***
— Драко, там твоя королева опять записалась в клуб не анонимных алкоголичек, — Теодор бросил рюкзак с учебными принадлежностями мимо табуретки и плюхнулся на кровать, закинув руки за голову. Они делили комнату вместе с Забини. Раньше тут стояли ещё две кровати — Крэбба и покойного Гойла, но с восстановлением Хогвартса после последствий войны спальни факультетов уменьшили, так как лишь малая часть студентов решили продолжить обучение. А большинство родителей младшекурсников и вовсе не стали в этом году отправлять своих детей в школу, по понятным причинам. Для многих Хогвартс перестал значиться как самое защищённое место в магической Великобритании. Тео достал шуршащий фантик от конфеты под спиной, которых было ещё куча по всей постоянно незаправленной постели. Он кинул взгляд на прикроватный столик, где лежали книги, которые парень в очередной раз забыл сдать обратно в библиотеку. Местечко Драко, в отличие от его, всегда было по-перфекционистически идеальным, а возле скрипучей кровати Блейза на тумбе находилась фотография в рамке Дафны Гринграсс, недалеко от которой бесстыдно лежал колдожурнал с порно. Вот ведь успевает и то и другое. Хотя, если учитывать количество их ссор в неделю, то это неудивительно. Тео как-то раз одалживал у него этот колдожурнал, и, честно говоря, предпочтения у них разные. В фантазии Нотта не входили связанные подвешенные верёвками женщины с кляпом во рту, корчащиеся то ли от боли, то ли от удовольствия. — Плевать, — с небольшой паузой, за которую Тео в мыслях успел порассуждать о порнухе Блейза, Драко наконец ответил, не отвлекаясь от чтения. Ну врёт ведь. То пылинки с неё сдувает, то напрочь игнорирует. Была бы безразлична — не делал бы первого. Они знают друг друга всю свою сознательную жизнь и всего лишь ошибкой было переступать порог дружбы в шестнадцать. Шестой курс. В пабе. — Я даже намёка не давал на какие-либо отношения, — скривился Малфой, косясь на сидящую за соседним столиком Пэнси. Слизеринец вёл себя нелепо и даже в какой-то степени испуганно, почти так же, как и на четвёртом курсе, когда Милисента Булстроуд предложила ему стать парой и поклялась, что похудеет ради него. Но парень был скорее больше занят Поттером и оценками, нежели общением с девчонками, а уж куда там до юношеской романтики. Единственная, кто из всего противоположного пола добивалась его внимания — это Паркинсон. Путём дружбы и взаимных интересов, естественно. — Чувак, не думаю, что секс — недостаточный намёк. Ты сам сказал, что она была девственницей. Думаешь, девчонки не рассчитывают на серьёзные отношения после такого? — полушёпотом ответил Тео, глядя через плечо Драко на поникшую Пэнси. Ей очевидно больно. — Бля, мне вообще сейчас не до этого… — Драко закрыл половину лица рукой, будто пытаясь скрыться от грустно-уничтожающего взгляда девушки. Шестой курс всех ломал, и кто как мог пытался с этим справляться. Вот они и решили сделать это таким способом. Малфой под градусом алкоголя разглядел вдруг в Пэнси красивую, повзрослевшую за лето девушку и решил испытать свой первый опыт именно с ней. Разве он мог знать, что для неё это не просто отвлекающее утешение? Для тех, кто со стороны созерцал её с давнего времени взгляды на Драко оказалось это неудивительным. — Замути с кем-нибудь и она отвалит, — невозмутимо пожал плечами Тео. — Серьезно, Нотт? — Малфой оторвался от книги и взглянул на друга, — мне не нужна ещё одна головная боль. К тому же, Пэнс распугивает всех девчонок рядом со мной. — Да почему сразу девчонки? У тебя под боком самый сексуальный лучший друг в твоей жизни! — ляпнул он. — И с самыми банальными шутками, — Драко закатил глаза и улёгся на бок, намереваясь спать. Тренировки по квиддичу, видно, сильно уматывают. Теодор показушно надул губы, снимая ботинки перед тем, как тоже лечь. Середина ночи, мать твою. — Ну какого хера ты голый, Забини? Ну, а вот и он. Тео с усилием открыл глаза и проморгался, чтобы узнать, в чём дело. Запыхавшийся Блейз, одетый сейчас в чём мать родила, никогда не умел бесшумно закрывать двери. — Филч чуть не спалил нас с Даф, я раскидал свои шмотки хуй знает куда, — он бесцеремонно прошёлся к своей койке, прикрывая пах двумя руками. Тео выдал сонный смешок. У этой парочки фетишей хоть отбавляй. Он бы никогда в жизни не подумал, что Гринграсс поддастся этому амбалу. Хотя, кто знает, может это и она главный инициатор. В тихом омуте, так сказать… — Слава Мерлину, что не спалил, а то у старого случился бы сердечный приступ, — зевая, пробормотал Драко. Блейз повернулся к нему с хитрой ухмылкой, развёл руки в стороны и сделал круговые движения бёдрами. — Намекаешь на моего исполинчика? Тут я согласен! Драко поморщился и отвернулся к стене. Нарциссизма у Забини не отнять. Даже не было смысла спрашивать, мол, он что, вот в таком виде бежал по школе, сверкая задницей? Тео мог поспорить, тот ответил бы: «Почему бежал? Шёл.» Не нужно хорошо знать Блейза, чтобы заранее предугадать его безбашенность. Нотт в очередной раз подумал о том, что рад тому, что они всё же подружились, хоть это произошло лишь на шестом курсе. Увы, но ранее этого никак бы не случилось. Тео смотрел на выцветшую, зачёркнутую бледными и даже где-то ещё розоватыми полосами тёмную метку Драко, рука которого свисала с кровати. То, что их объединило вместе, несмотря на то, что предплечье Теодора было и осталось чистым.***
— Ну и кто говорил, что девушки с похмелья, как оборотни в полнолуние? — присвистнул Блейз, когда Паркинсон в компании с Дафной прибыли на завтрак. Большой Зал полон шума и гама из-за скорого матча по квиддичу между Слизерином и Когтевраном. Снова та же история. Пэнси игривой манерой опёрлась рукой на подбородок и обратилась к сидящему напротив Монтегю. К тому, который больше любого другого слизеринца раздражал Малфоя своей грубой невоспитанностью. Из-за того, что тот является капитаном команды, Драко даже и возразить ему не может. Да и вряд ли хочет, судя по его отрешённому выражению лица. И это вполне логично, ведь зачем в чём-то обвинять Грэхэма, если Паркинсон сама выбрала его для своей игры «вызови ревность у Драко Малфоя», зная о том, что Монтегю нахальный тип, позволяющий себе много лишнего. Тем более, она убеждалась в этом не один раз. Нотт встал из-за стола, хлопнул два раза по плечу друга и они отправились на выход. Напоследок парень обернулся и увидел, что Пэнси застегнула пару пуговиц на блузке и перестала проявлять даже малейший интерес к Грэхэму. Он усмехнулся Малфою, качая головой.***
На последнем уроке в классе Зельеварения было слишком, мать его, душно и жарко. Тео протёр капельки пота на лбу кончиком галстука, который свободно висел на шее. Мало того, что на этом занятии всегда было не продохнуть, так ещё и все варили бодроперцовое зелье. Пополняли запасы, так сказать. Нотт, как бы странно это ни звучало для слизеринца, не любил это дело и отставал, в отличие от Драко, который считался лучшим в Зельеварении и сейчас сосредоточенно помешивал получавшуюся негустую смесь. Профессор Слизнорт сидел в углу класса, развалившись на стуле и не подавал никаких признаков активности. Снова спит. Так, что там дальше… — Пс, — Тео глянул на друга. Малфой закатил глаза, не отрываясь от котла. Говнюк не любил подсказывать на уроках, но всё же кинул мимолётный взгляд на профессора и подошёл. — Последний учебный год, Нотт, — шикнул он. Драко схватился за тыльную сторону его руки и со шлепком положил её на корень мандрагоры. Тео усмехнулся, обнажая заострённые клыки зубов. Они нечасто касались друг друга, а в самом начале, когда только стали общаться и вовсе этого не происходило. Может быть поэтому в груди Нотта проявляются некие толчки, как бывало у него ранее только при страхе и адреналине, стоит Малфою прикоснуться своими бледными длиннющими пальцами. 1998 год. 3 мая. Утро на следующий день после победы над Волдемортом. Теодор стоял у ворот поместья Малфоев и с невероятной скоростью докуривал третью по счёту сигарету. Сердце бешено пульсирует будто по всему телу, а не только в груди и с каждой затяжкой дышать становится труднее. Пальцы, покрытые засохшей кровью (как и одежда), потрясывает вместе с дрожащим фильтром. Волосы, ранее походившие на кудри, слиплись вместе с грязью, потом и пылью, уже не говоря о бесчисленных ранах у корней. Кое-кто звонко похохотал бы сейчас, увидев, как Нотт приземлился во время аппарации. Какой дебил вообще в таком состоянии осмелится трансгрессировать? Да похуй. Он выбросил окурок как раз во время того, как тело уже само собой в который раз согнулось пополам, а рука припала к груди. Бордовая жидкость в малых количествах лилась изо рта, но так, что воздух едва успевал попадать в лёгкие после каждого откашливания. — Г-грёбаный отец… — само вырвалось. Честно говоря, он думал, что умрёт. Если не от физических ран, то от эмоционального потрясения от всего произошедшего. Прихрамывая, Теодор добрался до входа в Мэнор и с трудом открыл массивные двери, входя внутрь. Тёмная магия пропитала здесь всё вокруг целиком и полностью, не оставляя и частички чего-то живого, от этого становилось ещё больше отнюдь не легче. И так хмурый интерьер будто стал ещё мрачнее. Он ступал по осколкам стекла, создавая громкий хрустящий звук, на который откликалось всё поместье. Остановился. — Драко! Никто, кроме эха, не отозвался. — Дра… — приступ кашля снова застал его врасплох, — …ко! Ответа не последовало. Нотт ещё несколько раз кричал имя друга, но тщетно. — Сука, — пробормотал он, справляясь с тем, чтобы не упасть. Без сотрясения конечно не обошлось. Авроры в любую минуту могут и должны ворваться сюда. Нотт едва успел аппарировать из своего поместья перед тем, как его уже окружили. Что, если его уже забрали? Это неизбежно и им всем грозит громадный срок, если не пожизненный, в Азкабане. Но не так. Тео должен был увидеться с ним перед этим, иначе он просто прикончит себя прямо там, даже не успеет опуститься решётка перед ним. Раздался внезапный тихий скрип половиц. Сухожилия на шее Нотта свело от резкого поворота головы на услышанный звук. Нарцисса. Изнеможенная и бледная, как моль, мать Драко выглядывала из коридора с раскрытыми от ужаса безумными глазами и сжимала палочку. Да что там сжимала, та едва сама держится, чтобы не рухнуть на пол. Стоит слегка стукнуть женщине по руке и древко с лёгкостью выпадет. Больно смотреть на то, как она слаба. Теодор не двигался и молчал, выжидая, когда её лицо прозреет в понимании отсутствия какой-либо угрозы. Сколько всего навалилось на эту женщину… Трудно представить. Он своими глазами наблюдал, как Люциуса Малфоя перехватили почти сразу же, когда тот ринулся за женой и сыном. Палочка, направленная на Теодора, опустилась, а эмоции ни капли не сменились, выдавая всё тот же ужаснейший испуг. Совсем не в стиле Леди Малфой. Совсем. — Он в кабинете отца, — выдавила она так тихо, что Тео расслышал лишь слово «кабинет». Ни секунды не теряя, он сорвался, быстрым шагом пройдя мимо Нарциссы. Споткнулся два раза, пока бегом поднимался по лестнице. Слава Мерлину, что лестница не Хогвартская. Колено ныло вместе с остальными частями тела. Что главное — было не понять, хочет ли он помочь Драко или же себе? Да где этот блядский кабинет? Нотт застыл на одном месте, вслушиваясь. Один. Два. Три… Тишина. Четыре. Пять. Шесть… Всхлип за последней дверью справа. Он почти вломился туда, прежде чем увидеть: большая часть мебели сломана на разные части, осколки стекла разбросаны по всему полу, книги превратились в пепел и имеется огромная дыра в потолке. Куча Бомбард, сразу ясно. Нотт, совершенно проигнорировав всю эту обстановку, рухнул на колени перед Драко, который сидел в углу, обхвативший руками колени. Оба дрожали, словно под лихорадкой. Рядом сломанная малфоевская палочка — видимо не выдержала такого сильного натиска кучи одинаковых подряд заклинаний. Теодор попытался разъединить сцепленные руки друга. — Драко… Малфой задрожал ещё пуще прежнего, но поднял голову. — Его забрали, — просто произнёс он, глядя на Тео своими серыми глазами, которые словно окончательно потеряли цвет, — что теперь со мной будет? Теодор притянул его за затылок к своему плечу. Внутренний рёв молил, чтобы его выпустили. Нет, не сейчас. Нужно успокоить Драко, который всегда любил своего отца по-настоящему. Щекочущее ощущение где-то в районе живота каждый раз даёт о себе знать, когда они касаются друг друга. Что это? Так называемые «бабочки»? И что это значит? Тео обычно старается игнорировать это чувство. Ну, мало ли что это значит. В романах так описывают влюблённость и прочее, но он склонен думать иначе. Драко — его лучший друг и любой контакт приятен, особенно когда он редкий. Он просто скучал по этому. По дружбе с кем-то. Вот и всё. Стояка нет — значит и не о чем беспокоиться. Но, чёрт возьми, его светлые бесцветные глаза так и манили. Фу. — Смотри, Нотт, — что-то бормотал Драко, пока Тео смотрел на его профиль затуманенным взглядом, — мне нужно управлять твоими конечностями, чтобы ты уже наконец запомнил хотя бы такой простой рецепт? В этом классе слишком влажно и вполне очевидно, что все кругом потели. Ещё одна причина, почему Нотт не обожал Зельеварение. Некоторые студенты пренебрегали простыми ухаживающими заклинаниями, да и сами по себе блестящие лбы и прилипшие волосы выглядели не слишком презентабельно. Теперь Теодор наблюдал за маленькой капелькой, что неторопливо скатывалась по шее Малфоя и в конце скрылась за воротником белой рубашки. Завораживающее зрелище. Может, дело просто в том, что Драко всегда идеален, будто мраморная статуя, бесконечно искрящаяся в солнечных лучах? Только ведь это подземелье и окон здесь нет. Этот мрачный по своей натуре слизеринец всё равно светился, точно греческая скульптура. Светлые, как его волосы, ресницы подрагивали вместе с тем, как зрачки отрывисто бегали по столу с котлом и ингредиентами. Малфой наконец взглянул на друга с вопросительно приподнятой бровью. Руку он так и не разжал, зафиксировав их на кромке парты. Всего пара секунд. Ну, может чуть дольше. — Эм… — Теодор отвёл взгляд, часто моргая. Он хотел было в десятый раз соврать, что, мол, на этот раз всё запомнил, а не пялился на чёткую линию носа и скул Драко или же под худой конец выдать глупую шутку, тем самым избавив себя от неловкости. Но Малфой со своими глазами на затылке резко обернулся на своё учебное место, прервав так и не высказанную речь Нотта. — Отойди оттуда! — он схватил из кармана палочку и направил на Маклаггена. Тео выглянул из-под плеча Драко на происходящее: Кормак, даже не встрепенувшись от его резкого приказа, уже сыпал в котёл тёмно-зелёный порошок. Сукин сын хотел испортить зелье, чтобы Малфоя потом отчитали за переведённые компоненты. — Ты уже ничего не сделаешь своей палочкой, папенькин Пожиратель, — выплюнул самый мерзотный гриффиндорец. Да, говнюков и на всех факультетах хватает, но именно этот постоянно задевает Драко с самого первого учебного дня в этом году. Какого чёрта мамаша этого ничтожества отпустила своего сынка доучиваться? Почему у него вообще до сих пор хватает смелости доёбываться до Малфоя?! Теодор сорвался, отодвигая за плечо Драко и зашагал прямо на однокурсника. Некоторые глянули с лёгким удивлением, будто и не видели, что Нотт всё это время стоял за спиной друга. — Тебе показать, что я могу и без палочки, Маклагген? — Нотт обхватил одной рукой его шею и толкнул к стене. Тот немного запнулся, перебирая ногами, дабы удержаться в вертикальном положении и по пути задел чей-то котёл, который впоследствии пошатнулся и выплеснул из себя немного красноватой жидкости. — Сука, — Кормак, не теряясь, оттолкнулся от стены и налетел на Тео с замахом правого кулака. Теодор естественно не ожидал такого прямого, в какой-то степени наглого, в одном помещении с учителем, нападения и даже не попытался увернуться. Даже сделав это, он шумно свалил бы несколько котлов и как потом докажешь, чья тут вина? Слизнорт мужик добродушный, но терпеть не мог хабальство на уроках и невыполненные поручения. Да и к Тео у него весьма подозрительное отношение, несмотря на один факультет. — Не выёбывайся тем, чем на самом деле не владеешь. Теодор неверяще уставился сначала на пальцы, где красовалась кровь от рассечённой скулы, а после на Маклаггена. Этот ублюдок посмел ударить его, тогда как Нотт впервые обошёлся простым толчком? Привычный туман злости окатил его волной. Цепкая хватка Блейза как всегда предвидела надвигающуюся бурю ярости Теодора, расположившись на его груди, захватывая при этом и руки, чтобы тот не смог ими размахивать и случайно вдарить итальянцу куда-нибудь с локтя, как было уже однажды. Тео пытался вырваться, хоть и понимал, что по физическим и силовым параментрам уступает Забини в несколько раз. — Спокойно, Нотт, спокойно! — благодушно произнёс мулат. — Какого хрена этот мудак себе позволил?! — в ответ он орал ему, но больше себе, — пусти меня, чёрт поб… — Ты забыл, что сказала Макгонагалл?! — теряя терпение, сквозь зубы прошипел Блейз, — ещё одна драка и тебя отчислят, прямиком из Хогвартса в Азкабан! Грёбаное обязательство закончить обучение. Грёбаный запрет на любые, угрожающие жизни остальным, заклинания. Грёбаные конченые придурки, до сих пор никак не принявшие то, что детей Пожирателей оправдали. Теодор мельком глянул на спящего Слизнорта, который лишь немного поёрзал на твёрдом стуле. Любой бы позавидовал такому крепкому сну. Любой, кроме его больной спины, на которую он периодически жалуется, но всё равно сам же продолжает её мучить долгим одним и тем же сидячим положением. Всё же стоит остыть и не нарываться на очередные проблемы. Макгонагалл не из робкого десятка, какой кажется на первый взгляд. Не успеет он моргнуть, как она тут же вышвырнет его на долгий срок, нисколько не жалея. Став директором, женщина старается делать всё, чтобы в школе царил порядок и послушание, без единого намёка на чьё-то проявление жестокости и расизма. Пытается вернуть былую хогвартскую репутацию безопасности и благонравия. Она не бездушный человек, нет, просто попыток исправить и как-то усмирить свой бойкий пыл у Нотта была куча, и если выбирать между его свободой и чистыми непобитыми лицами студентов, то выбор вполне очевиден. Ему стоит бы поучиться стальной выдержки у Забини. Умение иронично насмехаться и словами переворачивать любую ситуацию в свою пользу в конфликтах — самое то вместо махания кулаками каждый раз так, что другие уже невольно ставят под сомнение адекватность и психическое состояние Теодора Нотта. Проблемы с самоконтролем присутствовали у него всю жизнь. Поначалу скрытая агрессия, которую замечали лишь самые проницательные, а после некоего, так сказать, неудачного периода в жизни всё обострилось. С годами научишься это контролировать. Наследственное проклятие. Не характерная черта или особенность, определённо проклятие. Боковым зрением Тео уловил тихую перепалку Малфоя и Грейнджер, которая тыкала пальцем ему в грудь, не касаясь, и что-то бормотала с осуждающим выражением лица. Видок у неё тот ещё, а если быть точнее, у гнезда на её голове от повышенной тёплой влажности помещения. Впрочем, это уже устаревшее определение для волос этой девчонки. Животное с её факультета в открытую издевается над Драко и он ещё виноват? Абсурд, блять. И хотя дыхание Теодора до конца не выровнялось, Блейз всё же его отпустил, пару раз похлопав по плечу. Что ж. Не желая на этом заканчивать, Нотт решился на мерзкую выходку. Он вальяжной походкой подошёл к столу Кормака, игнорируя пощипывание ранки на лице. Тот, по видимому, слегка оробел то ли от своей несдержанности, то ли от эпатажной ответной реакции Теодора. — Спокойно, Маклагген, — улыбнулся в ответ предупреждающему взгляду мудака, обнажив белые зубы, а после чего слегка склонился над кипящей жидкостью и смачно плюнул ему в котёл, — око за око. Любой лишний элемент в приготовлении, будь это даже слюна или выпавший волос — зелье испорчено и уже не подходит для своего местечка в подсобке Слизнорта.***
Ненавистный запах больницы ещё с детства ему приелся. Особой гиперактивности не было, скорее неуклюжесть и чрезмерное любопытство, из-за которых страдали потом его конечности. То палец, то рука, а как-то раз умудрился сломать и ногу, когда зимой неудачно перевернулся на санках благодаря своему первому дружку-магглу. Было конечно невыносимо больно, но на мальчишку он был не в обиде, в отличие от отца. Тео даже и малейшей его злобы на ребёнка не разглядел, но мальчика после того случая больше не видел. Взял и след простыл. Было намного обиднее, чем когда получил травму. Нотт-старший не проявлял интереса к окружению Теодора до кое-каких времён, но новозаведенные друзья всегда куда-то испарялись из его жизни. Он думал, может в этом и есть проблема магглорождённых детей? Ему они нравились больше, чем чистокровные наследники и он понял это после знакомства с семьёй Малфоев. 1991 год. Июль. Два месяца до учёбы. Настоящей учёбы, а не домашней, когда каждый день он был вынужден заниматься с разными волшебниками в зависимости от дисциплины. Никаких тебе перерывов между занятиями, в моменты которых можно подурачиться с ровесниками, исполнить какую-нибудь пакость и прятаться потом от завхоза. Нет ничего интересного и весёлого в домашнем обучении. Нотт теперь понимал, для чего сделали школы и такой способ образования и это, наверное, лучшее, что есть в жизни. Он уже целых два с половиной года мечтает и мысленно представляет этот день, когда наконец поселится в одной комнате с несколькими такими же ребятами и они вместе создадут свою маленькую банду. Слизеринская банда. Тео очень надеется поступить именно в Слизерин. Все Нотты там учились. Он повернул голову и глянул на сидящего рядом отца. Тот держал в руке какие-то бумаги, важные как обычно, и бегал глазами сквозь очки по строкам. Наверное, ему всё равно, на какой факультет поступит Тео. Но отчего-то мальчик знал, что тот определённо оценит то, что он будет там, где нет ни одного нечистокровного. Нотт-старший был нахмурен и спина Теодора до сих пор ещё слегка саднила от недавнего происшествия в одном из маггловских магазинчиков, когда он и ещё один парень обронили целый прилавок продуктов с помощью стихийной магии. Отец выплатил весь ущерб, но был недоволен тем, что должен платить «каким-то выродкам». Карета слегка покачивалась и дёргалась, пока впереди весь этот груз тащили костлявые лошади чёрного цвета, называвшиеся фестралами. Теодор порой удивлялся устрашающему и одновременно красивому виду этих существ. — Скоро доберёмся? — дабы не сбить его, аккуратно спросил Тео как раз в момент, когда Нотт-старший перелистывал страницу. Погода была очень жаркая в середине этого лета. Тео заглянул в окошко и вновь стал специально слепить себе глаза ярким солнечным светом. Няня Вивьен, которую он обычно звал как «Виви», как-то раз сказала, что тёмного цвета глаза легче переносят яркий свет. Может, в гляделки с небом не так интересно играть, как с человеком, но всё же стоило проверить гипотезу. Ответа от отца на вопрос не последовало. Сквозь пелену слёз из-за дурацкой игры Теодор устремил взор на появившийся огромный особняк, слишком мрачный на контрасте с летней природой. Одни тёмные тона, высокое бетонное ограждение и массивные посередине ворота, и что с этим со всем не сочеталось — это красочный сад чуть дальше и большая, украшенная зеленью, теплица. Пытаясь перепрыгнуть последнюю ступень кареты, Тео совершенно случайным образом запнулся и больно приземлился на колени, успевая выставить вперёд ладони. Почему взрослые чистокровные не додумаются вместо твёрдой земли соорудить какую-нибудь мягкую поверхность ради того, чтобы их дети не разбивали себе коленки и локти? Со своими то средствами… Ощутив твёрдую хватку на своём воротнике, Тео вновь очутился в вертикальном положении. Какой стыд так опозорить отца перед… — Корнелиус, — ровным надменным тоном поприветствовал высокий худощавый мужчина, с длинными зачёсанными назад платиновыми волосами, — рад, что ты наконец нашёл время для того, чтобы заглянуть в гости. — Люциус, — слегка прищурился Нотт-старший, — рад, что ты наконец соизволил меня пригласить спустя долгое время. Оттряхивая колени, Тео запоздало заметил перед собой мальчишку — уменьшенную версию этого мужчины, только с короткой причёской. — Как добрались? — спросил Люциус и смотрел прямо на Тео, — камин в скором времени откроется, поэтому больше не придётся использовать этих тварей, — имел он ввиду фестралов. Малфой-старший так пронзительно с ног до головы рассматривал маленького Нотта и в конце концов, пересекаясь взглядами, остановился на причёске. От его серых светлых глаз в самом деле веяло настоящим холодом, Тео ни разу не видел такого взгляда. Он впал в лёгкий ступор, из-за молчания отца понимая, что ответа ждут именно от него. Возможно вообще что-либо сказать человеку, который смотрит на тебя вот так? Теодор растерянно поднял голову на старшего Нотта. Всё же это его первое знакомство с другой семьёй аристократов. — Он так и не научился говорить, как я понял? — ухмыльнулся Люциус. — Умеет когда не надо, — тяжёлый тембр голоса отца значил то, что Тео опять его разочаровал. Когда Малфой-старший в пригласительном жесте махнул тростью и двинулся к поместью, отец силком надавил пальцами в спину поморщившегося от мимолётной боли Теодора, тем самым заставляя… Призывая идти вперёд. Имя мальчика, который шёл рядом и за всё это время так же не проронил ни слова, он знал. Драко. Что-то подсказывало, ему не слишком по нраву общество Тео. Может просто это его такое обычное выражение лица? Походившее на отвращение… Теодор осматривался, пока шёл по широкой тропинке из гладкого тёмного камня. Сад и в правду безупречно красив и лучист. Множество различных цветов и бросающиеся в глаза красные розы и бело-жёлтые лепестки. Он остановился, уставившись на незнакомую женщину вдали среди всех этих красок. Миссис Малфой. Она неторопливо прогуливалась вдоль ряда с тюльпанами и держала в руках чёрный, почти прозрачный зонтик от лучей солнца. Выглядела совершенно красиво, в длинном узорчатом тёмном платье, колье с зелёными камнями украшало её шею, а на обеих руках сверкали пару колец, один из которых скорее всего фамильный перстень. У Тео он тоже есть, с чётко вырисованной буквой Н в центре. Черты лица этой красавицы были схожи с её сыном. Большие глаза, чуть-чуть пухлые губы и вся физиономия в общем. Разве что её глаза не светились бесцветными льдинами, а волосы, заколотые на макушке были чёрного цвета, тогда как остальные пряди рассыпались белокурыми мягкими волнами по плечам. Грациозная женщина. — На свою маму ты так же смотришь? — послышался за спиной детский голос. Тео обернулся, увидев перед собой младшего Малфоя. Интересно, он всё это время стоял позади него? Неловко. — Только на колдокартинках, — без всякой обиды из-за незнания этого мальчика о том, что его матери нет в живых, он улыбнулся и протянул ладонь в знак знакомства, — Теодор. Можно просто Тео. Драко посмотрел на пыльную из-за недавнего падения руку Нотта и сморщил нос в отвращении. — Отец мне именно так их и описывал, — фыркнул он, разглядывая Тео в точности так же, как и Люциус, — грязные, в помятой одежде и с гнездом на голове. Уверен, что ты не маггл? Нотт не ожидал такой недружелюбности со стороны этого пацана. При чём тут вообще его кудри? Вполне ухоженные. Не в настроении грубить и спорить, он опустил руку и решил просто уйти. — А ты и вправду молчун, — решил добавить Драко, когда Тео уже обошёл его стороной, — в школе с такими не дружат. Да откуда ему вообще знать? — Обычно я надираю зад таким, как ты, — не выдержал Теодор, — поэтому засунь свой длинный язык туда, куда я сейчас назвал. Не хочу портить отцу день. После прибытия домой в Нотт-Мэнор кожа на спине Тео вновь ныла от уже новых красных полосок. Он больше никогда не хотел общаться с этим Малфоем. Как же он ликовал внутри себя, когда в первый же день курса Гарри Поттер отказался пожать руку Драко в ответ. Вот ведь ирония. Однако школьных друзей он так и не завёл вплоть до шестого года обучения, но не из-за той причины, которую назвал мелкий Малфой. Просто не захотел. Решил для себя, что полностью погрузится в учёбу и только. Приятелей магглов, с которыми он встречался на каждых каникулах, вполне хватало. Какого было его удивление и в какой-то мере разочарование, когда он понял, что будет жить с этим белокурым засранцем в одной комнате. Впрочем, никаких проблем в его школьную жизнь это не доставляло, так как Малфой делал вид, что они и вовсе никогда не знакомились. Даже в те моменты, когда Тео вместе с отцом посещал их поместье. Учебники, перо и пергамент стали лучшими товарищами для Теодора. Ему было комфортно так. Ещё конечно же сигареты и общение с отцом на расстоянии. Если быть точнее, общение в одни ворота. Без ответных действий, но всё же. — Опять расквасил кому-то морду, — зазвучал ворчливый тон Помфри, — ну и где тот второй несчастный? Забини пообещал передать Слизнорту, что Нотт уйдёт до конца урока по причине плохого самочувствия. Нужно было срочно залечить ссадину, пока кто-то из учителей или сама Макгонагалл это не увидела. — Вы не правы, мадам, на этот раз сама хогвартская стена совершила покушение на моё ангельское личико, — наврал он и зашипел от неприятного щипания ранки на лице благодаря экстракту бадьяна. — Бесстыжее, — поправила она его. Поппи Помфри — одна из немногих, кто нравился Теодору в этой школе. Не раз выручала его, отмалчиваясь перед директором. — Ты и мисс Паркинсон — считай единственные, на кого и из-за кого уходят все запасы мази. — Умоляю, не сравнивайте меня с этой жестокой женщиной, — театрально заморгал он, вспоминая все те расцарапанные лица студентов, познавших её гнев. Нотту нравилась атмосфера больничного крыла, как ни странно. Огромные окна насыщали большую комнату светом, а потолок настолько высок, что можно было проводить здесь первые уроки полётов для младшекурсников. Правда, лекарственный запах оставлял желать лучшего. Поблагодарив Помфри, он тихонько закрыл за собой дверь, оглядываясь по сторонам в поиске директрисы. Он чуть не свалился на пол от внезапной возникшей темнокожей тяжести у него на спине. — Попался, отбитый! — Забини, твою мать, если ты сейчас же не слезешь, мне придётся пройти пару шагов обратно в лазарет уже со сломанным позвоночником, — выдавил он, покачиваясь в разные стороны от веса качка. — Могу поспорить, что даже такой перелом не остановит тебя от ебанутства при учителях, — он слез с него и ни много ни мало толкнул в плечо, вмиг посерьёзнев, — чел, я только за, чтобы ты наполнял лица всяких уёбков новыми красками, но не тогда, когда за любую пощёчину тебя могут отправить ночевать за решётку к крысам. — Да знаю я, просто… Иногда не могу это контролировать, — признался Тео, — этот дегенерат всё что угодно мог подсыпать Малфою в котёл. Вдруг это яд? Что-то взрывающее? Порошок… Импотенции, в конце концов? — Что ты здесь делаешь, кстати? — спросил Нотт, — урок же ещё не окончен. — Курить захотел. Так просто. — Ты же бросил, — усмехнулся слизеринец. — Знаю, поэтому передумал уже тогда, когда пришёл сюда. — Похер, — Тео нащупал в переднем кармане брюк пачку, — просто постоишь тогда со мной. Они направились в уборную.***
Тео не любил квиддич. Он никогда не был ему интересен, как например Блейзу с Драко. Тяга к книгам — вот что интересно, хоть и по нему, наверное, не скажешь. Ну, по крайне мере, после пятого курса. Сидя на трибуне вместе с остальными слизеринцами, Нотт пялился в учебник по нумерологии, пока другие с интригой наблюдали за матчем. Следить за Малфоем не было смысла, так как он даже не успевал ловить его взглядом, настолько быстро друг передвигался на метле. Цифра шесть — удача в личной жизни. Тео усмехнулся. Она разве вообще у него была когда-либо? Совсем рядом пронеслась белоснежная макушка. Пятое июня, одиннадцать — точно Малфой. Отстранённый, всегда напряжённый, упрямый, амбициозный и до жути иногда раздражительный. Красивый. Наверняка чувствительный. Да. Определённо Тео ещё не знал в этой школе кого-то более притягательного внешне. Да даже до того момента, как сдружился с ним. Этот парень всегда привлекал к себе неосознанные взгляды. Иногда, когда Нотт одним из первых дописывал контрольные и заняться больше было нечем, то он просто сидел и засматривался на идеально платиновый затылок однокурсника, потому что он выделялся среди всех остальных больше всего. Пару раз, а может и больше, Драко поворачивался и мельком, хмуря брови, смотрел на Теодора в ответ. Всего секунду. Словно в прямом смысле ощущал на себе чьи-то глаза. Нотт мысленно добавлял этому парню ещё одно узнаваемое качество — чертовски проницательный. Начиная с шестого курса он многое у себя в голове зачеркнул, когда всё же узнал его. Часто он представлял себе: что стало бы, если бы Волдеморт не восстал и войны не было бы вовсе? Они бы всё равно сблизились? Конечно же нет. Только война и психологические травмы этому поспособствовали. Нотт дёрнулся, когда Драко наконец словил снитч. — Поймал! Поймал, поймал, поймал! — Мерлин, Паркинсон, прекрати так визжать мне на ухо, — Тео скривился от громких криков и подпрыгиваний девушки. Пэнси фыркнула. — Возьми да отсядь. — Это ничего не изменит, твой визг будет слышно ещё на… — он не успел договорить, Паркинсон соскочила с места и побежала вниз, на поле. Драко выглядел как обычно счастливым и красным после победы, и Тео как всегда не мог не улыбнуться во все зубы, направляясь к нему. — Каждый раз крут. Блейз почти сбил Малфоя с ног, но тот, не замечая громких возгласов Забини, криво улыбнулся и кивнул Нотту. — Официальное заявление! — мулат прихрамывал на левую ногу, но его это, кажется, нисколько не волновало, — если вдруг я увижу сегодня кого-то трезвого, штрафную буду наливать всем! До единого! — Тебе в лазарет надо, идиот, — прозвучал чей-то весёлый выкрик. — Чтобы Помфри накачала меня зельями, а потом я бы выпил и улетел? Нет, спасибо, мне одного раза хватило!***
Теодор развалился в кресле, лениво оглядывая шумную мини-вечеринку в гостиной Слизерина. В ушах звенел гул нелюбимой музыки и громких одновременно подпевающих уже пьяных девчонок. Пэнси танцевала на коленях на небольшом столике, сверкая своими маленькими блестяшками на глазах и под. Он хмыкнул, предвещая её в скором времени вновь одинокую и плачущую. Нотт со вздохом отпил огневиски из стакана и взглянул на сидящего неподалёку Малфоя. Недолго однако продлилось всё внимание к победителю. Вообще он не любитель тусовок и всяких пьяных танцев, в отличие от Тео, но сейчас они одинаково угрюмо наблюдали за происходящим почти без особого интереса. Всё тот же Драко. Всегда с невозмутимым видом, с бледной как у мертвеца кожей и идеально уложенными назад волосами. Тот же фамильный перстень с теми же невозможно длинными пальцами, которые внезапно сжались в кулак. Малфой послал ответный и слегка раздражённый взгляд Нотту. Конечно же ему не нравилось постоянное изучение со стороны друга, но можно было бы уже и привыкнуть, разве нет? Ладно. Тео переключил внимание на Паркинсон, которая только что почти случайно упала на колени к Грэхэму. Эта дура вообще не умеет пить, а тому, видимо, наоборот это по нраву. Резкое движение слева и Малфой схватил её за руку, уводя на выход из гостиной. Девчонка опять своими манипуляциями добилась его внимания. — Эй, малыш Те-е-о… — сзади кто-то легонько взъерошил его волосы, — потанцуй со мной, как тогда! Слизеринка по имени Агнес потащила его за руку в центр комнаты. Тео не стал возражать, когда заметил и Блейза, слишком непристойно виляющего задницей. Танцы — это хорошо. Это прикольно. Это успокаивает и однозначно повышает настроение. Особенно с закрытыми глазами и запрокинутой головой. Но не тогда, когда спереди настойчиво задом прижимается какая-то нетрезвая дамочка, это сбивает весь настрой. Нотт отодвинулся, но однокурсница, не поняв намёка, вновь прильнула к нему уже грудью. — Перестань, Монкли, — он скривился от наступившего отвращения. Ему никогда не нравилось такое поведение выпивших девушек, в отличие от Монтегю. Совсем не аристократично. Тео поджал губы от того, что Агнес, по всей видимости, его не расслышала и решил выйти в коридор. Холодная стена придавала облегчение его затылку. Он с удовольствием вышел бы на улицу, но уже поздно. Раздражает это всё. Что, мать твою, происходит? Где прежнее веселье и активность? Чего-то не хватает. Чего-то, чего он не может понять. Грёбаный отец. Прямо за углом послышались голоса. Кто-то о чём-то спорил. — Тогда прекрати вести себя как шлюха, — тон Малфоя был едким и злым, — ты никогда такой не была! И правда. Она скорее относится к типу девушек, которые запрещают даже долго смотреть на себя. Малфой не в счёт, конечно. — Да? А может я хочу быть такой, Драко, — с наигранной насмешкой ответила она, — ты ведь только в этом случае можешь обратить на меня хотя бы такое внимание… — Не неси чушь! Просто… Послушай, я хочу, чтобы ты оставила уже эту затею, иногда создаётся ощущение, что это главная цель в твоей жизни и… — он вздохнул, — поверь мне, Пэнс, я всегда тебя замечаю, я… Волнуюсь за тебя. Но ты порой ведёшь себя как одержимая. Не порой, а всегда. — А чего ты ещё ожидал после всего того, что у нас было?! После всего того, что ты мне говорил, все эти слова… И ты потом просто берёшь и выдаёшь то, что мы должны остаться друзьями или вовсе не общаться! Думаешь, ты делаешь мне этим легче? Драко, всё было так… Так… — женский всхлип предвещал слёзы или даже истерику, — я просто хочу, чтобы всё было как раньше… Я и ты, Пэнси и Драко… Тео взглянул на их тень и увидел, как руки Малфоя потянулись к её лицу. Он что, только что поцеловал её? В губы? После того, как ясно дал понять, что не заинтересован в каких-либо отношениях с ней? Этого парня невозможно разобрать. — Не будет как раньше, Пэнс, — он оторвался от неё, но руки не убрал, — ты дорога мне. Слишком дорога, но… Я очень жалею, что мы переспали. Плач Паркинсон усилился. У Тео у самого в груди слегка кольнуло, когда он представил, как Драко то же самое сказал бы ему. Но её не жаль, совершенно нет. Она сама должна была это понимать, когда переспала с ним будучи не в отношениях. Даже у чистокровных случается секс без обязательств, это совершенно нормально, дама так же должна это учитывать. А если нет — то её проблемы. Да, иногда отец всё же учил его жизни. — Обрати внимание на Тео, милая, — неожиданно произнёс Малфой, — нежели на всяких ублюдков, с помощью которых ты меня провоцируешь. С какого это хрена? — Тогда уж лучше я стану лесбиянкой, — горько усмехнулась она. — Идём, тебе нужно лечь спать. Услышав шаги и заметив вышедшую из-за угла парочку, Теодор резко оторвался от стены и пошёл, якобы, в туалет. Проходя мимо Драко, он встретился с ним взглядом.***
Утро выдавалось не совсем приятным. Голова раскалывалась от вчерашнего выпитого через чур много алкоголя. Странно, Тео не собирался напиваться. Видимо, во время усердного занятия за разглядыванием то Паркинсон, то Малфоя, он не заметил, как всадил в себя далеко не пару стаканов. Он сидел и размышлял: что его так привлекает в Драко, как не привлекает в Пэнси или в любой другой девушке? Даже та самая старшая Гринграсс. Платиновые яркие волосы, светлые глаза и чрезмерная грация, почти всё то же самое, что и у его друга. Будто брат и сестра в одном флаконе. Но нет. Ни капли не притягивает. Нотт вяло сел, потирая болезненные виски и почти не глядя «пополз» к тумбочке Забини за антипохмельным зельем. У этого говнюка точно они должны быть. Чёрт. Пустая баночка. Он глянул на незаправленную на удивление постель Драко и через пару секунд чуть не выпал от до ужаса смешной иронии. Маленькая черноволосая макушка едва выглядывала из-под тёмно-зелёного одеяла. В сказанной фразе Малфоя, что Паркинсон нужно лечь спать, он не подразумевал, что та уснёт с ним в одной кровати и в их общей спальне. Раньше это нисколько не удивляло, но сейчас, учитывая их взаимоотношения, можно сказать одно: девчонка вновь совершила дурной поступок, из-за которого принято считать, что девушка себя совсем не уважает. Без единой мысли разбудить тихо посапывающую однокурсницу, Нотт перекинул своё полотенце через плечо, взял зубную щётку и негромко закрыл дверь с другой стороны. В гостиной творилась полная тишина и полный порядок. Что ж, спасибо слизеринцам, что хоть они и алкоголики-курильщики, но хотя бы чистоплотные. Кстати, последнее качество не относилось к Блейзу Забини, который сейчас как убитый спал на диване, закинув одну ногу на его спинку и не потрудившись снять ботинки. С пустой бутылкой на животе. Контраст между подземельем и остальными частями замка всегда ярко ощущался. Солнечный поздний октябрьский свет щедро проникал в большие окна здания. Мерлин, да к чёрту этот свет с его больной от похмелья башкой. Помфри точно прикончит его с порога, заявись он опять к ней. Тео безо всякого энтузиазма ковырялся вилкой в тарелке с омлетом. Сидящий рядом, но всё же на расстоянии, Драко, уплетал яблоко и как обычно таращился своими как разозлившийся океан глазами куда-то вперёд в пустоту. О чём он думает обычно? Нотт даже не мог представить. Он сам много о чём-то думает, размышляет о всякой херне, иногда мечтает. Сложно представить, что творится в голове у Малфоя. За слизеринским столом мало кто сидел этим субботним утром после вчерашней вечеринки. Если бы не голова Теодора, он бы смог нормально выспаться. Какой смысл было идти на завтрак, если аппетита совсем не было. А, да, смысл ведь сидел сейчас недалеко от него. — Как Пэнси? — словно без всякого умысла спросил Нотт, пялясь в тарелку. — …Неплохо, — ответил Малфой как всегда с небольшой паузой. — Вы опять… — Нет. — Тогда… — Она не хотела спать без меня. — И что? Ты же понимаешь, что она тобой манипулирует? — недоумевающе произнёс Теодор. Разве Малфоем возможно манипулировать? Видимо, Паркинсон одна из немногих счастливчиков, — прошло уже куча времени, вы даже не трахаетесь, а она до сих пор ебёт тебе мозги. Это ненормально. — Она любит меня, а это просто так не проходит. Нотт, тебе же не понять… Вообще-то, ему тоже должно быть не понять. — Ты прав, — ответил Тео, вспоминая некоторые флешбеки детства и начавшейся юности. Отец никогда не позволял ему спать с ним в одной кровати. По истечении небольшой паузы, он наконец отодвинул нетронутую трапезу и всем телом развернулся к Драко, перебрасывая одну ногу через скамейку и намереваясь спросить то, что не давало покоя его вчерашним мыслям, когда он вернулся обратно в гостиную. — Я, может, чего-то не понимаю в этих любовных историях, Малфой, — тот дёрнул рукой и нахмурил брови от такого резкого выпада. Тео обращался к нему по фамилии лишь тогда, когда был чем-то недоволен, конечно же он это запомнил. Всегда всё запоминает, — но не скидывай на меня Паркинсон. Мне такое не нужно. Под словом «такое» он предполагал одержимое отношение девушки. — Не учили, что подслушивать нехорошо, Нотт? — Да мы… Мы даже ненавидим друг друга, понимаешь? — проигнорировал он его риторический вопрос, — или ты веришь в чушь про «от ненависти до любви один шаг»? Драко хмыкнул странным образом. — Расслабь нервишки, кудрявый, я всего лишь привёл тебя в пример. — Да меня достало, что вы на пару с Забини постоянно пытаетесь подложить под меня разных девок, — резко выразился он. — Почему сразу под тебя? Есть много других поз, — ухмыльнулся Малфой, — за всё время у тебя ни разу не было девушки. Скоро учёба заканчивается, Нотт, не пора бы уже? А то я начинаю сомневаться в твоей гетеросексуальности. Смотришь на меня так, как ни разу не смотрел на голых дамочек в журналах. Послышалось? Нет? Он и в правду сказал это вслух. — Ты чего так напугался? — Драко продолжал насмехаться, — я каждый раз патрулирую подземелья и надеюсь на то, что вздохи во время секса в заброшенных кабинетах принадлежат тебе и ещё какой-нибудь горячей дамочке. Да что уж горячей, любой хотя бы. — Говорит тот, кто за свои восемнадцать лет умудрился пихнуть лишь свою лучшую подругу, — отойдя от ступора, не выдержал Теодор, — уж точно не тебе раздавать советы в этом плане. Почему Паркинсон, а, Малфой? Может потому, что это удобный, всегда находящийся под боком вариант? А другие боишься пробовать, да? Ну извини, у меня рядом не было подруги детства. Нотт посмеялся бы, услышав шутки про гомосексуальность в его сторону от Забини. Но от Драко это неприятно слышать. Теодора будто раскрыли в каком-то преступлении. — Ты идиот? — ровным тоном произнёс друг. — Да мне плевать, ясно? Не нужно насмехаться над моим личным и я не буду насмехаться над твоим. Он выпалил эту фразу не подумав, и, не дождавшись ответа, перешагнул через лавку.***
Кто бы мог подумать, что после этой ссоры полное игнорирование существования друг друга продлится целых пять дней? Бессмысленный, бестолковый, взятый из неоткуда конфликт заставил Теодора вновь окунуться в одинокое чтение в разных уголках Хогвартса почти на неделю. Они не виделись по утрам и всё воскресенье. Малфой не ночевал в комнате, а в остальные дни Тео приходил к отбою и они оба сразу же ложились спать. Ну, если у Теодора это можно назвать сном. Шумно бросив сумку на стол, Нотт уселся за пустующую последнюю парту. Туда, где просидел всё своё время учёбы вплоть до шестого курса. Ничего не изменилось: впереди вечно без конца галдящая Пэнси и не такая разговорчивая Дафна, после них Блейз с Маркусом Флинтом и только потом, за третьей партой, Драко. Рядом опустевший стул Тео. Белобрысый упрямец даже не соизволил повернуть плечом на вошедшего в класс Нотта. — Наступает конец света или мне кажется? — Забини показушно очертил взглядом помещение, — потому что я скорее поверю в это, чем в то, что вы двое поцапались, — он вполоборота развернулся к Теодору. Малфой никак не отреагировал, и он решил поступить так же. — Неужели-и-и… — Паркинсон развернулась к Теодору и едва слышно злорадно прошептала, — Салазар услышал меня… Тео взмахнул пергаментом прямо перед её лицом, всколыхнув идеально прямую чёлку, дабы девушка отвернулась. Одиночество — это неплохо, но он давно позабыл о том, каково оно, отвык. Нотт кинул сумку на парту, которую они с Малфоем ещё недавно делили и плюхнулся рядом. Шестой курс. Сентябрь. В этом году, как оказалось, атмосфера помрачнела ещё больше не только за территорией Хогвартса. Не было ни солнечных лучей, которые Нотт так любил, ни звуков птиц, которых и вовсе нет, как и животных. Даже трава будто на несколько тонов потемнела, а листва намертво опала. Теодор был рад вернуться на учёбу. Да хоть куда угодно, лишь бы не оставаться в поместье, который уже трудно было назвать уютным домом, так как он давно перестал чувствовать себя там в безопасности. Бесконечные «собрания» Пожирателей во главе с его отцом. Что-то вроде борделя и камеры пыток. Алкоголь, дамы по вызову, волшебные и не только наркотики… А на заднем плане практически без остановки звучала отнюдь не классическая музыка, нет. Крики помощи и отчаяния пленных магглорождённых, а также тех, кто «предал» свой род. Хотя, у них это уже давно принято считать за классику. Тео ненавидел себя, когда приходилось всему этому подыгрывать. Расхаживать в традиционном чёрном аристократическом костюме, вести себя непринуждённо, наплевав на чьи-то молящие вопли и не обращать внимания на нетрезвых женщин, которые то и дело подсаживались к нему на колени. Отвратительно. Он представлял, что обычно с такими дамами происходит после. Вроде жаль, а вроде и нет. Нотт жалел лишь об одном: что перестал запихивать в себя всё то, что помогает игнорировать внешний уебанский мир. Когда становилось совсем невыносимо, Теодор закрывался в ванной комнате и сблёвывал весь ужин и выпитый алкоголь в унитаз. Это ненормально, ведь он делал это даже не по своей воле. Помимо ужасной худобы добавилось выпадение волос. Однажды он сплюнул в раковину зубную пасту вместе с осколком своего переднего зуба. Он ненавидел свой дом. Нотт сел как обычно за последнюю парту, взяв перед этим учебник по защите от тёмных искусств. Отлично, он сделал всё, что требовалась, уже наперёд. На удивление не опоздавшие Поттер и Уизли сидели в середине последнего ряда у стены и о чём-то яро перешёптывались, дёргая сидящую впереди Грейнджер. Эта троица каждый год что-либо замышляет. Как в очередной раз всех спасти, например. Очень жаль, Поттер, но на этот раз будет куда труднее. Почти невозможно. — Чушь, Гарри, я же уже говорила… — на секунду повысила тон Грейнджер. Он проследил взглядом туда, куда уставился шрамоголовый с девчонкой и наткнулся на беловолосый затылок. Чёрт, оставили бы они Малфоя в покое. Парню в этом году предстоит нелегко. Конечно, кому же ещё, кроме подростка с манией величия и чрезмерной трусости, поручить убийство директора? А ведь никто из всех здесь находящихся даже и подумать не может о таком. Никто, кроме единственного свидетеля всего недавно произошедшего в Малфой Мэноре — Нотта. Но Теодор никому не расскажет. Так ведь? Нотт опустил взгляд на серебряный блеск фамильного перстня. Не-ет, нет, нет. Он знает, чему это грозит. На сей раз ему точно отрежут язык. Плевать на грёбаного Тёмного Лорда, когда у тебя дома есть кто похуже и пострашнее — разочарованный отец. Слизеринец, ещё недавно посылавший бумажные самолётики с матерными словами Поттеру, сейчас выглядел как самый настоящий изгой факультета. Почему же он так тупит? Есть множество способов, необязательно ведь кидать Аваду прямо в лоб. Нужно учиться на ошибках своего отца, не повторяя их. Быть умнее. Кстати, насчёт Люциуса… Теодор взял сумку, решая подсесть к парню. Логичнее всего было бы держаться вместе, имея почти одинаковое положение. Они, как никто другой, должны понять друг друга. Нотт слишком шумно отодвинул стул и плечи блондина дрогнули. У него, мать твою, тряслись руки, Тео точно это заметил. Теперь ясно, кто из них первый наложил бы на себя руки. — Привет. — Я сижу один, — на удивление бесстрастным тоном ответил Малфой, даже не поднимая головы. — Слышал о твоём отце, — и видел, — хотел поздравить. — С чем? — Как с чем? Считай, ты избавился от половины огромного груза на плечах, хоть и ненадолго. Драко впервые за это время медленно перевёл взгляд на Тео. Он вообще спит когда-либо? Иначе по другому жёлто-красно-фиолетовые синяки под глазами объяснить невозможно. — А мне с моим ещё долго жить, — продолжил Теодор, — одно радует — на одного уёбка мень… Он не успел договорить, как грёбаный Драко Малфой резко вскочил вместо и прихватил с собой его за ворот рубашки. Лёгкая ухмылка мгновенно стёрлась с лица Нотта. — Не смей так говорить о моём отце, ты ничего не знаешь! — Какого хера?! — Теодор оттолкнул его, отчего тот задел уже упавший стул и ударился об стену. Как, блять, его бесит, когда так делают! Разъярённый блондин накинулся на него, со скрипом сдвинув парту, и тут же встретился с кулаком Нотта. Чёрт. В класс как раз забежала Паркинсон, и, толкнув Тео, присела на корточки рядом с сидящем на полу зажмурившимся Малфоем, который двумя руками прикрывал кровоточащий нос. За спиной послышались чьи-то несколько удивлённых вздохов. — Ты что, псих?! Нахера ты это сделал?! — кричала его подружка. Кто, мать твою, знал, что этот Малфой оказывается любит своего долбанного отца? Видимо, их положение не так уж и схоже. Тео аккуратно разложил свои учебные принадлежности на их совместную парту с Драко и присел рядом. Тот, как и тогда, никак не отреагировал, кроме того, что перестал крутить перо в руке. Хорошо, что сидящая позади клоунада ещё не пришла. — Кхм… — прокашлялся он, — я слегка вспылил и наговорил лишнего… — Именно, — холодно перебил его Малфой. Теодор решил это проигнорировать и продолжил: — Я, видимо, в последнее время перестал понимать шутки, поэтому… Прости, чувак. Про Пэнси было лишнее. Можно было подумать, что Драко на секунду пытался вспомнить то, о чём говорил Нотт. — Всё нормально, — наконец взглянул он на друга. Никаких тебе взаимных извинений. Но Тео и не надеялся, это ведь Малфой. Он широко улыбнулся и повернулся на звук каблуков, язвительно подмигивая только что вошедшей в класс Паркинсон, что поджала губы.***
Суббота. — И на кой чёрт мы припёрлись сюда в такую погоду? — бесконечно ворчал Малфой, на половину пряча лицо в шарф от ветра. В этом году осень и впрямь намного холоднее. — Брось, ты же у нас ледяной принц, — усмехнулся Тео, — это я должен возмущаться! Он предложил Драко не идти сегодня в Хогсмид, как обычно, а провести выходной недалеко за пределами Хогвартса, на небольшой полянке возле обрыва с ручьем. Тео заранее знал об этом месте и не раз тут бывал. В детстве прогулки в одиночестве и всякие «исследования» неплохо компенсировали отсутствие школьных друзей. Он умело сбегал от старост, которые провожали младшекурсников в Хогсмид. Нотт использовал очищающее заклинание на продолговатое бревно и жестом пригласил сесть. — В мае здесь… Было уютнее. — Ага, — Малфой использовал согревающие чары и открыл бутылку сливочного пива. Хотя Теодор был уверен, что он не стал применять их и на себя. Звук воды, бегущей вниз по холму, успокаивал, и Нотт задумался о том, как изменилось его настроение в последний год учёбы. На шестом курсе он бы и представить не смог, что предпочтёт спокойную посиделку вдвоём шумным вечеринкам с громкой музыкой и литрами алкоголя. Хотя, если пораздумывать, то в то время такое было необходимо. Чтобы отвлечься, «забыться». А на этот раз хотелось безмятежности. Отдохнуть от всего, что было. Удивительно, что Хогвартс восстановили почти полностью так быстро и всё будто бы стало как раньше. — Я планирую продать поместье и свалить в другую страну после учёбы, — начал Нотт. — Куда? — Пока не знаю, — он взглянул на едва просачивающийся тусклый лучик солнца, — куда-нибудь на юг. Драко хмыкнул. — Ты бы так не сделал? — Тео встретился с ним взглядом, — не продал бы это четырёхэтажное кладбище? — Нет, — твёрдо ответил он и отпил из бутылки, — я скорее сделаю ремонт до неузнаваемости или построю там новое поместье, чем отдам кому-то. — Запах крови невинных веками не выветришь, он уже давно пропитался в самые корни. Новым паркетом не исправишь, — фыркнул Нотт. Сложно было посчитать, в каком из их домов убийств было больше, но он говорил это и представлял лишь свой. — И ты решил продать его кому-то? Не легче ли… Ну, не знаю, взорвать например. — Чёрт, я хотел! — весело подловил Теодор, — клянусь, у меня была эта мысль сразу после того, как всё случилось, я уже был готов смастерить самодельную бомбу и разнести всё в щепки. Но потом подумал, а какого хрена? Меня не заботит психологическое состояние будущих жильцов, сами ведь решатся его купить. А мне заодно будет на что жить, потому что вскрывать тайный кошелёк отца я не намерен, пошёл он нахрен. — А как же династия? — недоумевал Малфой. Для Драко это было чем-то из ряда вон выходящим, неудивительно. — Кто-то должен закончить этот пиздец, Драко. На этой ноте они затихли. Не то чтобы Теодор не любил своё происхождение, но иногда складывается такая мысль, что его фамилия — это само проклятие. В его роду были одни мужчины, и все они не славятся благими поступками и человечностью. Каждый, один за другим, воспитывает своего наследника подобного ему. Именно на Тео это и должно прекратиться. Не доглядел всё же отец. Нотт достал из кармана пачку сигарет и зубами вынул одну. Малфой показушно поморщился, щёлкая своим серебристым портсигаром. — Одно и то же, — закатил глаза Тео. — Я уже говорил тебе, что ты как маггл? — усмехнулся Малфой и протянул ему зажжённую спичку, одной рукой прикрывая от ветра. — Да это первое, что ты мне сказал, — он немного опешил, когда лицо Драко приблизилось к его лицу, когда тот прикуривал с ним от одного огня. — Чёрт, самое жестокое наказание для волшебника — отнять почти всю магию… Нахлынули воспоминания, как Теодор впервые попробовал эту маггловскую дрянь в десять. Семнадцатилеток это забавляло — давать детям сигареты и наблюдать за их реакцией. А реакция всегда одна — кашель и отвращение. У Тео же было любопытство и восторг. Он помнил, как возвращался домой и первым делом нёсся в ванную комнату, снимать прокуренную одежду и есть мыло. И так было всегда, до тех пор, пока он не понял, что отцу это безразлично. Вторая бутылка вскоре уже наполовину была опустошена и парни заметно повеселели. — Я помню тот легендарный день, когда Забини лишился девственности и целую неделю это отмечал, — хохотнул Тео. — А потом ещё решил попытать удачу и подкатить к мадам Трюк. — Твою мать, только не говори, что он это делал всерьёз, — Нотт уставился на него и в ответ получил усмешку и покачивание головой, — я думал, что это ради шутки! — В то время его цепляли дамочки постарше. — А я то думал, чем его так зацепила Гринграсс. Видимо матушкой. Они захохотали, одновременно представляя Блейза и Шарлотту вместе. Сразу понятно, кто там доминировал бы. А если на чистоту, то Теодор ни за что в жизни бы не сошёлся с женщиной такого типажа, как у неё. — Похоже, что журналы Забини со связанными девушками — всего лишь прикрытие. Нотт ржал, как ненормальный, постоянно сдвигая бревно, на котором они сидели. — Моя очередь, — продолжил Тео, — я терпеть не могу кофе, особенно зерновое. — Правда, — без раздумий ответил Малфой, — ни разу не видел чтобы ты его пил. Всегда наблюдательный Малфой. Мысль сыграть в игру «две правды и одна ложь» пришла в голову Тео спонтанно, дабы слегка разрядить тихую обстановку. — Это было слишком легко. На третьем курсе я пробрался в кладовую и спёр снитч. Драко сделал задумчивое лицо. — Не думаю, что он был сильно тебе нужен. Давай дальше. — Я был в рабстве какое-то время, — он постарался изобразить невозмутимость. — Такого не может быть, ты же Нотт, а не какой-то там отпрыск маггла, — усмехнулся Малфой, — второе — правда, а третье — ложь. Тео улыбнулся после небольшой паузы и щёлкнул пальцами. — И ты проиграл! — Что… В смысле ты был… Как это произошло? — он был удивлён. — Мне было восемь. Отцу и его дружкам надоело играть в карты на галлеоны и он решил поставить меня. На самом деле, Теодор не знал, почему решил рассказать это. Почему решил вместо какого-нибудь весёлого и глупого факта ляпнуть этот. При чём далёкой давности. Малфой был нахмурен и молчал. — Он отправил меня на две недели в поместье к Долохову, — он вновь закурил ещё одну, — ничего такого, я не считаю этот случай каким-то особенно… Травмирующим для меня. Я был кем-то вроде домового эльфа, только в одежде. Чистил обувь, драил и так идеально чистые полы… — Такого не может быть, — Драко не верил, что у отца может быть такое отношение к своему сыну. — Чёрт, конечно нет, — засмеялся Нотт, — я плевал ему на ботинки и чистил их его же зубной щёткой. Чиркал ножом дорогие картины и посылал тех, кто в них жил. Думаешь, я не отрывался? Долохов волен был делать со мной всё, что угодно, но не делал. Сам понимаешь, почему. А мне всё было позволено, и наказывать меня смел только мой же отец. Никто другой. Чувство собственничества, не заботы. — Шрамы на спине — всё от него?.. — осторожно спросил Драко. Теодор сглотнул, вспоминая, когда это он оголялся перед другом. Видимо, когда был пьян. — Да, — пожал он плечами. Он пытался выглядеть бесстрастным. Делать вид, будто этот вопрос его никак не цепляет и что всё, что было в прошлом — уже пройдено и совсем не важно. Но саднящее неприятное ощущение на спине будто вновь проснулось, напоминая о той боли. О единственном чувстве, что так часто дарил отец. Он всегда предпочитал именно такой способ наказаний, не магический. Можно было подумать, что для Круциатуса ему просто не хватает духа, чувства злости и ненависти к сыну, но нет. — Я проиграл, — после недолгой паузы произнёс Драко, — говори желание. Иногда хотелось ответить ему. Тем же. После очередного замаха просто взять стоящую на столике вазу и проломить ею его череп, потому что та была из прочного камня, хрен разобьёшь. Не столь волновала боль, как раздражала частота ударов и жжение после них. Однажды после такого случая он сорвался на эльфийку за то, что она со слишком громким хлопком аппарировала в его комнату. Его бесило всё в такие моменты. Он хотел задушить его ночью подушкой, а на утро вновь воскресить. Но так не бывает. И маленький мальчик вряд ли настолько силён. — Нотт? Теодор моргнул, взглянув на Драко. Воспоминания прошлого стали понемногу уходить. — Давай… Позже придумаю, — вяло ответил он. Подходящих мыслей о желании не было. Ему даже слегка перехотелось уже во всё это играть, — будем считать, что ты мне должен. Твоя очередь. — Я всегда хотел завести кота, но у Нарциссы аллергия на шерсть, — Драко решил не комментировать поникшее состояние Тео, просто продолжил. Нотт попытался напрячь мозги, пытаясь вспомнить подходящий момент, где сразу понятно, ложь это или нет. Драко сам по себе чем-то похож на это животное. Выразительные светлые глаза, размеренные действия, излишний эгоизм, мягкие шелковистые волосы, на ощупь как… Он не знал как, но стало вдруг интересно. На вид как белое облачко. Однажды какая-то девчонка на втором курсе привезла с собой в школу огромного рыжего кота. Тот проявил наглость и решил пробежать по всему слизеринскому столу во время ужина. «Этому пушистому чудищу здесь не место, грязнокровка!» Точно, это была Грейнджер. — Ты определённо никогда не хотел кота, но я подумаю. Давай дальше. — Отец и вправду купил мне место в команде, но я всё же оправдал ожидания. Тео уже давно перегнул одну ногу через бревно и всем телом был повёрнут к другу. — И третье: Люциус подарил мне белого пони на моё шестилетие. Я назвал её «Мини». Теодор выдал смешок. — Серьёзно? «Мини»? Драко закатил глаза. — Мне было шесть лет, Нотт. — Хорошо… Тогда, я всё-таки скажу, что первое — ложь. — Твою мать, да как ты это делаешь? — возмутился Малфой, явно ставя под сомнение своё умение лгать. Тео улыбнулся. Драко замечательно скрывал эмоции, но играл в это впервые. — Ты должен озвучивать факты максимально коротко. Например, когда ты добавляешь что-то вроде: «это было на таком-то курсе, во столько-то лет», то сразу можно понять, что ты не солгал. Всё очень просто, — пояснил он, — но можно схитрить и сделать это специально, тем самым запутав других. — Но ты ведь всё равно угадал. Как ты понял, что я сделал это не специально? Нотт ухмыльнулся. — Интуиция, Драко. Ну и конечно же я не сомневаюсь в том, что со своей кучей золота Люциус вместо маленькой волшебной игрушки для шестилетнего подарил целую лошадь. — Пони, Нотт, — поправил он, — и кстати ты прав, терпеть не могу лохматых шерстяных зверей. Нарциссе они как раз нравятся. Это какая-то странная привычка Малфоя — называть свою мать по имени. — Как она? Я так скучаю по её божественным круассанам, — мягко улыбнулся Тео. Он определённо пошёл на риск, решаясь завязать о ней разговор. Последний раз, когда он видел эту женщину, она не выглядела здорово. — Нормально, — Малфой начал теребить горлышко бутылки. — Эти письма, ты… Читал вообще их? Малфой выдохнул, пропустил свои волосы через пальцы и покачал головой. — Нет. Нет, она не в порядке. Целитель говорит, что у неё проблемы с… Ментальным здоровьем, после того как… Он не договорил, но Тео понял. После того, как посадили Люциуса. Если подростков ещё оправдали, то за их отцов никто даже не подумал напрягаться. Столько преступлений невозможно оправдать даже самому влиятельному волшебнику в Магической Британии. — Я отпустил всех филинов, чтобы они не приносили почту с новостями. Чтобы она не взяла Пророк и не увидела на первой же странице… — он вздрогнул, — дату его казни. — Ему дали пожизненное, Драко… — Визенгамот в любой момент может изменить решение. Разве что до того, как он сам там не подохнет… Теодору было грустно за друга. Жаль, что ему всё же придётся когда-нибудь это пережить. Драко знает его иначе, совсем не так, как Тео. И может, как отец он… Хороший, но… Он своими глазами видел, как в подвале Нотт-Мэнора Люциус магическими верёвками стягивал шею до бордовых пятен и синих вен пленникам. Безжалостно. Ни дольки сожаления. У него был выбор и он всегда выбирал пытать первым. Трудно представить, как этот человек после всего сделанного приходит домой, целует жену в щёку и улыбается своему сыну самой чистой улыбкой. Обнимает его руками, которые ранее забрызгивала кровь невинных. Сколько бы он их не оттирал, не применял очищающее, красная жидкость уже навсегда застывает в порах. Такие ублюдки не заслуживают помилования или хотя бы простого прощения. Спокойно, Теодор. Вдох. Выдох. Всё в прошлом. — Мне кажется, она бы хотела знать, — ответил Нотт после мельком нахлынувшей злости. — Она сама не понимает, чего хочет, — покачал головой Малфой, — я не уверен, помнит ли она вообще, что Люциус в Азкабане. Закрыли тему, твоя очередь. Нотт подумал о чём-то не грустном и ненормальном. Ему не нравилось видеть Драко таким опечаленным. — Что ж… Я иногда нюхаю твой парфюм. — Что? Хотя, знаешь, неудивительно. Даже Забини пару раз им пользовался. Тео смешно от того, как быстро меняются эмоции на лице Малфоя. — Я обожаю петь и играть на фортепиано. — Следующее. Хочется чего-то личного… Даже можно сказать интимного. — Я не умею целоваться. Драко сделал последний глоток пива и так же, как и Тео, перекинул одну ногу через бревно. — Интересно, — начал он, — последнее — точно ложь. Быть девственником не значит не лизаться с первой попавшейся девчонкой по пьяни в пабе. Правый уголок губы Теодора дрогнул в едва заметной улыбке. — Ты сделал такой вывод из-за моего алкоголизма на шестом курсе? — Хочешь сказать, Монкли ни разу тебя не зажимала в общем туалете? — Чёрт, я же говорил, она это всё выдумала! — Нотт теперь откровенно улыбался во все зубы, — ей просто неловко признать то, что парень, вместо того, чтобы в ответ потянуться к её накрашенным губкам, выбрал проблеваться в раковину. — Твою мать, ну ты и идиот. Что, и вправду никогда не целовался? Тео покачал головой в отрицательном жесте. Малфой на какое-то время прикусил свою нижнюю губу и смотрел прямо на Тео. Что-то есть в этом взгляде… Заинтересованное? Возможно, любопытство? Его губы чуть-чуть потрескавшиеся и бледные, почти как сама кожа. Румяные щёки и нос, то ли от прохлады, то ли от выпитого алкоголя. Нотт редко видел, чтобы тот краснел, и это ужасно привлекательно. Хотелось что-то сделать. Что-то приятное, но несвойственное двум парням, а тем более друзьям. — Ты проиграл, — просто сказал Теодор, всё также глядя на него затуманенным взглядом, — первое — ложь. Он немного смухлевал, говоря о том, что «иногда» нюхает его парфюм. Он делает это часто, а не иногда. — На этот раз загадаешь желание? — Думаю, да. Малфой в ожидании закурил по счёту третью или четвёртую сигарету. Почему бы не загадать то, чего Теодору действительно хочется? По крайне мере, на данный момент. В этом ведь и есть смысл. Можно придумать что-то глупое и ненормальное, а можно просто озвучить свою мысль, которая как некстати неожиданно ворвалась к нему в голову. С другой стороны, это и есть глупо и ненормально… Теодор облизнул свои пересохшие от ветра губы и слегка наклонился к парню. — Поцелуй меня. Он сказал это? Вслух? — Что? — усмехнулся Малфой. — Научи меня целоваться, — легко повторил Тео. — Шутишь? — Драко уже откровенно начал посмеиваться, — я натурал, Нотт. — Я тоже! — он развёл обе руки в стороны, — всего лишь поцелуй с лучшим другом. Никакой неловкости и стояка, как с девушкой. Зато в дальнейшем я не облажаюсь! Просто поцелуй. Просто поцелуй. Драко посмотрел куда-то сквозь Теодора и поджал губы. — Ты же понимаешь, что никому не сможешь об этом рассказать? — И не думал, — быстро ответил Тео. — Это тупо, Нотт. — Это проще простого, Драко, — дерзко усмехнулся он, но сам нервничал. Малфой выглядел нерешительным. Он то будто бы хотел, то в то же время категорически был против. — Тогда учись и запоминай. Так быстро? Блять. Вокруг всё расфокусировалось, кроме приоткрытых губ Малфоя, которые с каждой секундой становились всё ближе. Тео застыл в напряжённой позе так же, как и его плотно сжатые губы, потому что они даже не успели раскрыться в удивлении. Когда холодная потрескавшаяся кожа коснулась его рта, он, последовав примеру Драко, закрыл глаза и слегка отдалил назад голову. — Открой рот, — после пары секунд терзания поджатых губ Теодора, произнёс он. Нотт послушался и тут же ощутил болезненно приятный укол в груди и в животе. Его пальцы сжали шершавую древесину бревна, в то время как Малфой всё ещё держал в левой руке дымящуюся сигарету. Драко втянул его нижнюю губу, и Тео никогда не чувствовал столько эмоций одновременно. Он неуверенно выдвинул губы чуть вперёд, глубоко втягивая воздух. Они больше никак не соприкасались. Появившееся влажное причмокивание слегка приглушал звук воды в ручье, но Тео слишком хорошо слышал и ощущал это. Как и редкие выдохи Драко. Он боялся дышать слишком громко, не хотел, чтобы это прекратилось. Боялся издать какой-либо непонятный стыдливый звук. Боялся не удержать свою руку от того, чтобы прикоснуться к волосам на затылке Малфоя. Воздух в лёгких заканчивался с каждой секундой, но он готов умереть уже сейчас. Разве что сердце как назло билось в бешеном темпе. Слишком тепло, слишком непривычно мокро. Слишком приятно. Слишком волнующе. Нотт слегка прошёлся кончиком языка по нижней губе Драко, дабы хоть немного разгладить потрескавшиеся линии, и тот мягко отстранился. Тео чуть не заскулил от накатившей пустоты и ещё несколько секунд продолжал сидеть с закрытыми глазами, но вскоре открыл и проморгался. Лицо Малфоя никак не изменилось после всего произошедшего, разве что одни лишь влажные губы проявили хоть какой-то оттенок. Ощущение, что это длилось долго и одновременно нет. Теодор опустил глаза и достал из пачки сигарету. Из-за жара по всему телу больше не хотелось пить. По поводу не возникшей неловкости он, кстати, ошибся. Как и про стояк. Драко не должен заметить. Целоваться и впрямь настолько приятно? Или только с ним? — Кажется, мы перебрали с пивом, — подытожил Малфой.