Во власти клыков

Анфиса несколько минут потеряно стояла посреди поляны, ощущая прилив невиданной злости, а потом почувствовала, как в её ладонь тычется мокрый нос. — Эх, Пух… — она обняла волка и зарылась лицом в густую шерсть. — Фис, — сел около них на корточки слегка растерянный и будто даже виноватый Лёшка, — эта Машка сама за ним увязалась. Миша не хотел её брать, а она… — Мне плевать, — глухо перебила Анфиса. — Я не хочу больше слышать о них. Пух, проводишь меня? Оборотень с готовностью поднялся, встряхнулся и, мягко ступая, пошёл за ведьмой к её дому. Во дворе Фиса, на прощанье погладив его по лбу, тщательно вытерла слезы и даже ополоснула лицо ледяной водой из умывальника, но старая тётка всё равно увидела её расстройство и влёт угадала причину: — Ну что, довёл тебя полукровка проклятущий? А я предупреждала. — Тёть Галь, — хмуро попросила Фиска, внимательно глядя на старую ведьму, — а помоги мне? Помоги ему отомстить. Что-то такое, чтоб он на всю жизнь запомнил. Урод… Старуха вздохнула, почесала в задумчивости крючковатый нос и согласно кивнула. — Хорошо. Молодец, внучка, моя школа, так и надо. Скажи-ка мне, чего он боится больше всего? — Стать истинным вампиром, еженочным убийцей, — предположила Анфиса, вспомнив Мишкины разговоры на эту тему, и Галина довольно потёрла руки. — Ну вот мы и устроим этому добряку весёлую жизнь. Ты ведь ему подарила браслет? — Да, — пока непонимающе замигала Фиса. — Но к нему уже привязано заклятье. — Не беда, привяжем ещё, так тоже можно, — засмеялась Галина и, приблизившись к уху девушки, что-то зашептала. Анфиска округлила глаза, но потом, подогреваемая новой волной обиды, злорадно улыбнулась. — А пускай. Ну, держись, Мишка. Попляшешь ты у нас. Только бы всё получилось. Ведьмы расхохотались и склонились над пустой магической книгой, отыскивая нужные страницы, а в воздухе разлилась призрачная и зловещая красная дымка.

***

Маша быстро догнала Миху и пошла рядом с ним, легко перепрыгивая мелкие камни и выступающие корни деревьев. — Твоя ведьма на тебя обиделась. — Она не моя, и никогда ей не была. Я просто… Блин, ну тр… Спал я с ней, вот и всё, — абсолютно честно выдал Миша, на секунду даже забыв о приличиях в разговорах с дамой, а Машка, смеясь, качнула головой. — Да, какой же ты… Вроде и вампир, а такой гад… Так и прёт противное человеческое нутро из тебя. Как же хорошо, что нас не поженили! Фиса влюблена в тебя, а ты… Ты ей просто пользовался. — И чё? — Мишка зыркнул на неё так, что Маша даже слегка испугалась его. — Она ведь не из-за этого обиделась, а из-за тебя. Зачем ты за мной увязалась? Если так уважаешь вампиров-однолюбов, так выходила б замуж за одного из тех графов, что тебе приносил на блюдечке брат, и жила припеваючи. — Я тебе уже говорила, мне надоели постоянные Сашкины забота и контроль. И муж мне не нужен. Я хочу жить одна, для себя, вот и всё. — Александр будет искать тебя, — обеспокоенно заметил Миха, — и меня заодно. — У тебя заговоренный браслет, — покачала головой Машка, весело подпрыгивая и радуясь почти обретённой свободе, — а я сама найду способ спрятаться так, что меня никто не найдёт. Эй, а ты куда? — К тайнику, надо письмо забрать, — объяснил Миша, свернув с дорожки в лес. Он положил в сумку нужные бумаги и задумчиво поскреб подбородок, пробираясь к берегу: — К мосту, наверное, лучше не соваться, неизвестно, что сейчас в деревне происходит. Как нам перебраться через реку? — Эх, недовампир, — закатила глаза Машка, — ты не можешь её перемахнуть вот так? Она разбежались, прыгнула и легко оказалась на противоположном берегу. Мишка чертыхнулся и хотел тоже попробовать перепрыгнуть, косясь на шумный бурлящий поток, но тут Маша вернулась обратно, бесцеремонно обхватила его за талию и вместе с вещами перенесла на ту сторону. — Человечишка, — смеялась она, глядя на обалдевшего Мишку, — челюсть подбери. Жалеешь, что не стал обращаться? — Нет, — быстро ответил Миха, не давая крамольным мыслям поселиться в голове. — Слишком большую цену придётся платить за силу и скорость. — Тебе не понравилась свежая тёплая кровь? Такая сладкая, пульсирующая, вкусная, — она встала напротив него и смотрела снизу вверх прямо в глаза. Мишка содрогнулся, вспомнив недавнее убийство, отвёл взгляд и ничего не ответил, боясь самого себя и своей реакции. Маша опять рассмеялась и побежала к дороге. — Эй, — тормознул её Мишка, — если ты такая сильная, тащи сама своё барахло. Я надрываться не собираюсь ради какой-то кровососки. — Вдобавок ко всему ты ещё и хамло, — Маша опять закатила глаза, ещё более выразительно, чем в предыдущий раз, вернулась и легко подняла брошенный в траву чемодан. — Пошли быстрее, время идёт. Горшок нахмурился, в сотый раз проклиная себя за то, что связался с болтливой и острой на язык вампиршей, и пошёл за ней к просёлочной дороге. Честно говоря, он не знал, как в ночи добраться до Города, и растерянно остановился на обочине. — Ой, батюшки мои! — Маша мгновенно нашла повод для новых издёвок. — Полукровка опять в замешательстве. — Слышь, пошла ты, Маша, куда подальше! — взорвался наконец Миха и широкими шагами понёсся вперёд, поднимая клубы придорожной пыли. Машка тут же обогнала его и заметила: — Пешком тебе не дойти. Даже для меня, несмотря на всю мою быстроту и выносливость, это тяжело. О, смотри, машина! — Машка сперва обрадовалась, а потом внезапно вздрогнула и отшатнулась в лес. — Чёрт, это же Странник… Мне везёт как утопленнице… Он не должен меня видеть. Миша тоже заметил тёмно-серую легковушку и махнул рукой, останавливая её. — Куда тебе, парень? — раскосый водитель затормозил и открыл пассажирскую дверцу. — В Город, — Мишка огляделся, не нашёл Маши взглядом и побыстрее сел в машину, радуясь, что избавился от попутчицы и бормоча себе под нос: «Баба с возу, кобыле легче…»