Всё, что ты любил, Все твои попытки… Все смотрят И плачут…
The Killers — Goodnight, Travel Well
Внутри Каэр Морхен впечатлил Роше намного больше, чем вид крепости снаружи, где ведьмачья обитель больше напоминала груду белых камней. Стены давно пора было отштукатурить и покрасить, потолок, без громоздких подпорок, грозился рухнуть на голову, но нельзя было не отметить то величие, что хранили в себе стены этого здания, ту богатую историю, что рассказывало каждому путнику, которому посчастливилось здесь побывать. Сцены баталий на разрисованных фресках вызывали интерес, любопытно было посмотреть, что находилось вон там, за тем поворотом, тронуть пальцами разномастные пыльные баночки с эликсирами, примерить в руке один из ведьмачьих серебряных мечей… Вернона вдруг одолела необъяснимая грусть, ведь промысел убийц чудовищ находился на грани исчезновения, при том что монстров с каждым днём становилось всё больше. Несмотря на всеобщее презрение людей к ведьмакам, их работа была крайне важна и остро нуждалась в покровителе. Роше крепко задумался: «а что если в качестве нового темерского советника, я смогу помочь Геральту и его товарищам не сгинуть со свету, как важному элементу борьбы добра со злом?» Вернона тяготила мысль, что привычный мир неумолимо меняется. Ему было больно от того, что прекрасная цивилизация Аен Сейдхе, которая была и его частью, уже практически стёрта с лица земли, и пытаться её сохранить смысла не было. У темерского Пса вполне хватит сил сберечь, по всем меркам, правильное дело ведьмаков. Недаром Роше был правой рукой короля, за долгие годы службы он хорошо научился разбираться в бюрократических процедурах, и сможет легко, скажем, выделить средства на восстановление Каэр Морхена. Списать там, придержать здесь, изъять у некоторых зажиточных дворян немалую сумму, и дело будет в шляпе. «Так и поступим», — хмыкнул он и сразу почувствовал себя намного лучше. Вернон прошёл дальше по просторному залу, где виду открылась огромная столовая с длинным столом. Там находились все участники грядущей битвы, и та, ради которой началась вся эта заварушка. Девушка с пепельными волосами. Сначала он услышал её задорный смех, затем увидел и саму ведьмачью дочь. Сразу бросилось в глаза, что Цири была чертовски красива. Однако Роше не мог не отметить, что Цирилла была очень похожа на Геральта, и дело было не в схожем оттенке волос, или шраме, пересекающем нежную щёку, кажется, Цири переняла все повадки и жесты своего небезызвестного наставника. Она хотела быть, как он, чтобы с ней считались, как с достойным противником, хоть и Геральт по-отечески старался уберечь её от всех невзгод, чем порой провоцировал взрыв эмоций в ответ. — А я знала! Я так и знала! — воскликнула она, когда дядюшка Весемир — старый ведьмак, загадал ей очередную загадку. — Конечно, знала, дьяволёнок… теперь уже ты меня можешь чему-нибудь научить, — ответил он, с грустью. Сначала наставник ведьмаков показался Вернону строгим и угрюмым, но Весемира с потрохами выдали его глаза — изменённые мутацией, но по-человечески тёплые и добрые, в которых ещё тлел огонёк озорства. Роше подошёл ближе и вежливо представился, его поприветствовали в ответ и пригласили присесть за стол, где всех ждал шикарный обед. Но Вернон не стал торопиться, он решил немного осмотреться. Он сразу заметил двух эльфов Иорвета, которые демонстративно стояли в стороне от всех, гордо задрав свои точёные носы, показывая, насколько они тут всех презирают. Капитан усмехнулся: «Ну да… горбатых только могила исправит. Заебали». За столом восседала ещё одна чародейка, с которой Роше был не знаком, да и не имел особого желания делать это, заметив, как надменно она осмотрела его с ног до головы и фыркнула. Блондинка выглядела привлекательно, отрицать этого было нельзя, но уж больно на вид была брюзглива и высокомерна, потому Вернон обошёл её стороной. Около большой жаровни, над которой томился суп в огромном чане, стояла Трисс Меригольд, которая так же изъявила желание участвовать в битве. Вот тут-то у Роше на душе потеплело, рыжую чародейку он был рад видеть, особенно после того, что с ними произошло на острове. — Трисс?.. — Ох… — она обернулась с половником в руках, не ожидая, что её потревожат. — Вернон! Ты тоже здесь! Как же я рада! — отложив инструмент, Меригольд кинулась к темерцу на шею. Роше прикрыл глаза и улыбнулся, он до конца не верил, что чародейка простила его, но теперь все сомнения упорхнули прочь. — Как ты выбрался? Чем ты занимался после острова? — Долгая история… — выдохнул он, отстранившись, — но если ты плеснёшь мне немного ржаной и возжелаешь выслушать солдатскую брань, то я всё тебе расскажу. — Договорились, — подмигнула она, — присаживайся, я так скучала по нашим посиделкам, есть что вспомнить. — И не говори… — буркнул он, и вдруг осёкся. На затылке зашевелились волосы от того, что он почувствовал присутствие Иорвета. Вернон не знал как и почему, он просто был уверен, что эльф был где-то рядом, и всё тут! Роше обернулся и подтвердил свои новые паранормальные способности. Командир скоя’таэлей как раз прохаживался по большому залу, делая вид, что занят осмотром вкусностей на столе, а сам, то и дело недовольно поглядывал в сторону Роше и Трисс. «Смотри-смотри, и пойми, что у тебя нет ни единого шанса» — Вернон просиял улыбкой, глядя на чародейку и взял её ладони в свои. — Как ты, Трисс? Мы не говорили о том, что произошло на острове, ты должна знать, что намеренно я бы никогда не причинил тебе зла… — Оставь это, не мучайся, — погрустнела она, — я сама виновата. Не везёт мне с мужчинами. — Если говорю лишнее, то скажи, чтобы я заткнулся немедля… У вас с Лето всё серьёзно? — Ты знаешь?.. — удивилась Трисс. — Кое-что заметил однажды, и подумал, что… Всё, я несу чушь, прости, — отмахнулся он. — Нет, нет… всё нормально, — улыбнулась она печально, — но я же сказала: не везёт мне с мужчинами, не повезло и с Лето. — А этот-то что?! — После возвращения с острова, он исчез. Мои поиски оказались безуспешными — ведьмак может хорошо скрываться, если не хочет, чтобы его нашли. Мы снова встретились лишь здесь, в Каэр Морхен, однако он сделал вид, что ничего не было. Честно сказать, и вправду, ничего не было. Там, в Термесе, мы помогали друг другу, много говорили, он не просто слушал, а слышал меня… я поцеловала его только один раз, да и то в щёку. Теперь Лето избегает меня, даже не смотрит в мою сторону… и я не понимаю почему. — Завязывала бы ты с ведьмаками, — Роше покачал головой, — любой простой мужик бы тебя на руках носил. Ты же просто сокровище. — Ох, капитан! Неужто Вы предлагаете мне свою кандидатуру на роль идеального мужчины? — пожурила чародейка. — Сгожусь! Сейчас только сяду на белого коня, саблю в руке сожму, чем не прекрасный принц?! — Вернон делано выпятил грудь колесом. Меригольд звонко рассмеялась и обняла Роше. — Ты всегда можешь поднять мне настроение, — молвила она. — Предложение лестное, и ты просто чудесный… но я люблю тебя, как друга. — Рыжая, знай, я пытался, — усмехнулся капитан и поцеловал ладонь девушки, — а твоему бугаю я ещё расскажу, какой он недоумок. Роше действительно наметил разговор с Лето, так сказать, по-мужски, рассказать ведьмаку о его слабых умственных способностях, почувствовав, как Меригольд болезненно перенесла их разлуку. Только выуживать большого ведьмака не пришлось, он сам явился откуда ни возьмись. Почти вежливо отвадил Трисс от Вернона и последнего схватил одной рукой за воротник. — Давно не виделись, ручной пёсик Фольтеста… хер тебя и сюда принёс. Очень зря, — пробасил здоровяк. Сложно было сказать, злится Лето или нет, было непонятно из-за его непроницаемого выражения лица, но Роше понял, что ведьмак не очень-то рад его видеть, и было неясно почему. — Какого чёрта тебе надо?.. — Вернон немного пошевелил головой, чтобы хоть немного освободить сдавленную шею. — Сейчас решил наехать на меня, когда снова ведьмак? Раньше, человеком, ссал, да? Ну, давай! Был у Роше в запасе один приём, когда он выуживал из-за пояса небольшой нож и заставал врасплох тех, кто с дуру подходил к нему слишком близко. Небольшой надрез у основания большого пальца всегда действовал эффективно, ровно, как сейчас, когда Лето тихо зашипел. Вернон крутанулся на месте и высвободился из хватки, затем со всей силы ударил ведьмака в живот ногой, тот не ожидал такой подставы и покачнулся, не выставив вовремя ногу назад для опоры, упал на пятую точку. Роше тем временем достал из ножен меч. Тут Лето не стал тормозить и сложил пальцы в знак — Аард отбросил Вернона в сторону, хорошо пол был гладким, Роше прокатился по нему не получив особых увечий, кроме нескольких ушибов. Он только хорошенько испачкал форму в пыли, что разозлило его куда больше. По залу разнеслись возмущённые крики, в основном голосил Весемир. Он требовал немедленно прекратить это безобразие, и что он не позволит в своём доме мальчишеских игр. Только это были вовсе не игры, Роше долгое время желал смерти убийце Фольтеста, а сам Лето… мотивы оного были никому не понятны. С разбега разъярённые мужчины накинулись друг на друга с мечами наперевес. Однако все понимали, что у капитана «полосок», при всём его мастерстве мечника, не было ни единого шанса на победу, но все так же знали, что упёртый темерец ни за что не отступится. Они лишь несколько раз успели взмахнуть оружием, высекая искры, как со стороны прилетела стрела с серым оперением и воткнулась в правое плечо Лето — здоровяк простонал сквозь зубы и попятился, ещё одна стрела попала ему в левое плечо, и ведьмак вскрикнул. Иорвет на ходу заряжал ещё одну стрелу, не сбавляя шага, приближаясь к двум задирам. Трисс была в ярости от выходок командиров, по её руке побежали яркие языки пламени, собравшиеся спустя мгновение в один большой огненный шар на ладони. Она готова была защитить Лето любой ценой. — Ещё раз тронешь его, и не поймёшь, как сдохнешь! — пригрозил Лис и стал целиться Лето прямо в глаз. Роше не ожидал со стороны эльфа подобного выпада и вытаращил на него глаза. — Остановитесь, пожалуйста! — закричала Йеннифер. Это прозвучало, как раскат грома, и все замерли. Чародейке стало нехорошо, она приложила ладонь ко лбу и присела обратно на стул. — Йен… Йен, ты как?.. — обеспокоенно бормотал Геральт, поглаживая плечи любимой. Роше опешил, у него опустились руки, ещё не хватало, чтобы из-за их с Лето перепалки, с ребёнком Йен что-то случилось. Иорвет разрядил тетиву и нахмурился, так же испугавшись за чародейку. — Я отведу её наверх, — молвил Весемир, обращаясь к Геральту, — а ты, будь так добр, утихомирь своих… кхм, друзей, и наведи здесь порядок! Давай, дорогая, поднимайся, всё будет хорошо, — мягко приговаривал он, помогая ослабшей Йеннифер идти. Иорвет и Роше, да и Лето синхронно сглотнули, когда к ним стали приближаться двое седых воителей — они были в бешенстве. — Да что с вами, блять, такое?! — прорычал Геральт. — Из-за чего потасовка? Во дворе Каэр Морхен есть отличная площадка для спарринга, милости просим, но чтобы «матушка» этого не видела, — вступилась Цири. — Геральт, извини… — Роше покачал головой, — я не знаю, чего этот мясной рулет на меня окрысился! Я сюда с миром приехал. — Я думаю, что… — начал Иорвет. — А мне плевать, что ты думаешь! — перебил Вернон, злобно посмотрев в сторону предателя. Иорвет лишь вяло моргнул, будто его и не прерывали. — Я думаю… Гвинблейд, — продолжил эльф, подчеркнув, к кому именно он обращается, — что вся эта ситуация сложилась по простой причине: Лето заметил, как Роше милуется с Трисс, и его это огорчило. Если бы я не вмешался, то любвеобильного темерского командира пришлось бы отскребать от пола лопатой. Тёмные брови Цири и Геральта поползли вверх от удивления. Вернон фыркнул и скрестил руки на груди. Старый Лис попал прямо в яблочко, а Роше ненавидел, когда тот был прав, однако это означало, что Лето не такой уж бесчувственный чурбан, коим хочет казаться. Меригольд эта версия вполне устроила, она развернулась к своему большому ведьмаку и приложила ладонь к его груди. — Пойдём со мной… надо вытащить стрелы и залечить твои раны. — Я в порядке, Трисс, — Лето не смотрел на рыжую чародейку, отступив от неё на шаг. Сцепив зубы, он выдернул сначала одну, затем другую стрелу из своего тела, вынул из маленького кармашка на поясе склянку с фиолетовой жидкостью и одним рывком опустошил её. Лицо и шея бугая мигом сделались бледными и покрылись чёрными венами, потом он, как ни в чём не бывало, уселся за стол и оторвал ногу от тушки печёной курицы. Роше заметил, как расстроилась Меригольд, опустив взгляд, даже плечи чародейки поникли. Он попытался коснуться её ладонью, утешить хоть как-то, но та покачала головой и неторопливо покинула столовую. — С Йен всё будет хорошо? — спросил Вернон у Геральта. — Может, что-то надо принести? — Надеюсь, всё будет нормально… — вздохнул седой. — Ей нельзя нервничать, беременность проходит не так гладко, как мы думали. — Понимаю… — Нет, Роше, не понимаешь… — с нажимом произнёс ведьмак. — Она не может контролировать магию. По ночам мебель ходит ходуном, порталы открываются то здесь, то там, и затягивают внутрь каждого, кто проходит мимо… — он поморщился, — а я терпеть не могу порталы! — Так точно, задача номер один: не расстраивать Йен. — А то улетишь невесть куда, потом ищи тебя свищи по всем Синим Горам, хорошо, если тёплая одежда будет на тебе и оружие, иначе… — Ага! — хихикнула Цирилла, — Геральт уже раза четыре уносило, возвращался он дня через три, весь замёрзший и грязный. — Мд-а… — задумчиво подхватил ведьмак, — от стаи голодных волков убежать сложно, но возможно, а вот с голыми пятками катиться по отвесной скале, так себе занятие. — Да уж, веселуха… — угрюмо буркнул Вернон и переглянулся с Иорветом, просто по привычке, и сразу разозлился, потому что это произошло само собой и это было очень приятно. Застолье началось в назначенный час, на пире присутствовали все обитатели Каэр Морхена, за исключением Трисс и Йеннифер. Беседа между участниками грядущей битвы лилась неприхотливая, отпускались дружеские шутки и обсуждались вполне серьёзные темы. Особенно после того, как к трапезе присоединился Креван Эспане аэп Каомхан Маха, также известный как Аваллак'х. — Мать его, какой выёбистый, ещё хуже, чем гордецы из народа гор… — прокомментировал Роше его появление и объявление полного имени. Иорвет занял место напротив Вернона и заметил изумление полуэльфа от встречи с Знающим, поддержав его снисходительной улыбкой. Нелестная реакция капитана, как и предвзятое отношение Старого Лиса к Аваллак'ху были вполне оправданными. Креван держался гордо и величественно, едва открывая веки полностью, считая себя умнее всех и каждого, кто собрался в этом зале. Если Аен Сейдхе напоминали скорее помоечных, вечно голодных котов из ближайшей подворотни, которые только в носу не ковыряли за столом, то представитель расы эльфов Аен Элле был аристократом с помпезными манерами и витиеватыми речами, от оных присутствующих простых солдат, знакомых с несладкой жизнью, начало слегка подташнивать уже ко второму блюду. — Ну рассказывайте, где были? Чем занимались? — Геральт целенаправленно обратился к Иорвету и Роше, так как истории прочих он уже слышал. — Ничего особенного… война с Нильфгаардом окончена, договор о мире подписан. Я закрывал бреши, искал новых союзников, теперь свободен на время, и примчался сюда, как только смог, — поделился Вернон. Сухо и скомкано, но это всё, что он мог выдать под пристальным взглядом одноглазого эльфа, который сидел напротив и следил за каждым его движением. — Иорвет? — позвал Геральт, и каждый за столом повернул голову к лидеру «белок», им был интересен рассказ самого нелюдимого и молчаливого обитателя крепости. — Ты рассказывал мне, что собрал под свою опеку практически все отряды скоя’таэлей, как тебе это удалось? — Не в настроении я истории рассказывать, Гвинблейд. Кто следующий? — лениво ответил эльф. Взяв со стола кружку, наполненную вином, он сделал несколько глотков. Роше, с досады, пожевал губы, ему было интересно послушать, чем Иорвет занимался, когда они были в разлуке. Возможно, Белка приберёг этот рассказ для разговора с ним один на один, уж больно нетерпеливо горел взгляд эльфа, когда он смотрел на него. Вернону просто кусок в горло не лез, предчувствуя, что случится, когда ему взбредёт зайти в какой-нибудь тёмный угол крепости — Старый Лис непременно будет поджидать его там. — Иорвет, скажите… прошу прощения, не слышал Вашего полного имени, — обратился вдруг Креван к собрату по противоположной ветви развития. — И не услышишь, — холодно ответил скоя’таэль, с явным пренебрежением. — Очень странно, — отметил Аваллак'х, — я думал, Аен Сейдхе весьма гордятся своей родословной. У вас невероятно богатая история, и все предки, погибшие за право существования на Континенте считаются настоящими героями. — Ты о Аэлириэнн? Или о тех молодых эльфах, которых она принесла в жертву напрасно? Или о Францеске Финдабаир, которая бросила свой народ на растерзание и вечную травлю? Или о тех эльфах бригады «Врихедд», которые доверились людям, и теперь их кости лежат на дне ущелья Гидры? — Иорвет поднял на Знающего тяжёлый взгляд. — Что ты можешь знать о нашей истории, пришелец? О наших героях? Вы сбежали, как только запахло жаренным, оставили нас сражаться с людьми в одиночестве. Так что не смей открывать свой рот… Роше невольно посмотрел на Иорвета, тема для эльфа была болезненной. Прищуренный взгляд, сжатые кулаки — скоя’таэль сейчас очень злился. Но было во взгляде сейдхе ещё и отчаяние, Иорвет понимал, что они проиграли и скоро никого не останется. Вернон хотел успокоить Иорвета, рассказать ему о тех изменениях на имперских землях, которые коснуться всех жителей, вне зависимости от формы их ушей, но посчитал эту идею неудачной, ещё было не время. — Что ж… я не намеренно затронул больную для Вас тему. Прошу прощения, — Креван развёл руками. — Не хотите называть имени отца, оставлю за Вами это право… Мне стало очень любопытно, думаю, не мне одному: почему Вы так рьяно защищали человека? Я косвенно знаком с историей Вашего взаимодействия с Верноном Роше, родом его деятельности, и весьма удивлён, что вы оба согласились приехать в Каэр Морхен. — Это не твоего ума дело, да и всех прочих… — отрезал эльф. Однако за Иорвета решил ответить Геральт, ухмыльнувшись: — Иорвет, не бузи. Аваллак'х, поосторожнее с вопросами… Натуры у наших бравых командиров заковыристые, ругаются и дерутся насмерть, но в критический момент стоят друг за друга горой, и ты, Знающий, ни за что не разгадаешь эту загадку. Забей. — Любопытно… — проговорил Креван и стал внимательно рассматривать Роше, оттого внутри темерца всё перевернулось, ему показалось, что аквамариновые глаза эльфа смотрели сквозь него и под одежду, будто представитель народа Ольх уже догадался, что перед ним полукровка. Вернон решил отвлечься, и стал рассматривать стол в поисках соли. Ближайшая солонка, как назло, оказалась возле Иорвета, но капитан её намеренно проигнорировал. — Ламберт, передай соль, — попросил он. Самый молодой ведьмак недоумённо покосился на солонку около эльфа и потянулся к той, которая стояла на полметра дальше. Иорвет не стал ждать кульминации, поставив свою солонку прямо перед носом Роше, затем остроухий зачерпнул немного соли и посыпал её поверх каши Вернона. Не высказав слова благодарности, Роше снова обратился к Ламберту: — И вина дай, будь так добр… Графин тотчас мелькнул перед глазами капитана, Иорвет уже наливал ему полную кружку вина, улыбаясь, не размыкая губ. Эльф явно забавлялся новой тактикой Роше, который решил не замечать бывшего любовника и не реагировать на любые его эскапады. Только это было сделать невозможно: Лис был везде и всюду, смотрел на него и ухмылялся. Вернон сощурился и поджал губы, затем наскоро осмотрел наличие всех имеющихся продуктов, которые были рядом с эльфом, и не нашёл самого главного, что был всему голова. — Ламбрет, дай, пожалуйста, хлеба… — объявил Вернон, оскалившись. Один взмах руки, эльф разложил перед Роше несколько ароматных ломтиков. — Хватит меня бесить! — капитан стукнул кулаком по столу. Рядом сидящая Бьянка вздрогнула, не понимая, что творится с командиром. Иорвет невинно захлопал ресницами и вопросительно уставился на Вернона. — Что опять случилось? — насторожился Геральт. — Роше очень хочет, чтобы я за ним персонально поухаживал, а Иорвет всё портит, у него любой продукт под рукой, как в бакалейной лавке, блять, — подал голос Ламберт. Воцарилась тишина, только лязг ложек об металлические тарелки нарушал тишину столовой. Креван подозрительно сощурился и погладил подбородок, рассматривая двух ощетинившихся мужчин. Роше не выдержал и поднялся с места, аппетит пропал полностью. Лучше он пройдётся, осмотрит окрестности, ему необходимо было изучить план крепости, чтобы наиболее выгодно поставить защиту. Ещё ему нужно было проветрить голову, слишком много случилось за этот день, слишком много… К вечеру с неба повалил снегопад, стало холодно, наверняка к утру весь двор будет в сугробах. Роше лежал на соломенном матрасе и смотрел в окно, наблюдая за пляшущими снежинками. Было тяжело уснуть, новое, неизученное место, где по пустым комнатам гуляет холодный ветер; мешали тяжёлые мысли о грядущей битве и храп ведьмаков… Он выбрал наиболее безопасное для себя место для сна. Не потому что боялся нападения чудовищ и решил подобраться поближе к их профессиональным убийцам, а потому что Иорвет не посмеет войти в комнату к нему, где рядом спали Ламберт с Эскелем. Но потом усталость одержала безоговорочную победу, Вернон крепко сомкнул веки и отключился. Ему больше не снился туман, ему частенько снилась высокая зелёная трава, которая качалась над его глазами, закрывая собой голубое небо, он всегда лежал посреди зелёного поля, нежился в лучах тёплого солнца. И к нему всегда присоединялся Иорвет. Обнимал его, целовал, говорил с ним и просил вернуться… Как бы Роше ни гнал от себя такие сны, находиться в них было намного приятнее, чем наяву, где он чувствовал себя одиноким. Только в этот раз сновидение пошло по иному сценарию: не было бескрайнего зелёного поля, не было солнца, стоял полумрак Каэр Морхена, но его «гость» прибыл по расписанию и уже лежал рядом. Вернон открыл глаза и улыбнулся краешком губ. Эльф обнимал его и поглаживал шею ладонью, капитан сразу почувствовал знакомый запах тела и обжигающее тепло, чего раньше не было, когда Иорвет ему снился. Россыпь невесомых поцелуев, медленно прокатилась по его лицу — это были его горячо любимые уста: сладкие, пухлые, нежные — они целовали его прикрытые веки, лоб, щёки, подбородок, и под конец, эльф нежно тронул поцелуем губы. «Как же приятно…» — капитан провёл ладонью по гладкой щеке Лиса, на него смотрели в ответ… Роше нахмурился, впервые эльф предстал перед ним со шрамом на щеке и с одним глазом, он моргнул, представив себе лицо Иорвета без увечий — темнота охотно сгладила все изъяны, и всё встало на свои места. Эльф смотрел на него, но прекрасных глаз видно не было — тусклый лунный свет из окна, освещал серебром застывшую в них влагу. — Я скучаю по тебе… я должен был тебя коснуться, — заговорил остроухий. — Знаю… — прошептал Роше, хрипло. Чувства были взаимными, но признаться в этом предателю, означало проиграть. Иорвет провёл пальцами по шаперону и забрался под него, ощупать его уши, но наткнулся на грубые шрамы… и болезненно поморщился. — Твои острые уши… их больше нет. — Нет… Теперь я не такой симпатичный для тебя, правда? Эльф промолчал, внимательно разглядывая лицо полукровки — кажется, вопрос застал скоя’таэля врасплох. Роше, с досады, горько усмехнулся. Если бы не эльфская кровь в его жилах, Иорвет никогда бы не обратил на него внимание, или ещё хуже, висеть бы ему давным-давно на каком-нибудь дереве со стрелой в груди. — Мне совсем не нужно, чтобы ты был эльфом, — шепнул Лис, — я хочу, чтобы ты был моим. И тогда я покажу тебе, насколько сильно ты ошибаешься. — Хватит меня мучить. Лучше исчезни, Белка… — Никогда. — Упрямый, как всегда… — выдохнул капитан. — Раз так… пусть этот сон будет долгим. — Я буду с тобой, — ответил эльф, — во сне и наяву. — Это невозможно. — Возможно, если ты простишь меня. — Нет. — Прости меня… — Я не могу этого сделать! Пойди прочь! — Вернон крепко зажмурился, когда им снова овладел приступ бесконтрольной ярости. — Я заслужу твоё прощение… — донеслось до Роше глухо, будто Иорвет сказал это издалека. Капитан открыл глаза и резко сел на месте, рядом с ним никого не было. На сей раз приятное сновидение оборвалось по его вине, а не потому что эльф просто растворился в воздухе. От понимания того, что он собственными руками разрушил то, что приносило ему радость, захотелось взвыть. Зло поправив подушку, Роше улёгся обратно, сетуя, что больше не сможет уснуть. По телу пробежали мурашки, когда он услышал тихий хлопок входной двери. И это сделал вовсе не ветер…