Он и она

      Она.       Пытаться подколоть Мальбонте несколько часов подряд было утомительно. Близился полдень. Лишь однажды я заметила, что его ноздри слегка раздуваются в ответ на одно из моих язвительных замечаний, брошенных в его адрес.       У меня было много работы. Между звонками и сортировкой документов я писала статью для интернет- издания.       Посмотрев на часы, я поняла, что пора сделать перерыв на ланч. Я открыла свой портфель, чтобы достать контейнер с пастой, оставшейся от вчерашнего ужина, но его там не оказалось.       Собираясь утром на работу, я так сильно нервничала, что забыла взять с собой еду. Я попыталась продолжить работать, но мой желудок заурчал в знак протеста.       Мальбонте потянулся и взял кружку с кофе, который я сварила для него ранее. Он уже остыл.       — Пойду загляну к Софи, — произнёс он, затем бросил взгляд в мою сторону, словно только что вспомнил о моём присутствии. — Можете устроить перерыв на ланч.       Я медленно вздохнула. Мне не хотелось о чём-то его просить. Для меня и без того было достаточно унизительно, что я вернулась к нему на работу. Но мой желудок предательски заурчал, и я, не сдержавшись, призналась:       — Я забыла ланч.        Я ожидала, что Мальбонте отправит меня в ближайший магазин или предложит заказать еду по телефону. Но вместо этого он сказал:       — Я тоже собираюсь перекусить. Если хотите, можете составить мне компанию. — Я подняла бровь.       — Вы собираетесь приготовить для меня ланч? — на его щеках проступил румянец.       — Приготовить — это слишком громко сказано. Я хочу поджарить сыр на гриле и сделать сэндвичи.       Я сдержала улыбку. Меня нисколько не удивляло, что Мальбонте не утруждает себя готовкой. Я всегда думала, что он пользуется услугами шеф-повара и готовит сам только в крайнем случае.       — Если вас это не затруднит. — Закатив глаза, Мальбонте направился к двери.       — Это же жареный сыр. Какие тут могут быть трудности? — я хотела отпустить язвительный комментарий, но сдержалась. В конце концов, мой босс впервые решил сделать для меня что-то хорошее.       Я проследовала за ним в его спальню и, остановившись в дверях, с усилением наблюдала за тем, как он, склонившись над кроваткой спящей Софи, что-то тихо ей говорит. Его тон был мягким и нежным. Мне нравилось наблюдать, как он общается со своей племянницей. Когда он с ней, он кажется более доступным, человечным. Из него получился бы хороший отец.       Я окинула взглядом спальню, но не заметила никаких деталей, которые давали бы понять, каков Мальбонте за пределами офиса. Если у меня будет такая возможность, я обязательно осмотрю оставшуюся часть дома. Мне нужно понять, насколько открытой я могу быть с Мальбонте. Сейчас, когда он так нежен с малышкой, мне хочется опустить мои защитные барьеры, и это меня пугает.       Поцеловав Софи в лоб, Мальбонте выпрямился и повернулся ко мне лицом.       — Здесь всё в порядке, так что можно приступать к операции «ланч».       Я улыбнулась в ответ, мы спустились на первый этаж и прошли на кухню — помещение с безупречным интерьером и новейшей техникой. Судя по идеальному порядку, Мальбонте проводил здесь мало времени.       Я села за мраморную стойку, а он открыл дверцу холодильника и достал оттуда сыр.       — Раньше я часто готовил, — сказал он. — Сейчас у меня нет на это времени. Когда я возвращаюсь домой из офиса, я продолжаю работать, а затем ложусь спать.       — Неудивительно, что вы добились такого большого успеха. Но от всего этого становится немного грустно. Неужели нет занятия, которому вы могли бы посвятить свободное время? — нарезая сыр, Мальбонте нахмурился.       — Свободное время?       — Чему вы удивляетесь? У всех есть свободное время.       — По воскресеньям я обычно навещаю своего отца. Мы говорим о делах, ужинаем, выпиваем. Но я не могу сказать, что это меня расслабляет.       — А чего вы ожидали? Разговоры о делах — это не отдых. — Мальбонте снова пожал плечами.       — Я ничего не ожидаю. Другие ждут от меня многого.       Сначала я не поняла, куда он клонит, затем до меня наконец дошло. У него нет времени для себя, потому что он только и делает, что пытается соответствовать ожиданиям других людей. Мой босс обыкновенный трудоголик. Он не умеет отдыхать и ни за что не упустит возможности для развития. Я его понимаю, потому что я такая же. Но я чувствую, что за его трудоголизмом прячется что-то ещё. Он пытается что-то кому-то доказать?       — По моему мнению, вы всё делаете правильно. — Мальбонте рассмеялся и внезапно покраснел.       — Спасибо. — Он прокашлялся, и я поняла, что он не знает, что сказать. — Как ваша новая работа? Она лучше, чем предыдущая?       — Это шутка? Мальбонте Мэйс наконец-то пошутил? — он смущённо посмотрел на меня, и я не смогла сдержать улыбку.       — Я так и знал, что вы скажете нечто подобное, но всё же мне хотелось бы узнать ответ.       — Хорошо, — я вздохнула. — Я справляюсь с новой работой, но пока к ней не привыкла. Работать весь день в одиночестве так странно. Это сводит с ума.       Я мысленно отругала себя. Зачем я говорю всё это Мальбонте? Он не хочет знать о моей новой работе, а просто задаёт вопросы для поддержания разговора.       Пожав плечами, я добавила:       — Но в целом работа мне нравится. — Мальбонте нахмурился.       — Значит, вы пишите статьи для интернет-издания? — я сложила руки на груди в защитном жесте.       — Да. Что в этом плохого? — он покачал головой.       — Ничего. Просто мне кажется, что с вашими навыками можно найти что-то получше.       — Что вы имеете ввиду? — Мальбонте раздражённо всплеснул руками.       — Я не знаю, чёрт возьми. Я лишь знаю, что вы заслуживаете лучшего. Вы умная женщина. Это я тоже знаю.       Мальбонте снова сделал мне комплимент. Он пытается таким образом загладить свою вину за грубость по отношению ко мне в прошлом?       Когда он положил ломтики хлеба с сыром в гриль и посмотрел на меня, я спросила себя, в какую игру он играет. Его слова искренние или он любезничает со мной, пытаясь чего-то от меня добиться?       Мальбонте удивил меня, когда сел рядом со мной за стойку. Я впервые за всё время увидела на его лице следы усталости и почувствовала, что он гораздо сложнее, чем пытается казаться.       — Надеюсь, вас не обидело то, что я вам сказал, — произнёс он, отведя взгляд. — Я просто хочу, чтобы вы делали то, что будет лучше для вас.       — Каждый должен с чего-то начинать, не так ли? Не у всех есть богатый отец, который может помочь построить бизнес. — Мальбонте игриво посмотрел на меня.       — Вообще-то, я работал как проклятый, чтобы достичь всего того, что у меня есть сейчас. Я сделал это самостоятельно. Без отцовских денег.       — Но если бы ваша семья не занимала столь высокое положение в обществе, вы не смогли бы добиться такого большого успеха в молодом возрасте. — Я выставила вперёд поднятые ладони. — Нет, я вовсе не пытаюсь приуменьшить ваши заслуги. Я просто говорю так, как есть на самом деле.       Я понимала, что Мальбонте раздражает этот разговор. Это вовсе не было моей целью. Я просто хотела, чтобы Мальбонте посмотрел на ситуацию моими глазами. Но румянец на его лице сказал мне, что я его разозлила и что он хочет со мной поспорить. Надо отдать ему должное, он сохранял спокойствие.       Я улыбнулась про себя. Теперь я поняла, в какую игру он играет. Он пытается мне доказать, что способен проявлять сдержанность и быть идеальным боссом. Возможно, я пробуждаю в нём что-то такое, что остальные его сотрудники никогда не замечали. Но, будучи закоренелым циником, я знаю, что кардинальных перемен характера от него ожидать не стоит.       Мальбонте смотрел на кухонную стойку, но я чувствовала, что он хочет что-то мне сказать. Я наклонила голову набок, побуждая его к откровению. Он сглотнул, и его кадык дернулся.       Слова, которые он произнёс, стали для меня потрясением.       — Я просто хочу сказать… Простите, если ранее в офисе я с вами плохо обращался. — Он сделал паузу и прокашлялся. — Я знаю, что у меня сложный характер. Знаю, что вы всегда добросовестно выполняли свою работу. Просто я частенько сначала говорю, затем думаю. Я такой прямолинейный, потому что отец всегда учил меня быть честным. Но когда я испытываю стресс на работе, мной овладевают гнев и усталость, и я вымещаю это на других людях, не задумываясь о последствиях. Простите, что вы подвергались этому каждый день. Я рад, что вы нашли работу, в которой сможете реализоваться.       Я никогда раньше не слышала, чтобы Мальбонте произносил такой длинный монолог. Я привыкла к коротким рубленым фразам, которые содержали оскорбление в мой адрес. Сейчас он неожиданно мне открылся, показал свои слабости, и я не знаю, как мне на это реагировать.       — Вы были просто ужасны, — прошептала я, не сдержавшись.       Глаза Мальбонте разширились. Очевидно, он был так же потрясён своим откровением, как и я. Затем его черты вдруг расплылись в улыбке, и он рассмеялся.       — По крайней мере, вы со мной честны, — сказал Мальбонте, когда перестал смеяться.       Я улыбнулась в ответ. Мне нечего терять. Мальбонте нуждается в моей помощи. К тому же он сам сказал, что для него важна честность.       — Да, так и есть. Думаю, вам было нужно это услышать.       Какое-то время мы молча сидели и улыбались друг другу. Мальбонте смотрел мне прямо в глаза. Когда он перевёл взгляд на мои губы, моё сердце учащенно забилось.       — Есть ещё кое-что, Виктория, — сказал он, снова встретившись со мной взглядом. — Я был строже с вами, чем…       Таймер на гриле издал сигнал, и внимание Мальбонте переключилось на него. Он поднялся, чтобы проверить, готовы ли сэндвичи, а я сидела на месте, гадая, что он собирался мне сказать.       В присутствии Мальбонте я всегда была настороже. Он заставлял меня нервничать, даже когда ничего не говорил и не делал. Моё напряжение никуда не исчезнет, пока я не покину этот дом, но теперь, когда наши с Мальбонте отношения немного улучшились, я могу слегка опустить свои защитные барьеры.       Через пару минут передо мной появилась тарелка с ароматным сэндвичем, на котором ещё пузырился расплавленный сыр. Он так аппетитно выглядел, что у меня громко заурчало в желудке. Мальбонте мягко улыбнулся мне. Привыкну ли я когда-нибудь к подобной любезности с его стороны?       — Вы голодны?       — Просто умираю с голоду.       — Тогда ешьте сэндвич, пока он горячий.       Мне не нужно было говорить дважды. Я взяла сэндвич и, не дожидаясь, когда он немного остынет, откусила и довольно застонала, даже несмотря на то, что горячий сыр обжёг мне язык.       — Когда испытываешь сильный голод, всё кажется намного вкуснее, правда? — произнесла я с набитым ртом, когда Мальбонте сел рядом и взял свой сэндвич.       — Вы хотите сказать, что, если бы вы сейчас не были голодны, моя готовка вам не понравилась бы? — я закатила глаза и улыбнулась.       — Уверена, что это всё равно был бы самый вкусный сэндвич с жареным сыром, который я когда-либо пробовала. — Мальбонте шутливо поклонился мне.       — Спасибо. Возможно, мне следует снова начать готовить. Моя бывшая подруга любила, когда я для неё готовил.       Его слова меня удивили. Я не представляла себе, что у моего босса могли быть продолжительные отношения. Да, он чертовски сексуален, но в тоже время невыносим. Возможно, именно поэтому он до сих пор не женат.       — И что вы для неё готовили?       — Всё. Она была настоящим гурманом. Ей нравились кухни разных стран. Больше всего она любила тайскую еду. — Сделав паузу, он уставился на свои руки. — Через некоторое время мой бизнес пошёл в гору. У меня почти не осталось свободного времени, и я перестал баловать свою девушку разными вкусностями. Вы, наверное, скажете, что это типичное для меня поведение.       Да, это было типично для такого трудоголика, как он. Но сейчас он выглядел грустным, и мне не хотелось расстраивать его ещё больше. В конце концов, сегодня он проявил любезность по отношению ко мне. Почему бы мне не ответить ему тем же? Например, я могла бы его отвлечь.       — Если вам от этого станет легче, я признаюсь вам, что мой бывший парень ушел от меня, потому что отравился моей стряпнёй. — Мальбонте поднял бровь.       — Правда? По-моему, это недостаточно веская причина для того, чтобы кого-то бросить.       — Возможно. Вот только это произошло не один раз, а целых три. Я ужасно готовлю. Всякий раз, когда я готовила ужин для своего парня, он проводил вечер в обнимку с унитазом.       — Похоже, вы мечта любого мужчины, мисс Уокер, — рассмеялся Мальбонте.       Мои щеки вспыхнули. На лице Мальбонте тоже проступил лёгкий румянец. Очевидно, мы оба не могли понять, как наш шутливый разговор переключился на личные темы. Мы друг с другом флиртует? Если так, то я первая начала.       Эта мысль вмиг меня отрезвила. Мне захотелось поскорее покинуть кухню, и я в считанные секунды съела остатки сэндвича.       — Спасибо. Было очень вкусно, — пробормотала я, поднявшись. — Думаю, мне пора возвращаться к работе. — Мальбонте нахмурился.       — Но у вас есть ещё полчаса перерыва…       — Спасибо, я уже поела и отдохнула. Увидимся в кабинете.       Я никогда прежде не видела Мальбонте таким смущённым. Нахмурившись, он провёл рукой по своим растрёпанным волосам.       — Хорошо. Увидимся наверху.       Я так быстро покинула кухню, словно спешила на пожар. Что со мной не так? Мы с Мальбонте наконец нашли точки соприкосновения, а я не могу продолжить шутливую перепалку?       Вдруг я поняла, почему не смогла остаться. Мне начало доставлять удовольствие общество Мальбонте, и это меня напугало.             

***

      Он.       День выдался сумасшедший. После того как я провёл восемь часов наедине с Вики в своём доме, у меня голова шла кругом. Сначала она меня подкалывала, смеялась над моими шутками и пыталась найти со мной общий язык, затем неожиданно закрылась и стала холодной и сдержанной. Возможно, я сам был в этом виноват, поскольку раньше я по большей части был с ней холоден. Думаю, я вёл так себя с ней потому, что не хотел испытывать к ней симпатию. Теперь она решила использовать против меня моё же оружие.       Она ушла час назад, даже не попрощавшись со мной. Мой шофёр отвёз её домой. Сейчас она наверняка сидит у себя в квартире и рассказывает своей соседке, какой я ужасный.       По крайней мере, сегодня я попытался быть с ней дружелюбным. Я приложил все усилия, чтобы стать другим по отношению к ней, а она приняла в штыки все мои старания.       Мне на это наплевать. Правда.       Из спальни донёсся плач Софи, и я, устало вздохнув, пошёл к ней. У меня было предчувствие, что меня ждёт ещё одна долгая бессонная ночь.       Когда я подошёл к малышке, она сучила ножками, а её личико было красным и мокрым от слёз. Я тут же достал её из кроватки и начал тихонько качать её на руках. Я попытался воспользоваться советом Вики и оставаться спокойным, но Софи никак не утихала. Возможно, я что-то делал неправильно?       Сегодня всё было неправильно. С чего я взял, что снова взять Вики к себе на работу и привести её сюда было хорошей идеей? Да, у меня не было другого выбора, но сегодня мне стало ясно, что от неё будет больше проблем, нежели пользы. Эта женщина кого угодно доведёт до белого каления.       После её побега с кухни я постоянно говорю себе, что больше не желаю видеть её рядом с собой. Тогда почему сейчас, когда я стою посреди спальни с плачущим ребёнком на руках, я хочу, чтобы она вернулась?       Я открылся Вики. Рассказал ей о вещах, о которых никому не рассказывал. Наверное, каждому человеку, который в течение долгого времени всё держит в себе, нужно выговориться в какой-то момент. Но почему я доверился именно ей? Разумеется, это была большая ошибка. Во-первых, Вики моя сотрудница. Во-вторых, от неё одни проблемы.       Вики продолжит на меня работать, но отныне я постараюсь, чтобы все наши разговоры были строго деловыми.       Погруженный в свои мысли, я не сразу обратил внимание на то, что Софи успокоилась и уснула. Тогда я осторожно положил её в кроватку и с надеждой подумал, что сегодня мне, возможно, удастся немного поспать.       Когда я шёл в ванную, у меня зазвонил мобильный телефон. Увидев на дисплее имя своего брата, я вздохнул и принял видеозвонок.       — Привет, Бонт.       — Привет, брат! — с улыбкой воскликнул Бонт. Он находился в ярко освещённой комнате. На заднем плане играла спокойная музыка. — У меня хорошие новости. Оказалось, что сестра Лилу лишь сломала запястье. Её выписали из больницы, и она уже отдыхает дома. А у нас с Лилу наконец начался медовый месяц.       Он выглядел довольным и сияющим, и я почувствовал некоторое раздражение. Пока Бонт прохлаждается, я выбился из сил, заботясь о его дочери.       — Мы только что зарегистрировались в отеле. Здесь классно. Ты неважно выглядишь, брат. — Я с трудом подавил зевок и улыбнулся.       — Я в порядке. Просто немного устал. У меня был напряжённый рабочий день.       — Тебе удалось совместить работу и заботу о нашей маленькой принцессе?       — Представь себе, да.       — Она сейчас спит?       — Да. Я только что её уложил.       — Да ты идеальная нянька, Маль. Но я должен тебя предупредить, что она имеет склонность просыпаться в три часа ночи и орать как резаная. — Я рассеянно кивнул.       — Всё нормально. Я с этим справлюсь. — Бонт поднял бровь.       — У тебя правда всё в порядке, Маль? Тебя что-то тревожит? — я пожал плечами.       — День был довольно странный. Мы с моей личной помощницей никогда не проводили так много времени наедине друг с другом.       — Дай угадаю, — улыбнулся Бонт. — Ты провёл время в её обществе, и тебе начало казаться, что вас друг к другу влечёт. — Моё сердце замерло на мгновение. Неужели всё так очевидно? Я поморщился, и Бонт посмеялся над выражением моего лица.       — Брат, ты забываешь, что я прошёл примерно через то же самое. Уверяю тебя, то, что происходит между тобой и твоей помощницей, совершенно нормально. Вы оба привлекательные люди. — Я потер глаза.       — Между нами ничего не происходит. Она не подарок.       — Кто? Софи или Вики?       — Обе хороши, — фыркнул я. Бонт запрокинул голову и рассмеялся.       — Ох уж эти женщины.       — Я вас слышу, идиоты, — донёсся до меня издалека голос Лилу.       Бонт повернулся и сказал своей жене:       — Все знают, что ты просто кошмар, дорогая. Нет смысла это отрицать.       Лилу запустила в Бонта подушкой, и он, положив телефон, пошёл к ней. Я видел только тёмный экран, зато слышал смех и шорохи, словно Бонт и его жена шутливо боролись друг с другом.       Я перестал улыбаться. Они были счастливы, и я им завидовал. Мне хотелось того же, что было у них. На мгновение я даже представил себе на месте Бонта и Лилу нас с Вики, и это меня шокировало.       Бонт снова взял телефон. Он тяжело дышал и улыбался, как сумасшедший. Очевидно, ему не терпелось вернуться к Лилу и продолжить начатое.       — Мне пора. Поцелуй Софи за нас и пожелай ей спокойной ночи. Если у тебя возникнут какие-то проблемы, звони…       — Да, конечно. Спо…       Бонт разорвал соединение, прежде чем я успел попрощаться. Теперь меня окружала абсолютная тишина. Даже Софи не издавала ни звука. Вздохнув, я направился в ванную. Раздевшись, я вошёл в душевую кабину, включил воду и подставил лицо под тёплые струи.       Все мои мысли по-прежнему были о Виктории Уокер. Я думал о том, как она кривила губы, когда собиралась сказать мне какую-нибудь колкость. Я вспоминал её ключицы, которые виднелись в расстёгнутом вороте блузки. Вспоминал, как она наклонилась, чтобы поднять с пола ручку, которую уронила. Вспоминал незначительные вещи, связанные с ней, на которые я до сих пор запрещал себе обращать внимание.       Наконец я представил себе её рядом со мной в душе. Её волосы намокли, тушь размазалась по лицу, а по высокой груди стекали тоненькие струйки воды…       В паху у меня вмиг всё напряглось, и я выругался себе под нос. Я знал, что представлять себе Вики в эротических фантазиях было неправильно, но не мог сдержать разыгравшееся воображение.       «Что со мной делает эта женщина, чёрт возьми?!» — подумал я и включил холодную воду.