Во власти страха

      — Сдай оружие, Лис… — вновь попросил Геральт, протянув руку эльфу, — и своим «белкам» прикажи разоружиться.       Но, как и в первый раз, просьба ведьмака не возымела результата. Иорвет был абсолютно спокоен внешне, просто стоял, неторопливо осматривая группу, состоящую исключительно из людей, что намеренно отделились от остроухих и встали за спиной Геральта.       — Пока мы не вернёмся в Термес, этого не случится, Гвинблейд, — произнёс эльф.       — Что же вы творите, дхойне?! — загалдели скоя’таэли. — В чём вы нас обвиняете?! Ничего же ещё не произошло! Как всегда, вам Старшие Расы во всём виноваты, тупоухие выродки!       — Thaess! — выкрикнул Иорвет, призывая своих бойцов замолчать, не опускаться до уровня человекообразных приматов, каковые изволили показать себя во всей красе, буквально через мгновение. Достали мечи из ножен и заняли боевые стойки, вынудив эльфов отступить вглубь столовой и привести луки в боевую готовность, став за перевёрнутым обеденным столом. Йен, увидев, как «белки» рассредоточились, вцепилась пальцами в куртку Геральта, затаив дыхание, а Трисс спряталась за широкой спиной Лето.       — Давайте, давайте, остроухие выблядки! Допрыгались? Доверия к вам больше нет! Не стройте из себя жертв, надоело слушать! — подначивал Миго. — Сдайте оружие, живо! А там уж в подвале дворца вам место найдётся!       Боец не ожидал, что после своей гневной речи получит удар в челюсть от командира и распластается на мраморном полу.       — Тебя забыли спросить, что делать, Миго… — выплюнул Роше, а затем громко прокричал: — Убрали оружие! Вы все совсем уже с чердаком не дружите?! Не ведите себя как животные, блять!       Люди Вернона начали приходить в себя первыми, переговариваясь между собой, виновато потупив взгляд. Ослушаться приказа капитана они никак не могли, потому спрятали оружие.       — N’aen aespar! — приказал командир «белок». Эльфы, немного поколебавшись, опустили луки.       — Геральт… — непривычно ласково произнесла Йеннифер и прикоснулась к ладони ведьмака, заглянув тому в глаза, — останови это, я чувствую беду…       Ведьмак кивнул, чувства чародейки, никогда её ещё не подводили, и сейчас они были едины с предчувствиями ведьмака. Он сделал шаг вперёд и примирительно поднял ладони:       — Прости, Иорвет… оставьте оружие при себе, пока мы не вернёмся во дворец. Мы всё обсудим потом. И я признаю, что мы поторопились с обвинениями, надо было, для начала, во всём разобраться…       Напряжённая атмосфера постепенно сошла на нет, эльфы решились спрятать луки. Первым навстречу к людям отправился Иорвет, дабы показать братьям, что бояться больше нечего. Увидев, что командир свободно встал рядом с ведьмаком, остроухие сдвинулись с места, чтобы присоединиться к дхойне. Однако происки чёрной магии проклятого острова не позволили эльфам и людям воссоединиться. Жаровни, которые были прикреплены к потолку вдруг полыхнули, озарив столовую ярким светом. Не успели выжившие понять, что произошло, подвешенное тело мёртвого Роше сначала дёрнулось: кости его затрещали, а из груди вырвался жуткий хрип, затем верёвки вдруг оборвались, и под звуки пронзительного крика женщин, тело этерала Вернона рухнуло на пол.       — Это что ещё такое… Да ёб! Моя туша ожила! Сваливаем! — закричал Роше и стал пятиться назад.       — Интересно, только твоя?.. — нервно спросил Лето и опасливо обернулся в сторону коридора, где в общей спальне осталось лежать не менее двадцати трупов, но некогда было рассуждать и строить опасения. Жаровни, что доселе крепко держались на железных цепях стали падать вниз, одна за другой, а их горючее содержимое выплеснулось, опаляя и поджигая всё, на что успело попасть. Начался пожар, несмотря на то, что в помещении была минусовая температура.       Эльфы истошно закричали, так как одна из жаровен упала прямо перед ними, отрезая пламенем путь к отступлению, которое за считанные секунды, магическим образом, выросло до самого потолка. Иорвет встрепенулся и кинулся вперёд, но его удержал на месте Геральт.       — Стой! Через пламя не пройти, подожди!       — Нет! Отпусти меня! Я уже один раз оставил сгореть заживо моих сестёр, больше этого не случится! — брыкался эльф, выкрикивая слова поддержки своим эльфам, слыша их жалобные вопли. — Caelm! Essea n’aen vort siett, elder!       — Флотзам?.. Забудь уже об этом! Их убил Лоредо! — пыхтел Геральт, призывая командира «белок» успокоиться.       — Эльфам уже не помочь… Надо бежать! — проговорил Лето, снова обернувшись, услышав подозрительные звуки копошения в коридоре.       — Nen! Thaess aep! — выкрикнул Иорвет и болезненно поморщился.       Для стоявшего в стороне Роше, время вдруг замедлило свой ход. Он оказался на распутье. Товарищи двигались медленно, с перекошенными от страха лицами: Лето встретил напавших на него этералов из коридора и принялся их рубить, прореживая плотный ряд и оттесняя монстров в сторону. Геральт держал вырывающегося Иорвета, а люди заслоняли собою женщин, ожидая, что какой-то этерал сможет пройти мимо грозного ведьмака. Вернон поморщился, впереди был свободный проход на волю, через который он легко мог уйти и вывести своих солдат, с другой стороны был Иорвет, что ни за что не бросит своих «бельчат» и останется умирать с ними, а без старшей Белки, этому кошмару не будет конца.       Время застыло, и Роше сразу понял, что произошло…       — Вот уж дилемма, не так ли? — послышался знакомый голос с хрипотцой, при этом Роше не шелохнулся, он зажмурился, чтобы не видеть явившегося Гюнтера, мог бы, закрыл бы себе уши, чтобы его не слышать.       — Это твоих рук дело… — шепнул Вернон, — ты решил стравить нас между собой, как стаю бродячих псов!       Даже с закрытыми глазами, Роше знал, что о’Дим бесшумно приблизился и встал прямо перед ним, оттого он почувствовал, как желудок скрутило спазмом от страха.       — А что ты мне предлагаешь делать, если совершенно нет прогресса в нашей миссии? — спросил торговец зеркалами. — Пришлось подключить другие, более эффективные резервы. Я же тебе говорил: контракт должен быть закрыт. Но способы для достижения цели бывают всякие.       Вернон решился, открыл глаза, и не ошибся. Перед ним стоял о’Дим. Приветливо улыбался и внимательно разглядывал его. Лишь на секунду, Вернону показалось, что черты лица Гюнтера заострились, кожа посерела, а глаза сделались будто стеклянными, чёрными, злыми, но потом лицо мужчины стало вновь привычным, неприятно-доброжелательным. Однако в этот краткий миг, Роше осознал, что узрел истинный облик зла во плоти, оттого ему стало совсем плохо.       — Думаешь, мне легко?! Иорвет не дурак, цепляется, как паук за каждое слово, во всём видит подвох. Мне нужно больше времени…       — Я как раз здесь для этого, придать тебе мотивацию действовать жёстче и быстрее.       — Вот таким образом?! — Роше указал на полыхающее пламя позади себя. — Чего ты хочешь добиться этим представлением с трупами?..       — Я всего лишь расставляю декорации, а выбор делаете вы сами… — ухмыльнулся торговец. — Если Иорвет потеряет всех эльфов, то лишится последнего рассудка, а Термес станет таким, каким ты видишь его сейчас.       — Не может этого быть… — Вернон замотал головой. — Белка вовсе не монстр!       — Во-от! Это понимаешь ты, потому что сблизился с ним, а прочим, дай только повод для расправы, и этот повод — первобытный страх, — хмыкнул о’Дим. — Ох, Роше, лучше сделай так, как я прошу… Ведь зерно сомнения в сердцах наших ведьмаков и чародеек уже посеяно, и стоит мне намекнуть им, что их свобода зависит от жизни Иорвета, а Иорвету, что кто-то угрожает его эльфам… — он многозначительно покачал головой.       — Я не позволю никому из них погибнуть! — распалился Вернон.       — Ну что ж, попробуй, — Гюнтер пожал плечами. — До четырнадцатого дня прибывания на острове осталось совсем мало времени, действуй! Или ты пожалеешь, что не убедил Иорвета стать королём, а я, в свою очередь, не забрал его… Тогда я заберу всех.       — Я сделаю всё, как ты скажешь…       — Вот и прекрасно! — воскликнул Гюнтер и хлопнул в ладоши. — А теперь, чтобы ты не думал обо мне плохо, я тебе немного подсоблю…       После этих слов, о’Дим подошёл вплотную к пламени, погрузил в него руку, даже не опалив одежду, затем выудил оттуда обеденный стол и потянул на себя. Таким образом, между местом, где кричали эльфы в западне, и пустотой с единственным проходом на волю, образовался широкий мост, и время вновь запустилось, послышались вопли товарищей и звуки боя за спиной, а сам кукловод бесследно исчез.       Сделав глубокий вдох, Роше кинулся к «мосту» и стал звать эльфов:       — Где вы там?! Скорее, уходите оттуда!       Тишина. Будто скоя’таэлей уже вовсе там не было.       — Вот холера! — Вернону ничего не оставалось делать, как перебежать сквозь брешь в огне и тотчас наткнуться на скверную картину. Эльфы не могли сбежать, не потому что глупы, а потому что прямо сейчас сражались с мёртвым темерским командиром. Этерал был по пояс раздет, а из груди его торчали стрелы: он выдёргивал стрелу из плоти и старался воткнуть её в чужое тело.       Настоящий Вернон поначалу оторопел от ужасного вида собственного тела: серой кожи с кровоподтёками, от хрипов, который издавал его двойник, но потом, он собрался с мыслями и двинулся вперёд, на ходу вынимая меч из ножен.       Если остроухие голосили, как потерпевшие, бегали вокруг этерала, стараясь задеть лезвием меча исподтишка, уворачиваясь от встречной атаки, то Роше пошёл в наступление прямо в лоб. Мёртвый темерец успел лишь развернуться к живому Вернону лицом, сверкнув белыми глазами и безобразно открыв рот, перед тем как лишиться головы с одного удара. Тело монстра глухо упало на пол и Роше перевёл грозный взгляд в сторону растерявшихся «белок».       — Чего встали?! Быстро валите отсюда! — заорал он, что есть силы.       Эльфы послушно исполнили приказ, по-одному стали перебегать настил из плотного дерева, пока очередь не дошла до самого Роше, но выбежать он не успел… Ещё одна жаровня свалилась прямо на его пути, и последнее, что Вернон помнил перед тем как отключиться, это нестерпимую боль и жуткий звон в голове.

***

      У мудрецов есть отдельная классификация боли, которую может испытывать человек. На первом месте — ампутация конечности на живую, на третьем — почётно занимает процесс рождения, а вот на втором… на втором месте находилась боль, которую испытывает человек получивший ожоги. Ещё мудрецы и знающие приговаривали, что отборный, самый грязный мат может облегчить муки обожжённого, но как бы Роше ни кричал и ругался, страдания его не уменьшались ни на йоту. Ему казалось, что он одновременно и рожал, причём двойню, и что ему отрезали на живую руку тупым тесаком.       Слёзы текли потоком из его глаз, он с силой сдавливал зубы, рискуя их раскрошить, не соображая, что происходит. Он не понял, что его подняли на руки и понесли куда-то сразу несколько рук. Помощниками оказались Лето, Оскар, Миго и Рейнар — они что-то приговаривали, пока несли его в сторону Термеса, но Вернон ничего не слышал, в его голове гудел назойливый звон. Открыв глаза он увидел, как его пронесли мимо Иорвета. Тот стоял истуканом в стороне от всеобщего ажиотажа, как громом поражённый. Лицо лидера «белок» было непроницаемым, он лишь провожал всю делегацию взглядом. Казалось, что случившаяся беда нисколько эльфа не впечатлила, но ладонь скоя’таэля, вдруг превратилась в кулак, и этот кулак задрожал, оттого что Иорвет до хруста сжал свои пальцы.       Геральт, тем временем свирепо оберегал женщин от оживших этералов, ему помогали расчищать путь «белки» и темерские солдаты. К ним подоспел отставший Иорвет и, с не меньшей свирепостью, принялся рубить мечом нечисть на куски.       Выскочив за порог, они быстро воротились в Термес, где не было намёка на опасность.       Вернона расположили прямо на столе в столовой, аккуратно сняли рубашку, стараясь как можно меньше травмировать кожу на шее, груди и левой руке, на которой не осталось живого места… Красные пятна, переходили в разнокалиберные волдыри, их сменяли бледные лоскуты содранной кожи. Темерца трясло как при лихорадке, он бесконтрольно шевелил бледными губами и морщился, прося дать ему хоть что-нибудь, чтобы уменьшить невыносимую боль. Трисс потянулась снять с головы Роше шаперон, но вдруг рядом с ней, будто из воздуха, материализовался Иорвет и грубо оттеснил чародейку в сторону.       — Что ты делаешь?! — выкрикнула та. Увидев неприкрытую угрозу в действиях эльфа, на её защиту сразу выстроилась целая бригада защитников, состоящая из Лето, Геральта и солдат Роше. Иорвет при этом лениво перевёл взгляд от Вернона на ножны за плечами Белого Волка, тот ухватил рукоять стального меча и угрожающе сверлил Белку взглядом. За спиной Лиса тотчас выстроились его остроухие бойцы: четверо, поодаль заняли позиции с луками наготове, ещё четверо ближе к лидеру, с мечами в руках. После вылазки за пределы Термеса, разоружить никто никого не успел, так что эльфы беспрепятственно могли вступить в бой, чтобы защитить командира.       — Иорвет… — начал Геральт, — по-хорошему прошу, успокойся. Мы не причиним Вернону вреда, мы хотим ему помочь, разве ты этого не видишь?..       — Делайте, что должно, но головной убор не снимайте, — ответил лидер «белок», — это последняя воля Роше. И никаких вопросов не задаём, надеюсь, я понятно выразился?       Старый Лис и Белый Волк смотрели друг на друга не мигая с полминуты, но затем Геральт медленно разжал ладонь на рукояти меча и опустил руку.       — Хорошо. Как скажешь… — согласился он.       Иорвет мотнул головой в сторону, тем самым дав отбой «белкам». Потом Лис занял наблюдательный пост около входа в столовую, подперев дверной косяк спиной и скрестив руки на груди.       Пока женщины занимались обработкой ожогов, мужчины метались по дворцу в поисках того, что могло бы помочь Роше: таскали чистую воду и лоскуты ткани, которые они добыли, порвав одежду.       Но ни холодная вода, ни повязки не помогали. Вернону не стало лучше, он стонал и метался по столу, матерился и кусал губы до крови. Иорвет, наблюдая за мучениями врага, оскалился, не сказав никому и слова, не предупредив скоя’таэлей, вышел из столовой, а затем, и вовсе из Термеса.       — Прости, Вернон, но мы больше ничего не можем сделать… — ласково прошептала Трисс, погладив Роше по голове. Чародейка понимала, что если не найти обезболивающее, то славный темерский командир может умереть от болевого шока. Только уменьшить муки Вернона, всё равно что сгладить неизбежное. Кожный покров повреждён и кровоточил, раневая поверхность была слишком обширна, и без целебных трав, которые не дали бы инфекции развиться, Роше всё равно может умереть.       Ведьмаки перенесли Вернона в общую спальню, уложили на пол и напоили холодной водой. За стенами Термеса уже прозвучали все три сигнала, оповещающие о начале вакханалии, а Иорвет всё ещё не воротился…       Прошло ещё пару часов, над темерцем было сидеть бессмысленно, все улеглись по своим местам. Капитан заверил всех, что в порядке и стал держаться из последних сил, чтобы не кричать, терпя непереносимую боль. Его бросало то в жар, то в холод и бил озноб, он трясся на месте, но не смел просить помощи, прекрасно понимая, что никто не в силах уменьшить его страдания.       Дверь в общую спальню распахнулась и в проёме вдруг показался тёмный силуэт. Замутнённым зрением, Вернон разглядел и признал лазутчика, по расставленными на ширину плеч ногам, горделивой осанке и высокому росту. Иорвет тяжело дышал, видимо это было последствием тяжёлого и продолжительного бега. В руке скоя’таэль держал меч, весь покрытый вязкой чёрной слизью, которая стекала и капала прямо на пол. Без сомнений, ему пришлось вступить в бой с нежитью, и вероятнее всего, этой самой нежити знатно поубавилось, судя по взбешенному виду Старого Лиса. Многие, кто не успел заснуть, встрепенулись и настороженно уставились на эльфа, смотря то на меч в его руке, то на самого Иорвета. Поминая увиденное в разрушенном Термесе, у многих закралась мысль, что тот самый «судный день» наступил именно сегодня: Иорвет окончательно свихнулся и пришёл забрать их жизни. Йен стала будить Геральта, но тот не спал, приподняв ладонь, давая понять возлюбленной, что он всё контролирует, и примет меры, если что-то пойдёт не так.       — Где ты был, Иорвет? — спросил Лето, поднявшись с места. — И почему этералы тебя не ранили?..       В ответ Лис посмотрел на большого ведьмака, как на кучу мусора, но не снизошёл даже ответить ему. Трисс лежала около ног Лето и, протянув руку, дёрнула того за штанину, привлекая к себе внимание. Бугай мигом перевёл на рыжеволосую девушку взгляд и та отрицательно покачала головой, призывая не вмешиваться.       Тем временем, мокрый и грязный эльф направился прямо к Вернону и встал напротив, с минуту наблюдая за тем, как стойкий людской командир болезненно скалится. Белка перевёл взгляд на солдата, который лежал рядом с командиром. Не жалея, он пнул человека ступнёй в бедро и стал выжидать, когда тот откроет глаза и увидит, кто именно его потревожил. Это подействовало, боец напрягся и уставился на Иорвета безумными глазами, не зная, чего ожидать. Лис рванул вперёд, схватил человека за грудки и встряхнул, приподнимая с пола:       — Проснулся, дхойне?! А теперь, будь умницей… исчезни! — и отбросил того в сторону. Солдат не стал спорить и отстаивать свои права, практически на четырёх костях, быстро убрался с пути скоя’таэля подобру-поздорову.       Иорвет занял свободное место рядом с Роше и сразу прикоснулся ладонью к его забинтованной шее. Влажные ресницы темерца дрогнули, он открыл глаза, и хотел бы удивиться, что лицезрел перед собой лицо старого врага, да не мог.       — Привет… — шепнул эльф, шумно выдохнув.       «Привет?.. Совсем охренел, наглая морда», — подумал Роше, но не смог ответить, только зажмурился и простонал сквозь зубы.       — Ты глупый… недоразвитый, тупой дхойне… бестолочь… — рассеянно приговаривал Иорвет, слегка шевеля пальцами поверх повязки, боясь приложить усилие.       — Знаю… — прохрипел Роше и тяжело сглотнул.       — Ты зачем туда полез?..       — Так было надо… Но теперь… хоть теперь ты простишь меня?..       — Тебе это так важно? Моё прощение?.. — Лис нахмурился, а в глазах стояло полное недоумение.       — Не злись на меня, Белка… знаю, что этого не заслуживаю, но я тебя прошу: прости меня за всё… — произнёс он искренне, сжав ладонь эльфа. И в этот самый момент он не думал о Темерии, даже о Бьянке, Роше действительно хотел оставить давнюю вражду в прошлом на пороге смерти. Иорвет улыбнулся и покачал головой, поражаясь удивительным мыслительным процессам темерского командира, которые он не мог разгадать ни при каких обстоятельствах.       — Боги, Роше, я тебя давно простил. Гордыня не дала мне возможности признаться в этом… даже самому себе, — тихо ответил эльф.       — Это хорошо… — Роше закрыл глаза, почувствовав, как тяжёлый камень, с грохотом, свалился с его души. С досадой, Вернон подумал, что священник церкви пророка Лебеды ему уже не нужен. Кто знает, чем закончится эта ночь и очнётся ли он на рассвете, но сейчас как-то умирать стало легче.       — Эй, не смей отключаться! Посмотри на меня! — Иорвет встряхнул его голову.       «Да уж… подохнешь тут спокойно», — подумал Вернон и нехотя разомкнул веки.       — Иорвет, мне так больно… не будь мудаком, оставь меня в покое…       — Не дождёшься, понял, дхойне?! И ты немедленно проглотишь вот это! — эльф продемонстрировал зажатый между пальцами зелёный комочек из толчённых трав, — хочешь верь, хочешь нет, но я разбираюсь в снадобьях.       Вернон отрицательно мотнул головой.       — Ты сдохнешь! Не от ран, оставленных пламенем, а от инфекции и боли. Целебных трав на острове слишком мало, это всё, что мне удалось найти… Здесь лишь плоды балиссы, аренария, лепестки белого мирта и вороний глаз… ну и ещё кое-что.       — Не трынди, всё равно нихера не понимаю…       — Просто прими лекарство. Тебе станет намного лучше, но предупреждаю, побочный эффект непредсказуем… Aedd foile, слышал о таком состоянии? — объяснял эльф. — Некоторые племена Скелиге принимают эти травы, чтобы впасть в транс.       Роше скривился.       — Aedd foile — образно переводится, как «частица дурака», а на ваш человеческий — ебанутый, так тебе понятнее?       — Я стану ебанутым?! — Вернон аж распахнул глаза.       — Точно не могу сказать… Ты будешь не в себе, это вероятнее всего, но главное, что ты переживёшь эту ночь.       — Не желаю потом терпеть насмешки! Я справлюсь сам…       Иорвет сдавил его челюсть пальцами и силком заставил Роше посмотреть себе в глаза, чтобы заговорить тихо, но строго, чтобы до глупого дхойне, наконец, дошло:       — Я даю слово, что присмотрю за тобой и уберегу от глупостей! Это мой долг, как старшего, и в знак моей благодарности за спасение братьев.       — Отвали… — из глаз Вернона потекли слёзы, он снова застонал скрутившись на полу в позу эмбриона.       — Идиот, ты же погибаешь… — смягчился эльф, чтобы через секунду вновь вспыхнуть: — Решайся! Или я силой тебе это в рот затолкаю!       Но кроме стонов в ответ, предводитель эльфов больше ничего не услышал и прекрасные черты его лица переменились, он стал выглядеть растерянным, потому что не хотел потерять того, кто стал ему… единственным другом?       — Пожалуйста… — непривычно ласково прошептал Лис. Следующие слова Роше едва расслышал, ибо эльф их произнёс почти беззвучно: — Пожалуйста, не бросай меня одного среди волков, в колючей тьме… она утянет меня… и разорвёт… — и подкрепил просьбу, не менее нежным прикосновением к его лицу. Вернон долго смотрел в эти большие зелёные глаза, которые были переполнены мольбой и долей отчаяния. Это поразило Вернона, за все пять лет, он не мог вспомнить такого пронзительного взгляда у Иорвета, который вывернул его душу наизнанку. Сердце патриота забилось быстрее, он не смог противостоять такому напору и послушался, раскрыв израненные губы. Зелёный шершавый шарик тотчас закатился в рот. Роше с силой сдавил его зубами и почувствовал горький вкус сока. Немного пожевав, Вернон проглотил лекарство и посмотрел на Лиса, который довольно улыбнулся в этот самый момент. И было уже плевать, что съеденный зелёный комочек мог оказаться ядом, что таким изящным способом, старый и жестокий враг решил от него избавиться…       «Значит, помрёшь глупцом, старина, но с чистой совестью», — подумал он, уповая на то, что его адские муки скоро закончатся. Но вместо этого, он услышал баюкающий шепот Иорвета, и одновременно почувствовал, как тот осторожно гладит его по голове:       — У собачки — пусть болит; у кошки — пусть болит; у мышки — пусть болит, а у малютки Вернона — пусть не болит…       — Сука такая… — Роше через силу улыбнулся, отчасти ругая себя, что зря поделился с эльфом, как именно его утешала мать в детстве, стыдясь того, насколько глупо и несерьёзно это выглядит со стороны.       Но, чёрт возьми, как же это было приятно…       Иорвет в ответ тихо рассмеялся и закусил нижнюю губу, продолжая улыбаться. Эльф с наслаждением стал наблюдать за плодами своих трудов, потому что Вернон, наконец, почувствовал долгожданное облегчение. Из недр его груди по всему телу разлилась прохлада, сметая снежной лавиной всю его боль, потом он ощутил, как онемело лицо, перед глазами замелькали цветные пятна, а руки и ноги перестали слушаться совсем. Роше полностью отдался необычным ощущениям и расслабился, затем блаженно прикрыл веки и погрузился в сон, под звук чарующего голоса скоя’таэля…       — Deareme… Я позабочусь о тебе.