Être ou ne pas être, telle est la question…
Арликина сонно потянулась, «наслаждаясь» уханьем сов на втором этаже, жаждущих маленьких, но крайне несчастных крысок на завтрак. Девушка запустила ладони в волосы, массируя их у корней подушечками пальцев. Лика осторожно перевернулась на живот, с хрустом прогибаясь в спине. Справа что-то недовольно буркнула Фиона, пряча лицо в подушку. Ладонь подруги лежала на плече Фоссет, а сама девушка распласталась по всей кровати. Фи всегда спала в позе морской звезды в период размножения, в отличие от Лики, которая предпочитала не занимать много места и спать, обнимая подушку. Наверное, это было странно, учитывая, что постель обладательницы карамельных глаз раза в полтора больше. Арликина всегда была тактильным человеком в кругу друзей. Прикосновения имели куда больший эффект, чем слова… Бывшие однокурсницы сегодня ночевали на двухспальной кровати Райд. Такое иногда бывало, раньше, гуляя до рассвета, девушки так выматывались, что сил дойти до дивана у Фоссет просто не было. Но большую часть ночевок Лика все же проводила на диване в гостиной подруги, там было на удивление, не плохо. В доме было всего две спальни, Фионина и родительская. Однако миссис и мистер Райд в один голос заявили, что комнату вернее сожгут, чем отдадут в пользование дочери-магозоолога. Профессия Фи в их понимании была чем-то из ада. Райд уж слишком любила животных и свою работу. Самое парадоксальное, что на людей сердечная доброта брюнетки не распространялась по определению. А вот Арликина не могла похвастаться добротой. Как это обычно бывает? Когда у тебя мало денег, ты стараешься поделиться и помочь тем, кому еще хуже. А когда денег много… Хочется ещё больше, а чужие проблемы меркнут на фоне блеска таких вожделенных монет. Лика, как и Джереми, воспитывалась в обеспеченности и ласке. Она банально не видела, если кому-то было плохо, ей самой было слишком хорошо для того чтобы обращать внимание на «мелочи». Эгоистка по натуре, со смазливым личиком, Арликина провела подростковый возраст в компании такой же золотой молодежи как и она сама. Тусовки до утра и желание постоянно получать больше и больше, жажда движения и плевать, вперед или назад… Как девушка умудрилась выучиться — до сих пор загадка. А как ее выдержала Фи — вопрос на миллион. Хотя… У Райд тоже были в голове свои тараканы со щепоткой юношеской придури. Однако, с возрастом это прошло, но… далеко не всё. Лика же всегда была классическим ангелочком для родителей и исчадием ада для тех, кто хоть как-то задел девушку. Фоссет поднялась с кровати, потирая лицо ладонями, смахивая остатки сна. Вернувшись вчера к Фи, девушки сразу легли спать, хотя не так сильно устали. Причина была в другом. У каждой на душе было какое-то особое послевкусие. Гадкое такое. Что-то похожее чувствуешь, когда ешь мамин суп «без лука». Вот ешь себе, ничего не подозреваешь, слепо доверяя словам матери, а потом нечаянно попадается лук. Вроде бы и не критично, но ощущение хреновенькое. Мораль сей басни такова: не ходите, дети, ночью дворами! Мерлин, эта бабка… Абсурд полный, конечно, но сердце улетело тогда на приличное расстояние от хозяйки. Лика в принципе не могла похвастаться уравновешенностью и высокой стрессоустойчивостью. Арликина — та самая девчонка из ужастиков, которая в любой непонятной ситуации сваливает домой! Фоссет всегда считала это инстинктом самосохранения. И включался он, когда она была одна, либо когда начиналась какая-то необъяснимая Мордредова хрень… Арликина скосила глаза на подругу и снисходительно усмехнулась. Фиона уж слишком смешно пыталась проснуться, открывая то один глаз, то второй, но схватку с Морфеем она явно проигрывала. Лика поправила пижамную майку бежевого цвета и пошла в ванную. Девушка повернула кран и набрала воды в ладони. Аристократка наклонилась, умываясь, а когда подняла глаза, увидела в зеркале ту самую бабку… Лика даже подпрыгнула от неожиданности. Фоссет приложила ладонь к груди, оставляя влажный след в форме ладони. Короткие русые волосы влажной паклей приклеились к шее и щекам. — Вот говорила мне мама: «Лика, не слушай всяких бабушек с улицы, не бери у них ничего», — немного истерично хихикнула девушка. Арликина наскоро умылась и причесалась прежде, чем вновь подойти к кровати. Райд уже не рыпалась, послушно утопая в сладостных сновидениях. Лика вздохнула и вытянулась на животе рядом с подругой. Ведьма прокашлялась, придавая голосу нужный тембр. — …Попадешь ты в ловушку, которую сама для себя приготовила. Смотришь ты, Фиона, не туда… — пародируя тон цыганки замогильным голосом начала Фоссет-младшая. Фи медленно открыла зелено-синие глаза и оттопырила средний палец с крайне обиженным видом. Сейчас подруга до одурения напоминала Джереми. Брат смотрел точно так же, спотыкаясь об очередной мольберт девушки. Фиона поднялась и накрыла затылок подруги подушкой, шутливо вдавливая в матрас. Арликина глухо рассмеялась, однако странное какое-то чувство. Вроде смешно, глупо, но… Один хрен жутко! — И тебе доброе утро, свет очей моих! — ухмыльнулась русоволосая, выбравшись из-под подушки. — Ага-ага… Было доброе, пока ты не оборвала мой сон на самом интересном моменте, — буркнула Фиона, протирая глаза, убирая с лица каштановые кудряшки. — Порнушку с Лавгуд не досмотрела? Эх, беда бедовая! — нарочито драматично покачала головой Арликина. — Почему с Лавгуд сразу? — закатила глаза Фиона, спихнув подругу на пол коленкой. Лика скатилась на пол с удивленным оханьем. Райд поднялась на ноги и стала заправлять кровать с самым невозмутимым на свете лицом. — Ходули свои при себе держи, –фыркнула Лика, отряхиваясь, –Ага, то есть с первой частью я угадала? –двусмысленно поиграла бровями бывшая когтевранка. — А нечего разлеживаться, — откликнулась Фиона, помогая подруге встать. — Кто бы говорил, — хмыкнула Арликина, выныривая в узкий коридор дома Райдов. За безобидными переругиваниями девушки дошли до кухни и расселись друг напротив друга. Лика уселась на подоконник с чашкой кофе с молоком, по детски покачивая ногами в воздухе, а Фи сидела на полу с кружкой чая. Наверное, со стороны это странно, но сесть больше было просто некуда: Райд вынесла из кухни все стулья, ведь из них такие обалденные подставки для клеток с живностью получаются, закачаешься! Повисла тишина, позволяя каждой окунуться в собственные переживания. Арликина сгорала от нетерпения. До дрожи в коленях хотелось увидеть Энтони. Эти карие глаза, пшеничные кудри и запах костра с примесью орехов. Они сегодня встретятся и будут говорить… Много гулять и говорить… При одной мысли о нем, сердце девушки пускалось в пляс, а на губах расцветала влюбленная улыбка… — Ты ей веришь? — как-то неуверенно усмехнулась Фиона, откинувшись затылком на тумбу позади себя. — Кому ей? — с неким опозданием откликнулась Лика, видя как неминуемо растворяется образ Голдстейна. — Кончай ворон считать! — закатила глаза Фи, — Мерлин, цыганке, — пояснила все-таки Райд. Арликина тихо усмехнулась и уставилась на потолок, погружаясь в собственные размышления. Верила ли она в предсказания? Смотря в чьи. В предсказания маггловских бабушек — железобетонно, нет. — Нет, — подумав, покачала головой Фоссет-младшая, — по-моему, над нами просто прикольнулись… — развела руками она, — а ты веришь? — Нет, конечно, — фыркнула Райд, обвивая горячую кружку ладонью, — мне тоже кажется, что это бред, но все равно не по себе… — Ну, это да, — не стала отрицать Лика, — я когда её глазища увидела, подумала, что за нами смерть пришла… Фиона мягко рассмеялась, запустив свободную руку в темно-каштановые кудряшки. — Да, глупая ситуация… «я не займу много времени, девоньки…», блин. Да, конечно не займешь, если у нас сердца разорвутся от неожиданности! — покачала головой Райд. — А как она ушла! В кусты нырнула… дельфинчиком… — немного нервно засмеялась Лика. — А я всегда говорила, хочешь приключений — ходи дворами, желательно в ночное время! — подхватила Райд-младшая. Бывшие однокурсницы еще посмеялись, вспоминая предсказание цыганки, озвучивая собственные мысли в момент появления бабки, сидя на кухне, а потом Лика скосила глаза на часы. Почти десять. «Эх, не судьба мне выспаться видимо на этом свете. В гробу оторвусь за всю жизнь!» — мысленно саркастично подметила Фоссет-младшая. –Ты сегодня куда? — спросила Арликина, убирая чашку в раковину взмахом палочки. — Без понятия, — пожала плечами Фиона, — у меня сегодня выходной, высплюсь хотя бы, — не упустила возможность постебаться ведьма, — а ты куда так рано намылилась, солнце? Зелено-синие глаза Фионы следили за подругой, которая скрылась в дверном проеме и удалилась в сторону спальни, где был шкаф. — Я хотела дописать тот пейзаж до встречи с Энтони, — страдальчески вздохнула Лика из соседней комнаты. — Да не убежит никуда твой Голдстейн! — буркнула Фиона, недовольно убирая кружку в мойку. — В этом я как раз не сомневаюсь, — нарочито высокомерно сообщила аристократка, одеваясь. — Зайдешь ещё сегодня? — осведомилась Райд, опираясь о дверной косяк, сверля глазами лопатки подруги. — Если не случится чего-то из ряда вон, то нет, — улыбнулась Арликина любовно поправляя волосы, — в любом случае, ещё увидимся на этой недельке. Фоссет выпорхнула в коридор и обулась. Арликина проверила все вещи ещё раз и обняла подругу, чмокнув в щеку на прощание. Лика вышла на улицу и взяла метлу, на которой и прилетела вчера. Девушка уселась на древко и оттолкнулась от земли. — Удачного полета, — буркнула Фиона, зевая с видом растормошенного сурка или енота. Арликина проскользнула в собственную спальню незамеченной. «Годы тренировок!» — не без гордости отметила она про себя. Хотя… Смысла в этом, по сути, не было, родители ведь знали что она придёт с утра. М-мда, внутренний ребенок иногда вылезал наружу. Лика скинула сумку на стул, а обувь откинула куда-то в угол. Девушка переоделась в домашнее. Бежевая просторная футболка, заканчивающаяся где-то ниже пятой точки и короткие шорты. Из соседней комнаты доносились звуки глухих ударов. Возможно, это бы и напрягло, если бы она не знала, что в комнате брата висит боксерская груша. Периодами Джереми немного клинило на почве скуки, и он начинал усиленно тренироваться. Впрочем, родителей всё устраивало. Ну правильно, это же не их спальня рядом! Комната родителей вообще располагалась достаточно далеко, абстрагировано от детей. Когда Лика и Джер были маленькими это было значительным минусом, но когда они выросли стало плюсом. Впрочем Арликине это тоже особенно не мешало, но со стороны немного жутко, на ум сразу приходят фразы про домашнее насилие или абъюз. Лика разложила краски на широком подоконнике, а холст взгромоздила на колени, усевшись на тот же многострадальный подоконник. Арликина почти дописала эту работу, остались последние штрихи. Обыкновенный летний пейзаж с рекой и лесом на заднем плане. Фоссет уже не нужно было смотреть в реальность, она запомнила картинку слишком хорошо. Девушка обладала хорошей зрительной памятью, увидев кого-то лишь раз, она могла вспомнить его спустя десять лет. Кисть порхала по холсту, аккуратно выкладывая масляные краски. Рисование всегда успокаивало нервы, куда лучше, чем ромашковый чай. К слову, про чай, наверняка это стереотип. Эта ромашковая дрянь оседала на корне языка и портила настроение Фоссет на весь чертов день. А вот Джер мог пить его литрами, без остановки… Светлые блики на воде, тени от темных, нарисованных деревьев. Рисуя подолгу, Лика ловила себя на мысли, что картина будто оживает, будто превращается в объемный маггловский рисунок. Арликине нравилось рисовать именно пейзажи, или чьи-то портреты. К сожалению, портреты заказывали очень редко, но если все-таки заказывали, то аристократка могла рисовать сутками, доводя до идеала. Её портреты часто называли «до жути живыми»… Внезапный стук в дверь выдернул бывшую когтевранку из нирваны художника. Стук бесцеремонный — значит, за дверью брат. Каким бы врединой Джереми не был, он всегда стучался прежде, чем войти, уважая личные границы сестры и других обитателей дома. Лика закатила карамельные глаза и отложила кисть в сторону. В принципе, она уже закончила, осталось только лаком покрыть. Арликина взмахнула пальцами, открывая дверь. — Спустись вниз, мелкая. Мама просила тебя позвать, — выдал Джер, опираясь о дверной косяк. Ведьма нахмурилась, призывая лак для картин. Девушка встряхнула баллончик прежде, чем распылить лак на недавно законченную работу. — А что случилось-то? — осведомилась девушка, осторожно убирая холст с собственных колен. — Не знаю, –пожал плечами Джереми, — но я бы на твоем месте написал завещание, –усмехнулся парень. — Не поняла, –нервно хихикнула Арликина, — я ничего не сделала… Вроде бы, –задумчиво протянула девушка. Лика порылась в воспоминаниях за последние пол года, припоминая за что ей может светить кара небесная. На самом деле, она давно не малолетка, чтобы отчитывать ее за употребление алкоголя или гулянки допоздна, значит там что-то серьёзное. Или просто объявление? Да нет, бред. Обычно мама приходит сюда, а если она сидит в гостиной… Значит, да прибудет с нами Мордред. — Не знаю, что там у кого случилось и кто что сделал, но там и мама и отец, — развел руками Джереми, — быстрее давай, я хочу видеть твою скоропостижную кончину, –усмехнулся братец. Лика нервно хихикнула и распахнула окно, чтобы лак быстрее просох. Девушка заправила прядь русых волос за ушко и задумчиво поскребла ногтем пятно краски на подоконнике. — Ой, спасибо, восхитительный ты засранец! — всплеснула руками девушка, — может они собираются прочесть лекцию на тему осторожности?.. — предположила Лика. — Тебе честно? Или соврать? — красноречиво выгнул бровь парень, немного виновато поглядывая на родственницу. — Ой, всё! Лучше ничего не говори, Джер, — цокнула языком Арликина, выходя из спальни. Брат примирительно поднял руки вверх и поплелся следом за сестрой. Лика спустилась по лестнице, по-детски прыгая через ступеньку. Мама сидела за столом, сложив руки в замок, а отец стоял у окна, глядя вдаль. «Мордред дери, либо я дура, либо мне не понравится то, что мне сейчас сообщат» — про себя фыркнула Арликина. — Мам, пап, что случилось? — осведомилась девушка, сложив руки на груди. — Лика, сядь… — сухо, как-то хрипло произнес Гаррет, не оборачиваясь, — Джереми, ты тоже послушай, лишним не будет, — вздохнул мужчина. Бывшая когтевранка вопросительно вздернула бровь, медленно опускаясь на стул напротив матери. Мария смотрела прямо перед собой, но будто ничего не видела, слишком увлеченная собственными размышлениями. — Ну и? — нетерпеливо протянула ведьмочка, нервозно постукивая ногтями по столешнице, — что случилось-то? Мама вздохнула и подняла глаза. Карие глаза столкнулись, смешиваясь в коктейль из карамели и шоколада. Мария потерла переносицу и накрыла ладонь дочери своей, заставляя перестать стучать. «Мерлин, да что случилось-то?!» — мысленно взвизгнула Лика, внешне лишь открывая глаза. Отец кашлянул, всё ещё стоя спиной к семье. Джереми запрыгнул на перила, растекаясь одной большой мускулистой массой на манер жирного домашнего Барсика. — Арликина… — медленно начала мама, — …Ты выходишь замуж, — закончила женщина, успокаивающе поглаживая пальцами ладонь дочери. Глаза Фоссет-младшей округлились до размера земной орбиты, а в голове заиграла музыка из глупой маггловской комедии. Лика нервно хихикнула, чувствуя как грудь медленно заполняется сначала непониманием, потом — иронией, затем — злостью, а дальше — грустью. Арликина сразу вспомнила Энтони, но вряд-ли мама о нём сейчас. Откуда-то сзади послышался грохот, перебиваемый хохотом. Это Джереми свалился с перил на пол, разразившись хохотом. Странно, но ей самой тоже хотелось смеяться до посинения. — Мы с Энтони пока не планируем, — усмехнулась девушка, пожимая плечами, неосознанно прикусывая губы. — Нет, милая, ты не поняла… — со вздохом прикрыла глаза мама, — не за Голдстейна. — Джереми, прекрати кататься по полу! — повернулся к детям Гаррет, — мы серьёзно. Брат рывком принял вертикальное положение, переводя взгляд на отца. Джер поднял руки вверх, будто сдаваясь, и поднялся на ноги. — Пардоньте, — хмыкнул Фоссет-младший, уважительно выпятив нижнюю губу, — Я — сама серьезность, — заверил бывший когтевранец. Джереми подошел к столу и плюхнулся рядом с сетрицей. Когда первый шок и истерический смех прошли, хозяйка дома вновь подняла взгляд на дочь. — Лика, ты выходишь замуж за Драко Малфоя… — со всей серьезностью сообщила Мария, успокаивающе сжимая ладонь дочери. — Чего?! С какого это с… — начала девушка, но вовремя сдержала ругательство, — …с-с-счастья?! — выкрутилась ведьма, дернувшись будто от удара током. Арликина еле сдержалась чтобы не вскочить из-за стола. Какой к черту Малфой? Не то чтобы Лика была предвзята к слизеринцам… Но она была, черт возьми, предвзята! Драко за всё время их совместного обучения, не сделал ничего хорошего ни ей, ни её окружению. Малфой всегда был высокомерным козлом с толстым кошельком и собственными правилами игры, чертов эгоист с чистой кровью, идиотскими принципами и способностями в области чёрной магии. Откуда вообще взялась эта идея? Лика никогда близко не общалась с Драко, как и с другими слизеринцами, впрочем. Значит, этот брак имеет другой смысл, другую цель. Ярость расцвела в сердце девушки ярко-алым цветком, отражаясь бликом в карамельных радужках. — На кой черт нам в родне Малфои? — фыркнул Джереми, хмурясь, — они же все с прибабахом! А если у них будут дети?! — Сплюнь! — взвизгнула Арликина, аж подпрыгнув на стуле от нервного перенапряжения. — Тихо! — неожиданно гаркнул Гаррет, хлопнув ладонью по подоконнику, да так, что Лика засомневалась в сохранности окна, — дослушайте сначала! — Да что тут слушать-то?! — взорвалась Арликина и выдернула ладонь из маминых рук, вскакивая из-за стола, — я не собираюсь выходить замуж сейчас! Мы что, в средневековье?! Какого Мерлина вы меня принуждаете?! Карамельные глаза буквально искрились праведным гневом. Злость клубилась в горле, до отказа забивая концентрированными эмоциями сосуды девушки. Тело подрагивало, а импульс гнева стрелял в ушах. Лика скрестила руки на груди, глядя на родителей словно на врагов народа. Что за бред? Откуда вообще взялся Малфой? Драко был едва-ли не единственным, с кем она не виделась и о ком не вспоминала после окончания учебы. — Сядь и послушай, Лика! — прикрикнул отец, рывком отвернувшись от окна, — никто не заставляет тебя любить его, дурында! Фоссет-младшая гневно фыркнула, но все же плюхнулась обратно на стул. Перечить отцу — не лучшая идея, особенно, когда он в плохом настроении. –А по-моему именно это и значит «вступить в брак»… — тихо буркнула Арликина. — А я всегда говорил, что хорошее дело «браком» не назовут! — вставил свои пять копеек Джереми, но быстро заткнулся, напоровшись на недовольный взгляд Гаррета. Мама медленно вздохнула, будто собираясь с мыслями. Однако хозяйка дома не выглядела так, будто чувствует себя виноватой или сочувствует дочери. — Лика, это всего лишь формальность, — осторожно начала Мария, — ты не должна любить Драко или его семью. Люциус сделал нам очень выгодное предложение… Лика потерла переносицу, чувствуя как гнев сменяется почти детской обидой. Девушка закусила нижнюю губу, задумываясь. «Если здесь папа, криками ничего не добьюсь. Чувство справедливости? Вряд-ли. Жалость?.. А что, может получиться…» — мысленно рассуждала Фоссет. — Ага, то есть вы решили меня просто выгодно продать. Так, маменька?! –оскорбленно вздернув подбородок, надрывно осведомилась Лика. — Справедливости ради, это была не моя идея, Лика! — подняла руки женщина, качая головой. — Не то, чтобы проблема в этом! –парировала бывшая когтевранка, прищурившись. Джереми лишь тихо хмыкнул, с любопытством уставившись на отца. Арликина еле сдержала гневную тираду. Слова жгли горло, желая вылиться наружу ссорой с родителями. Сердце бешено забилось от страха с прожилками гнева. — Арликина, ты ведь уже не маленькая, должна понимать… — немного неуверенно начал отец, — Люциус предложил помочь нам с бюджетом, это наладит работу лавок, всё будет как раньше… — Пап, мы ведь обсуждали, — перебил Джереми, — мы ведь тоже можем помочь… — точнее могли бы, если бы ты нам рассказывал в чем дело. — Джер, это не должно вас касаться, вы в любом случае наши дети, вся ответственность за проблемы на нас, — объяснила мама. «Не касается. Да-да!» — мысленно фыркнула Арликина. Бурная фантазия девушки уже начинала разгоняться, рисуя совместные картины с Драко. Мерлин, это даже представить страшно! Это ведь Малфой, он не уважает никого и ничего, не прислушивается к чужому мнению чисто из принципа! — С каких пор мы живем в средневековье? — хмыкнул Джереми, откинувшись на спинку стула. — Закрыли тему, — резко оборвала попытки брата Мария, — сейчас речь не об этом. — Лика, Малфой попросил услугу взамен. Им нужно почистить репутацию, ваш брак в любом случае обелит их, — продолжил отец. — Ой, не надо! Их карму не подчистит уже ничего! — легкомысленно отмахнулась Арликина, — это как пытаться отмыть добела чёрный платок! Гаррет нахмурился и потер переносицу. Мама горько вздохнула, сражаясь с внутренним чувством вины. Лика еще раз убедилась в собственном эгоизме. Ей было искренне плевать на репутацию Малфоев. — А с чего вы решили, дорогие родители, что они не испортят репутацию нам самим? — осведомилась ведьмочка, заправляя русую прядь за ушко. — Да потому что я — советник! — взорвался отец, хлопнув по столу, — не мели чуши, Арликина! Все решено, твое согласие — формальность! Не веди себя как обиженная девчонка и подумай о других! — разорался Гаррет, — не усложняй никому жизнь! От вас с Драко требуется лишь правдоподобная ситуация! Сходить вместе на прием какой, пожениться и всё! — Действительно, говно вопрос! Чего это я?! — взвизгнула Лика, вскакивая из-за стола, стремительно краснея от огромной концентрации злости в крови. Как-то стало плевать на последствия и на гнев отца. Гаррет задел дочь, намеренно или нет — не важно. «Ну-ну, Мордред и Моргана! Хотите свадебку? Будет вам свадебка, да такая, что во веки веков не забудете!» — мысленно пообещала Лика. — А вы нас спросить не хотели, нет?! — продолжила бесноваться бывшая когтевранка, с силой оттолкнув стул, — если Малфой — одинокий дед, то я — нет! Мне Энтони куда деть? А Фи? А остальных? Меня не поймут! — Прекрати так себя вести, Арликина! — рявкнул отец, нахмурившись, — какая разница, кто что подумает?! Чужое мнение — ничто! Подумай о собственном будущем! Думаешь, картины будут долго тебя кормить? Наивная дурёха! — Ах, вот как ты заговорил! А почему же ты тогда не можешь признать, что мы в Мордредовой жопе, папинька?! — рявкнула Лика, истерично усмехнувшись. — Это другое! Ты не понимаешь! — не согласился Фоссет-старший, стремительно бледнея, выдавая пик ярости. Лика усмехнулась и развернулась на пятках. Какая-то по-детски беспомощная обида сковала сердце девушки. Карие глаза метнулись на часы в поисках спасения. И благополучно его нашли. До встречи с Голдстейном чуть меньше пятнадцати минут. Только… Спасение ли это? — Правда, что я могу понимать! Я ведь девушка с бесполезными картинами, да, папа?! — огрызнулась в последний раз Лика. — Арликина! — подала голос Мария, вскакивая вслед за дочерью, — куда ты, Лика? — Да так! Сообщу своему жениху, что уже выхожу замуж, за другого! — фыркнула Лика, взлетая вверх по лестнице. Фоссет-младшая с силой хлопнула дверью и закрыла лицо руками. «Я знала, знала, что от этих змеенышей добра не жди!» — мысленно перекладывала вину ведьма. Лика запрокинула голову, страдальчески застонав. Выбора ведь действительно нет. Отец уже всё решил, а вот мама. Как она-то на это пошла? Мария всегда была очень гуманным и толерантным человеком в стенах этого дома. Но и дурой женщина не была, чтобы не понять, это ведь банальная продажа собственной дочери. Бывшая когтевранка быстро переоделась, сунула в папку готовую работу, намереваясь занести заказчику и припустила вниз, едва не выворачивая ноги на лестнице. Решение зайти к Фи родилось само собой, однако и тут судьба-злодейка сделала от ворот поворот. — Я ушла, — буркнула Арликина, чисто из женской вредности не глядя на родственников. — Иди, только вернись к шести, Лика! — хмыкнул отец, скрестив руки на груди, — в семь нас ждут в мэноре! — добил родитель. — Обязательно опоздаю, — с самой невинной на свете улыбкой пообещала Лика, — я ведь девушка! А мы не опаздываем, а задерживаемся, пап! — Не смей, Арликина… — опасно спокойно произнес Гаррет, — иначе ты больше никогда не увидишься с Голдстейном, помяни моё слово, дочка… Фоссет до крови прикусила язык, чтобы не ответить. Однако, папа ведь реально мог это устроить. Поэтому Арликина лишь скривилась и вылетела из отчего дома, махнув волосами. Вылетела как пробка из бутылки, только шпильки вдали блестели. Странное чувство, будто душа была платком и в неё только что смачно высморкалась какая-то сволочь. Самое обидное, что эта сволочь — твой отец! Идеальная семья, черт возьми! Да-да, идеальная, по крайней мере так все выглядит со стороны. Однако то, что мы видим, — не всегда правда. «Энтони… Чёрт-чёрт-чёрт! Всегда знала, что от Малфоев исходит только зло!» — по-детски захныкала про себя Лика, до хруста ногтей сжимая ручку папки с картиной. Фоссет бежала через поле, так просто ближе, она итак скорее всего опоздает… А есть ли смысл вообще идти к нему? Как рассказать? «Привет, Энтони. Я люблю тебя до посинения, но выхожу замуж! И — вот нежданчик — за Драко! Но это не то о чем ты думаешь!» — так что-ли? Как-то не внушает доверия такой вариант. Арликина уже трижды прокляла собственную фантазию. Эта сволочь столько возможных реакций накидала — закачаешься! Одна краше другой. Самая безобидная заканчивается обычными криками до хрипоты… Однако любой дороге свойственно заканчиваться. Вот и Фоссет достигла места назначения, кажется, слишком быстро. Голдстейна она заметила издалека. Парень сидел у корней разросшегося дуба, ветер ласково шевелил пшеничные кудри, что так красиво переливались в солнечных лучах. Это их место. Именно у этого дуба они первый раз поцеловались, именно у него проводили больше всего времени на каждых каникулах… Этот дуб рос в небольшом скверике, а рядом текла неглубокая, но безумно красивая река. Вода всегда казалась Арликине расплавленным хрусталем. И плевать, что хрусталь не плавят. Однако сейчас божественная природа не казалась такой уж идеальной. Ноги будто вязли в земле, оттягивая момент тяжелого разговора. Лика всё никак не могла поднять карамельные глаза, хотя всем нутром чувствовала взгляд парня. Сердце начало тихо выть, а слезы противным комком застряли в горле. Коричнево-серые глаза парня скользили по ней, выискивая причину несвойственной зажатости. Бывшая когтевранка прикрыла глаза, опираясь плечом на шершавую кору дуба, на которой до сих пор проглядывалось: «Э+А=Л» Так банально. Эту запись подростки нацарапали лет в шестнадцать. Лика очень хорошо помнила тот день. Тогда шел жуткий ливень, у неё потекла тушь, а волосы, которые тогда почти доставали до талии, облепили всё лицо. Вернувшись домой, Арликина ужаснулась собственного отражения. Будто утопленница, которая полгода пролежала на дне болота и только потом всплыла на поверхность с неопределимой жаждой убийств!.. — Что случилось, львёнок? — тихо спросил Голдстейн, вытягивая аристократку из воспоминаний. Энтони поднялся на ноги и встал напротив русоволосой. Карие глаза наконец-то встретились, а Лика не смогла сдержать грустной улыбки. Шершавая ладонь Голдстейна приподняла её собственную, сплетая их пальцы. Знакомое тепло разлилось по венам ведьмы. — Пообещай, что дослушаешь меня до конца, — произнесла Лика, запрокидывая голову так, чтобы видеть глаза парня. Бывший однокурсник удивленно вскинул брови, мягко целуя тыльную сторону девичьей ладони. Блондин задумался лишь на секунду, а потом кивнул. Такое восхитительное доверие, что хочется разрыдаться. — Обещаю, львёнок, — подтвердил Голдстейн, тепло улыбаясь бывшей однокурснице. Лика потянулась к чужим губам, ведомая каким-то очень сильным, чувственным порывом. Привкус орехов и ванильной жвачки лизнул небо. Отстранилась девушка так же резко, как и начала поцелуй. «Эх, нервы!» — Отлично, тогда не перебивай меня, — получив положительный кивок, она продолжила, — в общем, я выхожу замуж… За Малфоя… Губы внезапно пересохли, а слова куда-то испарились. Энтони удивленно хмыкнул, выгибая бровь. Парень ждал продолжения, а Фоссет не знала, что сказать. «Это так глупо, возможно, папа в чем-то прав…» — несмело пикнула неуверенность. — Это не моё решение, а отца, — продолжила девушка, –я к тому, что… Это лишь формальность, бумажка, которая не будет ничего значить в действительности… Молчание тугим вакуумом опустилось на плечи девушки, медленно вытягивая щипцами воздух из легких. Лицо Энтони сначала выражало удивление, потом непонимание, а потом парень видимо запутался окончательно, что впрочем и не удивительно. — Ты сама хотя бы поняла, что сказала сейчас? — медленно уточнил Голдстейн, не прерывая зрительного контакта. Лика лишь кивнула в знак согласия. Девушка тяжело вздохнула, ожидая реакции. Страх заворочался где-то в желудке неприятно холодной змеей с ядовитыми клыками. — Ага, то есть то, что ты будешь жить с Драко для тебя формальность, Фоссет? –осведомился блондин, убирая руки. Арликина нахмурилась, услышав свою фамилию от него. Энтони не называл девушку по фамилии с окончания школы, и теперь такое обращение колючими шипами впивалось в душу, оставляя после себя лишь тлеющие угольки нервов и прошлого. — Я не буду с ним жить, — заявила бывшая когтевранка, — мы просто распишемся. Я сомневаюсь, что сам Малфой в восторге от этой идеи, так что… Это больше родительская сделка, нежели наша. — То есть, тебя уже волнует его мнение, Лика? — как-то зло усмехнулся Голдстейн-младший. — Кандида! Не придирайся к словам! — огрызнулась ведьма, хотя больше было похоже на попытку оправдаться. — Ну извини, не я скоро женюсь на другой! — фыркнул парень, порывисто отвернувшись от бывшей однокурсницы. Арликина дернулась, вытягивая руку вперед, но остановила себя. Энтони имеет право злиться на неё, ровно такое же как и она на отца. Голдстейн должен подумать и сам принять решение. Сердце жалостливо скулило, а колени начали подгибаться от неясного страха… Интуиция говорила: «Вот он, переломный момент! Смотри, Лика, сейчас всё решится!» — Раз уж на то пошло, я тоже не в восторге от этой затеи, — осторожно произнесла русоволосая. — Интересно получается, — усмехнулся Голдстейн, равнодушно сунув руки в карманы брюк. Фоссет нахмурилась, нервно заправляя короткую прядь за ушко, а пальцами впиваясь в ручку собственной сумки. Нервы начали медленно рваться и это, стоит сказать, не радовало вообще. Арликина глубоко вздохнула, прикидывая, когда очередной бесконтрольный импульс стрельнет ей в голову, вылившись в истерику. «Ну в конце концов… Жизнь ведь не кончается на браке. Да и… Любовников никто не отменял…» — мысленно размышляла Арликина, блуждая карамельными радужками по спине бывшего однокурсника. Странно, но… Ей показалось, что Энтони потерял к ней интерес как-то слишком быстро и чересчур уж реалистично, даже реально. — О чём ты? — ровно спросила ведьма, оттолкнувшись спиной от ствола дерева. Голдстейн запустил пятерню в пшеничные волосы и запрокинул голову, гулко выдыхая. Парень не выглядел растеряным или шокированным, скорее… Раздраженным и озлобленным. Раньше эти слова в голове Лики в принципе не вставали в одно предложение с именем парня. Для Арликины он был принцем на белом коне. Вечно добрый, ласковый и понимающий. Девушка всегда подпускала его ближе всех. Он — единственный, кем она ни разу не манипулировала и даже не пыталась. Фоссет — актриса и манипулятор, когда ей выгодно. Девушка умела играть эмоциями, перенаправляя собственные импульсы в другое русло. Но не с ним. С Энтони всегда было по-другому. С ним это просто было не нужно… — Мерлин, сколько времени в пустую… — сквозь зубы процедил Голдстейн, не глядя на Фоссет. — Чёрт, да что ты несешь в конце концов? — начала медленно закипать Арликина, чувствуя соленый привкус бешенства на кончике собственного языка. — А ты разве не понимаешь? Да ладно, Лика, хватит строить из себя дурочку, — нарочито по-родительски покачал головой парень, до одурения напоминая Джереми. — Ты можешь просто сказать мне, в чём дело? — тихим от разгорающегося гнева голосом, спросила она. Бывший когтевранец перевел глаза на Фоссет. Карие глаза встретились, а сердце девушки пропустило удар. Лика неосознанно шагнула вперед, силясь разобрать этот взгляд, поймать хоть что-нибудь знакомое. Однако… Ни одного блика привычной ласковости она не увидела. Верить не хотелось, мозг принципиально отказывался воспринимать реальность. Отказывался признавать, что её идеальная жизнь, персональный рай медленно рассыпается на сотню тысяч осколков. — Я так не могу, Арликина… А ведь твой отец всё продумал, раз поступил именно так… — неожиданно хмыкнул парень, медленно отдаляясь, — я не собираюсь быть вторым, львенок, уж извини… Голдстейн поднял руки вверх, мол, не обессудь. Мозгами Лика понимала, что это логично, но сердце по-детски тихо хныкало. Арликина порывисто шагнула навстречу. — И что это значит, Энтони?.. — выгнув очерченную бровь дугой, спросила бывшая когтевранка. — Предлагаю взять паузу, Арликина, — слишком равнодушно для огорченного жениха произнес Голдстейн, — я не собираюсь быть с… Замужней. Слова–кинжалы, впивающиеся всё глубже в податливую плоть девушки с каждой фразой. В ушах зазвенело, а перед карамельными глазами начало безбожно расплываться. Фоссет-младшая едва ощутимо пошатнулась, но не упала. Мозг отключился, банально отказываясь воспринимать происходящее. Это все слишком нереально. Слишком похоже на ночной кошмар. Слишком не правильно. Лике так банально не нравилось, а капризный характер не позволит оставить это так. На секунду все замедлилось в сознании русоволосой ведьмы, а в голове звучала лишь одна фраза. «Это лишь формальность»… Формальность-формальность-формальность… — Да пошел ты, Голдстейн! — внезапно даже для себя фыркнула Лика, резко разворачиваясь на каблуках. Фоссет сама не знала, почему сказала именно это, видимо нервы наконец-то треснули, высвобождая импульсивную натуру ведьмы. Коротковолосая взмахнула руками, двигаясь вдоль деревьев. Блондин ничего ей не ответил, даже не попрощался… Какая-то уж очень наивная часть девушки надеялась, что Энтони сейчас догонит её и скажет, что пошутил. Однако логика подсказывала, что этого не будет. «Это мы сейчас… расстались?» — спросила саму себя Арликина, стремительно двигаясь по скверу, чтобы занести заказ. Странно, но… Не было ни слез, ни желания предотвратить что-то, она банально не поняла что только что произошло, точнее… Не осознала. Как бы сказочно и странно это не звучало, но сейчас её куда больше волновала собственная картина. Хотя обычно Энтони занимал большую часть её мыслей сутки напролет. Это ведь не правильно, да? Хотя… А кто вообще придумывал эти правила? Мы ведь можем написать свои собственные… В сознании ведьмы, они все еще пара и все хорошо, только она выходит замуж. За Драко Малфоя, которого терпеть не могла на протяжении семи лет учебы в Хогвартсе… Такое чувство, будто этого разговора не было, будто это все глупый сон. Странная все-таки вещь — женский мозг. Он не всё сразу осознает, иногда отвергает некоторые факты. И это не сексизм, это чертова данность. Арликина уверялась в этом не раз на собственном опыте. Фоссет всегда была импульсивна, эмоции часто расходились с мозгом в поисках решения проблемы. Хотя вряд-ли только у неё такая проблема. Лика быстро занесла картину по нужному адресу и направилась домой. Праведный гнев уже клубился в легких ведьмы, не давая сосредоточиться ни на чем, кроме предстоящего вечера с будущим, черт возьми, мужем… Мама наверняка заставит наряжаться «прилично». На подобных мероприятиях Лика всегда чувствовала себя товаром, который стараются упаковать покрасивее, чтобы продать повыгоднее и желательно побыстрее… Однако, это вроде как нормально для магической аристократии… Собственный особняк все ближе, а ненависть к Драко растет в геометрической прогрессии, в ведь она его ещё даже не видела. Это надо занести в книгу рекордов слизерина. Так быстро их еще никогда не начинали ненавидеть! Какой-то правой пяткой левой ноги она понимала, что сам Драко по сути не виноват, но эмоции не желали подчиняться здравому смыслу. Как обычно, собственно…***
Драко стоял в столовой мэнора, гипнотизируя сапфировыми глазами языки пламени в камине. Нарцисса стояла по правую руку от сына, накрашенная и натянутая до предела, как скрипичная струна, вымоченная в кислоте. Их будущие родственники пока были в кабинете отца… Видит Мерлин, отец — это единственная причина, по которой Арликина еще дышит… Ну, разумеется, парень знал, зачем здесь Фоссеты. Не то чтобы он был в восторге, вовсе нет, просто спорить с Люциусом — себе дороже выйдет, к тому же, это для общего дела, необходимая уступка. Фоссет он вообще помнил очень-очень смутно. «Мелкая, взрывная, бегает и орет вечно…» — именно это вспомнил бывший слизеринец при упоминании девушки. Он даже не помнил с какого она факультета. Благо, хоть не со Слизерина, а то можно было бы ставить на собственной памяти огромный такой красный крест. Малфой в принципе общался только со змеями, даже после окончания учебы. Забини, Нотт, Монтегю… Паркинсон и сестры Гринграсс, например. Выходцев Гриффиндора он презирал чисто принципиально, а на остальных было, честно говоря, плевать с высоченной колокольни. В принципе, брак — формальность, основной смысл для Гаррета в брачном договоре, а для Люциуса — в совместном появлении в обществе. Малфой не собирался общаться с невестой или менять свой образ жизни… В конце концов, им не обязательно видеться вне камер или Риты Скиттер. У Драко была своя личная жизнь, свои цели и приоритеты. Женитьба в планы колдуна не входила по определению, но не то чтобы его мнение могло что-то изменить… Парень занимался проклятиями, а точнее их снятием, и его всё устраивало, стоит сказать. Нарцисса украдкой потерла переносицу, судорожно дыша. Пусть мать на людях и держалась молодцом, но наедине с семьей у неё часто подрагивали руки. Драко не понимал до конца, из-за чего. То ли из-за Беллатрисы, то ли из-за Люциуса, который решительно не собирался менять своего отношения к «грязным». Самому блондину за столько лет стало, мягко говоря, насрать на все эти игры чистоты. Да, магглорожденных он презирал… Но это скорее рефлекс, выработанный отцом с малолетства. А уж вырабатывать рефлексы Малфой-старший умел как никто другой… Тихий звук открывающейся двери заставил парня, нехотя, отвлечься от созерцания пламени в камине. Первым в зал вошел Люциус с слишком радушной для себя улыбкой. Если бы Драко не жил с этим человеком всю жизнь, он бы решил, что отец — просто гостеприимный хозяин, но опыт подсказывал, что это не так. Просто хорошее отношение Фоссетов пока выгодно Малфою. За отцом появились Гаррет и Мария, которая держала мужа под руку, как и полагал этикет. Миссис Фоссет обворожительно улыбнулась матери. Очень красивая, стоит отметить, женщина. Аккуратные русые волосы, карие глаза и немного худощавая, но ухоженная фигура. Наряды пары в стиле «дорогая простота» буквально вопили о достатке Фоссетов. Когда старшее поколение отошло в сторону, ледяным глазам парня предстали дети Марии и Гаррета. Брат и сестра шли рядом, едва соприкасаясь локтями. Стоит признать, Малфой немного прифигел… Когда отец сказал, что он женится, Малфой представил себе в жены какую-то серую, совершенно безнадежную мышь, на подобие дочери Кингсли. Ну, в своё оправдание он мог сказать лишь то, что вина лежит на стереотипах про браки по расчету. Нужно быть очень хорошим математиком. Люциус был таковым… А Арликина на «мышь» как-то не тянула. Разве что на мышку из маггловской порно-версии «Тома и Джери». Короткие русые волосы зачесаны на бок, открывая аккуратную ушную раковину с тремя проколами. Миловидное, ухоженное лицо, в меру смуглая кожа. Взгляд сапфировых глаз задержался на девушке, разглядывая. «Нам всё-таки жениться, как никак…» — мысленно хмыкнул парень. Пухлые, чувственные губы, поблескивающие от косметики, высокая линия щёк, небольшой подбородок, прямой, аристократичный и аккуратненький нос и большие карие глаза с переливами плавленной карамели и янтаря. Взор Малфоя опустился ниже. Невысокого роста, стройная девица была одета в золотистое платье с одним рукавом. Классический короткий низ, левый рукав заканчивался на среднем пальце девушки, а правая часть одежды держалась на груди. Приталенный наряд смотрелся в меру женственно, но прилично. Очень привлекательная фигура. Ведьма не была обделена вниманием природы, судя по пышным бедрам, приличному бюсту и тонкой талии… Фоссет-младшая была… Красивой. Искусный макияж, яркий маникюр, приличные формы, приятный взгляд и губы из категории «рабочих». При других обстоятельствах Драко бы не отказался «пообщаться» с ней на пару ночей. Арликина чем-то напоминала гламурную, разукрашенную куклу из богатенькой семьи. По сути… Так ведь и есть, да? Девушка даже не пыталась изобразить счастье или хотя бы равнодушие. А вот её брат пытался выглядеть равнодушным и спокойным, хотя сине-голубые глаза с периодичностью раз в три секунды метались на сестру. Лика была на голову ниже родственника, а ведь она на каблуках. Золотистые шпильки очень гармонично смотрелись с золотым платьем и золотыми серьгами. «Красного не хватает» — мысленно хмыкнул Драко, равнодушно скользнув взглядом по братцу будущей женушки. Как там его? Джей… Джер… Джереми, кажется. — Гриффиндорка?.. — равнодушно спросил блондин, обращаясь больше к Люциусу с Нарциссой, нежели к Лике. — Я когтевранка, придурок! — фыркнула Арликина, ощерившись одними карамельками-глазами. Девушка не собиралась делать вид что в восторге, кажется, даже напротив, искренне желала выплеснуть всю злость на… Да хоть на кого-нибудь. Стоит признать, она изменилась. Или он просто не так её запомнил… Мария лишь вздохнула, но укора во взгляде женщины не было. А вот Гаррет аж дернулся от резкого голоса дочери, хмурясь. — Арликина! –на манер собачонки одернул дочку Фоссет-старший, глядя с какой-то неопределённой угрозой. А ведьма даже бровью не повела, даже напротив. Русоволосая медленно растянула губы в уж очень неправдоподобной улыбке, сочась ядом со всех сторон. «Вечер обещает быть интересным…» — мысленно усмехнулся блондин, сунув руки в карманы, наслаждаясь шоу. Судя по стремительно белеющей коже лица Гаррета, близился конфликт, а Люциус идиотом никогда не был. Малфой нарочито аристократично рассмеялся, надеясь разрядить обстановку. Мария едва заметно ткнула мужа локтем под ребра, воспользовавшись возможностью. А Джереми в свою очередь даже не пытался одернуть сестру, глядя на Малфоя с… сочувствием? Здрасте, приехали! — А ты с характером, милая… — ухмыльнулся Люциус-старший, глядя прямо в янтарные омуты гостьи. — О, благодарю! — улыбнулась ведьма, едва видно кивнув, — уверена, ваш сын — тоже! Нарцисса улыбнулась, оценив строптивость девушки, принимая за шутку. А глаза цвета карамели и виски впервые за вечер столкнулись с ледяными. Арликина смотрела с яростью и какой-то до смешного искренней обидой. Эмоции буквально горели в глазах ведьмы, отражаясь языками пламени на той стороне темных радужек. — Прошу за стол, предлагаю поесть, а потом поговорить о делах… — сообщил Люциус, широким жестом приглашая гостей к столу. Чета Малфоев села во главе стола, Драко — по правую руку от отца, Лика — по левую от матери. Мария и Гаррет сели напротив Люциуса и Нарциссы, а Джереми — рядом с сестрой. «А он точно ей брат?..» — пискнула паранойя в висках блондина. — Я думаю, вы правы, Люциус, — вежливо улыбаясь, произнесла Мария, изящно поправляя русую прядь. Ели в тишине, прерываемой лишь позвякиванием приборов о края тарелок. Несмотря на явное недовольство, молчала даже Арликина, молча сверля глазами отца. О, неужели у них какая-то вражда? Салазар, какой идиотизм! Драко смотрел в никуда, изредка скользя сапфировыми радужками по Фоссетам, пытаясь затолкать собственную паранойю подальше. Лика напоминала пороховую бочку со скрытым фитилём. Уж слишком она взрывная и… нестабильная… — Если все закончили, предлагаю начать… — вновь заговорил Люциус, — Арликина, я подразумеваю, вы уже в курсе нашего с вашим отцом… соглашения?.. — уточнил мужчина. — Конечно, мистер Малфой, — кивнула девушка, хотя вопрос был риторическим, — папенька с маменькой сообщили мне эту чудную новость сегодня на рассвете…– на манер молитвы произнесла ведьмочка. «Она либо тупая, либо бессмертная…» — мысленно фыркнул Драко, следя за мимикой Гаррета, на которую Фоссет-младшая, кажется, принципиально не желала обращать внимания. — Замечательно! — за Малфоя старшего произнесла Нарцисса, сделав глоток вина из собственного бокала. — Полагаю, вы не очень рады этой новости, мисс… — не сдержав ехидства, ухмыльнулся отец, метнув на гостью острый взгляд-кинжал. Арликина собиралась ответить и, судя по выражению лица, достаточно грубо. Однако брат резко положил ладонь на плечо девушки, призывая остановиться. — Прошу прощения, моя сестра немного не в настроении, — и глазом не моргнув, произнес Джереми, улыбаясь нарочито счастливо, — перепады давления, электромагнитные бури, сами понимаете, — нарочито легкомысленно отмахнулся голубоглазый. — Сомневаюсь, что дело в этом… — не удержался от комментария Драко, ехидно ухмыльнувшись уголком рта. — Не сомневайся… — процедила Фоссет-младшая, метнув такой взгляд на будущего мужа, что показалось, зашевелился стол. Джереми дернул сестру за рукав, бросив на блондина взгляд, полный молчаливой просьбы заткнуться от греха подальше. Это… забавляло, главное, чтобы не мешало. — Вы обязательно найдете общий язык, — со скрытым намеком сказала Нарцисса, с укором покосившись на сына. — Оставим это, — встрял Гаррет, — давайте ближе к делу, — произнес глава семейства Фоссет. — Да-да, конечно… — закивал Малфой-старший, — цель сегодняшнего собрания — обсудить приготовления к свадьбе Драко и Арликины… Девушка скривилась так, будто ей под нос сунули тухлую лягушку в качестве десерта. В принципе, тут Драко частично разделял её настроение… — Слишком рано, Люциус, — внезапно подала голос Мария, — давайте объективно, наши дети мягко говоря не дружили все эти годы. Они даже не виделись. Не логичнее сначала появиться где-то вместе, заявить так, чтобы узнали в нужных нам кругах? — вполне логично уточнила женщина. — Да, Мария, вы определенно правы! — согласился отец, поднимая руки, будто сдаваясь, — поэтому предлагаю Арликине жить в мэноре. — Это будет правдоподобнее, к тому же, так Драко будет легче забирать невесту на совместные мероприятия, — поддержала Нарцисса. Малфой-младший стиснул челюсти, понимая, что это усложнит ему жизнь. Видит Мерлин, легче её грохнуть в темном переулке… Арликина аж кашлянула от этой новости, будто подавилась… Только чем? Воздухом, что-ли? — Я вам статуэтка какая-то или ваза из-под цветов?! Забирать, перевози… — начала Лика, но заткнулась, заметив какой-то особенный взгляд Гаррета. — Арликина завтра же начнет собирать вещи, — ответил за дочь Фоссет-старший, не обращая внимания на совершенно потухший вид девушки. — Мы можем помочь с переездом, — подключилась Нарцисса, — мисс Фоссет, вам хватит времени до выходных? В субботу мы вас заберём. — Уже послезавтра?!.. — сипло взвизгнула ведьма, косясь на брата в поисках… защиты? Помощи? — Да, разумеется, ей хватит времени, — произнес Гаррет, вновь отвечая за дочь, не взирая на попытки той отказаться. На Лику было жалко и смешно смотреть одновременно. Фоссет выглядела слишком потеряно для себя, слишком искренне… Да её можно читать, не напрягаясь вообще! Арликина всё ещё была зла и обижена, но куда больше она была разочарована. Драко равнодушно отвёл глаза, переключаясь на отца. Странно, но бывшая когтевранка своей отвратительной эмоциональностью вызывала раздражение… Странно, что не отвращение. — Вот и отлично, тогда… Думаю, о дальнейших действиях мы поговорим позже, — высокомерно улыбнулся Люциус, великодушно кивая. Отец давал команду людям, равным по статусу, словно собакам. Драко до такого уровня самомнения еще ползти и ползти. Арликина вскочила из-за стола первой. Аристократка развернулась на каблуках и стремительно удалилась, не прощаясь, наверное, чисто из вредности. Джереми одернул пиджак и поднялся вслед за сестрой. — Хорошего вечера, мистер и миссис Малфой, — хлёстко произнес Фоссет-младший прежде, чем выйти следом за сестрой. — До свидания, — произнес Гаррет, поднимаясь из-за стола едва-ли не высокомернее Люциуса. Мария поднялась следом. Она единственная выглядела расстроенно и встревоженно, а не взбешенно или довольно. Женщина поправила одежду и подцепила мужа под локоть. — Я не стану извиняться за поведение дочери, — с той же вежливой улыбкой произнесла Фоссет, — её можно понять. Имейте ввиду, если этот брак хоть как-то скажется на здоровье Арликины, вопрос репутации будет последним, что вас будет волновать… Хорошего вечера… Мария ни разу не повысила голоса, она даже не изменила выражения лица. Однако это, наверное, и было самым завораживающим. Это и было той самой деталью, которая говорит, что не стоит сомневаться в правдивости её слов. Всё-таки она — жена советника, в любом случае у нее будут знакомые в высоких кругах. Однако, ни Люциуса, ни Драко подобная речь не поразила, чего не скажешь о Нарциссе, что побелела на два-три тона так точно… Дверь за гостями хлопнула, однако никто не собирался расходиться. Люциус хлопнул в ладоши и с посудой завозились эльфы. Домовики убирали со стола, подметали полы… Здесь не было только Тинки, которую Драко избавил от подобных занятий. Существо давно было кем-то вроде бабушки или няни… Да кем угодно, но не простой уборщицей. Драко скрестил руки на груди и отклонился на спинку стула, ожидая продолжения беседы, только для «своих». Над камином тикали часы, а Люциус все молчал… Тогда заговорил Драко: — Отец, зачем это? — осведомился бывший слизеринец, — ты ведь не собираешься посещать Фоссет в наши дела? — Салазар, конечно нет, Драко, — усмехнулся отец, а от этой усмешки внутренности парня свернулись в трубочку. — Она ведь может что-то заметить… Например, Лестрейдж, — хмыкнул Малфой-младший. Нарцисса дернулась при упоминании сестры, нервозно потирая запястья. Мама неосознанно осмотрелась, опасаясь лишних ушей. Это тоже рефлекс, выработанный правда не Люциусом, а судьбой-сволочью. — Не неси чуши, Драко! — сразу же осадил отец, пронзая отрока ледяным, равнодушным взглядом, — в мэноре нельзя ничего заметить случайно… Нужно знать, куда смотреть, и ты знаешь это не хуже моего. Блондин дернул щекой, коротко хмыкнув. Отец прав, мэнор слишком пропитан магией, чтобы здесь можно было случайно что-то заметить. А Белла… Она ведь здесь не круглосуточно в конце концов. — Это точно необходимо? — чуть погодя, осведомился Малфой-младший, приподнимая подбородок. — Совершенно точно, Драко… — заявил отец, смерив родственника уничтожающим взглядом ледяных глаз, — нам нужно поправить репутацию чтобы действовать дальше… — пояснил Люциус. Парень лишь безразлично кивнул, глядя в стену напротив себя. Языки пламени в камине начали раздражать, уж слишком живыми и теплыми они были для этого дома, для этой семьи… — К тому же, разве тебе не понравилась девчонка? — усмехнулся Люциус, откровенно глумясь, –симпатичная и в меру глупая, судя по всему… — Это не имеет значения… — сухо бросил Драко, затушив пламя в каменных объятиях едва заметным движением пальца…***
Арликина влетела в собственную спальню, с силой всадив дверь в дверной косяк. Будто это деревяшка во всем виновата. Лика скинула плюхнулась на край кровати, стряхивая отвратительно золотистые шпильки прочь. Никогда не любила золотистый. Фоссет стянула колготы, сдернула платье, оставаясь в белье. Девушка медленно вздохнула, приводя сердцебиение в порядок… Ну, разумеется, тщетно! Арликина плюхнулась за туалетный столик и достала ватный диск. Девушка окинула критическим взглядом собственное отражение и ужаснулась… Слезы градом катились по бледно-шелковым щекам, а она этого даже не заметила, мчась в родную спальню на всех парах. Тушь растеклась под карими глазами, контур губ расплылся, а волосы растрепались окончательно, превращая ее в чистокровную версию Гермионы Грейнджер. Лика медленно вздохнула, спокойно убирая остатки макияжа. Девушка стерла остатки слез подушечкой большого пальца и взялась за расческу, вновь возвращаясь к кровати. Русоволосая скользнула в просторную бежевую рубашку и упала на постель лицом вниз. «Это… Пиздец… Нет, сука, слов!» Расческа с тихим стуком скатилась на пол, но Арликина и бровью не повела. Она чувствовала себя маленьким невинным лимончиком, который прокрутили через мясорубку. Сердце пылало яростью, ненавистью и обидой… Правда, она не совсем определилась к кому именно. К Энтони, с которым они… расстались? К Драко, за которого ей предстоит выйти замуж? Или к отцу, который использует её как чертову разменную монету? Странное чувство, но весь сегодняшний день кажется глупым кошмаром. Кажется, что она вот-вот проснется рядом с Голдстейном и они вместе посмеются над ее фантазией… Однако с каждой секундой надежда на чудо-решение неумолимо тает в море реальности… А Малфой — несомненно, тот ещё элемент. Драко изменился… Возмужал, стал жестче, равнодушнее, красивее… Нет, ну а что? Что тут сделаешь, если это правда? Платиново-пепельные волосы, ледяные глаза с сапфировым отливом, острые, прямо мужские черты лица, спортивный силуэт и высокий, как пугало огородное! Она пока не поняла как с ним себя вести, однако это — дело времени, как подсказывал опыт. Арликина слишком хорошо помнила его, чтобы так просто сдаться. Он слишком её бесил этим своим равнодушием… Однако, сама ситуация полный… полная катастрофа. Она и не думала переезжать в мэнор. Это же чертова обитель зла! К тому же, как всё объяснить друзьям? Стоит зайти завтра к Фионе, сто чертовых процентов… Почему не сегодня? Она просто заколебалась. Лика чувствовала себя опустошенной, как бы банально это не звучало. Хотелось лежать мордой к небу и чтобы время остановилось… Была и еще одна проблема… Арликина не знала как относиться к папе теперь. И вот щеки снова стали влажными. За окном уже темно, Лика щелкнула пальцами, выключая светильник на тумбочке в углу комнаты, и осталась в темнота и оглушающей тишине. Однако не долго музыка, как говорится, играла! Тихий стук в дверь долбанул по барабанным перепонкам девушки так, будто это были затупленные иглы. Лика прикрыла глаза и потерла переносицу. Она знала заранее, кто там. — Заходи, Джер… — бросила ведьма, вновь уставившись в такой манящий сейчас потолок. Дверь отворилась и брат скользнул в комнату, накидывая за собой оглохни на дверь. — Ёжик, блин, в потемках, чего без света-то сидишь? — хмыкнул Джереми, плюхаясь на кровать рядом. Лика лишь пожала плечами и подтянула к себе подушку, обнимая. Она так давно не ревела… Не плакала, а именно ревела, без причины, без смысла, а от безысходности и обиды на отца. — Лика, ну чего ты? — произнес брат, поправляя выбившиеся из композиционного беспорядка волосы. — Действительно, мать его! — аж подпрыгнула ведьма, — ой, всё! Хоть ты меня не доводи, а? — А ты не реви… — парировал брюнет, играя бровями, — ме-е-елкая, — протянул брат, тюкнув Арликину по носу. — Идите вы все лесом, а… — буркнула Фоссет, утыкаясь лицом в подушку, и села на постели, отдаляясь от брата. Джереми тяжело вздохнул, потирая переносицу. Брат не то чтобы умел поддерживать, слезы его вообще очень сильно выбивали из колеи, но врожденное сострадание просто так не выкинешь. Парень сел рядом и обнял сестру за плечи. — Ну все, хватит уже! А то первый этаж затопишь, хотя… Больше поплачешь, меньше пописаешь… — запутался Джер, — короче, было бы из-за чего грустить. — Меня вообще-то ссылают в чертов мэнор, –напомнила Арликина, убрав подушку за спину. — Кандида, и что? — фыркнул братец, — ой, да ладно тебе… Включи конченную сволочь, вылетишь оттуда как из пробки, и прощай, свадьба! «А это вообще-то идея…» — мысленно признала Лика, положив щеку брату на плечо. — Ну, в крайнем случае, организуем тебе побег со свадьбы, — предложил Джереми, — Ну всё! Хватит мне рубашку поливать! Ну хочешь, мы им порчу на понос или на посинение сделаем? — стал сыпать вариантами парень, беспомощно глядя на сестру. — Нет, порчу не надо, — усмехнулась Арликина, — я их без порчи доведу, — нарочито злобненько расхохоталась девушка. — Вот это я понимаю настрой, мелкая! — выдохнул Джереми, обнимая сестру второй рукой тоже…