по обочине просёлочной дороги, которая погружалась в жаркую августовскую ночь, и вскоре оказалась в кромешной темноте, лишь немного разрезаемой лунным светом. Чтоб сократить путь, Инга свернула в прилесок и шла узкой тропинкой, задумавшись. Вдруг прямо перед ней как из-под земли выросла фигура девчонки, наверное, её ровесницы, одетой в чёрное платье. Инга замерла, в свете луны увидела блеснувшие длиннющие клыки и оцепенела, не в силах ни крикнуть, ни пошевелиться. А вампирша лёгким жестом поправила свою короткую стрижку, хищно оскалилась, медленно подошла ближе и сказала: — Вот это я удачно решила поживиться в новых местах. Эй, ну куда же ты? Инга развернулась и бросилась бежать, но, куда б она не поворачивалась, страшная девушка каждый раз оказывалась перед ней, зловеще хохоча. Наконец, у дороги страх снова сковал Ингу, она села прямо на землю, закрыла шею руками, как при нападении бродячих собак, и, зажмурившись, стала ждать своей участи. Вампирша напрыгнула на неё сзади, наткнулась на остатки стены, удивилась, но не отступила и всё же прорвалась. Рыча и дрожа от предвкушения, она вонзила клыки прямиком в набухшую вену и с удовольствием потянула в себя тёплую кровь. Инга заорала от боли и ужаса, почти теряя сознание, но в следующий миг её накрыла внезапная чёрная тень, послышались звуки борьбы, и вампирша отлетела в сторону. Тень ласково прижала Ингу к себе, окутав новой защитой, и заговорила низким мужским голосом: — Уходи отсюда подобру-поздорову, эта добыча тебе не по клыкам. Девочка, не бойся, открой глаза. Эта тварь уже ушла. Инга послушалась и увидела перед собой высокого мужчину восточной внешности в чёрной куртке, кожаных перчатках и лёгком трикотажном шарфе, небрежно обмотанном вокруг шеи. Он, ободряюще улыбаясь, склонился к её шее, сохраняя непроницаемое выражение лица, вздохнул, снял с плеч рюкзак, вынул аптечку, смочил бинт в целебном растворе из пузырька и сильно прижал к ранам. Боль слегка отступила, и Инга прошептала: — Что со мной будет? Я стану вампиром? А вы кто? — Я Странник, — ответил он только на последний вопрос. — Иду себе Дорогой. Помогаю людям, что мне встречаются на этом пути. Нечисть гоняю. Где твой кулон? — А… — с трудом отозвалась Инга, вздрагивая, — а вы откуда про него знаете? Я забыла его… у бабушки. — Плохо. Очень плохо. Но я помогу тебе, — мужчина закрепил марлевую повязку пластырем, щёлкнул пальцами, и на дороге появился легковой автомобиль «Москвич». — Пойдём, садись аккуратно. Он открыл заднюю дверь, усадил туда бедную заплаканную окровавленную Ингу, сам сел за руль и умчал в ночь, а вампирша, которая всё это время издалека наблюдала за людьми, вздохнула, облизнулась и лесными тропами пошла обратно к дому Георга. — Маша! Ты где была? — встретил её у дверей Александр. — Зачем ты пошла одна в незнакомый лес? — Я охотилась. И я видела Странника, — резко ответила Мария и поднялась в комнату для гостей, оставив Александра стоять в растерянности посреди гостиной.