Он и она

                        Она.       Неужели я это сделала? Я шла к лифту, не оглядываясь назад. Я думала, что Мальбонте попытается меня остановить, но он меня даже не окликнул.       Через несколько минут я вышла из здания навстречу своей свободе.       Моя эйфория была недолгой. Правильная девочка, которая жила внутри меня, была шокирована. Зачем я устроила такую сцену на глазах у клиентов Мальбонте?       Ответ мне был уже известен — мой бывший босс это заслужил.       Немного остыв, я поняла, что Мальбонте ни за что на свете не даст мне рекомендации. Так что остаётся надеяться лишь на то, что работа в интернет-издании окажется стоящей. Внезапно свобода перестала мне казаться столь желанной, и пришлось напомнить себе, что я хочу начать новую жизнь. Тогда почему я так боюсь?       Вернуться днём в пустую квартиру ещё до полудня было так странно.       Меня мутило, и причиной тому было вовсе не шампанское, которые я выпила накануне. Я открыла все окна, сварила себе кофе, но даже это не успокоило мои нервы. Тогда я сказала себе, что меня ждёт отличный день. Мне нужно окончательно договориться насчёт новой работы, а после этого я смогу посмотреть свои любимые шоу и продолжить писать роман.       Проблема состояла в том, что мне не хотелось делать ни то, ни другое. Неопределенность сводила меня с ума. Мне хотелось вернуться в офис «Мэйс индастрис» и умолять Мальбонте взять меня обратно. Но, как бы заманчиво это ни было, гордость мне не позволит это сделать. К тому же я была уверена, что Мальбонте не дал бы мне второго шанса. В тот момент, когда я повернулась к Мальбонте спиной и пошла прочь, я навсегда стала его врагом. Мальбонте человек суровый и гордый, но он никогда не простит мне тех вещей, которые я ему наговорила. Даже если все они были правдой.       День прошёл как в тумане. Я сидела, ничего не делая. Телевизор работал, но он был просто фоновым шумом. Мне нужно было позвонить моему новому работодателю и обсудить с ним детали нашего сотрудничества, но я ни на чём не могла сосредоточиться. Я просто сидела и ждала, когда вернётся Мими и вытащит меня из этой трясины.       Мими пришла домой в половине шестого. В руках у неё были пакеты с покупками. Она увидела меня на диване и сразу всё поняла.       — Ты это сделала, не так ли? Ты уволилась из «Мэйс индастрис»?       Я кивнула. Мими поставила пакеты на пол, села рядом со мной и обняла меня за плечи.       — Чёрт возьми, Вики. Честно сказать, я не думала, что ты это сделаешь.       Слова подруги меня не успокоили. Наоборот, они ещё сильнее убедили меня в том, что я совершила большую ошибку. Мими, очевидно, поняла, что расстроила меня, и тут же пошла на попятную.       — Я просто хотела сказать, что это очень смелый шаг. Но ты всё правильно сделала и можешь теперь спокойно дышать. Тебе больше не нужно проводить время там, где тебя не ценят.       — А что, если всё было не так уж и плохо? Что, если я совершила ужасную ошибку, потому что не смогла терпеть резкость со стороны своего босса?       «Как ей объяснить, что я увидела ранимость моего босса, и это меня тронуло?"       — Вики, я тебя знаю. Ты крепкий орешек. Я знаю, что ты не стала бы так остро реагировать, будь это ерундой. Если ты говоришь, что он ужасный босс, значит, так оно и есть. Это означает, что лучше вообще остаться без работы, чем подчиняться такому самодуру.       — Ты права. Просто мне сейчас трудно мыслить здраво.       — Я знаю. Уволится с работы — это непростое решение, но с тобой всё будет в порядке. Хочешь кофе?       — Конечно, хочу, — улыбнулась я.       Поцеловав меня в щеку, Мими прошла на кухню и сварила кофе.       — Сегодня в офисе произошло кое-что странное, — сказала я, когда она вернулась с двумя кружками.       — Выкладывай.       Я прикусила губу.       — Мальбонте сказал мне, что я была хорошей сотрудницей. Это самая приятная вещь, которую он мне сказал за всё время.       Мими фыркнула.       — Это вряд ли можно назвать комплиментом. Он мог бы выразить свою мысль не такими сухими словами.       — Возможно. Но ты его не знаешь, Ми. Он трудоголик и не привык делать комплименты, так что его слова в адрес моей работы можно считать высочайшей похвалой.       — Куда ты клонишь?       — Я думаю, что, возможно, я неправильно интерпретировала его действия. Возможно, он был со мной жесток ради моего блага. Возможно, он надеялся таким образом заставить меня раскрыть мой потенциал.       Мими зацокала языком и легонько хлопнула меня по руке.       — Не понимаю, почему ты защищаешь человека, который так себе ведёт. Он тобой манипулировал.       — Я просто пытаюсь сказать, что он не такой плохой, каким кажется. Будучи руководителем крупной компании, он постоянно испытывает сильное напряжение. Это не может не отражаться на его общении с людьми.       — Я тебя поняла. Ты пытаешься мне сказать, что его нужно простить, потому что он крутой бизнесмен. Да, он создал успешную компанию, но это не может оправдать его грубость и высокомерие. Тебе повезло, что ты от него отделалась.       Я вздохнула. Наверное, мне не нужно было обсуждать с Мими поведение Мальбонте. Она никогда его не встречала и не могла понять мою точку зрения. Впрочем, она права. Я не должна защищать человека, который считает, что имеет надо мной превосходство только потому, что ему больше повезло в жизни.       Но я, признаться, тоже была хороша. Возможно, Мальбонте первый начал мне грубить, однако я тоже его злила своими язвительными комментариями. Он не уволил меня только потому, что я была хорошим работником. Возможно, он считает меня неприятным человеком.       При этой мысли у меня засосало под ложечкой.       Мими легонько толкнула меня плечом в плечо:       — Ты слишком много думаешь. Тебе следует отпустить ситуацию. Помни о том, что у тебя начинается новая жизнь. Используй по полной все возможности, которые она тебе подарит.       Она права. Я не могу вечно сидеть на месте и сомневаться в себе. Выпрямив спину, я взяла ноутбук и открыла свой электронный почтовый ящик. Увидев новое сообщение, я улыбнулась.       — Ты права. Моя новая жизнь начинается прямо сейчас.       

***

                        Он.       Поздно вечером я в ожидании Бонта, Лилу и Софи осматривал свой дом, чтобы проверить, безопасен ли он для маленького ребёнка. Софи ещё не умеет даже ползать, но я всё равно боюсь, что она выпадет из колыбельки и повредит себе что-нибудь. Я спрятал все провода в доме, чтобы её не ударило током, убрал все хрупкие предметы, чтобы она не разбила их и не порезалась. Я даже запер на замок кухонный ящик, где у меня хранятся ножи. Я понимаю, как нелепы все эти меры предосторожности, но с ними мне будет спокойнее.       Закончив приготовления, я сел на диван в гостиной и стал ждать. Мои нервы были на пределе, поэтому, когда раздался звонок в дверь, я подскочил на месте. Встав с дивана, я разгладил невидимую складку на брюках, сделал глубокий вдох и пошёл к двери. В последний раз я так сильно нервничал, когда на школьном выпускном собирался поцеловать самую красивую девочку в классе.       Открыв дверь, я увидел на пороге Лилу, которая держала на руках Софи. Жена моего брата выглядела усталой и расстроенной. Она похудела, под её глазами залегли тёмные круги. Неужели я буду так же ужасно выглядеть после двух недель, проведенных с Софи?       Должно быть, эта мысль отразилась на моём лице, потому что Лилу, глядя на меня, рассмеялась.       — Не позволяй её милому личику тебя одурачить. Она настоящий кошмар, — произнесла Лилу, но в её тоне слышались любовь и нежность. Поцеловав Софи в лоб, она вошла в дом.       Бросив взгляд на подъездную аллею, я увидел Бонта, несущего детские вещи. Я собрался ему помочь, но тут увидел своего отца, вышедшего из машины с другой стороны. Он помахал мне рукой, и я подошёл к нему, чтобы узнать, что он здесь делает.       — Папа, я не ожидал тебя увидеть.       Отец улыбнулся. Он так же, как и Бонт, много улыбался.       — Привет, сынок. Неужели ты думал, что я пропущу такое событие? Не просмотрю на тебя с ребёнком на руках? — он рассмеялся. — Учитывая твоё непостоянство в личной жизни, собственные дети у тебя будут не скоро. Я хотел посмотреть, как ты будешь играть роль заботливой няни.       Они с Бонтом смеялись, а я с трудом заставил себя улыбнуться в ответ.       — Обещаю, что буду так же хорош, как ты, папа, — ответил я, и Бонт рассмеялся ещё громче. Должно быть, он помнил, каким беспомощным был наш отец, когда его оставляли наедине с кем-то из нас, когда мы были маленькими.       — Если ты смеёшься над тем, каким неуклюжим я был, когда заботился о вас, признаюсь, я рад, что вы доверили Софи Мальбонте, а не мне.       — Мальбонте, я правда очень признателен тебе за то, что ты согласился нам помочь, — сказал Бонт, когда перестал смеяться. Он выглядел усталым. — Надеюсь, что сестра Лилу быстро пойдёт на поправку и наше свадебное путешествие состоится.       Бонт и отец внесли в дом кроватку, манеж, сумки с детскими принадлежностями и игрушками и оставили всё это посреди гостиной. Лилу сидела на диване, прижав к груди Софи. Голова была откинула назад, глаза закрыты. Должно быть, она провела много бессонных ночей и использует каждую минуту, чтобы передохнуть. Подумав об этом, я порадовался, что согласился помочь. Лилу нуждается в полноценном отдыхе.       Отец между тем изучал интерьер моего дома. Он давно у меня не бывал. Думаю, теперь, когда ушёл на пенсию, он сможет чаще ко мне приходить. Если, конечно, я смогу выкраивать время из своего плотного рабочего графика, чтобы принимать его здесь.       Я пытался понять, произвела ли на него впечатление обстановка моего дома, но выражение его лица было непроницаемым. Еле заметно пожав плечами, он принялся разбирать вещи Софи.       — Думаешь, тебе удастся в одиночку ухаживать за нашей маленькой принцессой? — спросил он меня, глядя на одну из игрушек Софи, как на иноземный артефакт.       Я кивнул в ответ.       — Ты сможешь работать дистанционно?       — Да, папа, у меня всё под контролем, — солгал я.       Отец похлопал меня по плечу своей большой ладонью:       — Я знаю, сынок. Я в тебе не сомневаюсь.       «А звучит так, будто сомневаешься», — хотел сказать я, но промолчал. Сейчас не время для споров. Сколько бы мои родственники меня ни поддразнивали, я должен сохранять спокойствие. До сих пор мне это удавалось.       Казалось, мой отец никак не мог свыкнуться с тем, что я не любитель вечеринок и шумных развлечений, каким был он в молодости. Его раздражает, что я трудоголик, и он постоянно из-за этого нодо мной подшучивает. «Жизнь состоит не только из работы, Маль», — говорит он мне. А Бонта обычно спрашивает: «Когда ты начнёшь относиться ко всему серьезно, как твой брат?» Отца трудно понять.       Лилу выпрямилась, открыла глаза и протянула мне Софи.       — Тебе следует к ней привыкнуть.       Я неохотно взял у неё малышку. Я давно не держал на руках свою племянницу, поэтому немного нервничал. Она оказалась тяжелее, чем я ожидал. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. За несколько месяцев Софи подросла.       Я начал тихонько покачивать малышку, и она засопела. Я посмотрел на Лилу в надежде на то, что она подтвердит, что я всё делаю правильно. Её, очевидно, беспокоило, что она оставляет ребёнка со мной, и она начала перечислять, что может пойти не так и что я должен предпринять в каждом конкретном случае. От её указаний у меня голова пошла кругом.       — Это всё, что мы взяли с собой, — сказал Бонт, который принёс из машины последнюю партию вещей. — Думаю, нам пора. Ещё нужно собрать вещи.       Лилу поднялась, я рассеянно кивнул и улыбнулся Софи. Когда она спала, была похожа на ангелочка. Как жаль, что она не может проспать следующие две недели. Дети очень милые, когда ты любуешься ими со стороны и не несёшь за них ответственности. До меня только сейчас окончательно дошло, что я на протяжении двух недель буду играть роль отца.       — Надеюсь, твоя сестра, Лилу, не сильно пострадала. Желаю вам хорошо провести время, — сказал я и обнял сначала Бонта, затем Лилу.       — Не могу дождаться, когда увижу сестру. Мне нужно убедиться, что с ней всё в порядке. Только после этого я смогу спокойно уснуть, — произнесла она с усталой улыбкой. — Надеюсь, ты хорошо отдохнул до нашего приезда. В ближайшие две недели у тебя не будет такой возможности.       Я рассмеялся, хотя знал, что Лилу не шутит. Мой отец похлопал меня по спине и пожал мне руку.       — Если у тебя возникнут какие-то проблемы, звони мне, — сказал он.       Я кивнул, хотя знал, что ни за что не стану этого делать. Я намерен доказать отцу, что смогу со всем справиться в одиночку.       — Спасибо за поддержку, но я справлюсь сам.       Отец поднял бровь:       — Думаешь, ты сможешь совмещать работу и заботу о Софи?       Я сделал глубокий вдох:       — Я докажу тебе, что смогу.       Отец рассмеялся и снова похлопал меня по спине.       — Узнаю своего сына. Ты всегда любил соревноваться.       «Только потому, что ты побуждал меня соревноваться со всеми», — подумал я. Возможно, однажды я наберусь смелости и скажу ему это в лицо.       Лилу наклонилась и поцеловала спящую Софи в лоб.       — Прошу тебя, позаботиться о ней.       Лилу выглядела так, словно сомневалась в том, что я справлюсь.       Бонт положил руку ей на поясницу и повёл к выходу .       — Мы можем на него положиться, Лилу. Не надо его смущать.       — Но…       — Хватит, Лилу. Нам пора идти. Жди меня в машине.       Лилу бросила грустный взгляд в сторону Софи, затем неохотно вышла из дома. Мой отец последовал за ней. Бонт засунул руки в карманы и улыбнулся мне.       — Не обижайся на неё. Она испытывает дискомфорт, даже когда оставляет Софи всего на несколько минут. Ей нужно развеяться, а то она сойдёт с ума.       Я кивнул:       — Убеди её в том, что я справлюсь.       — Я постараюсь. Спасибо тебе, брат.       Я проводил его до двери. Когда машина с родителями Софи скрылась из виду, меня охватил страх.       Мы с Софи остались вдвоем.       Я посмотрел на неё, и в следующий момент её глаза распахнулись. Когда она вытащила свои крошечные ручки из одеяльца, моё сердце замерло. Затем она улыбнулась мне, и я подумал, что, возможно, я себя накручиваю, и заботиться о маленьком ребёнке не так сложно, как мне кажется.       Вдруг личико Софи сморщилось, нижняя губа задрожала, и она заплакала. Я не мог поверить, что такое маленькое существо может издавать такие громкие звуки.       Итак, мой кошмар начался.       Софи плакала, не переставая, уже целый час. Я пытался делать всё, чтобы её успокоить. Я хотел поменять ей подгузник, но он оказался сухим. Я попытался её накормить, но она отказалась есть. Я показывал ей игрушки, но они её не заинтересовали. У меня разболелась голова, и о том, чтобы заняться работой, не могло быть и речи. Разве я мог бы сосредоточиться на работе, когда от плача Софи дрожат оконные стёкла?       Я качал Софи на руках, гадая, что с ней не так. Или, может, младенцы всегда так громко плачут? Жаль, что Лилу не проинструктировала меня, что мне делать с орущим ребёнком. Разумеется, Софи может плакать по множеству причин, и я их не знаю.       Рот малышки был широко открыт, и я заметил, что её десны слегка припухли. Тогда до меня дошло, что случилось. Я осторожно пощупал кончиком пальца её десны, и моя догадка подтвердилась. У неё режутся зубки.       Отлично! Это то, что мне нужно! Почему Бонт и Лилу не упомянули, что Софи переживает болезненный для каждого ребёнка период? Или, может, я просто не обратил на это внимания? А может, мне просто не повезло и у Софи только сейчас начали резаться зубы.       Положив Софи в кроватку, которую установил в своей спальне, я начал копаться в её вещах в поисках лекарств. Я нашёл обезболивающий гель для дёсен и несколько резиновых прорезывателей. Когда я помазал десны Софи гелем, она немного успокоилась. Затем я дал ей прорезыватель, и она перестала плакать. Я облегчённо вздохнул. От воцарившейся в доме тишины у меня звенело в ушах.       Я посмотрел на часы. Я провёл с ней наедине чуть больше часа, но уже чувствовал себя измотанным. К сожалению, о Софи было нельзя сказать того же. Она никак не хотела засыпать, и я устроился с ней на ковре в гостиной и показывал ей яркие игрушки. Она хихикала и хлопала в ладоши. Это было намного лучше, чем слушать её вопли, но мне хотелось, чтобы она поскорее угомонилась.       Это произошло только в одиннадцать часов. Софи притихла, и её веки начали опускаться. Я отнёс её в кроватку, и через несколько минут она крепко уснула.       Тихо покинув комнату, я спустился на первый этаж, чтобы разобрать вещи Софи, но вместо этого плюхнулся на диван и закрыл глаза.       Как удалось маленькому ребёнку так быстро меня утомить? Я даже не представляю, как буду совмещать работу и уход за ребёнком.       Возможно, мой отец прав. Возможно, я действительно не гожусь на роль родителя. Но мне следует помнить о том, что Бонт и Лилу заботятся о Софи вдвоём, а я один. Было бы здорово, если бы у меня был помощник.       Я начал перебирать в уме возможные варианты. Позвонить отцу мне не позволит гордость. Я не хочу видеть его торжествующее лицо и слушать его насмешки. Все мои приятели такие же трудоголики, как и я. У них нет времени ни на что, кроме работы. Я мог бы нанять няню, но разве можно доверить ребёнка человеку, которого ты совсем не знаешь? К тому же родители Софи отказались оставлять её с посторонним человеком, и мне следует уважать их решение.       Остаётся всего один человек, которому я мог бы позвонить. Это Виктория Уокер. Она ответственная, исполнительная и расторопная. Она одна из немногих, кому я полностью доверяю. Проблема состоит в том, что после утреннего инцидента в офисе мне будет трудно её уговорить мне помочь. Но трудно вовсе не значит невозможно. Завтра утром я обязательно позвоню Вики и сделаю ей выгодное предложение, от которого она не сможет отказаться.