Повсюду в мире сянься удивительно

Шэнь Цинцю справедливо считал себя рациональным человеком, что старался делать все свои выводы на основе вполне реальных и весомых причин, исключая те случаи в первый день его перемещения в этот волшебный мир. Лорд Цинцзин предполагал, что такие глупости он мог совершить только из-за сильного стресса. Чуть не умереть дважды за день. Поистине такое уметь надо. Однако в данный конкретный момент его справедливые доводы дали свои результаты. В принципе, Шэнь Цинцю почти что ни секунды не сомневался, что через пару недель после разговора — на самом деле, правильней сказать, деловой сделки — к нему заявится Шан Цинхуа с радостными новостями. — Ты был прав! — с порога ликующе воскликнул лорд Аньдин. — А ты устроил мне получасовую истерику, — фыркнул лорд Цинцзин. — Ой, ну извини, — закатил глаза Шан Цинуха. — Сказал Гринч Рождеству, — цыкнул на него Шэнь Цинцю. Глава пика искусств протяжно выдохнул в попытке успокоиться и поднялся, чтобы подать чаю и обсудить детали дела. Он не забыл поставить несколько заглушающих печатей, а также взять стопку листов бумаги, чтобы вести не больше, не меньше, чем стенограмму их разговора. Всё, что касается маленького демонического шеф-повара заслуживает наибольшей подготовки. Подписывать и обсуждать было много чего. Как минимум нужно было уточнить время, дату и место. А для Шэнь Цинцю также стояла сложнейшая задача: выслушивать все любовные бредни Шан Цинхуа и при этом в отчаянии не закатывать глаза. Получалось, однако, с переменным успехом. Лорд Цинцзин обязательно тяжко повздыхает над этим позже, в гордом одиночестве. Но сейчас лучше не провоцировать потенциальное решение всех своих проблем, особенно когда оно, кажется, и вправду отлично справляется со своей задачей. Зато его пригласили на свадьбу подружкой невесты… Абсолютно неудивительно, что любовная трескотня заняла большую часть времени. В принципе, вся миссия свелась к тому, что Шан Цинхуа отправится с ними до нужного города, затем использует талисман призыва, что ему дал Мобэй-цзюнь, а потом, как он выразился, оставит голубков одних разбираться с своими проблемами. После всех этих издевательств, только к концу разговора двое пришли к любимой теме Шэнь Цинцю — к нему самому. Которая в этот раз обрадовала его не сильно. — Я слышал ты получил второй духовный клинок. Это же просто потрясающе! — воскликнул Шан Цинхуа. — Ладно не столько потрясающе, сколько радостно, что теперь весь орден будет гулять за чужой счет. Кстати, а как зовут твой новый меч? — Волшебная палка-копалка, — фыркнул Шэнь Цинцю. — А если серьезно? — Ганьцзян. — Как из той сказки про любовь? — усмехнулся Шан Цинхуа. Лорд Цинцзин тяжко вздохнул и, сославшись на очень важные и срочные дела, попытался выпихнуть лорда Аньдин прочь. Пока всё ещё может себя контролировать. Конечно, он ни к кому не был агрессивно настроен, но что-то ему подсказывало, что если такие вопросы будут преследовать этого Шэня, подобно бесконечным издевательствам над его психикой со стороны Лю Цингэ с его нескончаемыми дурацкими проверками, то он может просто не выдержать и опуститься до рукоприкладства. Напоследок Шан Цинхуа уже из дверного проёма пожаловался, что небольшая делегация из дворца Хуаньхуа вместе с Гунъи Сяо выразила желание посетить орден и отпраздновать недавнее чудо среди заклинателей, а Аньдин поручено со всем этим беспорядком разбираться. Увеличившееся количество дел в перспективе нескольких дней лишь подтолкнули Шэнь Цинцю с большей остервенелостью выталкивать младшего брата вон из бамбуковой хижины. Пока глава пика искусств предавался невеселым мыслям о том, что надо работать, а не страдать фигней, он вспомнил о том, что Ло Бинхэ необходимо больше тренироваться. К счастью, у этого лорда имелся один очень красивый шиди, что обязан ему жизнью и может оказать соответствующую услугу. Только Шэнь Цинцю решил собраться на Байчжань, навестить нерадивого шиди, как тот, подобно смерчу ворвался в бамбуковую хижину, вкидывая в неё какую-то резную коробочку, что от столкновения об пол открылась. Из предмета полился отвратительно высокий писк, что вполне мог стать оружием убийства, не будь этот лорд совершенствующимся. «Скажи Цао Цао», — тяжко вздохнул Шэнь Цинцю, не зная, смеяться ему или плакать. Лю Цингэ хмуро осмотрел лорда Цинцзин с ног до головы, а затем закрыл за собой дверь и опёрся на стену, сложив руки на груди. Шэнь Цинцю смотрел на него как на идиота, покуда тот не изволил объясниться: — Этот артефакт я нашёл на недавней миссии. Эта шкатулка издает невыносимый для демонов звук. — Я заметил, что и для людей он тоже не особо приятен, — фыркнул Шэнь Цинцю, потом тяжко вздохнув, а потом внезапно поинтересовался: — А она одноразовая? — Да, а что? — поднял бровь Лю Цингэ. — Тогда я заберу её себе, чтобы хранить в ней веера. Спасибо, шиди Лю, ты такой романтик, — лорд Цинцзин опустился на корточки и поднял шкатулку и, немного повертев её в руках, положил на тумбочку. Шэнь Цинцю взял с полочки один из вееров и стал примеряться. Первый веер не подходил по цвету. Второй неправильно ложился, потому что был слишком большим. И только на третий раз аксессуар удачно встал в коробку, где смотрелся и вправду прекрасно, вписываясь и цветом, и формой. Хоть эта шкатулка была чёртовой поломанной музыкальной колонкой, но она была украшена талантливой резьбой по дереву, изображающей какие-то древние предания. Лорд Цинцзин ласково улыбнулся коробочке и аккуратно погладил её, будто та была не чёртовой звуковой гранатой, а милым котёнком. — Ну вот, смотри, шиди, какая прелесть! — легко посмеялся глава пика искусств. Лорд Байчжань посмотрел на всё это представление и глупо моргнул, только больше обычного нахмурившись. — Чего стоишь? Присаживайся, шиди. Я уверен, что за столом лучше, чем согревая стену, — почти что доброжелательно махнул рукой Шэнь Цинцю. Лю Цингэ коротко кивнул и, добравшись до стола, поинтересовался: — Почему вообще Гяньцзян? Что у тебя может быть с ним общего, что меч тебя выбрал? — Наверное, то, что ради своих успехов я могу скинуть любовь всей своей жизни в пламя? — усмехнулся Шэнь Цинцю. Припомнив, пик мечей, он вспомнил и про его главу, что работает в дуэте с этим больным на голову экзорцистом, и поинтересовался: — А ты знал, что Юэ-шисюн попросил Вэй-шиди проверить меня на одержимость на одном из собрании глав пиков? — Конечно знаю. Это ведь я главу попросил, — хмыкнул Лю Цингэ. «… пиздуй нахуй отсюда», — в отчаянии закатил глаза Шэнь Цинцю. Однако если в случае с лордом Аньдин он не мог сказать подобного вслух, потому что его план мог просто взорваться у него на глазах, то в случае с главой Байчжань тот мог просто проткнуть его мечом. Удивительно, насколько различны причины, а результат остается одним и тем же. После того, как, вздохнув уже в третий раз на день, он подал чай и сел разыгрывать ещё одну карту: — Шиди Лю, помнишь, ты твердил про свой долг из-за случая в Пещерах Единства Душ? — Наконец-то придумал, что же ты от меня хочешь? — недоверчиво спросил Лю Цингэ. — Хочется мне, чтобы ты перестал врываться ко мне домой со своими проверками. Но, к моему сожалению, это не то, о чём я буду просить, — горько вздохнул лорд Цинцзин. — У меня есть один замечательный ученик, которого я попрошу тебя потренировать в качестве подготовки к Собранию Союза Бессмертных. Наверное, не будь Ло Бинхэ маленьким будущим императором демонов, Шэнь Цинцю никогда бы и не потратил долг Бога Войны на такое. Лучше бы заставил его исполнять танец маленьких утят в нежно-розовой пачке. Определённо больше радости было бы. Лорд Цинцзин даже усмехнулся с себя. Договаривается с горными лордами как ушлый банкир, что намеревается оформить вам кредит. И всё ради одного очень талантливого демонического шеф-повара. Обеспечил ему всё: от лучшего медицинского обслуживания до того, после чего это медицинское обслуживание и понадобится. На самом деле было удивительно, что испытывал он по этому поводу не раздражение на самого себя, а что-то даже отдаленно похожее на радость, хоть и убеждал себя в том, что просто делает своеобразные инвестиции. Шэнь Цинцю ещё несколько палочек благовоний говорил с лордом Байчжань об учениках и о предстоящем празднестве, разбавляя эту скуку периодическими подколами в адрес своего шиди, отчего тот только больше обычного хмурился и недовольно сверлил главу пика учёных уничижительным взглядом. Лорда Цинцзин это только больше раззадоривало, и он улыбался ещё более лукаво и смеялся ещё более игриво. Уходя, Лю Цингэ кинул в Шэнь Цинцю потерянный им веер и сбежал прочь из бамбукового домика, агрессивно ворча себе что-то под нос. «Наверняка опять про свою одержимость ноет», — задумался глава пика искусств. Не успел Шэнь Цинцю вздохнуть спокойно, как к нему зашел новый посетитель. Благо, этот хотя бы не записывает этого лорда в подружки невесты и не кидается в него какими-то доисторическими звуковыми гранатами. В любом случае, от сравнения своей тихой обители с проходным двором этот Шэнь удержаться не смог. Возможно, ему стоило бы ввести пропускную систему. Так как даже чай остыть не успел, то горному лорду удалось избежать лишних растрат провианта. Глава, кроме того, что в этот раз не испытывал нервы этого критика, дак ещё и принес в подарок множество сладостей и какую-то на вид очень дорогую флейту. Лорд Цинцзин твёрдо решил, что сегодня вечером устроит дебют на сяо для Шэнь Цзю. Полностью игнорируя те факты, что инструмент он увидел впервые, а его игра будет похожа звуки умирающей в припадке гусыни. Немного разнообразия не помешает. Конечно, на самом деле он не верил, что подобное музицирование хоть сколько-нибудь помогает, ведь душу оригинального горного лорда Шэня он ещё не перенес в новое тело, но просто подобное казалось ему до жути забавным. Из этих поистине светлых мыслей его вырвал обеспокоенный голос Юэ Цинъюаня: — Шиди, как твоё возращение памяти? Шэнь Цинцю вспомнил про план, обсуждаемый с горным лордом Шэнем, так что решил направлять мнение общественности в правильное русло заранее. И, сымитировав задумчивость, медленно проговорил: — Помнится, что у меня был брат-близнец. Глава ордена как будто выпал из реальности на секунду, глупо моргая и даже приоткрыв рот от удивления. «Странно, что ещё слюни не потекли», — фыркнул Шэнь Цинцю. — У тебя? — недоумевал Юэ Цинъюань. Лорд Цинцзин еле смог собрать всю свою выдержку в кулак, чтобы раздраженно не съязвить: «Нет, я только что пошутил». Тяжело вздохнув, он постарался скорчить из себя само горе: — Да. Его звали Шэнь Юань. Я считал его погибшим, пока Шан-шиди не рассказал, что судя по всему, смог обнаружить след некоего человека очень похожего на меня, — свёл брови в горестной муке глава пика учёных. — Я не хочу пролить воды из бамбуковой корзины. Мне страшно потерять и единственного своего кровного родственника, и поставить орден под удар одновременно. К сожалению, моё положение не позволяет мне самостоятельно отправиться на поиски, но позволяет просить шисюна Юэ об одолжении отпустить лорда Аньдин из ордена на срок хотя бы в месяц, чтобы тот мог помочь этому шиди в его стремлении. Шэнь Цинцю опустил взгляд на руки, будто боясь решения главы, хотя на самом деле был уверен, что этот человек сделает ради него всё. «Возможно, это мне всё-таки стоит переехать в театральный павильон», — усмехнулся лорд Цинцзин. По крайней мере, пристрастный допрос Демиурга этого мира не был лишним и Шэнь Цинцю узнал всё о взаимоотношениях первого и второго лордов. Самым удивительным было то, что Шан Цинхуа даже спустя не один десяток лет всё прекрасно помнил, поражая этого критика подробнейшей детализацией той части его книжонки, которая даже не вошла в финальный выпуск. Юэ Цинъюань сидел молча, не прерывая Шэнь Цинцю даже дыханием. Великий и могучий глава выглядел так, будто сейчас заплачет. Переварив сказанное, он быстро закивал, подобно болванчику, и настойчиво уверил главу пика учёных, что не только разрешит лорду Аньдин покинуть орден на месяц, но и всеми возможными способами поспособствует поискам. Шэнь Цинцю искренне поблагодарил Юэ Цинъюаня за такое рвение. Однако дело, конечно же, было не в поисках дорогого брата-близнеца, ведь тот сейчас одной ногой в земле, а другой делит это тело вместе с этим критиком. Глава ордена своей безотказностью привёл клятву на крови с лордом Аньдин в действие, и теперь не было ни одной причины сомневаться в том, что Шан Цинхуа его не обманет. Убив двух орлов одной стрелой, лорд Цинцзин поблагодарил всех Небожителей за то, что больше гостей не будет, ибо единственная оставшаяся кандидатура в лице Ло Бинхэ не должна была еще вернуться со своей первой миссии в ближайшее время, а значит сегодня этого Учителя никто не будет беспокоить. Шэнь Цинцю чуть ли не вприпрыжку отправился в музыкальный павильон искать пособие для игры на флейте. Погода на улице соответствовала позитивному внутреннему настрою горного лорда. Небо было ясным настолько, что даже если приглядеться, не было бы видно ни одного облачка, представляя из себя отражение чистого моря над головой. Густую зелёную бамбуковую рощу заливали теплые солнечные лучи, которые из-за обильной густоты леса пика уже редели на тропинке под ногами горного лорда тихой обители Цинцзин. Только птицы своим негромким пением напоминали с какой целью Шэнь Цинцю вообще покинул свой дом. Сейчас проходили занятия, и около двух десятков младших адептов под руководством мастера музыкального павильона играли ненавязчивую мелодию на гуцине. Когда сияющий глава пика ступил в помещение, все моментально отвлеклись от своего занятия, вежливо здороваясь со своим наставником. Шэнь Цинцю попросил мастера павильона передать ему руководство игры на сяо. Тот посмотрел на горного лорда непонимающе, но потом прозрел, что, видимо, достопочтенный Учитель просто проявляет свою милость к одному из отстающих учеников, предоставляя личные занятия. Порадовавшись тому, насколько этому ничтожному повезло находиться под руководством этого потрясающего человека, мастер павильона обеими руками передал руководство горному лорду. Шэнь Цинцю отблагодарил юношу и отправился к себе домой тренироваться в музицировании. Поначалу получалось не очень. Было похоже, что лорд Цинцзин голыми руками душит какую-то демоническую тварь. Поэтому он решил помедитировать шичэнь-другой, чтобы обрести навыки тела. Он старался не делать подобного слишком часто, чтобы лишний раз не переживать неприятные болевые ощущения от восстановления памяти, но сегодня ему хотелось научиться играть на сяо больше. Вынырнув из глубин подсознания, Шэнь Цинцю снова взялся за флейту, и в этот раз мелодия полилась переливающимся, чистым и холодным звоном. Эта одинокая свирель, что исходила из единственного дома посреди огромной бамбуковой рощи, могла тронуть своим звуком травы, цветы и деревья, окружающие её. Глава Цинцзин подивился такой невероятной эффективности данной модели обучения. В какой-то степени это было даже несправедливо. Припомнив сорняк, он вышел на террасу и, выбрав лёгкую и спокойную мелодию из справочника, принялся за игру. Найдя это занятие на удивление увлекательным, заклинатель выпал из реальности и не заметил, как у него появился слушатель. — Учитель, Вы прекрасны. Доброго Вам вечера, — с неким благоговением тихо произнес Ло Бинхэ, когда лорд Цинцзин уже отложил флейту и просто наблюдал за природой пика. Шэнь Цинцю невесело усмехнулся мыслям о проходном дворе и развернулся к нарушителю покоя. — Где-то я уже видел, — хмыкнул глава пика искусств, а затем поинтересовался: — Ты вернулся раньше положенного. Почему? — Задание прошло как и положено. Дело в том, что этот ученик спешил к Вам и преодолел тысячи ли, забывая о сне и еде, чтобы вернуться как можно раньше, — опечаленный таким безрадостным приёмом, ответил Ло Бинхэ. — И зачем? — приподняв брови, недоверчиво поинтересовался Шэнь Цинцю. — Этот Учитель, например, никогда не пропускает приёмы пищи и сон. Это глупо. Вот например: когда мы не досыпаем, нейрорецепторы теряют свою чувствительность к серотонину и норэпинефрину, что приводит к замедлению когнитивных функций. При частом игнорировании сна ухудшение работы мозга может стать перманентным, — Шэнь Цинцю был донельзя доволен своей маленькой местью за прерванное одиночество. — Этот ученик просто хотел поскорее увидеть Учителя, — выдавил из себя неловкую улыбку юноша. — Если ты по пути умрёшь от изнеможения — я тебя хоронить не буду, — буркнул лорд Цинцзин. Посмотрев в полные печали, словно побитой собаки, глаза своего ученика, он радостно добавил: — Этот наставник хотел бы рассказать тебе, что он договорился с шиди Лю, чтобы ты дважды в неделю посещал пик Байчжань для личных тренировок с горным лордом в качестве подготовки к Собранию Союза Бессмертных. По-крайней мере, я ему так сказал. Надеюсь, что ты понимаешь для чего это на самом деле нужно, — Шэнь Цинцю даже специально сделал акцент на последнем предложении, чтобы этот актёришка принимал к сведению всё внимание к его драгоценной особе со стороны собственного Учителя. — Это ученик понимает, — кивнул Ло Бинхэ. — Разрешите составить Вам компанию? — Бойся своих желаний, — усмехнулся Шэнь Цинцю, рукой приглашая присесть. Выслушивать подробности миссии он совершенно не желал, хоть и видел, что юноша просто горит нетерпением. Ставя свои интересы выше чужих, он проигнорировал этот полный волнения взгляд и вернулся к игре на флейте, так и не дав Ло Бинхэ выговориться. Все несколько часов юноша неловко ёрзал на месте, не решаясь прервать музицирование Учителя и рассказать про свои достижения, чтобы тот обратил на него восхищенный и гордый взгляд. Но наставник так и продолжал его жестоко игнорировать. В этот момент Ло Бинхэ и подумал, что больно, когда единственный важный для тебя человек не замечает твоих достижений. Однако, когда, закончив, Шэнь Цинцю легко улыбнулся ему и сказал короткое: «Молодец», от счастья юноша позабыл как дышать, а сердце пропустило удар. Сам же Шэнь Цинцю с толикой разочарования посмотрел на этого неудавшегося актера, что потерялся в мире и, кажется, начал даже плакать из-за похвалы в его адрес, так что хмыкнул и пошел к себе спать, заново оставляя юношу на растерзание собственным мыслям. На следующий день лорд Цинцзин, прихватив с собой Ло Бинхэ, пошёл встречать небольшую группу адептов дворца Хуаньхуа, что сопровождала их первого ученика в визите на пик ученых. — Добрый день, старейшина Шэнь! Этот поздравляет Вас с получением второго духовного клинка. Для меня честь присутствовать на празднестве в честь этого события, — глубоко поклонился Гунъи Сяо, буквально сияя счастьем увидеть горного лорда Шэня снова. Сам Шэнь Цинцю подобное рвение, в принципе-то, любил и приветствовал. Восхищаться им — это единственно верная модель поведения. Конечно, искренне он так не считал, но такая позиция казалась ему наиболее выгодной для поддержания стабильной психики и здоровой самооценки. — Тебе тоже добрый день, — легко улыбнулся лорд Цинцзин. Немного отойдя в сторону, он представил своего ученика: — Это Ло Бинхэ, он также будет участвовать в Собрании Союза Бессмертных, так что этот горный лорд будет признателен, если вы потренируетесь вместе. Этому мастеру кажется, что вы найдёте общий язык. Ло Бинхэ сверлил недовольным взглядом адепта дворца Хуаньхуа так агрессивно, что тот аж поежился, но всё равно вежливо поклонился гостю. Однако его внимание долго на посетителе не удержалось, юноша перевел в момент ставший одухотворенным взгляд на наставника. — Учитель, а Вы пойдете на празднество? — немного печально поинтересовался Ло Бинхэ. Видимо опасаясь, что его жизнь снова подвергнется угрозе из-за происков нетрезвого Учителя. — Бинхэ, ты предлагаешь мне не пойти на мероприятие в мою же честь? Ло Бинхэ жалобно всхлипнул, но пожелал удачи и пошёл развлекать гостя из Хуаньхуа. Когда сопровождающие первого ученика разошлись, а лорд Цинцзин остался один, он усмехнулся и тихо проговорил себе под нос: — И на этой ноте три мушкетёра становятся группой dynamic duo. На самом деле, Ло Бинхэ быстро нашёл общий язык с Гунъи Сяо, даже несмотря на весь свой скептицизм по отношению к последнему. Двое часами, заместо того, чтобы тренироваться в искусстве меча, обсуждали насколько изящен и умен горный лорд Шэнь, насколько он добр и красив, что только одним своим видом способен заставить рыбу утонуть, а летящего гуся упасть. Сам же Шэнь Цинцю направился на пик Цяньцао, чтобы попросить Му Цинфана стать его эскортом на приближающемся празднестве. Он боялся, что не доберется домой, так что ему нужен был человек, который умеет пить и не напиваться, а ещё, ко всему прочему, надёжный и добрый друг. Каково было разочарование лорда Цинцзин, когда ему встретилась первая ученица и сказала то, чего этот Шэнь ещё долго никак не мог понять, ровно до того момента, пока просто не забыл: — Учителя сейчас нет на пике. Он сказал, что вы, шибо Шэнь, и посоветовали ему отдохнуть. — Я? — искренне недоумевал Шэнь Цинцю. Он ведь такого не помнил, а на память никогда не жаловался. Однако Жоу Жухэлан уверенно кивнула и, так как вопросов к ней больше не было, поклонилась и поспешила дальше по своим делам.

***

Не так давно горному лорду Цяньцао приснилось, что в его кабинет заходит глава второго пика и говорит: — Му-шиди, пойми: Вселенная — лишь голографическая проекция в квантовом океане, бытие — флуктуация на субатомном уровне. Твой разум никогда не позволит тебе постичь трансцендентальную природу мироздания, а наша перманентная суета лишь множит энтропию и приближает тепловую смерть Вселенной. Ступай в магазин, купи винища и забудь на время о пустоте бытия и хтоническом ужасе Яньло-вана. Наутро Му Цинфан открыл просветлённые глаза и громко сказал: — В пустоту бытия эту работу! И, взяв отпуск, пошёл за винищем.