Во власти страха

      Пожалуйста…       Роше услышал отголоски голоса Иорвета и открыл глаза. Не найдя ничего полезного, разглядывая тёмный потолок, он приподнялся и принялся осматривать помещение в котором находился. Это была хорошо знакомая ему корчма в самом центре Вызимы, битком набитая разгорячёнными посетителями, а Вернон почему-то лежал там на полу. Осмотрев себя, он удивился: на нём была надета старая офицерская форма с белыми полосками на рукавах, справа на поясе висела любимая булава, а слева — поясная сумка с важными документами.       «Вот это я нажрался, — подумал он и счастливо заулыбался, — это был всего лишь дурной сон, сраный кошмар. Нет никакого проклятого острова, нет о’Дима и его козней… Я дома!»       Легко поднявшись на ноги, он бодрой походкой направился в сторону упитанного корчмаря и сел за стойку, дабы отметить приятное открытие.       — Эй, любезный! Давай, что раньше наливал. Хорошо пошла!       Мужчина кивнул и развернулся спиной к Роше, чтобы достать бутылку с высокой полки.       — Вернон? — кто-то вдруг позвал его, и капитан обернулся. Перед ним стояла Трисс, наряженная в изумрудное сияющее платье в пол, почти не прикрывающее аппетитные округлости.       — Ого! Меригольд! — Роше радостно взмахнул руками. — Какими судьбами? Ну ничего не скажешь, ты отрада для усталых солдатских глаз!       — Что ты делаешь?.. — спросила та недоумённо. — Иди приляг на своё место, тебе нельзя вставать…       — Чего это?.. Ну отрубился ненадолго, с кем не бывает? Хватит! Я себе все бока уже отлежал. Пора отметить хорошую новость, присоединяйся, рыжая, я угощаю!       Пожалуйста, не бросай меня одного среди волков…       Он снова услышал голос Иорвета и стал озираться по сторонам, почуяв неладное.       — Ты слышишь это? — спросил он у чародейки, изо всех сил напрягая слух, пытаясь расслышать хоть что-то постороннее посреди лязга посуды и бормотания посетителей.       — Роше, что с тобой?.. — забеспокоилась Трисс. — Геральт, иди сюда, он, кажется, начал бредить!       Вернон почувствовал, как лоб покрылся холодной испариной. Роше встал с места и сразу же заметил, как из толпы вышел старый товарищ — ведьмак Геральт, в привычном своём облике: белые волосы, стянутые ремешком на затылке, бледное лицо с глубокими шрамами и жёлтыми кошачьими глазами.       — Ты зачем туда залез? — спросил седой нахмурившись. — Слезь с алтаря, а то расшибёшься!       — Проблема на проблеме, и как всегда виноват наш темерский партизан, — из-за спины ведьмака неожиданно вышла Йеннифер, сверкнув фиалковыми глазами и сложив руки на груди. Ни горба тебе у неё, ни привычной хромоты — женщина была неотразима в длинном чёрном платье, что щедро открывало хрупкие плечи и полную грудь.       Роше успел подумать, что старые знакомые уж как-то слишком нарядились для здешней забегаловки, да и с чего они вообще здесь все вдруг собрались? Хотя Вернону было плевать, он чувствовал себя свободным, как никогда, у него было прекрасное настроение, краски вокруг были слишком яркими и живыми, чтобы ненужные для подсознания детали задерживались в голове.       — Предлагаю его связать… так будет надёжнее, — ещё один голос: тихий и вкрадчивый — в вызимской корчме вдруг объявился ведьмак Лето, вернее, гора из мышц, исполосованная шрамами, даже на лысой голове треугольная отметина имелась. И ничего общего с тем видным мужчиной, которым Роше запомнил бугая, когда видел его в последний раз.       — А ты какого хера тут забыл, ублюдок?! — Роше вскочил с места и отцепил с пояса булаву. — Это меня ты связать надеешься? Надейся, сука! Это Темерия! Сейчас только свистну местной гопоте да укажу на того, кто наше славное государство обезглавил, так тебя растащат на сувениры по кускам!       — Осторожно! — взвизгнула Трисс, и тотчас Роше вдруг ощутил резкую боль в правой половине тела.       — А я знал, что он свалится, уж больно наш бравый капитан дёрганый, — невозмутимо констатировал Лето.       — Ох, бля-я… — со стоном Вернон встал на четвереньки, не понимая, что произошло. Вот так, на ровном месте, свалиться без посторонней помощи он никак не мог. Неужели он и вправду бредит? Это вовсе не корчма Вызимы, а всё тот же проклятый остров?       «Нет, не может этого быть…», — сокрушался Роше про себя.       Пожалуйста, не бросай меня одного среди волков… в колючей тьме…       — Где Белка?.. Неужели вы его не слышите?.. — бормотал Роше, встряхнув головой.       — Делать нечего, тащи верёвку, Лето, — устало выдохнул Геральт.       — Ты заодно с этой сволочью?! — оскалился Роше, покачиваясь. Он поднялся на ноги, чувствуя, как начинает закипать от ярости. От жгучей обиды у него вдруг возникла острая необходимость высказаться и поставить зарвавшегося товарища на место.       — Ты ведёшь себя, как идиот, — пояснил ведьмак, — развяжем, когда мозги встанут на своё место.       — Уж точно не тебе рассуждать, что хорошо, а что плохо, Волк…       — О чём ты?       — Разобрался бы уже со своими бабами! То с одной, то с другой, и каждой, видать, в любви клянёшься! Честно сказать, тошно смотреть! — Роше выдал всё как на духу, чувствуя, как ему становится нехорошо от своих слов, но остановиться уже не мог, правда лезла из него потоком, и последствия этих откровений его не волновали.       — Не мели чепухи! — возразил ведьмак и быстро обернулся на любимую. — Йен… он несёт несуразицу, вот и всё.       Каких-либо доказательств черноволосой чародейке не понадобилось, она только мельком взглянула на заклятую подругу и тотчас всё поняла. Трисс мгновенно порозовела и потупила взгляд. На Геральта было смотреть бессмысленно, в любой, самой плачевной ситуации, он мог состроить непроницаемую мину.       Тьма утянет меня… и разорвёт… утянет и разорвёт… утянет и разорвёт!       Эти слова прозвучали в голове, как гром.       — Заткнись! Заткнись! — Роше заткнул уши ладонями и крепко зажмурился. Воспользовавшись заминкой, Лето всё-таки прихватил верёвку и стал подкрадываться к разбушевавшемуся командиру Синих Полосок, но этот манёвр не остался незамеченным. Вернон заметил опасность исходившую от ненавистного ведьмака и занял боевую стойку, тем самым вызывая мутанта на поединок. Лето остановился на месте и опустил руки, снисходительно вскинув бровь.       — Пренеберегаешь мною, да? Думаешь, со мной легко справиться? Попробуй, сука! — угрожающе выпалил капитан и бросился в атаку.       — Роше, остановись! — крикнул Старый Лис, оттаскивая Вернона от Лето, Роше успел лишь схватить ладонью воздух, так и не дотянувшись до лица ведьмака. Возмущённый тем, что его прервали, темерец резко развернулся, с готовностью вбить миротворцу нос внутрь черепа, размахнувшись со сжатым кулаком, но вдруг замер и обомлел.       Перед ним стоял знакомый Иорвет, и в то же время это был вовсе не он, а тот самый последний король эльфов Диветаф, в одеянии похожем на мантию древних богов голубого цвета, голову эльфа венчала роскошная корона в виде сплетённых между собой цветов, на шее красовалось изумрудное ожерелье, а тонкие пальцы украшали перстни с крупными аметистами.       — Белка?.. — выдохнул Роше, всё-таки признав строго врага. — Белка, это ты? Я тебя слышал, но не мог найти. Это, правда, ты?.. — причитал он, счастливо улыбаясь, будто только что нашёл родную душу посреди злых чужаков. Он радовался этой встрече, как ребёнок, сжав плечи эльфа и поглаживая их, под изумлённые лица товарищей.       — Это я, успокойся… — проговорил Лис, пытаясь удержать Вернона на месте, изредка косясь на собравшуюся оппозицию, которая с лютой злостью смотрела на капитана «полосок». Иорвет сразу же смекнул, что его подопечный умудрился наломать дров, и успел горько пожалеть, что бросил его, отлучившись в купальню на несколько минут.       — Почему мне так плохо?.. Я ничего не понимаю… — Роше уткнулся лбом в плечо врага, продолжая что-то глухо бормотать.       — Всё нормально, это скоро пройдёт, — успокаивал эльф, чувствуя груз ответственности за состояние своего врага.       — Ты не понимаешь! — Роше отлепился от него и покачнулся. — Ты не понимаешь, что я сделал! Прости меня, прости, Белка… — глаза Вернона наполнились влагой от чувства вины.       — Ты уже извинялся… — с нажимом выдавил Иорвет, словив на себе недоуменные взгляды товарищей. — И я тебя простил! Прекрати уже!       — Мы оказались здесь, и я легко согласился погубить тебя, готов был позволить забрать… А сейчас я не могу, не могу так поступить, слышишь? Не могу!       — Его надо связать, Иорвет, пока он себя не покалечил, — вмешался Геральт, и в его голосе отчётливо слышалось беспокойство, — Вернон не в себе. Уговори его согласиться, он только тебя воспринимает всерьёз.       — Вы не будете его связывать! — Лис зыркнул в сторону ведьмака и приобнял Вернона за плечо, тем самым отгораживая его от негатива соратников и давая понять, что теперь темерский командир под его защитой. — Я сам о нём позабочусь, если вы вконец потеряли пресловутую человечность! Может, хоть от эльфа будет толк! — громкое выступление Иорвета возымело положительный эффект: Геральт, Лето, Йен и даже скоя’таэли стушевались, оставив надежду собственноручно угомонить Роше или поддать ему воспитательных тумаков.       Сам Вернон часто заморгал, наконец, сбросив те видения, которые сбили его с толку. Пелена спала, помещение оказалось вовсе не корчмой, а залом для подношений эльфскому королю, стойка корчмаря превратилась в высокий алтарь, посетители растворились в воздухе, а товарищи по несчастью вернули себе привычный вид. Иорвет перестал выглядеть как неземное, величественное создание, достойное всех сокровищ мира… Хотя, нет, не перестал. Даже не имея прекрасных украшений и королевского одеяния, Старый Лис не потерял той самой царственной ауры, которая окружала его и подавляла волю темерского командира.       — Твою мать, я всё же на острове… — простонал он, от натуги надув щёки. — Белка, я сейчас сдохну, мутит меня, сил нет терпеть…       — Пойдём, дхойне, тебе пора освежиться, — проговорил Иорвет, помогая Вернону идти.       Стоило командирам отдалиться от общей спальни, они услышали шум и гул нескольких голосов, один из которых принадлежал Геральту — он просил пощады, затем послышались грохот влетевших в стену предметов, визг Трисс и гневные крики Йеннифер.       — Что же ты натворил… — Иорвет втянул воздух сквозь сомкнутые зубы, понимая, что Роше запустил разрушительный механизм, молох которого может разрушить всё до основания. Только сейчас было не до того, надо было как-то помочь самому Вернону прийти в себя, а потом уже пробовать справиться с новыми проблемами.       Переступив порог купальни, Роше отлепился от эльфа и прошёлся пьяной походкой по скользкому мрамору, на ходу стащив с головы шаперон и выкинув его прочь. Ощупав свою грудь, Вернон стал грубо срывать с себя импровизированные бинты.       — Я бы этого не делал… — порекомендовал Иорвет.       — Ну и не делай, — ответил Вернон, продолжая возиться с узлами. Как ни странно, лекарство подействовало, и не только на восприятие мира капитана, но и на его ожоги. Травмированная кожа была красной, но от ран и пузырей не осталось и следа.       — Ты погляди, сработало! Ты, оказывается, не пиздливый бездарь… — удивлённо проговорил он. — Кончай уже бродяжничать по лесам, открывай свою лавку! Могу подсобить с названием: «Беличья радость!» или «Белкины шалости!»       Иорвет сжал зубы и скрестил руки на груди, при этом уговаривая себя не злиться на брызжущего желчью недруга.       — Тебе уж точно ничего продавать не буду, нельзя давать тебе «радости», иначе вся Темерия будет в курсе, что Вернон Роше дурачок.       Темерский Пёс расхохотался и припал на колени около бассейна, чтобы зачерпнуть немного воды ладонью.       — Что ты сказал Йеннифер? Почему она рассвирепела? — спросил эльф.       — Ох, етить… — вспомнил Роше, хлопнув себя по лбу. — Лучше бы я промолчал. Геральту конец…       Не успев опомниться, Вернон рухнул в бассейн, потеряв равновесие. Иорвет кинулся вперёд и прыгнул следом, так как Роше даже не предпринял попытки всплыть самостоятельно. Эльф обхватил пояс кашляющего врага рукой и поплыл к краю бассейна, туда, где находились широкие, мраморные ступени.       — Придурок! — шикнул Иорвет, вытащив темерца на поверхность твёрдых уступов, затем вытянулся рядом и устало прикрыл глаза.       Роше не почувствовал своей вины, он нуждался совсем в другом, потому приложил голову к плечу эльфа, немного поелозив по нему щекой.       Иорвет раздражённо поджал губы, вцепился пальцами в волосы на макушке темерца и с силой приподнял его голову, чтобы испепелить наглеца взглядом. Но стоило эльфу заглянуть в эти сонные, карие глаза, праведный гнев его сошёл на нет. Всё-таки было что-то в этом хмуром мужчине привлекательное, манящее, мягкое, спрятанное за напускной толстокожестью и грубостью.       Поведение Старого Лиса по отношению к командиру Синих Полосок всегда мало походило на дружеское, но эльфу нравилось смотреть на него, задевать его по пустякам и, несомненно, получать бурную реакцию в ответ, было приятно трогать его…        Иорвет задумчиво покусал губы и выпустил волосы Роше из пальцев, голова оного тотчас легла на место. Не прошло и минуты, он снова приподнял его голову и стал пристально разглядывать черты лица, которые, кажется, уже изучил до мельчайших подробностей. Однако сейчас темерский Пёс вдруг стал выглядеть по-другому. Весь мокрый и жалкий, беззащитный, как воробей, ютившийся на хлипкой ветке в лютую грозу, и сейчас можно сделать со старым врагом всё что угодно и не получить сопротивления…       Вернон тем временем не замечал, что его рассматривают, он отвлечённо исследовал пальцами выразительные ключицы эльфа, бормоча что-то себе под нос. Иорвет не стерпел такой дерзости и перехватил чужую ладонь. Роше поднял невинный взгляд и разместил подбородок поверх эльфского плеча, в ожидании пояснений.       — Я бы попросил так не прижиматься!       — А что?       — Видишь ли, я занимался борьбой за выживание много лет… Да что копать слишком глубоко, я почти год просидел в тюрьме.       — Ну, знаю. И что такого?       — Слишком долго был без ласки, тупица…       — Прискорбно. И?       — Ох… — Иорвет закатил глаза. — Мотай себе на ус, дхойне: чужие прикосновения меня нервируют, потому я настойчиво рекомендую тебе отлепиться, пока я руки тебе не оторвал!       — То есть, ты совсем не… Целый год?       — Если быть точным, то восемь лет я был одинок.       — А в тюрьме? С мужиками? Тебе же не западло.       — Нет! Со мной были мои братья, а от дхойне меня тошнит!       — Руками шустрить не пробовал? — Роше подмигнул ему и встряхнул кулаком в воздухе, наглядно демонстрируя весь этот нехитрый процесс. Эльф вытаращил на темерца глаза, без слов намекая, чтобы тот добровольно отступился от своего бестактного вопроса. Только сейчас Роше был далеко не в том состоянии, чтобы понимать намёки. — Ну? Пытался дрочить? Передёргивать? Рукоблудить? Онанировать? — пояснил он с нарочито довольной физиономией. Иорвет в ответ покрылся красными пятнами от возмущения.       — Я просто обязан спросить: сколько всего у тебя названий для процесса самоудовлетворения?.. — озадачился Лис.       — Тридцать два! — важно объявил капитан.       — Нашёл, чем гордиться!       — Так я получу ответ на свой вопрос или нет?       Эльф хотел уже начать орать, причём грязным матом, но остановил себя, ведь давным-давно зарёкся не использовать человеческие ругательства.       — Мы не будем говорить о таких вещах!       — Почему? Мне не понятно, — не унимался капитан.       — Дана, дай мне сил… — сквозь зубы процедил эльф, теряя последние крупицы терпения. — Включи, наконец, то, что находится у тебя внутри черепа, Роше. Я не делал этого, не потому что не хотел, а потому что за решёткой очень сложно остаться наедине с самим собой, да и мысли при этом были заняты вещами поважнее: как бы кто не подкрался сзади и не перерезал глотку!       — Ну и зря. Зачем себя истязать, если разок другой можно гусю шею свернуть, — деловито рассуждал Вернон, затем вдруг замолчал, остановившись взглядом на пухлых, розовых губах Иорвета. Склонив голову вбок, он стал с любопытством разглядывать их, искренне удивляясь, что не видел на свете ничего прекраснее. Не сдержав порыва, он прикоснулся к ним пальцами, нежно поглаживая, одновременно следя за тем, как подушечки пальцев легко скользят по нежной коже, как припухлость продавливается под их напором и снова обретает форму. Это зрелище так его увлекло, что темерец аж приоткрыл рот от невероятных впечатлений.       — Хватит, дхойне! — Иорвет снова перехватил ладонь, и на сей раз крепко сдавил её, оскалившись.       — Что я сделал плохого? — под странным воздействием дурмана Роше действительно не понимал, чем так огорчил эльфа. Тот пыхтел в ответ так, что даже ноздри сейдхе парусили под напором воздуха.       — В последний раз прошу… остановись. Ты не понимаешь, что делаешь.       — А чего мне боятся? Я же без задней мысли… э-э, то есть, я женщин люблю.       Иорвет усмехнулся, решив, что Роше действительно растерял остатки разума и не осознаёт всей опасности, значит, придётся прибегнуть к давно проверенному методу подавления зарвавшегося дхойне, попросту напугать его.       — Если ты не прекратишь меня провоцировать, то есть у тебя пара отверстий, которыми я могу воспользоваться без твоего согласия… а потом забыть об этом.       — Ай, как некрасиво, — до Вернона, наконец, дошло, чем эльф грозится, и всерьёз задумался. — Эвона как… Впрочем, это не новость. Я как магнит, многие меня хотят…       — Роше, какой же ты придурок! — рассмеялся Иорвет, прикрыв глаза ладонью.       — Я правду говорю! Помню, как-то один слащавый дворянин меня заприметил на светском рауте, я тогда Фольтеста сопровождал и участвовал в показательных кулачных боях, — Вернон усмехнулся, — так этот щегол потом неделю за мной ходил: «Будь со мной, да будь со мной, прекрасный и суровый воин! Я тебя обогащу!» Тьфу! Даже в лагерь ко мне приезжал потом с подарками, чтоб я обратил на него внимание. Только я так и не понял, что этот белобрысый хотел-то, — задумался он, — его выебать надо было, или самому упасть на амбразуру, так сказать…       Иорвета затрясло от смеха, было видно, что он еле сдерживался, чтобы не захохотать в голос.       — Что ты там опять ржёшь?.. — поморщился Роше.       — Я в ярких красках представил себе, как слащавый дворянин носится за тобой по солдатскому лагерю с букетом цветов, а ты материшься, убегая, выкрикивая страшные проклятья, а твой бессменный шаперон при этом отчаянно развевается на ветру!       — Хех, смешно… — усмехнулся Вернон, — только боги мне свидетели, не поддался я соблазну и морду ему разбил.       — Не слишком ли жестоко? — со смешком прыснул эльф. — У тебя могли быть неприятности из-за отказа богатому ухажеру.       — Да мне плевать с высокой колокольни! Я был под защитой короля, все тогда шли нахер, — и совершенно позабыв об угрозах, нагло устроился на плече эльфа, прижавшись к нему, как к родному. Роше невзначай вдруг почувствовал тонкий, приятный запах, похожий на аромат свежескошенной травы после дождя. Довольно простонав, он прошептал слова восхищения.       — Что?.. — не понял Иорвет.       — Ты роскошно пахнешь… надушился?       — Я не пользуюсь духами.       — Охренеть, это твой естественный запах?! — поражённо выдохнул Роше принюхиваясь.       Эльф встряхнул головой и сжал зубы, когда Роше стал неторопливо водить носом по его шее, поднимаясь всё выше, уткнувшись в самое чувствительное место, прямо за острым ухом. Иорвет терпел изо всех сил, стараясь не реагировать на бессознательные домогательства Роше. Тело эльфа в одно мгновение превратилось в один сплошной обнажённый нерв, который против воли отвечал на любое воздействие извне.       — Ты тоже имеешь приемлемый запах, — признался Лис, судорожно вздохнув.       — Какой же?       — Ты пахнешь эльфом…       — Это цветочками, что ли? — Роше криво заулыбался.       — Ха! Даже я в свои лучшие годы не благоухал фиалками, что уж о тебе говорить! И не бери в голову, тебе этого не понять, полукровка. Чтобы разбираться в царстве запахов, нужно родиться чистокровным эльфом!       — Бу, бу, бу, заебал тиранить меня за кровь… — проворчал темерец и вернулся на исходную позицию. Белка нечаянно вздрогнул, когда после очередного хриплого стона удовольствия, Роше закинул одну ногу на его бедро.       Эльф разозлился. Разозлился до такой степени, что готов был разорвать врага на куски, если тот сейчас же не перестанет так прикасаться к нему.       — Роше!       — М-м?       — Ответь честно. Ты пытаешься соблазнить меня?       — Что ты несёшь?..       — Признайся, иначе я не понимаю твоей настойчивости!       — Я просто хочу полежать так немного. Жалко тебе, что ли?..       Иорвет простонал сквозь зубы, запрокинул голову и прикрыл глаза, не зная, куда ему деться и как на это всё безумие реагировать, но сбежать не выйдет, он ведь дал своё слово, что присмотрит за врагом, пока действие лекарства не закончится.       — Не ищи дурного в моих поступках, Белка. Я просто очень люблю обниматься… а меня никто не обнимает, будто я не живой вовсе, — промычал Роше, зашевелившись на плече эльфа. Он философски возвел глаза к потолку. — Наверное все думают, что у меня такая хмурая рожа, оттого что я решаю сложные уравнения в голове, бреюсь топором и жру младенцев на завтрак… Неужели не ясно, что я должен производить такое впечатление? Иначе всё, нах! Власть потеряна, люди перестанут меня бояться и уважать… А мне так хочется, чтобы кто-нибудь осмелел, подошёл ко мне, крепко обнял, прижал к себе, погладил по голове и держал так долго, чтобы вся эта поганая тоска из души сгинула…       Иорвет приподнялся вместе с Роше и деликатно отстранил его от себя, чтобы заглянуть в глаза. Вернон выглядел подавленным, вся его дурная весёлость исчезла, вяло моргнув, темерец печально склонил голову, избегая зрительного контакта, но эльф приподнял подбородок мужчины большим и указательным пальцем.       — Теперь мне всё ясно, а я искал скрытый мотив… — хмыкнул эльф. — Из-за лекарства, твои глубинные желания стали выбираться наружу. И ты должен знать, что твоё желание не плохое, а хорошее, и стыдиться его не нужно.       — Ты тоже любишь обниматься?! — Роше удивлённо приподнял брови, перевернув слова эльфа на свой лад.       — Я… не думал об этом, — смутился Иорвет и отвёл взгляд, нервно выдохнув.       — Думают, что ты мудак, да? Боятся тискать? Так у меня тоже самое! — Вернон доверчиво приложил ладонь к своей груди. — Даже продажные девки меня боялись… Они делали всё, чтобы мне угодить, но никто не понимал, что мне действительно было надо.       Иорвет пожал плечами, демонстрируя полное понимание сложной темы, но в то же время он совершенно не был заинтересован поддерживать разговор о душевных проблемах темерского командира. Но на Вернона старался не смотреть.       — Давай обнимемся… — шепнул Роше, не сводя требовательного взгляда со своего врага.       — Что?.. — встрепенулся эльф. — Это плохая идея.       — Отнюдь, блять…       — Мы пару раз уже обнимались… когда я тебя душил. И мне не понравилось. Так что хватит, пожалуй!       — Иди сюда, Белка, шутки кончились, — строже сказал тот, приблизившись. Эльф от неожиданности дёрнулся назад и округлил глаза.       — Ни за что, чёртов дхойне…       — Тебе это нужно, а мне и подавно, — заверил Роше, распахнув руки для объятий.       — Только попробуй, я тебе хребет сломаю…       Роше агрессивно сощурил глаза, Иорвет, смотря на это, предупреждающе сузил глаза, но его это не спасло. Вернон пошёл в атаку, обхватив плечи недруга руками и уткнувшись лицом в ложбинку между его шеей и плечом. Эльф предпринял попытку оттолкнуть недруга, поднимая ворох брызг ногами, но Роше обратился в клеща, намертво вцепившись в его тело. После недолгой борьбы сопротивление лидера «белок» быстро растаяло, когда Вернон ослабил хватку и перестал откровенно выжимать из него дух. Вернон удовлетворённо выдохнул, одержав блестящую победу и вжался в эльфа всем своим весом, поневоле вынудив остроухого лечь обратно на ступени. Но Лис принципиально не отвечал на объятия, пытаясь донести до упёртого полудхойне, что все эти проявления нежности были абсолютно неуместными, слишком опасными… Роше это чувствовал, буквально каждая мышца скоя’таэля была напряжена как струна.       — Оно того стоит, просто закрой глаза и расслабься, — уговаривал темерец.       — Роше, это бред… — нервно фыркнул Иорвет, часто заморгав, поддавшись мимолётной панике. Вернон промычал в ответ нечто неразборчивое, но что-то крайне отрицательное.       Прошло несколько минут, эльф устал ждать, когда недруг насытится объятиями. Он недоверчиво скосил взгляд в сторону затылка темерца, но тот даже не собирался разрывать объятия. Руки Иорвета медленно сомкнулись на его поясе и постепенно разошлись по разным сторонам: левая к пояснице, правая была размещена между лопаток.       Скривив губы, эльф стал прислушиваться к себе, и ощущения были необычными. Кожа Роше на ощупь оказалась горячей и удивительно гладкой, да и человеком он совсем не вонял, что не могло не радовать, раз уж угораздило попасть в лапы к недоласканному лидеру «полосок».       Терять Иорвету было уже нечего, да и прожив много лет, он привык выносить всякую пользу из любой подвернувшейся ситуации, даже самой щекотливой. Он закрыл глаза и медленно выдохнул, сбросив напряжение, прижав полукровку к себе крепче. Вернон вдруг зашевелился и осторожно переместил ладонь с плеча Лиса к его шее, затем к затылку и начал неторопливые, поглаживающие движения пальцами. Инстинкт самосохранения Роше упорно молчал, толкая темерца пойти дальше, ведь на первый взгляд, Иорвет покорился, позволяя обнимать себя. Наглость Вернона перешла все возможные границы, он стал вольно оттягивать и пропускать гладкие, влажные волосы сейдхе сквозь пальцы, наслаждаясь самим действием и одновременно успокаивая недоверчивого скоя’таэля. Роше был твёрдо уверен в том, что не делает ничего плохого, что Иорвету жизненно необходима его близость.       Под мелодичный звон падающей воды в бассейн, двое уставших от извечной борьбы мужчин крепко обнимались, поглаживая друг друга, упиваясь приятными запахами, биением чужого сердца внутри горячей плоти; дыханием, которое опаляло влажную кожу. Они попросту забыли, что совсем не понимают и не принимают друг друга, ненавидят, злятся и обвиняют во всех смертных грехах. Стало вдруг всё равно, что они находятся на проклятом острове, из которого нет выхода, в окружении людей и эльфов, что не питают к ним доверия. Эти запретные объятия стали тем самым периодом безмятежности и покоя, который был им так необходим, это было то, чего они жаждали всей душой, но сознательно отвергали, просто не позволяли себе быть слабыми.       Иорвет улыбнулся, поражаясь самому себе, что разрешил этому сумасшествию так далеко зайти.       — Ты прав. Оно того стоит… — прошептал он. Роше отстранился и заглянул эльфу в глаза. Вернон тепло улыбнулся. Аккуратно, чтобы не рассердить врага, он приложил грубую ладонь к гладкому, как шёлк, лицу Белки, затем вторую к противоположной щеке и стал ласково поглаживать рельефные скулы большими пальцами.       — Я же тебе говорил! Это самое лучшее занятие на свете! — воскликнул Роше, разглядывая черты лица Иорвета хмельным взглядом. Улыбка темерца нечаянно угасла, он застыл, как заворожённый: — Ну и глазищи у тебя всё-таки, я дурею… — зашептал он, — они всю мою душу вытянули…       Лис, в свою очередь, был заворожён тихим и хриплым голосом старого врага, внимательно наблюдая, как шевелятся его чётко очерченные губы, в муках искусанные, красные, припухшие, которые человек разомкнул, когда восхвалял красивые глаза Иорвета. Роше, не ведая, что творит, втянул свою нижнюю губу, закусив её, и медленно отпустил, оттого та стала неприлично мокрой. Наблюдая за этой откровенной провокацией, внутри Иорвета будто прозвучал громкий щелчок, открывающий тяжёлую дверь, сколоченную из сомнений и недоверия, выпуская на волю все запертые чувства разом, спуская с поводка животные инстинкты. Он резко подался вперёд и легко коснулся губами губ Роше. Не отстранившись, сейдхе замер в одном положении, с закрытыми глазами ожидая, что Вернон сделает в ответ. Тот же просто оцепенел на месте, задержав дыхание, не поняв, что вообще произошло. Скоя’таэль решил уточнить, ибо понимал, что после долгих лет одиночества на поцелуе не остановиться. Шевельнув губами, эльф лизнул приоткрытый рот врага, затем жадно всосал его нижнюю губу и с влажным звуком отпустил.       В этот момент Роше отошёл от ступора и скривился, отпрянув.       — Что ты делаешь?..       Лис тотчас опешил и округлил глаза, залившись пунцовой краской.       — Что ты, блять, делаешь?! — вновь спросил Вернон.       Грудь Иорвета стремительно задвигалась, а взгляд заметался по сторонам и остановился на одной из колонн, где была изображена полуголая эльфка. Однако Роше вернул его лицо на место, повернув ладонью к себе, ощущая рваное и такое тёплое дыхание на своих губах.       — Тебе почудилось, я ничего не делал! — со злостью выпалил эльф, при этом его глаза заблестели. Роше отрицательно покачал головой и нахмурился, разглядывая привлекательный рот.       — Врёшь, Белка… я брехню за версту чую, — наклонившись вперёд, Вернон легко подцепил носом кончик носа эльфа, заставив того немного приподнять лицо. Первое прикосновение губ к чужим губам было невесомым, ознакомительным, дразнящим — Роше проверял себя и свои ощущения, и, к его удивлению, они оказались потрясающими. Чувства возникшие к злейшему врагу напугали его; вытаращив глаза, Вернон отодвинулся назад, но не тут то было: рыкнув, Иорвет подался вперёд, снова захватив истерзанные губы врага в плен.       Темерский командир пропустил тот момент, когда действие иорветова лекарства закончилось; он трезво оценил обстоятельство, в котором оказался. До сей поры он считал это забавным, незначительным и приятным, теперь же он понимал, что стоит ему уступить и полностью отдаться поцелую, назад дороги уже не будет, но, чёрт возьми, как же не хотелось останавливаться.       — Я совсем рехнулся… что происходит? — шепнул он, прервав поцелуй. — Я же не по мужикам…       — Не думай об этом, — ответил эльф, — cáemm a me…       Тело Вернона вспыхнуло, как охваченное пламенем, от плотоядного взгляда скоя’таэля и от осознания беспомощности перед своими чувствами. Щипком, он втянул верхнюю губу сейдхе, затем нижнюю, но этого показалось катастрофически мало. Им обоим. Ведь он ощущал, как Иорвет чувственно реагирует на каждое прикосновение, подаваясь вперёд, пытаясь поймать его ускользающие губы, как тяжко дышит от нетерпения, в ожидании продолжения.       — Да будь оно всё… — рыкнул он, впившись в губы эльфа, неистово и требовательно, будто от этого зависела его жизнь. Взбаламутив воду, он резко приподнялся и оседлал Иорвета, крепко обняв его за шею, захватив собою всё пространство и власть над поцелуем, но при этом сам оказался в западне. Иорвет только и ждал этот решающий рывок от врага, чтобы полностью овладеть его ртом.       Теперь Роше понял, почему Старый Лис так любит целоваться, эльфу в этом деле не было равных, а если и были, то Вернон был с ними не знаком. Иорвет не давал ему свободно дышать, кусал и всасывал в себя его губы, умудряясь вылизывать рот капитана горячим языком.       Ненависть, которую они холили и лелеяли по отношению друг к другу много лет и, по мере сближения, с силой задавили в своих душах, переродилась, преобразовалось в иное чувство. Это была очередная схватка, но вместо желания ударить или резко полоснуть злым словом, безумно хотелось целовать врага, обнимать его, поглотить, впитать в себя, с благодарностью принимая в ответ чужие прикосновения.       Вернон, не ожидая от себя, тихо постанывал, наслаждаясь каждым движением, которое дарил злейший враг, тело его задрожало, когда ладони Иорвета скользнули от его бёдер к ягодицам, поглаживая их и сжимая — Роше услышал утробный хриплый стон, вырвавшийся из груди эльфа, когда тот ухитрился сунуть ладонь внутрь штанов. Вернон в ответ обхватил точёный подбородок врага губами. Иорвет тяжело задышал, прикрыв глаза, запрокинув голову, открывая шею, рассчитывая, что враг собрался зацеловать её до фиолетовых следов. От ярких, давно забытых ощущений Лис закатил глаза под веки и прижал врага к себе плотнее. Роше не стал торопиться, совершенно не вовремя предавшись всплеску нежности: он осыпал мелкими поцелуями нежную кожу прямо под подбородком эльфа, чувствуя солоноватый вкус кожи, оттого истома накрыла его самого. По телу Вернона прокатилась новая волна дрожи от вольных прикосновений к такой недоступной, почти мистической личности, как Иорвет; за всю свою жизнь, он не мог допустить мысли, что когда-нибудь будет сидеть верхом на жестоком бандите, знаменитым в простонародье как Старый Лис, с наслаждением целовать его и ощущать, как ладонь выродка властно сжимает его задницу.       В голове Роше зашумело от ударов собственной крови об вены, со стоном он лизнул выступающий кадык эльфа и прильнул к чувствительному месту за острым ухом, чтобы губами, языком и зубами вырвать вздох удовольствия у Иорвета.       — Я хочу тебя… — сейдхе потерял терпение, он подтолкнул Роше действовать, опустив ладонь на его затылок. — Сними штаны, Роше, и ложись на живот.       По спине капитана побежали мурашки после этих слов. Он оказался в ловушке, и сейчас отступиться, подскочить с места и удрать, будет означать его проигрыш — Иорвет ни за что ему больше не доверится. Если остаться, то старый недруг неотвратимо трахнет его, тот сам говорил, что если кто удостоится чести стать его любовником, то он может занимать только одно место — прямо под ним, а тяжёлое дыхание, рука эльфа в штанах и твёрдый член оного, упирающийся в промежность Роше — все это в купе не позволяло в этом сомневаться.       — Ты и сам бы мог раздеться, а я бы… — начал было предлагать Вернон, но не тут то было. В одно мгновение, Иорвет крутанулся на месте и опрокинул Роше на ступени тут же, подмяв под себя, сразу расположившись между его ног. При этом эльф рычал как дикий зверь, закидывая ноги Вернона себе на талию и страстно впиваясь вампирическим поцелуем в его шею. Управившись с ногами, он просунул руку между их телами и сжал потяжелевший пах Роше правой ладонью прямо поверх ткани, оттого тот вздрогнул и оскалился.       — Нет, постой! — запротестовал Вернон, встрепенувшись. Однако он тут же ощутил, как Иорвет с силой сдавил его шею левой ладонью и больно придавил голову к верхней ступени.       — Лежать! — скомандовал Лис, свирепо скалясь и тяжело дыша.       Брови Роше жалобно сошлись на переносице, и он распластался под эльфом. Ему вдруг стало не по себе от пугающего вида Старого Лиса, и было разумнее согласиться с любыми условиями, чем противостоять этой необузданной силе. Изумрудные глаза сделались практически чёрными от кипевшего изнутри безумного желания, сейдхе был похож на дикого кота, который поймал и сдавил в своих когтях несчастного воробья и не собирался ни с кем делиться своей добычей.       — Только посмей сказать, что тебе не нравится… — Иорвет принялся настойчиво сжимать пах Роше через ткань штанов, и как бы Вернон не пытался держать себя в руках, предательские стоны вырвались из его горла. Он устал бороться с собой, терпеть эту долгую пытку воздержанием, запрокинув голову, Роше позволил эльфу массировать свой член. Губы Лиса опустились на его острые уши, целуя их, лаская языком чувствительную кожу. Он попутно удерживал жилистыми пальцами голову врага в одном положении. Взгляд Вернона был расфокусирован, он рассеяно водил глазами по потолку, не зная, как контролировать свои ощущения, мысли в голове крутились противоречивые, но сопротивляться желанию разрядки он был не в силах. С каждым умелым движением ладони эльфа на его члене, горячий импульс прокатывался по всему телу, заставляя капитана стонать, кусать губы и приподнимать бёдра навстречу рваным движениям, чтобы получить как можно больше давления на твёрдый, как сталь, орган.       Оргазм накрыл Роше внезапно, прокатившись ударом молнии по всему телу. Он вскрикнул и задрожал в конвульсиях, выплёскивая горячее семя прямо в штаны. И всё это время Иорвет с наслаждением наблюдал, как враг дёргается в сладких корчах, сверху вниз, сквозь густые ресницы и с довольной ухмылкой на губах. Лис ненасытно ловил ртом и кожей каждый судорожный вздох, каждый вскрик врага, любуясь раскрасневшимися скулами и капельками пота, выступившими на лбу полукровки.       Вернон зажмурился, ощутив, что теперь его щёки пылают не от удовольствия, а от жгучего стыда. Случись бы нечто такое год назад, он бы бросился на Иорвета с кулаками и проломил бы ему череп, или всадил бы нож в яремную вену на шее, а сейчас… бывалый командир просто загнал себя в угол, ему было слишком хорошо, чтобы ругать эльфа и, чтобы сожалеть о своём поступке…       — Мне понравилось, как ты кончаешь… хочу увидеть это ещё раз, — прошептал Иорвет, внимательно следя за реакцией Роше. Отпустив его шею, эльф провёл тыльной стороной ладони по горячей скуле Вернона, привлекая к себе внимание. Тот слегка приподнял голову и решился заглянуть в глаза врагу, где в самых недрах чёрных зрачков плясали оголтелые черти.       — Ты смущён, растерян, я это вижу… Не понравилось? Хочешь сделать вид, что ничего не было, так?       — Нет, это не так, — честно ответил Роше. — Я просто не готов…       — Я тебе противен? — Иорвет показал свой знаменитый оскал.       — Не в том дело! Чёрт… можешь прикончить меня, но я не позволю выебать себя, как суку!       — Я так долго этого ждал… Надеялся, что не всё ещё умерло во мне. Ты разжёг пламя, а теперь хочешь сбежать? Нет, дхойне, это не честно… — глаза Иорвета сверкнули в полумраке. Он потянулся к завязкам штанов Вернона и силой потянул за шнурок, да не за тот, который нужно. Иорвет вытянул петлю, тем самым затянув узел туже. Разозлившись, он стал тянуть сам пояс штанов, пытаясь разорвать его, но с мокрой тканью такой фокус провернуть было невозможно. Ему удалось лишь приспустить штаны, но они застряли ровно посредине бёдер.       — Стой, стой! — Роше перехватил его руки и приложил их к своей груди. Выругавшись, от бессилия эльф уронил голову на плечо Вернона.       — Хочу тебя… — простонал он. Роше понимал, что сам виноват, он спровоцировал пылкого скоя’таэля на близость, и теперь придётся за это заплатить. Собравшись с силами, он поцеловал Иорвета в висок, целовал его снова и снова, подталкивая, заставляя эльфа приподнять голову, постепенно спускаясь, чтобы овладеть сладкими и пухлыми губами, которые целовать было одно удовольствие. Лис ответил, алчно открывая рот и погружая свой язык в чужую влажность.       Преданно смотря в глаза Иорвета, Роше провёл ладонями по его торсу и, смяв в ладонях ткань рубахи, вытянул её из штанов, тотчас засунув руки внутрь, чтобы погладить жилистую спину эльфа. Опустив ладони ниже, Вернон подцепил пальцами завязки на иорветовских штанах и потянул за нужные. Через мгновение член Иорвета обрёл свободу и уткнулся в живот Роше. Эльф с досады заулыбался, оставшись довольным, что хоть врагу хватило выдержки и смекалки сделать всё правильно.       А Вернону тем временем было не до улыбок, он принял решение завершить начатое. Щедро сплюнув на свою ладонь, он обхватил ею ствол Иорвета и стал двигать вверх и вниз, сразу заметив, как тот открыл рот в беззвучном крике и выдохнул с болезненным стоном. Эльф принялся двигаться навстречу тесноте, которую Роше создал для него из влажных пальцев, с каждой секундой наращивая темп и вжимаясь в тело темерца. Он уже себя не контролировал, рычал и кусал врага за шею, Роше морщился от боли, которая была терпимой, чувствуя, как от близости Иорвета скоро сгорят щёки, что член его снова наполняется кровью от возбуждения. Но долго Старый Лис продержаться не смог. Вцепившись зубами мёртвой хваткой в обнажённое плечо Роше, эльф спустил ему на живот: бурно и густо, размазывая семя последними толчками, буквально вбивая врага в ступени.       Перекатившись на спину, Иорвет лёг рядом, хватая ртом воздух. Вернон, получив свободу, лежал почти не дыша, ощущая горячую, тяжёлую влагу на своём животе, не зная, что сказать или как поступить дальше. В голове всё гудело, мысли не складывались, он решил просто уйти…       — Я пойду… — буркнул он и поднялся на ноги. Выбравшись на сушу, он растерянно заметался, стараясь отыскать свой брошенный головной убор. А как нашёл, неуверенно развернулся лицом к Иорвету, чтобы попрощаться.       Тот уже пришёл в себя после сокрушительного оргазма, сидел и смотрел на темерца в упор. Затем изящно откинулся на ступени, положив локти на край бассейна, и, склонив голову, стал разглядывать Вернона с ног до головы: его взгляд неторопливо прошёлся снизу вверх, от босых ступней, которые неуклюже переступали по влажному мрамору, к округлой заднице, и скользнул по выступающим бедренным косточкам, что едва прикрывали спущенные штаны; взор эльфа ненадолго задержался на тёмной полоске волос, что шла от пупка вглубь едва державшейся на бёдрах ткани. Взгляд Лиса устремился выше, к широкой и рельефной груди, сильной шее и своему укусу на плече полукровки, из которого сочилась кровь. Эльф судорожно выдохнул, ощутив новую волну возбуждения, накрывшую его тело, когда он переключил внимание от раны на румяное лицо капитана. Каштановые волосы Роше разметались, неряшливо налипли на лоб и острые уши. Глаза Вернона были полны растерянности и неловкости, оттого Иорвет ухмыльнулся, сыто облизнув окровавленные губы, высоко оценив соблазнительный вид старого врага.       — Я пойду… — снова повторил Роше, отводя глаза. — И… спасибо за помощь.       Напоследок крепко сжав шаперон в руке, Вернон неопределённо взмахнул им в воздухе и медленно поплёлся в сторону выхода, по пути натягивая приспущенные штаны. Роше несомненно осознавал, что только что произошло, но даже не представлял, чем ему это может аукнуться. Потому что Иорвет впервые за долгие восемь лет гордого одиночества твёрдо определился с новым объектом своего вожделения…