Нолан слышит звон колокольчика и дергается, поворачивая голову в сторону двери. Он так привык, что последние полгода Бретт приходит в Холло почти каждый вечер начала его смены, что движение уже скорее рефлекторно-отработанное. Он поворачивается так три раза и каждый — вздыхает. Его глаза немного тускнеют, не находя среди посетителей кофейни Талбота.
Он никогда не скажет напрямую, что Бретт ему нравится: точно подавится словами и задохнется
(Нолан думает, что такая глупая смерть отлично подходит ему. Как раз чтобы все его друзья на похоронах потешались над тем, какой он неловкий неудачник). Но некоторым говорить и не надо — Кори и Тео как-то все
замечают. Холлоуэй пытается быть невозмутимым — он буквально уверен, что его лицо ничего не выражает, кроме рабочей обеспокоенности, но Кори уверяет, что у него на нем все написано.
В любом случае Кори точно не станет об этом никому рассказывать, как и Тео. Во время пересменки Нолан понял, что Рэйкен не очень разговорчивый парень. В основном болтал Холлоуэй, а Тео лишь угукал и отстраненно кивал. Да и не похож он на того, кто любит посплетничать.
Этой ночью Нолан был на одной смене с Гейбом, который бессовестно спал в рабочее время в подсобке. Впрочем, Холлоуэй не жаловался — посетитель был всего один, да и тот спрятался у самого окна, прикрывшись книгой. Закрадывались сомнения, что и тот уснул, потому что за последние двадцать минут ни разу не пошевелился.
Нолан обеспокоенно посмотрел на часы: близился час ночи, а Бретта все еще не было. Это тревожило, Нолан никак не находил себе места. Он уже пятнадцатый раз натирал столешницы, потому что мыть кофемашину три раза подряд казалось абсурдом. Можно было почитать книгу, но Холлоуэй предпочитал успокаивать себя физической активностью — такой, как протирание столов.
Да.
Звон колокольчика — робкая надежда в глазах Нолана. Он поднимает взгляд и первое, что видит: извиняющаяся улыбка, а затем лукавые светло-голубые глаза. Холлоуэй топчется на месте и мнет в руках тряпку, его губы трогает смущенная улыбка.
— Привет, — тихо говорит он, — тебе как всегда? — В его взгляде немой вопрос. Нолан хочет спросить, где был Бретт все это время, почему он пришел так поздно, почему не предупредил и не написал в беседу, но чувствует себя так, словно
не имеет права спрашивать о таких вещах.
У Талбота влажные волосы — они вьются еще сильнее, с кудряшек капли падают на пол. Одна попадает на кончик носа, и Бретт забавно фыркает, смахивая ее. Он трясет головой, как собака, и вода попадает на Нолана; он смеется, выставляя перед собой руки, пытаясь защититься.
— У тебя есть сменная футболка? — Бретт улыбается, и Нолан правда очарован, но ему приходится вынырнуть из своих грез, потому что Талбот смотрит на него оценивающе, его пальцы гладят подбородок. — Желательно
побольше.
— Я… — Холлоуэй все еще комкает в руках тряпку. — Д-да, у меня есть.
— Принесешь? — Бретт стряхивает рюкзак с плеч. — И как всегда, да.
— Хорошо, конечно да, — тараторит Нолан и, чересчур резко повернувшись на пятках, уходит в раздевалку. Из сумки он достает большую черную футболку. Она пахнет его одеколоном и немного выпечкой, потому что недавно он пек в ней печенье. А ещё на ней белое пятно от муки на боку. Нолан надеется, что Талбот его не заметит. Он относит вещь Бретту. Тот выглядит довольным и благодарным, и от этого в груди Нолана теплеет, но он тактично разворачивается и идёт готовить кофе.
Когда Бретт начинает переодеваться, Холлоуэй роняет чашку. Он распахивает глаза, взгляд скользит по широкой рельефной спине, очерчивает выступающие мышцы, сильные руки и шею. Талбот вздрагивает и оборачивается на звук бьющегося стекла. Они встречаются глазами, и Нолан лишь беззвучно открывает и закрывает рот, не в силах что-то произнести.
— Ты в порядке? Не порезался? — озадаченно спрашивает Бретт, и Нолан сдавленно угукает.
А затем резко краснеет — так, что пятнами покрывается даже шея, и ныряет под стойку, чтобы собрать стекло
(нет, не спрятаться — он не настолько трус). В полной тишине Нолану кажется, что его сердце бьётся просто оглушительно, будто его подключили к мощным колонкам.
Ему все-таки удается взять себя в руки
(хоть и картинка полуобнаженного Бретта будто отпечаталась на обратной стороне век) и приготовить лунго. Холлоуэй искренне не понимает, как Талбот спит после такой ударной дозы кофеина. Возможно, он вампир? Это дает Нолану пищу для рассуждений. Может, именно поэтому Бретт всегда выглядит идеально. Даже промокший после дождя, потный после тренировки, взъерошенный с утра…
Холлоуэй достает из холодильника брауни и, подумав, рисует сиропом на тарелке маленькое карамельное сердечко. Лишним не будет. Все
друзья-натуралы так делают. Да, Нолан, это край
гетеросексуальности.
Нолан подходит к Бретту со спины, замечая, что тот пишет что-то в чате. Он ставит поднос на стол, и Талбот, заметив, двигается, предлагая Холлоуэю сесть рядом. Нолан не может скрыть улыбку, когда присаживается. Они сидят совсем близко, и их бедра соприкасаются, хотя места за столом действительно много. Но это вполне приемлемо — они вообще очень тактильные. Холлоуэй много раз наблюдал, насколько вся их компания любит
обнимашки и вообще любой физический контакт.
— Что там происходит? — спрашивает он и прикусывает губу, осекаясь. Ему кажется, что вопрос звучит глупо — как будто у него нет собственного телефона, чтобы посмотреть. И вообще-то Холлоуэй знает, о чем сейчас общаются в чате: он постоянно там сидит, черт возьми. Но Бретт не обращает на это внимания. Он берет чашку, и она кажется такой крохотной в его руке.
— Лиам кидает исторические мемы и пытается выглядеть умным перед Тео, — снисходительно усмехается Бретт.
Нолан склоняет голову к плечу.
— Зачем?
— Потому что ему нравится Тео и он выпендривается. Я уверен, что Лиам не понимает смысла как минимум половины того, что пишет. — Бретт откидывается на спинку дивана и смотрит на Нолана из-под полуприкрытых ресниц. — Он такой…
нерешительный.
— Тебе не нравятся нерешительные? — Холлоуэй пытается скрыть неловкость смешком, но Бретт почему-то долго не отвечает, лишь хмыкает и задумчиво смотрит в окно.
Нолану тоже нравится смотреть с этого места — потому что за стеклом блестящая от дождя мощеная дорога, один тусклый фонарь и неоновая вывеска проката дисков. По утрам рядом с прокатом открывается цветочный магазин, и иногда Холлоуэй покупает там цветы для мамы. Ему нравится радовать близких людей. Ему нравится эта безжизненная по ночам улица и редкие гости, заходящие в Холло. В этом тихом спальном районе жизнь кажется совсем иной — не как в мегаполисе, где высотки своими крышами касаются края неба, а город из окна можно увидеть как на ладони.
«Нерешительный», — думает Нолан.
Вероятно, это описание
очень ему подходит. Он вздыхает и кусает губы. Его всегда брали сомнения, например, взять коктейль с
клубничным сиропом или
банановым?
Классический чизкейк или
орео?
Пойти в кино на «Мстителей» или на романтическую комедию?
Поцеловать Бретта или так и продолжать мять яйца?
— У нас через неделю дружеский матч, — говорит Бретт, и Нолан переводит на него рассеянный взгляд. — Ты придешь? — Чашечка с тихим звоном приземляется на блюдце. Холлоуэй вздрагивает от этого звука.
— А можно?
Брови Бретта изумленно выгибаются, и он смеется.
— Конечно, я приглашаю, — говорит он, а Холлоуэй не может отвести взгляд от белозубой улыбки. — А потом можем пойти поесть, например, тако? Ты любишь тако?
— Я люблю тако, — заторможенно кивает Нолан и наконец смотрит Бретту в глаза. Взгляд у него такой… пронизывающий, словно Талбот читает его как открытую книгу. И вообще, что это за приглашение поесть? Это завуалированное
свидание или дружеские посиделки? Нолану так тяжело разобраться в этих спутанных социальных контактах. Его взгляд снова опускается на чужие губы.
— Ты выглядишь так… — Бретт вздыхает, и его улыбка становится растерянной. — Будто хочешь…
поцеловать меня. — И смущенно смеется, пытаясь сгладить неловкость.
Нолан вздрагивает и чуть отшатывается. Он кусает щеку изнутри, а затем тихо выдыхает:
— Да,
хочу.
Выражение его лица становится решительным. Бретт мгновенно напрягается, каменеет всем телом, и Нолан использует это, чтобы коснуться его щеки холодной
(точно от стресса) ладонью и прижаться губами к губам. Талбот не шевелится. Он не отвечает и не отталкивает его. Нолан слышит, как кровь шумит в его ушах. Он медленно отстраняется, а затем удивленно вздыхает, потому что Бретт обхватывает его за шею сзади и притягивает к себе.
Его губы такие мягкие и он напорист — поцелуй совсем другой. Все еще неловкий, но
гораздо более уверенный: Бретт сжимает руку на шее крепче, Нолан охает в поцелуй и приоткрывает рот. Язык Талбота скользит между его губ, по кромке зубов. Бретт прикусывает нижнюю губу Холлоуэя и отстраняется, и глаза у Талбота такие ошалелые, словно он сам от себя такого не ожидал.
—
Черт возьми, — шепчет Бретт. Его взгляд жадно изучает Нолана, так, будто он впервые его видит: лихорадочно блестящие глаза, румяные щеки и растрепанные светлые волосы. И глаза со зрачками, как два дула, наставленные прямо на его душу. Он сглатывает и подскакивает с места. — Блять.
Прости.
Талбот хватает свой рюкзак и срывается с места. Нолан слышит звон колокольчика и склоняет голову. Он смотрит на раскрытые ладони, а затем сжимает их в кулаки.
Ладно. Сердце бьется так заполошно. Он сделал
все, что мог. Все, на что ему хватило решимости.
Нолан касается пальцами губ, наверняка красных. Он чувствует, как горит кожа на шее там, где сжималась рука Бретта.
— Черт, — никнет он, опирается головой на стол и достает телефон из кармана, по наитию открывая чат. Ему нужно отвлечься, успокоиться, не думать обо всем этом. Не сейчас, когда он чувствует, что готов разреветься. Бретт поцеловал его и, твою мать,
сбежал. Просто сбежал. Холлоуэй судорожно выдыхает.
И он даже не притронулся к брауни.
***
Кори Менеджер 💛:
Я не смогу завтра выйти в ночную смену. Тео, ты сможешь меня подменить?
Тео Рэйкен:
да, хорошо
Лиам 🐺:
тео не будет с утра? : (
Тео Рэйкен:
тео не будет с утра
Лиам 🐺:
ну и ладно, я все равно каждую ночь хожу в холло, да
Кори Менеджер 💛:
лиам, ты ненавидишь Холло и всегда жалуешься, что тебе приходится бывать тут каждый день
Стайлз ☠️:
давайте тогда все соберемся и послушаем мой проект на тему социальной психологии
Скотт М:
Я за
Джексон У:
Я тоже за, но без проекта Стайлза. Могу привезти проектор для фильмов, что-нибудь посмотрим.
Лиам 🐺:
вы не можете просто так мешать моему ночному чиллу в холло, я никого из вас не звал
Кори Менеджер 💛:
брось, лАйАм, ты не был ни на одной ночной смене
Лиам 🐺:
я прямо сейчас в холло
Нолан:
это абсолютная ложь…
Лиам 🐺:
нолан, я задушу тебя
Бретт ❤️🧡💛:
Я тоже буду.
Кори Менеджер 💛:
я спрошу у бабушки разрешения приглушить свет, чтоб вам было комфортно
Стайлз ☠️:
кори, ты лучший. ты знал это? а скидка на напитки будет?
Мейсон Кори:
для тебя цена повышается в два раза
Лиам 🐺:
я вас всех ненавижу, вы всегда все портите
Нолан:
я могу испечь пирог с яблоками, если хотите :)
Стайлз ☠️:
ДА, НОЛЛИ
Скотт М:
Обожаю выпечку Нолана
Джексон У:
Нолли может спокойно конкурировать с бабушкой Кори. Не понимаю, почему он все еще не повар
Кори Менеджер 💛:
я передам это бабушке, джексон, и ты станешь прекрасной начинкой для ее десерта. я могу попросить тебя припрятать для меня кусочек?
Лиам 🐺:
ладно, нолан, я ненавижу тебя чуть меньше, чем остальных
***
Нолан улыбается, внутри сворачивается что-то теплое и ласковое. И ему уже не так обидно от поступка Бретта, хотя тот ему так ничего и не написал. Но Бретт будет завтра, а значит, избегать Нолана тот не собирается.
Холлоуэй боится, что Талбот попросит его сделать вид, что ничего не было. Скажет, что это случайность или
ошибка. Нолан не сможет делать вид, как будто ничего не случилось: Кори говорит, что у него все на лице написано.
Холлоуэй решает, что столы можно протереть еще разок.
